Текст книги "Антихрист и Русский царь"

Книга третья
Антихрист и русский царь: второй раунд

Глава 4
Реванш Антихриста

Россия. Москва.

Великобритания. Лондон.

Лето. Утро

Коронование нового русского царя Михаила Георгиевича Романова в храме Христа Спасителя, несмотря на прогнозируемый рейтинг, телекомпании транслировать отказались. Причиной тому стало неожиданное известие о том, что в Лондоне в это время проходила прямая трансляция воскрешения принца Харольда Мессии и оглашение Манифеста. С ним появился космический посланник Вселенского Бога Абсолюта. Это событие уже целые сутки освещали телеканалы мира, побивая все рекорды интереса к происходящему событию. Цена минуты рекламы в период трансляции уже исчислялась несколькими миллионами долларов, и это определяло приоритет для телевидения.

Даже в России телеаудитория – одни, в основном, патриоты страны и православные верующие – прильнула к экранам отечественной трансляции, обсуждая Россию и её дальнейший путь. И, конечно, царя. Его открытую светлую внешность, достоинство, с которым он держался на церемонии. Его мать, княгиню Екатерину Романову, и ту скрытую до поры ветвь романовского дома, которая так стремительно взлетела на российский трон, оставив других кандидатов далеко позади. Обсуждали и Президента, удивляясь тому, что он добровольно уступает свою власть над страной. Вспоминали Священное Писание, усиленно крестились. Более же молодая и успешная аудитория, выросшая на голливудских блокбастерах, с нетерпением ждала заморское шоу, пересматривая в сотый раз кадры анонсов корабля пришельцев. Среди них были и те, кто выступал ярым противником монархии, в основном люди пожилые, не носившие теперь нательный крест и провозгласившие идеалы давно рухнувшего коммунистического строя, кроме того, так называемые «толерантные демократы», иначе говоря, гомосексуалы. Трансляцию коронации Романова вели исключительно государственные и православные каналы, остальные отечественные телекомпании зарабатывали шальные деньги на лондонском шоу.

Провозглашение манифеста происходило на «Уэмбли». Летательный аппарат, повисший над стадионом, излучал слепящее сияние, скрывающее истинную форму корабля. В центре пространства установили открытую сцену с трибуной и длинным столом, за которым сидели самые влиятельные люди мира. Король Великобритании, Президент США, главы сильнейших держав мира, богатейшие люди планеты. Вокруг сцены организовали 300 ВИП-мест. Телеаудитория обозревала «везунчиков» – промышленников, банкиров, политиков, представителей масонских лож. Странно было видеть среди этой пёстрой группы шотландские килты, расшитые золотом мундиры, мантии и парики, рыцарские доспехи, мечи и другие атрибуты тайных церемоний. Словно они собрались на корпоративный праздник, карнавал. Огромные проекционные экраны на четыре стороны позволяли всем сидящим на стадионе видеть волнующиеся лица крупным планом. Ожидали принца с Посланником.

Они появились… В виде голограммы. Из летательного аппарата. Со слабым лучом света. Продолжением луча была словно собранная из световых пазлов голограмма принца и удивительного большеголового существа, чей крупный план весь стадион увидел на огромных экранах. Над «Уэмбли» пронёсся вздох восхищения и тревоги. Человечеству впервые выпало увидеть живого пришельца. Не успела голограмма полностью проявиться, как стала осыпаться, и собравшиеся увидели ещё одно чудо. Телепортацию живой материи. Люди, затаив дыхание, наблюдали, как на месте исчезающей голограммы на их глазах появились два богоподобных существа. Стадион взревел. Аплодисменты, свист, крик – и всё смешалось в одном приветственном гуле. Всё стихло, как только принц поднял руку.

– Слово Посланнику нашего Единого Бога Абсолюта, создавшего Землю, а до неё космическую материю, галактики, планетарные и звездные системы, чёрные дыры и ещё много того, о чём мы даже не знаем.

