Текст книги "Пойманная мечта"

Глава 11

День для свадьбы на пляже был просто идеальным.

Небольшая группа гостей стояла полукругом, оставляя песчаную дорожку, усыпанную лепестками роз, для невесты и жениха. В первом ряду, откуда можно было наблюдать за церемонией, на раскладном стуле удобно расположилась леди Дороти. Шелковое платье, жакет и шляпка, отливающая золотом, смотрелись скромно, но элегантно. Белла помогала ей примерять наряд и подбирать аксессуары. Гранатовое ожерелье прекрасно подходило. Жаль, что леди Дороти не смогла надеть соответствующее кольцо, потому что пальцы по-прежнему были деформированы.

Рядом с ней стоял сын, одетый в вечерний костюм, в котором он выглядел таким красивым и недосягаемым.

Если бы Белла не поступила так безответственно и глупо, то сейчас у нее был бы шанс прекрасно закончить эту историю. Может, Оливер не смог бы удержаться и влюбился бы в нее и тогда поднял бы ее на руки и унес в рассвет благословенного будущего.

Но это была реальность. Белла чувствовала приближение шторма: сначала ядовитые обвинения и потоки слез, за ними последует враждебность, с которой ей придется мириться до конца жизни, если Оливер все же решит принять участие в воспитании ребенка.

Это причиняло боль и разрывало ее сердце.

Белла не могла позволить себе отвлекаться на мысли об Оливере прямо сейчас. Для Кейт это был особенный день. По молчаливому согласию никто из них сегодня не упоминал о проблеме. Церемония должна была положить начало романтическому путешествию двух влюбленных людей, она символизировала счастливое будущее.

Но Белла не могла перестать думать об Оливере. Она вспоминала идеально проведенное время в летнем домике. Это было горько-сладкое и невыносимо нежное занятие любовью – их последний раз. Она не могла спорить со своим сердцем. Если бы она рассказала Оливеру правду, ничего бы не случилось.

И леди Дороти не пришла бы сюда и не сияла бы сейчас от счастья.

Она оказалась права, когда решила не сбрасывать бомбу, но таймер тикал так громко, что Белла боялась, как бы он не испортил прекрасное впечатление от праздника.

Она медленно шла по проходу за своей любимой тетей.

На Кейт было простое платье цвета слоновой кости, которое идеально на ней сидело. Оно обтягивало бедра и свободно струилось по ногам, а шея и руки оставались открытыми. Волосы были частично забраны в пучок, несколько локонов темными волнами ниспадали по спине. Маленькие белые цветы, вплетенные в прическу, блестели, как бриллианты.

У Кейт уже был заметен живот. Платье Беллы цвета морской волны плотно облегало тело, но пройдут еще недели, прежде чем ее живот начнет расти.

Леди Дороти и Оливер заверили ее, что справятся сами, поэтому прошлой ночью Белла осталась у Кейт, чтобы завершить приготовления к этому важному дню. Они ходили на маникюр и к парикмахеру, и Белле казалось, что она готовится к собственной свадьбе.

Достигнув конца усыпанной розовыми лепестками дорожки, Кейт встала рядом с Коннором перед священником. Белла почувствовала на себе взгляд Оливера. Она невольно повернула голову.

Знала ли она заранее, что он сочтет ее красивой? Желанной? Она не могла скрывать, что надеялась на это, и выражение его лица было именно таким, как она мечтала.

Щеки Беллы покраснели, но не только от удовольствия. Или даже от желания. Это случилось из-за чувства вины, потому что она понимала, что откладывает неизбежное признание не только из-за леди Дороти и не из-за последней ночи с Оливером.

Она хотела этого.

Она хотела, чтобы Оливер увидел ее такой красивой. Одетой к свадьбе.

Во время произнесения клятв ей хотелось закрыть глаза и представить себя на месте Кейт. И Оливера на месте Коннора.

Слова были очень просты: сердечные заверения в любви и обещания хранить ее до конца своих дней.

Гости стояли достаточно близко, чтобы услышать все и увидеть нежный поцелуй. И никто не пропустил то, как Кейт взяла руки Коннора в свои и положила их на свой живот, когда они стали мужем и женой.

