Текст книги "Сербские союзники Гитлера"

Еще одним нововведением стала коренная реформа изучения сербской литературы и плана обязательного чтения. При этом дело не ограничивалось критикой либерального довоенного учебника Йована Скерлича. В школьную программу были впервые включены произведения сербских литераторов ХХ века. Многое из того, что ввел в школьную программу недичевский министр В. Йонич (а точнее его заместитель В. Велмар-Янкович), в настоящее время считается классикой сербской литературы: стихи Исидоры Секулич, Десанки Максимович, Владислава Петровича-Дича, проза Милоша Црнянского, Иво Андрича, Владимира Велмар-Янковича. Наряду с ними в программу включили и произведения правых писателей-почвенников: М. Кашанина, Г. Божовича, С. Стефановича, Б. Лазаревича, подвергшихся после 1944 г. преследованию титовского режима[259]259
  Шкодрић Љ. Утицај окупационих власти на ревизију наставних програма и уђбеника у Србији 1941–1944. Војно-историјски гласник, бр. 1, 2009.


[Закрыть]. В лучших традициях тоталитарного государства школы были по личному указанию М. Недича украшены лозунгами и призывами: «Мир, порядок, труд и единство – это спасение Сербии», «Только единство спасет Сербию», «Все ради Сербии» и т. д.[260]260
  Решение Совета министров от 22 мая 1942 г.; Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944, knj. 2, Beograd, 1979, s.92.


[Закрыть]

Стоит отметить, что полных оборотов недичевская образовательная политика так и не достигла: ни Академия наук, ни Университет, формально подчинявшиеся Министерству просвещения и вероисповедания, до конца оккупации так и не начали полноценно работать из-за запрета со стороны немцев. И дело тут вовсе не в левацко либеральных настроениях, по словам недичевско-летичевских пропагандистов, якобы пропитавших эти учреждения. Руководство рейха не желало допускать возрождения деятельности этих опор национального духа страны так же, как до самого конца оккупации не позволило М. Недичу создать полноценные вооруженные силы. В университете была проведена чистка преподавателей и студентов, но оставшиеся так и не приступили к работе. Единственной учебной деятельностью в университете в 1941–1944 гг. была сдача выпускных экзаменов и экзаменов для студентов последнего года обучения. Особо заслуженные лица (участники подавления восстания осени 1941 г.) или их родственники могли получить высшее образование в университетах Рейха по стипендии правительства М. Недича (200–250 рейхсмарок в месяц). Этой возможностью воспользовались свыше тысячи человек. Лишь в декабре 1943 г. было получено согласие немецкого коменданта Сербии на возобновление деятельности университета, однако число лиц, решивших поступать (на философский, юридический, богословский, технический, медицинский, сельскохозяйственный факультеты) в таких условиях, оказалось немногим больше (414), чем число прошедших чистки и оставшихся на факультетах преподавателей (322)[261]261
  Ђорђевић Б. Универзитет у Београду 1863–1963, Годишњак града Београда, књ. 10 (1963), с. 5—79; Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944, knj. 2, Beograd, 1979, s. 95—102.


[Закрыть].

Как уже отмечено выше, попытка индоктринации сербской молодежи соседствовала с борьбой с «вредными» для построения «Новой Сербии» идеями и взглядами. Эта борьба проводилась не только полицейскими, но и воспитательными мерами. Меры эти связаны с деятельностью Института по принудительному воспитанию молодежи в г. Смедеревска-Паланка, основанного Министерством просвещения. Показательно, что создание этого учреждения было одним из ключевых обвинений в судебном процессе над В. Йоничем. Титовская историография однозначно характеризовала это учреждение как «концентрационный лагерь для молодежи» и «молодежную тюрьму»: в учреждении присутствовал карцер, заключение в Институт было насильственным, периметр огорожен колючей проволокой, а у входа находились дзоты. Институт использовал территорию и бараки предыдущего учреждения – лагеря для интернирования политических противников, где довоенное правительство Д. Цветковича держало своих политических противников[262]262
  Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944, knj. 2, Beograd, 1979, s. 92; см о практике политзаключения в лагеря в предвоенной Югославии: Милорадович Г. Карантин идей: Лагеря для изоляции «подозрительных лиц», Москва, 2010;


[Закрыть].

