Текст книги "Превратности судьбы"

Быстро освободившись от туфель и брюк, он обернулся к Вирджинии и замер, увидев на ее лице изумление и испуг. Может, она была поражена зрелищем его эрекции? Он сам не знал, льстит ли ему ее изумление или, напротив, тревожит.

– Там, кажется, нож у вас на лодыжке, – пробормотала она.

Раздосадованный, Оуэн уставился на кожаные ножны. В первый раз она не заметила нож, потому что он тогда не снимал брюк.

– Ох, простите, – сказал Оуэн. – Вечно я о нем забываю.

– Как можно забыть о ноже на собственной ноге?

– Я начал носить его еще мальчиком. Так делают все мужчины семьи Суитуотер. Это наше фамильное правило, наш девиз.

Она еще больше удивилась:

– Ваш девиз?..

– «Талант полезен, но лучше держать кинжал при себе» – так это звучит.

– Довольно необычный семейный девиз. Однако у меня складывается впечатление, что Суитуотеров не назовешь обычной семьей.

– Неправда, – возразил Оуэн. – Суитуотеры – самая обыкновенная семья.

Он отстегнул кожаные ножны и положил их так, чтобы находились под рукой. Когда же он снова взглянул на Вирджинию, она действительно смотрела на его возбужденную плоть.

– Так бывает всегда? – спросила она.

Его смех прозвучал как стон.

– Только тогда, когда я рядом с вами.

Опустившись на плащ, Оуэн привлек девушку к себе. Она протянула руку и принялась поглаживать его набухшую плоть. Он закрыл глаза и стиснул зубы. Потом со стоном прохрипел:

– Я отчаянно хочу вас, Вирджиния.

– Вы будите во мне странное желание, – ответила она шепотом и содрогнулась. – Не знала, что такое бывает.

– Значит, мы с вами – прекрасная пара.

Он крепко обнял ее и снова поцеловал. Пусть поймет всю силу его страсти! Вздохнув, она обмякла в его объятиях, и рука Оуэна тотчас скользнула меж ее ног. Она была влажная и горячая, и он начал осторожно ласкать ее. Почувствовав дерзкое проникновение его пальца, Вирджиния вскрикнула и уткнулась лбом ему в плечо, а ее пальцы, до того сжимавшие его ствол, разжались, и она обняла его за плечи.

– А теперь расслабьтесь, – шепнул Оуэн.

– Не хочу, – ответила она, обдавая горячим дыханием его плечо. – Мне нравится так.

– Вам понравится еще больше, если сделаете, как я говорю. Даю слово. Расслабьтесь же.

Она повиновалась, и Оуэн добавил:

– А теперь держите меня так, словно от этого зависит ваша жизнь.

Вирджиния прижалась к нему изо всех сил, и снова по телу пробежала дрожь. Сейчас она уже сочилась влагой, и он, вдохнув ее аромат, шепнул:

– Да, вот так. – Он скользнул пальцем глубже в ее лоно и тотчас отдернул руку, вышел из нее.

– Нет-нет, – взмолилась она, схватив его запястье. – Не останавливайтесь!

– Я не собираюсь останавливаться. Но прошу: расслабьтесь.

Она повиновалась, но лишь отчасти. И Оуэн, смирившись, погрузил в нее палец и сделал несколько резких движений.

– Да, да, да! – закричала Вирджиния.

И Оуэн понял, что она возносится к вершинам блаженства. В следующее мгновение она содрогнулась со стоном, и ее губы чуть раскрылись. И в тот же миг Оуэн впился в них страстным поцелуем. Вирджиния вонзилась в его плечи, и, снова содрогнувшись, затихла в изнеможении. Выждав с минуту, Оуэн опрокинул ее на спину и тут же вошел в нее.

– О, Оуэн!.. – выдохнула она. – Оуэн!..

Но он был слишком далеко, чтобы отвечать, – находился за гранью сознания. Ослепленный энергией их общей ауры, жаркой и пылающей, он двигался все быстрее, двигался яростно и неистово. И вскоре воспарил туда же, где только что побывала Вирджиния. В этот момент она громко вскрикнула, и новый разряд энергии пронзил ее тело.

