Текст книги "Virtual, или В раю никого не ждут"

– Хорошо, я распоряжусь. Вы знаете, где находится отель «Континенталь»?

– Конечно. Мы там живем.

– Тогда возвращайтесь туда. Ваших друзей мы разыщем. Как их фамилии?

– Широков, с ним еще сын. Солье. Мацкевич и… – Духон запнулся, не зная, под какой фамилией отправился в круиз спецагент, – и еще Рунце.

Когда Духон и Багрянский добрались до «Континенталя», постояльцев уже выводили из отеля, но сам отель стоял целехоньким. Люди были растеряны, ничего не понимая. Большинству пришлось подниматься из постелей. Вокруг уже толпились любопытные, полицейские старались оттеснить людей подальше от здания.

Духон быстро вычислил главного. Тот кричал и жестикулировал руками больше всех.

– Моя фамилия Духон. Нас ждет мсье Перо, – тщательно подбирая французские слова, сообщил он.

– Под вашу ответственность, – согласился полицейский. – Мой долг предупредить. Район взрывоопасен.

Они миновали кордон и очутились в отеле. В холле было пусто, по этажам бегали полицейские с собаками. По лестнице спускался невысокий плотный мужчина средних лет.

– Я Перо, – представился он. – Откуда вы узнали про бомбу?

– Это долгая история, – объяснил Духон и, заметив на себе недоверчивый взгляд полицейского, добавил: – Иничего конкретного. Возможно, террористы из «Братства Аллаха». Слава богу, она не взорвалась.

– Вы полагаете, готовился террористический акт?

– Мало ли что я полагаю, господин Перо. Отыщутся на судне мои друзья, может, что-то и прояснится.

– Да-да, ваши друзья. Среди эвакуированных пассажиров удалось пока обнаружить только мсье Мацкевича. Цел и невредим. С минуты на минуту его сюда доставят. Нам надо покинуть здание, господа. Здесь все еще опасно, ведь заряд пока не нашли…

Перо не успел закончить фразу, как полицейские забегали с особым рвением.

– Обнаружили! В кухне. Заряд большой мощности! – крикнул им невысокий худой мужчина в штатском. На француза он не походил, видимо, был из коренных жителей острова.

– Всем, кроме саперов, покинуть здание! – распорядился Перо и повернулся к Духону и Багрянскому: – Пойдемте! Я не исключаю, что зарядов несколько. Кто-то хочет превратить отель в руины.

– Но почему они до сих пор его не взорвали?

– Кто его знает. К тому же эти подонки, вполне возможно, не предполагают, что мы в курсе.

Духон криво улыбнулся. Как и все официальные лица на любых континентах и островах, мсье Перо приписал себе все заслуги. Рядом притормозила машина, из которой полицейские вывели Мацкевича. Судя по всему, сопровождающие так и не определили его статус и не знали, как себя с ним вести. Тот держался бодро. Духон искренне обнял бывшего аналитика ФСБ.

– Позвольте представить российского полковника Мацкевича!

Тем временем Багрянский бросился целовать и ощупывать Мацкевича.

– Цел! – оповестил он и, уже обращаясь к Мацкевичу, продолжил: – Хоть одно доброе дело мы сделали. Бомбу в отеле нашли. Мы спасли людей!

«Точно как чиновник. Такой восторг! – подумал Александр. – Лёвушка прав, мы успели хоть в одном месте».

* * *

Услышав звание еще одного русского, Перо невольно подтянулся. Мацкевич свободно владел французским, и приятели наконец облегченно вздохнули. Хотя начальник местной службы безопасности самоуверенно полагал, что неплохо говорит по-русски, общались они с большим трудом.

– Где Солье, Широков? Где Рунце? – в первую очередь спросил Александр Павлович.

– Разве их нет среди эвакуированных? – Мацкевич развел руками. – Неужели их все-таки похитили?

– Похитили? – насторожился Перо. – Что значит, похитили? Об этом меня никто не предупреждал.

Полковнику пришлось в общих чертах обрисовать ситуацию, сознавая при этом, что француз вряд ли его поймет. Впрочем, любому постороннему человеку трудно что-то в ней увязать.