Объективности ради стоит упомянуть и мнение бывших сотрудников Министерства просвещения недичевской Сербии, работавших в Институте в г. Смедеревска-Паланка. Согласно воспоминаниям воспитателя Института М. Кубуровича, поводом к основанию этого учреждения стало то, что среди сербской молодежи (14–18 лет) имелось значительное число малолетних сторонников партизан. Немецкий способ решения этой проблемы был слишком жестоким – расстрел в случае вооруженного сопротивления и концентрационный лагерь в случае проявления симпатий к коммунистам. По словам сотрудника Министерства просвещения Р. Павловича, Льотич инициировал создание Института, потрясенный известием о том, что в апреле 1942 г. немцы вывезли из сербского лагеря Баница 700 человек (17–25 лет) и отправили их без объяснений в концентрационный лагерь в Норвегии. Институт начал работу с сентября 1942 г. Его руководитель М. Попович так сформулировал цели деятельности Института: спасти от смертной казни тех молодых людей, кто участвовал в партизанском движении; изолировать индоктринированную коммунистами молодежь от прямого влияния пропагандистов КПЮ; путем педагогических мер и образования перевоспитать эту молодежь; активизировать перевоспитанную молодежь в борьбе за идеалы Новой Сербии. Согласно положению об учреждении Института, он был создан как интернат для молодых людей обоего пола (учеников средних школ, студентов и не учащихся) в возрасте 14–25 лет, которые «своим поведением не продемонстрировали достаточного чувства порядка и дисциплины или неправильно поняли свои национальные обязанности» и направлялись в Институт Министерством внутренних дел, Министерством просвещения либо родителями (опекунами). Пребывание в Институте ограничивалось сроком от 6 месяцев до 3 лет. Преподавателей и воспитателей поставляло Министерство просвещения, а охрану на случай внешнего нападения без права вмешательства во внутренние дела Института – Министерство внутренних дел.

Находясь в Институте, молодые люди были обязаны участвовать в образовательном процессе по одной из программ: курсы начальной грамотности; основная школа и гимназия; средняя педагогическая, торговая, сельскохозяйственная школы (время для занятий в классе 7.30–12.15, для выполнения домашнего задания 15.00–16.00, 19.30–20.30). Для повышения образовательного уровня питомцев при Институте имелась библиотека с читальным залом, работали научные кружки с террариумом и аквариумом и экспериментальная ферма. Молодежь Института выпускала свой журнал (несколько раз в год) и газету (еженедельно). Действовали ученические клубы: литературный, театральный, музыкальный, спортивный и шахматный (время для организованного отдыха и спорта 17.15–18.45). Для приучения молодежи к труду (во внеурочное время) молодым людям предлагалось получить трудовую специальность на подсобном сельхозугодье Института и в 14 ремесленных мастерских: столярной, слесарной, плетения из прутьев, рисовальной, швейной, обувной, переплетной, фотографической и т. д. (одно занятие с 14.15 до 15.00). Доход от работы в этих мастерских вкладывался в ученический кооператив, который разнообразил рацион питомцев. Еще одним стимулом в воспитании было право каникулярного отсутствия, предоставлявшееся отличившимся питомцам. Пропаганду осуществляли политические курсы и семинары, на которые приезжали читать лекции самые авторитетные пропагандисты недичевской Сербии, в том числе и сам Д. Льотич (время политзанятий 16.00–17.00). Этот четкий, нормированный распорядок дня оставлял питомцам от самого момента побудки (в 6.00 утра) очень мало не занятого, свободного времени – всего полчаса перед отбоем, который был сравнительно рано, в 21.00. Лишь по выходным и праздникам воспитанникам разрешалось поспать до 7.15 и лечь в 22.15. В такие дни в дообеденное время они могли (по желанию) посетить церковь или позаниматься спортом, а после обеда организованно отправлялись в город – в кино или на футбольный матч местных команд (15.00–19.00). Перед сном организовывались танцы или театральная постановка (20.00–22.00). При этом и в будние, и в выходные дни гигиенисты Института ввели обязательный тихий час с 13.00 до 14.00.

