Текст книги "Антихрист и Русский царь"

Когда Изувиль прилетел в Лондон, Антихрист принял информацию о провале с Благодатным огнём философски. Принц считал, что это обстоятельство не затмит основного действия и останется в памяти каких-нибудь жалких сотен тысяч ортодоксов. Вся христианская Европа и Америка уже подготовлены к тому, что принц – Мессия, Сын Божий, Царь и Бог. Большинство уже не вдавалось в нюансы религиозных учений, тем более что «Новый порядок» уже давно наводнил мир новыми библейскими «откровениями», вариантами иного прочтения традиционных учений о Христе, навязав людям мысли о Его обыденности. Дескать, ничто человеческое Ему не чуждо. В том числе сожительство с Марией Магдалиной, пьянство и драки. Одним словом, Фонд постарался извратить святой для истинного верующего образ Иисуса. Даже принятие смерти за грехи человеческие преподносилось как некая гордыня религиозного фанатика. Его сравнивали с Джордано Бруно, создавали комиксы и онлайн-игры в Интернете. Миру уже навязали треш-моду «приколов» над Христом, и люди, захваченные дьявольским соблазном, заново «прибивали» Иисуса к кресту на Голгофе.

К утру летательный аппарат «пришельца» перенёс младшего Виндзора в Иерусалим и завис над Храмовой площадью. Среди встречающих находились самые богатые, влиятельные и знаменитые люди планеты. Многие выложили по несколько миллионов долларов за право присутствовать на церемонии в первых рядах. Среди них знаменитые актёры, спортсмены, политики, миллиардеры из списка «Форбс», священнослужители всех мировых религий, королевские династии Европы, магистры масонских лож и тайных обществ, все в расшитых золотом мундирах и при орденах по случаю предстоящего торжества.

Принц Харольд выглядел соответствующим образом. Расшитый золотом королевский мундир, эполеты и несколько орденов, сверкающих крупными бриллиантами. Инкрустированная драгоценными каменьями сабля довершала его парадный вид. Рядом был Изувиль, как тень, весь в чёрном с серебряной строчкой по воротнику и манжетам. Его большая голова и маленькое тело с кривыми конечностями делали его похожим на паука. Первым приветствовал будущего Царя всех народов Верховный Магистр Эзотерического совета Фонда «Новый порядок» Дэвид Голдмир. Он преклонил колено и поцеловал правую руку Мессии. Остальные отвесили поклон, признавая за этим человеком превосходство над ними всеми. Вторым к руке Машиаха приложился премьер Израиля и главный раввин страны. Следом – члены королевской семьи. Король Великобритании Уильям позволил себе приобнять младшего брата, шепнув ему при этом на ухо:

– Счастливчик. А ведь на твоём месте мог быть я.

– Забудь, Каин, – с усмешкой ответил Антихрист, вспомнив слова Сатаны о том, что тот рассматривал его старшего брата в качестве лже-Мессии.

Вездесущие репортёры ослепляли вспышками камер, приходилось жмуриться, но это было приятно. Антихрист не скрывал белозубой улыбки, особенно когда вышел на красную ковровую дорожку, ведущую прямиком к мраморному трону в храме Соломона. В храме его встречал папа римский, имеющий теперь титул Вселенского Патриарха. Вдоль всей дороги до трона стояли представители высшего духовенства всех мировых религий. Кроме Русской Православной Церкви. Она единственная не прислала даже наблюдателя.

Взойдя на престол, Антихрист дождался, пока Изувиль встанет слева от него, и затем уже взглянул на Вселенского Патриарха. В храме зазвучала церковная музыка, впрочем не каноническая, вызывая у слушателей космические аналогии. Затем Вселенский Патриарх начал службу. Его молитва, обращённая к Богу Абсолюту, поддерживалась мелодичным церковным хором и была завораживающе хороша. Она словно убаюкивала весь храм, погружая людей в состояние блаженства и покоя. Вскоре помощники Патриарха внесли специально изготовленную «Новым порядком» корону, богато украшенную крупными рубинами и бриллиантами. Патриарх принял корону и, подойдя к Антихристу стал славить его как сына Абсолюта и от его лица венчал на царствование. Однако, чтобы водрузить корону на голову принца, принцу необходимо было преклонить голову. Ведь Патриарх стоял на ступеньку ниже, а роста был весьма малого. Патриарх тихонько шепнул, что нужно преклонить голову.

