Текст книги "Сербские союзники Гитлера"

После поражения и ухода основных сил партизан из Сербии осенью-зимой 1941 г. и нескольких неудачных попыток прорыва в Сербию партизанских отрядов с территории НГХ партизанская активность в Сербии практически замерла. Единичными случаями стали диверсии на железной дороге и убийства одиночных солдат противника в городах. Самыми неспокойными для оккупантов были районы на юге Сербии, которые имели низкое экономическое значение и охранялись силами болгарских оккупационных сил. При этом наиболее опасным представлялся Первый южноморавский отряд, сформированный из Кукавицкого и Ябланичско-Пасьячского отрядов партизан. Это самое мощное партизанское формирование в Сербии в 1943 г. имело, по оценкам самих партизан, численность в 250 человек. При этом деятельность отряда, в основном, сводилась к «оборонительной тактике» (самоорганизации и уклонению от боевых столкновений с противником). Также партизанские отряды действовали в районе г. Топлица. Фактически это было следствием разочарования местного населения в четниках К. Печанца, в результате которого движение Д. Михаиловича не получило в этих районах особого развития. По-иному складывалась ситуация в районах, где движение ЮВвО получило больший размах. Там периодически возникавшие отряды партизан численностью до 100 человек уничтожались силами ЮВвО, контролировавшими труднодоступные районы. Общая численность партизан к середине 1943 г. в Сербии составляла, по партизанским же оценкам, всего 1200 человек, рассредоточенных небольшими отрядами и боровшихся за собственное выживание в условиях двойного давления – со стороны оккупационных сил с их сербскими союзниками и отрядов Д. Михаиловича[174]174
  З.д.и.п. о НОР н. Ј, т. I, књ. 5, Београд, 1954, с. 57, 212–214.


[Закрыть].

При этом силы Д. Михаиловича достигали значительной численности, хотя и были пассивны по отношению к оккупационным войскам. По оценкам югославских коммунистических историков, опиравшихся на немецкие, четнические и партизанские оценки, численность отрядов ЮВвО в Сербии в 1943 г. колебалась в районе 20 тысяч человек. При этом между полевыми командирами движения Д. Михаиловича и местными командирами частей СГС отношения были достаточно напряженными, хотя и не столь враждебными, как между англофильски настроенными офицерами ЮВвО и идеологически непримиримыми руководителями СДК. Гестапо и Специальная полиция уже выловили большинство открытых сторонников ЮВвО в СГС. И все-таки для действий против представителей ЮВвО оккупанты предпочитали использовать в городе полицию, а вне его – части СДК и РОК. Речь шла не только о том, что в СГС, как и в ЮВвО, с нетерпением ждали прихода на Балканы англо-американских союзников. Совместные боевые действия против партизан сближали СГС и ЮВвО, причем среди офицеров-стражников было немало легализованных четников, часть которых поддерживала конспиративные связи с местными командирами ЮВвО. Связи эти были особенно интенсивны в приграничных районах, способствовали более успешной борьбе против партизан и освобождали СГС от сложнейшей задачи – патрулирования труднопроходимых участков гор в пограничье Сербии, Черногории и Боснии. Лишь в отдельных случаях, когда речь шла об объектах особой важности, для патрулирования горных и малопроходимых районов весной 1944 г. были созданы особые отряды числом около 150 человек, формировавшиеся на кадровой основе СГС, но по модели частей легальных четников, с предоставлением командирам отрядов званий и полномочий воевод. Один такой отряд, «Генерал Недич», под командованием Б. Михаиловича с апреля 1944 г. охранял горные подходы к сеньско-ресавским рудникам, с мая 1944 г. к нему присоединился и другой отряд, «Ресава-Раваница», под командованием Д. Майсторовича[175]175
  ВА, NAV-T-501, мф. 256, л. 399, 831.


[Закрыть].

Немецкое командование в целом положительно оценивало деятельность правительства М. Недича и установившийся в Сербии уровень безопасности. После того как 25 июля 1943 г. в Италии был смещен Муссолини и к власти пришло правительство Бадольо (начавшее закулисное маневрирование в сторону США и Великобритании), немцам пришлось пересмотреть свою политику по отношению ко всем покоренным странам и союзникам, в особенности в Южной и Юго-восточной Европе. В августе 1943 г. из Фессалоник (Греция) в Белград было перенесено командование Юго-Восток (контролировавшее немецкие силы на всех Балканах). Во второй половине сентября 1943 г. сербскому премьеру (по его личной просьбе) удалось встретиться с высшим руководством рейха – Гитлером и Риббентропом. Хотя в целом эта встреча не дала особых результатов, в отношении СГС и СДК значительные изменения все-таки произошли. В феврале 1946 г. на допросе у следователя государственной безопасности титовской Югославии М. Недич припомнил, что встреча с Гитлером произошла 18 сентября 1943 г. и длилась около 15–20 минут. На ней М. Недичу из всех поставленных вопросов (о расширении территории Сербии и увеличении полномочий сербского правительства) удалось получить лишь одно разрешение: разрешение увеличить СДК и СГС и взять их под контроль сербского правительства[176]176
  Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944, knj. 2, Beograd, 1979, s. 173.


