Текст книги "Сербские союзники Гитлера"

III. Силовые структуры государства Сербия (1941–1945)

1. Жандармерия. Легализованные четники

Сформированные 24 июня 1941 г. отряды сербской жандармерии к концу года выросли по численности до 3500 человек, в марте 1942 г. – до 18 000 человек, а к январю 1943 г. – до 36 000 человек! Чтобы понять, каким образом удалось столь быстро нарастить эти отряды и откуда они возникли, необходимо рассмотреть т. н. феномен «легализованных четников».

Четниками сербы еще в XIX веке называли бойцов иррегулярных отрядов (серб. чета), действовавших с применением партизанской тактики на территории, занятой неприятелями. В конце XIX – начале XX вв. сербские четники боролись на землях т. н. Старой Сербии (т. е. Западной Македонии, Косово и Рашской области) против албанских башибузуков и терроризировавших сербское гражданское население болгарских комитов[145]145
  Тимофеев А.Ю. Крест, кинжал и книга. Старая Сербия в политике Белграда (1878–1912). Алетея, С.-Петербург, 2007.


[Закрыть]. В годы Балканских войн (1912–1913 гг.) и Первой мировой войны четники действовали как добровольческие отряды в интересах сербской армии на коммуникациях и в тыловых районах противника – турок, болгар и австро-венгров. Одним из видных участников четнического движения был Коста Милованович (1879–1944 гг.), родившийся неподалеку от старинного сербского города Печ, находившегося тогда в составе Османской империи. Пытавшиеся поджечь монастырь Высокие Дечаны албанские погромщики убили на глазах у маленького Косты всю его семью – брата, сестру, мать и служившего монастырским сторожем отца. Оставшемуся сиротой мальчику пришлось в жизни нелегко, он не смог даже выучиться грамоте. Вскоре, спасаясь от очередной волны албанских погромов, мальчик бежал из Турции в Сербию, где зарабатывал на хлеб батраком, а в 18 лет был призван в сербскую армию, из которой вернулся унтер-офицером инженерных войск. После недолгой службы в пограничной страже в 1903 г. под псевдонимом Печанац К. Милованович вступил в сербскую четническую организацию. Благодаря своей храбрости и сметливости Коста Печанац за год прошел путь от простого бойца (четника) до командира отряда (воеводы)[146]146
  Трбић В. Мемоари. Казивања и доживљаји војводе велешког (1912–1918, 1941–1946), Књига II, Београд, 1996, с. 179.


[Закрыть].

Начало Первой мировой войны тридцатипятилетний К. Печанац встретил уже будучи профессиональным военным и семейным человеком. Супруге и четверым детям К. Печанца пришлось остаться в оккупированной Сербии. Трое из них погибли во время оккупации: старший сын – семилетний Милован – умер от тифа, младшую дочку – двухлетнюю Милицу – убил австрийский солдат оккупационных сил. Супругу К. Печанца с двумя оставшимися детьми арестовали и били болгарские солдаты, в результате чего умер его средний сын – Иван, а последний ребенок и его мать находились до конца войны в лагере для интернированных лиц. Сам К. Печанац покинул Сербию вместе с отступавшими частями регулярной сербской армии. В эвакуации в г. Солунь К. Печанац не прекращал размышлять о продолжении борьбы за свободу Сербии. Он обратился с предложением к Верховному командованию сербской королевской армии помочь ему перебраться на территорию оккупированной Сербии для диверсионной деятельности. Это предложение вызвало интерес, К. Печанац был направлен на курсы подрывников, совершил несколько пробных полетов для проверки «физической способности выдерживать длительные перелеты», а 28 сентября 1916 г. французский самолет перевез его в район г. Топлица в Южной Сербии[147]147
  Павловић М., Младеновић Б. Коста Миловановић Пећанац, Београд, 2006, с. 30—88


[Закрыть].

