Текст книги "Пропавшие в Бермудии"

32. Вику предлагают стать кандидатом. Опасные гонки. Снова Ричард Ричард

Мьянти вез Вика в ЦРУ, хотя мог бы и просто туда переместиться, но ему хотелось прокатить мальчика и по дороге поговорить с ним. К тому же он просто очень любил водить автомобиль. И умел.

В Бермудии это не так легко: мало просто управлять, надо внимательно смотреть на дорогу и понимать, что на ней творится. Одни машины на них – отраженные, виртуальные копии тех, что существуют во внешнем мире. Другие – воображенные кем-то из бермудян, живущих в окрестностях, которым хочется видеть оживленную трассу – как они привыкли видеть у себя дома. И лишь редкие автомобили настоящие, с настоящими людьми. Казалось бы, каждый из них мог воображелать пустое шоссе и ехать без препятствий. Но, во-первых, все-таки не каждый, не у всех имелась такая сила, а во-вторых, что это удовольствие ехать, если никого не обгоняешь? Попал недавно, кстати, в Бермудию один москвич, который, проживая в столице, страшно злился на бесконечные заторы и пробки. В Бермудии же заскучал по Москве и каждое утро, выезжая как бы по делам (дел у него в действительности не было), воображелал пробку. Он двигался в ней рывками, находя свободные места, радуясь, если обогнал три-четыре машины, ругался на тех, кто не давал проехать, неловко разворачиваясь или неожиданно перестраиваясь, злился, нервничал, стучал по рулю, ругался направо и налево и часа через четыре, совершенно измотанный, возвращался домой, но был при этом почти счастлив…

Вот эти-то настоящие автомобили с настоящими бермудянами и представляли опасность: каждый видел дорогу по-своему, а бывшие жители Англии, Австралии, Японии и других стран, где левостороннее движение, вообще ехали по встречной полосе, считая, что это другие водители, то есть бывшие жители Европы, Америки, России и прочих государств, едут неправильно.

Мьянти имел хорошее чутье: виртуальные машины он проезжал насквозь на большой скорости (Вик поначалу невольно закрывал глаза), настоящие обгонял или ловко уклонялся от встречи с ними.

– Хорошо у вас получается! – сказал Вик.

Мьянти улыбнулся. Странно, но ему, живущему на свете две тысячи лет и, казалось бы, ко всему привыкшему, была приятна похвала тринадцатилетнего мальчика.

– Аварий здесь, наверно, не бывает? – предположил Вик.

– Почему ты так решил?

– Ну, если люди живут вечно, зачем так рисковать?

– И все-таки рискуют. Это парадокс, дорогой Вик, но люди всякий раз надеются, что ничего не случится. Они не верят, что могут умереть. Они быстро привыкают к мысли о вечности. Не все, конечно, но больше, чем можно было бы предположить.

Мьянти, говоря это, глянул на себя в зеркало – мы так часто делаем, когда говорим что-то, что нам кажется умным. Я не знаю почему. Может, чтобы зафиксировать выражение своего лица, запомнить – и делать его таким и в других случаях, когда говоришь глупости. Многим удается, поэтому часто кажется, что вокруг гораздо больше мудрых людей, чем на самом деле. Но в зеркале Мьянти увидел измененное лицо и тут же вернул собственное. Удивленному Вику объяснил:

– Я Мьянти, Председатель от партии синих, то есть ПТКХВ, то есть Партии Тех, Кто Хочет Вернуться. Слышал об этом?

– Да.

– Я знаю, ты попал сюда с желанием найти выход. Ведь так?

– Да.

– Довольно редкий случай: мало кто оказывается здесь, заранее решив, что будет искать способ отсюда выбраться, – потому что никто ведь не знает, куда именно попадет.

– Я просто думал над этой проблемой, – сказал Ник.

– Значит, ты будешь всегда хотеть найти выход. Легче всего это сделать, став правителем Бермудии. Королем.