Ведущая праздника, женщина средних лет по имени Сара, загадочно улыбнулась.

– Коннор и Кейт отмечают свою любовь не только тем, что они поженились сегодня, – сообщила она гостям. – Они хотели бы поделиться с вами радостью. Они ждут своего первого ребенка. Сегодня они стали не просто мужем и женой. Они стали семьей.

Гости удивленно зашептались. Белла стояла достаточно близко, чтобы услышать радостное восклицание леди Дороти:

– Ах, Оливер, разве это не чудесно?! Малыш. Как замечательно!

Кейт и Коннор улыбались друг другу так, будто другого мира для них не существовало. Сара немного повысила голос:

– Пожалуйста, наслаждайтесь праздником на пляже Пиха, пока мы делаем фотографии. Кейт и Коннор скоро присоединятся к вам в шатре для пикника.

Гости постепенно разбрелись. Кто-то болтал со знакомыми, некоторые направились к шатру. Остальные наблюдали за работой фотографа, делавшим снимки Кейт и Беллы.

– А теперь только молодожены, – сказал он. – Я хочу снять невесту и жениха возле воды.

Краем глаза Белла заметила, как ее младшие братья тащат родителей к столу. Она наблюдала, как они смеются и пихаются, и ей казалось, что она сама находится на другой планете. Они не представляли, что она уже разрушила свои мечты о захватывающем приключении, счастливом замужестве, крепкой семье.

С согласия Кейт Белла не стала ничего рассказывать родителям. Конечно, они поддержат ее, но новость станет для них шоком, и потребуется время, чтобы ее осознать. Белла не хотела портить этот волшебный день для Кейт. Да и Доусоны могли бы заподозрить, что что-то происходит, хоть и не узнали бы о ребенке.

Белла бы с радостью выпила бокал шампанского, но не могла, и только двое знали почему. Ее мучил страх – вдруг кто-нибудь предложит ей выпить, а она откажется, и все сразу догадаются?

Она почти слышала, как одна из ее сестер смеется и говорит:

– Боже мой, Белла, это не похоже на тебя. Ты же не беременна?

А что, если Оливер будет рядом?

Господи… Как она переживет следующие несколько часов?

Фотограф увел Кейт и Коннора, и Кейт осталась одна. Она видела, как Оливер что-то говорит своей матери. Как долго они собираются быть здесь? Достаточно долго, чтобы ей пришлось представить их своим родителям? Ее мама говорила, что очень хочет познакомиться с загадочной начальницей дочери.

Белла заметила, что Оливер направляется в ее сторону, и почувствовала нарастающее напряжение. Леди Дороти сидела на стуле, глядя в сторону моря, наверное, наблюдала за тем, как фотографируют Кейт и Коннора.

Белла в панике отвернулась и увидела, как счастливая пара гуляет возле кромки воды, держась за руки. Они склонили голову друг к другу, а фотограф следовал за ними, ловя нужные моменты.

Это были очень настоящие моменты.

А Белла жила в своей лжи. Она решительно пыталась оставаться внутри своего пузыря фантазии, но Кейт была права. Чем дольше она откладывала, тем труднее становилось. И она сделала еще хуже, позволив себе провести больше времени с Оливером. Снова лгать ему, пусть просто умалчивая.

Белла ненавидела себя. Она заслуживала темного будущего. Ей казалось, что она в любой момент может взорваться.

А Оливер просто улыбался ей.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он.

– Спасибо. – Она с трудом могла говорить.

– Хотя они долго не продержатся, – заметил Оливер, коснувшись одного из маленьких цветков, вплетенных в ее волосы. Один из них выпал. Неужели Оливер собирался его поправить?

Боже…

Оливер осторожно коснулся ее. Она наслаждалась его теплом, с трудом сдерживаясь, чтобы не наклониться и не прижаться щекой к его ладони. А он был все ближе… Так близко, что Белла чувствовала его дыхание на своем лице. В его взгляде читалось напряжение – она поняла это еще до того, как посмотрела на него.

– Ты такая красивая, Белла, – мягко произнес Оливер. – Я хочу поцеловать тебя.