[Закрыть].

Результатом беседы А. Гитлера и М. Недича стала реструктуризация сербского правительства, проведенная М. Недичем 5 ноября 1943 г. Кроме поста премьера, М. Недич взял себе и портфель министра МВД, сняв Т. Динича, назначенного на эту должность в ноябре 1942 г. Д. Йованович, оставшийся главой белградской полиции, был уволен с поста начальника Сербской государственной безопасности[177]177
  Службене новине, 6 новембра 1943.


[Закрыть]. Само это учреждение было распущено, а его функции и чиновники возвращены в состав МВД. Сербская пограничная стража была возвращена под командование М. Недича. СГС и СДК вновь были подчинены М. Недичу, хотя неусыпный контроль над ними со стороны высшего руководителя СС и полиции в Сербии А. Мейснера, конечно, сохранился.

Несмотря на то что СГС существовала уже более года, в ее рядах все еще остро ощущались проблемы с обмундированием и вооружением, что разительно отличалось от положения в СДК. СГС была, в основном, вооружена немецкими трофеями – малонадежными итальянскими Каркано М91 (патрон 6.5×52) и устаревшими французскими винтовками Лебеля (патрон 8×50R), вызывавшими много нареканий по сравнению с привычной для сербов винтовкой Маузера (Сербия приняла ее на вооружение еще в XIX в. – раньше, чем она была принята на вооружение в самой Германии). Единственным автоматическим оружием в частях были ручные пулеметы Льюиса M 1940 голландского производства (патрон 6.5×53R). Вооруженные экзотическими трофеями стражники ощущали нехватку столь же экзотических патронов, нормы обеспечения боеприпасами соответствовали караульной службе и не предусматривали ведения боя: 30–50 патронов на винтовку и 100 патронов на пулемет (один диск). Существовали проблемы и с обмундированием, не хватало форменных сапог и нижнего белья. Форма производилась фабрикой Теокарович из г. Чуприя по модели довоенной югославской формы, однако в условиях дефицитов и эрзацев военного времени она отличалась меньшей долговечностью, комфортностью и, по словам носившего ее офицера СГС, «неприятным зеленым цветом». Стражники выделялись из других вооруженных отрядов М. Недича и тем, что носили на левой стороне груди жестяные бляхи с надписью «Српска Државна Стража» (или «Српска Гранична Стража») и личным номером служащего. Чины обозначались так же, как и в довоенной армии.

Единственной частью СГС, которая не испытывала подобных проблем, была Сербская гвардия – личная охрана М. Недича, основанная в ноябре 1941 г., возвращенная в состав жандармерии в конце 1941 г., воссозданная в июле 1943 г. как отдельное формирование и включенная осенью 1943 г. в состав СГС. Эта личная гвардия была вооружена югославскими винтовками Маузера и офицерскими браунингами (офицеры и унтер-офицеры) и одета в качественную довоенную униформу Королевской гвардии синего цвета. Эта часть была совсем небольшой по составу, включала около 230 солдат и офицеров, и носила репрезентативный характер. С мая 1944 г. личная гвардия была увеличена до 280 человек[178]178
  ВА, Недићева архива, к. 28; ВА, NAV-N-T-501, мф. 249, л. 146; мф. 252, л. 1236; мф. 256, л. 695; Мартиновић-Бајица П. Милан Недић, Београд, 2003, с. 357–358; Карапанџић Б.М. Грађански рат у Србији 1941–1945. Београд, 1993. С. 240–242.


[Закрыть].

В соответствии с полномочиями, предоставленными ему лично А. Гитлером, М. Недич реформировал свои вооруженные силы в конце 1943 г. и в начале 1944 г. Однако если СДК ожидало резкое увеличение, то СГС могла рассчитывать лишь на некоторое улучшение материального положения (снабжение, вооружение и боеприпасы), а также на изменение роли в обеспечении безопасности Сербии. Исходя из высокого боевого духа и надежности СДК, М. Недич стремился использовать его части для активных антипартизанских действий – рейдов и операций по зачистке территории. В то же время СГС должна была полностью заняться караульной и жандармской службой, взяв на себя ту часть караульной службы, которую до этого времени несли батальоны СДК. В начале 1944 г. численность СГС под руководством Б. Йонича практически не изменилась, составляя около 13 тыс. человек, не считая 5 тысяч солдат и офицеров, служивших в Сербской пограничной страже под руководством Л. Погачара. Дальнейшее увеличение СГС до разрешенных немцами 15 тысяч человек наталкивалось на очевидную проблему – на четвертом году войны мобилизационный потенциал страны резко сократился[179]179
  ВА, Недићева архива, к. 2а, ф. 2, док. 16.