Тишина стала ещё звонче. Казалось, слышен стук десятка тысяч встревоженных сердец.

– Люди планеты Земля, – приятный баритон пришельца разлился по стадиону, – я здесь по поручению Абсолюта, того, кого ваши разноплемённые народы считают Христом, Аллахом, Буддой и другими божествами. Вы развязываете религиозные войны и истребляете друг друга из невежества. Вы подвергаете экологию планеты и жизнь человечества опасности. Пришло время установить Абсолютную истину и Абсолютную веру. Подобно Христу, принц Харольд – сын Абсолюта и пришёл с миссией Абсолютной веры и Абсолютного порядка. Вы должны избрать его единым правителем Земли и Царём всех народов. Только тогда человечество избавится от страданий и будет существовать в гармонии с космическим порядком. В противном случае человечество погибнет.

– Я, принц Харольд Даньелз Виндзор Мессия, – перехватил выступление Изувиля Антихрист, – сын единого во Вселенной Бога Абсолюта, заявляю, что воскрешён после смерти и вновь послан на землю принять от основных мировых держав предложение возглавить человечество, приведя его к гармоничному существованию.

Он повернулся к главам ведущих держав в ожидании их ответов. Президенты и премьеры зашептались о своих полномочиях и всенародных референдумах.

– Народы ваших стран уже давно со мной, – презрительно усмехнулся принц, – они провели референдумы, а теперь вступают в мою церковь Абсолюта, добровольно присвоив себе потребительские коды. Больше половины жителей планеты – члены церкви Абсолюта – покупают продукты и другие жизненные ресурсы через международную сеть магазинов «Нового порядка». С сегодняшнего дня тем, у кого нет персонального гражданского потребительского кода, будет отказано в получении продуктов и других жизненных ресурсов. Все расчеты исключительно в системе персональных потребительских кодов, банковские пластиковые карточки отменяются. «Новый порядок» объявляет об их упразднении.

Над стадионом пронеслись разочарованный гул голосов обладателей банковских карт и радостные овации успевших имплантировать себе чип с персональными потребительскими кодами.

– Теперь все доходы будут учитываться на имплантированном чипе персонального кода потребителя, и он же будет единственной покупательской карточкой. – Антихрист испытывал неописуемую радость, понимая, что вскоре он получит неограниченную власть над каждым, вне зависимости от положения, титула, богатства. Он вспомнил колледж и компанию мальчишек, унижающих его за безродность. Он обвёл глазами стадион, словно пытался отыскать эти два-три ненавистных лица. Потом. Он отомстит им потом, когда можно будет отключить их от системы персонального кода. Или передать им на чип сигнал, провоцирующий головную боль или мигрень. А можно направить сигнал, вызывающий непрерывное расстройство желудка, и они умрут от истощения.

Да, сегодня поистине его день. Жаль, он не смог быстро расправиться со своими заклятыми врагами из России. Ничего, для России припасён особый план. А именно: втянуть Россию в затяжную, разрушающую основы государства войну. Как это было в 1914 году. Правда, для его осуществления нужно предпринять некоторые политические шаги, но определённая работа уже проводится. Статс-секретарь принца Владилен Мерзавой, пытаясь реабилитироваться за неудачу в Старославле, с удвоенной энергией осуществлял провокационную миссию в Стамбуле. Турецкое правительство ввязалось в военные провокации на Кипре. Найти причину для военного вторжения было несложно. Хитрый интриган уговорил турецкое правительство заявить мировому сообществу, что компактно проживающее на территории Греции население имеет турецкие корни. Захват в Эгейском море греческого континентального шельфа с нефтяными залежами обещал османам хорошие военные трофеи. А возможность уничтожить православный оплот в Афоне – «сладкий приз» для мусульман в регионе…

…По окончании торжественной процедуры воцарения Михаил Георгиевич Романов вошёл в свои кремлёвские апартаменты и сразу направился к иконостасу. Душа просила молитвы. Он немного устал от этой помпезности. Голова до сих пор ощущала давление обруча Большой короны Российской империи. Ладони рук продолжали чувствовать тяжесть драгоценного металла скипетра и державы, которые он принял.

