Текст книги "Фантом банановой диеты"

Алла вздрогнула от стука в дверь.

Неужели Создатель услышал ее молитвы?!

Не услышал. На пороге стояла Машка.

Видимо, Создатель был занят чем-то, более важным, чем решение вопросов личной жизни какой-то Аллы Звонаревой. К примеру, дети в Африке голодают. Но она тоже!

– Вот. – Машка прошла к прикроватной тумбочке, пододвинула книгу и поставила стакан с какао. – Принесла тебе энергетический напиток. Теплый. В нем много калорий. Пей, а то совсем отощаешь, мужики перестанут обращать на тебя внимание. Им кости не нравятся.

– Знаю, – вздохнула Аллочка, – уже слышала про кости.

– Вот и умница, – подмигнула Машка, – оставлю на кухне для тебя паштет с гусиной печенью.

– Нет, – замотала головой Алла, – я ночью никуда не пойду!

– И правильно, – согласилась та, – ночью гораздо безопаснее спать. А то мерещатся всякие призраки.

– Я и собираюсь спать, – заверила Алла.

Но уснуть после ухода Сурковой не смогла.

Веки слипались, организм, как ни странно, после выпитого какао ничего не требовал. И казалось, тоже был не против прилечь и хорошенько отдохнуть. Энергетический напиток напрочь забрал у Звонаревой энергию. Но отключиться в сладком забытьи помешал Воеводин. Она услышала, как хлопнула дверь одной из спален, и нервно заворочалась в постели. Осторожные шаги прозвучали рядом с комнатой Звонаревой, через некоторое время вернулись, прошли снова…

Алла представила, как Влад ходит мимо ее комнаты и боится постучать. Он, как пылкий Ромео из драмы великого Шекспира, готов торчать под ее дверью часами?! Ромео вроде торчал перед балконом. Но какая разница для влюбленного мужчины, где провести ночь? Нет, разница, безусловно, должна быть. Но не существенная: балкон, дверь. К тому же торчать перед дверью Алла ему не позволит. Мало ли что? Вдруг Ирина проснется или Туровский выйдет в коридор… Пусть выйдет, пусть увидит все, что скрыто темной ночью. Хотела бы Алла поглядеть на его расстроенную физиономию. А она будет расстроенной у этого мачо, вне всяких сомнений.

– Не бойся, – прошептала Алла, вскакивая с постели, – я жду!

И принялась одеваться.

Вытряхнув свой довольно скудный гардероб, остановилась на соблазнительной прозрачной блузке и джинсовой мини-юбке. Пусть оценит ее длинные ноги, тонкую талию, красивый бюст. Она его собирается соблазнить?! Нет, просто покажет себя лицом, то есть телом. Они не станут заниматься банальным сексом, они будут смотреть на звезды и говорить о любви. Как романтично!

Алла замерла.

Кто-то потоптался возле ее двери и направился вниз.

Понятно! Милый. Он не хочет ее компрометировать и предлагает встретиться в гостиной. Пусть не беспокоится, она догадалась о его партизанских намерениях и уже идет.

Алла приоткрыла дверь и прислушалась. Тишина.

Она не казалась ей обманчивой. Там, в тишине, прятался влюбленный мужчина! Она постарается так же тихо спуститься в его объятия. Алла блаженно зевнула, но испугалась своего внезапного действия. С чего ей так нестерпимо хочется спать? Неужели организм выработал защитный рефлекс и таким образом не пускает ее на заведомо провальное свидание?! Сейчас она спустится вниз, а Воеводин ждет ее не в гостиной, а на кухне. И вообще он ее не ждет, а питается гусиным паштетом. На этих мучительных сомнениях Аллочка облизнулась.

Ничего, домочадцы привыкли к тому, что она ходит по ночам за едой. Разом больше, разом меньше… Алла никогда себе не простит, если Влад ждал ее на самом деле, а она, испугавшись, так и не пришла.

Алла решительно и бесповоротно пошла к лестнице.

Для начала заглянула на кухню. Если Воеводин там, она превратит все в шутку и на его изумленных глазах съест чертов паштет.

Ну почему закрываются глаза?!