[Закрыть]. После капитуляции Италии и поражений немцев на Восточном фронте победа Германии выглядела маловероятной, а конец войны – близким. Поэтому немудрено, что в марте 1944 г. местная администрация в провинции, опиравшаяся на помощь СГС и СДК, натолкнулась на значительные трудности при попытке провести мобилизацию мужчин 1919–1924 года рождения, не служивших в недичевском аппарате. Те же проблемы в июне 1944 г. проявились и при попытке мобилизации лиц свободных профессий, студентов и учащихся в Белграде. При этом в случае увеличения давления молодежь предпочитала уходить в партизаны, в четники ЮВвО или просто меняла место пребывания, скрываясь от призыва[180]180
  Мартиновић-Бајица П. Милан Недић, Београд, 2003, с. 435; Маринковић А. Све је било могуће у оне дане… Сећање на септемар 1944. // Записи из добровољачке борбе. књ. III, Минхен, 1955, с. 46–48.


[Закрыть].

Ситуацию ухудшало то, что с начала весны 1944 г. усилилось давление партизанских отрядов, пытавшихся прорваться в Сербию с территории Боснии и Рашской области. Отряды СГС вместе с СДК и частями РОК, а также при поддержке отрядов ЮВвО активно противостояли этим попыткам, которые до сентября 1944 г. так и не увенчались успехом. После вступления передовых частей РККА на территорию Сербии оккупационный аппарат в Сербии начал распадаться. В начале октября 1944 года командующий СГС Б. Йонич обратился к командующему силами ЮВвО в Сербии М. Трифуновичу с просьбой о вхождении его части в состав ЮВвО.

Уже 5 октября 1944 г. части СГС и СПС покинули Белград и собрались в районе г. Ягодина. Генерал Трифунович в приказе по ЮВвО № 523 от 6 октября 1944 г. зафиксировал преобразование СГС в Сербский ударный корпус (СУК), во главе которого был поставлен бывший командир СГС генерал Радованович, а его заместителем был назначен генерал Б. Йонич. С 7 октября 1944 г. этот приказ вступил в силу, завершив официальное с ществование СГС. В СУК собрались большинство офицеров и около трети солдат СГС (всего около 6500 человек), а остальные предпочли разойтись по домам. В дальнейшем СУК вместе с другими частями ЮВвО участвовал в неудачных боях против партизан в районе г. Тузла, после которых вместе с другими частями четников отошел в с. Завидовичи, которое надежно обороняли от НОАЮ усташи и немцы. При этом немцы по-прежнему рассматривали СУК как СГС. Согласно дневнику боевых действий командования группы армии «Е» за период 1.10–31.12.1944, по состоянию на 21 октября 1944 г. командир СГС генерал Радованович имел при себе офицера связи вермахта капитана Фурмана, командира 311-го фронтового разведывательного отряда. СГС в то время подчинялся специальному штабу Шоерлен, который должен был очистить от партизан и обезопасить путь Кралево – Ужице – Вишеград. При этом немцы, очевидно, отличали СГС от частей ЮВвО, поведение которых в том же документе охарактеризовано как «колеблющееся – почти враждебное».

Кроме партизан, голода и холода, бывших стражников в Боснии активно косил тиф. Поэтому на офицерском собрании, где присутствовали все 35 уцелевших офицеров СГС, было принято решение двигаться в Словению на соединение с СДК. «После этого совещания… Йонич (назначенный М. Недичем командир СГС. – А.Т.) сообщил Радовановичу (поставленному Д. Михаиловичем командиру СУК. – А.Т.), что теперь он, Йонич, командир, а что Радованович больше не смеет представляться как командир…» После этого Йонич с 10 офицерами СУК попросил у немецкого коменданта билеты на поезд в г. Брод (Хорватия). Прибывший в этот хорватский город 5 января 1945 г. генерал Йонич дождался там остальных частей СУК, среди которых свирепствовал тиф, поэтому по настоянию немецкого коменданта бывшие стражники были заключены в карантин. Из Брода 13 января оставшиеся в живых солдаты и офицеры СУК (около двух тысяч человек) выехали в Вену, где были переданы в распоряжение организации Тодта. После того как в расположение частей СУК прибыли и начали агитацию офицеры воспитательной службы СДК, большинство недавних стражников (около полутора тысяч человек) во главе со своим командиром Б. Йоничем предпочли оставить физический труд в пригородах Вены и отбыли на воссоединение с СДК в Словению[181]181
  ВА, NAV-N-T-311, мф. 185, с. 658–800; З.д.и.п. о НОР н. Ј, т. XII, књ.4, Београд, 1979, с.1162, 1170; Соларић М. Наличје «Босанске голготе» или как сам постао припадник СДК // Записи из добровољачке борбе. књ. II, Минхен, 1954; Kostić B., Za istoriju naših dana, Lille, 1949, s. 203–204.


[Закрыть].