Он вдруг засомневался в своих силах, стало не по себе, вдруг ему не удастся оправдать чаяния православного люда, сохранить Россию от многочисленных врагов и оградить от несчастий. Это была мимолётная слабость, и теперь он корил себя, просил прощения у Господа, призывая укрепить его слабый дух. Внезапно Богородица на иконе ожила, обратив на царя улыбчивый, исполненный доброты взгляд.

– Не бойся, Михаил, сын Романовых, Господь укрепит тебя в твоих устремлениях, тебе скоро понадобятся силы в борьбе против осквернителей святынь православных и веры. И я своим покровом не оставлю тебя без помощи. Ты, подобно святому Георгию, пройдёшь с победными святыми хоругвями, победишь змея и восстановишь справедливость на исконных христианских землях, сбросив с них многовековое османское ярмо.

Алёна целый день находилась в своей московской квартире с пультом от телевизора в одной руке и с висящим на другой маленьким Севкой. Всё это время она не отпускала его из рук, словно боялась опять потерять. Сердце её разрывалось между желанием всё бросить и заняться сынишкой, но голова заставляла считывать информацию о происходящем в Лондоне и Москве, чтобы правильней планировать будущие действия. Когда она узнала, что принц выжил, да ещё оказался спасённым кораблём пришельца, ей вновь стало не по себе от накатившейся депрессии. Не помогал и маленький сын, который своим присутствием ещё больше напоминал о недавно пережитых ими обоими страшных событиях.

Женщина понимала, что отныне никогда не сможет быть спокойной ни за себя, ни за сына. Она вспомнила своё чудесное спасение из шлюзовой камеры. Она всё чаще возвращалась к этим странным воспоминаниям и не могла найти вразумительного объяснения. Что это было? Откуда возник спасительный воздух? И ощущение мужского поцелуя? А странная история с английским капитаном? После того как их задержал пограничный катер, его как подменили. Он появился на палубе пьяный, кричал какую-то несуразицу о том, что его насильно связали и напоили виски. Девушка подумала, что тем самым он хочет создать себе алиби, что не убивал принца, но кроме неё был только матрос, который подтвердил, что капитан всё это время находился на палубе корабля в здравом уме и трезвый.

Кроме того, матрос видел инцидент у борта корабля и заявил о том, что капитан скинул хозяина яхты за борт ещё на территории Великобритании. Недоумевающего Джека Фаррела тут же арестовали и, во избежание международного скандала, выдали Соединённому Королевству. Девушка жалела своего спасителя, но смогла лишь дать показания полиции о намерении принца лишить её жизни и необходимых мерах, предпринятых капитаном, чтобы спасти ей жизнь. Полицейский, записывающий её показания, не переставал удивляться, кидая на неё восхищённые взгляды, но не верил ни одному её слову.

– И вы вышли через шлюзовую камеру? – несколько раз переспросил дознаватель. – То есть не дышали около пяти минут?

Алёна не ответила. А что она могла сказать, кто бы ей поверил? Про поцелуй, наполнивший её лёгкие кислородом?

Наталья Андреевна – мать Алёны – уехала подыскивать новое жильё, поскольку оставаться в их квартире было опасно. Накануне она долго и подробно рассказывала о счастливой встрече с их гостиничным знакомым из Старославля, который привёз измождённого Всеволода. Рощина вспомнила отталкивающую внешность мужчины, который по странному стечению обстоятельств оказался личным помощником вновь воцарившегося государя императора. Она хотела узнать подробности похищения сына, но Наталья Андреевна их от незнакомца не получила. Зато Севка… рассказывал маме взахлёб о бандитах, о какой-то волшебной собаке и, наконец, о внезапно появившемся «дяде Юре», который его накормил самой вкусной докторской колбасой, «волшебными шоколадными батончиками» и привёз к бабушке.

