Текст книги "Превратности судьбы"

Глава 27

Гилмор Лейбрук улыбнулся Вирджинии:

– Вы и мистер Суитуотер произвели в нашем Институте настоящий фурор! Насколько я понимаю, вы разрешили ему изучать методы вашей работы. Очень смело с вашей стороны, мисс Дин.

Оуэн пил шампанское, внимательно прислушиваясь к разговору. В голову ему вдруг пришло: «А не свернуть ли Лейбруку шею?» Это было бы очень приятно и принесло бы огромное удовлетворение. Но Вирджиния вряд ли одобрила бы это.

«О Господи, я ревную!» – подумал Оуэн. И эта мысль его потрясла. Он так давно не испытывал столь примитивных эмоций, что даже не сразу понял, в чем дело. К ревности примешивались и другие желания, от которых встали дыбом волоски у него на затылке, а все мускулы напряглись, как будто он готовился к яростной схватке. Да, конечно, подобным образом всегда действовала на него охота. Но довести его до потери здравомыслия могла лишь ревность.

Прошла добрая минута, прежде чем Вирджиния представила их друг другу. Оуэн мог заключить, что основатель и директор Института был умен, хитер и не ведал жалости. Подобные выводы не требовали особой проницательности или интуитивного прозрения. Человек, который сумел создать столь успешное в финансовом отношении учреждение, был просто обязан проявлять эти качества, ибо его деятельность по большей части строилась на притворстве и обмане.

Но вот что действительно поражало в Лейбруке: наполненная энергией атмосфера вокруг него слегка потрескивала, что красноречиво свидетельствовало о наличии у него недюжинного психического таланта. Многие из его подопечных являлись откровенными мошенниками, но сам Лейбрук был чрезвычайно одарен психически. И этот человек был гораздо опаснее любого из своих шарлатанов.

– Мистер Суитуотер – профессиональный исследователь, – сказала Вирджиния. – Я не нашла никаких причин, чтобы препятствовать его желанию наблюдать мою работу.

Адриана Уолтерс улыбнулась Оуэну:

– Как интересно, мистер Суитуотер! Прошу, расскажите, что именно вы обнаружили у мисс Дин.

«Надо отдать ей должное», – подумал Оуэн. И действительно, Адриана была потрясающе красивой женщиной. Вот только с глазами было что-то неладно… Ее глаза напомнили ему безжалостные глаза заводного дракона.

– Я не подвергаю ни малейшему сомнению талант мисс Дин, – ответил он. – Она очень одарена.

Лейбрук внимательно взглянул на него, и глаза его сверкнули.

– К несчастью, вы пришли к противоположному заключению, когда речь шла о двух других практикующих, связанных с нашим Институтом.

– Уверен, что они сумеют восстановить свою практику, – ответил Оуэн. – Чтобы опорочить умелого практикующего, нужно гораздо больше, чем несколько нелестных отзывов в газетах. Публика охотно верит в то, во что желает верить. Однако вы и сами все знаете, Лейбрук. Иначе не сумели бы создать столь успешное предприятие.

– К сожалению, своей практики уже не восстановить двум зеркальным гадалкам, которых два месяца назад постигла безвременная и загадочная смерть, не так ли? – вкрадчиво поинтересовался Лейбрук.

Вирджиния похолодела. Замерли и те из гостей, что стояли рядом. На несколько секунд воцарилось зловещее молчание. Наконец Адриана, судорожно сглотнув, пробормотала:

– Гилмор, что вы такое говорите?..

Вирджиния же нахмурилась и заявила:

– Мы все знаем, что мистер Лейбрук просто высказывает свои предположения. Он пытается внушить собравшимся, что мистер Суитуотер имеет отношение к смерти миссис Рэтфорд и миссис Хэкетт. Но это совершеннейшая неправда.

Лейбрук повернулся к Вирджинии с видом искренней озабоченности:

– Как вы можете быть уверены в этом, мисс Дин? О мистере Суитуотере вообще мало известно. Кроме того, что он, очевидно, возомнил, будто вправе выносить приговор тем, кто использует для заработка свой талант. То есть таким, как вы.

– Сэр, у меня нет сомнений относительно мистера Суитуотера, – сказала Вирджиния. – Дело обстоит так, что я видела послеобразы в зеркалах, которые остались на местах их смерти. Обе женщины были убиты. Однако их убил отнюдь не мистер Суитуотер.