– Не волнуйтесь, господа. Я тотчас дам команду на розыск ваших людей. Заранее не надо волноваться. Еще не все пассажиры идентифицированы…

– Значит, все же имеются жертвы? – грустно спросил Духон, хорошее настроение которого мгновенно улетучилось. Ему не верилось, что Широков, Солье и, уж тем более, спецагент погибли. И что с пацаном? Почему, дурачок, не улетел домой с матерью?

…Мишка не случайно задержался с выходом из каюты. Или сейчас, или никогда. Он больше не будет им мешать. Пусть уходят. Он услышал обрывок фразы, сказанный Ириной:

– Витенька, если мы сейчас разлучимся, то больше никогда не встретимся. Ты погубишь и сына, и себя…

В связи с чем это было сказано, Широков-младший так и не понял.

– Хорошо, идем. Но я все-таки должен сказать Мишке, что делать. На берегу он должен быть с Духоном.

Мишка спрятался в своем укромном месте на корме, где отец его не нашел бы. Он не видел, как полицейские увели отца и женщину, не мог предполагать, что вскоре произойдет. Именно это спонтанное решение Мишку и спасло. Грохнул взрыв. Вспыхнул пожар… Пламя приближалось все ближе и ближе. Миша видел, как мечутся в панике пассажиры, едкий дым разъедал глаза. Он наткнулся на кусок брезента. Можно было накрыться им и сквозь полосу огня прорваться туда, где еще призрачно маячила надежда на спасение.

Казалось, он управляет собой с помощью джойстика. Первое пришедшее на ум решение не всегда бывает верным. На переборке, которая пока еще защищала его от пламени, висел огнетушитель. Раз он попал в поле зрения, значит, в нем решение! По такой логике пишется программа компьютерной игры. Найдя ключ, можно переходить к следующему уровню. Мишка схватил огнетушитель, дернул рычаг и с воинствующим ревом двинулся на огонь. Пламя слегка отступило. В этот момент он услышал, как кто-то зовет его по имени. Нет, это был не отец. Между катушками кабелей и канатов, какими-то лебедками пробирался мужчина, который вроде был знаком с отцом. У него еще нерусская фамилия. Миша бросился к нему навстречу.

Но тут раздался новый оглушительный взрыв. Теперь совсем рядом. Мальчишку подбросило на месте и осыпало осколками стекла и металла. Потянуло запахом тлеющих волос. Вокруг стоял нестерпимый жар. Миша ощутил острую боль от ожогов. Нет, это никакая не игра. Вернуться на исходную точку невозможно…

Он хотел подняться, но не смог заставить себя пошевелить даже пальцем. Физическая боль вернула его в реальную плотскую оболочку и смешалась с болью душевной, тупо напоминая о совсем короткой прожитой жизни. К чему суетиться, если его судьбой правят не законы ума и логики, а случайные прихоти? Если ты абсолютно бессилен, жалок и обречен беспомощно барахтаться, словно одинокий пловец, угодивший в штормовую волну? «Волна! – вот оно спасение! – мелькнуло в голове. – Стоит только перегнуться через поручни…»

Сквозь едкий дым он увидел в зыбком раскаленном воздухе Ирину. Она парила над ним в открытом белом платье и призывно махала рукой. Он потянулся навстречу, но контуры Ирины неожиданно стали меняться, превратившись в коренастого светловолосого мужчину. В последний момент Мишке показалось, что какая-то неведомая сила подхватила его и резко швырнула в холодную темную бездну…

* * *

Два дня поисков пролетели незаметно. Полиция прочесала несколько близлежащих островов, но следов Широкова и Солье обнаружено не было. Друзья сидели в отеле и, откровенно говоря, не понимали, что делать.

– Мужики! – вдруг оживился Духон. – Как вы думаете, будь Широков и Солье живы и смогли добраться до Интернета, куда бы они послали весточку?

– Ясно, что не в ФСБ, но на всякий случай я запрошу Соколовского, – первым отреагировал Мацкевич. – Еще куда? Ума не приложу. Подождите, подождите. Увас, господа-писатели, имеется доступный сайт?