Они отказываются видеть Воеводина?

Алла прошла на темную кухню. Она даже включила свет, чтобы убедиться – Владимир не сидит возле холодильника. Он не сидел. Это кардинально меняло дело. Значит, он ждал ее в гостиной.

Трепеща от предстоящей встречи, она приготовила фразу:

– Ах, я тут в третьем часу ночи случайно проходила мимо…

Или лучше состроить глазки, как это делает Анестезия, и невинно поинтересоваться:

– Сорри, Влад, не будет ли у тебя лишней сигаретки?

Да, последнее звучит более раскованно. Как жаль, что Алла не курит.

В крайнем случае она может и покурить.

С чувством, что ей больше нечего терять, кроме своих диетических цепей, Алла подошла к гостиной и резко толкнула дверь.

– Закурить не найдется?! – неожиданно для самой себя пробасила Звонарева хриплым, срывающимся от волнения голосом.

Грабитель, который держал в руках картину, разумеется «Восточный полдень», от внезапного появления Звонаревой и странного для подобного случая вопроса растерялся и выронил полотно. Тяжеленная рама ударила его по ноге.

– О-го-го-го-го! – огласил дом вопль раненого фантома.

Второй фантом подхватил картину и первого, хромающего, фантома под руки и потащил все это ко второму выходу.

– Профессора снова грабят, – вздохнула Звонарева. – Это становится жуткой традицией.

Она зевнула и упала на порог.

Ей снился изумительный сон. Волшебницей– судьбой она была заброшена в «Восточный полдень».

Алла в образе пышнотелой красавицы гречанки порхала по цветочной полянке, наслаждаясь ароматами, от которых кружилась голова и очень хотелось есть. Мускулистый мачо сидел к ней спиной и страстно наигрывал на флейте, пытаясь привлечь внимание порхающей Звонаревой. Рядом с мачо в образе второй пышнотелой гречанки разлеглась Машка Суркова и мерзко хихикала над его бесполезными усилиями. Машка лягала мачо толстой ногой, плевалась семечками и корчила флейтисту рожи. Видимо, флиртовала. Аллочка летала над полянкой и жалела несчастного. Где-то вдалеке, за розовой дымкой, маячили тощая Анестезия и стонущая от бессилия Ирина Аркадьевна.

Аллочке вдруг отчего-то захотелось, чтобы мачо повернулся к ней лицом. Так захотелось!

И он повернулся. Спина оказалась Воеводина.

Только Алла собралась обрадоваться и подлететь к нему, отогнав наглую Машку, милые черты стали искажаться суровой действительностью. Стали искажаться и… превратились в обеспокоенную физиономию частного сыщика Андрея Туровского. Какое жестокое разочарование!

– Уйди, фантом, – отмахнулась от Туровского Алла. – Где Влад? Где Влад? – прошептала она одними губами и отключилась.

– Я так и знал, – многозначительно намекнул Туровский сидящему рядом профессору Ображенскому. – Здесь замешан ваш родственник.

Профессор тяжело вздохнул и признался, что давно об этом догадывался.

– Кто кричал? Что случилось?! – В гостиную прибежала заспанная Маша Суркова.

Она увидела Звонареву, безмятежно спящую на диване, рядом с ней озабоченных Туровского и Ображенского.

– Как хорошо, что я еще не ложилась, – с лестницы заявила Ирина Аркадьевна.

– Украли все-таки? – радостно хихикнула подошедшая к ней Анестезия. – Я проснулась от дикого крика. А Стасу хоть бы что. Он даже не проснулся.

– Влад тоже крепко спит, – пожала плечами Ирина.

– Я не понял, – в гостиную зашел студент, – ничего не украли. Картина висит на месте.

– Да, – процедил Туровский, – картина на месте. А откуда вы знаете, что здесь были грабители?

– Я услышал крики, – сказал тот. – Кричали что-то типа «Насилуют!» или «Грабят!».

– Кричали совершенно другое, молодой человек, – перебила Ирина Аркадьевна.

– Точно-точно, – закивала ее подруга, – этот крик был явно нечеловеческий.

– Глупости, – отрезал профессор, – женские домыслы.