Питомцы Института были поделены не только по половому признаку: женское и мужское отделения с раздельным проживанием и обучением. Внутри каждого отделения, в свою очередь, имелись три группы: студенты, старшеклассники, рабочая молодежь из города и деревни. Эта классификация по образовательному принципу влияла на то, какой курс «политического семинара» они проходили в школе (расширенный, средний или сокращенный, с особым вниманием к рабочему и крестьянскому вопросу). Программа политической подготовки питомцев первых групп включала следующие дисциплины:

1. Философия: введение в философию (психология и логика); история философии (Аристотель, Платон, Декарт, Спиноза и др.); школа психоанализа; исторический и диалектический материализм; русская религиозная и философская мысль (славянофилы, Достоевский и Бердяев); 2. Политика: Макиавелли, Каутский, Бернштейн, Манн, Маркс и славянство, Энгельс – «Анти-Дюринг», «Коммунистический манифест 1848 г.», «История ВКП(б)», Ленин – о государстве и религии, Сталин – вопросы ленинизма, Конституция СССР; Коминтерн и КПЮ против Югославии и Сербии; Тито и партизанское движение; Недич и его роль под оккупацией; 3. Социология и экономика: основы социологии (по Питириму Сорокину); основы экономики (экономические термины); марксистская социология и экономика; Маркс – «Капитал», теория о накоплении капитала; критика марксистской социологии и экономики; христианство и органическое понимание общества; 4. Национальная история: история Югославии; культурные и исторические проблемы народов Югославии; критика диалектического материализма в истории; антропогеография; Балканский полуостров и его население по Й. Цвиичу; 5. Национальная и мировая литература: народная поэзия и ее роль; критика диалектического материализма в литературоведении; сербская художественная литература XIX и XX веков; главные тенденции развития мировой литературы XVIII–XX веков; советская литература – Есенин, Горький, Островский и Эренбург.

Для того чтобы питомцы могли самостоятельно убедиться в том, что им говорили лекторы, на столах учеников появлялись довоенные нелегальные издания Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. На политических курсах работа шла в форме лекций, дискуссий, анкетирования и письменных работ с разнообразными темами: «Мои политические убеждения», «Сильные и слабые стороны исторического материализма», «Что я думаю про Тито», «За Св. Саву или за Маркса» и т. д. При этом питомцы, выразившие политические взгляды, противоречившие тому, что рассказывал лектор, не наказывались. Единственным критерием оценки была способность логично и ясно мыслить.

За время существования Института через него прошли 1270 человек (840 учеников и 430 учениц), 120 из них получили аттестат об окончании гимназии. Большинство молодых людей по окончании положенного срока возвращались к прерванным занятиям или работе. Однако у некоторых в силу активной политической индоктринации дело дошло до полного изменения жизненного пути – они присоединились к организованной борьбе с коммунистами в аппарате недичевской Сербии (55 человек), в СДК (44), в СГС (34) и в отрядах генерала Д. Михаиловича (25). Только семь молодых людей, которые вскоре после прибытия в Институт попытались организовать там вооруженное восстание в апреле 1943 г., были признаны невоспитуемыми и отправлены в лагерь Баница. Еще одним показателем успешной деятельности Института было то, что 6 питомцев Института были приняты на работу в Институт в качестве воспитателей с дипломом его учительской школы[263]263
  Кубуровић П.М. Васпитни завод у Смедеревској Паланци 1942–1944., Записи из добровољачке борбе. књ. II, Минхен, 1954; Правилник о унутрашњем реду и владању у Вас. Заводу у Смедеревској Паланци, б.м., б.и.; Службене новине, 15 јула 1942; 21. јануара 1943; 19. фебруара 1943; Прослава годишњице рада Завода за принудно васпитање у Смедеревској Паланци, Обнова, 9. октобар 1943; На новом путу. Бивши питомци Васпитног завода у Смедеревској Паланци ступају у доборволјачке редове, 13. октобар 1943.