– Имеется, но догадаются ли они? – усомнился Багрянский. – Хотя зачем гадать? Сразу и проверим.

Он быстро раскрыл компьютер и загрузил Интернет.

– Ура! Вы, Леонид Сергеевич, провидец! Вот, читайте, – чуть ли не заорал он.

«Мы на одном из островов. Где именно, не знаем. Ясно, что в крупном интернетовском центре. Программа частично видоизменена, но все еще крайне опасна. Запуск – дело нескольких дней. Контролируются все спутники связи, кроме наших и китайских. Примите срочные меры по уничтожению центра. Нас не берите в расчет.

Солье».

Не успели они осмыслить это сообщение, как из Парижа позвонил взволнованный Пьер Тьерри.

– Александр, теперь я понимаю, почему вы оказались на Таити. Учтите, информация секретная! Мне могут снести голову. Я звоню по закрытой линии. Французская разведка подключена к расследованию причин аварий на теплоходе. Это дело чести, так как его строили на французской верфи. Были засечены контакты с представителями террористических организаций. Мы уже третий день пытаемся найти ваших людей. Предположительно они находятся на небольшом острове, который является частным владением и не подлежит нашей юрисдикции.

– Ответьте только на один вопрос, Пьер: владелец острова мистер Кристоф Миган?

– Александр, вы в очередной раз меня восхищаете! Одна из компаний, ему подконтрольных.

– Тогда считайте, что у вас есть весомые основания для применения экстренных мер. – Духон коротко изложил ему ситуацию.

– Я сейчас же поставлю в курс дела нужных людей, – пообещал Тьерри. – Но будет лучше, если к операции подключатся американцы, у них недалеко база с морским десантом. Будьте наготове.

Последним вышел на связь подполковник Соколовский и, как и следовало ожидать, начал с упреков Мацкевичу.

– Леонид Сергеевич, ну что ж вы так? Занимаетесь самодеятельностью, утаиваете от нас важную информацию, а мне отдуваться! Не мне вам говорить, что есть определенная дисциплина, субординация!

– Вы, видно, забыли, подполковник, что я давно не сотрудник органов. И потом, чем реально вы можете здесь помочь? – Мацкевич был крайне резок. – Простите, у меня нет времени сейчас разговаривать. – Отключив мобильник, Мацкевич вопросительно уставился на Духона: – Такое впечатление, что им там горящую свечку вставили в задницу!

– Вставили, – невозмутимо согласился тот. – Но меня больше волнует, где этот чертов остров? Ведь их здесь, если память не изменяет, сто восемнадцать! И разбросаны почти на четырех миллионах квадратных километров! Попробуй, разыщи. Но, увы, события теперь разворачиваются помимо нас.

– Без нас не обойдутся, – не согласился Мацкевич, – иначе не стали бы делиться информацией. И где, черт возьми, Интеграл?!

Полковник оказался прав. К полудню их погрузили в десантный вертолет. Багрянский лететь отказался. Вертолеты будили в нем отвращение. Слишком много налетал в молодости. И он остался в отеле.

Впереди, устрашающе вытянув носы, взлетели еще три вертолета с морскими пехотинцами и оперативным подразделением местной полиции. Американцы точно знали, где искать. Остров появился в поле зрения неожиданно, он вынырнул из воды, будто охотник за жемчугом, нашедший добычу. Три нависающие над водой огромные спутниковые тарелки не оставляли сомнений в том, что курс взят верный.

Первый вертолет опустился на берег, два других зависли в воздухе. Военные действовали уверенно, отработанными до автоматизма приемами. Они поочередно, короткими перебежками, стали продвигаться в сторону антенн. Кругом было тихо – ни выстрелов, ни криков. Один из морских пехотинцев, добравшийся до бункера первым, сложил крестом руки над головой, что могло означать лишь одно: подземного интернет-центра больше не существует.

– Что ж, видно, господин Миган здесь уже не при делах, – констатировал Мацкевич. – Нас опередили. Нетрудно догадаться, кто. Омер организовал взрывы, он же захватил центр.