И приказал Горюнову помочь Туровскому дотащить спящую красавицу до постели.

Глава 6
Характер плюс опасная профессия получается закоренелый холостяк Туровский

После завтрака, на котором присутствовали сыщик, профессор и студент, Андрей остался в гостиной. Ображенский с Горюновым отправились в кабинет на совещание по поводу банановой диеты и ее трагических последствий для отдельных недалеких личностей слабого женского пола. Туровский сел напротив злополучной картины и принялся ее разглядывать, обдумывая события последних дней.

Несомненно, Звонарева вновь что-то увидела и закричала.

С этой картиной что-то не так. Андрей встал и попытался снять ее со стены. Тяжело, но вполне возможно справиться одному. Почему грабители действуют вдвоем? Их что-то связывает. Они просто не доверяют друг другу. Но картина не перстень, в кармане не утаишь. Зачем ее нужно красть?

Как он и ожидал, за картиной ничего не было: ни сейфа с драгоценностями, на потайной лазейки. Если бы были, тогда все стало бы понятно. Преступники охотятся за драгоценностями, чтобы залезть в сейф, снимают картину, а после ограбления вешают на место. Но ничего подобного. Разгадка впереди. После того как Туровский найдет ответ на вопросы. Зачем двум грабителям-фантомам понадобилось красть ничем не примечательную копию? Почему профессор Ображенский не хочет обращаться в органы и не собирается усиливать охрану? Почему Алла Звонарева с фанатичной неизбежностью попадает в гостиную всякий раз, когда там орудуют грабители?

Ответ на первый вопрос, несомненно, вытекает из двух последних. Второй вопрос интересен сам по себе. Он наводит на мысль, что Ображенский скрывает нечто, что может помочь следствию, но навредит его близким. Грабители – его близкие. Без сомнений. Тогда все ясно. Ответ на третий вопрос содержит два варианта: либо Звонарева одна из двух грабителей и ее роль состоит в том, чтобы отвести внимание от истинного преступника, либо этой рыжухе хронически не везет. Впрочем, то, что грабителей двое, он знает со слов Звонаревой. А если в доме профессора действует целая шайка?! Как его постоянный клиент, профессор вправе рассчитывать на скорое следствие. Туровский тянуть не станет.

Если Звонарева не преступница, она жертва. Он знал пару довольно невезучих людей. Парень, когда сильно волновался, заикался и не мог объясниться с любимой девушкой. Когда у него под носом ограбили сберкассу, не смог внятно сообщить приметы преступников, ввел следствие в заблуждение. Туровскому пришлось оправдывать его в глазах любимой и сотрудников правоохранительных органов. Еще одна девица была очень глазливой. Если она говорила, что упадет сегодня в лужу, непременно оказывалась мокрой. Даже если на улице стояла летняя безоблачная погода. Когда она проходила мимо, срывало пожарный гидрант, девица попадала под сильную струю. Как-то, возвращаясь с отдыха, она объявила пассажирам самолета, что тот попытаются угнать, и попытка действительно была. Туровскому стоило неимоверных усилий доказать, что девица не состояла в банде алкоголиков, забывших в аэропорту ящик пива и потребовавших пилота развернуть самолет. Несчастная была из тех пессимистов, которые всегда считают, что стакан с водой наполовину пуст.

Если к ним относится Звонарева, это облегчает задачу. С подобными субъектами он сталкивался, обстоятельства дела в принципе тоже не слишком отличаются: там самолет, тут картина.

Картина. Если Туровский узнает, в чем ее ценность, он разгадает загадку с тремя неизвестными.

Андрей напрягся – по лестнице затопали мягкие тапочки.

Ирина Аркадьевна передвигалась по дому исключительно на шпильках, Анастасия Воронцова предпочитала стучать модными балетками, шлепала тапками только Звонарева. У Андрея Туровского они вызывали искреннюю жалость своими поношенными кроличьими мордочками и вечно опущенными ушами. Такую домашнюю обувь обычно носят дети и инфантильные девицы.

– Доброе утро. – В гостиную зашла Алла.

Туровский скосил взгляд на ее тапки. Алла села в кресло и, предчувствуя недоброе, поджала ноги под сиденье.