Согласно инструкциям сербского командования, Печанцу предстояло сформировать из местной молодежи призывного возраста четническую организацию, вооружить ее имевшимся у населения оружием, подготовить план диверсионных действий. Для предотвращения лишних жертв, с подрывом мостов и железных дорог, а также с вооруженным выступлением против оккупантов ему предписано было подождать до прорыва Солунского фронта и выхода частей регулярной сербской армии к границам Сербии. Необходимая подготовка и координация сил были проведены, а руководство сетью четников взяла на себя Центральная организация, во главе которой и встал К. Печанац. Однако сложившаяся в оккупированных болгарами районах Сербии ситуация была крайне напряженной. Последней каплей стала попытка Софии провести мобилизацию сербской молодежи в болгарскую армию, в результате чего в феврале 1917 г. вспыхнуло народное восстание, получившее по ближайшему крупному городу название Топлицкое. На несколько недель повстанцам удалось взять под контроль широкую территорию на юге Сербии, что привело к перегруппировке оккупационных болгарских и австро-венгерских войск. Используя тактику окружения и навязав противнику фронтальные бои, болгары и австрийцы силами 30 000 солдат наголову разбили повстанцев, чьи силы примерно равнялись 5000–6000 человек. Наконец, болгары 14 марта выбили повстанцев из Прокупле, а австрийцы 16 марта – из Куршумлии. Зачистка продолжалась около десяти дней, после чего оставшиеся отряды четников ушли в горы, стараясь оторваться от преследовавшего их неприятеля. В результате восстания погибли не только половина повстанцев, но и около 20 000 мирных жителей непризывных пола и возраста – стариков, женщин и детей. Несколько десятков тысяч человек были интернированы в болгарских и австрийских лагерях, их дома сожжены, а имущество разграблено. Оставшиеся в живых повстанцы небольшими четами продолжили партизанские действия в горных районах Сербии, австрийские и болгарские войска регулярно предпринимали против них действия вплоть до 1918 г., когда после прорыва Солунского фронта сербская армия вновь освободила Сербию[148]148
  Практика малой войны в оккупированной Сербии, М., 1927; Erhardt A. Der Kleinkrieg. Geschichtliche Erfahrungen und künftige Möglichkeiten, Potsdam, 1935; Старинов И. Г. Подготовка партизанских кадров, М., 1989, с. 5.


[Закрыть]. Топлицкое восстание стало самым большим и успешным примером применения партизанской тактики против регулярной армии на европейском театре военных действий Первой мировой войны и привлекло значительное внимание специалистов по малой войне межвоенного периода[149]149
  Дерок Ј. Топлички устанак и оружани отпор у окупираној отађбини 1916–1918. године, Београд 1940; Митровић А. Устаничке борбе у Србији 1916–1918, Београд, 1987.


[Закрыть].

^{Воевода «лояльных» четников К. Печанац со своими соратниками}

Сформированный в конце 1918 г., сразу же после окончания Первой мировой войны Особый комитет парламента Сербии внимательно рассмотрел «вредоносные последствия восстания и личную ответственность лиц, вызвавших это возмущение»[150]150
  Перовић М. Топлички устанак 1917, Београд, 1971, с. 340–350.


[Закрыть]. К. Печанцу удалось избежать преследования по обвинению в организации возмущений, приведших к тяжелым последствиям, но сам этот процесс не мог не произвести на него гнетущее впечатление.

Ради сохранения традиций четнического движения на будущее, а также для поддержания резерва вооруженных, преданных и решительно настроенных лиц в 1921 г. было создано Товарищество четников, которое с 1932 г. возглавлял К. Печанац. Регулярная югославская армия активно готовилась к тому, чтобы использовать четнические традиции в случае столкновения с вероятным противником, который благодаря своей многочисленности и техническому превосходству мог бы оккупировать часть страны[151]151
  Упут за четничко ратовање. Београд, 1929; Tešić D. Gerilski rat u planovima vojske Kraljevine Jugoslavije 1938–1941 g., Istorija 20. veka, № 2, 1995; Životić A. Jurišne (četničke) jedinice vojske Kraljevine Jugoslavije 1940–1941. godine, Vojnoistorijski glasnik, № 1–2, 2003.


[Закрыть].

Однако организованные в 1940 г. четнические части регулярной югославской армии не оказали значительного влияния на ход Апрельской войны. В то же время сербское командование отдало приказ и об активизации четников из Товарищества четников. Уже 4 апреля 1941 г. престарелый К. Печанац с официальной бумагой министра обороны получил в Нише вооружение и обмундирование на 600 человек, а 8 апреля в районе г. Куршумлии раздал их четникам, которые тремя отрядами ушли в горы 10 апреля – в тот же день, когда в город вошли немцы.

С тех пор в Сербии вновь появились четники с классическим для них внешним видом – высокими черными меховыми шапками с кокардами и черными знаменами с адамовой головой. Позднее те же эмблемы и название неформально приняли и другие лояльные эмигрантскому правительству отряды, стоявшие под командованием Л. Новаковича, Д. Михаиловича и др. Тяжкий опыт кровавого подавления Топлицкого восстания, а также пожилой возраст и ряд личностных качеств способствовали тому, что параллельно с ростом своей организации К. Печанац начал активно проповедовать пассивность и ненападение на оккупационные войска. В условиях Второй мировой войны этот путь неминуемо вел к коллаборационизму. Для того «чтобы спасти страну от гражданской войны», К. Печанац уже в августе 1941 г. начал переговоры с представителями местных немецких комендатур и сербской администрации, выступив с предложением о «совместной деятельности против коммунистов» в обмен на «разрешение на ношение оружия и помощь в боеприпасах»[152]152
  Павловић М., Младеновић Б. Коста Миловановић Пећанац, Београд, 2006, с. 172–190.


