Текст книги "Красная розочка. Рассказы и повести"

X

Пржевальск – туристическая Мекка Иссык-Куля. На высоком берегу озера могила, памятник и музей генерала Пржевальского. Небольшой парк у памятника, аллея, цветы. Сергей сделал все необходимые снимки с Леной на главном плане и долго стоял у могилы. Лена ушла с группой проникаться общим настроением, а Сергей думал о человеке гордом, покорившем не только центральную Азию, а души людей ещё совсем неуютного и малокоммуникабельного XIX века, которые свято почтили его просьбу, похоронив на высоком берегу его любимого озера, поставили памятник, достойный лучших образцов памятников. И даже при равнодушии к величию всего русского в царской России, назвали город его именем. Для достижения своих целей матёрый человечище не создал семьи и закончил род сильных и мужественных людей сравнительно молодым от случайного заболевания.

Пребывание в Пржевальске снова примирило Сергея с Иссык-Кулем. Лена тоже как-то сосредоточилась и не пикировалась. По программе экскурсии они съездили в экзотическое ущелье с родоновыми источниками и скальными «девятью» братьями. Затем в самом городе прошлись по бывшим купеческим лабазам, составляющим нынешний торговый центр, но ничего экзотического более не обнаружили. В автобусе разговорчивый «патриарх» (а он возил группу) заливался легендами и сказаниями об окружающих местах. Лена сидела, прижавшись к плечу Сергея.

– Хорошо быть счастливым человеком, – сказала она, когда они приехали и шли к дому. – Пржевальский был счастливый, как ты думаешь.

– Наверное…

– Всю жизнь без жены, без женщины…

– Значит, женщина в жизни мужчины ещё не всё.

– А для тебя?

– Я же сразу сказал, что люблю женщин. И они хорошо ко мне относятся.

– Кроме меня, да.

– Почему? Ты тоже хорошо относишься. Только видимо устала от одиночества вдвоём.

– Я не могу без общества, это правда, – сказала Лена как-то невесело. – И это выше моего рассудка. Я не управляю собой.

Сергей промолчал. Вечер и ночь прошли ласково.

Утром Лена ушла рано, сказав сонному Сергею, что обещала Валерию

быть на море с ним. Солнце было в зените, когда он нашёл Лену и Валерия, бросил рядом одежду и ушёл в воду.

– Поешь фрукты сначала, – крикнула вслед Лена, но он только махнул рукой. Ему было скорее смешно, чем обидно. «Обманули всё побережье исключительной супружеской парой», – пробормотал он про себя и ласковая вода приняла его как родного. Сергей хорошо плавал, но не бравировал и не заплывал далее прямой видимости. В этот раз он забылся, руки и ноги работали, как хорошо отлаженный мотор, и он откинулся на спину, когда песочный берег закрылся дымкой. «Вот, чёрт! – ругнулся Сергей. – Километра два – три отмахал. На берегу, должно быть, суета. А вдруг Лена вообразила, что он из-за неё топиться уплыл. Да и поделом ей», – рассердился он. Лёжа неподвижно на спине, он смотрел в бесконечную глубину неба, по которому медленно плыли редкие кучевые облака и мысли его бродили где-то за пределами осознанного. В море он пробыл часа три. На берегу действительно было оживлённо. Лена сидела на песке в безвольной позе, рядом стоял Валерий и ещё несколько мужчин и женщин и, видимо, давали ей советы.

– Да он уже три часа назад уплыл, – услышал он Ленин голос и тут она увидала Сергея. Лицо её исказилось злой гримасой, которую сменила глубокая усталость. Видимо она провернула сценарий с пропажей Сергея и представила, какие хлопоты ей придётся перенести вдалеке от дома, без знакомых, без денег и всего прочего. Она вскочила навстречу, но злость переборола радость. «Ну и негодяй!» – кинула она Сергею и опустилась без сил на песок.

– Помоги ей, – сказал Сергей Валерию, который стоял, не зная, радоваться ему или огорчаться.

Лена вернулась заполночь. Сергей читал, лёжа в постели.

– Я была с Валерием.

– Это что? Алиби!

– От чего?

– От подозрений в совершении половых сношений.

– Это уже слишком.