– Он добрый, он меня любит, – твердил Севка. – Он как папа.

Алёне слышать это было больнее всего. Она вспомнила погибшего Александра и загрустила. Она даже не заметила, как слеза сбежала с глаза. Сын спросил, что случилось. Рощина взяла себя в руки. Нельзя пугать ребёнка, который ещё не успел отойти от потрясений. Он должен знать, что всё позади и больше не повторится никогда. Её мысли прервал звонок в дверь. Тело словно пронзило молнией, сердце забилось от страха, как у пойманной мыши. Она подошла к дверному глазку и увидела в коридоре Джека Фаррела, собственной персоной. Правда, не в форме, а в джинсах и растянутой майке.

– Джек? – Она распахнула дверь и быстро впустила его, пытаясь побыстрее скрыть от внимания любопытных соседей. – Вы что, сбежали?

Что-то не так было с его внешностью. Рощина не сразу поняла, что капитан сбрил бороду, оставив на скулах небольшую щетину.

– Да, мне удалось сбежать, когда машина встала в пробке, – соврал Юродивый, который решил воспользоваться благодарностью жены к спасшему её «англичанину», избрав такой способ проникнуть в свою семью. Уставший от одиночества и жизни в отрыве от семьи, а после встречи с сыном и того более, затосковав, он решил воспользоваться своими способностями в личных целях. Внешность Юродивого была неразрешимым препятствием. Лучше всего для построения новых отношений подходил английский капитан. После того как он, будучи невидимым для Антихриста, спас Алёну в шлюзовой камере, вдыхая ей изо рта в рот воздух, он перетёк во внешность английского капитана и вытащил её из воды на палубу. Тем самым совершил в глазах Алёны свой первый подвиг. Затем капитан скинул принца через борт, чем заслужил восхищение и благодарность. Более того, сидя рядом с её кроватью в каюте, он уловил в её взгляде нечто большее, чем просто благодарность. Женский интерес, желание. Уж кто-кто, а он помнил этот взгляд жены, обещавший благосклонность. Поэтому, не в силах совладать с соблазном, пошёл на риск разоблачения.

– Вам нужно переодеться. – Рощина растерялась, не зная, что делать, и предложила первое пришедшее ей на ум.

Она стала перебирать вещи Соболева, но все они оказались малы плотному, несколько полноватому «англичанину».

Севка с интересом смотрел на незнакомого мужчину, говорящего с его мамой на непонятном языке. Наконец незнакомец обратил на него внимание и достал из кармана шоколадный батончик «Волшебный». Протянул малышу.

– Ух ты, волшебный батончик, такой же, как мне покупал дядя Юра, – моментально отреагировал мальчик, вспоминая своё освобождение и проникаясь к незнакомцу. – Тебя как зовут?

– Капитан Джек, – представился «Фаррел».

– Я тебя знаю, – обрадовался Севка. – Ты – Джек Воробей, добрый пират! Это ты спас маму от злого монстра, который хотел её убить.

– Я ничего ему не рассказывала, – удивилась Алёна. – Может, он подслушал, когда я разговаривала со своей мамой.

– Это не важно, – пожал плечами неожиданный гость.

В одежде адвоката Соболева Джек был похож на сильно располневшего человека, не влезающего в свой прежний гардероб. Алёна невольно рассмеялась.

– Вам надо что-то купить по размеру, – торопливо пояснила она мужчине, чтобы он не истолковал её смех превратно.

– Нет, я лучше похудею на пару размеров, – выскочило у Юродивого, который боялся сделать неловкое движение, чтобы не порвать свою лучшую одежду.

Ему было неприятно, что Алёна так раскидывается его вещами, но он быстро напомнил себе, что для неё он мёртв, и это погасило внутреннее недовольство.

– Что же вы теперь намерены делать? – с тревогой поинтересовалась Алёна, лихорадочно искавшая выход из создавшегося положения.