Во рту у Беллы пересохло.

– Нет, не хочешь.

Из-за отчаяния ее голос прозвучал хрипло.

Глаза Оливера расширились, как будто она дала ему пощечину, но он не отстранился. Он только слегка отклонил голову. Его губы были достаточно близко… Достаточно близко для поцелуя.

– Твоя мама здесь, – заикаясь, проговорила она. – И половина сотрудников больницы. Это… это неприемлемо, помнишь?

– Думаю, мне плевать, – прошептал Оливер. – Я по-прежнему хочу поцеловать тебя.

Боже, даже в ее фантазиях он не вел себя подобным образом. Она не смела на такое надеяться, даже несмотря на то, что приложила много усилий, чтобы выглядеть особенно красиво сегодня.

Белла не могла этого допустить. Наваждение пройдет, и Оливер смутится перед столькими коллегами. Все и так слишком запуталось. Белла больше не могла жить во лжи.

– Это неприемлемо, – с отчаянием повторила она. – Безответственно.

– Я так не считаю, – ответил Оливер. – Я еще никогда не видел, чтобы кто-то так ответственно относился к своей работе, как ты в последние несколько недель. Моя мама считает тебя ангелом. Она обожает тебя.

– Она не знает, насколько я безответственна.

Белла чувствовала, как кровь отливает от лица.

Она знала, что должна сделать.

– Я солгала тебе, Оливер.

– Прости?

Теперь он сделал шаг назад и удивленно посмотрел на нее:

– О чем ты говоришь, Белла?

– Я солгала тебе о том, что принимаю таблетки.

Оливер замер.

– Ну, я не совсем солгала… Я не поправила тебя, когда ты сделал ошибочное предположение, хотя должна была.

Белла понимала, что тараторит, но не могла смотреть на то, как он стоит, не шевелясь, словно каменная статуя. Из его взгляда исчезла теплота. Теперь в нем не было восхищения или желания. Он холодно смотрел на нее. Почти свирепо.

– Что ты пытаешься мне сказать, Белла?

Сейчас или никогда. Ее голос упал до сдавленного шепота.

– Я беременна, Оливер.

Казалось, он не мог осознать потрясающую новость.

– Оливер, я беременна от тебя.

– О боже…

Тихий вскрик раздался позади Оливера, и они оба резко повернулись. Как леди Дороти смогла сама подняться со стула? Наверное, это было трудно. Заняло много времени. Но каким-то образом ей удалось. И она как раз услышала последние слова, несмотря на то, как тихо их произнесла Белла.

Господи, что же она наделала? Снова не подумала о последствиях и теперь испортит праздник Кейт. Белла почувствовала такой сильный приступ тошноты, что ей пришлось зажать рот рукой.

– О, – обеспокоенно выдохнула леди Дороти. – Вы такая бледная, дорогая. Думаю, вам лучше сесть.

– Простите, – прохрипела Белла. – Я не хотела, чтобы вы услышали. Я не хотела…

– Сейчас не время и не место, – перебил ее Оливер.

Он был так же бледен.

– Иди и сядь, Белла. Принести тебе стакан воды?

– Н-нет, спасибо.

Тон Оливера окатил Беллу холодом. Она столько раз слышала его, когда была ненужным винтиком в колесе его операционной. Сейчас перед ней был тот самый устрашающий нейрохирург, а не мужчина, в которого она влюбилась. Он контролировал ситуацию, неожиданную и опасную. Человек, который совсем недавно больше всего на свете хотел поцеловать ее, теперь казался лишь плодом ее воображения.

– Я собираюсь отвезти маму домой, – спокойно продолжил Оливер. – Когда закончишь здесь, я предлагаю тебе приехать к нам. Нам нужно поговорить.

Он взял свою мать под локоть, заставляя ее повернуться. Леди Дороти выглядела разбитой. Она прикусила губу, переводя взгляд с Беллы на Оливера и обратно. А потом посмотрела на гостей, на невесту и жениха, которые теперь разговаривали с приглашенными.

– Мы не будем устраивать сцену и портить свадьбу Кейт и Коннора, Оливер, – решительно произнесла она. – Если честно, я бы выпила бокал шампанского. И неплохо было бы принести для Беллы стакан воды.