– Отчего ж. При живом любимом муже заявляешься в два часа ночи и говоришь, что была с мужчиной.

– Но он же мальчик…

– Надеюсь, он высушил твои слёзы, утешил жаркими обьятьями? Время было достаточно.

– Я тебе сразу сказала, что у меня в постели только один мужчина и это сейчас ты.

– Неужели это я?

– К сожалению!

– Я не могу тебя любить… как вчера.

– Люби по сегодняшнему. Но я о другом. Ты ни разу не сводил меня в ресторан. Почему?

– Какие здесь рестораны. Это ж не Ялта, не Сочи. Ты же сидела с Валерием в Ананьево? Тебя устроил уровень. Ты же «белая» женщина. Ресторан – это веселье, музыка, радость быть с любимым мужчиной на зависть всем. Мне кажется, что за прошедший месяц побережье только и толкует о тебе. И веселья и музыки хватало. И, извини, я не могу, как Аладдин, создать в один миг что-нибудь фешенебельное.

– В Ананьево вполне прилично и Валерий приглашает нас завтра вечером. Если у тебя есть деньги?

– Странных ты друзей выбираешь, Леночка. Если я кого куда приглашаю, я никогда не спрашиваю, есть у них деньги. Как я тебя в путешествие пригласил. Неправда ли?

– Как-то неудобно…

– То есть ты проповедуешь чистую любовь, не за деньги. Но если платить буду я, значит я его пригласил, а это мне как-то не надо.

– Я хочу пойти в ресторан!

– Хорошо. Только я для компании приглашу Олю, чтобы мне скучно не было.

Но…

– Только так, моя хорошая! И, похоже, у нас будет первая ночь без любви

– Ну, уж нет!

XI

Лена в бальном платье в ресторане пленяла Ананьево. Обшарпанный зал, убогая обстановка. Плохонький оркестрик – квартет гремел до звона в люстрах. Зачем ей это было надо, она и сама не знала, как и всё, что выкидывала в последние дни. Она действительно притомилась от обязанности быть везде и всегда только с Сергеем и её мечты о полном слиянии навсегда казались уже наивно – несбыточными и ей уже хотелось поскорее добить остаток срока и обязанностей «жены» и вернуться в привычную обстановку к милым необязательным друзьям. Ей хотелось позлить Сергея за его настойчивое соблюдение приличий супружеской пары, но он не злился, и не ревновал. И её охватывало безрассудство и желание обидеть его, сделать больно. Это быстро проходило. Сергей оставался лучшим и любимым. И она не хотела делать так, и делала. Юный Валерий сидел и смотрел только, как она подлетала к столу, выпивала рюмку, целовала его в щёку и снова летела танцевать с кольцом «кавалеров», окружавших её. Валерий бледнел и хмурился. Сергей танцевал с Олей.

– Вчера я была в регистратуре, – сказала Оля.

– Не понимаю.

– Посмотрела вашу регистрацию.

– Зачем?

– Чтобы узнать – вы муж и жена или любовники. Теперь я спокойна. Я скоро выхожу замуж, и мне хотелось узнать, как должна вести себя жена в присутствии мужа. Признаться, я была немного смущена, наблюдая за вами, а теперь спокойна.

– Почему же мы вас так заинтересовали.

– Вами вся турбаза и «дикие» интересовались. Вы очень хорошо смотрелись вместе.

– Совсем не так, как сейчас.

– Совсем не так.

– Что ж, мне остаётся только пожелать Вам смотреться всегда одинаково хорошо.

Лена за столом целовала Валерия и весело смеялась. Валерий оттолкнулся, заметив садившихся за стол Сергея с Олей, и стал наполнять рюмки.

– Как, Леночка, довольна ли ты выходом в «свет».

– Ещё как, только ты меня совсем забросил, и если бы не Валерочка, то хоть пропадай.

– А скажите, Валерий, обратился Сергей, – а правда ли, что Вы хотите отобрать у меня Лену и жениться на ней?

– Сергей, как ты смеешь? – попыталась остановить Лена.

– Вчера, Лена, когда тебя дома не было вечером, т.е. когда ты проводила время с Валерием, ко мне пришли его друзья, Костя и Саша, кажется, и между нами состоялся исключительно интересный разговор.

