Текст книги "Земля предков"

Вскоре стемнело и, как всегда, заночевав у берега реки, финикийцы доели последние остатки закопченной дичи, которую растянули на вдвое больший срок. Дичи здесь совсем не было, да и охотиться в этих местах им до сих пор почему-то не хотелось.

– Если завтра не выйдем к океану, – проговорил Ларин, доедая последнее крылышко, – придется все-таки разыскать какую-нибудь живность. Не помирать же от голода в этом краю лесов и болот.

– Завтра мы будем на месте, – заявил Федор.

– Свежо предание, – пробормотал Леха и завалился спать.

Но, всем как-то не спалось в этот день. Лежа на плоту, они смотрели в звездное небо, наполовину затянутое облаками. И Чайке, расположившемуся на корме, показалась, что низко над лесом по небу разливается зеленое свечение. Это было позади, как раз там, откуда они недавно уплыли. Свечение это совсем не походило на виденное несколько раз в прошлой жизни яркое северное сияние, скорее казалось, что миллиарды бледных светлячков поднялись в небо. Судя по тому, что многие финикийцы ворочались полночи, изредка поднимая голову в небо, и забылись коротким сном только на рассвете, его заметил не только Федор. Наутро, однако, никто не стал обсуждать, то, что видел.

«Интересное место, – подумал Федор, поглядывая на джунгли позади плота, когда они на рассвете вновь тронулись в путь, – хотя, главное, я, кажется, так и не увидел».

Утро началось как обычно, но ближе к полудню все заметили, что течение вдруг убыстрилось. Джунгли проплывали мимо с хорошей скоростью, несмотря на то, что все чаще справ и слева от реки стали попадаться заболоченные участи. А еще через пару часов река вдруг разделилась на три рукава, проявляя первое желание превратиться в очень широкую и запутанную дельту.

– Куда плывем, командир? – уточнил повеселевший Леха, заметив приближение океана.

– Будем держаться самого левого потока, – решил Федор, – нам лучше быть с самого края, ближе к твердой земле, чем плутать по болотам и сотням ручейков.

Они так и сделали. Но, едва река разделилась, перепад высот закончился, и течение вновь замедлилось. Да так, что финикийцам вновь пришлось грести. Лес вокруг поредел, зато его видимая площадь расширилась втрое. Теперь это был не сплошные джунгли, а многочисленные острова, собранные в группы, отделенные друг от друга большими потоками, а внутри себя сотнями ручейков. К вечеру их поток опять разделился, и Федор снова принял такое же решение, – держаться ближе к видимой части суши. Приближение океана чувствовалось уже во всем, но скоро стемнело и эту ночь им вновь пришлось провести на болотах.

Здесь уже было не так мрачно, как в окрестностях затерянного города. В дельте реки водилось множество птиц и водоплавающих животных, включая больших змей. Пиргу удалось подстрелить одну из таких змей, и финикийцев ждал отличный ужин. Несмотря на то, что берег, к которому они пристали, был вполне твердым, ночевали они по привычке на плоту.

После ужина Федор с другом стояли на корме.

– Как думаешь, – смотря сумеречную даль, где должен был вскоре открыться берег океана, не смог удержаться от вопроса Леха, – найдем мы там кого-нибудь из наших? Или придется жить среди индейцев?

Федор ответил не сразу. Пока не исчезла последняя надежда, ему совершенно не хотелось думать о будущем. Да и становиться первым европейским колонистом с туманной перспективой на этой земле, как-то пока не хотелось. Ему хотелось домой, в Карфаген.

– Подождем до завтра, – втянув носом речной воздух, в котором уже явственно ощущался солоноватый привкус моря, ответил Чайка.

Наутро сборы оказались как никогда скорыми. Всем не терпелось увидеть край «широкой воды», из-за которой несколько месяцев назад они приплыли сюда по велению Ганнибала. Федор понимал своих воинов, уже стоявших по местам, едва забрезжил рассвет над обширной дельтой. Он и сам имел такое же жгучее желание, но в глубине души боялся, что на этот раз угадает Леха.

Тем не менее, настал момент узнать ответ на этот вопрос. И Федор недрогнувшей рукой пустил плот в последнее плавание. По всем расчетам им оставалось плыть не больше одного дня. Течение было медленным и, помогая себе веслами, финикийцы помогали своему плоту уверенно продвигаться вперед. Полдня плот петлял между островами, распугивая змей и пестрых птиц, целыми стаями срывавшихся в воздух только в самый последний момент, когда люди оказывались буквально в двух шагах.

– А зверье здесь непуганое, – заметил Ларин, когда очередная стая поднялась в небо, – человека не боится.