– Я бы с удовольствием поужинал, – схитрил «капитан», не зная, как задержаться в самом уютном и тёплом месте на планете.

– Ой, простите, я совсем растерялась, – засуетилась хозяйка, соображая, чем угостить своего спасителя.

Пока женщина занималась ужином, Юродивый с увлечением играл с сынишкой. Незаметно от его мамы он заговорил с ним по-русски, чем вызвал его неподдельное удивление. Увлёкшись, он не заметил, как пришедшая звать их на ужин женщина услышала его совершенный русский и, обалдевшая от такого сюрприза, встала у приоткрытой двери, слушая их диалог. Англичанин зачем-то скрывал не только это обстоятельство, но и знание русской культуры, поговорок, детских стишков, чего от жителя Великобритании уж никак нельзя было ожидать.

– Мистер Фаррел, откуда вы так хорошо знаете русский язык? – не выдержала Алёна. – Лучше, чем родной английский?

Застигнутый врасплох Юродивый растерянно хлопал глазами, лихорадочно придумывая оправдание.

– Вы, наверное, русский разведчик, а этот маскарад с побегом – исключительно для меня, чтобы объяснить своё здесь появление. – Рощина выдвинула достаточно правдоподобную версию с учётом имеющейся информации. – На самом деле вы, наверное, просто отпущены ФСБ, тем более что принц остался жив и дело о его убийстве прекращено.

– Вы во многом правы, – вздохнул разоблачённый «англичанин», – и я не совсем тот, за кого себя выдаю.

Язык чуть не сболтнул, кто он такой на самом деле. Мужчина сделал над собой огромное усилие и не признался. От большого внутреннего напряжения его даже прошибло в пот, покрывая лоб лёгкой испариной.

– Начните с того, где вы учили русский, – видя, что мужчина попал в неловкую ситуацию, помогла ему Рощина.

– Я русский, – признался «капитан». – Этим всё и объясняется.

– А имя? И ваша служба у принца? – уточнила девушка. – Я угадала, вы работаете в разведке?

– Можно сказать и так, – опять почти не соврал Юродивый, жизнь которого, особенно в последнее время, развивалась в жанре шпионского романа.

Острый разговор был прерван появлением мамы Алёны, которая тут же рассыпалась перед английским гостем в благодарностях за спасение дочери, и беседа плавно перетекла на кухню к столу. После ужина гость, похищенный Севкой, направился в детскую для продолжения не законченных ранее игр. Воспользовавшись моментом, Наталья Андреевна поинтересовалась у дочери её отношением к появившемуся в их доме мужчине. Нравится он ей или нет? Алёна ответила неопределённо.

– Странно, я-то, грешным делом, подумала: если уж ты его стала переодевать в одежду мужа, значит, у тебя с ним серьёзно, – разочарованно вздохнула мать. – А он ничего, и по-русски чешет лучше наших некоторых.

– Мама, ну о чём ты говоришь! – вспыхнула Рощина.

– А что, вполне приятный мужчина и детей любит, – отмахнулась пожилая женщина.

– Да разве мало мужчин, которые хорошо к детям относятся? – продолжала сопротивляться молодая женщина.

– Хватает, вон хоть дядя Юра, который Всеволода нашего спас, – фыркнула мать, – он так над Севкой дрожал, да и парень в нём души не чает. Может, к нему приглядеться, если этот не нравится?

– Мам, зачем ты о нём вспоминаешь, – Алёна передёрнула плечами от одной только мысли о мужчине с такой отталкивающей внешностью, словно нечаянно прикоснулась к жабе. – Он же урод, брр!

– И я про то же, дай Бог дяде Юре здоровья, – продолжила мать, – а этот твой Джек просто красавец, опять же профессия приличная – капитан. Всё время в плавании будет, а зарплата тебе на карточку «падать» будет.