«Здравствуйте», – сказал один из них, по-моему Костя. – «Извините, что мы Вас тревожим, но у нас одна просьба: попросите Вашу жену, или кто там она Вам, оставить Валерия в покое. Он свихнулся и нас уже не слушает. Заявляет, что любит её и женится на ней. Никакие разговоры, тем более с его состоянием неуправляемости не помогают. А он же ещё пацан. Мы всё понимаем, нам неудобно, но…»

Вежливые такие люди, воспитанные..

– Такого не могло быть, Сергей, это неправда.

– Обижаете джентльмена, сударыня.

– Это так, – сказал Валерий, и вся кровь отхлынула у него от лица. Сергею даже показалось, что он сейчас упадёт в обморок. – Я готов жениться на ней хоть сейчас и отдать за это всё…

– Вы, Валерий, конечно, не подозреваете, сколько это «всё»! Но, уверяю, немало…

– Я готов, родители помогут…

– Мне начинает казаться, что меня разбирают как товар, – поднялась Лена с места, презрительная и величественная. – Я белая женщина, я сама решаю быть при ком или быть свободной. Вот, дорогой Серёжа, твоё кольцо и считай себя свободным.

Она нервно дёрнула кольцо с пальца. Кольцо вырвалось из рук, вылетело на подоконник, подпрыгнуло и ускакало в открытое окно. В зале охнула женщина, и стало неожиданно тихо.

– Вот сейчас ты действительно обратила внимание на себя, – сказал Сергей и встал. – Я бы рекомендовал сегодня больше не пить, сударыня.– И пошёл к выходу.

На улице его догнала Оля, взяла под руку. Немного они прошли молча. На остановке Сергей посадил Олю в автобус.

– Я побуду один, Оленька. – сказал он, – спасибо тебе. – И видя, что Оля что-то хочет сказать, добавил. – Вот так очень просто кончаются беззаконные браки.

XII

Когда кольцо мелодично звякнуло и поскакало на улицу, Лена замерла. «Что же это я вытворяю», – подумала она. Ей захотелось спрятаться куда-нибудь, чтобы не видеть этого, чтобы сказать, что это неправда и ничего этого не было. Хотелось кинуться за Сергеем, расплакаться от обиды у него на груди, сказать, что она не хотела этого, что всё случайно и относится не к ней. Но пока она так стояла, глаза её наполненные ужасом невозвратимого, увидали спину Сергея, уходившего из зала и Олю, побежавшую за ним. «Зачем это она, а не я иду за ним», – мелькнуло у неё, но Лена не бросилась за Сергеем, а устало опустилась в кресло. «Зачем это всё! Какая чёрная сила толкала её на эти поступки? Зачем она поощряла этого мальчика, загоревшегося любовной страстью. Нравилось горение юного сердца, возвращавшего её на минуты в юность от своего заканчивающегося бальзаковского возраста. Это же шутка». Но непонятная сила вызывала в ней неприязнь к Сергею за его спокойствие и снисходительные улыбки на её откровенное принятие ухаживаний Валерия, так открытое всем окружающим. Но сцена с кольцом была ужасной.

Леночка, вот мы и одни. Я так счастлив.

«Кто это сказал?» – Лена оглянулась и увидала наклонившегося к ней Валерия. «Кто такой!» – подумала она. Потом вспомнила.

– А… Жених! – скривив губы в усмешке, пробормотала она. – Иди ты к чёрту! – оттолкнула Лена протянутую руку. – Да разве можешь ты для меня что-нибудь значить. Женские капризы принимать чёрт знает за что. Ведь если бы ты мог подумать своей глупой башкой, ты бы понял, возможно, что я и мизинца Сергея не променяю на всё твоё дурью набитое тело. Видеть тебя не могу…

Лена поднялась и вышла на улицу. Она шла по иссык-кульскому шоссе бездумно, чувствуя, что действительно выпила лишнего и где-то в глубине души надеялась, что встретит Сергея и прижмётся к его дружескому плечу. Она действительно была близка к встрече с Сергеем. Он был совсем недалеко. Ещё минута и они бы встретились. Но чёрные силы её души были против её счастья. Из темноты крупной чёрной тенью выползла бесформенная фигура.