^{Руководители силовых служб и правительства недичевской Сербии во время парада в Белграде в июне 1944 г.}

3. Сербский добровольческий корпус

История сербских добровольцев (Сербский добровольческий корпус – СДК) в отличие от четников К. Печанца и СГС представлена в литературе куда более детально, несмотря на то, что сам СДК по численности был меньше, чем отряды легальных четников и тем более СГС[182]182
  Записи из добровољачке борбе I–V, Минхен, 1954–1959; Карапанџић Б. Споменица српских добровољаца: 1941–1971, Кливеланд, 1971; Тврђава: збирка добровољачке лирике, Аутори додатног текста (Пандуровић С., Најдановић Д.), Минхен, 1977; Карапанџић Б. Српски добровољци: 1941–1981, Кливленд, 1981; Карапанџић Б. С вером у Бога за краља и отаџбину! Добровољци: 1941–1991, Кливеланд, 1991; Пироћанац С. Српски добровољци: 1941–1945: у речи и слици. Албум, Нортхамптон, 1991; Пироћанац С. Добровољци: некад и сад! Албум, Нортхамптон, 1994; Матејић М., Карапанџић Б. Са крстом у руци и љубављу у срцу: о свештеницима и монасима Српске православне цркве који су припадали Љотићевом «ЗБОР»-у и Српском добровољачком корпусу, Ваљево, 2008.


[Закрыть]. На пике своего рассвета в августе 1944 г. СДК насчитывал менее 10 тысяч офицеров и солдат, т. е. фактически в два раза меньше, чем части сербской государственной и пограничной стражи[183]183
  ВА, NAV-N-T-311, мф. 194, с. 974.


[Закрыть]. Однако твердая идейная позиция, основанная на довоенной идеологии движения «Збор», бескомпромиссная уверенность в собственной правоте и сектантская неприязнь к остальным антикоммунистическим движениям, «не принявшим Учителя» (Д. Льотича), сделали свое дело. После войны возникло три центра льотичевской эмиграции, издававшей свои воспоминания: в Мюнхене (ФРГ), в Англии (Нортхемптон) и в США (Кливленд). Особенно активной была деятельность мюнхенских льотичевцев, собравшихся вокруг периодического издания «Искра». Ветераны движения «Збор» и СДК активно издавали сборники сочинений Д. Льотича и собственные апологетические сочинения, содержащие множество информации мемуарного характера, посвященного деятельности СДК[184]184
  Kostić B. Za istoriju naših dana, Lille, 1949; Карапанџић Б. Грађански рат у Србији 1941–1945, Кливленд, 1958; Парежанин Р. Моја мисија у Црној Гори, Рим, 1960; Краков С. Генерал Милан Недић, Минхен, 1968; Парежанин Р. Други светски рат и Димитрије В. Љотић, Минхен, 1971; Slijepčević Đ. Jugoslavija – uoči i za vreme drugog svetskog rata, Minhen, 1978; Propadović M. D. V. Ljotić, Zbor i Komunistička partija Jugoslavije: 1935–1945: prilozi za istinu o JNP Zbor., Northampton, 1990.


[Закрыть]. Наконец, существует и ряд послевоенных исследований, посвященных СДК, разной степени объективности[185]185
  Ивановић П. Ко су Љотићевци, Чикаго, 1954; Mommsen H. Serbische Nationale Freiwilligen-Verbände // Gutachten des Instituts für Zeitgeschichte. Bd. 2., Stuttgart, 1966; De Zeng N.L. History of the Serbian Volunteer Corps, Siegrunen, Vol. V, No. 28, Januar 1982; Стефановић М. Збор Димитрија Љотића: 1934–1945, Београд, 1984; Bojić M. Jugoslovenski narodni pokret «Zbor»: 1935–1945: jedan kritički prilaz, Beograd, 1996; Dobrich M. Belgrade’s Best: The Serbian Volunteer Corps, 1941–1945, NY, 2001; Јовановић Н. Смедерево је било добро обновљено: Димитрије Љотић и делатност Изванредног комесаријата 1941–1944, Смедерево, 2001.


[Закрыть].

Корни СДК, тесно связанного с движением «Збор» и личностью Д. Льотича, восходят к невоенизированным отрядам, сформированным для восстановления разрушений Апрельской войны. Запретившие все политические партии после оккупации, немцы разрешили деятельность движения «Збор» уже весной 1941 г. как близкого идеологии НСДАП по антикоммунистической, антисемитской и антимасонской направленности. Действовал в основном Главный секретариат «Збора» в Белграде, а точнее – его административное отделение, которое пыталось обновить связи с отдельными членами движения, прерванные в результате событий Апрельской войны. При этом партийная деятельность фактически была приостановлена: в годы войны не было приема новых членов, приказом «товарища председателя Д. Льотича» было запрещено носить партийный значок, представители «Збора» не выступали от лица движения, движение не делало публичных заявлений и обращений.