Алёна, не выдержав маминых планов, расхохоталась во весь голос. Только тут она заметила за стеклянной дверью тень мужчины. Ей стало неудобно перед Фаррелом, который наверняка слышал женский разговор. Спустя минуту англичанин зашёл в кухню за водой для мальчика. Его лицо хранило ледяное спокойствие, но Алёна понимала, что мужчина слышал их разговор, и покраснела при его появлении.

Весь вечер Юродивый играл с сыном, потом уложил его спать и долго не выходил из его комнаты, оттягивая момент расставания со своей семьёй. Он и в самом деле слышал, как девушка назвала его уродом. Мужчина и сам понимал, что его внешность отталкивает и прежней уже никогда не будет. Рощина заглянула в детскую, призывая засидевшегося «Джека» выйти, оставив спящего ребёнка.

Они остались на кухне одни. Юродивый никак не мог начать разговор. От волнения у него постоянно пересыхало в горле, и он то и дело подливал себе чай. Алёна тоже не знала, как подвести черту под его сегодняшним визитом. За окном ночь. Выгонять его нельзя, но и оставлять как-то странно. Сам он ничего не говорит. И вообще не тот, за которого себя выдавал. Ладно, он будет просто мужчиной, который не побоялся рискнуть ради неё своей жизнью. Ведь это иногда намного больше, чем ворох исписанных страниц личной анкеты и характеристики.

– Если вам некуда идти, оставайтесь, я постелю вам на полу, – неожиданно вырвалось у молодой женщины.

– Благодарю, – прошептал Юродивый, но блеск глаз его выдал.

– Уж и не знаю, англичанин вы или нет, но прошу вас быть джентльменом, – напомнила о приличии молодая женщина, чувствуя, как краска заливает ей лицо, выдавая волнение.

– Разве я на яхте не доказал, что мне можно доверять? – улыбнулся «капитан».

Он вышел из душа и лёг в импровизированную постель на полу, дожидаясь, когда его жена выйдет из душа, прикрыв глаза, но оставив достаточную щель, чтобы увидеть появление любимой женщины. Она вошла босиком, одетая в пижаму, и, как раньше, на носочках прошмыгнула к себе в кровать. Заворочалась быстро-быстро, принимая удобную позу, и в момент затихла. Как собачка. Он вспомнил, как дразнил её за эту манеру крутиться на месте. Хихикнул.

– Вы чего? – привскочила встревоженная женщина – Чего смеётесь?

– Вы как собачка на коврике устраиваетесь, – проговорился «англичанин». – Смешно получается и очень трогательно, извините.

Повисла пауза, в течение которой Алёна приходила в себя от нахлынувших воспоминаний. Этот Джек напомнил ей мужа, который всегда дразнил, называя «собачкой». Теперь, лёжа в полной темноте, она на минуту представила, что этот мужчина и есть её Сашка, который «отселён» ею из супружеской кровати за какую-то провинность. Погрузившись в плен своей фантазии, она не смогла больше сопротивляться безудержному желанию мужской ласки и позвала «Джека» к себе.

С утра к бывшему главе государства спешили с докладами и не умолкали многочисленные телефоны. Тревожные события сливались в одну большую волну, которая накрывала сознание, лишая привычного спокойствия и бодрости духа. До смены Президента на Премьера правительства при государе императоре оставался один месяц, но переходный период грозил стать самым трудным в карьере бывшего главы государства. Только что по состоянию здоровья Патриарх Московский и всея Руси подал прошение предстоящему Архиерейскому Собору об освобождении его от этого непосильного бремени. Вместе с ним ещё с десяток самых высокопоставленных церковных иерархов уходили со своих постов, кто в далёкие монастыри, кто в мирскую жизнь, отказываясь от монашеского пострига, как «расстриженные бизнесмены».