– М-да, – сказал Андрей, переводя взгляд на заспанное лицо девушки. – Добрый день. Как-никак, первый час. А ты очень крепко спала.

– Со мной такое в первый раз, – согласилась Аллочка. – Совершенно отрубилась и ничего толком не помню. – Последнее она добавила на всякий случай, предвидя вопросы. – Я опять завтрак проспала! И где же все?

Алла постаралась сменить тему разговора, очень уж не хотелось отчитываться, что случилось ночью. Настаивать на том, что она видела грабителей, укравших картину, с ее точки зрения, было глупо. Алла подняла глаза на полотно, принесшее ей столько неприятностей. «Восточный полдень» висел на своем месте, словно издеваясь над ней.

– Все? – переспросил Туровский, следя за ее взглядом. – Профессор со студентом в кабинете, Ирина с Владимиром в городе. Воронцовы, как я думаю, там же. Мария на кухне. От завтрака наверняка что-то осталось.

– Нет! – вскрикнула Звонарева так, что сыщик подскочил от неожиданности. – Я не хочу есть!

– Крепкий сон – залог здоровья, – пробормотал Андрей, собираясь с мыслями. Девицу срочно нужно успокоить, пока она не натворила бед. – Аллочка, ты сегодня прекрасно выглядишь!

Беспроигрышный вариант. Правда, некоторые ушлые особы иногда замечают: «Только сегодня? А почему ты не сказал мне этого вчера?» Но неискушенная Звонарева не из тех.

– Аллочка, поедем в ресторан? – ляпнул Андрей. – Можно в вегетарианский!

– Нет, – замотала головой та. – Не сегодня.

– А что сегодня? – вкрадчиво поинтересовался Туровский, стараясь показать ей духовную близость. – То же, что вчера? Я знаю, Аллочка, они здесь были!

– Были, – всхлипнула Алла. – И я не схожу с ума. Здесь были грабители, и они…

– Они крали картину, – завершил предложение Туровский.

– Да! – выкрикнула Алла.

– Не нужно об этом кричать, – заговорщическим тоном попросил Андрей. – Я неоднократно говорил, что верю. И сегодня…

– Что сегодня? – напрягалась Алла.

– Ты должна мне помочь!

– Помочь?

План Туровского был прост и вместе с тем довольно необычен. Необычную часть плана он решил, разумеется, взять на себя. Звонаревой отводилась роль наблюдателя из засады. Сегодня, по мнению Андрея, в дом профессора Ображенского должны пожаловать странные гости. Не ночью, он сделал на этом акцент, и Алла чуть не обиделась. Они приедут среди бела дня, скорее всего, вместе с Ириной Аркадьевной или с супругами Воронцовыми. Андрею нужно будет срочно отъехать на пару часов, а он не хотел бы пропустить их приезд. Алла должна внимательно разглядеть гостей, постараться подслушать все, что можно, и описать их Туровскому.

А ему срочно потребовалась свежая сорочка. Нельзя же второй день подряд носить одну и ту же!

Туровский пообещал заехать домой и тут же вернуться. Он умолчал о том, что собирается посетить еще одно интересное заведение.

Алла согласилась, что сорочку нужно менять, и пообещала проследить за гостями.

– Пижон, – проводила его Звонарева. – У человека жизнь рушится, а он думает о сорочке!

Алла зашла на кухню, где Маша мыла посуду. На этот раз помогать ей она не стала, прихватила парочку бананов и отправилась в зимний сад. Эта стеклянная комната коттеджа ей не нравилась, там всегда было сыро и душно. Но прозрачные стены позволяли следить за входом. Если просто сидеть и любоваться экзотическими растениями, представляя себя в райских кущах, можно смириться с сыростью. Вкупе с жарой та неприятно действовала на Аллу, среди экзотического папоротника ей даже почудилась картина с восточным полднем. Алла отмахнулась от наваждения, устроилась на скамейке и принялась жевать банан.

По мере наполнения желудок умолкал, и мозг занимали мысли о коварном Воеводине, жестоко обманувшем надежды бедной девушки. Подлец! Он не достоин ее самопожертвования. А Звонарева буквально жертвовала собой, пробираясь ночью вниз, туда, где орудовали грабители. Окажись они маньяками, она могла расстаться с собственной жизнью!

