Текст книги "На грани срыва. Что будет делать Путин?"

Прохоров стал лидером партии на условиях единоначалия – был ликвидирован институт сопредседательства, что обеспечило уход из руководства партии Леонида Гозмана, считавшимся среди партийцев наиболее близким к Чубайсу. Гозман стал рядовым членом партии, сделав на съезде заявление об окончании «эры Чубайса», отметив, что последний покинул руководящие посты. Тем не менее, наблюдатели полагали, что новое партийное руководство найдет способ сохранить главу «Роснано» где-то на запасной скамье, которая в нужный момент станет кадровым «плечом».

К этому лету «Правое дело» получило лишь один мандат на региональных выборах – по итогам голосования 13 марта 2011 года Магомед Шабанов стал депутатом Национального собрания Дагестана. При Прохорове Шабанов входил в федеральный политсовет партии, который насчитывал 11 членов (до съезда их было 33).

На июньском съезде Прохоров лично порекомендовал принять в совет лишь одного кандидата – Владимира Кедринского, бывшего топ-менеджера «Норильского Никеля», курировавшего политические проекты в интересах губернатора Александра Хлопонина (обеспечил прохождение в краевое заксобрание «Северной партии»), а также занимавшегося пиаром «Норникеля» – те же забеги Прохорова с легкоатлетами на день металлурга и организация корпоративов компании.

В дальнейшем некоторые политологи обратили внимание на тот факт, что Кедринский ранее был причастен к избирательной кампании «Единой России» в Красноярском крае, то есть имел отношение к «партии власти»[43]43
  http://www.apn.ru/opinions/article24583.htm


[Закрыть]. А к себе в заместители по организационному отделу штаба «Правого дела» он пригласил Виктора Потуремского, долгое время являвшегося пресс-секретарем красноярских «единороссов». Достаточно странный кадровый состав для партии, решившей «побороться» с партией Владимира Путина.

Официальными советниками Прохорова стали представители либеральных кругов – президент фонда «Общественное мнение» Александр Ослон, директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев, экс-директор программ фонда «Открытая Россия» Ирина Ясина. Экономическими консультантами М. Прохорова выступают, как говорят, бывший зампред Центробанка экономист Сергей Алексашенко и управляющий партнер московского офиса McKinsey Ермолай Солженицын. Идеи по реформе образования Прохоров, например, обсуждал с омбудсменом Евгением Бунимовичем. О развитии регионов и местного самоуправления (основная тема общения с Дмитрием Медведевым в качестве главы партии) он, по имеющимся данным, советовался с бывшим лидером «СПС», губернатором Кировской области Никитой Белых.

«Правое Дело» при Прохорове ввело новое понятие: «друзья партии». В числе последних состояли: актеры Леонид Ярмольник, Чулпан Хаматова и Евгений Миронов, режиссер Павел Лунгин, пловец Александр Попов, первый заместитель гендиректора ВГТРК Александр Любимов, музыкант Андрей Макаревич. Известный футбольный тренер Валерий Газаев также получил партийный билет.

Весьма любопытными представляются личности политтехнологов, привлеченных Михаилом Прохоровым для участия в думской кампании. Тимофей Сергейцев, Дмитрий Куликов и Искандер Валитов (которого считают личным другом нового главы партии) являются последователями идеолога московского методологического кружка[44]44
  Согласно некоторым мнениям, высказанным неофициально, «методологи» изучают, но тщательно скрывая это, Каббалу (иудейская религиозно-мистическая система познания мира и управления им). Отметим, что «методологи» неоднородны – в российском Интернете есть несколько сообществ, никак не аффилированных с вышеуказанными персонами.


[Закрыть] Георгия Щедровицкого. Вместе с его сыном, Петром Щедровицким, они работали на штаб кандидата в президенты Виктора Януковича на выборах 2004 года, закончившихся так называемой «оранжевой революцией» и президентством Виктора Ющенко. Также эта команда работала в Украине[45]45
  По слухам, в среде украинских политтехнологов Сергейцева и Куликова часто называют «Тима и Дима».