– У вас есть король?

– Конечно.

– Вы хотите сказать, что когда-нибудь у меня появится шанс им стать?

– Не когда-нибудь. Скоро. На днях.

– А как это?

– Теперешний король подает в отставку. Он узнал о прибытии двух мальчиков с выдающимися способностями и порекомендовал выдвинуть вас кандидатами. Тебя и твоего брата.

Вик хмыкнул. И спросил:

– А разве это можно? Я еще не совсем взрослый.

– У нас это не играет роли.

– И по Конституции разрешается? – спросил политически грамотный Вик.

– Запросто. Она вся-то и состоит из двух пунктов.

Мьянти достал из бардачка папку в малиновом переплете и протянул ее Вику.

Тот раскрыл и увидел, что в папке ничего нет. Только обложка и на изнанке ее с одной стороны написано: 1. ВСЕ СВОБОДНЫ. А с другой: 2. КАЖДЫЙ МОЖЕТ БЫТЬ ИЗБРАН КУДА УГОДНО.

– Как видишь, – сказал Мьянти, – каждый! Без указания пола, возраста, национальности, цвета кожи и тому подобного.

– А что я буду делать, если меня выберут королем?

– Возглавлять государство.

– Слишком ответственно.

– Мне нравится твоя скромность. Не беспокойся, на первых порах тебе помогут. Я помогу, если хочешь.

– Нет, извините.

Мьянти не ожидал такого ответа. Он даже сбавил скорость.

– Как это нет? Почему нет?

– Потому что я же понимаю, что меня всерьез никто воспринимать не будет. Вы, наверно, хотите, чтобы я был король так себе, для отвода глаз?

– Ты ошибаешься! – горячо заверил Мьянти. – Ты будешь издавать указы, принимать постановления…

– Извините, – перебил Вик. – Какие указы? Какие постановления? Кто их будет исполнять, если тут все перемешано и никто никого не слушается? Анархия полная!

– Ты умнее, чем я думал, – оценил Мьянти. – Но никто не может быть умнее Бермудии. Ты попал в нее с желанием найти выход, должность короля облегчит тебе поиски. В твоих ли силах пойти против этого желания?

– Нет, – сознался Вик.

– Далее. Если ты победишь, в чем я не сомневаюсь, ты станешь главным, первым и фактически единственным. А твоего брата как бы не будет. Он как бы исчезнет. И это тоже было твоим желанием.

– Нет, – сказал Вик. – Я просто подумал… По-дурацки… И даже не подумал…

– Неважно. Подумал, представил, по-дурацки, не по-дурацки – Бермудии все равно.

– А откуда вы вообще про это знаете? Вы как-то подслушали?

Мьянти уклонился от ответа:

– Председатель обязан быть в курсе всего. Как видишь, я не настаиваю, я объясняю ситуацию. Два желания – найти выход и избавиться от брата…

– Я так не думал!

– Н у, не избавиться… Сделать его временно отсутствующим, – смягчил Мьянти. – Суть не в формулировке. На самом деле ты уже хочешь стать королем, но стесняешься своего желания. Да?

И тут произошло странное: машина и дорога исчезли, Вик увидел себя под мрачным небом, по которому неслись серые тучи, среди голого поля. Перед ним стоял Мьянти в черном плаще, в рогатой каске, изо рта у него вылезли два клыка, глаза стали красными, а за его спиной выстроилось огромное войско, вооруженное копьями, мечами, арбалетами, автоматами, пулеметами… И это войско тысячеголосым хором крикнуло:

– Соглашайся под страхом смерти!

И тут же пропало.

Вик оказался опять в машине, с Мьянти исчезла каска, глаза стали нормальными, только клыки некоторое время еще торчали, пока Мьянти не заправил их пальцами обратно в рот.

– Что это было? – спросил Вик.