Ближайшее будущее казалось совершенно неопределенным.

Глава восьмая,
в которой на финише круиза происходит такая череда трагических событий, что даже нельзя какое-то из них выделить особо

В довольно просторной каюте, куда полицейские привели Широкова и Солье, не было ни души. С покинутого судна сначала послышались раскаты двух взрывов, прозвучавших один за другим, а чуть позже раздирающий душу вой сирены. Но все эти звуки мгновенно потонули, когда катер форсировал свои мощные двигатели.

– Что это было? Я имею в виду взрывы, – напряженным до неузнаваемости голосом спросил Виктор.

– Наверное, опять нас решили попугать, – предположила Ирина, хотя ее мысли крутились вокруг совершенно другого сюжета.

– Ты уверена или просто успокаиваешь? Там же Мишка.

– Спокойно! С ним серьезные люди. Ты лучше подумай о своей судьбе. Ситуация нешуточная. Тебя подозревают в убийстве Ван Доллогана. Хотя что-то здесь не так.

– То-то я не могу понять, пленники мы здесь или гости? Даже наручников не надели.

– Поживем – увидим, дорогой. Ужас, куда привели твои игры…

– И твои заговоры, – огрызнулся Виктор.

Порой он тихо ненавидел свою возлюбленную, хотя во всем, строго говоря, во всем виноват был именно он. Между тем катер уносил их все дальше и дальше от столицы Таити. Впрочем, Ирину это не особенно волновало. Она была уверена, что Шариф Омер реализует свой план. Спустя примерно час катер сбавил ход и заглушил двигатель. В оглушительной тишине было лишь слышно, как под тяжестью катера скрипит прибрежная галька. Судя по всему, катер двигался по мелководью. Место, где они высадились, чем-то напоминало подножие вулкана.

– Что-то непохоже на полицейский участок, – нервно рассмеялся Виктор, выглянув в иллюминатор.

Ирина лишь пожала плечами. Мол, какая уже разница, где они.

– Подплываем к гроту, – продолжал комментировать происходящее Широков.

Но дальше вести репортаж ему не пришлось. Появившийся в каюте полицейский стал деловито завязывать ему глаза.

– Это еще зачем?! – закричала Солье.

Не успела она для приличия возмутиться, как повязка оказалась и на ее глазах.

– Вперед! И без лишних вопросов, – скомандовал чей-то голос.

Идти оказалось совсем недалеко, сначала по крупной гальке, а чуть позже по скользкому и гулкому металлическому настилу. Судя по эху шагов, Ирина почувствовала, что за ними, кроме полицейских, идут еще какие-то люди. В отличие от военных, их походка была какая-то осторожная, шаркающая.

Откуда-то послышался специфический гул заработавшего лифта.

Спускались довольно долго. Молча. Наконец лифт замер, клацнули раздвигающиеся двери. И только после продолжительного прохода по узкому лабиринту раздалась долгожданная команда:

– Повязки можете снять.

Сорвав ненавистную повязку с глаз, Широков поневоле сощурился, хотя свет в помещении был довольно скудный. Сначала он увидел Ирину и тепло ей улыбнулся. Она ответила тем же. И только потом любовники огляделись.

Если бы не отсутствие окон, создавалась иллюзия, что они попали в заурядный деловой офис: строгие краски, аскетическое оформление. У стены, откуда, словно прожектор, в них бил направленный свет, за откидным столиком сидел человек, разглядеть которого было трудно, но Широков даже по силуэту его узнал.

– Прикажите убрать свет. Ведь мы, насколько я понимаю, не на допросе? – ультимативным тоном сказал он.

Спустя мгновение сноп света рассеялся, и можно было спокойно разглядеть лицо Готлиба. Выпятив нижнюю губу, он с некоторым недоумением окинул взглядом Ирину, заинтересованно задержался на ее фигуре, недвусмысленно поцокал языком и вопросительно уставился на обоих:

– Догадываетесь, где вы?

– Кто это? – вместо ответа спросила Ирина, обращаясь к Широкову.

– Господин Готлиб. Собственной персоной. Мой благодетель и твой партнер-заговорщик или соучастник. Как понравится, – с нескрываемой иронией «просветил» ее Виктор.