– Да, – кивнул Федор, – значит, места необитаемые. Это хорошо, иначе нас быстро засекут и рассекретят местные индейцы. А ближе всех здесь должны быть наши старые знакомые ольмеки.

– В гробу я видел таких знакомых, – огрызнулся Леха, и вдруг, когда они выплыли из-за очередного лесистого островка, вскинул руку, – смотри, командир!

Но, Федор и сам уже видел то, что буквально сотне метров впереди их поток вновь становился широким, сливаясь с остальными. Дельта закончилась. Вернее неожиданно обрывалась, хотя до сине-зеленой полоски воды, занимавшей теперь половину горизонта, было еще как минимум несколько километров. Не ожидавший такого исхода, Федор смотрел и напряженно вслушивался. Но, раньше, чем понял, что происходит, до него донесся характерный шум водопада.

– Гребем к берегу! – заорал он во все горло, когда медленное течение вдруг в одночасье стал стремительным, и потащило их к обрыву, с которого низвергались вниз потоки воды.

– Сильнее гребите! – орал Федор на солдат, сам яростно работая рулевым веслом и пытаясь избежать такой глупой гибели в самом конце пути, но не успел. Берег, к которому он стремился так отчаянно, проплыл мимо буквально в нескольких метрах и остался позади. Носовая часть плота ударилась о камни, перескочила через них и рассыпалась уже в воздухе, когда плот вылетел с поверхности бурной воды, завис на мгновение в небе и рухнул всей массой вниз. Последнее, что успел заметить Чайка, чье сознание, как в замедленном кино, бесстрастно фиксировало каждое мгновение, – как все люди полетели вниз вперемешку с бревнами плота, переставшего существовать за пару секунд. Сам же Федор, поскольку находился на корме, был выброшен перевернувшимся плотом далеко вперед, как из катапульты, перелетел падающие бревна, и упал в воду даже не успев вспомнить имена богов и попрощаться с жизнью.

За несколько мгновений, что находился в полете, Чайка успел разглядеть под собой протяженный водопад и озеро под ним, зажатое скалами. В следующую секунду его тело ударилось об воду и погрузилось в нее на несколько метров. Чудом разминувшись с подводными камнями, Федор вынырнул и едва успел увернуться от бревна, готового размозжить ему голову. Снова нырнул, отгребая подальше от места крушения. Течение здесь все еще было стремительным и его быстро утащило в сторону. Барахтаясь из последних сил, он вскоре почувствовал под ногами спасительное дно и выполз на берег, рухнув на него всем телом.

Выплюнув набившуюся в рот воду и отдышавшись немного, он вскоре поднялся, благодаря богов за свое спасение и, желая поскорее узнать, что же случилось с остальными.

У самого края вытянутого вдоль скал озера, плавало множество бревен и обломков того, что пять минут назад называлось плотом. Федор поднял голову вверх, – летели они метров пятнадцать вниз, и рухнули как раз туда, где торчали острые камни, образуя подводную гряду. Посмотрев туда, Чайка получил подтверждение, что выжить удалось не всем. Два окровавленных трупа застряли между этих камней. Федор еще не успел осознать смерть своих спутников, как услышал шум и громкую ругань, – метрах в десяти от него кто-то вылезал на берег. Одного взгляда было достаточно, чтобы узнать скифского адмирала. Еще чуть ближе к водопаду на берегу сидел ошеломленный Пирг, ощупывал себя и смотрел на трупы друзей, и, не понимая, что произошло.

«Значит, там, на камнях Цорбал и Ганнор, – подумал как-то отстраненно Федор, – простите, ребята».

Между тем, Ларин, облегчив свою душу крепким ругательством, быстро пришел в себя. А вот Пиргу на это понадобилось чуть больше времени. И Федор долго тряс его за плечо, прежде чем лучник, посмотрел на него осмысленным взглядом. Похоронить погибших не представлялось возможным и Чайка, после долгого обдумывания эту мысль оставил. Их тела находились слишком далеко от берега и к тому же на самом глубоком месте, почти под водопадом.

– Вернемся за ними, если получится, – решил Федор, – а сейчас идем. До берега должно быть уже не далеко.

Леха посмотрел на остатки плота, проплывавшие на воде, еще раз выругался и направился вслед за Чайкой. Тот уже шагал по каменистому берегу прочь от смертоносного водопада.

Все оружие они утопили, остался лишь лук Пирга, который он чудом выловил из воды вместе со своим колчаном и короткий каменный нож у Лехи. Федор стал безоружным, но это его пока не волновало, хотя здесь уже можно было повстречать индейцев. Он просто шел вперед с каким-то глухим упорством, словно точно знал, что увидит за последним поворотом реки, там, где деревья расступались, давая свободу песчаному берегу.