– Очень просто, – объяснил Мьянти. – Когда мы принимаем предложение, которое нам не нравится, то часто представляем, что сделали это чуть ли не под страхом смерти. Вот ты и представил. Да так ловко, что я даже не сразу среагировал! – похвалил Мьянти. – Но скажи, в чем дело? Тебе не хочется враждовать с братом?

– Да, – сказал Вик.

– Но это не вражда, это соревнование! Не убить же я тебе его предлагаю!

Вик даже вздрогнул от слова «убить».

– А если будет война? – спросил он.

– Не будет! Будут абсолютно мирные выборы – именно потому, что вы братья! И потом, давай рассуждать объективно.

Вик любил и умел рассуждать объективно, поэтому кивнул.

– Ты старше брата? – спросил Мьянти. – Объективно?

Вик кивнул.

– Ты умнее его? Объективно?

Вик кивнул.

– Ты будешь лучшим королем, чем он? Объективно?

Вик кивнул.

А что делать: Мьянти говорил правду, против правды не попрешь.

Но ему этот разговор уже стал казаться мучительным, и Мьянти это заметил.

Прокачу мальчика с ветерком, решил он. Это его отвлечет.

И он нажал на газ.

Какой подросток, даже самый умный и правильный, не любит скорости? Вик перестал бояться, он с восторгом наблюдал, как машина пронзает десятки виртуальных автомобилей и легко обгоняет настоящие.

Почему, кстати, вообще водители обгоняют друг друга, даже если не очень спешат? Очень просто: это быстрый способ почувствовать себя хотя бы на миг победителем в этой жизни. Правда, эти победы часто кончаются смертью, но как-то не хочется об этом думать.

А вот Ричард Ричард подумал. Невольно, вопреки своему желанию, он был теперь настроен на устранение опасности, грозящей Вику. Он почувствовал эту опасность и появился в машине – еще и потому, что Вик подумал в эту минуту, что Ричард Ричард, так боящийся за свою жизнь, ни за что не мчался бы с такой скоростью.

Оказавшись на заднем сиденье, не поднимая забрала, Ричард Ричард потребовал:

– Господин Мьянти, опомнитесь! Вы угробите себя и ребенка!

– А, Ричард Ричард! Давно вас не видел! Знаете, у меня недавно было что-то вроде гриппа…

– Мне не до шуток! – перебил Ричард Ричард. – Немедленно сбавьте скорость!

– Сейчас, – ответил Мьянти, но стрелка на спидометре поползла вверх и вправо. Машины так и мелькали по бокам.

Но вдруг одна из них, черная, с темными стеклами, тоже разогналась и оказалась вровень с ними.

И сзади пристроилась такая же.

И спереди.

Теперь машина Мьянти мчалась в окружении трех машин, и синий Председатель даже при желании не мог бы уменьшить скорость – последовало бы неминуемое крушение.

Эти машины не просто ехали, они прижимались все плотнее и плотнее.

– Я больше не могу! Я исчезаю! – выкрикнул Ричард Ричард.

Но не исчез.

Ричард Ричард вцепился в ручку двери и завопил:

– У меня не получается! Кто-то окружил нас защитой!

Мьянти, сохраняя хладнокровие, покачал головой и укоризненно пробормотал:

– Ах, Ольмек, Ольмек…

– Что Ольмек? – раздался голос в автомобильном радио. – Я тут не при чем!

– Скажете, это не ваши люди пытаются нам навредить?

– Понятия не имею. Если и мои, то добровольцы. То есть они делают это по доброй воле. Сами знаете, у вас немало врагов.

– И враги эти не слабые, судя по тому, что они окружили нас защитным полем!

А машины были уже совсем близко и понемногу, по миллиметру, вытесняли Мьянти с шоссе, рядом с которым был овраг – и он становился, между прочим, все глубже.

Мьянти, сжав зубы, смотрел вперед и держал руль так, будто хотел приподнять его. В результате машина стала отрываться от земли. Но тут же грохнулась обратно.