Ирина от изумления медленно опустилась на стул. Она была уверена, что похитителем были Шариф Омер и его люди. А тут этот гадкий американец. Надо же! Обскакал на кривой козе могущественного араба. Она нашла в себе силы обойтись без брани.

– Таким я вас и представляла. Чем обязана такому способу знакомства?

– Прежде всего вас я такой не представлял. И это главное. – Готлиб еще раз пристально оглядел Солье с головы до ног. – Что касается способа знакомства, то все вопросы к господину, стоящему рядом с вами. Этот парень еще на Сицилии, где мы мило побеседовали, отказался ехать без вас. Чему теперь я несказанно рад. – Готлиб вновь цокнул языком. – Можете идти, – отпустил он «полицейских», все еще стоящих позади пленников. – А вы, господа, устраивайтесь поудобнее. Сожалею, что пришлось действовать бесцеремонно, но иного выхода не было.

– Честно говоря, я рассчитывал услышать какие-нибудь объяснения, – резко заявил Виктор. Присутствие женщины придало ему решительности. – Насколько я помню, на Сицилии мы ни о чем конкретном так и не договорились. Тем более о госпоже Солье.

Толстяк сделал непонимающее лицо.

– А я, признаться, ждал благодарности. И потом, смею напомнить, у нас с вами деловой контракт, по которому, как мне представляется, я выполнил все условия. Теперь ваша очередь. Да, вы отлично поработали, но дальше необходимо ваше живое участие в проекте. Здесь для наших целей, можно сказать, идеальная атмосфера.

– Не вижу ничего идеального. Какой-то бункер, – буркнул Широков. Он был полностью обескуражен. Меньше всего он ожидал, что заказчик воспользуется силовыми методами воздействия. – Все это мерзко и отвратительно. Я вам уже говорил, что не позволю собою помыкать!

– А я и не помыкаю. Если захотите выбраться отсюда, придется выполнить работу в соответствии с обязательствами. Самое время. Еще раз повторю, здесь для вас созданы все условия.

– А если я откажусь?

– Не откажетесь! Вам ведь дорог ваш сын?

– Сын? – голос Виктора дрогнул. – Я действительно о нем ничего не знаю. Но если он погиб по вашей вине, я разорву вас на части, господин Готлиб!

– Умоляю, не надо рвать меня на части. Упаси господь, ваш сын вовсе не погиб, хотя если бы это произошло, то винить вам следовало лишь самого себя. Господин Рунце, один из моих людей, плыл вместе с нами на «Королеве морей». Когда мы с вами были на полицейском катере, он сообщил, что успел вытащить вашего сына из огня. Кстати, заметьте, к взрывам, пожару я абсолютно непричастен. Ваш сын сейчас в отеле на одном из островов.

– В каком? – растерянно спросил Виктор, не отдавая себе отчета в том, что сейчас это не имеет никакого значения. На фамилию, упомянутую Готлибом, он никак не отреагировал. В отличие от Ирины.

Та уже готова была сказать, что Рунце прежде всего ее сотрудник, но вовремя остановилась. Она была рада, что Ильяс Рунце не только спас Мишку, но и, пользуясь неожиданной близостью к Готлибу, знает, куда их увезли. Значит, есть шанс!

– Почему мы должны вам верить? – тем временем спросил Виктор.

Миль пожал плечами:

– Не верьте, если не хотите, это ваше дело.

Широков хотел было потребовать, чтобы сына доставили сюда, но тут Ирина незаметно наступила ему на ногу. «Рунце? Так ведь этот тот человек… Человек Мацкевича и Духона! Так Мишку спас он?! Тогда лучше, чтобы сын находился подальше от этого места».

– Допустим, я вам поверил. Что дальше?

– Тогда добро пожаловать в наш интернет-центр! Один из самых крупных в мире и один из самых закрытых. Возможно, даже более закрытый, чем пентагоновский. – Миль мысленно очертил рукой некое пространство и по-деловому сухо добавил: – Времени в обрез, максимум неделя. Вас введут в курс дела немедленно.