[Закрыть]. Результат этих переговоров стал широко известен жителям Сербии, т. к. 27 августа 1941 г. К. Печанац составил и подписал «Призыв к дорогому народу», размноженный типографским способом в виде плаката, который немецкие власти распространили по всей территории Сербии. В нем К. Печанац призывал всех ушедших в лес встать под его командование или разойтись по домам, а также убеждал сербов помочь четникам в их борьбе с «беглыми каторжниками, бездельниками, грабителями и сволочью, которая не думает об общем благе крайне пострадавшего народа, а в этой тяжелой беде старается только о своей личной пользе и удовлетворении»[153]153
  ВА, Недићева архива, к. 33, ф. 11, док. 5.


[Закрыть]. Призыв этот вызвал куда больше обманутых ожиданий и ссор, нежели чем мира и спокойствия. Часть воевод К. Печанца, разочарованные его соглашением с немцами, ушли под командование к Д. Михаиловичу и в начале сентября 1941 г. участвовали в боевых действиях против немцев в союзе с партизанами.

Однако после разлада между партизанами и бойцами ЮВвО различие между четниками К. Печанца и Д. Михаиловича стало более отражением личной неприязни командиров, нежели чем следствием реальных противоречий. При этом возможности Д. Михаиловича сократились после разгрома ЮВвО, который немцы произвели после уничтожения в Сербии партизан. Офицеры недичевской жандармерии да и сам М. Недич стремились вывести из-под удара немцев «национальные кадры», сконцентрированные в отрядах Михаиловича, после их отступления из Сербии. Единственным способом избежать лагерей военнопленных для руководства многих отрядов четников стала т. н. легализация. При этом многие из легализованных четников неофициально сохранили лояльность Д. Михаиловичу, поэтому полной неудачей закончились попытки К. Печанца взять под свой реальный контроль части новоприсоединенных легальных четников, подчинявшихся ему формально. Наблюдались неоднократные случаи перехода офицерского, унтер-офицерского и рядового состава, а также целых отрядов из рядов легальных четников в формальные отряды жандармерии и наоборот – переход на нелегальное положение, т. е. в состав организации Д. Михаиловича.

Осенью 1941 г. в документах штаба XVIII корпуса вермахта было зафиксировано, что К. Печанац со своими четниками «в борьбе против коммунистов искренне встал на немецкую сторону»[154]154
  З.д.и.п. о НОР н. Ј, т. I, књ. 1, Београд, 1949, с. 630–631.


[Закрыть]. Четники К. Печанца контролировали значительную часть Южной Сербии, до границы с Косово и Македонии. Там эти отряды мешали образованию партизанских отрядов в Южной Сербии, и без того слабо пронизанной сетью коммунистической организации. Кроме того, в приграничных областях четники К. Печанца предотвращали проникновение албанских банд, устраивавших набеги на приграничные сербские села на территории администрации военного коменданта Сербии. Оставшиеся под непосредственным командованием К. Печанца четники на юге и юго-востоке Сербии относились к числу лиц, материально заинтересованных и идеологически слабомотивированных, что делало их малобоеспособными в борьбе против партизан.

Вот как описывал деятельность четников К. Печанца высокий функционер «Збора» Милорад Моич в своем письме на имя М. Недича от 15 декабря 1941 г.: «На территории неготинского района действует четнический отряд воеводы Анджелко. Этот край довольно спокойный, но благодаря отрицательному влиянию местных четников создается большое недовольство среди местных жителей. Весь отряд более или менее состоит из картежников и бандитов, которые при вступлении в отряд руководствовались вовсе не идеалистическими побуждениями. Отряд этот совершает непрестанный террор и насилие над мирным населением, в то время как сквозь пальцы смотрят на крайне сомнительных типов. От состоятельных людей требуют большие суммы денег (2000–2500 динаров) и, если мещане не соглашаются, то грозятся взять их в заложники, а потом и расстрелять»[155]155
  ВА, Недићева архива, к. 50, ф. 1, док. 38.


[Закрыть].