– Очень не слабые, – подтвердил собственную догадку Мьянти. – Ну-ка, Ричард Ричард, помогите! Если не хотите погибнуть!

Ричард Ричард напрягся – это было видно по его фигуре.

Машина опять приподнялась, на этот раз выше. Но тут же стала снижаться.

– Вик! – крикнул Мьянти.

Вик, сначала растерявшийся, понял, что нужно делать. Он представил, что машина поднимается, а преследователи оказываются внизу.

На этот раз она поднялась достаточно высоко, чтобы Мьянти мог воображелать крылья и ракетный двигатель – до этого мешали автомобили: крылья просто уткнулись бы в них. Машина, ставшая самолетом, взмыла в небо.

Преследователи немедленно пустились вдогонку – три черных самолета.

Но был прорван купол защиты, поэтому Мьянти не стал соревноваться с ними в скорости, а просто воображелал себя и своих пассажиров в ЦРУ.

Ричард Ричард снял шлем и вытер голову, выжав после этого платок, из которого ручьем полилась на пол вода.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил его Мьянти. – Хотя вы и представитель вражеской партии.

– Ничей я не представитель! – хмуро сказал Ричард Ричард. – Я зеленый только в день выборов, потому что действительно хочу остаться. В остальное время я придерживаюсь фактического нейтралитета.

– Ну да, ну да, это наименее опасно. Нет врагов ни среди синих, ни среди зеленых.

– Вот именно! – подтвердил Ричард Ричард.

– Тем лучше. Наш кандидат должен пройти небольшое испытание. По Конституции каждый кандидат обязан пройти его. В сопровождении нейтрального бермудянина, то есть такого, который сам не знает, хочет он остаться или не хочет. Подозреваю, Ричард Ричард, вы и в самом деле таковым являетесь.

Ричард Ричард промолчал, хоть и не был согласен с этим утверждением.

– В Конституции про испытание ничего не написано, – вспомнил Вик папку.

– Это в дополнениях.

В руках Мьянти оказался увесистый том, страниц на тысячу, с надписью: «Конституция. Поправки и дополнения».

– Ты должен попасть во Дворец Изобилия. Ричард Ричард будет тебя сопровождать.

– Я еще не дал согласия! – сказал Ричард Ричард.

– Неужели?

– Вообще-то любопытно, конечно…

Мьянти удовлетворенно кивнул. Трудно представить бермудянина, синего, зеленого, нейтрального, какого угодно, который отказался бы хотя бы одним глазком заглянуть во Дворец Изобилия.

33. Вик во Дворце Изобилия. Сравнение бесконечно малой величины с бесконечно большой

Как нам уже известно, каждый бермудянин имеет то, что способен воображелать. Мало способностей – мало имеешь и живешь на иждивении ЕС. Много способностей – имеешь много. Но услугами ЕС тоже пользуешься. Однако никто не способен создать то, что было сооружено в тот день совместными усилиями Печального Принца, Председателей и высокоуровневых бермудян из ЦРУ, – Дворец Изобилия, в котором есть ВСЕ! Существует он недолго, всего час, и используется раз в несколько столетий для проверки кандидатов на пост короля. Проверки на жадность, если упрощенно изложить суть мероприятия. И, надо сказать, далеко не все выдерживали это испытание, кроме, естественно, Печального Принца, для которого оно было чрезвычайно легким.

Выдержать это испытание не значило ничего не взять. Взять с умом, вот что это значило.

Огромное здание, похожее на самый большой из павильонов ВВЦ, то есть бывшего ВДНХ в Москве, возникло возле ЦРУ.

Вик и Ричард Ричард вошли в него, и дверь за ними захлопнулась.

Ричард Ричард провел пальцами по стене, по ближайшему стеллажу.

– Пыли нет. Да и не должно быть: все новое.

И он с облегчением снял шлем, оглядывая окружающее с невольным любопытством.

А Вик заранее пообещал себе, что будет сохранять спокойствие.