– Красотка в полночи одна…, – пропитым голосом прохрипела тень. – Не знает куда бредёт. Может со мной побалуется.

– Убери руки, дерьмо, – закричала Лена и ударила подступавшего мужчину по рукам.

Ах, ты, блядь такая, дерёшься. Да я тебя… – Выражения и поступки обладателя хриплого голоса не предполагали для Лены ничего приятного. Мужчина схватил её за плечи, за грудь и начал ломать. Лена, обозлённая событиями последних минут, в ярости обрела силу, ударила мужика ногой в пах. Тот заорал и повалился на землю, увлекая за собой женщину.

– Меня, королеву, силой, – бормотала она и крепко держала руки насильника, не давая тому освободиться и искала возможность схватиться за его морду зубами. Вдали показался свет фар от автомобиля.

– Да отпусти ты, сволочь, вот привязалась, – заорал мужик, оттолкнулся ногами, вскочил и бросился бежать в темноту. Темно – красные, в темноте совсем чёрные «жигули» остановились перед поднимавшейся Леной. Вышли двое мужчин, оба киргизы, в европейских костюмах, при галстуках.

– Что случилось, девушка? – спросил подошедший ближе. – Нам показалось – была какая-то драка.

– Нет. Я подвернула ногу и упала. А вообще я потерялась и не знаю, куда идти. Мы тут немного выпили с компанией и растерялись. Я пошла по шоссе, иду, иду…

– Вас не потеряют до утра?

– Думаю, что нет.

– Тогда садитесь. Мы из киргизской филармонии. Едем в гости, запаздываем. Но думаем, что успеем. А Вы в бальном платье и куда как хороши. Скажем, что артистка из гастрольной труппы.

– И не ошибётесь, – Лена уже оправилась. – Как это мило в пустыне встретить коллег. Я тоже принадлежу искусству.

– Очень приятно, – мужчины заулыбались. Сидевший за рулём, вынул визитную карточку и протянул Лене. – Пожалуйста. В любое время, когда я на службе.

– Дайте сигарету, – попросила Лена.

Минут через тридцать машина свернула с шоссе и выехала на берег Иссык-Куля к неярко освещённым строениям. В одном из домов слышалась музыка, гул нестройного многоголосого говора. Когда вошли, Лена увидала за длинным столом человек тридцать, мужчин в основном, которые увлечённо пировали.

– О, наконец-то! – встретили прибывших нестройные возгласы. – Да ещё с такой красавицей. Откуда?

– Не поверите, но с большой дороги, – сказал водитель.

Лену окружили вниманием. Она выпила прекрасного пятизвёздочного коньяка Ереванского разлива и увлечённо отозвалась на разнообразную копчёную и вяленую рыбу. Ей что-то долго говорил водитель подобравшей машины, она машинально кивала, не вслушиваясь. Потом он повёл её куда-то. Они вошли в комнату с большим диваном и он, привлекая её на диван, начал её жарко целовать, обволакивая густым запахом спиртного и немытого мужского тела.

– Ты бы сходил, помылся, – равнодушно сказала Лена.– Ей было всё равно, но очень хотелось спать.

– О, да, да! Я прямо в озеро. Божественно! – мужчина схватил полотенце и убежал. Когда он вернулся в комнату посвежевший, он увидел, что Лена крепко спала, не скинув даже туфельки.

– Жаль, – пробормотал киргиз, – но здесь сейчас брать нечего. Подождём до утра. – И ушёл туда, где ещё долго и много пили.

Проснулась Лена к полудню, с трудом припоминая события вчерашнего вечера. Обойдя по порядку все дома, нашла вчерашнего приятеля, храпевшего одетым в соседнем строении, растолкала и попросила отвести домой.

– В знак нашей дружбы, – отработанной очаровательной улыбкой одарила она его. Охлаждаемая встречным ветром через форточку, она прошелестела страницами вчерашнего дня и решила, что всё хорошо. А Сергею так и надо!

XIII

Сергей сидел на веранде и курил после обеда в столовой турбазы. У него ещё оставалась уйма талонов в эту столовую, закупленных в первый день прибытия и он раздумывал, как их перевести обратно в деньги. Он ведь был простым советским инженером, и только премия за «резонанс» выручила его в этом безрассудном приключении. К коттеджу на большой скорости подъехали тёмно-красные «Жигули». Дверь машины открылась, вышла Лена, наклонилась, что-то сказала водителю. Дверь хлопнула и машина ушла.