Оливер был поражен тому, что его лишили контроля над ситуацией.

– Это особенный день, – продолжила леди Дороти. – И не только из-за чудесной свадьбы, но и потому, что я впервые за несколько месяцев приоделась, чтобы куда-то пойти. И я несколько лет не была на пляже.

Леди Дороти улыбалась Белле, и ее невысказанное послание было очевидно. Оно говорило: «Держись спокойно». Она выглядела так, словно все было в полном порядке и она не услышала страшную новость.

– Помогите мне снова сесть, дорогая, пока Оливер принесет нам напитки.

Фотограф собирал всех членов семьи Грэхем. И скоро Белле нужно будет присоединиться к группе.

Белла шла медленно, помогая леди Дороти, и смотрела вслед Оливеру, направляющемуся к шатру. Она вздохнула.

– Он очень зол, – тихо произнесла она. – И я не могу его винить.

– Он встряхнулся, и все, – спокойно ответила леди Дороти. – Ему нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли.

Леди Дороти почти озорно взглянула на нее. Белла вспомнила ее слова в больнице о том, что Оливеру необходимо немного встряхнуться.

Но вряд ли пожилая дама имела в виду беременность. Это было больше чем маленькое потрясение. Она перевернула его мир с ног на голову.

Но леди Дороти, спокойно сидя на стуле, кивала, словно в знак подтверждения своих слов.

Белла широко раскрытыми глазами смотрела на поразительную женщину, которая по возрасту могла бы быть ее бабушкой.

– Я думала, что вы тоже разозлитесь.

– Злиться? Боже, нет. Да, я удивлена, но я видела, что происходит, дорогая.

Белла покраснела:

– Но…

Леди Дороти громко вздохнула:

– Может, я стара, но я не страдаю маразмом. И я не слепая. Все видят, как вы двое смотрите друг на друга. Господи… в тот день, когда я была в саду, Оливер не мог оторвать от вас глаз. И вы не смогли не обернуться.

Белла ничего не отрицала. Она чувствовала тот взгляд. И видела, как он повернулся к матери.

– Я надеялась, что между вами что-то произойдет, – продолжила леди Дороти. – Но я не ожидала такого, должна признать. – Она серьезно посмотрела на Беллу. – Мой сын не тот человек, который станет увиливать от своих обязанностей. Он поступит правильно.

– Белла? – позвала ее Кейт. – Ты нужна нам для семейного снимка.

Белла кивнула и пошла к семье.

Неужели леди Дороти имела в виду, что Оливер предложит ей выйти за него замуж?

Потому что это было бы «правильно» или потому что он этого хотел?

Но она никогда не узнает.

Оливер протянул матери бокал шампанского, но Белла, которой он принес воду, куда-то сбежала. Он увидел ее в группе людей, собравшихся вокруг жениха и невесты. Довольно многочисленной группы.

Леди Дороти сделала глоток шампанского. Она тоже наблюдала за семьей Грэхем.

– Какая чудесная семья, – только и сказала она.

Оливер попытался закрыть глаза, но они не слушались. И они отказывались смотреть на кого-то, кроме Беллы. Она по-прежнему была бледна, но не настолько, чтобы привлечь этим внимание. И она улыбалась. Он видел, как ее мать дотронулась до ее щеки и как младшие сестры, которым было около двадцати, очевидно близняшки, боролись за место возле Беллы.

Близняшки в семье… Господи…

«Я не могу жениться на ней», – с отчаянием подумал он.

– Почему же нет?

Боже, должно быть, слова сорвались с его языка.

– Она…

Что там говорила Белла?

– Она… Это неприемлемо.

Леди Дороти фыркнула:

– Это глупость, Оливер. Быть мужчиной, которого выбрала Белла, – большое счастье. Она чудесная. И она тебе нравится. По крайней мере, я на это надеюсь.

Оливер молчал. Его смутил комментарий матери, не говоря о ее предположении, что он может лечь в постель с женщиной, к которой не испытывает никаких чувств. И он не мог отрицать, что Белла нравится ему, хотя это слово не могло описать жар, терзавший его душу. Но пока сойдет. Он не скажет ничего другого, пока не смирится с ее… предательством?