Это было трудно.

В магазинах мы часто видим рекламные вывески «Все для дома», «Все для автомобиля», «Все для спорта», но при этом ясно, что имеется в виду не все, а много. Во дворце же было именно ВСЕ!

Любые продукты в любых упаковках, фрукты и сладости, автомобили, игрушки, игры, самолеты, танки, миллионы томов книг, компьютеры разных модификаций, драгоценности, предметы искусства, спортивное снаряжение, напитки, фрукты и сладости… Или я это уже перечислял?.. Занятная история, должен вам сказать: когда говоришь – ВСЕ, то думаешь, что рассказывать об этом будешь долго, очень долго, без конца, а на самом деле быстро выдыхаешься, начинаешь запинаться и повторяться. Как вы думаете, отчего это? Или вещей на свете не так уж и много, или фантазия у меня такая убогая? Или не так уж много я хочу?

Перед Виком оказалась тележка, как в супермаркете, только больше.

– В течение часа, – раздался сверху голос Мьянти, – ты должен взять все, что поместится в тележке – и это будет твое навсегда!

– Бери то, что не можешь сам воображелать и чего нет в ЕС! – шепнул Ричард Ричард.

– Не подсказывать! – тут же одернул голос.

Вик сначала хотел взять лишь несколько книг.

Но подумал, что это будет выглядеть хвастовством. Вот, мол, какой я умный. А он не хотел хвастаться. Он хотел быть честным.

Возьму кинокамеру, эспандер, чтобы тренировать мышцы, гитару – я давно собираюсь научиться играть на ней – и какую-нибудь красивую штучку на память, решил он.

Но подумал, что все эти вещи при его способностях, он, пожалуй, может воображелать сам. Кроме разве что кинокамеры – но такая ли это необходимая вещь?

Впрочем, надо сначала просто посмотреть, что тут есть.

И он пошел по огромным залам. Ричард Ричард то и дело отставал, не приближаясь к вещам и не трогая их, но разглядывая с большим интересом.

А Вик все никак не мог выбрать.

Прошло уже минут пятнадцать – тележка оставалась пустой.

Тут Вик увидел маску с трубкой для плавания под водой. Он не умел плавать с такой маской и собирался научиться этому на Бермудах или на Багамах. Желание вспомнилось, сработало – и он взял маску.

– Ну и выбрал! – фыркнул Ричард Ричард. – Да я тебе сто таких… – и осекся, вспомнив, что Мьянти, скорее всего, слышит и видит его.

Раз есть маска, нужны ласты, шапочка, плавки, все это Вик тоже взял. Потом увидел акваланг, ружье для подводной охоты, фотокамеру для съемки под водой. Он взял и это – будто вознамерился заниматься дайвингом. Так уж получилось – одна вещь определенного назначения потянула за собой другую. И таких вещей попадалось все больше: водонепроницаемые часы, водонепроницаемый портативный компьютер, емкости с напитками, устроенные так, что можно пить под водой, сбруя для катания на прирученных дельфинах – чего только, оказывается, не придумали люди для подводных развлечений!

Тележка была уже почти полной, а Вик не мог остановиться, продолжал свою тематическую, если можно так сказать, подборку.

Ричард Ричард покашливал от досады, но молчал.

Тут пол стал движущимся. Пришла в движение лента транспортера, что вилась возле нескончаемых полок и стеллажей.

Причем на стеллажах появились вещи гораздо более соблазнительные, чем те, которые уже набрал Вик, – например, действующая модель радиоуправляемой ракеты. Кто бы из вас отказался от такой замечательной штуки? Вик схватил ее, пока лента не провезла его дальше, но ракету некуда было положить: тележка забита. Тогда Вик выкинул все подводное снаряжение (сам воображелает или поплавает без него), всунул ракету в тележку. Потом ухватил складной горный велосипед. Потом увидел летающее кресло, которое однажды показывали по телевизору, реактивное кресло, мечта, а не кресло, и Вик выкинул ракету и велосипед, впихнул кресло – оно заменит и ракету, и велосипед.