Лейбрук с Адрианой остолбенели. «Как и все остальные», – мысленно отметил Оуэн.

– Вы уверены в том, что их действительно убили? – спросил Лейбрук.

– Да, – ответила Вирджиния. – Совершенно уверена.

Оуэн почувствовал, как воздух задрожал от накала энергии. Лейбрук явно нервничал. Адриана же смертельно побледнела.

– Черт подери! – воскликнул Лейбрук. – Я слышал, что на телах не было признаков насильственной смерти. Никаких следов яда.

– Привидения, – шепнула Адриана. – Значит, слухи верны. Гадалки вызвали смертоносных духов с Другой Стороны.

Лейбрук посмотрел на нее с досадой:

– Не будь посмешищем, дорогая!

– Уверяю вас, привидения тут ни при чем, – сказала Вирджиния. – Просто действовал хладнокровный убийца.

– Вы видели его образ? – спросил Лейбрук. Он был весь внимание, глаза его пылали.

– Я уже объясняла вам, что не могу видеть в зеркалах лица убийц. Однако… Когда я читала в зеркалах, со мной был мистер Суитуотер. Он сумел уловить признаки того, что человек, который убил миссис Рэтфорд и миссис Хэкетт, обладал психическим талантом.

Лейбрук сурово посмотрел на Оуэна.

– И что вы узнали про убийцу? – нервно спросила Адриана.

– Было ясно, что человек, убивший миссис Рэтфорд и миссис Хэкетт, получал от акта убийства особое, неестественное удовольствие. Или, возможно, переживания сексуального характера, – ответил Оуэн.

Адриана в ужасе воскликнула:

– Неужели?! Вы уверены?!

– Абсолютно уверен, – ответил Оуэн.

Лейбрук же, прищурившись, проговорил:

– Не понимаю, каким образом это обстоятельство исключает вашу невиновность, мистер Суитуотер.

Вирджиния мило улыбнулась:

– Могу заверить, что страсти мистера Суитуотера, и страсти сильные притом, вовсе не носят характера неестественности или одержимости. Как раз наоборот.

Лейбрук снова воззрился на Оуэна как на заклятого врага. Затем бросил сердитый взгляд на Вирджинию:

– Мне кажется, вы слегка переусердствовали с шампанским, мисс Дин.

Вирджиния пропустила это замечание мимо ушей.

– Если бы мистер Суитуотер и совершил акт убийства, то не ради удовольствия. Я в этом уверена.

– Разумеется, не ради сексуального удовольствия, – сказал Оуэн с холодной учтивостью. – Предпочитаю получать его естественным путем.

Глава 28

– Да это все равно, что сунуть кота в стаю голубей! – воскликнула Шарлотта. – Господи, Вирджиния, ты могла бы просто нацепить на спину огромную вывеску, извещающую всех, что у тебя любовная связь с мистером Суитуотером!

– Не думаю, что вывеска сочеталась бы с фасоном моего платья, – ответила Вирджиния.

– Я серьезно! – Шарлотта с гневом воззрилась на подругу.

– Извини… – пробормотала Вирджиния. – Но тут, кажется, не моя вина. Слухи о моей близости с мистером Суитуотером уже и так гуляли вовсю.

– Одно дело – слухи о романе, но совсем другое – открытое заявление. До сегодняшнего вечера мы могли надеяться, что хоть кто-то сомневается в характере твоей связи с мистером Суитуотером. Лейбрук был просто в ярости! Это может погубить твою практику, Вирджиния!

– Переживу. На моей стороне есть одно преимущество.

– Какое же?

– У меня настоящий талант.

Они стояли в толпе гостей на ступеньках парадного подъезда Института, дожидаясь Ника и Оуэна, отправившихся искать карету. Время близилось к полуночи. В сиянии газовых ламп, обрамляющих вход, вся эта сцена казалась ожившей фотографией – яркий свет, черные тени и улица, заполненная каретами и легкими экипажами.

– Хорошо, пусть так, твой талант – настоящий. Но ты не хуже меня знаешь, что обычный клиент не отличит настоящее от подделки, – не сдавалась Шарлотта. – Твоя практика процветает лишь благодаря покровительству Института, а вовсе не потому, что ты действительно умеешь читать в зеркале.

– Но мне же как-то удавалось зарабатывать на жизнь до приглашения в Институт, – заметила Вирджиния.