– Она…

Оливер снова замолчал. Невозможно было описать все богатство натуры Беллы. Ее уверенный, запутанный, бунтарский, непокорный подход к жизни. Тот, который неизбежно привел к трагедии.

– Она взбалмошна.

Хуже, ей нельзя доверять.

Она солгала ему. Ладно, это была и его вина.

Он тоже поступил безответственно. Может, именно поэтому и злился. Оливер хотел быть, как Белла, свободным, не думать о последствиях. И это привело к неприятностям. Он поддался соблазну, теперь придется отвечать за последствия.

– Она веселая, – поправила его мать.

На мгновение Оливеру удалось закрыть глаза. Да, это слово больше подходит. Веселье подразумевало счастье. Свет. Ясность, которой Белла освещала их жилище.

Со вздохом Оливер открыл глаза и снова посмотрел на ее семью, ощутив странное тревожное чувство. Опять он что-то упускает… Что же?

Семья. Крепкие узы.

– Я не могу ей дать то, что она хочет, – наконец произнес он.

– Например, что?

– Заграничные путешествия. Веселье. Дюжину детей.

Он не сможет соответствовать Белле, принять ее хаотичный образ жизни. Тот, кто сможет, будет самым счастливым мужчиной на земле.

Мужчина, который будет растить его ребенка.

Эта мысль волновала Оливера.

Леди Дороти долгое время просто молчала. А потом тихо спросила:

– А чего хочешь ты, Оливер?

Слезть с этой эмоциональной карусели. Это было слишком. Это пугало. Он хотел держаться за что-то твердое, а урок он усвоил много лет назад. Он знал, что чувства, которые ранят, можно взять под контроль. Заглушить их теми вещами, которые можно контролировать. Которые не принесут счастья, но хотя бы даруют удовлетворение и спокойствие.

– Делать свою работу как можно лучше, – вслух сказал он.

Слова звучали как манифест. Их было недостаточно. Он искал что-то другое…

– Поступать правильно, – наконец произнес он.

Он мог добавить, что хочет быть успешным. Положительно влиять на жизнь окружающих людей и не причинять им вреда. Оливер откашлялся, чтобы озвучить последнюю мысль.

– Продолжать приносить обществу пользу.

Теперь он звучал напыщенно. Занудно. Именно таким все его и считали?

– Это все? – спокойно уточнила леди Дороти.

Оливер моргнул.

– А этого недостаточно?

– Нет.

Пожилая дама допила шампанское и посмотрела на сына.

– Тебе выпал шанс получить то, чего я никогда не смогу тебе дать, как бы сильно этого ни хотела.

– И что это?

– Семья, – мягко ответила леди Дороти. – Настоящая семья.

Оливер услышал грусть в голосе матери, и это усилило боль, мучившую его. Сколько он себя помнил, он пытался сделать ее счастливой. Хотел, чтобы она гордилась им. Заполнить пустоту, которую отец оставил в их жизни и сердце. Но, видимо, ему это не удалось.

– Ты знаешь, каково иметь отца, который не интересуется тобой, – еще тише проговорила леди Дороти. – Ты это наследство хочешь оставить своему ребенку?

Он почти физически ощущал печаль, часть ее передалась и ему. Конечно, он не хотел такого будущего своему ребенку. Может, именно поэтому он не нашел женщину, с которой решился бы связать свою судьбу? Его поиски не были достаточно усердными. Он понял, что в конце концов останется один из-за страха рисковать.

– Думаю, что мы сможем скоро уйти, не нарушая правил приличия, – заметила леди Дороти. – Я очень устала. И ты прав, здесь не время и не место для таких разговоров. У вас будет еще много времени.

Глава 12

– Поговорим завтра, – сказал Оливер, уезжая вместе со своей матерью.

Завтра никогда не наступит? Кто это сказал?

Оно наступило, и Белла сделала самую сложную вещь в своей жизни, вернувшись к Доусонам.