Готлиб нажал кнопку, вмонтированную в стол, и через пару минут в комнате появился молодой мужчина с бледным, нездоровым лицом.

– Это господин Широков, – представил Готлиб Виктора. – Вся ваша смена поступает в его распоряжение.

– Завтра утром наша вахта завершает дежурство, – обреченно напомнил вошедший молодой человек. Он уже догадался, что замены не будет.

– Мы не можем позволить себе роскошь посвящать кого-то еще в наши планы. Я компенсирую неудобства. Сверхурочная работа будет оплачена по повышенному тарифу, – пообещал Готлиб. – Чем быстрее справитесь, тем раньше отпадет необходимость всем нам торчать под землей. – Он перевел взгляд на Солье, будто только что подумал о ней. – Даже не знаю, что предложить вам, прекрасная леди. Наша контора туризмом, к сожалению, не занимается. Свой гонорар вы тоже получите, когда покинем этот «отель». Сами понимаете, доставить вас обратно я не могу…

– Я так и предполагала.

– Ну и отлично. Пока господа будут трудиться, мы с вами будем развлекаться и контролировать наших трудяг. – Слово «развлекаться» он произнес с явным подтекстом.

Солье предпочла не реагировать, дабы у Виктора не возникли сомнения. Она демонстративно поцеловала Виктора в щеку:

– Я буду рядом, дорогой. Увидимся за ужином, если нас покормят. Или в постели…

Широков густо покраснел, но ничего не сказал. Лишь кивнул. Он вышел за молодым человеком в коридор. Не останавливаясь и не поворачивая головы, тот вдруг спросил по-русски:

– Вы из России?

– Надо же! Вы тоже наш? Оказывается, русских теперь можно встретить повсюду. Даже в таком изысканном курортном месте, как Таити, – обрадовался Виктор, не скрывая при этом удивления. – А вы здесь кем трудитесь?

– Всего лишь дежурный оператор центра. И я не совсем русский. Позвольте представиться – Марк Сафронов, Израиль. – Он свернул в боковой туннель и, остановившись, протянул руку.

– Виктор Широков, – в свою очередь сказал программист. – Из Дубны.

Марк слегка свел брови. Где-то ему встречалась эта фамилия. Или он когда-то был косвенно знаком с человеком, носящим такое имя? Вроде нет… Неожиданно все встало по местам. Ну конечно!

«Снимите кальку по всей базе данных на Виктора Степановича Широкова. Стартовые сведения: год рождения – 1966-й, место проживания и работы – Российская Федерация, город Дубна, Объединенный институт ядерных исследований».

Так вот на кого тогда понадобилось досье! Кто мог тогда представить, что этого Широкова доставят к ним в подземелье?! И к тому же определят в начальники! Вот Чжоу удивится!

– А ведь я вас знаю. Заочно, правда. Вы же Степанович?

Он пересказал новому знакомому давнюю историю. Широков удивился еще больше, чем присутствию здесь русского.

– Вижу, дело у вас поставлено на широкую ногу! – ничего лучше не нашел он сказать, кроме как констатировать очевидное.

– Нам сюда, – указал Сафронов на бронированную дверь и быстро набрал код. Раздался легкий щелчок, створки медленно расползлись в стороны. Они были изготовлены из толстой двухсотмиллиметровой стали.

«Как в Дубне, в ядерном центре», – невольно подумал Широков.

Операторская была напичкана сверхсовременной техникой. Виктор даже не сумел прикинуть в уме, во сколько все это обошлось. Хваленая институтскими начальниками электроника вряд ли бы тут сгодилась даже на подстраховку, если что выйдет из строя. Как видно, здесь играют по высшему разряду!

– А вот и Чжоу Ду! – перешел на английский Сафронов. – Мой коллега из Китая.

Маленький китаец, сидящий в кресле, приветливо махнул рукой.

– А еще прибыла женщина. Ирина Солье, – сообщил Марк своему напарнику. – Сюда еще ни разу не ступала нога женщины.

– Какая красивая фамилия! Почти как у Ибсена. Она из Норвегии? – Китаец удивил Широкова своими ассоциациями.