[Закрыть] на Арсения Яценюка, который начинал избирательную кампанию в 2010 году с рейтингом в 13%, а на выборах набрал около 7% голосов избирателей. В этой связи российская пресса по полной «оторвалась» на выборе Прохорова[46]46
  Например, «Свободная пресса» http://svpressa.ru/politic/article/45860/


[Закрыть], иронизируя по поводу возможных успехов партии с такими технологами. Стоит, однако, отметить, что результат партии или кандидата на голосовании зависит далеко не только от работы трех-четырех политтехнологов и экспертов, но также, в первую очередь, от целей, стоящих перед данным игроком политического пространства (не все участники идут на выборы с целью их выиграть), фактора конкуренции, доступа к административному и финансовому ресурсу.

Однако наиболее неожиданной для наблюдателей фигурой в партии Прохорова оказался начальник избирательного штаба, советник бизнесмена, и по совместительству, депутат Государственной думы от фракции ЛДПР, Рифат Шайхутдинов.

Шайхутдинов Рифат Габдулхакович.

Родился 23 декабря 1963 года.

Окончил три курса Ейского военного училища летчиков, комиссован по состоянию здоровья. В 1986 году окончил Киевский государственный институт физической культуры.

Работал в г. Набережные Челны на предприятиях КАМАЗа.

В начале 1990-х годов работал директором лаборатории методологии гуманитарных исследований в Петербурге, заведующим отделением конфликтологии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

В 1992—1997 годах – директор Центра экспертизы Минимущества России по Северо-Западному округу. С 1993 года занимался бизнес-консультированием.

В 1997—1998 годах – председатель совета директоров Транспортно-клиринговой палаты. С 1998 года – генеральный директор государственного унитарного предприятия «Главное агентство воздушных сообщений» (ликвидировано в 2003 году).

В 2003 году избран депутатом Государственной думы четвертого созыва. Был заместителем председателя Комитета по энергетике, транспорту и связи, заместителем председателя Комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками.

5 июля 2007 года в Госдуму поступило представление о лишении Шайхутдинова депутатской неприкосновенности. Генпрокуратура обвиняла его в умышленном банкротстве Главного агентства воздушных сообщений и присвоении госимущества. По данным следствия, руководство ГУП «умышленно создало неплатежеспособность предприятия перед группой коммерческих структур», к которым после банкротства перешло имущество. Однако депутаты Думы не вынесли решения по лишению Шайхутдинова неприкосновенности. 12 февраля 2009 года глава Следственного комитета Александр Бастрыкин заявил, что это «препятствует привлечению депутата к уголовной ответственности за причинение многомиллиардного ущерба государственному унитарному предприятию».

В 2007 году избран депутатом Государственной думы пятого созыва по федеральному списку ЛДПР (Читинская область). Член Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству.

Относительно «обоза с провиантом»: Прохоров заявлял о желании профинансировать партию на $100 млн. из личных средств и привлечь такую же сумму от «сочувствующего» бизнеса. По имеющимся сведениям, с предложением о финансировании избирательной кампании «Правого дела» он обратился к Сулейману Керимову, однако последний, после длительного размышления, отказал. Вероятно, его партнеры указали ему на недопустимость для них такого участия в политике.

О какой-либо другой сторонней спонсорской помощи партии, кроме оказанной аффилированными с Прохоровым структурами персонами, до начала осени фактически ничего не было известно. Вероятно, бизнесу, не имеющему отношения к окружению «олигарха», было непонятно, какую выгоду от сотрудничества с «Правым Делом» он может извлечь.

По-мнению экспертных кругов, в отсутствии неформального общественного договора «партия – бизнес» заключалась главная проблема «праводельцев» как партии, готовившейся к выборам, особенно на уровне регионов. Для известных персон активное сотрудничество с партией сулило определенные выгоды: в зависимости от потребностей и политических амбиций, близость к Прохорову могла обеспечить дополнительный политический вес, прохождение в парламент или финансовую поддержку. Однако для бизнеса, основная цель которого – получение лоббистских возможностей, партии было фактически нечего предложить. Не было ни четкой экономической программы, ни представительств в региональных собраниях. Громкое и достаточное пафосное «воцарение» Михаила Прохорова не было подкреплено реальными фактами поддержки бизнеса (за исключением инициативы о модернизации трудового кодекса, встретившей, однако, холодную реакцию президента) а те владельцы капиталов, что были готовы присоединиться к подобным политическим структурам, пошли в основном в «Народный фронт».