– Да, верно. Но теперь ты зарабатываешь гораздо больше. Благодаря тому, что Лейбрук сделал наши услуги модными.

– Поверь, я отдаю себе отчет о своем нынешнем финансовом положении.

– Что ж, если тебе мало, что твоей репутации был нанесен урон, то знай: Ник сказал мне, что наша сегодняшняя затея провалилась. Он утверждает, что тобой интересовались очень многие – почти все. – Шарлотта помолчала и добавила: – Разумеется, причины интереса у всех были разные.

– Ты сказала «Ник»? Ты уже настолько сблизилась с Николасом Суитуотером, что зовешь его по имени?

– Так проще всего не путать его с твоим мистером Суитуотером, – проворчала Шарлотта. – А то начиналась неразбериха.

– Он не «мой» мистер Суитуотер.

– Ха! Тут уж не осталось ни малейших сомнений! Благодаря твоим замечаниям в беседе с Лейбруком и Адрианой. Скажи честно, Джинни, где была твоя голова?

– Наверное, я ее потеряла. Мне очень не нравилось, как Адриана пожирала взглядом Оуэна.

– Во время беседы с ней джентльменам приходится туго – надо заставлять себя смотреть ей в глаза, а взгляд так и тянется вниз. Я считаю, что от нее можно ждать любой гадости. Если Адриана решит, что ты – угроза ее положению при Лейбруке, тогда одному Богу известно, на что она может пойти.

– Я уже получила предупреждение насчет них обоих от древнеегипетской принцессы в лице Памелы, – ответила Вирджиния. – Но сильно сомневаюсь, что Лейбрук будет счастлив, заполучив меня в ассистентки. И я не думаю, что Адриана убьет меня только потому, что боится лишиться своего положения.

– На твоем месте я бы не сбрасывала со счетов прекрасную Адриану, – заявила Шарлотта. – Это гадюка, а не женщина. Я убеждена, что она очень опасна.

Из толпы на лестнице послышался голос:

– Мисс Дин, мисс Дин, прошу вас на минуточку!

Обернувшись, Вирджиния увидела, что к ней пробивается Джаспер Уэлч. Она улыбнулась:

– Добрый вечер, сэр. Я видела вас в зале, но вы, кажется, всецело посвятили себя нашему доктору Пинкертону.

– О нем совсем забыли! Все хотели поболтать с Лейбруком. – Уэлч остановился перед Вирджинией. – Как неловко получилось, если учесть, что прием устроили именно в честь Пинкертона! Я почувствовал себя обязанным сделать хоть что-то, чтобы сгладить ситуацию!

– Очень благородно с вашей стороны, – заметила Шарлотта.

– Ох, трудный выдался вечер. – Вынув из кармана носовой платок, Уэлч утер лоб. – Я очень рад, что все закончилось. Всегда приходится учитывать множество мелочей, но все равно что-то обязательно идет не так. У бедной миссис Фордэм голова шла кругом. У ресторатора закончились канапе из омаров, и ей пришлось дополнительно посылать за шампанским.

– Но вы, как всегда, справились блестяще, мистер Уэлч, – поспешила успокоить его Вирджиния.

Шарлотта улыбнулась:

– Да, сэр, вечер был организован превосходно. Не знаю, что бы делал без вас мистер Лейбрук. Уверена, Институт давно пришел бы в упадок, если бы не управлялся вашей опытной рукой.

– Я бы не справился без миссис Фордэм, – сказал Уэлч. – Она просто чудо.

– Кстати, о миссис Фордэм. Я не видела ее сегодня, – заметила Вирджиния.

– Она была слишком занята приготовлениями, – пояснил Уэлч. – Гостей оказалось больше, чем мы ожидали. Мисс Дин, я вот почему хотел с вами переговорить… Хотел принести извинения за неприятную сплетню, которую кто-то пустил по кругу.

– Какой-то досужий болтун, – процедила Шарлотта.

– Разумеется, сэр, это не ваша вина, – добавила Вирджиния.

Глубокие морщины озабоченности прорезали лоб Уэлча.

– Тем не менее я очень сожалею, если вам пришлось испытать сегодня хоть какую-то неловкость.

– Я переживу, – заверила Вирджиния.

– Конечно-конечно! – закивал Уэлч. – Ах, Боже мой! Я вижу, что миссис Харкинс тяжело спускаться по ступеням с ее тростью! С вашего позволения, я пойду!

