Текст книги "Год полнолуний"

– Ничего, – покачал головой Олек. – Сила не в доспехах. Сила – в правде. Дьяволу никогда не удастся придти к власти. Ни на Земле, ни здесь, в мире Тысячи Солнц. Мы победим – потому, что не можем не победить.

Он увидел, как дорога огибает березовую рощу и придержал коня. Командуй он Темными силами, обязательно собрал бы свои силы в кулак и подловил противника на марше. Вне плотной фаланги хабреки по боеспособности ничуть не лучше пахарей, а пахари, если не удерживать их крепкой рукой, всегда готовы разбежаться при первой опасности. Один неожиданный удар во фланг – и армия Создателя окажется рассеяна по всему континенту, и ее уже никому не удастся собрать вместе.

Как назло, еще и Данила успел куда-то спрятаться.

Олег пнул коня пятками, заставляя его перейти на рысь, оторвался от передовых отрядов, проскакал вперед, завернул за рощу, прислушался. Нет, никого. Он погарцевал на месте, дожидаясь подхода войск, а потом опять сорвался с места, чтобы заглянуть за другую рощу. Опять пусто.

Впереди показался камень с навечно поселившимся на нем вороном.

– Прямо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – сам пропадешь, направо пойдешь – головы лишишься, – громко прочитал Создатель и громко расхохотался: – Врешь ты все, булыжник. Ныне я уже все дороги истоптал, а сижу верхом, никуда не делся, а голова… Ни ее самой, ни разума я, вроде, не потерял. Вернусь, прикажу закрасить. Нечего попусту путников пугать.

Здесь он опять дождался широко шагающих пахарей, и решительно указал в сторону Мертвого замка:

– Вперед, воины! Нам остался последний переход.

До засады ни Дьявол, ни хелены так и не додумались. Армия Зла самым банальным образом перегораживала обширное поле, километрах в шести за камнем на распутье.

Плотную толпу примерно из четырехсот «полицейских» прикрывали на флангах пара сотен черных всадников. Прислужников Дьявола оказалось вдвое меньше, чем воинов Добра. Вот только… Почему они стоят здесь, в чистом поле, а не в узком ущелье перед замком, которое намного легче защищать?

«Щит! – внезапно сообразил Олег. – Сейчас они нанесут удар!»

Хелены стали расступаться, готовя проход для чего-то, что пряталось за их спиной.

Исход великой битвы между Добром и Злом, Богом и Дьяволом решался считанными минутами. Создатель повернул коня и помчался вдоль длинной походной колонны, громко крича:

– Разворачивайтесь, становитесь в фалангу! Сейчас начнется битва!

Первые из селян остановились, остальные продолжали напирать сзади, и армия стала растекаться по сторонам, словно уткнувшийся в запруду ручей. Толпа земледельцев постепенно заполняла все пространство от кленовой рощи на холме до серебристых ив над высокой и сочной осокой.

На дороге закачались ровные ряды копий. Создатель вскачь понесся к горцам.

– За рощу сворачивайте, за рощу!

– Чтобы мы, хабреки, прятались за спинами низких людей?! – возмутился Михаил, но Господь не собирался вступать в пререкания.

– Делай, что говорят! – рявкнул Олег. – Думать будешь потом!

Гордый воин залился краской, но своего Создатель добился – копейщики повернули в сторону, укрываясь под кронами кленов. А хелены тем временем разошлись, превратившись в два отдельно стоящих отряда. Господь пришпорил коня, быстро занял место во главе армии, вытянул из ножен меч, поднял высоко над головой:

– Воины! Сейчас решится судьба ваших детей, ваших жен и сестер! Только вы можете остановить поступь Зла по этой прекрасной планете! К бою!

– Слава Создателю! Во имя Создателя! Во славу Создателя! – вразнобой, но искренне закричали селяне, размахивая своими короткими мечами.

Тем временем стал различим тяжелый топот. Олег поднялся на стременах, пытаясь определить источник шума.