Согласно имеющимся сведениям, перед «Правым делом» его лидером со стороны Администрации президента была поставлена задача: выставиться во всех регионах. Это представлялось весьма затруднительно, так как пришлось бы везде собирать подписи в свою поддержку («Правое дело», напомним, не является парламентской партией, которые по закону освобождены от этой процедуры) и потребовало бы серьезного «распыления» сил, что, в свою очередь, приводило к удорожанию проекта. Как говорил сам лидер, «прием в партию идет только в боеспособных организациях»[47]47
  «Российская газета» – Столичный выпуск №5532 (156) 20.07.2011


[Закрыть]: таких из 74 отделений в партии, к моменту ее передачи «олигарху», оказалось только 15. С таким положением вещей стать второй по количеству депутатов партией в парламенте, а именно такую цель заявлял Прохоров, было, мягко говоря, нелегко.

Так с какой целью на российском политическом поле в преддверии выборов в Государственную думу была создана еще одна политическая партия? От этой цели, как было сказано ранее, во многом зависел результат «Правого дела» с Прохоровым во главе. Летом, а точнее, до съезда партии 14—15 сентября в российских СМИ (в основном, электронных) можно было встретить два достаточно логичных предположения, основанных на принципе «кто против кого играет». Стоит отметить, что обе версии основаны на концепции, согласно которой истинное положение вещей известно лишь ограниченному кругу лиц, в чьих руках тасуется колода парламентских партий (конспирологическая теория, которой придерживаются многие российские политологи). Также заметим, что обе эти версии ни в коем случае не являлись взаимоисключающими. Обе они, также, потеряли всякий смысл с уходом Прохорова с поста лидера партии, по крайней мере, в контексте выборов в парламент.

Версия 1. «Спарринг партнер для «Единой России». Отвечающий за идеологию первый заместитель секретаря президиума генсовета «партии власти» Андрей Исаев заявил[48]48
  «Ведомости», 16.06.2011


[Закрыть] руководителям территориальных штабов и федеральным уполномоченным партии в регионах, что на предстоящих выборах противниками «Единой России» идеологически станут в первую очередь «прозападные» силы. В ряду потенциальных парламентских партий «КПРФ», «Справедливая Россия», «ЛДПР» уличить кого-то в «прозападности» достаточно тяжело, и намек был вполне очевиден. Отметим, что до выборов в Госдуму 2007 года «единороссы» всегда заявляли, что их главным противником являются коммунисты, и размениваться на борьбу с кем-либо другим не стоит. Позже, правда, «партия власти» переключилась в основном на партию Сергея Миронова и достигла в этом определенных успехов (сместив последнего с поста спикера Совета Федерации).

Возможно, «Единой России» действительно нужен «свежий» противник, в таком ключе, тот факт, что партию возглавил «олигарх», как нельзя лучше вписывался в общую логику – критиковать тех, кто «разбазарил» страну в 1990-х, можно легко и непринужденно. При этом оппонирование со стороны «Единой России» должно было приподнять и статус самого «Правого дела», что вполне могло продвинуть партию в парламент, так что все вроде должны были быть довольны.

Достаточно любопытные шаги в этом направлении сделал и Дмитрий Медведев. На встрече президента с профсоюзными лидерами он высказал предположение, что «Правое дело» выиграет выборы и Михаил Прохоров станет премьером. Отрабатывая политтехнологический тезис, который высказал в свое время лидер «Правого дела», президент тем самым заострил внимание членов «Народного фронта» на том, что «Прохоров – мишень!».

Версия 2. Появление в «провластной» партийно-потребительской корзине праволиберального продукта. В таком случае перед Кремлем стояла задача создать подконтрольную политическую силу, которая могла бы в электоральном плане опираться на сторонников западных демократических ценностей – либерально настроенных бизнесменов, интеллигенцию и, желательно, молодежь. Главным противником «Правого дела», то есть соперником на предстоящих выборах, должно было стать «Яблоко». Возможно, именно в этом контексте Михаил Прохоров на съезде призвал отказаться от термина «оппозиция», подведя таким образом черту между «системными» и «несистемными» либералами. Но перед властью в таком случае четко вставал вопрос распределения административного ресурса, и в оценках того, какое место в очереди за ним займет Прохоров, эксперты сильно расходились…

15 сентября 2011 года в Москве прошло сразу два «съезда» «Правого дела». Один – в здании Центра международной торговли, другой – в Академии наук. На одном из них Прохоров, на один день ставший «несистемным» оппозиционером, призывал своих сторонников покинуть «Правое дело», а на другом «старожилы» партии отправили его в отставку с поста председателя партии.