Утром Кейт и Коннор отправились в свадебное путешествие в Раротонгу. Ее семья уехала домой после того, как Белла заверила их, что у нее все в порядке. Она скоро откроет им правду, но не сейчас. Сначала она поговорит с отцом ребенка.

Сегодня она чувствовала себя очень одиноко. И ей было страшно.

Она вошла в особняк через боковую дверь возле кухни, от которой у нее был ключ. Кухня оказалась пуста, так как по воскресеньям экономка не работала.

Она знала, где, скорее всего, найдет свою пациентку. Тихим воскресным утром леди Дороти любила сидеть в углу салона и слушать радиопередачу про гимны.

– Я всегда любила наряжаться и ходить в церковь, – сказала она как-то Белле. – Но я редко делала это последние годы.

Может, сегодня она наконец решила вспомнить старую привычку? Если так, то Оливер должен был сопровождать ее.

Но леди Дороти была на своем обычном месте среди пальмовых деревьев. Ее лицо осветилось улыбкой при виде Беллы. Улыбка стала шире, когда ее взгляд опустился на ее руки.

– О… Вы принесли Биб. Я так рада.

– Вы уверены? – Белла присела на корточки возле пластиковой переноски. – Она уже не котенок и может быть очень требовательной, если не получает желаемого внимания.

– А разве не все мы так себя ведем? – прошептала леди Дороти. – Будет лучше, если она поживет здесь, пока Кейт и Коннор наслаждаются медовым месяцем. Там ей станет скучно. А вдруг она убежит?

– Вы правы, – кивнула Белла и опустила кошку на пол.

Через несколько секунд Биб уже точила когти о ближайшую пальму.

– Плохая кошка, – поругала ее Белла, снова беря животное на руки.

Биб громко замурчала, но потом начала извиваться, требуя, чтобы ее отпустили. Она подошла к стулу леди Дороти, запрыгнула ей на колени и свернулась пушистым клубком, не переставая мурчать.

Леди Дороти погладила кошку.

Губы Беллы дрожали.

– Г-где Оливер? – тихо спросила она. – Думаю, что пришло время с ним поговорить.

– Конечно. Но я не уверена, что он уже проснулся.

– Разве он не собирался проведать вас? – Белла в ужасе посмотрела на часы. Было почти десять.

– Не волнуйтесь, – сказала леди Дороти с нескрываемой гордостью. – Я сама проверила свой сахар. И смогла бы позвать Оливера, если бы мне понадобился укол инсулина, но все обошлось.

– О… это прекрасно. Отличная работа.

– Может, Оливер плавает. Или использует одну из своих ужасных машин, которые так любит. Хотите спуститься и поискать его?

Белла покачала головой. Она ни в коем случае не хотела идти вниз. Оливеру точно не понравится, если их разговор состоится, когда он будет мокрый и полуобнаженный.

Она моргнула и смахнула слезы, наклонив голову и сделав вид, что возится с переноской.

– Оливер очень дорог вам, не так ли?

Это было скорее наблюдение, чем вопрос.

Белла кивнула, не поднимая головы. Конечно, леди Дороти все знала. Она замечала почти каждый их взгляд. Ей стало стыдно при мысли, что его мать могла подумать.

Но леди Дороти, казалось, не возражала. Белла почувствовала прилив огромной любви, и ей пришлось поднять голову и улыбнуться. Леди Дороти улыбнулась в ответ, но в ее глазах читалась тревога.

– Я должна сказать вам кое-что, прежде чем вы отправитесь к Оливеру.

– Что?

Леди Дороти казалась смущенной.

– В его жизни всегда было множество женщин, которых больше интересовало то, чем владеет Оливер, чем он сам. Возможно, это заставило его относиться к женщинам очень… настороженно.

Белла раскрыла рот. Неужели леди Дороти подозревает, что ее интересуют деньги Оливера. Но леди Дороти подняла руку, чтобы помешать ей возразить.

– Очень давно, когда Оливер учился в университете, появилась девушка, которая отчаянно хотела выйти за него замуж. Настолько, что притворялась беременной.

На этот раз Белла не стала молчать.