Ему казалось, что они вместе падали с головокружительной высоты, а их ауры сливались в этот чудесный момент близости.

Когда же буря улеглась, он открыл глаза и посмотрел на Вирджинию. Оказалось, что она наблюдала за ним – с каким-то странным, напряженным выражением на лице.

«Что ты чувствуешь? – хотелось ему спросить. – Ты чувствуешь связь между нами?»

Оуэн перекатился на спину, увлекая ее за собой, и она распростерлась на его влажной от пота груди. Он крепче прижал ее к себе и снова закрыл глаза. И позволил себе отдаться течению, увлекавшему его к туманной границе между сном и реальностью.

«Разве было что-нибудь лучше в моей жизни?» – подумал Оуэн, уже засыпая.

Глава 30

Его называли Волком, потому что он был быстр и жесток – как настоящий хищный зверь. Он сам дал себе это прозвище, будучи еще подростком, когда понял, что обладает способностями, каких не имелось у прочих уличных мальчишек. И никто не осмелился ему возразить.

Талант отлично ему служил. С годами у него сложилась репутация жестокого и неумолимого убийцы, и все остальные ему завидовали. Его знали на мрачных улицах лондонского дна. Знали и боялись.

До недавнего времени он жил припеваючи, находясь на службе у одного из королей преступного Лондона. Латтрелл ценил его таланты и щедро платил за работу.

«Но все хорошее когда-нибудь да кончается», – решил Волк. Латтрелл пал жертвой другого преступного короля, Гриффина Уинтерса. Смерть Латтрелла нарушила хрупкое равновесие сил лондонского дна, грозя хаосом. Чтобы окончательно всех запутать, Уинтерс продал дело и исчез. Говорили даже, что он вообще покинул Лондон. Никто не знал, куда он отправился. Одно было ясно: пока уцелевшие короли преступного мира не разберутся между собой, трудягам вроде Волка оставалось надеяться лишь на собственные силы. Приходилось выполнять работу для любого клиента – кто подвернется.

Никто не назвал бы сейчас его коммерцию процветающей. Когда прошлой ночью некий человечек, называющий себя мистером Ньютоном, заговорил с ним возле таверны и предложил работу, Волк согласился, не задавая лишних вопросов. И теперь он ждал, скрываясь в глубокой тени кладбища на улице, соседствующей с Гарнет-лейн. Если он рассчитал правильно, Суитуотер пойдет этой дорогой, покинув дом женщины по имени Дин.

Предвкушение убийства наполнило его пьянящим весельем. Чувства обострились, энергия била в нем ключом, но он не делал попытки сфокусироваться – просто наслаждался ночным мраком и ожиданием того, что неминуемо произойдет. Давненько его не нанимали для убийства, но он знал, что не растерял рефлексов – быстрых, как молния.

Словно в ответ на вспышки его собственной энергии, ручка странного зеркала, которое дал ему чудной коротышка, стала нагреваться у него в руке. Волк сомневался, что ему понадобится это зеркало, однако мистер Ньютон настаивал.

– У него тоже есть некоторый талант, – говорил Ньютон. – Не знаю, какого рода, но я уверен: он очень силен. Однако осечки быть не должно. Ты не станешь действовать наудачу.

– Справлюсь, – буркнул Волк.

– Я пекусь не о тебе, – сказал Ньютон. – Просто хочу быть уверенным в успехе дела. Пользуйся зеркалом именно так, как я сказал, ясно? И имей в виду, это очень опасная вещь.

Кладбище тонуло во мраке, однако Волк был достаточно осторожен, чтобы не смотреть в зеркало. Он уже сделал эту ошибку, когда вынул его из черного бархатного мешочка. А ведь его предупреждали!

– Обращайся с зеркалом с крайней осторожностью, – говорил Ньютон. – Оно живо реагирует на психическую энергию. Лучше всего вообще не глядеть в это зеркало. Однако в случае необходимости приглуши свои сверхчувственные возможности. Чтобы управлять Зеркалом Живой Силы, нужен очень большой талант.