Интрига, начавшаяся вечером 13 сентября с публикаций в СМИ «информационных вбросов» о том, что Прохоров может быть отстранен от руководства политической структуры, разрешилась через 2 дня, когда стало окончательно ясно, что никакого единения «олигарха» с «прокремлевской» либеральной политической силой не было, и вероятно, быть не могло – у каждого участника этого временного союза были свои интересы.

По версии «старожилов» партии – Андрея Богданова, Андрея Дунаева, Сергея и Александра Рявкиных, Прохоров управлял партией как корпоративной машиной, игнорировал мнения партийцев, особенно из региональных отделений, привел в партию представителей «криминальных структур» (имелся в виду Евгений Ройзман, см. далее), в целом – не оправдал доверия соратников, «пригласивших» его рулить «Правым Делом».

Естественно, у «прохоровцев» свой взгляд на происходившие события – на лидера оказывалось давление со стороны Администрации президента, конкретно – в кадровых вопросах (опять же, речь шла об одном кадре – Ройзмане), партию пытались контролировать, а значит этот политический проект – фарс, и участвовать в нем не стоит.

Как часто бывает – две «правды», но никак не противоположных точки зрения. Проведем попытку разобраться в мотивации обеих сторон публичного конфликта, для чего имеет смысл взглянуть на техническую сторону деятельности «Правого Дела» в период «правления» Михаила Прохорова и попытаться представить, могло ли все это закончиться по-другому.

Основная проблема, возникающая при попытке разобраться в реальной партийной работе команды Прохорова – низкое доверие к доступной информации, практически все подробности о происходившем в «Правом деле» стали доступны в результате ряда информационных «сливов», последовавшими за скандальными съездами. Главным распространителем «инсайда» в этом большом политическом шоу стал Борис Надеждин, уже не раз упомянутый нами в этой главе «старый знакомый Прохорова», оставшийся однако после «раскола» на стороне Богданова с сотоварищами. Понять, в чьих интересах «сливает» Надеждин, порой бывает решительно невозможно.

Надеждин Борис Борисович.

Родился 26 апреля 1963 года в Ташкенте.

В 1985 году окончил Московский физико-технический институт (МФТИ). В 1993 году – Московский юридический институт. Кандидат физико-математических наук.

В 1985—1990 годах – инженер, научный сотрудник Всесоюзного Научно-исследовательского Центра по изучению свойств поверхности и вакуума.

С 1988 по 1990 год – председатель кооператива «Интеграл».

В 1990—1992 годах – заместитель председателя городского Совета г. Долгопрудный. С 1993 по1997 год – депутат городского Совета.

С октября 1991 года – член Движения демократических реформ (ДДР), член координационного совета по Московской области.

С февраля 1992 по 1994 год – начальник Управления методического и правового обеспечения Фонда имущества Московской области.

В 1994—1996 годах – заместитель директора Института структурной и инвестиционной политики. Занимался разработкой законопроектов, в частности – Гражданского кодекса РФ, закона «Об акционерных обществах».

С 1997 по 1998 год – советник первого заместителя председателя Правительства РФ Бориса Немцова, помощник председателя Правительства РФ Сергея Кириенко.

В 1999 году основал кафедру права Московского физико-технического института, по настоящий момент является ее заведующим.

19 декабря 1999 был избран депутатом Государственной думы по общефедеральному списку СПС.

В 2001 году стал заместителем главы фракции СПС Бориса Немцова.

С февраля 2004 года – секретарь президиума Федерального политсовета СПС.

С ноября 2008 по июнь 2011 года – сопредседатель «Правого Дела». После выхода из партии отказался войти в первую тройку федерального предвыборного списка партии на думских выборах, возглавив список «праводельцев» на выборах в Московскую областную думу (которые пройдут в тот же день).

Мониторинг СМИ по персоне Надеждина выявил одну крайне любопытную деталь, весьма актуальную в контексте дальнейших размышлений о судьбе партийного проекта. В 2002 году в одном из столичных изданий было опубликовано интервью[49]49
  «Московских новостях» 1 октября 2002


[Закрыть] с Сергеем Ковалевым (тогда – членом Парламентской Ассамблеи совета Европы), в котором он поведал, что Надеждин как-то сказал ему: «Сергей Адамович! Как я вам завидую! Вы говорите, что хотите». – «Ну а вам-то кто мешает?» – «А мне карьеру делать надо», – ответил Надеждин.