– Разумеется, – кивнула Вирджиния.

– Доброй ночи, мистер Уэлч, – добавила Шарлотта.

Они смотрели, как Уэлч торопился на помощь почтенной миссис Харкинс, дважды в неделю дававшей сеансы – в среду и пятницу по вечерам.

– Она, должно быть, мучается ревматизмом, – заметила Шарлотта. – Однако работает больше, чем любой из ее конкурентов. Я слышала, что недавно она снова подняла гонорар за свои сеансы, а леди Бингэм числится среди ее постоянных клиенток.

– Да, но миссис Харкинс – американка, – сказала Вирджиния. – Ты ведь знаешь, как это бывает. Чужестранцы всегда привлекают больше внимания.

Подобно многим, кто специализировался на спиритизме, миссис Харкинс была родом из Америки. Мода на паранормальное началась в Штатах десятилетиями раньше, поэтому американские медиумы по-прежнему имели большой успех у британской публики.

Шарлотта с усмешкой проговорила:

– Какая удача, что мистер Суитуотер не выбрал миссис Харкинс в качестве примера, когда решил разоблачить парочку лжемедиумов месяц назад! Она бы изрубила его на кусочки.

Вирджиния рассмеялась.

– Уверена, он даже не подозревает, как ему повезло. – Она смотрела, как Оуэн прокладывал себе дорогу среди хаотического нагромождения лошадей, карет и людей, запрудивших всю улицу. – Миссис Харкинс очень долго ведет свою практику. Она имела дело со многими исследователями, которые искали возможность разоблачить ее трюки. И она выставила их всех круглыми идиотами, чтобы было неповадно подвергать сомнению ее талант.

Оуэн добрался до верхней площадки лестницы как раз вовремя, чтобы расслышать ее слова. И, усмехнувшись, заявил:

– Но я-то – не круглый идиот. Решившись на разоблачения, я очень тщательно выбирал жертвы. И Салли Харкинс в моем списке не было.

– Очень благоразумно с вашей стороны, сэр, – заметила Шарлотта. – Легенда гласит, что с последним из исследователей, вознамерившихся ее разоблачить, миссис Харкинс расправилась, сообщив корреспонденту «Флайинг интеллидженсер» имя его любовницы. Статья в газете отнюдь не доставила удовольствия жене этого джентльмена.

– Я наводил справки, – сказал Оуэн. – И слышал об этой истории. – Он оглядел толчею на улице. – Но где же Ник?

– Здесь! – откликнулся Ник, материализовавшись из толпящейся массы народа. – Нашел наконец карету. Мисс Тейт, кучер ждет в переулке.

– А наша карета через дорогу, – сказал Оуэн Вирджинии. – Вы готовы ехать?

– Думаю, да. Поскольку в том, что касалось нашего расследования, вечер оказался пустой тратой времени, – ответила Вирджиния. – Впрочем, были и некоторые нескучные моменты, если помните.

Затем последовал короткий обмен вежливыми фразами на прощание, и вскоре Оуэн уже лавировал в толпе, крепко держа за руку Вирджинию. Ей не было больно, но казалось, что запястье ее – словно в кандалах. И было очевидно, что Оуэну очень хотелось побыстрее увести ее подальше от Института.

– Что-нибудь случилось? – спросила Вирджиния.

– Вы хотите сказать – кроме того, что Гилмор Лейбрук хочет заполучить вас в любовницы?

Вирджиния густо покраснела:

– Не тратьте зря времени в тревогах насчет Лейбрука. Я вполне способна с ним справиться.

– Но он решительно настроен получить вас, Вирджиния.

– Памела Иган действительно говорила что-то про Лейбрука… Якобы он подыскивает новую ассистентку. Однако уверяю вас: меня не интересует эта должность. Предпочитаю собственную практику. Не желаю быть помощницей чужому таланту.

– Я говорю не о должности новой ассистентки. Лейбрук ищет другой, более тесной близости с вами.

– Чепуха! Вы преувеличиваете!

– Я видел это желание в его глазах.

– За ним числится немало неприятных историй о том, что он соблазнял своих ассистенток, – согласилась Вирджиния. – Да, действительно, он выбирает их, сообразуясь с особыми требованиями к их внешности. Но я уверена, что не удовлетворяю его запросам.