Новый царь укреплял Русскую Православную Церковь священнослужителями и монахами-старцами, которых знал лично и к которым относился с истинным почтением. По докладу спецслужб царь просил преподобного Савву возглавить Церковь, но старец отказался от великой чести по причине слабости здоровья, и теперь церковному Собору, по просьбе царя, предлагались две кандидатуры: иеромонаха Иоаникия и настоятеля мужского монастыря иеромонаха Мефодия. Церковь, в лице епископата и митрополитов, ответила недовольным гулом, полагая, что не по чину «прыгать» с самого низа в предстоятели, нарушая веками сложившуюся иерархию. Однако на открытое противостояние отцы Церкви не пошли, понимая, что вся Россия сейчас на стороне Михаила Романова, и изобразили смирение. Зато всё низовое духовенство с воодушевлением и надеждой приняло эти инициативы, полагая, что Русская Церковь укрепится в вере и вновь наполнится старосвятским духом предков.

Больше всего Бывшего тревожило сообщение о военном вторжении турецких войск на греческие территории Фракии и Кипра. В обоих случаях Турция мотивировала свои действия защитой верующих мусульман от греческого геноцида. Параллельно турецкий военно-морской флот вошёл в греческие территориальные воды в Эгейском море, расположив военные базы на ряде крупных островов и парализовав работу по добыче нефти в греческом шельфе. Ослабленная экономика Греции, её небоеспособная армия не позволяли провести полномасштабные военные действия и дать отпор туркам. Военные конфликты с греческими пограничными подразделениями были полностью выиграны Турцией, а Греция парализована. Она взывала к помощи ООН и НАТО, но осталась один на один с сильной турецкой армией. Последняя депеша из российского посольства в Греции информировала о намерении греческого народа обратиться за военной помощью к своему брату по православной вере.

Ввязаться в войну с Турцией, которая была членом НАТО, означало для России опасность быть втянутой в конфликт с Северо-Атлантическим союзом – самым мощным военным блоком на планете. НАТО давно искал повод потеснить Россию в Арктике и получить жизненное пространство в Сибири, ставшей из-за глобального потепления наиболее привлекательной для программы переселения человечества. Разбить армию России и махом решить все свои вопросы, заставив подписать унизительный мирный договор. Таких примеров история знала немало. Бывший глава государства впервые с чувством глубокого удовлетворения подумал о том, что теперь вся ответственность уже лежит не на нём. Пусть теперь царь-батюшка за всё отдувается. А с него довольно! Бывший набрал телефон Романова и поставил его в известность о неотложной встрече.

– Жду через пятнадцать минут, – раздался уверенный и спокойный голос царя.

Выслушав доклад Президента, Михаил Георгиевич протянул ему царский указ о создании Фонда помощи Греции.

– Ого, вижу, в наблюдательный совет входят министры обороны и внутренних дел. – Бывший пробежался глазами по царскому указу.

– И министр финансов, здравоохранения, МЧС, руководство Церкви, – кивнул Романов.

– Запад сразу же разнесёт, что мы создали организацию для оказания военной помощи Греции, – пожал плечами собеседник.

– Так оно и есть, – подтвердил его опасения Романов. – Это официальное предупреждение Турции. Следом за ним, если оккупация территории Греции продолжится, от нас может последовать реальная военная помощь.

– Мы что, можем вступить в войну? – уточнил Бывший.

– Боюсь, без этого не обойдётся, – вздохнул государь, перекрестившись на образа, висевшие в его кабинете.

– Но ведь от нас того и ждут! – Бывший перекрестился по инерции.

– На всё воля Господа, – спокойно изрек Романов. – Мы, в свою очередь, всегда выручали своих братьев по вере, особенно давние у нас традиции по усмирению османов, которые всегда притесняли православных христиан.

– Может быть, на первых порах ограничимся нотой протеста по линии МИД? – попытался найти менее рискованное решение Бывший, но, встретившись с решительным взглядом царя, осёкся. – Как скажете, ваше величество.

– Ещё один вопрос разрешите? – обозначил «уходящий» Президент. – А кого вы собираетесь назначить Премьером правительства?