Или грабители могли подумать, что она маниакально настроенная девица, хранительница старой картины. Финал тоже мог стать довольно печальным. Грабители испугались бы маньячки и пристрелили ее. Алле стало себя безумно жаль. Она поверила Воеводину, а тот ее предал!

Ее понимает только Туровский.

Но он пижон, бабник и вертихвост!

Алла поглубже вдохнула в себя цветочный аромат: летом в зимнем саду цвели чуть ли не все растения. Ирина Аркадьевна заявляла, что у нее аллергия на цветочную пыльцу, за растениями не ухаживала. С цветами возилась Маша, и раз в неделю заходил садовник. Алла подумала: нужно как-нибудь помочь приятельнице с цветами.

Она старательно переключилась на отвлеченные темы, но в голову лезла одна мысль – о том, что Воеводин подлец и негодяй. Для того чтобы отвлечься окончательно и бесповоротно, Аллочка поднялась наверх и взяла с собой в зимний сад книгу. Вернулась обратно на скамейку, принялась читать.

О Воеводине как-то забылось, но приходилось постоянно отрываться от повествования и приглядываться к двери. Отвлекал каждый стук. Она дала слово Туровскому и собиралась все ему рассказать. Пока рассказывать было нечего. Из дома вышла лишь Маша. Она съездила на ближайший рынок за овощами, профессор любил свежие огурчики с грядок, и приехала обратно.

Ближе к трем часам в дом вернулись супруги Воронцовы.

Как и предполагал Туровский, они были не одни! Вместе с ними приехала импозантная дама неопределенного возраста в строгом черном костюме. И это в такую жару! Алла сначала подумала, что дама – похоронный агент. Но Воронцовы были довольны и радостны, значит, у них никто не умер или умерший был вредным типом, как сама Анестезия. Дама с помощью прихрамывающего Стаса вышла из автомобиля, прихватила лакированный черный портфель и прошествовала следом за супругами в дом.

Алла вскочила со скамейки, но добежать до лестницы не успела. Троица, хихикая, поднялась наверх. Пришлось сидеть в гостиной и ждать их возвращения. Впрочем, ждала Алла недолго.

– Не может быть! – кричал Стае наверху.

– Этого не может быть никогда! – визжала Анестезия и топала своими балетками.

– Прикольно, – хмыкнула Звонарева и вышла в холл.

Мимо пронеслась раскрасневшаяся дама в черном, сердито размахивая лакированным портфелем.

– Признайся, что ты ничего не понимаешь в этом! – прокричал Стае ей вслед.

Дама, не оборачиваясь, выскочила на улицу и громко хлопнула дверью. Алла заметила в окно, как та на своих шпильках понеслась прочь со двора.

– А, это ты. – Стае заметил Аллу. – Привет.

– Кто это был? – наивно поинтересовалась Звонарева. – И куда она так спешит?

– А, – отмахнулся Воронцов, – подруга Анастасии. Дура дурой, – признался он в сердцах.

– Дура! – На лестницу прибежала Анестезия. – И ничегошеньки не понимает! А, это ты? Это была его подруга. – Она кивнула на Стаса. – Бывшая любовница! Стерва.

– Что?! – взревел Стае.

– А что, – пожала плечами супруга, – у меня нет таких дебильных подруг.

– Как будто у меня есть. – Стае схватил ее за локоть и повел обратно в комнату.

– Но это ты ее нашел, – возразила Анестезия.

«Милые бранятся – только тешатся, – вспомнила Алла народную пословицу. – И все-таки интересно, куда она понеслась».

Алла вышла из дома и направилась следом за дамой.

Подруга-любовница нервно переминалась на остановке общественного транспорта. Она выделялась строгим костюмом среди угрюмых дачников, не ждавших от нее ничего хорошего. Автобус, если он когда-нибудь придет, и так будет переполнен, а еще эта профурсетка… Они смотрели на нее как на врага. Черная леди правильно поняла недовольные взгляды и принялась кидаться под проезжающие автомобили, останавливая их лакированным портфелем. Один из автомобилей остановился, дама переговорила с водителем, тот кивнул, она запрыгнула в машину.