– Ни перед кем, кроме Отца моего Бога Абсолюта, не преклоню головы, – громко, на весь храм возвестил Антихрист.

Старый Патриарх встал на цыпочки и с огромным трудом водрузил атрибут монаршей власти ему на голову.

Следом вперед вышли главы ведущих государств Европы и Америки. Они принимали присягу на верность и целовали руку нового мирового правителя, который теперь единолично мог вершить судьбы стран и народов. После официальных процедур новоявленный Царь Израиля и всех народов произнёс первое обращение перед телекамерами мировых телекомпаний. Он поздравил народы земли, заявив, что отныне он, Сын Бога и Царь всех народов, прекратит все войны на планете и даст народам мирную и процветающую жизнь, лишённую всяческих потрясений.

– Причины мировых войн, в первую очередь, кроются в экономических, межрелигиозных, территориальных и прочих амбициях мировых правительств, – начал он. – Чтобы убрать экономическую причину, я отменяю деньги и перевожу планету на единую систему безналичных расчётов по принципу персонального гражданского кода потребителя. Межрелигиозная причина будет окончательно устранена, поскольку в едином мировом государстве воцаряется единая религия Абсолюта, а поэтому религиозные войны безсмысленны.

Чужая территория определяется наличием границ. С этого момента я отменяю все границы. Отныне люди могут свободно передвигаться по миру, обосновываться на жильё где угодно. Теперь все они – граждане Мира, единого государства. Я же становлюсь Единым правителем Мира, и теперь не будет войн между амбициозными главами государств, стремящимися к единоличному диктаторскому правлению за счёт подчинения себе более слабых. Я уничтожу всё оружие от винтовки до ядерного арсенала, оставив его только в единой армии единого государства. Эта армия, сама по себе, станет гарантией мира на планете.

В храме Соломона раздались оглушительные овации публики, которая стала напирать, желая приблизиться как можно ближе к своему кумиру. Задние ряды, подталкиваемые толпой с улицы, наседали на передние. Где-то в середине у металлических ограждений, которые отделяли важных персон от остальной публики, образовалась давка. На людей, упавших на пол, наступали идущие следом. Придавленные к металлическим ограждениям, они стонали от боли и теряли сознание. Антихрист сидел на троне, с удовольствием вбирая ноздрями запах крови и страданий. Стоящий рядом Изувиль предложил Царю переместиться на летательный аппарат, но Антихрист отказался. Казалось, он упивался людским столпотворением.

– Отец, я думаю, доволен таким жертвоприношением в его честь, – обернулся он к падшему ангелу, – разве человеческая жертва может сравниться с приготовленными на заклание жертвенными коровами.

…Юродивый по дороге в Москву смотрел прямую трансляцию коронации, но мысленно находился рядом с сыном. Уже в такси ему поступил звонок из царской канцелярии, и секретарь государя попросил его приехать в храм Христа Спасителя на общероссийский молебен «стояния за Правду», на котором будет присутствовать император Михаил Георгиевич. Вся площадь перед храмом была запружена народом. Пришлось пройти через охраняемый подземный вход. Внутри храм тоже был забит, как никогда. Справа, на огороженной площадке, где обычно стояли глава государства и премьер, никого не было. Царь находился в центре вместе с верующими, среди которых, конечно, можно было углядеть службу безопасности. Службу о спасении России и всей земли от пришедшего к власти Антихриста вёл Патриарх Мефодий. На фоне стоящих рядом высших церковных чинов в расшитых золотом одеяниях он выглядел вороном среди павлинов. Митрополитам и архиепископам ещё была непривычна аскетичная мода, которую новый Патриарх привнёс из монастыря. Они явно чувствовали себя не в своей тарелке и стыдились своей вычурной одежды.