Но любопытство оказалось сильнее. Волк извлек зеркало из мешочка и заглянул в него, лишь слегка притушив накал своей энергии. Он содрогнулся, вспоминая, как на него обрушилась ослепительная лавина, на миг лишившая его всякой силы. Даже не хотелось думать, что могло бы с ним произойти, если бы клиент не поспешил ему на помощь.

– Глупец! – воскликнул Ньютон, вырывая зеркало из рук Волка. – Я тебя предупреждал! Еще немного – и ты навсегда лишился бы своего дара. Цель эксперимента – ослепить Суитуотера, чтобы он не смог обратить свой талант против тебя. Когда покончишь со Суитуотером, вернешь зеркало мне.

После того случая Волк был очень осторожен. Однако он решил: если Зеркало Живой Силы действительно действует так, как ему сказали, то незачем возвращать его Ньютону. Волшебная вещица могла очень пригодиться ему в будущем. Она даст ему, Волку, преимущество перед конкурентами. А соперников в преступном мире Лондона хватало всегда.

Глава 31

Оуэн почувствовал, как Вирджиния шевельнулась в кольце его рук. Когда же она осторожно высвободилась из его объятий, он не стал ее удерживать. И в комнате тотчас похолодало.

Оуэн неохотно открыл глаза и взглянул на любовницу.

– Становится поздно, – прошептала она.

– Да, знаю.

Приподнявшись на локте, он смотрел, как Вирджиния встает на ноги. Ее волосы, разметавшиеся по плечам, были в ужасном беспорядке, спустившиеся чулки закрутились вокруг лодыжек. Скомканная же сорочка была поднята до самой талии, а лицо и грудь по-прежнему пылали.

Оуэн замер и в восхищении пробормотал:

– У вас восхитительный вид. Так бы и съел. Наверное, у меня разыгрался аппетит.

– Кажется, на кухне остались кексы, – ответила она с серьезнейшим видом. Натянув сорочку на грудь, добавила: – Если, конечно, ваши племянники не съели все до крошки.

Улыбнувшись, Оуэн тоже встал.

– Я имел в виду совсем другое блюдо. Однако становится совсем уж поздно. Вам нужно поспать.

Вирджиния взглянула на висевшие в углу часы:

– Господи, почти два часа ночи! Ваши племянники непременно гадают: что же тут происходит?!

Оуэн застегнул рубашку и ответил:

– Ну если кто-нибудь из них задаст вопрос – в чем я очень сомневаюсь, – то я скажу, что мы обсуждали наши дела.

– Мне страшно даже представить, что наутро придется смотреть в лицо миссис Крофтон. – Вирджиния нагнулась, чтобы снять чулки. – Мне повезет, если я получу завтрак, прежде чем она сообщит о своем уходе. Она с исключительной терпимостью переносила некоторые странности, которые творились в этом доме. Однако охранники у дома – это уж слишком.

Оуэн принялся надевать брюки.

– Знаете, Вирджиния, не очень-то разумно строить свою жизнь с оглядкой на экономку.

– Я ее не боюсь. – Выпрямившись, Вирджиния шагнула в центр горы, образованной ее нижними юбками. – То есть, собственно говоря… Да, боюсь.

– Почему?

– Неужели не понимаете? Да, конечно, не понимаете. – Вирджиния сунула руки в рукава и занялась крючками корсажа. – Видите ли, если миссис Крофтон вернется в агентство «Биллингз», чтобы взять новое место, она, естественно, сообщит миссис Биллингз о странностях, творящихся в моем доме. А миссис Биллингз всегда заботится о том, чтобы прислуга отправлялась исключительно к респектабельным хозяевам. Подозреваю, что я больше не подхожу под это определение… после всего случившегося в последнее время.

Оуэн обдумывал услышанное, возвращая на место кожаные ножны и застегивая брюки. Покончив с жилетом и надев сапоги, уже полностью одетый, он пересек комнату и стал перед Вирджинией.

– Респектабельность так уж важна для вас? – спросил он.

Она вскинула подбородок:

– Мой отец был джентльменом, который прятал ото всех свою любовницу, зеркальную чтицу. И всю жизнь я ношу на себе пятно незаконного рождения. Как тяжелое бремя, я несу свой дар – вижу в зеркалах страшные или непристойные послеобразы. Но этот дар – совсем не то, чем могла бы похвастать светская леди. Мой способ зарабатывать на жизнь считается в Аркане недостойным, а мой психический талант… – Застегнув последний крючок платья, Вирджиния тихо добавила: – Да, Оуэн. Мне очень важно, чтобы меня считали респектабельной.