Легальные четники, как импровизированная замена жандармерии и пограничных сил, могли быть полезными для оккупационного аппарата лишь в напряженные дни партизанского восстания осенью 1941 г. После того как партизаны были изгнаны из Сербии, а правительство М. Недича наладило работу местных полицейских и административных властей, практически отпала нужда в деятельности архаичной, слабоуправляемой и коррумпированной структуры четников К. Печанца. Болгарские войска по договоренности с немцами вошли на территорию юга Сербии, их гарнизоны стали заменой располагавшихся там немецких войск. Болгарский гарнизон появился и в «столице» четников г. Топлице. В апреле 1942 г. документы МВД Сербии зафиксировали общую численность легальных четников в 8745 человек, распределенных небольшими отрядами, по несколько сотен человек, по всей территории администрации военного коменданта Сербии, поставленных на бюджет жандармерии и фактически с нею слившихся. Из них на территории размещения болгарских войск на юге Сербии (в зоне влияния К. Печанца) были 3500 человек. С лета 1942 г. активизировался процесс расформирования четников: часть переводилась в СГС (Сербская Государственная Стража, подробнее см. гл. III, п. 2), часть вновь перешла на нелегальное положение в составе ЮВвО, а часть немцы разоружили и интернировали. Легальные четники в 1942 г. не получали денежных выплат и служили за ежемесячный паек: 12 кг муки или хлеба, 0,5 л растительного масла, 1,6 кг мяса, 500 г сала или 400 г жира, 500 г сахара, 100 г хозяйственного мыла, 125 г стирального порошка и 180 сигарет. Этот сравнительно скудный паек вкупе со слабой мотивацией и низкой организованностью приводил к массовым случаям вымогательства и грабежа у местного населения. Неудивительно, что в декабре 1942 г. М. Недич подписал указ о расформировании четнических частей, большинство которых были включены в СГС[156]156
  Мартиновић-Бајица П. Милан Недић, Београд, 2003, с.184–185.


[Закрыть]. Снятые с довольствия еще в конце 1942 г., с аннулированными удостоверениями о праве на ношение оружия последние 650 четников К. Печанца перешли в мае 1943 г. на сторону ЮВвО. Под руководством К. Печанца остались лишь около ста человек охраны, в окружении которых он и жил до 1944 г. в г. Соко Баня.

Роковыми оказались для престарелого воеводы попытки вернуть себе руководство четническим движением в 1941 г. и критика повстанцев без учета их идеологии, вызывавшие нескрываемое раздражение у руководства ЮВвО. После подписания «Призыва» в августе 1941 г. воевода Печанац потерял свою репутацию патриота, дистанцирование от него стало восприниматься как дистанцирование от коллаборации в четническом движении. С конца 1942 г. по адресу К. Печанца посыпались неприкрытые угрозы, а в 1944 г. бойцы ЮВвО захватили К. Печанца в плен, решив сначала держать его под стражей до суда, который предстояло провести после войны, однако в мае 1944 г. ситуация изменилась, и престарелый воевода был казнен.

2. Сербская государственная стража

Основной целью, ради которой немцы решились на создание правительства М. Недича, было формирование под руководством этого авторитетного генерала сил, способных контролировать оккупированную территорию Сербии при минимальных усилиях немецких вооруженных сил. Для этого было решено позволить М. Недичу «увеличить жандармерию с 5000 до 10 000 человек, а также сформировать местные вспомогательные вооруженные отряды самообороны до 5000 человек»[157]157
  ВА, NAV-N-T-120, 200/153345-46.


[Закрыть]. Личный состав жандармерии и вооруженных отрядов М. Недич планировал пополнять исключительно на принципах добровольности и материальной выгоды службы (найма).

^{Сербские стражники во время парада в Белграде в июне 1944 г.}

После формирования 6 сентября 1941 г. первых частей СВО процесс пошел полным ходом. До конца 1941 г. в рамках МВД Сербии, кроме жандармерии, были образованы 12 отрядов СВО и 7 СДК[158]158
  ВА, Недићева архива, к. 24 A, ф. 1, док. 1.