– Откуда мадам и здорова ли? – спросил Сергей.

Спать хочу, – сказааа Лена и скрылась в доме. Послышался шум воды в душе, потом всё стихло. Сергей зашёл в комнаты. Лена спала голая, едва прикрывшись простынёй.

– Жива, слава богу, – негромко произнёс Сергей. – Теперь и прощальными делами заняться можно. До вылета самолёта оставалось три дня.

Он пошёл к Юрию Приходько. Тот по плану вёл завтра группу в дневной выход в ладшафтное ущелье, где туристы прощались с Тянь—Шанем и Иссык—Кулем. Сергей тоже хотел сводить Лену на «прощание».

– Чтоб всё было по полной программе, – сказал он Юрию. У Юры сидела Оля.

– Как дела? Как Лена? – спросила Оля.

– Всё в порядке. Мадам прибыла в полном здравии.

– А у меня новости. Валера вчера напился, подрался и попал в кутузку. А утром начальник забрал его друзей и всех под присмотром ментов, посадили в автобус и отправили.

– Ну и ладно, – сказал Сергей, подумав, что он мог бы давно отправить эту компанию через высокого майора, с которым подружился за бешбармаком. – Значит так, Оля и Юра. Завтра мы едем с Юрой в ущелье, а послезавтра – прощальный ужин. И если вы реализуете эти талоны, или обменяете на деньги – ужин должен получиться богатым. Приглашаются все инструкторы!

– Сделаем! – сказали Оля с Юрой.

– Привет, моя хорошая.

– Привет. Где ты пропадал? – спросила Лена, когда Сергей, уйдя на озеро после разговора с Юрием и насладившись водными ваннами, вернулся домой к вечеру.

– Повинуюсь и докладываю. Но сначала вот вам ужин, пожалуйста.

– А ты?

– Я поел. Кстати, коктейль примешь?

– Пожалуй, будет очень к месту… Но, слушаю, – сказада Лена, принимая бокал.

– Утверждал отвальную программу. Осталось два полных дня и извини, что всё провёл без согласования с тобой по независящим от меня обстоятельствам.

– И что за программа?

– Видишь ли, мы потратили лучшие дни наших отношений, а я тебе не показал горы вблизи. Понимаешь, Тянь—Шань подо мною… Как ты без этого обойдёшься? Завтра с Юрой и его группой едем на прощание в ущелье на весь день. А послезавтра прощальный ужин в пять вечера со всеми желающими.

Мысли у Лены прыгали. Она ждала упрёков за объявленный разрыв, за ночь, проведённую незнамо где. А он ведёт её в горы и устраивает прощальный ужин. Но язык её вёл себя самостоятельно и выдал:

– Можно я приглашу Валеру, я вчера его обидела?

– Ты вчера меня обидела! – не выдержав, раздражённо сказал Сергей. – Но на ужине буду я, а Валерий нет!

?!

– Его выслали вместе с друзьями за хулиганство.

Лена задумалась. Потом подняла глаза на Сергея и сказала медленно:

– Если ты приложил к этому руку, я никогда…

– Не надо говорить мне «если», Леночка, – ласково, настолько ласково сказал Сергей, что Лена невольно сжала губки.

– Ладно, не буду. Пойдём на море погуляем и спать.

В постели их не могли удержать от близости никакие размолвки и любились они до изнеможения. «Всё в тебе чисто?» – только и спросил Сергей, но Лена только крепче прижалась к нему.