Хелены чуть не на цыпочки вставали, пытаясь размазаться по краю поля, стать плоскими, не занимать никакого места. В пространстве между отрядами служителей Тьмы вырос, как из-под земли, коричневый массив. Почву под ногами начал сотрясать ровный гул, к небу потянулись тучи серой пыли.

– Ох, блин… – только и смог произнести Олег.

Конь встал на дыбы и широкими скачками помчался в сторону холма, под защиту деревьев.

Красные глаза. Окованные сталью, низко опущенные рога. Броневые пластины на боках, холкой выше человеческого роста – быки мчались по полю неумолимым живым тараном, и Олег не мог даже представить себе силы, способной остановить их разгон.

Первые из селян, увидев, что их ждет, заметались: кто-то пытался втиснуться в толпу, в задние, ничего не понимающие, спокойно стоящие ряды, кто-то побежал в сторону, кто-то упал на колени, кто-то стиснул зубы, крепко сжимая в руках бесполезный меч.

– Значит, это и есть Щит… – прошептал Создатель.

Живая лавина из полуторатонных тел врезалась в человеческую толпу. Длинным рогам не составило найти себе жертву в плотном строю – они вонзались пахарям в грудь, ломали ребра, отрывали головы. Те, кто чудом избежали рогов – опрокидывались наземь ударом крепкого лба и, крича от ужаса, видели, как на их тела опускаются черные грязные копыта. Не все погибали сразу: кому-то первые ряды быков просто переламывали конечности, вторые ряды выдавливали внутренности и ломали кости – но рано или поздно милосердное копыто опускалось на череп и прекращало нечеловеческие муки.

Пройдя через армию Создателя и выбежав в чистое поле, быки постепенно замедлили ход, стадо разошлось, поредело. То одно, то другое из животных начинало удивленно крутить головой, словно не понимая, куда оно попало, а потом обращало внимание на сочную траву под копытами. Мирная, безобидная скотина…

Между кленовой рощей и серебристыми ивами осталось только глубокое кровавое месиво, которое минуту назад было людьми. Почти тысяча вчерашних пахарей… Чьих-то мужей, отцов, чьих-то братьев и детей.

– Клянусь вашей памятью, дети мои, – тихо произнес Создатель, – вы погибли не зря. Дьявол будет уничтожен!

Хелены сомкнули строй. Толпа «полицейских», прикрытая с флангов черными всадниками. Радуются, наверное, своей легкой победе. Но ничего, поклонники Мрака, вас ждет неприятный сюрприз…

Олег повернул коня, отъехал к кленовой роще, вытянул меч и, вскинув его высоко над головой, воззвал:

– Ко мне, дети мои! Идите сюда. Вас ждет нелегкая, но праведная битва!

И по команде Создателя на поле, утопая по колено в кровавой каше, начали неторопливо выходить ровные колонны хабреков. Чавкающее поле перекрыли от края до края четыре ряда горцев. Плечо к плечу, щит к щиту, ровный ряд сверкающих закаленных наконечников, пока еще смотрящих вертикально вверх, в чистое голубое небо. Да, после первого удара Дьявола армия Господа сократилась почти на две трети. Но зато оставшаяся треть была костяком, основой и главным ударным кулаком Создателя.

Что могли противопоставить ей не приученные к правильному строю и смертельной жестокости полицейские? Как могли прорваться сквозь нее легкие черные всадники? Слуги Дьявола могли похвастаться только численность – но в открытом бою каждый опытный, знающий свое место фалангист стоит пяти, если не десяти меченосцев.

– Ну, что теперь скажете, прислужники рогатого? – громко спросил Олег и звонко расхохотался.

* * *

Для сентября ночь стояла теплая. Даже слишком теплая. Мокрая высокая трава липла к ногам, забиралась под штанины и неприятно холодила икры. Саша, следом за колдуньей, зашел на кладбище, чувствуя себя здесь довольно неуютно.

Синичка остановилась спиной к высокому кресту, широко раскинула руки, держа их ладонями вниз, надолго замерла. Вскоре Трофимову показалось, что земля вокруг начала мягко светиться, но тут девушка попросила:

– Саша, закрой глаза.