[Закрыть]. В формировании последних принимало участие движение «Збор», черпавшее кадры среди довоенных членов движения и сочувствующих, а вот пополнение кадров СВО оказалось делом нелегким. Кроме материального стимулирования и призывов к антикоммунизму, пришлось прибегнуть и к другим стимулам. Полковник Й. Тришич, возглавлявший жандармерию во время комиссарского правления и уволенный в первые дни правительства М. Недича, вспоминал: «Были разнообразные угрозы, например, что все офицеры, которые не пойдут служить Недичу, будут арестованы и отправлены в лагерь военнопленных …а офицеры, родившиеся за пределами Сербии, проживающие в Сербии, будут высланы по месту жительства». О проблемах с призывом вспоминали и офицер СГС Петр Мартинович-Баица, и сотрудник М. Недича С. Краков. При этом речь шла не только о нежелании воевать против внутреннего врага, но и о нежелании поддерживать поставленное оккупационным режимом правительство. Куда больше симпатий сербских офицеров и унтер-офицеров вызывало движение Д. Михаиловича, что в итоге привело к ослаблению лояльности даже среди жандармерии, которую пришлось расформировать. Первый командир жандармерии полковник Й. Тришич был арестован и в ноябре 1941 г. оказался в лагере Баница. Однако и новое руководство жандармерии не могло изменить сложившуюся ситуацию, когда командиры отдельных жандармских отрядов по собственной инициативе поддерживали контакты с командирами Д. Михаиловича и сообщали им о планирующихся операциях, помогали оружием и боеприпасами[159]159
  Тришић. Ј. О Милану Недићу, Б. м., 1960 с. 47; Мартиновић-Бајица П. Милан Недић, Београд, 2003, с.160–161; Краков С. Генерал Милан Недић, Београд, 1995, књ. 1, с. 257–258.


[Закрыть].

Для восполнения пробелов в офицерском корпусе правительство М. Недича 15 октября 1941 г. издало Указ об обязательном сборе в Белграде всех находившихся в Сербии довоенных курсантов военных училищ для ускоренного окончания образования в рамках вновь основанного Офицерского училища жандармерии, которое начало работу с 1 ноября в здании уже действовавшего «Унтер-офицерского училища жандармерии». Из состава курсантов этих училищ были подобраны кадры для небольшой церемониальной части – Сербской гвардии, которая, по приказу М. Недича, была создана в ноябре 1941 г. для охраны зданий МВД и бывшего здания МИД, где разместилось сербское правительство[160]160
  Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944, knj. 1, Beograd, 1979, s. 160–161.


[Закрыть].

На начало декабря 1941 г. правительство М. Недича имело свыше 11 000 вооруженных винтовками, пулеметами и легкими минометами солдат под командованием генерала Стевана Раденковича. Свыше 2500 человек непосредственно относились к жандармерии, 4000 человек были в составе СВО (включая СДК) и 3500 человек состояли под командованием К. Печанца. Личным стрелковым оружием и саблями были вооружены охранявшие порядок в городах около 2000 полицейских и оперативников полиции, а также 5000 человек в пограничных частях[161]161
  ВА, NAV-N-T-501, мф. 256, л. 116.


[Закрыть]. Отдельные части жандармерии, СВО и четников были разделены на шесть групп: Рудник (командир – майор М. Калабич), Крагуевац (командир подполковник М. Стефанович), Чачак (командир – подполковник Б. Костич), Пожега (командир – майор М. Корач), Рашка (командир – поручик М. Джурович). Кроме командования подчиненными им силами жандармерии, добровольцев и четников, командиры групп имели права сербских военных комендантов населенных пунктов, где располагались их штабы[162]162
  Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944, knj. 1, Beograd, 1979, s. 166–165; ВА, Недићева архива, к. 47, ф. 4, док. 1.


[Закрыть].

С начала 1942 г., после того как стало очевидно, что партизанское восстание в Сербии подавлено, немцы решили провести реорганизацию оккупационного аппарата в Сербии. Командующим войсками вермахта и военным комендантом Сербии был назначен генерал Пауль Бадер, командующим БДС стал штандартенфюрер СС Эммануэль Шефер, командующим полиции порядка – БДО, в составе которого действовали четыре полицейских полка, был назначен оберштурмбаннфюрер СС Андреас Мей. Высшим руководителем СС и полиции в Сербии (т. е. БДО и БДС) был в январе 1942 г. назначен группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции Август Мейснер. Именно А. Мейснер и стал главным автором новой тактики поведения немцев по отношению к местным силам коллаборационистов. Это было обусловлено полученным им приказом А. Гитлера, который для обеспечения надежности оккупационных мероприятий в Сербии предоставил группенфюреру СС право контроля и распоряжения сербскими властями и полицией, особо обязав его «контролировать, организовывать и использовать сербские полицейские силы», к каковым в то время формально относились все вооруженные силы М. Недича. Сразу по прибытии в Сербию А. Мейснер сообщил М. Недичу о намерении провести чистку и реформу вооруженных отрядов сербской полиции, из которых планировалось создать Сербскую государственную стражу (СГС) численностью в 15 000—16 000 человек. При этом основное ядро СДК должно было быть выделено в отдельную группу (команду) для сохранения высокого боевого духа и идеологической надежности. Легальных четников планировалось разоружить, как разложившуюся часть, с правом перехода части проверенных кадров в состав СГС. Из состава СВО и жандармерии предполагалось сохранить лишь 7500 человек, 6000 человек планировалось набрать за счет притока добровольцев из 12 округов Сербии, а остальных 2500 человек – из состава СДК и пограничной полиции. После непродолжительных переговоров Недича, Мейснера и Бадера реформа была проведена[163]163
  Реформам подвергалась не только сербская администрация, но и другие части коллаборационистов. А. Мейснер был недоволен царившим в Русском охранном корпусе русским духом, монархическим и недостаточно лояльным по отношению к нацистской идеологии, в результате чего отдал приказ о формировании под командованием М.А. Семенова полицейской русской эмигрантской части в Сербии – батальон хипо, который впоследствии превратился в полк «Варяг». ВА, NAV-T-175, мф. 73, л. 2590570-3; Зборник НОР. Т. XII, књ. 2. Београд, 1978. С. 805–809.