Он взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза:

– Я вырос в семье, в которой не принято забивать себе голову показной респектабельностью. Зато Суитуотеры всегда ценили честь, смелость и силу воли. Эти качества помогли нам выжить. На них и держится единство нашей семьи.

Вирджиния улыбнулась:

– В этом я не сомневаюсь.

– И вы наделены этими качествами, – продолжал Оуэн. – Я доверил бы вам, Вирджиния, свою жизнь и свои тайны.

Она замерла.

– Правда?

– Да, правда. – Он коснулся ее губ легким поцелуем и выпрямился. – Кстати, о фамильных тайнах. Я кое-что уже открыл вам. Таким образом, у меня остается единственный выход.

– Какой же?

– Разумеется, мы должны пожениться.

Она в изумлении раскрыла рот:

– Что?..

– В противном случае мне придется прожить остаток жизни в тревогах – как бы вы не открыли мрачные тайны Суитуотеров другому мужчине.

– Что-о-о?..

– Разумеется, я шучу. Еще не время говорить о нашем браке. Час поздний, а вам нужно выспаться.

Он отпустил ее, поднял с пола свой фрак и направился к двери.

– Оуэн, подождите!

– Мы продолжим этот разговор в другое время, – пообещал он. Затем открыл дверь, вышел в темный коридор и невольно улыбнулся, услышав за спиной тихие шаги босых ног.

– Вы не можете так просто сбежать, – громким шепотом проговорила Вирджиния. – Объяснитесь же, сэр.

Распахнув дверь на улицу, Оуэн задержался на пороге ровно настолько, чтобы сорвать с ее губ последний поцелуй.

– Нечего тут объяснять, лучше прямо к делу, – заявил он. – Я прошу вас стать моей женой. Могу лишь надеяться, что вы скажете «да».

– К черту! Оуэн, куда вы?!

Но он уже вышел на ночную улицу. Вирджиния бросилась было вдогонку, однако пришлось отказаться от этой затеи, когда ее босые ноги ступили на холодный камень ступенек. Она со вздохом вернулась в дом.

– Я ухожу, Мэтт, – сказал Оуэн племяннику. – Надеюсь, что вы с Тони будете хорошенько стеречь мисс Дин.

– Да, сэр! – весело откликнулся Мэтт.

– Мистер Суитуотер! – крикнула Вирджиния, стоявшая у открытой двери. – Вы не можете уйти так просто! У меня к вам вопросы!

– В другой раз, мисс Дин, – ответил Оуэн. – Не забудьте запереться на ключ.

Пробормотав что-то неразборчивое себе под нос, Вирджиния захлопнула дверь – куда более энергично, чем следовало бы.

Оуэн услышал скрежет железа о железо – это Вирджиния повернула ключ в замке. И только тогда он сошел вниз, на мостовую.

– Дядя Оуэн? – тихо позвал Мэтт.

Оуэн остановился.

– Да, слушаю.

– Она та самая, правда? Женщина, про которую все в нашей семье говорят, что вы ее ждете?

– Да, – ответил Оуэн. – Но ты меня премного обяжешь, если не заикнешься об этом мисс Дин.

– А почему нельзя?

– Потому что она этого не понимает. Разве что… чуть-чуть… Пока не понимает. Ей нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что она должна выйти за меня замуж.

– Не хочу вас обидеть, сэр, однако… Судя по ее тону, вы еще не потрудились объяснить ей суть дела.

– А чего ты ждал? Я ведь впервые попытался это сделать.

– Нельзя обрушивать новость ей на голову. Женщины любят, чтобы за ними ухаживали, как бывает с героинями популярных романов.

– Черт возьми, что тебе известно о популярных романах?

– Из романов мужчина может почерпнуть прорву сведений о женщинах, – серьезно ответил Мэтт. – Почитайте как-нибудь на досуге, попробуйте.