– Думаю, он вполне мог пересмотреть список своих «особых требований», – проворчал Оуэн.

Вирджиния взглянула на него с удивлением:

– Как странно! Памела Иган говорила примерно то же самое. Но что же это за качество, которое может поставить меня на первое место в списке Лейбрука?

– Ваш талант, – ответил Оуэн. – Он понял, что вы талантливы по-настоящему.

– И что с этого? Он сам обладает некоторыми способностями, я в этом уверена.

– Вот именно. Полагаю, он сделал вывод, что с вами его финансовая империя достигнет новых высот. Логичный шаг, если подумать хорошенько. Институт уже приносит немалые прибыли. Однако представьте, какими делами смогут ворочать два человека, наделенные сильным талантом!

– Если Лейбрук предложит мне должность, которую сейчас занимает Адриана, я просто откажусь. У меня нет желания заключать с ним партнерское соглашение.

– Даже если новая должность принесет вам много денег?

– Не заблуждайтесь на мой счет. Я честолюбива не меньше любого из моих коллег. У меня свои долгосрочные планы. Но Лейбрука в них нет.

– Вы так говорите, но тем не менее сотрудничаете с Институтом, – заметил Оуэн.

– Временно. Пока что я веду дела с Институтом. Но я ни за что не вступила бы в тесные партнерские отношения с Лейбруком, какого бы рода они ни были.

– Вы проводите столь строгое разграничение? – Оуэн, казалось, был заинтригован.

– Заключить партнерское соглашение, сэр, это как заключить брачный договор. Чтобы союз оказался удачным, обе стороны должны доверять друг другу.

– А вы не доверяете Лейбруку?

– О, я ему верю, – сказала Вирджиния. – Верю, что он всегда будет делать то, что наилучшим образом способствует достижению его целей. Пока я держу это в памяти, мы с ним можем прекрасно сосуществовать в Институте. В настоящее время наши денежные интересы «в одной упряжке», как сказала бы миссис Крофтон. Но так будет не всегда.

Она была уже у первой ступеньки, когда волоски на ее затылке внезапно встали дыбом. Интуитивное предчувствие заставило ее вздрогнуть. Чувства кричали ей – опасность!

– Оуэн, мне кажется…

Но ее спутник уже действовал. Он рывком увлек Вирджинию в сторону, да так быстро, что она споткнулась и непременно упала бы, если б он не поддерживал ее.

В следующее мгновение мимо пронеслась фигура в плаще с низко надвинутым на лицо капюшоном. Взметнулась рука в перчатке, едва не дотянувшаяся до плеча Вирджинии. Девушка тотчас поняла: если бы Оуэн не оттащил ее в сторону, фигура в плаще сбила бы ее с ног. И лететь бы ей вниз по длинному пролету – прямо на гранитные ступени!

Но секунду спустя закутанная в плащ фигура исчезла в людской толчее.

– Вирджиния, ждите здесь, – приказал Оуэн. – Не двигайтесь.

Он бросился вниз по лестнице, и Вирджиния поняла, что Оуэн хотел догнать человека в плаще. Девушка протянула руку, чтобы его удержать.

– Нет, не надо! – прокричала она.

К ее удивлению, он остановился. Его глаза пылали.

– Но ведь она пыталась сбросить вас вниз.

– Она?.. – переспросила Вирджиния. – Что ж, это был просто порыв.

Оуэн нахмурился и проворчал:

– Порыв это или нет, но вы свернули бы себе шею, если бы упали с лестницы.

– Ох, но здесь так много людей… Уверена, они бы не дали мне упасть. Скорее всего я отделалась бы вывихом лодыжки.

– Оуэн, мисс Дин, подождите! – раздался вдруг голос Ника.

Обернувшись, Вирджиния увидела, как Ник пробивался к ним сквозь толпу. И он тащил за собой Шарлотту, крепко держа ее за руку. Когда пара приблизилась, Оуэн спросил:

– Что вы видели?

– Я оглянулся как раз в тот момент, когда помогал мисс Тейт сесть в карету, – ответил Ник. – И я увидел, как сквозь толпу пробирается фигура в плаще. Эта дама двигалась очень целенаправленно. Похоже, была решительно настроена пробиться к мисс Дин. Я подумал, что она, быть может, хочет с ней поговорить. Но двигалась она как-то странно. А потом я увидел, что мисс Дин едва удержалась на ногах.