^{Одно из формирований Сербского добровольческого корпуса во время парада в Белграде в июне 1944 г.}

Сразу же после создания комиссарского управления доктор С. Иванич, член движения «Збор», комиссар социальной политики и здравоохранения, предложил создать Общую трудовую службу для расчистки завалов в Белграде. Представители движения «Збор» (как они себя сами называли – збораши) стремились таким образом собрать под свой контроль всю сербскую молодежь, достигавшую призывного возраста. Немцы с настороженностью отнеслись к этой идее создания массовой, пусть и невоенизированной сербской молодежной организации. Было получено разрешение лишь на формирование небольшой Добровольной трудовой службы, во главе которой встал полковник Милош Масалович, близкий к «Збору»[186]186
  В начале 1942 г. правительство М. Недича все же создало всеобщую трудовую службу под названием «Служба за национальное восстановление Сербии», в которой были обязаны отслужить 6 месяцев все лица призывного возраста, не прошедшие до войны службу в армии или не служившие в военизированных частях недичевского МВД. Фактически это формирование было копией немецкой трудовой организации Тодта и имело мало общего с Сербской добровольческой трудовой службой образца лета 1941 г. Карапанџић Б.М. Грађански рат у Србији 1941–1945. Београд, 1993. С. 28; Службене новине, 6. јануара 1942.


[Закрыть]. Именно тогда впервые появились название «добровольцы» и группа молодых людей, объединенных симпатиями к Д. Льотичу. Добровольцы сербской трудовой службы трудились сначала над расчисткой завалов разрушенного в бомбардировке Белграда; после взрыва крепости в Смедереве они были переброшены в этот город, извлекали из-под завалов трупы погибших, оказывали первую помощь пострадавшим и помогали восстановлению условий для жизни в городе. Их численность в июле 1941 г. составляла около 250 человек[187]187
  Ново време, бр. 62, 18. јула 1941.


[Закрыть]. После того, как в Сербии вспыхнуло партизанское восстание осени 1941 г. и было сформировано правительство М. Недича, из добровольцев Сербской трудовой службы началось формирование сербских добровольческих отрядов, позднее объединенных в СДК.

Б. Карапанджич так описывает эти события. На заседании правительства Сербии 14 сентября 1941 г. М. Недич обратился к присутствующим с сообщением о слабой результативности СВО, чей боевой дух и надежность оставляли желать лучшего. М. Недич также выразил уверенность в том, что если его правительство не сможет само решить проблему коммунистического восстания, то «усмирением» Сербии займутся усташи, албанцы, венгры и болгары. В ответ на это збораш Михаил Олчан, министр просвещения, решительно сказал, «что за 24 часа он готов предоставить в его распоряжение пять сотен молодых товарищей, членов льотичевского “Збора”, сознательных и убежденных антикоммунистов, которые будут способны вступить в схватку с коммунистами». Сразу же с заседания правительства Олчан отправился на квартиру Льотича и сообщил ему о произошедшем разговоре. Льотич согласился с предложением Олчана и попросил оповестить по сети движения всех зборашей: студентов, рабочих и старшеклассников, проживавших в Белграде, о том, что им необходимо собраться 15 сентября 1941 г. в центре Белграда, по адресу – ул. Гарашанина, 8, в здании Добровольной трудовой службы. На следующий день в назначенном месте собрались всего три сотни молодых зборашей, записавшихся в добровольческий отряд. Однако и этого оказалось слишком много. От белградской жандармерии была получена лишь сотня винтовок и необходимое число боеприпасов, которые распределили между наиболее надежными товарищами. Созданный отряд получил название «Первого сербского добровольческого ученического отряда». Во главе этого Сербского добровольческого отряда (СДО) был поставлен кадровый офицер, поручик артиллерии Будимир Никич. Вслед за формированием отряда было сформировано и Сербское добровольческое командование в Белграде, возглавить которое М. Недич поручил полковнику инженерных войск Косте (Константину) Мушицкому, бывшему адъютанту убитого усташами короля Александра Карагеоргиевича. Начальником штаба был назначен подполковник Р. Таталович, а адъютантом – поручик геодезической службы М. Найданович. Кроме того, в организационной структуре командования СДО присутствовали помощник начальника командования СДО (его заместитель), интендант, бухгалтер, начальник воспитательного (пропагандистского) и разведывательного отделов со своим аппаратом. Та же структура присутствовала в свернутом виде в каждом отдельном СДО, состоявшем из 3 рот, каждая из которых имела по 4 взвода. Командование и штаб добровольцев разместились в здании Генерального штаба. Добровольцам выдали довоенную форму королевской югославской армии, но с сербскими эмблемами. Знамя добровольцев также было национальным сербским красно-сине-белым триколором. Отряд был вооружен сербскими винтовками Маузера М-24 и гранатами. Уже 17 октября отряд покинул Белград и сразу же вступил в бой с космайским партизанским отрядом в районе пригородного с. Гроцка. Первое сражение закончилось для отряда успехом, были взяты в плен и уничтожены несколько партизан[188]188
  Васиљевић М. Постанак српских добровољаца 1941 године. // Записи из добровољачке борбе. књ. IV, Минхен, 1956, с. 16–17; Карапанџић Б.М. Грађански рат у Србији 1941–1945. Београд, 1993. С. 90–93.