Лента двигалась все быстрее. Уже некоторые вещи Вик не успевал разглядеть, но ему казалось, что они как раз самые интересные и нужные. Он выкидывал одно, клал другое, опять выкидывал и хватал что-то непонятное, но безусловно замечательное.

Тут лента остановилась. Вик был рад. Он перевел дыхание, будто бежал и запыхался – хотя все время стоял на ленте. Все, надо успокоиться, – решил он. Огляделся.

Во Дворце Изобилия появились люди. Их становилось все больше. Они торопливо подбегали к полкам, хватали, примеряли, пробовали, спорили… Вдруг кто-то крикнул: «Всем не хватит!» – и все толпой бросились в дальний зал Дворца, где находилось что-то самое нужное и самое редкое. Не удержавшись, бросился туда и Вик. Он проталкивался, Ричард Ричард ему помогал – забыв об опасности, расшвыривал людей, которые были наполовину виртуальными, но все же осязаемыми, азартно крича: «Не видите, я с ребенком?!»

Когда протолкались в зал, там было пусто.

Все бросились назад.

И тут прозвучал гонг – и с полок постепенно начало все исчезать.

Вик бросится в одно место, пока добежит – ничего нет. Бросится в другое – и там исчезает. Покупатели же совсем обезумели, метались по залу, сшибая друг друга с ног, дерясь и увечась. Вик понимал, что они не настоящие, но легче от этого не было.

Вдруг покупатели исчезли. А вещи остались – хоть и не в таком изобилии. Голос Мьянти металлически произнес: «Осталось пять минут!»

А тележка Вика была пуста.

– Ну, что же ты? – прошипел Ричард Ричард.

Вик вдруг пнул тележку, сунул руки в карманы и пошел к выходу.

– Вик! – отчаянно крикнул Ричард Ричард. – Ладно, я сам за тебя что-нибудь возьму, хорошо?

– Нельзя! – запретил голос Мьянти.

– Издеваетесь над ребенком! – гневно закричал Ричард Ричард.

– Осталось четыре минуты!.. Три!.. Две!.. Одна… Пятьдесят секунд… Сорок секунд… Тридцать!

Мьянти отсчитывал секунды веским и торжественным голосом, который, наверное, ему самому нравился.

Но Вик не обращал внимания, он спокойно шел к выходу.

И оказался там как раз в то время, когда Мьянти закончил счет.

Мьянти поджидал его.

– Почему ты ничего не взял? – поразился он. – То есть это хорошо, но даже слишком хорошо. Ты нарочно? Ты просто вытерпел?

– Нет. Я понял, что все это ерунда.

– Как ерунда? – не понял Мьянти.

– Я просто рассудил математически. Бесконечно малая величина по сравнению с бесконечно большой – все равно что ноль. Там слишком всего много. Любая часть от этого – пустяк. Так что набрал я тележку или ничего не набрал – в математическом отношении это одно и то же.

Ричард Ричард, будучи по призванию ученым, не мог оставить эти слова без внимания и тут же выдвинул контраргумент:

– Интересно, посчитал бы ты математическим нулем кусок хлеба по сравнению с миллионом тонн этого самого хлеба, когда захотел бы есть?

– В том-то и дело, что есть я не хотел, – ответил Вик.

Ричард Ричард открыл рот, чтобы возразить ему, но вдруг рассердился – видимо, сам на себя:

– Все, мне больше нечего здесь делать! Еще неизвестно, не нахватался ли я там какой-нибудь заразы. И вообще, мальчик, зря ты стараешься мне понравиться, жизнь и здоровье мне дороже. И в машину я попал совершенно случайно. Просто оказался рядом, увидел… Надеюсь, мы больше не встретимся.

И он исчез, а Вик улыбнулся: эти слова от Ричарда Ричарда он уже слышал.