Алла проводила автомобиль скучающим взглядом. И что рассказывать Туровскому?

Она сама не поняла, кто это. И зачем ей понадобилось тащиться за город для того, чтобы через пару минут сбежать со скоростью выпущенной на волю бешеной собаки?

Раздумывая над этими вопросами, Звонарева вернулась в дом. В холле трезвонил телефон, как обычно, к нему никто не спешил.

– Дом профессора Ображенского, слушаю вас, – ответила Алла.

– Слушай хорошенько, рыжая кукла, – пробасил уже знакомый Звонаревой голос. – Слушай и запоминай. Это последнее предупреждение.

– В каком смысле? – обомлела от такой наглости Алла.

– В денежном, – сказал бас, – мы требуем удвоить первоначальные ставки!

– Я что, – растерялась Звонарева, – поставила на лошадь?

– Гы-гы-гы, – заржал нахал, – ты поставила не на ту кобылу, дорогуша. При таком раскладе сил твоя кляча притащится к финишу дохлой. Так что платить придется вдвое больше! На том же месте в тот же час.

– Ничего не поняла, – сказала Алла, но в трубке уже раздавались короткие гудки. Кому они угрожают и почему? И при чем здесь кобылы с финишем?

Алла вернулась в зимний сад и взялась за книгу. Но мысли так и блуждали возле происшествия с черной дамой. Туровский что-то предвидел. Но что? Кем могла быть эта дама, если исключить подругу и любовницу?

Странный звонок вылетел из девичьей головы.

Андрей Туровский поехал домой сразу после разговора с приятелем – преподавателем в художественном училище. Он оставил Аллу не в самый подходящий момент и спешил вернуться. Наскоро оглядев вешалки в шкафу, Андрей остановился на сером костюме. Надев его, кинул в сумку пару чистых сорочек, белье и привычные средства гигиены. Неизвестно, сколько придется жить у Ображенских, пока не завершится эта странная история с картиной и фантомами, преследующими наивную девицу. Хотя у Туровского появилась довольно интересная версия событий, воедино они не связывались. Недоставало некоторых фактов, улик. Копаться в комнатах домочадцев, а именно это решило бы проблему, профессор не даст. Он слишком заботится о семейных тайнах. Придется идти другим путем. И путь этот может стать тернистым.

Туровский верил: ему поможет Алла. Она обязательно клюнет на обаяние Андрея. А он поможет ей раскрутить клубок. Туровский усмехнулся, закрывая дверь квартиры. Он был твердо уверен, что в доме профессора Ображенского фантомы существуют. Да еще какие! Хитрые, изворотливые, лживые. И эту нечисть ему придется вывести на чистую воду!

Насвистывая бравурный марш непокорных революционеров, Туровский, привычно поигрывая ключами от автомобиля, шел на стоянку.

– Стойте! – раздался неподалеку женский крик, отозвавшийся в его усталой душе криком полной безнадеги. – Андрей Александрович Туровский! Остановитесь!

«И предъявите ваши документы», – хмыкнул про себя сыщик. Этой настойчивой даме нужно работать в следственных органах или судебным приставом, у нее отлично получится караулить преступника-должника и припереть его к стенке. Но он не преступник и не должник. В последнем Туровский, взглянув в лицо дамы, засомневался.

– Вы мне обещали, – выдохнула запыхавшаяся соседка-бегемотиха.

– Я обещал? – искренне изумился Андрей. – Не может этого быть!

– Может. – Соседка вцепилась в его рукав.

– Осторожно, оторвете! – предупредил он. – Елизавета Тихоновна, сорри, Изольда, дорогая, сколько можно? Я же говорил, если нас застукает ваш супруг, мало не покажется!

– Он не застукает, – всхлипнула дама и полезла в карман обширной туники-распашонки. – Он только звонит, ссылается на дела, а дома не появляется!

– Вот как печально, – процедил Андрей, ожидая, что Изольда выудит из кармана носовой платок или бумажную салфетку. И пока она будет в нее сморкаться, он успеет сесть за руль.