[Закрыть].

Командиром СГС был назначен командующий жандармерии генерал Стеван Радованович, которого в июне 1942 г. сменил полковник (позднее – генерал) Боривой Йонич. Б. Йонич (1894—195? Франция) был кадровым офицером сербской и югославской армий, участником Первой мировой войны, автором ряда книг и статей по военному делу. В качестве командира полка участвовал в боевых действиях против немцев в Апрельской войне 1941 г., после которой был взят в плен в районе Сараева. Из немецкого лагеря военнопленных был выпущен по болезни 13 декабря 1941 г. Уже 22 февраля 1942 г. по приказу М. Недича он был назначен главой сербской жандармерии, ставшей основой при формировании СГС.

Правительство М. Недича 3 марта 1942 г. приняло Указ об учреждении СГС. Структуры и внутренний распорядок службы СГС с тех пор и до осени 1944 г. практически не менялись. Согласно этому указу, СГС имела униформу и вооружение и несла полицейскую и пограничную службу на территории Сербии. СГС подразделялась на городскую стражу (служившую в Белграде и других крупных городах), полевую стражу (служившую на всей территории страны, кроме крупных городов), пограничную стражу (служившую на границах); осуществлялась также пожарная охрана на всей территории страны. Во главе СГС были поставлены командир и штаб, именуемые Командование СГС, которое подчинялось МВД. При этом полицейская, пограничная и пожарная стража на территории Баната (оставленной в составе Сербии после Апрельской войны части Воеводины) подчинялась местным властям, которые формировались из состава местных фольксдойчеров. Столичные части СГС также были выделены из СГС и подчинены непосредственно проверенному немецкому ставленнику Д. Йовановичу как главе Управы Белграда[164]164
  Службене новине, 3 марта 1942.


[Закрыть].

^{Министр просвещения и вероисповедания недичевской Сербии Велибор Йонич во время выступления перед населением}

СГС одновременно подчинялась начальнику МВД и премьер-министру. Во главе СГС стоял командующий СГС (генерал), опиравшийся на помощника (полковник) и начальника штаба (полковник). Кроме того, у командующего СГС были адъютант, секретарь и офицер связи. Роль «очей и ушей немцев» в СГС выполняли 3 инспектора СГС в звании подполковников. В штабе имелись отделения: оперативное, адъютантское, экономическое, вооружения и техники, транспорта и судебное. Кроме того, существовали территориальные командования (сначала только в г. Ниш, а потом в г. Кралево и в г. Белград), координировавшие деятельность СГС в зонах особой активности партизанского подполья: в Южной Сербии, а потом и в зонах, где партизаны пытались прорваться в Сербию. Территориальное командование имело: командира, адъютанта командира, начальника штаба, офицера-следователя, разведывательного офицера, офицера связи, офицера-переводчика, врача и священника. Каждая область (округ) имела свое командование СГС во главе с офицером в звании не ниже майора, подчинявшееся одновременно соответствующему территориальному командованию (или напрямую штабу СГС) и «окружному начальнику»[165]165
  Исполнительная власть в недичевской Сербии имела следующую структуру: МВД, во главе министр внутренних дел; округ (область), во главе окружной начальник; срез (район), во главе начальник среза; община (сельсовет), во главе председатель общины (формально представитель местного самоуправления).


[Закрыть]. Командование СГС округа имело свой штаб и штабную роту. Командование СГС округа располагало отрядами СГС в районах (срезах), которые имели свои отделения в каждой «общине». Отряды СГС в срезах подчинялись местной административной власти («начальнику среза») и вышестоящему командиру СГС в округе[166]166
  Мартиновић-Бајица П. Милан Недић, Београд, 2003, с. 356–361.