Глава 32

Оуэн дошел до конца улицы и свернул за угол в узкий проулок, что проходил мимо кладбища. Газовые лампы были здесь редки и немногочисленны, но он не замечал сгустившегося мрака; его сверхчувственность была обострена – как всегда, когда приходилось идти по улице ночью. «Вот послышались тихие звуки, и шевельнулась тень», – все это он отмечал почти бессознательно, так как сейчас, в эти ночные часы, в нем вновь проснулся охотник на чудовищ.

Однако он всей кожей чувствовал: сегодня что-то не так. Исчезла та неумолимая жажда, что гнала его ночами на улицу весь прошлый год. Одержимая страсть к охоте снизилась до нормального уровня, или, вернее, до того уровня, который был нормальным для Суитуотеров, ибо мужчины его семьи никогда не будут считаться цивилизованными в полном смысле этого слова. Однако как хорошо снова обрести покой! Да-да, теперь он снова мог спокойно смотреть в будущее и игнорировать тот ужасный зов ночной пропасти, который не давал ему покоя уже много месяцев.

И как же хорошо ощущать это чудесное, эйфорическое чувство благополучия! Вирджиния вернула ему будущее, хотя сама не догадывалась об этом.

Вирджиния… Она – его талисман. Связь между ними дала ему силу противостоять мрачному зову, грозившему увлечь в бездну.

«Нужно признать, – думал Оуэн, – что Мэтт был прав. Не очень-то я постарался объяснить ей, что такое узы Суитуотера».

Следовало придумать, как сделать так, чтобы она наверняка поняла природу той силы, что связывала ее с ним. Однако, тщательно обдумав положение, Оуэн так и не мог понять, в чем, собственно, загвоздка. Очевидно, он нравился Вирджинии. Да, не могло быть сомнения в том, что их страсть взаимна. В его руках она была теплой и податливой, словно растаявший мед. По общему мнению, женщинам льстят столь сильные чувства. Но где же, черт возьми, он просчитался?

Оуэн вдруг уловил слабое колебание воздуха и шепот сгущающейся энергии. Он снова включил сверхчувственность и сразу понял: сегодня на ночной улице, совсем рядом с ним, бродит какой-то человек, также наделенный сильным психическим даром.

Но Оуэн не сбился с шага, он был слишком опытен, чтобы хотя бы намеком дать понять тому, кто мог за ним наблюдать, что засек красноречивые сигналы его присутствия. Тем не менее его сверхчувственные способности молниеносно набрали полную силу. Он знал, что теперь сам стал источником жаркой энергии. И если тот, другой, будет внимателен, то сразу же поймет, что поблизости находится еще один одаренный.

Встретить на улице незнакомца, обладающего кое-каким талантом, – дело самое обычное. Но пройти мимо того, чей талант необычайно силен, – вот это уже редкость. Ведь сильные таланты – напересчет. И Оуэн был уверен, что подобная встреча – не случайность. К тому же он сейчас находился недалеко от дома Вирджинии…

Оуэн осматривал переулок, стараясь не выдать своего беспокойства, но никого не заметил. Отсюда следовало, что незнакомец, вероятно, прятался за одним из старинных памятников или в склепе, что виднелся впереди.

«Да, именно в склепе, – решил Оуэн. – Я бы и сам устроил засаду в таком месте».

Он шел, ожидая, что добыча вот-вот выпрыгнет из темноты. И услышал слабый шорох со стороны склепа за несколько мгновений до того, как перед ним выросла фигура. Сверхъестественная скорость и уверенность, с которой нападающий двигался в темноте, сказали Оуэну все, что он хотел знать. Он имел дело с обладателем сильного психоталанта охотника.

Сам Оуэн не был истинным охотником в том, что касалось физических возможностей, однако он понимал природу их таланта, так как вырос в семье, культивирующей эту наследственную линию. На пике сверхчувственности ночное зрение охотников было просто превосходным, а двигались они со скоростью и ловкостью волка. В этих качествах ему, Оуэну, с нападающим не сравниться, но у него имелось кое-что в запасе, и он знал: главное – не допустить, чтобы враг подобрался слишком близко. Потому что тогда враг мог бы обратить против него свою силу и невероятную быстроту движений.