Юродивый простоял всю службу справа от Михаила Романова, а когда Патриарх восславил царя России и пожелал ему здравия и побед в нелёгком противостоянии с «сыном зла», весь храм вместе с хором пропел «долгая лета». Показалось, что в глазах Михаила Георгиевича сверкнули слёзы. «Спасибо, дети мои», – донёсся до чуткого уха Юродивого еле уловимый шёпот. Словно тёплый южный ветерок. Пролетел, но оставил тепло в душе.

По окончании службы царь попросил его проехать в Кремлёвскую резиденцию для разговора.

– Пошёл отсчёт до Второго Пришествия и Страшного суда, – констатировал Михаил Романов. – Сколько царству Антихриста длиться и пить кровь христиан, одному Богу известно. В пророчествах срок указан, но я вижу, что он ещё не наступил. Ещё не пришли на Землю обетованную посланные Господом пророки Илия и Енох. Ещё не прозвучала их первая проповедь об Антихристе – сыне Дьявола. После их смерти и восхождении на небо останется три с половиной года безраздельного царствования Антихриста. Самые последние времена на Земле. До этого пройдёт немало времени, и все главные безчинства сына Дьявола ещё впереди.

– Что же делать? – озабоченно поинтересовался собеседник государя. – Как бороться с ним?

– Только возрождением веры и укреплением христианского духа, – уверенно произнёс царь. – Россия должна искоренить дух стяжательства, поклонения Молоху, навязанный ей за долгие десятилетия после распада Советского Союза.

– На это уйдёт много времени, – пожал плечами Юродивый.

– У нас нет этого времени, – возразил Романов. – Нам нужно поспешать с оглядкой. Если мы проиграем войну с Антихристом на духовном поле битвы, мы проиграем всё!

– Но как?

– Я постараюсь явить пример для своих подданных в духовном бдении. Во-первых, я решил перенести столицу России в Дивеево, там находится один из уделов Богородицы. Там же обретаются мощи святого старца, который в трудные времена мирового Апокалипсиса должен явиться России и поддержать её народ вестью о скором приходе Господа нашего.

– Вот это здорово! – радовался Юродивый. – Духовная столица России и православия, царская вотчина. Но только не потянутся ли за вами все толстосумы скупать дивеевскую землю, строить дворцы, гостиницы, рестораны, превращая достаточно патриархальный город в малую Москву?

– Нет, я об этом уже побеспокоился и издал несколько указов, запрещающих в этом районе оборот земель на определённый срок. – На лице Романова мелькнула улыбка. – Хочу «инвестировать» в этот городок духовные ценности и культуру православия. Хотя гостиницы для паломников и будут строиться, и христианский православный университет, театр, церковные школы. Городок станет центром творчества, в нём будут проводиться детские и православные кинофестивали, художественные выставки и выставки народных традиционных промыслов. И, конечно, спорт. Обязательно построим стадион и Ледовый дворец. Но главная ценность города духовного возрождения – монастырь и святой преподобный Серафим Саровский. Я рассчитываю, что от Дивеева разойдутся по всей стране духовная сила и истинная вера. Только так мы сможем победить вражину сатанинскую.

Алёна смотрела на своего сына, и её сердце переполняли грусть и отчаяние. Он лежал, словно подбитый ангелочек. Весь в проводах и катетерах, над головой мониторы, по которым бежит надежда в виде тонкой вздрагивающей линии. И сигналы приборов. Рощина не могла себе представить, насколько успокаивающе действует отвратительный звук. Словно голос сердца, которое бьётся в такт этому звуку. В коридоре раздался шум нескольких голосов, среди которых один показался знакомым. Так и есть, дверь в реанимационную палату открылась, и на пороге возник Александр Никодимович – дядя Юра.

– Здравствуй, Алёна, – кивнув, он приблизился к кровати Всеволода. Долго всматривался в бледное лицо ребёнка, потом блуждал взглядом по проводам и приборам. Вид у него был немного растерянным. – Расскажи, как всё произошло? – попросил он. – Ты говорила, у него были истерики, нервные припадки?