– Это очень печально, – согласилась с ним соседка и сунула под нос сыщику фотографию.

– Что это? Я не стану заниматься вашим делом, глубокоуважаемая Елизавета Тихоновна! Изольда!

Андрею все-таки пришлось взять снимок, на котором был изображен очень привлекательный мужчина.

– М-да, – сказал Туровский, рассматривая фотографию. – Ваш муж?

Изольда утвердительно кивнула и полезла за платком.

– Весьма неожиданно, – вздохнул сыщик. – Сегодняшний день полон неприятных сюрпризов.

– Я не неприятный сюрприз, – возмутилась Изольда, отчаянно сморкнувшись.

– Хорошо, Изольда, радость моя, договорились! Я займусь этим делом, но обещайте мне, что после того, как я назову имя вашей соперницы, вы оставите ее живой и невредимой.

– Ладно, ладно, – засуетилась та, – я только покалечу ей ноги!

– Изольда! – укоризненно покачал головой сыщик.

– Ладно, одну ногу. Левую. Нет, лучше правую. Если она автомобилистка…

– Изольда…

– Ладно. Договорились. Только скажите адрес!

Туровский кивнул и принялся открывать дверцу автомобиля.

– Вы уезжаете?! – возмутилась соседка. – А как же слежка за моим супругом?!

– Вы же говорите, что он здесь не появляется, – напомнил Туровский. – Мне придется искать его по всему городу!

– Я заплачу, я хорошо заплачу, – пообещала Изольда. – Все отдам, что у меня есть. А если будет мало, у меня папочка долларовый миллионер. Слышали, Константин Забугорный?

Туровский вздохнул: про предпринимателя Забугорного он слышал. Так это его дочь мучается с мужем-красавчиком?

– Суслик говорил, что любит, – продолжила всхлипывать папина дочка, глядя, как сыщик отъезжает. – А сам женился на мне из-за денег!

Папа не даст ему ни копейки, если меня он бросит. Или еще не все потеряно?! Господин Туровский! Найдите моего суслика!

«Странные женщины, – думал Андрей, устремляясь в сторону области, – когда наступает полный копец, они продолжают на что-то надеяться! Если он найдет любовницу, у несчастной Изольды все равно не будет никакой гарантии того, что муж к ней вернется. Но каков хлыщ! Звонит и обещает. До основания отношений не рвет, просит потерпеть. Интересно, действительно он женился на этой необъятной массе по любви?»

Андрей Туровский спокойно относился к этой химической реакции, временами, как доказали ученые, всего на три года завладевавшей человеческим организмом. С другой стороны, женитьбу по расчету он считал еще большей глупостью, так как расчет часто оборачивался просчетом и кроме разбитого корыта и такой дебелой ревнивицы ничего не оставалось. Жениться, считал Андрей Туровский, нужно под дулом пистолета, чтобы потом не упрекать себя в неправильном выборе. До такого, слава Создателю, у него еще не дошло. Девицы, одураченные обаятельным сыщиком, на большие чувства не претендовали. Возможно, потому, что он сразу представлялся им не созданным для семейного очага мужчиной. Характер плюс опасная профессия – получается закоренелый холостяк Андрей Туровский.

Выруливая на проспект, он представил себя в черном смокинге с «бабочкой» под руку с довольной особой в пышном белом платье. Особа почему-то предстала в образе Аллы Звонаревой, а родственник, прижимающий к его виску холодный ствол, профессором Ображенским. Цветы, марш Мендельсона, свадебное застолье. Год, второй – и хрупкая невеста едва пролезет в дверной проем. Третий год – и исчезнут все чувства. Останется безжалостное дуло пистолета. Ображенский, если Андрей не поможет узнать, кто покушался на его деда, вполне способен на подобную месть.

Он передернул плечами. Неприятно.

Впереди маячил хвост автомобильной пробки. Туровский решил отвлечься. Но не получилось.

Образ Звонаревой настырно стоял перед глазами в дымке выхлопных газов. Алла тянула к нему руки и просила о помощи.

– Бред! – воскликнул Туровский и полез за мобильным телефоном. Нужно было удостовериться в том, что за время его отсутствия в доме профессора ничего экстраординарного не случилось.