– Кто-то меня задел, – сказала Вирджиния. – Это вышло случайно. – Но она помнила, что кричала ей интуиция.

– Нет, эта женщина хотела столкнуть Вирджинию с лестницы, – заявил Ник.

– Кто же она? – спросила Шарлотта. – Вы видели ее лицо?

– Нет, но я видела ее перчатку и туфли, – ответила Вирджиния. – Это была Адриана Уолтерс.

Глава 29

– Не сомневаюсь, что Адриана действовала в порыве чувств, – сказала Вирджиния.

Оуэн молча смотрел на нее, сидя в карете напротив. Наконец обронил:

– Адриана вас ненавидит.

Вирджиния тотчас кивнула:

– Сейчас – да. Она вне себя, так как боится, что Лейбрук прогонит ее. И она винит в этом меня. Но не она же убила Рэтфорд и Хэкетт. Вы сами сказали, что убийца – мужчина.

– Однако это не означает, что она никак не связана с убийцей, – возразил Оуэн. В нем закипала ярость – было очень нелегко отказаться от мысли догнать Адриану.

Вирджиния пожала плечами:

– Что ж, случиться может всякое. Но интуиция мне подсказывает, что Адриана не связана с этими убийствами.

– Не всегда можно полагаться на интуицию.

– Но подумайте сами, Оуэн! Если Адриана в союзе с убийцей, то зачем ей сталкивать меня с лестницы? Ведь, даже убив меня, она отнюдь не помогла бы убийце достичь его целей. Он пользуется жертвами, чтобы заключать их энергию в зеркала. А если бы я сейчас умерла…

– Вирджиния, эта женщина опасна, – перебил Оуэн.

– Хорошо, я буду осторожна в ее присутствии.

– Зря вы не позволили мне ее догнать.

– Но, Оуэн, что бы вы стали с ней делать, если бы поймали? Она бы объявила, что все вышло случайно. Тем более что ничего страшного не произошло. Какое доказательство вы бы предъявили Адриане, утверждая, что она толкнула меня намеренно? И это видели бы многочисленные гости Института, которые и без того вам не доверяют. Вы бы потерпели полное фиаско.

Оуэн ничего не ответил.

– Ну? – не сдавалась Вирджиния. – Что бы вы стали тогда делать?

– Напугал бы до потери разума.

Вирджиния уставилась на собеседника в изумлении:

– Ну… Хорошо. Вы можете напугать кого угодно. Не сомневаюсь, что вы нагнали бы на нее страху. И что потом?

– Вы не поняли меня, – сказал он тихо. – Я мог бы в полной мере использовать свой дар. Мог бы напугать ее до смерти… в прямом смысле слова.

– О-о!.. – Вирджиния поперхнулась. – А вы когда-нибудь…

– Да.

– Но только чудовищ?

– Да.

– Но Адриана Уолтерс не чудовище.

– Вирджиния, они всегда принимают облик обычного человека. Вот что делает их дьявольски опасными.

– И вот почему вам потребуется доказательство, прежде чем предпринимать столь решительные действия. У вас нет ничего против Адрианы.

Повернувшись к окну, Оуэн пробормотал:

– Вы правы, разумеется.

Последовало долгое молчание.

– Я благодарна за то, что вы защищаете меня, охотясь на убийцу, – сказала наконец Вирджиния.

Повернув голову, Оуэн пристально посмотрел на нее:

– Ради вашей безопасности я отправился бы даже в ад.

Она тихо вскрикнула от изумления. Потом шепнула:

– Оуэн, я… – И умолкла.

И снова воцарилось молчание. Минуту спустя Оуэн плотно задернул шторки кареты и протянул руки к Вирджинии. Усадил ее себе на колени и проговорил:

– Вам ни за что не догадаться, как сильно я вас хочу. – Он откинул с ее головы капюшон и, взяв ее лицо в ладони, поцеловал – жадно и страстно.

Она поцеловала его в ответ, но ее поцелуй был полон женской ласки и восторга. Кровь вскипела; он знал, что Вирджиния хочет его, и уже не в состоянии был сдерживаться.

Резким движением он сунул руку под складки ее плаща. Обнаружив крючки корсажа, начал их расстегивать, один за другим. Она сжала его плечи, и с ее губ сорвался тихий жалобный стон.

– Проклятый турнюр, – пробормотал Оуэн сквозь зубы чуть погодя. – Как, черт подери, женщины умудряются справляться со всем этим?