Он был подготовлен к скорости перемещения незнакомца, однако никак не ожидал ослепительной вспышки паранормального пламени. Ночь вокруг него словно взорвалась, и Оуэна поглотило ослепительное сияние.

Сердце его глухо билось в груди. По жилам же пробежал мертвящий холод, превращающий кровь в лед. Оуэн рухнул на колени и едва не распластался на холодной мостовой.

А потом он вдруг понял, что умирает.

– Прощай, Вирджиния… – прошептал он. Мысль о том, что он никогда больше ее не увидит, казалась невыносимой. Но еще тяжелее было понимать, что он оставляет ее в смертельной опасности. Он ее предал!

– Вирджиния! – позвал Оуэн.

Ему показалось, что ослепительное сияние вокруг него чуть померкло. Как будто одного лишь упоминания имени Вирджинии было достаточно, чтобы отогнать враждебную силу, ослеплявшую его.

Но вскоре сверхъестественное сияние приблизилось, грозя сомкнуться вокруг Оуэна. Его паранормальные способности исчезли, но он теперь видел склеп и надгробные камни слева от себя. Руками же по-прежнему ощущал булыжники мостовой. И слышал эхо шагов убийцы, грохочущего сапогами по мостовой. Он быстро терял силу, однако обычные чувства его не покинули.

– Мой клиент хочет видеть тебя мертвым, Суитуотер. – Голос доносился из темноты, из-за пределов сферы нестерпимо яркого света. – Однако я не вижу повода для спешки. Такой работы у меня уже давненько не было. Хочу потянуть время.

– Кто тебя нанял? – сумел выговорить Оуэн.

– Он именовал себя Ньютоном, но я сомневаюсь, что это его настоящее имя. Однако он много о тебе знает. И он сказал, что у тебя талант. А также объяснил, где я смогу тебя найти. Видишь ли, он знает про твою шлюху с Гарнет-лейн.

– И он дал тебе устройство, которым ты воспользовался, чтобы меня ослепить?

– Он называл его Зеркалом Живой Силы. Сказал, что оно очень ценное и что он желает получить его обратно после того, как я тебя прикончу. Но между нами… Я хочу оставить его у себя. Это полезная штука.

– Он сказал, почему хочет моей смерти?

– Похоже, он очень тебя невзлюбил! По моему разумению, ты стоишь у него на пути. На пути к тому, что он жаждет заполучить.

Оуэн почувствовал, что холодеет. Зрение и слух начали слабеть. Сейчас энергия зеркала убивала и его обычные чувства.

– Он дал тебе зеркало, потому что знал: тебе не победить меня с помощью одного лишь таланта, – сказал Оуэн.

– Наглая ложь! – Взбешенный нанесенным оскорблением, охотник подошел ближе. – Я мог бы убить тебя, прежде чем ты успеешь сделать вдох. Мне не нужна помощь зеркала, чтобы тебя прикончить.

Оуэн собрал остатки сил и все же сумел дотянуться рукой до ножа. Пальцы его коснулись притороченных к ноге ножен.

– Ты сжигаешь свою энергию, чтобы зеркало оставалось горячим, – прохрипел он. – Ты истощаешь свой талант.

– В отличие от тебя у меня еще много сил в запасе, – усмехнулся охотник.

Сейчас паранормальное сияние решительно становилось слабее. Охотник сам не понимал, сколько энергии терял, подпитывая силу зеркала. Слишком уж упивался своим могуществом и предвкушением убийства. А эмоции в подобных делах – злейший враг.

– Ты заметно слабеешь, – сообщил Оуэн. – Ты не сможешь со мной покончить.

– Давай посмотрим! – прорычал охотник.

Ослепительное сияние вспыхнуло снова, накрывая Оуэна новой волной энергии, парализующей его ощущения. А в следующий миг ужасающий свет мигнул – и погас, как гаснет газовый рожок, когда его прикрутят.

– Проклятая штуковина сломалась, – с удивлением пробормотал охотник. – Но я тебе сказал: обойдусь и без нее!

– Нет, не сломалась. Просто у тебя не осталось сил, чтобы ее сфокусировать.

– Ублюдок! Я покажу тебе, кто из нас слабак!