– Я не хочу иметь больше с вами дела. – Мать ребёнка встретила его в штыки. – Мне всё равно, что вы помощник и доверенное лицо самого государя. Для меня вы непорядочный человек, который спекулирует на обстоятельствах.

– Это ваша месть за наш прошлый разговор, – догадался Юродивый. – Вы не можете мне простить, что я назвался отцом Севы?

– Вы не имели права на такое заявление, – жёстко чеканя слова, произнесла журналистка.

– Я не хочу с вами сейчас ссориться, – вздохнул мужчина, кивая на сына. – Сейчас главное – помочь ему. Расскажите мне обо всех странностях, я попробую помочь.

– Что вы можете? – усомнилась она. – Вы что, врач? Вы, кажется, экстрасенс.

– И всё же в прошлый раз именно я вернул Севу домой, – напомнил мужчина.

– Перед тем как он впал в кому, он видел каких-то чудовищ, которые пугали его своим видом, нападая на него, – рассказывала Алёна. Уж если есть шанс на выздоровление, его нужно использовать. – Он забивался в какой-нибудь угол или под кровать, но и там ему было страшно.

Она рассказывала целый час, вспоминая всё больше и больше мелких деталей, поскольку работник царской канцелярии задавал много наводящих вопросов. Его дотошность начинала раздражать. Наступил вечер. Интерес «дяди Юры» понемногу спал. Перестав расспрашивать, он теперь сидел молча, у кровати ребёнка, держа его за руку, полузакрыв глаза, словно пытаясь считать какую-то невидимую информацию.

– Ладно, побудьте с Севой, а я отойду на пять минут. – Алёна взглянула на часы. – Мне нужно встретить маму, она должна принести чистую одежду для сына и какую-нибудь еду.

Рощина вышла из палаты и направилась в вестибюль, где встретила свою мать, принёсшую передачу. Узнав, что в палате остался дядя Юра, Наталья Андреевна стала выговаривать больнице, которая не пускает родную бабушку, зато не может отказать царскому служащему.

– Пришёл, отец хренов, – злилась пожилая женщина. – Его ещё надо проверить у психиатра, прежде чем оставлять с ребёнком.

Эти слова вызвали у матери тревогу, и она, не дослушав бабушку, поспешила назад к сыну. Войдя в палату, не застала мужчину. Сын был вспотевшим. Его личико исказила гримаса страха. Впервые за всё время, как он впал в кому, у него изменилось выражение лица. Алёна побежала на пост. Медсестра удивлялась и утверждала, что никто мимо неё не проходил.

– Да вот же он куртку здесь свою оставил. – Она указала на лёгкую ветровку посетителя. – Он надел халат, а это повесил. Если бы ушёл, наверное, и куртку бы свою забрал.

Ничего не понимая, Рощина сосредоточила свои мысли на самочувствии сына и вызвала лечащего врача. Когда они зашли в палату, Севка метался по кровати, словно боролся с невидимым врагом. Губы были закушены до крови.

– Он приходит в себя, – услышала Рощина впервые за время комы хорошие слова от врача, – сейчас мы его быстро приведём в чувство.

Вскоре сбежались все врачи, пытаясь вытащить его из пограничного состояния, но это было непросто. Ни укол, ни отключение от аппаратуры не запускали собственные силы организма. Казалось, он опять балансирует на грани комы.

– Главное – не упустить его состояние, – нагнетал нервозность лечащий врач. – Давайте дефибриллятор!

– Стойте, у него всё и так сейчас нормализуется, – остановил врачей мужской голос.

Все оглянулись на недавнего посетителя, которого искала мать пациента. Юродивый стоял шатаясь, готовый того и гляди упасть навзничь. Медики подхватили его в самый последний момент, когда он уже начал падать.

– Смотрите, у него многочисленные раны, похоже на аллергию, – заметил врач.

Мужчине расстегнули рубашку.