Вирджиния тихо рассмеялась низким грудным смехом.

– Это дело требует терпения и аккуратности, мистер Суитуотер. И большого внимания.

Он взял бы ее прямо тут, в уютном полумраке кареты, и к черту этот турнюр! Но к несчастью, путь до дома Вирджинии оказался слишком коротким. И тем не менее сжигавшая обоих страсть все же нашла некоторый выход. К тому времени как они остановились у дома номер семь, тесное пространство кареты сделалось влажным и пахучим – как жаркая кладовая, наполненная всевозможными экзотическими травами и таинственными специями.

Аккуратная прическа Вирджинии растрепалась, и одна рука Оуэна проникла под частично расстегнутое платье. Его собственная одежда также была в беспорядке. Галстук свободно болтался на шее, а жилет оказался расстегнутым, как и ворот рубашки. Он был крайне возбужден – точно так же, как в тот раз, когда познал Вирджинию.

– Похоже, мы приехали, – пробормотал он, чуть отстраняясь.

– Уже?.. – Вирджиния едва дышала. Голова немного кружилась. Она с видимой неохотой убрала руки с его груди.

– Может быть, нам продолжить разговор за стаканом бренди? – предложил Оуэн.

Она кивнула:

– Да, отличная мысль.

Улыбнувшись, Оуэн надвинул капюшон ей на голову, чтобы скрыть разметавшиеся в беспорядке волосы. А Вирджиния поплотнее запахнула на себе плащ, скрывая расстегнутый корсаж. Оба они жаждали продолжения, и обоих снедало предвкушение, пьянящее, как наркотик.

Оуэн сумел выйти из кареты, сохраняя некоторое достоинство. Рука Вирджинии дрожала, когда он помог ей спуститься на тротуар. Однако девушка казалась собранной и невозмутимой – как всегда.

Расплатившись с кучером, Оуэн махнул ему, отправляя восвояси. Он едва сдерживал желание втолкнуть Вирджинию в дом – прочь с улицы… и вон из одежды. И все же он внимательно осмотрел ночную улицу – не мелькнет ли черная тень среди серых теней?

И действительно, нечто шевельнулось у порога дома номер семь. И тотчас из темноты вынырнула рука, призывно замахавшая прибывшим.

Тихо вскрикнув, Вирджиния уставилась в чернильную тьму:

– Что это? Там какой-то человек.

– Добрый вечер, дядя Оуэн, – сказал Мэтт.

– А где Тони? – спросил Оуэн.

– Он в саду, стережет вход на кухню, – пояснил Мэтт.

– Вам обоим полагалось находиться на чердаке пустого дома напротив, черт вас подери! – воскликнул Оуэн.

– Слишком далеко от кексов и кофе, сэр, – возразил Мэтт.

– Каких кексов и кофе? – Вирджиния смотрела на молодого человека во все глаза. – Оуэн, кто это?

– Прошу меня извинить, Вирджиния. Позвольте познакомить вас с моим племянником Мэттью Суитуотером. Он и его брат вот уже несколько дней наблюдают за вашим домом. Это Мэтт сообщил мне, что вы в ту ночь не вернулись из особняка Холлистеров. Мэтт, а это мисс Дин.

– Рад познакомиться, мадам, – почтительно произнес Мэтт.

– Очень приятно, мистер Суитуотер, – пробормотала Вирджиния. Она взглянула на Оуэна. – Вы говорили, что приставили к моему дому стражей, но я не знала, что они ваши племянники.

– Неужели я забыл упомянуть об этом? – Оуэн взял ключ из ее руки и открыл дверь. – Ну… Как-то выскользнуло из головы. В последнее время меня одолевают заботы. Мэтт, а что ты имел в виду, говоря про кексы и кофе?

– Чуть раньше на порог вышла экономка и подала нам знак.

– О Боже… – вздохнула Вирджиния. – Она вас видела?

– Миссис Крофтон – очень наблюдательная женщина, – ответил Мэтт. – Мы поняли, что она нас засекла, поэтому перешли улицу и представились. Она пригласила нас выпить кофе с кексами.

– А я так старался объяснить вам правила маскировки, – пробурчал Оуэн. – Предполагалось, что дежурство возле этого дома станет частью вашего обучения.

– Вы сказали миссис Крофтон, что стережете дом? – Вирджиния была очень встревожена.