Он закрыл, вскоре ощутил вспышку и сразу услышал знакомые голоса:

– Молодец, хозяйка, ты все сделала!

Трофимов открыл глаза, увидел Младу, Велемира, Ярополка, сияющую Синичку.

– Вот и все, – сказала девушка. – Мы все сделали, Саша, мы сделали все. Проход открыт, люди могут выходить.

– Я поймал вас, сатанисты проклятые! Я вам покажу, как оргии на святой земле устраивать!

Откуда взялся местный поп, Трофимов так и не понял.

Священник крепко прижимал к животу медное ведерко, макал в него большую малярную кисть и судорожно брызгал на незваных гостей водою, стараясь делать это крестообразными движениями.

Трофимов недовольно поморщился, отмахиваясь от холодных брызг, но тут Синичка истошно закричала, пытаясь заслониться, и Саша увидел, как святая вода дымится и шипит, впитываясь ей в кожу рук. Лицо поползло лохмотьями, роскошные волосы обратились в клочья пакли, правый глаз громко лопнул и вытек, платье стало чем-то вроде половой тряпки.

Трофимов попятился.

– Саша, ты куда? Сашенька! – ее крик боли слился с мольбой, колдунья протянула к нему дымящиеся руки со свисающими клочьями плоти.

– Не-ет!!! – Трофимов попятился, отвернулся. «Не могу! Не хочу. Ни касаться, ни слышать, ни видеть тебя не хочу!»

– Саша!

Трофимов кинулся бежать прочь, со всего хода врезался в какое-то надгробие, отшатнулся, упал в траву, извиваясь, отпихиваясь от воздуха, не зная с какой стороны может подкрасться уродливое чудовище.

– Саша… – это походило на тягостный вздох.

– Подлец! Негодяй! Убийца! – услышал Саша крик Ярополка, но самого его не видел. Видел только размахивающего помазком попа, безмолвно шевелящего губами и потрясающего посохом Велемира и беззвучно плачущую Младу.

Все изменилось скачком – исчезли старик и девушка, появился Ярополк с перекошенным лицом, яростно размахивающий кулаками, но зато послышался плач Млады, голос старика:

– Как ты мог?! Ты отказался от нее, прогнал. Ты убил ее!

Потом, как в испорченном телевизоре, появились изображения деда и Млады, а Ярополк исчез, хотя голос его звучал над самым ухом:

– Ты убил всех!..

И опять лица вокруг переменились:

– Ты лишил ее смысла жизни и изгнал из жизни…

И опять…

Саша, ломая ногти о холодный бетонный крест, кое-как поднялся на ноги и стремглав кинулся прочь.

* * *

– Вперед, – коротко приказал Господь, и фаланга двинулась на врага.

Навстречу, из общей толпы, вырвался один из черных всадников, домчался почти до самых кончиков копий, упреждающе вскинул руку:

– Стойте!

Черный плащ с алым подбоем, гордо вскинутая голова, витые загнутые рога. Дьявол, собственной персоной!

– Стойте! – повторил нечистый и нашел глазами Господа. – Зачем все это, Создатель? Ведь ты хотел только моей смерти! Я пришел принять твою кару.

– Отличная мысль, – согласился Олег, и конь вынес его вперед.

Дьявол спешился. Господь тоже спрыгнул на землю и вытянул меч.

– Ну что, начнем? – улыбнулся Создатель, предвкушая как рогатая голова покатится по траве. – Защищайся!

– Зачем так спешить? – удивился нечистый – Давай посидим, поговорим. Ты не угостишь меня чаем, Создатель?

– Че-ем?.. – не понял Олег. Он оторвал взгляд от глаз нечистого, удивленно огляделся. – Где я?

И тут же понял, где. Он находился дома, в своей квартире, в своей спальне. Меча в руках не было, вместо кожаного костюма хабрека на теле остались только трусы.

– Так ты угостишь меня чаем? – переспросил Дьявол, оглядывая комнату. – Пол-то замызганный какой! Постельное белье воняет. Какого оно раньше было цвета? Неужели белого? Как ты живешь в этой грязи? Кстати, кажется, у тебя есть жена и сын. Где они?