– Да у него всё тело в таких ранах, – раздался голос медсестры, – может, это какая-то инфекция.

– Нет, – произнёс кто-то из мужчин, – похоже, полопались сосуды. Только как-то странно. Двумя рядами, словно кто-то сдавил кожу. Как прикус от мелких зубов.

Алёна узнала эту странную «сыпь». Точно такие следы на теле были у её сына, когда он потерял сознание и впал в кому…

…Юродивый держал сына за руку и чувствовал, что пространство вокруг него начинает меняться. Он словно подключился к информационному каналу, через который к несчастному ребёнку приходила разная нечисть. Он знал, что к этому приложил свою руку падший ангел. Именно Изувиль придумал и осуществил самый изощрённый способ вывести Юродивого из игры. Заманить в ловушку с помощью сына.

Он всё рассчитал верно. Отец бросится на помощь и при контакте с ним окунётся в параллельный мир и вызовет на себя всю нечисть. Так и случилось. Боковым зрением мужчина заметил, что комната начала заполняться тёмными сущностями. В медицинских мониторах показались черти, которые, пытаясь привлечь его внимание, корчили тошнотворные рожи. Маленькие бесенята прыгали по кровати сына, провоцируя отца на действия, и Юродивому понадобилась вся его воля и выдержка, чтобы не кинуться отгонять их от родного и беззащитного человечка.

Он понимал, что присутствие Алёны и других людей вызовет соответствующую реакцию и его, в лучшем случае, уведут подальше от постели больного. Под ногами шныряли склизкие мохнатые сущности, вызывая отвращение, за большим стеклом реанимационной палаты всё воздушное пространство пестрело летающей жутью. Мозг даже не знал, к чему это отнести, поскольку не находил даже отдалённых аналогий. Хотелось закрыть глаза и куда-нибудь спрятаться.

В этот момент Юродивый почувствовал, что потерял счёт времени и забыл о цели своего визита. В висках пульсировала только одна мысль: скорее бы весь этот ужас прекратился. Он чётко представил, через что пришлось пройти сыну, и эта мысль помогла ему взять своё эмоциональное состояние в руки. Прочитав «Отче наш», прося заступничества всех святых, он приготовился к жестокой борьбе. Когда Рощина ушла встречаться с матерью, Юродивый, не теряя времени, стал трансформироваться в невидимку и вскоре «рассыпался» до молекулярного состояния. Затем накрыл собой сына, словно одеялом, проникая в его мозг и становясь с ним единым целым. Первое, что он ощутил, когда «подключился» к подсознанию Севы, – темнота и холод. Как будто он спустился в глубокий подземный грот. Однако вскоре увидел Севку, точнее, его слабое энергетическое поле, которое приняло его форму. На нём сидело много мерзких сущностей, которые чавкали, питаясь его энергией и уничтожая её. Юродивый понял: если они уничтожат жизненную энергию сына, он погибнет. Вот так, не выходя из комы, лишившись последних сил, погибнет, как растение, лишённое полива.

«Сопротивляйся, не смей сдаваться», – передал он сыну свои мысли.

«Я боюсь», – еле-еле уловил Юродивый слабый отклик ребёнка.

«Не бойся, этого нельзя делать. Твой страх как кровь для акул, он привлекает всё больше и больше нечисти». Юродивый сформировал из своей энергетики животворящий крест и стал охаживать им присосавшихся монстров.

От прикосновения креста вся мразь завизжала, лопаясь и оставляя зловонный запах. Всеволод, почувствовав облегчение, и сам стал сопротивляться, скидывая с себя энергетических паразитов. По мере освобождения в подземелье становилось теплей. Даже слабый свет, наподобие лунного, забрезжил в полной темноте. Но вдруг вновь стало холодно и темно, как в могиле.

«Это он пришёл, Червь, – донёсся до Юродивого ужас сына. – Мы погибли».