В «Новой Газете» от 21 сентября была опубликована «Объяснительная записка читателям» о «тайном плане» Прохорова по недопущению партии в Госдуму. В ней «старожил» «СПС» Надеждин признавал, что приход в «Правое дело» Прохорова произошел при поддержке президента и его администрации, однако с какого-то момента все пошло не по плану. Рифат Шайхутдинов, под контролем которого оказались кадровые вопросы, в первую очередь – составление списков партии на грядущие выборы, начал делать «странные вещи». Из списков начали исчезать видные либералы, на место которых приходили никак не аффилированные с «правыми» персоны. Так, во главе регионального списка партии по Ставрополю оказался депутат Госдумы от ЛДПР («родная» партийная структура для Шайхутдинова) Джамалетдин Гасанов. «Довольно странная идея – ставить во главе местного списка в Ставрополе, где сильны антикавказские настроения, человека с такой фамилией. На Дальнем Востоке вместо Николая Морозова, тоже депутата, ученого, доктора наук, ставят сына бывшего губернатора Наздратенко. В Орле – вообще фантасмагория. Вместо Сергея Тарасова, известного журналиста, у которого своя газета, ставят депутата облдумы – обратите внимание! – от компартии. Ну был еще дурацкий скандал, что я – националист. Тоже, нашли националиста[50]50
  «Новая газета» №105 21.09.2011


[Закрыть]…»

По версии Надеждина, Шайхутдинов как начальник предвыборного штаба обращался к кандидатам на место в списках партии с просьбой внести средства в общую «кассу» из расчета полтора доллара на каждого потенциального избирателя (жителя региона, в котором выставляется кандидат). И уже из этих общих средств якобы предлагалось финансировать кампанию этого кандидата. Звучит действительно странно – сначала дать денег за свое участие в проекте, а затем получить их обратно.

Напоминает традиционный «развод» граждан письмами счастья – «вы выиграли миллион, перечислите нам тысячу рублей на расходы по переводу вам выигранной суммы». Если такие требования к кандидатам действительно имели место быть, то для этого могло быть лишь две логические причины. Первая – желание удержать тех кандидатов, что могут позволить себе вложиться в проект, не дать им «слиться» по ходу кампании (а то деньги пропадут зря). Вторая – стремление распугать всех потенциальных кандидатов, так как такие персоны, как тот же Надеждин, столкнулись бы с серьезными препятствиями (как заметил сам автор «записки», в Подмосковье, где он выставляется, около 6 млн. жителей = 10$

млн. взноса в партийную кассу). Опять же, зависит от целей и задач нового руководства партии.

В принципе, в том, что с приходом в партию нового лидера началась значительная ротация кадров, нет ничего удивительного. Особенно с учетом такого багажа в виде более чем десятилетия корпоративного управления, как у Прохорова. Также, как мы упоминали ранее, многие региональные ячейки находились в достаточно плачевном состоянии, разъедаемые внутренними конфликтами и отсутствием поддержки местного бизнес-сообщества. Бизнес, как ни цинично это звучит, понимает, что политическое прошлое региональных лидеров списка никак не будет мешать им представлять его, бизнеса, интересы в органах власти, лоббировать в нужном направлении. Но для этого нужно этих лидеров во власть провести, для чего, как ни крути, придется заручиться поддержкой избирателя. А «либеральный» электорат в России является, пожалуй, наиболее привередливым, и за бывшим деятелем КПРФ может и не пойти.

Рассуждая в этом направлении, мы снова возвращаемся к вопросу программы и идеологии, под которую Михаил Прохоров и его политтехнологи собирались (или не собирались, приходится говорить в неопределенном ключе) привлечь избирателей.

Казалось бы, «Правое дело». Партия, как Франкенштейн собранная из либеральных политических сил. В активе – симпатизирующий демократам и «реформаторам» электорат (наверняка выходящий за рамки тех 2%, что насчитали социологи). За либеральные идеи «свободного рынка, частной собственности, минимального вмешательства государства в экономику, поддержки наиболее сильных, способных созидать»», согласно опросу ВЦИОМ от 2010 года, ратует 10% граждан страны[51]51
  http://wciom.ru/index.php?id=268&uid=13557


[Закрыть]. Есть за голоса кого побороться. Но…

Еще на «инаугурационном» съезде 24 июня Михаил Прохоров использовал риторику, несколько расходящуюся с представлениями о «либеральной программе». А через месяц он позвонит в Екатеринбург и предложит Евгению Ройзману стать своим ближайшим соратником. Ройзмана, несмотря на всю его популярность как общественного деятеля, с трудом можно было представить в качестве лица «либерального» политического проекта. В тот момент, когда начались переговоры о его вхождении в «Правое дело», внимание значительной части аудитории российских СМИ было приковано к развитию событий вокруг нападения банды налетчиков на жителей уральской Сагры.