Тишина и спокойствие нарушились через полчаса, все это время Алла сидела в гостиной и поглядывала на ненавистную картину. Она как чувствовала: будет продолжение истории с черной дамой, и не возвращалась в зимний сад, боясь пропустить развязку. Впрочем, ее чутье было второй причиной, первой был крик. Супруги ссорились в своей комнате. Так как Воронцовы не умели держать язык за зубами и постоянно стремились вынести сор из избы, Алла нисколько не сомневалась, что скоро вместе с мусором из избы выметутся они сами.

– Я сама его найду! – кричала Анестезия, чуть ли не кубарем скатываясь с лестницы. – Ах, ногу ударила!

– Сидела бы дома! Ты уже нашла! – огрызался Стае. – Теперь этим делом займусь я!

– Тише, идиот, тише.

Анастасия увидела сидящую в гостиной Звонареву.

– Сидишь? – поинтересовалась она, заглядывая к ней.

– Сижу, – ответила Алла, беспечно возводя глаза к потолку. – Отдыхаю.

– Понятно, а Ирина возвращалась?

– Не-а.

– Ну, отдыхай.

Анастасия фыркнула и помчалась догонять мужа, который уже возился возле автомобиля.

– Странно, – процедила Алла, глядя, как супруги похромали на стоянку.

Она инстинктивно вздрогнула, когда автомобиль Воронцовых чуть не снес ворота, не вписавшись в проем.

– Очень странно, – повторила Алла и повернулась.

Рядом с ней стояла встревоженная Машка. Она, словно призрак из преисподней, появилась перед Аллой. Пришлось рассказать, что Воронцовы привозили то ли подругу, то ли любовницу, которая их крайне разочаровала и уехала обратно на попутке. Машке этот эпизод из жизни парочки показался забавным. Она попросила Аллу пересказать все в мельчайших подробностях. Алла пересказала, готовясь озвучить историю еще и для Туровского. Маша после второго пересказа выразила предположение, что супруги решили жить шведской семьей, но у Стаса, как обычно, ничего не получилось. Машка мерзко захихикала. Алла не стала придерживаться этой версии. Дама в черном на разгульную девицу не походила. Пусть Туровский сам догадывается, кто она на самом деле.

Девушки весело щебетали, когда во двор заехала машина Ирины Аркадьевны.

– Что-то она сегодня рано, – встрепенулась Маша и побежала на кухню.

Алла знала, что тетка обычно возвращается из города под вечер. Но иногда бывают дни, когда у нее дома оказываются какие-то дела. Или в своем городском клубе она остается не у дел. Алла пожалела, что оставила книгу в зимнем саду. Наверняка вместе с сестрой приехал брат, в последнее время он таскается за ней как привязанный. И этим придется врать, что она разглядывает потолок с одной целью – отдохнуть от мирской суеты. Можно, конечно, соврать, что гипнотизирует картину, чтобы пышнотелые гречанки признались, кто на них покушается. Ведь они видели лица грабителей трижды! И могли сквозь маски по ужимкам и ушам разглядеть преступных типов. После такого заявления дядя точно упечет ее в лечебницу для душевнобольных и все спишет на банановую диету.

– Проходите, Жан!

Широким жестом Ирина Аркадьевна пригласила зайти в дом высокого сутулого незнакомца в черном костюме, дверь которому придерживал Владимир.

Алла ойкнула. Сегодня день черных костюмов?! Неужели кто-то все-таки скончался?! Неужели Иван Терентьевич?! А она так и останется виновной в его падении с лестницы! Где Туровский? Он должен ее спасти. На крайний случай – посочувствовать.

– Нам на второй этаж, Жан, – продолжила ворковать Ирина, провожая гостя наверх.

Она увидела краем глаза племянницу и кивнула Владимиру. Тот зашел в гостиную.

Аллу охватила такая буря эмоций, что она с ней едва справилась. Захотелось кричать и возмущаться, кусаться и биться головой о стену, спрыгнуть с моста и свалиться с крыши, только бы не видеть мужчину, по чьей вине Алла совершила очередную глупость!