[Закрыть].

Подготовкой кадров для СГС занимались курсы окружных полицейских школ, в которых за две-три недели из групп по 200–300 новобранцев – бывших полицейских, четников или солдат – готовили будущих стражников. Попытаемся определить, каковы были размеры денежных выплат рядовому, унтер-офицерскому и офицерскому составу СГС. Интересно также сравнить доходы военнослужащих СГС, приведенные в приложении к Указу о ее основании, с доходами военнослужащих РОК[167]167
  ГАРФ, ф. Р6792, оп. 2, д. 68, л. 97.


[Закрыть]. Доходы офицерского звена РОК значительно превосходили денежные выплаты офицерам СГС, выплаты унтер-офицерскому составу были почти одинаковы, а рядовые СГС получали значительно больше, чем рядовые РОК. Это не может не свидетельствовать о том, что, натолкнувшись на нехватку желающих среди простых сербов надеть форму стражников, правительство М. Недича пыталось решить эту проблему щедрыми материальными выплатами. Денежные выплаты оказывались особенно заманчивыми для сербских беженцев из краев вне недичевской Сербии, которым пришлось покинуть свои дома без имущества и которые целиком зависели от помощи сербского Красного Креста. И все же даже указанный дисбаланс в оплате не был достаточным для увеличения привлекательности «добровольной» службы в стражниках. Чтобы дополнительно стимулировать молодежь вступать в ряды СГС, стражникам ускоренно предоставляли более высокие звания, что привело к крайне необычному соотношению унтер-офицеров и рядовых в недичевских вооруженных силах к концу 1943 г. В СДК на 1 офицера приходились 17 унтер-офицеров и 21 солдат, в СГС на 1 офицера приходились 8 унтер-офицеров и 7 солдат, а в Сербской пограничной страже на 1 офицера приходились 20 унтер-офицеров и 4 (!) солдата. Дополнительным стимулом служили также выплаты раненым (600—2 000 динаров) и членам семьи погибших членов СГС (10–20 тыс. динаров). За успехи в борьбе против партизан, кроме повышения в звании, в качестве награды могло также выплачиваться денежное поощрение.

Таблица 1

_{Денежное довольствие военнослужащих РОК в Сербии в 1942 г. (динары)}

Таблица 2

_{Денежное довольствие военнослужащих СГС в Сербии в 1942 г. (динары)}

Еще более очевидным размер заработной платы стражников СГС становится при сравнении с ежемесячными доходами других жителей Сербии: пенсия учителя гимназии – 600 динаров, младший чиновник Министерства просвещения – 1100 динаров, рабочий на государственной фабрике – 1600 динаров, младший чиновник полиции Белграда – 1800 динаров, учитель гимназии – 1860 динаров, рабочий-железнодорожник – 2100 динаров. В начале 1942 г. в Белграде можно было снять комнату за 275 динаров в месяц, а 300 динаров в месяц хватало для скудного питания одного человека (яйца, топленый жир, кукурузная крупа, фасоль, эрзац-кофе, вино, сезонные фрукты и овощи)[168]168
  ГАРФ, ф. Р7439, оп. 1, д. 4, л. 552–572; Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944, knj. 1, Beograd, 1979, s. 291.


[Закрыть].

Первым же заданием СГС была охрана сети железных дорог в районе реки Ибар, где был сконцентрирован ряд рудодобывающих предприятий. Ликвидация последствий восстания осени 1941 г. шла на мостах, железнодорожных станциях и разъездах, поврежденных в результате партизанских диверсий. При этом части СГС в отличие от СДК имели значительно менее высокий уровень идеологической обработки («сознательности»), а среди офицеров СГС всех уровней в отличие от офицерского корпуса СДК господствовали симпатии к движению Д. Михаиловича. Как следствие, части СГС могли быть успешно использованы лишь для гарнизонной службы и вспомогательных действий в рамках более крупных операций по зачистке. Практически невозможно было использовать СГС для борьбы против организации Д. Михаиловича, в то время как в случае необходимости СДК мог успешно выполнять и эти задачи. Офицеры СГС неоднократно отстранялись от командования и даже направлялись в лагеря за установление неформальных связей с ЮВвО.