Поселок Сагра расположен в 30 км к северо-западу от Екатеринбурга. Население, с учетом «сезонных» дачников составляет порядка 200 человек. В ночь с пятницы 1 июля 2011 года на окраине поселка произошла перестрелка между группой жителей Сагры и приехавшей на машинах группой бандитов – членов ОПГ, в количестве нескольких десятков человек, среди которых преобладали члены азербайджанской диаспоры Екатеринбурга[52]52
  http://ru.wikipedia.org/wiki/Сагра (поселок)


[Закрыть]. В ходе перестрелки один из нападавших – 28-летний уроженец Грузии азербайджанской национальности Фаиг Мусаев – был убит.

Местные правоохранительные органы задержали местного жителя, представив конфликт как бытовую «разборку» из-за якобы имевшегося интереса сагринцев к пилораме некоего Сергея-цыгана, чью сторону и представляли приезжие. Мнение жителей поселка – цыган торговал наркотиками, а попытка оказать на него давление закончилась «карательной операцией» – вооруженные бандиты ехали убивать сагринцев, однако те оказали им отпор.

Версия журналистов, в частности, федеральных телеканалов, освещавших события, во многом строилась на позиции местных правоохранителей, что резонно вызвало волну возмущения жителей поселка. Это на данный момент известно, что по делу о нападении на поселок задержано более 20 человек, в том числе организатор «акции устрашения», руководивший нападавшими из мест лишения свободы, а три уголовных дела возбуждено в отношении местных полицейских, по версии следствия, намеренно не предотвративших нападение. А в первые дни июля кроме как об «официальной» точке зрения на конфликт, согласно которой, никакого организованного нападения на поселок не было, кроме небольшого числа журналистов, никто не говорил.

В этой ситуации местные жители обратились в «Город без наркотиков» Ройзмана, который «раскрутил» ситуацию до того уровня, когда о Сагре заговорила все страна. В течение нескольких дней блог будущего соратника Прохорова в «Живом Журнале» являлся основным источником информации для интересующихся журналистов, а через неделю участники «обороны» поселка уже рассказывали о нападении в студиях ток-шоу центральных телеканалов. И практически в каждом видеосюжете фигурировал Ройзман. Многие делали попытки обвинить последнего в «самопиаре» на фоне конфликта в Сагре, но медийные лавры, с какой стороны ни посмотри, были собраны им достаточно заслуженно – именно таким образом и приходит народная известность и популярность (особенно в эпоху Интернета).

И вот среди сообщений в блоге Ройзмана появилась следующая запись: «Мне позвонил Александр Любимов, сказал, что Прохоров хочет поговорить. А потом позвонил Михаил, и мы встретились… Предложил пойти на выборы в Госдуму по федеральному списку Правого Дела. На вопрос, как он поведет себя в ситуации, если его вызовут в Кремль (или в Правительство) и потребуют убрать меня из списков, Михаил ответил очень просто: «В таком случае уйдем вместе».

В контексте того, что произошло между Мироновым и Ройзманом в 2007 году, вопрос последнего Прохорову прозвучал весьма логично, и, стоит полагать, новый лидер «Правого дела» был прекрасно осведомлен о событиях почти четырехлетней давности. И, весьма вероятно, отдавал себе отчет в создании потенциального конфликта с Администрацией президента. Приглашение в партию Ройзмана можно сравнить с закладкой бомбы замедленного действия в том контексте, что в список первых лиц партии был введен человек, тезисы для информационного удара по которому были заготовлены и отработаны на практике еще до возникновения «Правого дела».

Для включения Ройзмана в федеральный список партии могло быть множество причин, начнем с той, которой придерживаются сторонники версии о том, что Михаил Прохоров на каком-то этапе своей работы в «Правом деле» решил «слить» партию в виду бесперспективности проекта. Эта версия, является, пожалуй, наиболее простой и в то же время эффектной для СМИ, в результате чего приобрела такую популярность в экспертном сообществе.