– Какое твое дело, ублюдок? – в одних трусах Создатель почувствовал себя неуютно и, прыгая на одной ноге, попытался натянуть брюки.

– Большое дело, Создатель. Ведь я твой раб, одно из твоих созданий, которыми ты собираешься повелевать. Как ты сможешь править целым миром, если не способен навести порядок в одной квартире? Как ты сохранишь покой на огромной планете, если оказался неспособен сохранить собственную семью? Как я понимаю, напоить гостя чаем ты тоже неспособен.

– Какой ты гость, – еще сильнее разозлился Господь. – Клятвопреступник, обманщик, предатель. Я убью тебя, мерзавец!

Олег лихорадочно оглядывался, пытаясь найти хоть что-нибудь, способное заменить оружие.

– Не беспокойся, Создатель, – пожал плечами нечистый, – я уже умираю.

– Врешь, сволочь! – не поверил в подобный бред Олег.

– Правда, умираю, – мягко повторил Дьявол. – Меня не существует в этом мире. Просто не может быть. Я здесь чужой. Скоро я тихо растаю, как кусочек сахара, упавший в стакан с горячей водой.

– Врешь! Тогда бы ты не сунулся в мой дом.

– У меня не было другого выхода, Создатель. Ведь я являюсь твоими воротами в твой мир. Единственными. Когда я умру, ты больше не сможешь туда попадать.

– Ну и что?

– Дело в том, Создатель, что люди планеты Тысячи Солнц никогда не умели, да и не хотели воевать. Были, конечно, мелкие стычки, но битвы целых народов… Вряд ли горцы решатся напасть на хеленов, если ты не поведешь их вперед. Блюстители не нападут тем более. Без тебя, Создатель, армии еще долго будут стоять друг напротив друга, но начать резню так и не решатся. И в конце концов разойдутся. Когда я умру, война кончится. Я уже давно должен был это сделать, но… Очень хотелось… Жить.

– Ты хочешь отнять мой мир?! – понял Господь самую суть рассказа нечистого, и не смог сдержаться. Он кинулся на рогатого с голыми руками, и… проскочил сквозь него.

– Ну вот… – Дьявол взглянул на свои ладони. – Я уже стал бесплотен…

– Сволочь, негодяй… – Господь едва не плакал от бессилия, яростно размахивая кулаками в полупрозрачном теле нечистого.

– Жизнь – удивительно прекрасная штука, Создатель, – грустно сказал Дьявол. – Я благодарен тебе за то, что ты подарил мне ее. Хотя бы на несколько месяцев. Прости, если я в чем-то виноват перед тобой, и прими мою благодарность. Спасибо тебе, Создатель. Прощай.

Нечистый пытался сказать что-то еще, но голос его слишком ослаб. А вскоре окончательно развеялся и образ.

– Негодяй, – обругал отступника Создатель, но обращение прозвучало в пустоту. В комнате он остался один.

Несколько минут Господь оглядывался, не зная, что теперь делать, потом спохватился, достал из кармана баночку, открыл, вытряхнул последние две капсулы, кинул в рот, торопливо стащил с себя брюки, залез под одеяло и закрыл глаза.

Маялся он довольно долго, вертясь с боку на бок, натягивая одеяло до ушей или откидывая в сторону, засовывая голову под подушку, но ничего не помогало. Когда за окном стало светать, Создатель понял, что оказался навечно прикован к этому грязному, поношенному, истоптанному миру. Дьявол победил. Он смог отрезать Господа от им же созданной планеты. Там, на чистых и душистых зеленых лугах, гуляют и веселятся, любят друг друга красивые люди. Им плевать на своего Создателя. Они греются под созданными им солнцами, купаются в придуманных им морях, жарят придуманных им свиней, а своего единственного Бога маринуют подальше, за барьером.

И что самое главное, вспомнил Олег, происходит это не где-нибудь за тридевять земель, а в его собственном мозгу! Они изгнали Господа из его собственной головы! А теперь, небось, празднуют победу, потешаясь над его глупостью.