СГС, в которую влились все военизированные отряды, подчиненные правительству М. Недича, почти сразу же после образования была выведена из-под его контроля и командования. Уже спустя три дня СГС перешла под командование А. Мейснера. Если раньше части сербской жандармерии организовывали помощь частям вермахта по приказу руководства, подчиненного М. Недичу, то теперь проведение операций против партизан оказалось полностью в руках высшего руководителя СС и полиции в Сербии. Даже о предоставлении личной охраны и охраны объектов правительство М. Недича было вынуждено просить. При этом денежные выплаты, вещевое довольствие и продовольственные пайки продолжали поступать из средств недичевского правительства. Чтобы отдалить М. Недича не только от принятия решения по использованию частей СГС, но и от кадровой политики, в августе 1942 г. была установлена должность начальника сербской государственной безопасности, которую занял проверенный кадр СД – Д. Йованович, занимавший одновременно и пост начальника столичной полиции. Именно он (с согласия А. Мейснера) принимал с тех пор решения о назначении офицеров на должность, повышении в звании, увольнении и уходе на пенсию. И тем не менее среди офицеров СГС было сравнительно много лиц из рядов довоенной королевской армии, с симпатиями относившихся к М. Недичу. Для дальнейшего ослабления СГС из ее состава в октябре 1942 г. была выведена руководимая подполковником Людевитом Погачаром пограничная стража, которая в качестве отдельной организации была подчинена Министерству финансов в правительстве М. Недича. Эта часть СГС фактически была демилитаризована, ее чиновники выполняли по большей части таможенные функции и не могли быть в полной мере задействованы для укрепления авторитета правительства. С середины 1942 г. и до конца 1943 г. М. Недич путем постоянных жалоб и петиций военным властям с особым упорством боролся за то, чтобы СГС вновь была подчинена ему в качестве необходимой меры для пацификации Сербии. Однако этому последовательно противились представители ведомства Г. Гиммлера. Не удалось М. Недичу добиться от немецкого командования и разрешения на включение в состав СГС частей СДК, которые он также хотел поставить под свою команду[169]169
  Kostić B. Za istoriju naših dana, Beograd, 1996, s. 72; ВА, NAV-T-501, мф. 256, л. 1024–1034.


[Закрыть].

В качестве меры по защите чиновников правительства М. Недича и местной администрации немецкий комендант Сербии П. Бадер предпочел предпринять другие шаги. С 22 ноября 1942 г. каждое убийство или ранение бойца военизированных отрядов МВД или другого чиновника администрации каралось расстрелом десяти (или за ранение – пяти) заложников, а каждый крупный акт саботажа против правительственных организаций карался расстрелом ста заложников[170]170
  Впервые этим правом М. Недич воспользовался 18 января 1943 г., когда стражники СГС расстреляли 10 заложников за убийство начальника муниципалитета в г. Кралево. В дальнейшем неоднократно имели место расстрелы частями СГС заложников из числа коммунистов и сочувствующих им как карательная мера за убийство чиновников администрации М. Недича и местного самоуправления. ВА, Недићева архива, к. 27-II, ф.5, док. 5, 7.


[Закрыть]. Кроме того, было официально запрещено брать в качестве заложников чиновников государственного аппарата и членов их семей. Сербской полиции (т. е. в данном случае СГС) было предоставлено право самим «набирать» заложников и при уведомлении немецких властей проводить акции возмездия (расстрелы заложников)[171]171
  ВА, Недићева архива, к.27-II, ф.5, док. 5.


[Закрыть]. Стоит отметить, что эти полномочия не были связаны с новым обострением партизанского движения в Сербии, а были, скорее, индикатором его ослабления. Стабильная ситуация, наладившаяся в Сербии в 1942 г., позволила в 1943 г. переложить большую часть обязанностей оккупационных немецких войск на местные части – СГС (свыше 13 тыс.), СДК (около 3,5 тыс.), РОК (около 5 тыс.) – и на болгарские оккупационные силы. В то время как численность болгарских оккупационных сил регулярно возрастала и составляла свыше 30 тыс. человек, численность немецких оккупационных сил в Сербии уменьшалась и в 1943 г. составляла менее 15 тыс. военнослужащих и 4 тыс. полицейских[172]172
  Glišić V. Teror i zločini nacističke Nemačke u Srbiji 1941–1944, Beograd, 1970, c. 160–161.


[Закрыть]. Стоит отметить, что среди полицейских значительную часть составляли несербские уроженцы Сербии[173]173
  В то время как среди высших и средних офицеров Полиции порядка (БДО) доминировали немцы из Австрии (в меньшей степени Германии), среди младших офицеров, унтер-офицеров и сержантов были часто были местные фольксдойче и русские эмигранты, фиктивно доказавшие свое «германское происхождение». Среди рядовых полицейских значительную часть составляли воеводинские фольксдойче, молодые русские эмигранты, а также мусульмане из Рашской области. AЈ, д. Државна комисија, Именични регистар припадника СС формација.


[Закрыть].