[Закрыть].

^{Премьер Сербии Милан Недич и глава сербских добровольцев Коста Мушицки}

В эти же дни отряд Б. Никича был переименован в III СДО, т. к. в Белграде были сформированы еще два СДО (I и II) и отдельные добровольческие роты в Нише, Чуприи и Парачине. Всего до конца сентября под командованием К. Мушицкого собрались около 1000 добровольцев. В начале октября 1941 г. были сформированы IV, V, VI и VII СДО и отдельные добровольческие роты в городах Арилье и Парачин. В конце октября были сформированы IX и X СДО, а в середине ноября – XI и XII СДО. К концу ноября численность добровольцев была около 4 тысяч человек.

К декабрю 1941 г. Сербская добровольческая команда имела следующую структуру.

Командир – полковник Коста Мушицкий (с декабря 1941 г. по конец 1942 г. подполковник Илия Кукич)

Начальник штаба – капитан 1-го класса Радослав Таталович

Заместитель начальника штаба – капитан 2-го класса Драгош Антич

Адъютант – поручик Миодраг Найданович

I отряд – капитан 2-го класса Илия Микашевич

II отряд – капитан Милош Милетич

III отряд – поручик Будимир Никич, затем Йован Крагуляц

IV отряд – Миодраг Маркович (звания отсутствует в том случае, если командир был гражданским лицом до 1941 г.)

V отряд – Марисав Петрович

VI отряд – поручик Богомир Павлович

VII отряд – Ацо Лазаревич

VIII отряд – поручик Будимир Никич

IX отряд – Душан Маркович

X отряд – поручик Милош Воинович

XI отряд – Миодраг Еличич

XII отряд – Никола Вучкович

1-е Штурмовое отделение – подпоручик резерва Ратко Обрадович

2-е Штурмовое отделение – подпоручик Миленко Попович

Успешная и активная деятельность СДО против партизан получила высокую оценку немецкой оккупационной администрации, которая сразу же поняла превосходство над отрядами четников, жандармерии и СВО в борьбе с коммунистами, к которой добровольцы привыкли еще в уличных стычках в довоенной Югославии[189]189
  Пиком таких боев была групповая драка с применением ножей, кастетов и револьверов между несколькими сотнями студентов (коммунистов и националистов) в здании Технологического факультета Белградского университета в 1940 г., Парежанин Р. Други светски рат и Димитрије В. Љотић. Минхен, 1971, с. 153–155; З.д.и.п. о НОР н. Ј, т. I, књ. 1, Београд, 1949, с. 446–447.


[Закрыть]. Основной контингент бойцов СДО представляли сербские студенты и старшеклассники националистической ориентации, из семей среднего достатка. Еще до войны многие из них вступили в молодежную сербскую организацию «Белые орлы», которая продолжала свою деятельность и в годы Второй мировой войны под названием «Национальная молодежь». Ощутимо пополняли ряды СДО (а потом в еще большей мере и СДК) и молодые сербы беженцы, которые после погромов и убийств близких в Хорватии и Боснии ощущали заботу недичевской Сербии и испытывали доверие к идеологии, которую она проповедовала. При этом после подавления восстания в феврале 1942 года командование СДО решило помочь старшеклассникам и студентам, прервавшим свое обучение для того, чтобы вступить в отряды. Несколько десятков студентов получили стипендии Министерства просвещения для обучения в университетах Третьего рейха, а оставшимся студентам засчитали осень 1941 г. как регулярный семестр в университете с положенными зачетами, хотя университет в недичевской Сербии так и не заработал после того, как был закрыт после Апрельской войны. Для гимназистов при командовании СДО в Белграде в 1942 г. были основаны специальные двухмесячные курсы, после обучения на которых они смогли получить регулярные свидетельства об окончании своих учебных заведений. При этом 452 из этих вчерашних школьников решили связать свою дальнейшую судьбу с сербскими добровольцами[190]190
  Borković M. Kontrarevolucija u Srbiji. Kvislinška uprava 1941–1944, knj. 1, Beograd, 1979, s. 170–174.


[Закрыть].

Изменения в организации военизированных сил генерала М. Недича, которые произошли с прибытием в Белград А. Мейснера, не могли не затронуть и СДО. Вскоре после своего прибытия А. Мейснер в переговорах с Д. Льотичем и М. Недичем стал настаивать на том, чтобы один отряд сербских добровольцев в качестве демонстрации лояльности был отправлен на Восточный фронт по примеру других народов Восточной Европы. Этого же потребовал и П. Бадер. Однако и М. Недич и Д. Льотич решительно отвергли предложение, мотивируя тем, что добровольцы не являются союзниками Германии, а с коммунистами борются, исходя из собственных национальных интересов[191]191
  Kostić B. Za istoriju naših dana, Beograd, 1996, s. 69–70; Краков С. Генерал Милан Недић, Београд, 1995, књ. 2, с. 257.