Ну ничего, он им всем устроит веселье. Он покажет, каково бунтовать против самого Господа Бога, против сил Света и Добра. Он покажет, кто в мире Тысячи Солнц истинный хозяин!

Олег швырнул одеяло в сторону, встал, подошел к окну, распахнул створки. Забрался на подоконник, выглянул во двор-колодец.

Седьмой этаж. Должно хватить.

Он сильно оттолкнулся и прыгнул головой вниз, метясь в угол бетонного парапета перед подвальным входом…

ОКТЯБРЬ

В полуподвальном зале царили неизменные прохлада и покой. Посетителей – никого. Почему-то гости Эрмитажа предпочитают юные плоские картины древней монументальной скульптуре.

Трофимов довольно долго стоял перед «древнеримской копией древнегреческой статуи» богини Гекаты. Стоял молча – а что тут можно сказать? Он действительно предал свою Синичку. Предал в самый ответственный момент. Иногда минутная слабость стоит человеку счастья на всю жизнь. Да, он знает, что Синичка такова, какой хочет выглядеть. Да, она колдунья, и святая вода причиняла ей такую боль, что девушка не могла следить за своим обликом. Но все это он понял потом, понял благодаря сухой логике, а тогда… Тогда зрелище было не для слабонервных… Синичка ощутила его отвращение, и не захотела больше жить.

Да, он убил ее, он понимает это. Но он любит ее! Почему секундная слабость должна стоить человеку жизни?

– Ведь это несправедливо, Геката! – тихо произнес он. – Я понимаю, так устроен наш мир… Но… Но он неправильно устроен. Одна ошибка, и у меня не осталось даже ее могилы. Разве так можно? Разве это честно? Ответь, великая богиня Геката! Молчишь…

Трофимов положил к ногам мраморной женщины с факелом в руке четыре красные розы.

«Если я не могу попросить прощения у твоей колдуньи, Геката, то, может, хоть ты простишь меня за нее?»

– Какие красивые цветы!

Саша вздрогнул, раздраженно покосился на невысокую огненно-рыжую курчавую девицу, одетую в потертый джинсовый костюм. Промолчал.

– Прекрасные розы, – она взяла букет, понюхала. – А пахнут как! Это вам не собачатина. Только почему их четыре? Четные числа – символ завершенности, покоя, смерти. Разве мы завершили наш путь? Давай сделаем так: одну розу я оставлю здесь, а три возьму себе?

Трофимов, пораженный наглостью девицы, молчал. Но у него не было сейчас настроения ругаться. Он хотел одного – пусть девка заберет хоть весь букет, но только уберется отсюда и оставит его одного.

Девушка подождала, потом пожала плечами и пошла в сторону. Ненадолго остановилась, бросила через плечо:

– А на счет Синички ты убиваешься зря. Ее нет в царстве Аида, – и быстрым шагом скользнула за дверь.

Смысл сказанного до Саши дошел далеко не сразу. А когда дошел – было поздно. Он заметался по полупустым соседним залам, пугая тихих смотрительниц, хватая за руки встречных женщин, но рыжую девицу так и не догнал.

– Если Синички нет в царстве Аида, значит она жива? Да? – вернулся он к древней скульптуре. – Но где же она тогда? Где ее искать?!

– Ты знаешь, где, – прозвучал в пустом зале тихий ответ.

НОЯБРЬ

До полнолуния оставалось четырнадцать дней…

ЭПИЛОГ

В воздухе над полем висит черный меч.

Там, где давным-давно оставил его исчезнувший Создатель.

Вокруг – ровный круг покрытой седым пеплом, выгоревшей травы, побелевшие от ярких солнц кости. Это останки смельчаков, рискнувших дотронутся до оружия, принадлежавшего Богу и скелеты зверьков, забежавших так близко к смерти совершенно случайно.

Черный меч висит в воздухе.

Великий Драккар ждет достойного. Того, кто имеет право взяться за рукоять самого могущественного из творений мира Тысячи Солнц, и вложить его в свои ножны.