– Я не притворяюсь, – возмущенно проговорила она. – И я не охочусь за золотом. Я не хочу его денег. – Слова леди Дороти обидели ее. Белла поднялась. – Я сама могу позаботиться о себе. И так и сделаю!

– Позаботитесь о чем? – Леди Дороти побледнела. – Вы же не хотите сказать…

Биб спрыгнула с ее колен, почувствовав напряжение.

– Нет, – быстро ответила Белла, даже не пытаясь вытереть влажные щеки. – Я хочу этого ребенка.

– О боже мой. И я тоже, – со вздохом произнесла пожилая дама.

Белла передумала убегать из комнаты. Она смотрела на леди Дороти.

– Я пыталась сказать, пусть неуклюже, что вам следует быть очень терпеливой с Оливером. Дайте ему шанс.

Белла закусила губу и смахнула слезы с лица.

– Меня не касается, что произойдет между вами и Оливером, – продолжила леди Дороти. – Вы чудесная девушка, Белла. Вы готовы отдать столько любви. Вы приносите столько радости. Вы должны знать, что я буду полностью вас поддерживать, финансово и не только.

Белла задрала подбородок при повторном упоминании о деньгах, но леди Дороти покачала головой. Она несколько раз быстро моргнула и посмотрела на Беллу так, будто готова была сама расплакаться.

– Вы согласились работать на меня, потому что я напоминала вам вашу бабушку, да? – мягко спросила она.

Белла медленно кивнула.

– Значит… ваш ребенок будет моим внуком.

Да, голос леди Дороти определенно дрожал.

– Может, единственным, и я хочу сказать, что, если он будет похож на свою мать, я сочту это благословением.

– О… – только и смогла произнести Белла.

Она наклонилась и крепко обняла леди Дороти, затем услышала свое имя.

– Белла? Я бы хотел поговорить, если ты не возражаешь.

Он собирался серьезно поговорить с Беллой, как только она приедет сегодня утром, но опоздал. Случайно услышав последние слова матери, его собственная подготовленная речь показалась глупой и бездарной.

Как он теперь мог предложить ей выйти за него замуж и обещать заботиться о ребенке, ведь будет казаться, что он просто пытается порадовать свою мать? Он вспоминал, как решил, что Белла расстроила леди Дороти, предложив ей надеть розовые штаны, и тогда он был готов разорвать ее на части. Он был так смущен, когда думал, что его могут счесть маменькиным сынком.

Или, что еще хуже, Белла решит, что он поступает правильно, потому что напыщен, зануден и… предсказуем. Полная противоположность ей.

Он провел Беллу в гостиную, закрыл дверь и повернулся к ней, не зная, как лучше начать.

– Что случилось, Белла? – наконец выдавил он.

Белла просто смотрела на него. Своими огромными, испуганными и очень голубыми глазами. Ее волосы были собраны в простой хвост, и несколько прядей выбились, обрамляя лицо. Она быстро дышала, и он видел, как ее соблазнительная грудь поднимается и опускается.

Это был очень глупый вопрос. Он прекрасно знал, как это произошло. И если бы получил возможность вернуться в тот момент, он вряд ли бы сумел устоять перед соблазном.

Он никогда не хотел ни одну женщину так, как Беллу Грэхем.

Оливер закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки.

– Ты сказала мне, что принимаешь таблетки.

– Нет, я сказала, что все в порядке. И имела в виду половые инфекции. Я сдавала все анализы. Я никогда не занималась незащищенным сексом. Я знала, что…

– Я спросил, пьешь ли ты таблетки, – перебил ее Оливер. – Ты знала, что не пьешь, но тем не менее заставила меня поверить, что нежелательная беременность исключена.

– Я так и думала. У меня была таблетка после.

– И ты приняла ее?

– Конечно, я приняла ее.

Теперь глаза Беллы блестели от злости. Неужели он предполагает, что она давно запланировала все это, чтобы заполучить его имя и состояние? На ее лице читалось еще какое-то чувство. Вина.

– Что? – спросил он. – Что ты мне не рассказываешь, Белла?

– Она была немного… просрочена. Я думала, что это не важно.

Она выглядела потрясенной, словно виноватый ребенок, знающий, что сделал что-то плохое.