Сделав эти последние шаги, Чайка остановился, посмотрел вперед и упал на колени. Силы покинули его.

– Ты чего, командир? – подоспел сзади Леха, схватив его за плечо, – сломал что?

Но, подняв голову, тут, же отпустил друга, ошеломленный увиденным.

Буквально в паре сотен метров, на берегу небольшой бухты, укрытой со всех сторон высокими дюнами, уткнувшись кормой в берег, а носом погрузившись в воду, стоял корабль. Вокруг него шли какие-то сборы, – человек тридцать из команды убирали леса, пристроенные с правого борта, а остальные уже взбиралась на палубу по веревочным лестницам. Весь берег был завален обтесанным деревом и другими отходами. Неподалеку дымился костер, говоривший о том, что не так давно команда смолила днище или заделывал пробоину.

– Ну, ты завел нас, Сусанин, – радостно прохрипел Леха, не в силах оторвать взгляд от грациозного корабля, – это же наша квинкерема. Ну да, а вон и Гнаал, главный из морпехов, я его вижу. Жив, значит, сволочь. А вон там, правее, бородатый такой, сидит на корзине, это же купец главный…ну, как там его звали..

– Халеп, – едва произнес Чайка и сам удивился звуку своего голоса, – его зовут Халеп.

Вскоре их догнал Пирг, тоже не поверивший своим глазам.

– Вперед, – тихим голосом отдал последнюю команду Федор, поднимаясь с песка, – я же говорил вам, что мы найдем корабль. Главное, – верить.

И они втроем направились в сторону корабля, спускаясь вниз по дюнам. В этот момент на берегу началась какая-то суматоха. Моряки замахали руками, показывая на приближавшихся людей и, отбросив последние части ремонтных лесов, принялись дружно сталкивать корму корабля, стоявшую на деревянных катках, в воду.

– Эй! Да они, кажется, отплывать собрались, – заметил Леха, ускоряя ход, и заорал, размахивая руками, – а ну, стой, это же мы!

Но, моряки только ускорили свои действия, и корабль почти всем своим мощным корпусом уже оказался в воде. За берег цеплялась только часть кормы со свисавшей вниз единственной веревочной лестницей. Там еще копошились люди. Остальные воины и моряки, либо уже взобрались на корабль, либо поднимались на борт по другим лестницам, болтавшимся над водой. На берегу почти никого не осталось.

– Мы же одеты как индейцы, – вспомнил Федор, – может, они решили, что это нападение? Хотя, нас ведь только трое, – не велика армия.

И сняв белую рубаху с бахромой, он бросил ее на песок. Однако, в этот момент Пирг, шагавший справ от Чайки, вдруг подался всем телом вперед и рухнул лицом на песок. Из его спины торчала длинная черная стрела.

– Бежим, командир! – крикнул Ларин, обернувшийся назад раньше своего друга, – там, похоже, опять наши друзья пожаловали.

Чайка посмотрел назад и увидел отряд рослых темнокожих воинов, появившихся из леса и стремительно спускавшихся вслед за ними. Они были вооружены гигантскими двухметровыми луками и такими же копьями. На руке у каждого висел узкий белый щит. Дальше Федор не стал разглядывать это странное воинство, а припустил вслед за Лехой в сторону ускользающей квинкеремы.

Когда они были под самой кормой, почти сползшей в воду, на берегу никого из команды уже не осталось. Все поднялись на борт и со страной смесью любопытства и насмешки, наблюдали за двумя полуголыми индейцами, пытавшимися уцепиться за последнюю веревочную лестницу, которую еще не успели втащить на палубу.

Ларин ухватился за нее и с ловкостью обезьяны полез наверх. Федору пришлось броситься в воду, чтобы в самый последний момент зацепить ее край. Преодолев пару метров вверх, он увидел, как кто-то из морпехов целится в Ларина из лука с палубы и заорал первое, что смог вспомнить в эту минуту.

– Гна-а-ал! – крикнул он по-финикийски, – Ха-леп!

Кто-то положил руку на плечо лучинку и тот в последний момент опустил свое оружие. Им дали взобраться на палубу и тут, окруженные толпой морпехов в давно забытом обмундировании, друзья дали выход свои чувствам. Так громко и долго они не ругались давно. Когда же, наконец, поток брани иссяк, мокрый и полуголый Федор заметил, что напротив него стоит бывалый воин со шрамом на щеке, командир морпехов, оставленный им когда-то в лагере охранять купцов и смотрит на него так, словно увидел духа смерти.

– Чайка? – неуверенно произнес он, справившись с собой, и в изумлении посмотрел на бородатого купца, переминавшегося рядом с ноги на ногу, – Ал-лэк-сей? Не ожидали вновь увидеть вас среди живых.