И снова на мальчика стали налипать монстры. Теперь в слабом, едва уловимом свете Юродивый смог увидеть самый главный страх своего сына. Червь увидел новую жертву и оскалил несколько рядов острых зубов. Юродивый узнал Изувиля. Червь наклонил голову и, направив свои рога в сторону Юродивого, стремительно рванулся с места. Юродивый видел, как, словно в замедленной съёмке, витые рога зверя приближаются к его оболочке, намереваясь нанести сокрушительный удар. Он успел за долю секунды рассыпаться на двенадцать частей, прежде чем понял, что ему на помощь пришёл святой Серафим Саровский.

«Ну что, радость моя, туго? – услышал он послание Божьего угодника. – Не отчаивайся, подмогнём».

Все его энергетические кусочки уже были подхвачены двенадцатью головами – бородавками Червя, которые с жадностью начинали пережёвывать их в своих пастях. И тут Юродивый понял, что за помощь пришла и в какое нужное время. Его энергия разделилась на двенадцать Символов Веры, которые, словно динамит, разорвут головы Червя, как только они распробуют содержание добычи. «Вера в Бога Отца», – и бородавка с головой гиены лопнула с такой силой, что Червь стал извиваться от боли, а в его теле обнажилась большая рана, из которой, вместо крови, хлынула чёрная гниль.

Второй Символ Веры разорвал не только бородавку-упыря, но и длинное тело Червя, разорвав его на две половины, с третьего по шестой Символы отрывали чудовищные наросты, оставляя на местах монстров сквозные дыры. Седьмой Символ ещё раз разорвал Червя на части, после чего Изувиль бросился спасать всё, что от него осталось, в другое измерение. После того как Червь пропал окончательно, двенадцать частей энергетического тело Юродивого с отметинами зубов монстров соединились. Две энергетические сущности в последний раз увидели себя в параллельном мире, прежде чем вернуться назад.

«Выздоравливай, сынок, давай возвращайся поскорее», – мысленно попросил Юродивый.

«Хорошо, папа, – отреагировал ребёнок. – Ты ведь мой отец? Так ведь? Я знаю, что это так!»

Юродивый был растерян.

«Червь, когда появлялся, предупреждал монстров, чтобы меня не умертвляли. Я им был нужен в качестве приманки. Он говорил, что за мной придёт отец и тогда у них будет настоящий пир. И пришёл ты!»

Юродивый не знал, что ответить сыну, поэтому отдал ему часть своей жизненной силы и поспешил выйти из параллельного мира.

Севка очнулся, как предупреждал дядя Юра, без посторонней помощи. Просто глубоко вздохнул и открыл глаза. Алёна чуть не обмерла от радости. Затискала сына до такой степени, что врачи попросили любвеобильную мамашу оставить ещё слабого ребенка в покое. Потерявшего сознание мужчину положили в соседнюю палату. У него была низкая температура и общая слабость. И эти странные следы, которые не давали покоя журналистке. В отличие от мужчины Севка, на радость маме, чувствовал себя замечательно. Первое, что он попросил, когда пришёл в себя, – еда. Он ел с невероятным аппетитом, и пожилая санитарка пошутила, что пойдёт к главному врачу с требованием выписать такого проглота, пока он не уничтожил все продуктовые запасы больницы. Все посмеялись, но, когда Севка наелся, Алёне стало не до смеха. Он спросил:

– Где мой папа?

– Сева, мы же с тобой говорили об этом, – замялась мать, посмотрев на медсестру, которая пришла отключать аппаратуру.

– Нет, мам, он не погиб, он живой. Мой папа – это дядя Юра. – Сын огорошил Алёну столь неожиданным признанием.

Она подумала, что этот чёртов экстрасенс каким-то образом внушил её сыну эту мысль под гипнозом. Она же долго отсутствовала в палате. Но его не было, когда она пришла. А потом он появился за её спиной и сказал, что с сыном всё в порядке. Так и случилось. А эти следы?

– Не говори глупостей, – отмахнулась женщина. – И вообще, он не дядя Юра…

Она начала говорить и остановилась, понимая, что имя и отчество мужчины называть не стоит.

– Мама, папа пришёл за мной в подземелье монстров и спас меня, – настаивал сынишка. – Где он сейчас? Почему я его не вижу?