[Закрыть].

^{Старшеклассники и студенты в рядах сербских добровольцев}

Переставшие нуждаться в помощи СДО немцы, признавая последовательные антикоммунистические настроения добровольцев, все же смотрели на них с осторожностью. Не только отряды СГС (подвергавшиеся постоянной чистке от сторонников Д. Михаиловича на всем протяжении своего существования, вплоть до конца 1943 г.), но и сербские добровольцы находились «под колпаком гестапо». Были отправлены в лагеря военнопленных часть VII и весь XI СДО как интернированные лица, не имевшие разрешения на свободное проживание. Со своей должности 7 декабря 1941 г. был смещен полковник К. Мушицкий, которого немцы арестовали и отдали под немецкий военно-полевой суд «за нелегальные контакты с Д. Михаиловичем». Лишь твердая и последовательная поддержка, оказанная К. Мушицкому генералом Недичем, привела к тому, что Мушицкий не был расстрелян. Был проведен обыск и допрошен Д. Льотич, которому немцы с запозданием вменили в вину организацию празднования в Смедереве именин короля Югославии, проведенных без официального разрешения. Численность СДК в апреле 1942 г. составляла 3500 человек. Обязанности командира добровольцев вместо арестованного Мушицкого исполнял подполковник И. Кукич. После преобразований в СГС и неудачи М. Недича в его попытках включить в СГС и добровольцев 16 мая 1942 г. правительство М. Недича по договоренности с А. Мейснером и П. Бадером издало Указ о Сербской добровольческой команде и соответствующую Инструкцию (наставление), которые зафиксировали статус этой элитной военизированной части недичевского правительства. С тех пор началась непрестанная борьба М. Недича за возращение ему реальных рычагов контроля над СДК. Первой серьезной победой на этом пути стало возвращение в конце 1942 г. на место шефа сербских добровольцев полковника К. Мушицкого, выпущенного из тюрьмы белградского БДС (гестапо) летом 1942 г.[192]192
  ВА, Недићева архива, к. 12, ф.74, док. 4 и 1; Краков С. Генерал Милан Недић, Београд, 1995, књ. 2, с. 434; Карапанџић Б.М. Грађански рат у Србији 1941–1945. Београд, 1993. С. 159–160.


[Закрыть]

Добровольческая команда была в конце декабря 1942 г. переименована в Сербский добровольческий корпус (СДК). В конце 1942 г. в СДК было около 3,5 тыс. человек, разделенных на 12 отрядов, распределенных по всей Сербии. В конце 1942 г. эти отряды были сведены в 5 батальонов, по 600 человек каждый.

Боевое расписание Сербского добровольческого корпуса, январь 1943 г.

I батальон (сформирован из I, VI и VII отрядов) – капитан 1-го класса Илия Микашевич

II батальон (сформирован из V отряда) – майор Марисав Петрович

III батальон (сформирован из III, IV и IX отрядов) – майор Душко Маркович

IV батальон (сформирован из X отряда) – поручик Милош Воинович

V батальон (сформирован из II и XII отрядов) – майор Милорад Моич

Распределение батальонов СДК, как наиболее боеспособных сил недичевского аппарата, имевших в масштабах Сербии стратегическое значение, курировал лично военный комендант Сербии, прикрепивший их к соответствующим немецким гарнизонам в разных частях страны. По его приказу было увеличено финансирование СДК и улучшено обеспечение оружием. Отряды СДК, начавшие борьбу против партизан с югославскими винтовками Маузера и наступательными гранатами, доказали свою эффективность и сравнительно хорошо снабжались вооружением. Кроме винтовок, для усиления эффективности огня в части СДК передавалось все больше пистолетов-пулеметов и ручных пулеметов. Сначала речь шла о немецких трофеях югославского происхождения: американских пистолетах-пулеметах Томпсона M1928 (мощный 11-мм патрон.45ACP) и чешских ручных пулеметах ZB-26 (патрон 7.92 Маузер), удобных в условиях горной войны благодаря своей легкости и надежности. С 1944 г. немцы стали поставлять в СДК и пистолеты-пулеметы собственного производства – MP-40 с достаточным количеством боеприпасов. Средства усиления также были эффективными – станковые пулеметы Шварцлозе чешского производства (Vz.24) под распространенный патрон Маузера 7.92, минометы различных систем, а позднее и легкие орудия, пригодные для транспортировки по горным тропам. Важным было и то, что части СДК в достаточной мере снабжались транспортом и горючим, что повышало мобильность его частей.