– Из России.

– Никогда бы не подумал, – удивился Чжоу, – что у русских есть и такие фамилии.

– У русских все есть, – отпарировал Виктор. – Так что, будем работать?

Виктор мучительно искал выход из положения. События последних дней почти не оставляли сомнений в том, что работу над программой следует прекратить. Если раньше у него еще сохранялись робкие иллюзии, то знакомство с Милем Готлибом окончательно их рассеяло. Такие хищники, да еще при гигантских деньгах, способны буквально на все.

Он припомнил, как Ильяс Рунце – этот директор компании по производству дешевых компьютеров – то ли проговорился, то ли сознательно дал понять, что его программу собираются использовать в безальтернативном порядке. И что скоро ею сможет пользоваться весь мир. Это означало бы полную катастрофу, масштабы которой трудно было предугадать. Трагедия собственного сына – чем не доказательство? Да и личный опыт не сулил ничего положительного.

Но как тогда поступить? Его обложили со всех сторон, как волка на охоте. Интересно, что за типы Марк Сафронов и Чжоу Ду? От них теперь тоже многое зависит. Хорошо, если здесь в интернетовском бункере их удерживает исключительно материальная безысходность. Тогда нетрудно предположить, что им все давно надоело до чертиков.

– Проблемы? – поинтересовался Чжоу, заметив озабоченность гостя.

– Я плохо представляю, что от меня требуется, – искренне признался Широков. – Как у нас в России говорят, куда ни кинь, всюду клин.

– Не понимаю, может, ты переведешь? – обратился китаец к Марку.

– Речь идет о продукте MX-550, – пояснил Сафронов. – Помнишь, который нам передал босс?

– Понятно, – односложно сказал китаец.

– Ничего тебе не понятно, Чжоу. Перед тобой человек, который сочинил эту виртуальную программу. Не знаю, как наши шефы ее заполучили, но программа уникальная. А его, – тут Сафронов ткнул Широкова в грудь, – видимо, мучают какие-то сомнения.

– Понятно, – вновь сказал Чжоу Ду.

– Ему понятно, видите ли. Ну, скажите, Виктор, китайцы могут понять, что такое сомнения русского человека? Ведь не могут. Хотя Чжоу чудный парень. И умница к тому же.

Дальше Марк рассказал, что проверил программу сначала на себе, а затем и на своем напарнике по смене. Причем оба отказались от проторенной дорожки программирования личных параметров под названием «Секс», а воспользовались другими. Китаец предпочел создать себе персональную бизнес-среду и стал в ней биржевым маклером. А Сафронова потянуло на экзотику. Он окунулся с головой в более безобидную с точки зрения воздействия на пользователя, но более сложную с точки зрения ввода параметров историческую среду времен мытарств племени Моисеева по Египту.

Оба были потрясены.

Широков слушал эти подробности вполуха, поскольку, с одной стороны, не сомневался в своем детище, а с другой – потому, что сам ни разу не загружал в программу ничего, кроме взаимоотношений с любимой женщиной. Так что ему просто не с чем было сравнивать.

– Что я сейчас должен сделать? – спросил он.

– Еще неизвестно, кто кому будет помогать, – усмехнулся Сафронов. – Руководство центра требует сделать так, чтобы программа загружалась на компьютер с наших спутников связи. А у нас нет исходного кода программы. К тому же в ней, на взгляд наших боссов, не учтены некоторые важные, но специфические параметры среды.

– К примеру? – не выдержал Виктор.

– Потребительская ориентация, политические взгляды, выборы лидера и прочая дребедень. Впрочем, честно говоря, эта сторона нас не касается. Это все больше волнует нашего главного босса Кристофа Мигана. Уж и не знаю с чьей подачи, Готлиба или чьей-то еще.

Широков чуть не присвистнул, но постарался не подать виду. Оправдывались наихудшие прогнозы.

– Странно все это.

– Для нас вопрос в том, как осуществить техническую поддержку проекта, – уклончиво ответил Марк.

Он явно не желал вникать в то, что не касается его как технаря, выразив свое отношение ко всему, с его точки зрения, второстепенному словом «дребедень».