– Вы свои капиталы в Россию вернули? – улыбнулся царь.

– Все до копеечки, – честно признался Бывший.

– А сколько ещё не сдали? – продолжал улыбаться государь.

– Сдал практически всё, оставил только немного детям и себе на старость, всего около пяти процентов от сданного, – не соврал Президент.

– На время переходного периода я оставлю вас, – серьёзно произнёс Романов. – Учитывая ваш опыт и авторитет во всём мире, это будет полезно для России.

– А нынешнего Премьера? – поинтересовался Президент.

– При всей его образованности, он очень недалёкий человек, – высказался царь. – Очень навредил России и ещё навредит, если оставить его на ответственном участке в правительстве.

– Тогда только и остаётся, что в Государственную думу? – попытался решить судьбу своего Сменщика новый Премьер-министр.

После его ухода царь вызвал своё доверенное лицо. Когда Юродивый вошёл в кабинет, Романов поднялся к нему навстречу. Усадил за кофейный столик, предложил слегка подкрепиться. Юродивый был рад такой возможности, поскольку не успел позавтракать. С раннего утра он улизнул из постели своей жены, оставив ей записку со словами благодарности и любви. Сказочная ночь отняла много сил, и теперь он с удовольствием уплетал маленькие кремлёвские канапешки и рассыпчатое печенье, запивая крепким чаем. Романов подметил этот утренний голод, но тактично воздержался от неудобных вопросов.

– Александр, я вас вызвал по очень важному делу. Завтра на святую землю Афона отправится делегация нашей церкви, возглавляемая отцом Иоаникием. Они едут в Свято-Пантелеймонов монастырь к нашим русским братьям монахам, подготовить и эвакуировать православные святыни, хранящиеся там.

– Турки? – догадался собеседник.

– Да, османы собираются высадить в Афоне свои войска, – вздохнул Михаил Георгиевич. – Дальше, как ты сам понимаешь, начнётся осквернение христианских святынь, как это произошло после взятия ими Константинополя.

Юродивый только перекрестился. Душа кипела от возмущения и безсилия.

– Я хотел бы, чтобы ты отправился в Афон вместе со старцем и монахами, но с другой миссией. – Романов понизил голос. – Ты должен спасти икону Иверской Богоматери Вратарницы.

– Так она же в грузинском монастыре? – не понял Юродивый. – С Грузией у Турции мир.

– Грузин в Иверском монастыре почти совсем не осталось, там одни греки, – уточнил царь. – Он одним из первых будет захвачен турецкими войсками, цель которых – икона Иверской Богоматери.

– Почему? – недоумевал помощник.

– Икона – в первую очередь хранительница Афонского монастыря, защитница всех монахов, – пояснил Романов. – Не будет её, монахи уедут с острова. Многим афонским старцам являлась икона, и было предупреждение, что, если вдруг её образ исчезнет, это будет знак для всей афонской братии бежать с острова во спасение своей жизни. Об этом знают все до последнего монаха. Туркам не хочется портить отношения сразу со всеми православными странами. Но и позволить монастырям действовать они тоже не хотят. Для этого-то тёмными силами разработана тайная операция по «исчезновению» иконы Богоматери.

– Выкрадут! – понимающе кивнул Юродивый.

– Задача у них, думаю, более мерзкая, – вздохнул Романов, – уничтожить нашу святыню. Изрубят её или сожгут.

– Простите, Михаил Георгиевич, но что вас заставляет так думать? Догадки?

– Нет, я это чувствую, – пожал плечами царь, – словно мне кто-то открывает глаза на ту или иную ситуацию. Господь мне оказывает милость и приоткрывает тайны дьявольских замыслов против истинной веры.

– Ну, это мы ещё посмотрим.

…Владилен Мерзавой обозревал Афон с палубы военного крейсера турецкого флота, чувствуя, как желчь закипает от вида этой «христианской мишуры». Красиво вписанные в природный ландшафт православные монастыри, купола церквей.