Алёна растерялась, не знала, как отвечать. Однако ей повезло – после сытного ужина Всеволод впервые заснул здоровым и крепким сном. Воспользовавшись этим, она выскочила из палаты, узнать о состоянии здоровья работника царской канцелярии и вообще разобраться в накопившихся странностях. Он лежал с закрытыми глазами. Наверное, спал. Женщина невольно поморщилась от его неприглядного вида. Словно бомж в социальной лечебнице. Одеяло натянуто по грудь, руки вытянуты вдоль туловища. Кожа серая, неровная, с множеством бородавок, буйная растительность на лице, торчащая в разные стороны. Сейчас он выглядел лет на семьдесят. Сложно было представить его вместе с царём, такого-то уродца.

– Что? Страшен? – Глаза Юродивого оставались закрытыми, только по краям губ расползлась ироническая улыбка.

– Я думала, вы спите. – Алёна попыталась придать своему лицу больше теплоты и дружелюбия.

– Как сынок? – поинтересовался мужчина, открыв наконец глаза.

Алёна вздрогнула, но удержалась делать ему сто первое замечание.

– Мой сынок сейчас спит, с ним всё хорошо. – Рощина всё же не удержалась и сделала акцент на слове «мой».

– Вот и хорошо, – улыбнулся мужчина, понимая, что она пришла задать ему ряд вопросов, но теперь раздумывает. – Вы хотели меня о чём-то спросить?

– Куда вы исчезли, когда я отходила за передачей? Почему медсестра сказала, что вы не выходили из палаты? Откуда вы знали, что Севке не нужно делать электрошоковую терапию? Зачем вы навязали ребёнку мысль, что вы его отец? Что вы от нас хотите?

– Стоп, стоп. – Он попытался остановить её, приподнимаясь на постели. – Я же не смогу ответить на всё сразу.

– Ответьте хотя бы на последний вопрос, – продолжала «кипеть» Рощина.

– Он как раз самый сложный, – сдвинул брови опрашиваемый. – А с другой стороны – самый лёгкий. Я от вас ничего не хочу. Я просто вас обоих люблю.

– Знаете что? – вскочила она. – У вас есть жена и сын, вот их и любите, а нас оставьте в покое.

– Я их и люблю, – признался Юродивый. – Это вы и есть.

– Так у вас, наверное, с головой не в порядке, – растерялась девушка, чувствуя внутреннюю тревогу и страх. – Вы сумасшедший, который, обладая гипнозом и экстрасенсорными данными, решил выдать себя за моего погибшего мужа.

– Это я и есть, цветочек мой аленький, – решился на окончательное признание Юродивый, назвав её, как называл, когда они были вместе.

Эти слова ввели её в окончательный ступор, она замерла, словно парализованная. Зрачки глаз расширились, словно она хотела заглянуть внутрь этого человека. Даже ноздри раздулись, словно у этих слов был запах. Этот чужой и вызывающий неприязнь субъект произнёс самые близкие и дорогие слова. Некий своеобразный секретный любовный код. Ей даже показалось, что этот неприятный мужчина произнёс их с теми же интонациями, как у Саши. Она чуть было не попросила повторить эти слова, чтобы дать возможность сердцу провести экспертизу, но вовремя опомнилась. Он же экстрасенс и может считывать любую информацию!

– Я не знаю, зачем вы сейчас так сказали, но это подло, – с глазами полными слёз произнесла женщина. – Такое ощущение, что вы вторглись в тайну чужих отношений, используя свои неординарные способности, и теперь решили применить запрещённый приём.

– Алёна, вот тебе крест. – Юродивый перекрестился. – Это я. Я не погиб. Погибло тело Александра Никодимовича Соболева, а ко мне приросла эта неприглядная внешность и стала моей сущностью.

– Замолчите! Хватит лгать! – Женщина испытывала настоящий шок от такого признания.