[Закрыть].

Нельзя не отметить, что реакция сербского общества на коллаборационистскую пропаганду была достаточно вялой. Повседневная жизнь гражданского населения (особенно в провинции) продолжала идти своим чередом, людей куда больше волновали нехватка и дефицит жизненно необходимых вещей, чем идеологические потуги недичевско-льотичевских геббельсов. Борясь с приверженцами левых взглядов, присущих движению Сопротивления, коллаборационистское правительство широко опиралось на идеологические рычаги. В этой борьбе идеологий велика была не только роль традиционных взглядов сербского общества, религии и общественных организаций, но и попытка придать существующему положению «вид нормальной жизни» путем активного использования развлекательных театральных представлений, киносеансов и радиопрограмм. Этот смех сквозь слезы был призван заставить население Сербии забыть о волнах беженцев, тысячах военнопленных, заточенных в лагеря и казненных. Кроме оптимистического настроения, недичевская администрация пыталась укрепить в сербах те принципы, которые считала полезными для Новой Сербии: семейные ценности; укрепление традиционной роли женщины; забота о детях и религиозность. При всей видимой безобидности этих усилий за ними скрывалась попытка идеологически вымостить путь Сербии в «Новую Европу» и обеспечить безмятежное существование оккупационного аппарата, эксплуатировавшего сельское хозяйство и природные ресурсы Сербии. Фальшивость и бесперспективность недичевской пропаганды становились все более заметными гражданам Сербии, которые все меньше и меньше доверяли М. Недичу[264]264
  Маринковић А. Све је било могуће у оне дане… Сећање на септемар 1944. // Записи из добровољачке борбе. књ. III. Минхен, 1955.


[Закрыть].

3. Архивные фонды и основные монографии по теме

Историјски архив Београда – (ИАБ), фондови «Суђење сарадницима окупатора», «BdS-Гестапо Београд», «Специјална полиција», «Збирка новина и прогласа Жика Јовановић».

Војни архив републике Србије (ВА) «Четничка архива», «Недићевска архива», собр. «Командант Србије».

Архив Југославије – (АЈ), фонд «Државна комисија за утврђивање злочина окупатора и њихових помагача из Другог светског рата».

Народна библиотека Србије – (НБС), Фонд ретких књига, Плакати и прогласи, собрание газет «Српски народ», «Обнова», «Службене новине» и др.

Војни музеј републике Србије, збирка фотографија.

Архив Југословенске кинотеке, Центар за дигитализацију.

Российский государственный архив социально-политической истории – (РГАСПИ), ф. 495 «Исполком Коминтерна».

Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации – (ЦАМО РФ), фонды частей РККА, принимавших участие в боевых действиях на территории Югославии: (57 А, 4 гвмк, 17 ВА, 68 ск, 75 ск, 52 сд, 233 сд, 431 сп, 16 ошсб и др.).

National Archives and Records Administration in Washington, микрофильмы архивных фондов немецких полицейских и воинских формирований, принимавших участие в боевых действиях на Балканах, в ВА.

Militärarchiv in Freiburg, микрофильмы архивных фондов немецких полицейских и воинских формирований, принимавших участие в боевых действиях на Балканах, в ВА.

Avramovski Ž. Treći Rajh i Borski rudnik. Bor, 1975.