XIV

Утром автобус довёз туристов к предгорью. Дальше вверх вела хорошо утоптанная многими туристами тропа, вьющаяся между огромными валунами. Прошли километра три. Дальше было совсем круто и группа остановилась на привал. По ущелью бежала речка, через которую в этом месте был брошен мостик. Отсюда далёкий Иссык —Куль был виден во всей красе. На пути Сергей снимал экзотику и Лену на её фоне и разговаривал только о природе, призывая в союзники Юрия. А Лена была занята другими мыслями. Непонятный он, этот мой Серёжа. Целый месяц, как он «мой», а я не могу утвердительно ответить, что он мой. Я и расстаюсь с ним, наверное, из-за этого. Его ничто не берёт, ничто не раздражает. Ни одного грубого слова за месяц. За брошенное кольцо, за ночь проведённую неизвестно где и с кем уже живьём можно съесть или бросить меня. А может, ждёт моих извинений? Вот дурак. И не своей ли покорностью хочет убедить меня, что любит и не отстанет. Ну, уж нет. Возможно, зря отдала ему билет. И чернота разъедала её врождённую доброту, и она ненавидела уже Сергея за то, что он встретился ей, за то, что привёз в эти дикие края, где и покрутить любовь было не с кем, кроме слюнявого кавказского мальчишки. Все свои глупые поступки прокручивались в её сознание и их она так же переносила на Сергея.

– Послушай, Сергей, – почему ты не спросишь, где я была в прошлую ночь, с кем была?

– Тебе это нужно!?

– Да!

– Честно?

– Честно.

– Не интересно.

– Как не интересно? Почему?

– Потому что мне не интересны поступки, унижающие человека. А последние дни ты только и занималась самоунижением.

– Ну, это чушь какая-то, – вскинулась Лена. – Скорее ты унижался мною. Все видели, что я тобой пренебрегла.

– Думай, как хочешь. Ты свободная женщина и вольна в проявлении своих чувств.

– У нас в стране все женщины свободны.

– Я хотел сказать, что ты не ответственна перед законом.

– Разве закон в чувствах волен?

– Нет, конечно! Но к порядочности в отношениях обязывает.

– А не кажется ли тебе, дорогой, что ты, за личиной так называемой порядочности, скрываешь свою суть самого обыкновенного без свечения человечка. Безличностного, не способного на поступки. С тобой оказалась прекрасная женщина, редкая, может быть, пусть и случайно по какому-то тяготению. И ты спокойно смотришь, как она уходит от тебя, не борешься за неё. Вот смотрю я на тебя, и ты мне противен. Не понимаю сейчас, как я могла с тобой поехать, быть вместе столько времени, терпеть твоё мелкое тиранство. Ты положил на меня лапу, как на собственность, даже на других мужиков смотреть не давал. Я вольная птица, я летаю, я личность. А ты просто слюнтяй, прикидывающийся умным и сильным. А сам боишься, всего боишься, даже мальчишку приструнить, чтобы защитить жену, только подсмеиваешься. Тебе такие женщины не по зубам. И чтобы я раньше не говорила, я тебя не люблю и никогда не стану твоей женой.

Сергей слушал молча, не встревал.

– Что же ты молчишь?

– Пройдём ещё повыше. Туда, где деревья не мешают, и открывается весь Иссык-Куль. Оттуда есть что посмотреть. Вид оттуда облагораживает. – Сергей встал и подал женщине руку.

– Дурак, – сказала она и пошла за ним.

Они поднялись на открытые скалы. Деревья остались внизу. Голубой Иссык-Куль лежал вдали, сливаясь с воздухом и был бескрайним.

– Созерцай, – сказал Сергей и поднялся на верхний выступ скалы, где можно было сесть и смотреть одному. Он не прокручивал слова женщины для подготовки умного ответа, так как знал, что она не права и не собирался доказывать ей это. Он не обижался на неё и не жалел ни её, ни себя за то, что любовь так скоро закончилась. Он верил, что судьба знает, что делает, и был счастлив, что несколько недель был охвачен ликующей любовью.

Лена сидела на мостике, покачивая ногами, и изредка поглядывала на Сергея. У неё с утра и в мыслях не было устраивать разборку. Вечер и ночь прошли как в первые дни. Можно было ничего не заострять и постараться забыть и сгладить все совместные неприятности. И оставить открытым ближайшее будущее. Но неведомое в ней разрезало последние ниточки, соединявшие их.

– Вот видишь, какую женщину ты теряешь. Я могу любить, даже если ненавижу. И как любить… – Лена говорила от ручья, где сидела на мостике и разглядывала своё отражение в воде и улыбалась.

– Ты хорошая женщина, – сказал Сергей. – Будь ей ещё и завтра. Завтра в нашем доме прощальный вечер.