– Ну как тебе доказать, – расстроился Юродивый. – Помнишь нашу первую встречу? Я тогда был в шкуре президентского пса, и ты меня обозвала скотиной за то, что я тебя «поцеловал», облизнув собачьим языком.

Девушка ещё больше погрузилась в себя, анализируя услышанное и пытаясь найти этому логическое объяснение.

– Не веришь? – догадался Юродивый. – Первый раз, когда я тебе об этом рассказывал у себя в адвокатском кабинете, ты тоже мне не поверила. Помнишь, когда пришла брать у меня интервью.

– Значит, вы этот разговор каким-то образом слышали или прослушали записи спецслужб, – быстро нашла контраргумент журналистка. – У вас же сейчас допуск ко всем секретным архивам. В том числе и ФСБ.

– Хорошо, – стал заводиться Юродивый. – А когда я тебя вывел из следственной тюрьмы, обернувшись подполковником Ивановым, а потом привёз к себе на квартиру?

– Это тоже могли знать спецслужбы, – подхватила Рощина. – А что было в квартире?

– Я признался тебе в любви, – ошарашил он её. – Причем с внешностью подполковника ФСБ, и тебя тогда это очень сильно смутило и испугало.

– А потом? Что было потом? – Словно загипнотизированная происходящим, Алёна продолжала играть по предложенным мужчиной правилам.

– А потом я показал тебе своё проклятие, поменяв внешность сначала на бродягу, а потом на свою природную, – напомнил мужчина. – Неужели ты не находишь схожести сегодняшней моей внешности с внешностью того бродяги – юродивого, которого ты тогда увидела?

– Для меня они все на одно лицо, – буркнула Рощина, удивляясь, как ей это сразу не приходило в голову.

– А про пожар в шатре и поцелуй Власова нужно говорить? А про свидание в ресторане, когда ты встретилась с «живым мертвецом» и он, то есть я, насыпал сам себе соль в кофе…

– Хватит, перестаньте! – Алёна зажала уши руками, чтобы больше не слышать этих доказательств. Слишком уж неоспоримыми они оказались.

Она села обратно на стул и так сидела, отведя взгляд к стене, лишь бы не видеть это лицо. Лицо старого некрасивого мужчины, который мог оказаться… Нет, только не это! Рощина испытывала странные чувства. Страх и любопытство одновременно. Её разрывало от эмоций в поисках единственного верного решения, и оно наконец нашлось.

– Ладно, допустим, всё так, как вы говорите, тогда прошу вас появиться передо мной Александром Соболевым, моим Сашей. – Женщина отняла руки от лица и твёрдым взглядом пронзила собеседника. – Я сейчас закрою дверь в палату, чтобы вам никто не помешал поменять тело.

Она чувствовала, как целый поток адреналина уже начинал впрыскиваться ей в кровь от одного лишь предчувствия встречи с любимым, которого она уже давно похоронила. Алёна уже закрывала дверь, как услышала признание за своей спиной:

– Не надо, не закрывай дверь, я уже никогда не смогу принять свой прежний облик.

– Ну вот, что и следовало доказать. – Рощина как-то сразу выдохнула. – Значит, у меня не будет уверенности, что вы – это он.

Алёна нашла позицию, которая принесла некое успокоение. Нет лица её мужа, значит, это не он. Как-то стало легче жить. И не нужно подавлять отвращение и неприязнь к этому мужчине.

– Алёна, прости, но, может, тебе было бы приятней видеть меня во внешности Джека Фаррела, – понимая, что смущает свою бывшую жену, выдал себя с потрохами Юродивый.

– Что? – покрылась краской женщина. – Откуда вам известно про английского капитана?

– Это был я, – просто улыбнулся он своей беззубой улыбкой.

– Да, и с чего же вы решили, что он мне нравится? – еле сдерживая себя от злобы, кипела женщина.

– Алёна, не ругай меня, я же тебя ни в чём не виню. – Юродивый понял, что поспешил с таким предложением. – Ты считала, что я мёртв, а капитан спас тебе жизнь, столкнув принца за борт. Ты была ему благодарна. Но это не измена. Ведь капитаном был я.