На СДК, как и на СГС, оказал значительное влияние результат поездки М. Недича в ставку А. Гитлера, позволившего сербскому премьеру усилить свои вооруженные отряды и взять их под прямой контроль. В декабре 1943 г. число батальонов было увеличено вдвое, они были сведены в 5 полков двухбатальонного состава, размещенных в крупнейших городах Сербии – Валево, Крагуевац, Шабац, Смедерево и Крушевац, в то время как штаб СДК оставался в столице. В мае 1944 г. в каждом полку СДК было уже по 3 батальона. Батальоны СДК с начала 1943 г. имели по три стрелковые роты и роту поддержки (пулеметы и легкие минометы). В СДК осенью 1943 г. появился и артиллерийский дивизион; кроме того, в каждом полку СДК было сформировано по одной вспомогательной команде, которая занималась решением материально-экономических проблем соответствующего полка (питание, обмундирование, размещение). В результате к началу 1944 г. СДК вырос до 8 тыс. человек, а на 21 августа 1944 г. – максимум, которого удалось достичь СДК, 9,886, из которых к сентябрю 1944 г. 700 человек уже погибли, а 1800 были ранены в бою[193]193
  Карапанџић Б.М. Грађански рат у Србији 1941–1945. Београд, 1993. С. 219–220; Glišić V. Teror i zločini nacističke Nemačke u Srbiji 1941–1944, Beograd, 1970, c. 163; Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht., Bd.4, Frankfurt, 1969, s.728—29; ВА, NAV-T-501, мф. 248, л. 1124; ВА, NAV-T-311, мф. 194, с. 444–445, 974.


[Закрыть].

^{Один из «референтов по вопросам религии» во время богослужения}

В СДК присутствовали обычные для югославской армии и СГС «референты по вопросам религии» (т. е. корпусные и полковые священники). Корпусным священником СДК был протоиерей СПЦ Алекса Тодорович. Однако особое своеобразие СДК с самого момента его основания придавала специальная идеологическая структура в его составе – «Воспитательная служба», отсутствовавшая в СГС. В ротах имелись «воспитатели» (политруки), в батальонах – батальонные «просветители» (комиссары), в полках – полковые «просветители» (комиссары), а во главе их стоял начальник воспитательной службы, руководивший общей «воспитательно-просветительной» деятельностью в СДК. Эту должность выполнял Р. Парежанин, довоенный директор Балканского института, в его аппарат в Штабе СДК входили 6 человек, 5 из которых до начала войны были профессорами и доцентами богословского факультета Белградского университета. «Просветителями» обычно назначали учителей гимназий, начальных школ и студентов выпускных курсов гуманитарных направлений, а «воспитателями» после краткосрочных курсов назначали выходцев из рядовых добровольцев. Среди добровольцев, задействованных в «воспитательно-просветительной» работе, было значительное число тех, кто принадлежал до 1941 г. к «Збору», хотя некоторые познакомились и прониклись идеями Д. Льотича уже во время войны. Катехизисом этой идеологии были «Десять заповедей добровольца», подписанные К. Мушицким, но сформулированные Д. Льотичем в соответствии с его идеологией православного фундаментализма и в меньшей степени сербского национализма. Бойцам СДК прививали идеи монашеского смирения, самопожертвования, скромности. «Заповеди» внушали добровольцам, что они являются защитниками, образцами и первопроходчиками для всего сербского народа, а потому должны с особой строгостью относиться к самим себе, к собственному моральному облику и повседневному поведению. Основным мотивом поведения и борьбы для добровольцев должна была стать не ненависть к врагам, а любовь к православию и собственному народу. Недаром символом СДК, который они носили на флаге и на груди (бронзовый знак), был Таковский крест (сербская награда XIX в.) с иконой Св. Георгия Победоносца, вокруг которой шла надпись «С верой в Бога, за Короля и Отечество – Добровольцы». Добровольцы считали себя «христианской крестоносной силой», призванной Богом для борьбы против «красных безбожников» (КПЮ) и слепых подручных английской плутократии (ЮВвО). При вступлении в отряд они присягали перед Богом на верную службу Отечеству и королю Петру, который вряд ли оценивал их деятельность с пониманием. Добровольцы ежедневно присутствовали на обязательной молитве. На торжественных церемониях и в бою бойцы СДК использовали свой особый клич. Командир громко вопрошал: «Добровольцы, кто с нами?» На что добровольцы хором отвечали – «Бог!». Знаки различия в СДК, как и в СГС, были заимствованы из довоенной югославской армии. Форма СДК также шилась по образцу довоенной, по цвету она была «серовато-пепельная», а не «ядовито-зеленая», как у СГС. Кокарда на головном уборе у СДК, как и у СГС, была сербская, а не югославская. На их шайкачах (специфических сербских широких пилотках) блестел двуглавый орел, увенчанный короной, но он нес на груди не щит с гербом сербов, хорватов, словенцев (крест, шаховницу, полумесяц), а щит со старым сербским гербом – крестом и четырьмя огнивами в виде буквы «С»[194]194
  Карапанџић Б.М. Грађански рат у Србији 1941–1945. Београд, 1993. С. 221–228.


[Закрыть].