Но это было так похоже на нее. Небрежность. Желание наслаждаться моментом и не беспокоиться, что случится дальше. Она доверяла своим инстинктам, которые, как он вынужден был признать, обычно подсказывали правильно.

Именно так она смогла найти подход к его матери. Если бы не пренебрежение правилами, леди Дороти до сих пор лежала бы на больничной койке, слишком печальная, чтобы даже попробовать программу реабилитации. Оливер никогда не забудет вид ярко-розовых спортивных штанов в мусорной корзине. Даже сейчас ему хотелось улыбнуться.

– Я знаю, что это было безответственно, – сказала Белла. – И мне очень жаль.

Оливеру тоже было жаль. Он жалел, что начал этот разговор в такой озлобленной манере. Желания его матери не имели никакого отношения к случившемуся, но сможет ли Белла понять, что в какой-то момент в эту долгую бессонную ночь, которую он с трудом пережил, он вдруг осознал свое желание жениться на ней?

Эта беременность может быть настоящим благословением. Нужным толчком, чтобы справиться со своим… занудством, в котором он жил столько лет, пытаясь делать «правильные вещи» и избегать эмоциональных привязанностей.

Он знал, что, если не удержит Беллу, она исчезнет навсегда.

Теперь он понимал, почему она вела себя так тихо и… хорошо последние несколько недель. Она узнала о беременности. Часть ее исчезла, и его это тревожило. Он постоянно думал о ней, когда должен был концентрироваться на работе. Он видел, что что-то не так.

Он скучал по ней. Если она покинет его, насколько сильнее станет это чувство?

Оно станет невыносимым.

Потому что чуть позже, когда уже начинало рассветать, все кусочки мозаики стали на свои места, позволив ему, наконец, уснуть. Именно поэтому он не был наверху, ожидая приезда Беллы, как собирался.

Покой пришел от осознания, что чувство, которое он пытался выжечь с помощью физической нагрузки, ушло.

Сейчас он знал, что это за чувство.

Он хотел не просто семью, не просто крепкой связи, подобной той, которая объединяла его с матерью в детстве.

Нет, ему не хватало той любви, которая может быть только к человеку родственному в душе, а не по крови. Та любовь, которая дает рождение новому поколению. Новой семье.

Та любовь, которую он испытывал к Белле.

А теперь пришло время рассказать ей. Не сделать «правильную вещь», а расставить все по своим местам. Но сначала он должен был кое-что объяснить.

– Мы из очень разных семей, не так ли, Белла?

Она настороженно смотрела на него, как будто ждала, что он обвинит ее в попытке заполучить его богатство. Оливер неуверенно покачал головой, словно отрицая подозрение.

– Мои родители поженились, потому что от них этого ждали. А не потому, что они любили друг друга.

Белла тяжело вздохнула:

– Ты собираешься сказать мне, что они поженились, потому что твоя мать была беременна?

– Что? Господи, нет.

Эта идея казалась странной, как и образ леди Дороти в розовых спортивных штанах с эластичным поясом.

– Нет, они были из одного круга. Люди, стремившиеся к одному и тому же, разделявшие одни и те же ценности. Все считали их идеальной парой.

– И они были ей?

– Нет, совсем нет.

– Ну… тогда все понятно.

– Прости? – Оливер никак не мог понять ее комментарий, и это пугало его.

Что он пытался сказать? Что их отношения неприемлемы, но не потому, что она не сможет вписаться в его круг. Неприемлемость заключалась в том, что он был для нее неподходящим мужчиной.

Оливер боялся открыть ей свои чувства – Белла может ответить, что между ними ничего не может быть. Что он станет мертвым грузом в той жизни, которую она планировала. Что он будет держать ее и делать ее жизнь менее интересной. Менее веселой.

– На ожидания нельзя полагаться? – твердо спросила Белла.

Она говорила про брак его родителей?

– Нет, – согласился Оливер. – Нельзя.

Белла прямо стояла перед ним. Ее взгляд был напряженным. Даже злым.

– Я не та девушка, с которой ты был знаком в университете, Оливер. Я не охочусь за твоими деньгами и не жду, что ты предложишь мне руку и сердце.