– По поводу исходного кода надо подумать, – спокойно сказала Широков. – Это чудо-юдо все-таки я написал…

В операторской воцарилось молчание. Оба новоявленных подчиненных смотрели на Широкова с нескрываемым уважением.

– Здорово! Тогда за чем дело стало? – опомнился наконец Сафронов. – Задача упрощается. Может, действительно реально справиться за несколько дней, Виктор Степанович? Больно уж на свежий воздух хочется. С чего начнем?

– Можно без отчества, – смутился Широков. – По-английски с отчеством выходит как-то неестественно. И потом, я не намного вас старше.

– О’кей. С чего начнем? – повторил вопрос Сафронов.

– Вы все-таки не понимаете моих сомнений… Я бы хотел подумать до завтрашнего утра.

– Что вас волнует? – переглянулись дежурные операторы.

– Это сложный вопрос, – не нашелся, что ответить Виктор, не зная, насколько все-таки можно доверять данной парочке. – Я должен подумать.

– Нет вопросов, – быстро согласился Марк. – Но чтобы мы не сидели без дела, вам надо войти в нашу сетевую директорию и отыскать свою папку, – объяснил Чжоу.

Виктор сел к свободному компьютеру и моментально сориентировался. Его интерфейс оказался простым и удобным, он сразу оценил высокий уровень программирования.

– Неплохо! – отметил Широков и по довольному лицу китайца догадался, что именно он приложил к этому руку. – Но я не знаю своего пароля. Как быть?

– Если у вас контракт…

– …то первоначальный пассворд, по-видимому, его номер?

– Верно, – подтвердил китаец. – Вы, случайно, не увлекались хакерством?

– Представьте, никогда. Сын мой иногда баловался. А когда я был в его возрасте, о сетевых системах разве что только мечтали.

При мысли о сыне у Широкова вновь заскребли кошки на душе. Но на этот раз он постарался как можно быстрее отогнать неприятные мысли.

Виктор быстро отыскал свою папку. На мониторе всплыли директории и файлы, скопированные с его персонального компьютера. Рядом болталась обширная информация, вплоть до приватных электронных писем. Да, дело у них поставлено с размахом!

– Это вы с Сафроновым постарались? – спросил он с настороженным любопытством.

– Не помню, но, скорее всего, нет. Мы не размениваемся на подобные мелочи, у нас другой профиль.

«Это хорошо, – почему-то отметил про себя Широков. – Нормальные ребята, надо непременно заполучить их в союзники. Долбаный искатель приключений! Доискался. Теперь ищу союзников. И против кого? Против себя, любимого». Мог ли он предположить, что все так закончится? А надо было! Разве его не удивляли суммы переводов? Не насторожили? Неужели не было понятно, что ради научного эксперимента никто таких денег платить не станет?! Вот Духон и его язвительный напарник сразу учуяли подвох. Казалось бы, что такого? Почему не предоставить человеку возможность хоть на время уйти в свой внутренний мир, понежиться в собственных фантазиях?! Увы, он мыслил и действовал как профессиональный программист, которому не было дела до глубинных пластов человеческой психики. В итоге его творение оказалось вовсе не безобидной виртуальной игрой, как та новогодняя сказка, с которой все началось. Хватит себя терзать! К черту! Сейчас надо сосредоточиться на программе. Остается единственный выход – любым способом заложить в нее бомбу замедленного действия, как Доллоган сделал, например, на «Королеве морей». Почему бы не позаимствовать опыт?! Сделать так, чтобы, скажем, после третьего-пятого внедрения в нее программа самоуничтожалась?! Или, по крайней мере, требовала перезагрузки, точного подтверждения ранее введенных данных?! И как сделать так, чтобы, если уж отдавать исходный код программы, посторонние не сняли этот защитный механизм…

На собственном опыте Широков знал, эта операция практически невыполнима.

Окунувшись в знакомую среду, выстраивая последовательность действий, Виктор не заметил, как успокоился и сосредоточился. Сафронов и Чжоу Ду его больше не отвлекали, но следили за его действиями с огромным интересом.