Bjelajac M. Generali i admirali Kraljevine Jugoslavije. Studija o vojnoj eliti i biografski leksikon. Beograd, 2002.

Bojić M. Jugoslovenski narodni pokret «Zbor»: 1935–1945: jedan kritički prilaz. Beograd, 1996.

Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944. Beograd, 1979.

Božović B. Podzemna borba: (specijalne organizacije Gestapoa za borbu protiv NOP-a). Beograd, 1964.

Božović B., Stefanović M. Milan Aćimović, Dragi Jovanović, Dimitrije Ljotić. Zagreb, 1985.

Čulinović F. Okupatorska podjela Jugoslavije. Zagreb, 1970.

Dobrich M. Belgrade’s Best: The Serbian Volunteer Corps, 1941–1945. NY, 2001

Glišić V. Teror i zločini nacističke Nemačke u Srbiji 1941–1944.Beograd, 1970.

Ivanković M. Jevreji u Jugoslaviji: 1944–1952: Kraj ili novi početak. Beograd, 2009.

Kočović B. Żrtve Drugog svetskog rata u Jugoslaviji. London, 1985

Koljanin M. Jevreji i antisemitizam u Kraljevini Jugoslaviji 1918–1941. Beograd, 2008.

Kostić B. Za istoriju naših dana. Beograd, 1996.

Mackenzie W. The Secret History of SOE: Special Operations Executive 1940–1945. London, 2000.

Micković E. Logor Banjica: logoraši: knjige zatočenika koncentracionog logora Beograd-Banjica (1941–1944). Tom 1, 2. Beograd, 2009.

Nemačka obaveštajna služba. Beograd – Državni sekretarijat za unutrašnje poslove FNRJ, 1955.

Propadović M. D. V. Ljotić, Zbor i Komunistička partija Jugoslavije: 1935–1945: prilozi za istinu o JNP Zbor. Northampton, 1990.

Ristović M. Nemački «novi poredak» i jugoistočna Evropa: 1940/41—1944/45: planovi o budućnosti i praksa. Beograd, 1991.

Savković M. Kinematografija u Srbiji tokom Drugog svetskog rata 1941–1945. Beograd, 1994.

Slijepčević Đ. Jugoslavija – uoči i za vreme drugog svetskog rata. Minhen, 1978.

Terzić V. Slom Kraljevine Jugoslavije 1941: uzroci i posledice poraza. Beograd – Ljubljana – Titograd, 1982.

Tolstoy N. The Minister and the Massacres, London, 1986.

Tomasevich J. The Chetniks. Stanford, 1975.

Žerjavić V. Gubici stanovništva Jugoslavije u Drugom svetskom ratu. Zagreb, 1992.

Алексић Д. Привреда Србије у Другом светском рату. Београд, 2002.

Беговић С. Логор Бањица, Београд, 1989.

Беляков C. Усташи: между фашизмом и этническим национализмом, Екатеринбург, 2009.

Божовић Б. Београд под комесарском управом 1941. Београд, 1998.

Божовић Б. Специјална полиција у Београду 1941–1944. Београд, 2003.

Божовић Б. Страдање Јевреја у окупираном Београду. 1941–1944. Београд, 2004.

Војиновић М. Биоскопи у Београду 1941–1944. године. Београд, 2008.

Восточная Европа между Гитлером и Сталиным. 1939–1941 гг. / Отв. ред. В.К. Волков, Л.Я. Гибианский. М., 2000.

Давидовић Г., Тимотијевић М. Затамњена прошлост. Историја равногораца чачанског краја. Чачак – Краљево, 2004.

Деспотовић Д. Кочевски рог: ратни злочин или праведна одмазда. Београд, 1992.

Димитријевић Б., Николић К. Ђенерал Михајловић. Биографија. Београд, 2004.

Живановић С. Ђенерал Михаиловић и његово дело, Трећи српски устанак, књ. 1. Чикаго, 1962.

Записи из добровољачке борбе I–V. Минхен, 1954–1959.