– Мы вас тоже, – ответил за друга Леха и, подняв руку вверх, погрозил Гнаалу увесистым кулаком, – вы что же, хотели уплыть домой без нас?

Только теперь Гнаал был абсолютно уверен, что перед ним не призраки из мира мертвых, а два финикийца, один из которых, кроме того, был самым старшим военачальником на этом корабле.

– От кого это вы убегали? – вспомнил Чайка, когда корабль медленно вышел на середину небольшой бухты, и, обернувшись, посмотрел на берег.

Там у края дюн неистовствовали и посылали им вслед стрелы рослые темнокожие воины. Несколько штук долетело до цели, с чавканьем воткнувшись в борт корабля.

– Не знаю, – честно признался командир морпехов, пожав затянутыми в синие кожаные доспехи плечами, – они появились внезапно и могли нарушить все наши планы. Мы прячемся здесь давно. С тех самых пор, как индейцы разгромили наш лагерь и сожгли второй корабль, мы постарались уйти подальше и поменяли уже несколько стоянок вдоль этого побережья. На последней узнали от индейцев одного племени, которое воюет с воинами ягуара, что здесь находится какое-то древнее священное место.

Он облизал губы, взглянул на берег и продолжил.

– Как говорят местные, там, на болотах живут злые боги и к ним приближаться нельзя. Сам индейцы уже много лет не приближаются к этим местам. Ну, я и подумал, что лучшей защиты, чем местные боги, не найти.

– Почему же вы не уплыли сразу, – спросил Ларин, – как только сбежали оттуда?

– Убегая от воинов ягуара, мы получили пробоину на рифах и долго искали место, где можно ее залатать. С такой дырой плыть домой было нельзя. Нашли только здесь. Кроме того, мы обнаружили в здешних лесах деревья, дающие черный сок, похожий на смолу, и смогли использовать его для ремонта корабля.

– Черный сок, говоришь, – переспросил Федор, – а это не он горел там на берегу?

Гнаал кинул.

– Наши корабелы изготовили из него специальную смесь, вместо смолы…

– Молодцы, – похвалил Чайка, бросив взгляд на уплывающий берег, – Ну, так вот, кто бы это ни был, они нашли вас по дыму от костра. В этих священных местах уже сотни лет никто кроме них не имеет права собирать этот черный сок. Так что вы сами позвали их в гости.

Гнаал хлопал глазами, не понимая, о чем говорит Чайка. А Федор только теперь ощутил, что стоит голый и мокрый посреди палубы. Взгляд его неожиданно наткнулся на катапульту.

– А ну-ка, морпехи, пустите прощальный подарок этим воякам, – приказал он, тряхнув мокрой бородой, – да принесите мне нормальную одежду, а то устал уже ходить, одетым, как индеец.

– И вина, – добавил Леха, поежившись от налетевшего ветра, – если осталось.

Гнаал кивнул, рассмеявшись.

– Кое-что удалось спасти. Сейчас принесут, а вы пока спускайтесь вниз, отдохните.

Когда Федор, последовав совету, направился вниз по скрипящей лестнице, Халеп вдруг остановил его вопросом.

– Я не знаю, где вы были все это время, – сказал главный купец, теребя бороду, – мы же лишь спасались от смерти. И, поскольку все остальные погибли, решили оправиться назад в Карфаген, как только будем способны, чтобы рассказать Ганнибалу о том, что здесь произошло. Но, если ты знаешь больше нас и хочешь продолжить экспедицию, то мы…

– Я видел многое, – ответил Федор, обернувшись, – Но, ты принял правильное решение, старик. Сейчас мы идем домой. А дальше боги Карфагена подскажут нам, что делать с этими знаниями.

Халеп удовлетворенно кивнул.

– Пусть так и будет.

Отогнав парой выстрелов из катапульты назойливых визитеров от берега, квинкерема, покачиваясь на волнах, медленно вышла из бухты на весельном ходу. Весь остаток дня берег был еще виден, но с наступлением ночи пропал совсем. Нельзя сказать, чтобы Федор расстроился, не обнаружив его утром. Несколько дней он спал или пил вино. Приходил в себя, даже не пытаясь осмыслить пока все случившееся. Выйдя, под конец пятого дня пути на палубу в новой блестящей кирасе, когда корабль находился уже посреди бескрайних вод, Федор Чайка заметил темные грозовые облака, появившиеся на горизонте. Они заполонили собой все видимое пространство и встали стеной на пути к дому.

– Похоже, нас опять ждет жестокий шторм, – спокойно произнес Чайка, не обращаясь ни к кому, – так пусть же боги позаботятся о том, чтобы вернуть нас домой.

Май, 2012