Если принципиальное решение избавиться от обременительной роли лидера «прокремлевской» партии было сделано, лучшего варианта, как представить события в таком ключе, будто тебя самого выгнали с этого «спектакля», быть не может. В партии было объявлено единоначалие, то есть любое значимое кадровое решение, не требующее согласования с руководящими органами, потенциально закладывало конфликт со «старожилами».

Но сами «старожилы», весьма вероятно, подконтрольны своим кураторами из органов власти, и самостоятельно идти на обострение ситуации, вероятно, не станут. Значит, необходимо остановить выбор на такой персоне, что бы она не только вызывала раздражение у «либеральных» однопартийцев, но и была неприемлема для ответственных за курирование партии чиновников. В этом ключе выбор Ройзмана был бы более чем удачным. То есть пригласи Прохоров в партию, например, Бориса Немцова, то для старожилов бы создавались значительные репутационные риски (если бы Немцов, конечно, приглашение принял) – многие из них длительное время проработали с одним из лидеров «СПС», и было бы тяжело представить их рассказывающими на телекамеры, какого плохого человека Прохоров привел в партию.

Сторонники этой версии также указывают на стиль рекламной кампании «Правого дела» в течение лета-2011. Рекламировался не партия или направления ее работы, а лично Прохоров (точнее, сайт made-in-russia.ru). Несмотря на мелькавшие в прессе сообщения о снятии рекламных плакатов в различные регионах под давлением местных властей, в крупных городах присутствие «образа» Прохорова было более чем заметно. Якобы понявший бесполезность инвестиций в пиар партии «олигарх» решил раскручивать собственную персону. А политика, проводимая в отношении региональных списков партии Ринатом Шайхутдиновым, в таком случае была направлена на еще большее раздражение «старожилов» партии.

Но к этой версии возникает ряд серьезных вопросов, основной из которых звучит следующим образом: Если кураторы партии понимали, к чему идет процесс (а они 100% были в курсе того, что происходило в партии на всех уровнях), то почему так долго давали Михаилу Прохорову «зеленый свет»? Ведь и сам лидер партии, и Ройзман активно присутствовали на опекаемых властями федеральных телеканалах, зачем было ждать практически два месяца? Если власти действительно хотели видеть «Правое дело» в Думе, то зачем было ждать того момента, когда, оказавшись без яркого лидера, она лишиться практически всех шансов на получение поддержки избирателей. Причем то, каким именно образом было обставлено «изгнание» Прохорова из партии, сыграло явно не на пользу последней в глазах ее потенциального электората.

Также получается, что Администрации президента своими же руками создала Прохорову образ «врага системы», открыто обвиняющего заместителя главы ведомства Владислава Суркова в манипулированием политическим полем. Представляется, что сотрудники управления по внутренней политике администрации являются достаточно опытными и информированными игроками на этом поле, чтобы забивать мяч в свои ворота.

Конечно, не они предоставили Прохорову микрофон и записку с текстом речи о «кукловоде», но со стороны представляется, что именно те, кто курировал деятельность партии, создали настолько подходящий момент, чтобы речь прозвучала максимально эффектно. Так же против этой версии свидетельствует существующая, по некоторому мнению[53]53
  http://www.echo.msk.ru/blog/tulsky/796693-echo/


[Закрыть], аффилированность политтехнологического окружения Прохорова с командой Суркова – вряд ли бы в случае возникновения даже намеков на конфликты с Администрацией президента эти люди продолжили работать на Прохорова.

Вполне вероятно, что именно эта версия – «слив» партии Михаилом Прохоровым останется в истории как основная трактовка имевших быть место событий, однако, важные вопросы остаются без ответа. Поэтому попробуем представить ситуацию в ином ключе.

Допустим, приглашение в партию набравшего к тому моменту значительную популярность Ройзмана было шагом, направленным на увеличение электоральной ниши Прохорова как политика в целом, без привязки к партийному активу «Правого дела». Как упоминалось ранее, в большинстве регионов «боеспособных» ячеек партии не было, а значит, вести агитацию можно было начинать чуть не с любой темой. Вероятно, кандидатура главы «Города без наркотиков» могла быть согласована с Администрацией, таким образом, уже она закладывала «бомбу» под партийную структуру.