– Да, мадам, – ответил Мэтт.

– Должно быть, она пришла в ужас! – воскликнула Вирджиния.

– Она не выглядела напуганной, мадам, – ответил Мэтт. – Она оставила нам еще кофе с кексами на кухне, прежде чем отправилась спать. И дала ключ. Сказала, чтобы мы чувствовали себя как дома.

– Вероятно, утром она попросит расчет, – предположила Вирджиния. – Я уверена, что образ жизни ее прежних нанимателей не требовал присутствия стражи у дверей дома.

– Что сделано, то сделано, – сказал Оуэн. Распахнув перед Вирджинией дверь, он заставил ее поскорее войти в дом. – Забудьте о моих племянниках и своей экономке.

– Вам легко говорить… Не сомневаюсь, уж вам-то с вашими деньгами не составляет труда подбирать хорошую прислугу.

Оуэн закрыл дверь.

– Да, действительно. Почти все наши слуги находятся у нас долгие годы. Их родители прислуживали нашим родителям, и они унаследовали свое положение в нашем доме.

– Как удобно… – проворчала Вирджиния.

Оуэн снял плащ и повесил его на вешалку.

– Если вам понадобится новая экономка, я сам займусь ее поисками. А теперь, если не возражаете, я желал бы обсудить еще кое-что.

– Что же?

– Вот это. – Оуэн прижал ее к ближайшей стене, откинул капюшон с лица и стал целовать, пока ее глаза не заволокло влагой, а дыхание снова не сбилось. Только тогда он поднял голову.

– Да, конечно… – прошептала Вирджиния срывающимся от страсти голосом. – О поисках новой экономки поговорим потом.

– Вот именно – потом. – Оуэн подхватил ее на руки и тотчас же понес в кабинет.

Шторы плотно закрывали окно кабинета, и комната тонула в глубоком сумраке. Единственная полоска света пробивалась со стороны коридора, где горел газовый рожок.

Отпустив Вирджинию, Оуэн зажег одну из ламп и тут же чуть пригасил ее, чтобы она давала совсем немного света. Закрыв дверь на ключ, едва сдерживая нетерпение – в крови разливался жар, – он оглянулся на Вирджинию и улыбнулся. Она не сказала ни слова, но энергия ее желания витала в воздухе, вспыхивая невидимыми искрами.

Сбросив нарядные вечерние туфельки, она распустила завязки плаща у горла. Шерстяная ткань осела на пол тяжелыми складками, и Оуэн замер, почти не дыша.

– О, Вирджиния… – прошептал он. Сейчас он мог лишь смотреть на нее и любоваться.

Но минуту спустя он все же освободился от фрака и жилета и бросил их на ближайший стул. Затем приблизился к Вирджинии и, положив руки ей на плечи, коснулся поцелуем ее горла. Она вздрогнула всем телом и тихо застонала.

Оуэн осторожно высвободил ее из складок плаща и отбросил его в сторону. Потом распустил волосы Вирджинии, и они упали ей на плечи и на спину. Она была такой нежной, такой податливой!.. А он сам себе казался слишком большим и слишком неуклюжим. Шпильки, выдернутые из ее прически, упали на каминную полку с тихим звоном, прозвучавшим в тишине кабинета оглушительным грохотом.

Тут Оуэн повернул ее лицом к себе и не спеша довел дело до конца – расстегнул платье, так что лиф распахнулся, открывая взгляду нежные женские округлости. Стащив платье, Оуэн бросил его на пол, и теперь Вирджиния стояла перед ним в одной сорочке и в чулках.

Тут она расстегнула последние пуговицы на его рубашке и положила ладони на обнаженную грудь Оуэна. Прикосновение ее рук распалило его еще сильнее.

– Мне нравится вас чувствовать, – прошептала Вирджиния.

Она поцеловала его сначала в щеку, затем в плечо. Он вздрогнул и прохрипел:

– Я долго не выдержу…

Подняв голову, Вирджиния улыбнулась загадочно. Было очевидно, что она знала силу своих чар.

– Не верю, сэр. Вы ведь всегда столь невозмутимы…

– Так было, пока я не встретил вас.

Он страстно поцеловал ее, как бы призывая к немедленным действиям. Потом, отвернувшись, схватил ее плащ и, расправив его быстрым движением, бросил на ковер перед камином. Толстая шерстяная ткань стала отличным ложем.