Зборник докумената и података о НОР-у народа Југославије (даље З.д.и.п. о НОР н. Ј). Београд, од 1949.

Ивановић П. Ко су Љотићевци. Чикаго, 1954.

Јеличић Д. Кинематографске делатности у окупираном Београду, Дипломски рад на Факултету драмских уметности. Београд, 1986.

Јовановић Н. Смедерево је било добро обновљено: Димитрије Љотић и делатност Изванредног комесаријата 1941–1944. Смедерево, 2001.

Карапанџић Б. Грађански рат у Србији 1941–1945, Кливленд, 1958.

Карапанџић Б. Кочевска споменица: Кочевски Рог 1945–1995. Кливланд, 1995.

Карапанџић Б. С вером у Бога за краља и отаџбину! Добровољци: 1941–1991, Кливеланд, 1991.

Кољанин М. Немачки логор на Београдском сајмишту 1941–1944. Београд, 1992.

Коминтерн и вторая мировая война. М., 1994.

Краков С. Генерал Милан Недић. Београд, 1995.

Куљић Т. Превладавање прошлости: узроци и правци промене слике историје крајем XX века. Београд, 2002.

Љотић Д. Сабрана дела.

Марјановић Б. Осовина Београд – Берлин: економски односи Србија (Југославија) – Немачка. Београд, 2007.

Марковић В. Театри окупиране престонице, Београд, 1998.

Мартиновић-Бајица П. Милан Недић. Београд, 2003

Матејић М., Карапанџић Б. Са крстом у руци и љубављу у срцу: о свештеницима и монасима Српске православне цркве који су припадали Љотићевом «ЗБОР»-у и Српском добровољачком корпусу. Ваљево, 2008.

Милосављевић О. Потиснута истина: колаборација у Србији 1941–1944. Београд, 2006.

Николић К. Историја равногорског покрета: 1941–1945. Београд, 1999.

Нојбахер Х. Специјални задатак Балкан, Београд, 2005

Односи Југославије и Русије (СССР) 1941–1945. Београд. 1996.

Павловић М., Младеновић Б. Коста Миловановић Пећанац, Београд, 2006.

Парежанин Р. Моја мисија у Црној Гори, Рим, 1960.

Парежанин Р. Други светски рат и Димитрије В. Љотићм. Минхен, 1971.

Пилько Н.С. Словения в годы оккупации. 1941–1945 годы, СПб., 2009.

Пироћанац С. Добровољци: некад и сад! Албум, Нортхамптон, 1994.

Поповић Н. Јевреји у Србији 1918–1941. Београд, 1997.

Радић Р. Живот у временима: Гаврило Дожић: 1881–1950. Београд, 2006.

Русский корпус на Балканах во время II Великой войны 1941–1945 гг. Нью-Йорк, 1963.

Русский Корпус на Балканах во время II Великой войны 1941—45 гг. Cб. II. С.-Петербург, 1999.

Слијепчевић Ђ. Генерал Коста М. Мушицки. Кратак преглед живота и рада. Минхен.

Смирнова Н.Д. Балканская политика фашистской Италии. Очерк дипломатической истории (1936–1941). М., 1969.

Споменица Динарске четничке дивизије, Б.м., 1993.

Споменица православних свештеника – жртава фашистичког терора и палих у народноослободилачкој борби. Београд, 1960.

Стефановић М., Збор Димитрија Љотића: 1934–1945. Београд, 1984.

Тимофеев А.Ю. Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. 1941–1945. Москва, 2010.

Трбојевић Д. Церско-мајевичка група корпуса пуковника Драгослава Рачића. Крагујевац, 2001.

Тришић. Ј. О Милану Недићу, Б. м., 1960 с.47.

Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь. Москва, 2002.

Шкодрић Љ. Министарство просвете и вера у Србији, 1941–1944. Судбина инсттуције под оккупацијом. Београд, 2009.