Охотник отшвырнул зеркало, и оно звякнуло о камни мостовой. Оуэн смутно отметил, что не услышал звона бьющегося стекла, но на обдумывание сего факта времени не было.

Охотник бросился к Оуэну, и лунный свет блеснул на лезвии его ножа. Но он двигался уже не так быстро, как вначале – слишком много растратил энергии, держа в подчинении паранормальное оружие. Однако он все еще был очень быстр. И по-прежнему был в ярости.

И все же власть зеркала закончилась, и Оуэн теперь мог свободно дышать. Он резким движением выдернул свой нож из ножен. В тот же миг охотник потянулся к нему, намереваясь выполнить удушающий захват, чтобы обездвижить его, а затем перерезать горло. Но Оуэн перекатился на бок, увернувшись от руки охотника. В то же мгновение его нож взлетел вверх, и он почувствовал, как лезвие входит в живую плоть.

Глухо вскрикнув, охотник с поразительным проворством отскочил назад. Действуя столь же быстро, он освободился от ножа Оуэна, и из груди его тотчас хлынула кровь. Поначалу он, похоже, не сознавал, что произошло. Он в изумлении смотрел, как кровь фонтаном хлестала из раны. Затем наконец поднял голову и пробормотал:

– Нет, не может быть. Ведь ты же не охотник…

– Не стоило называть ее шлюхой, – с обманчивой мягкостью сказал Оуэн. – Мы, Суитуотеры, никому не позволяем оскорблять наших женщин.

Парализованный ужасом охотник молча таращился на Оуэна. А затем рухнул на мостовую.

Набрав в легкие побольше воздуха, Оуэн собрал остатки сил, чтобы кое-как встать на ноги. Еще одно отчаянное усилие, и он, шатаясь, преодолел расстояние, отделявшее его от тела охотника. Еще до того как он проверил у него пульс, ему стало ясно, что враг мертв. Тем не менее он опустился на корточки и сомкнул пальцы на горле охотника. Суитуотеры всегда выполняли свою работу до конца.

Тут он вдруг услышал, что в переулке кто-то появился, и попытался сосредоточиться. «Еще один охотник?» – промелькнуло у него.

– Дядя Оуэн, что с вами? – Мэтт остановился возле мертвого тела. – Что произошло?

Оуэн нахмурился и проворчал:

– Вы что, оставили Вирджинию одну?

– Нет-нет, сэр. Конечно, нет. С ней Тони. Она не могла за нами угнаться, поэтому они выслали меня вперед. Скоро они оба будут здесь.

– Какого черта?! Почему вы позволили ей выйти из дома?

– Не могли ее удержать, сэр. Она сказала, что вам грозит страшная опасность. Сказала, что мы должны вас найти. Настаивала, что пойдет с нами. – Парень взглянул на труп: – Кто это?

– Охотник. Некто, назвавшийся Ньютоном, поручил ему убить меня.

– Проклятие! – Мэтт с беспокойством посмотрел на дядю: – Вы целы?

Оуэн не ответил. Он понимал, что сейчас лишится сознания, а ему просто необходимо было продержаться подольше.

– Обязательно забери у него оружие, – приказал он.

– Какое оружие?

– Не знаю, что это. Толком не рассмотрел. Он называл это Зеркалом Живой Силы. Я слышал, как оно упало на мостовую.

Оуэн повернул голову, чтобы осмотреть темную улицу. И движение стоило ему потери равновесия. Мозг тотчас заволокло густой пеленой серого тумана, и он рухнул бы на колени, если бы Мэтт не успел подхватить его.

С помощью племянника Оуэн сумел дойти до лежащего на мостовой предмета. Оружие по форме напоминало дамское ручное зеркало – такие часто можно увидеть на туалетном столике. Оно лежало на камнях, зеркальной стороной вниз. Оуэн хотел наклониться, чтобы его поднять, но тут вдруг заметил лежавший поблизости мешочек черного бархата.

– Подай мне мешочек, – велел он.

Мэтт поднял мешочек и подал ему. Опустившись на корточки, Оуэн осторожно поднял зеркало. И ему показалось, что он уловил слабое дрожание энергии, когда пальцы его сомкнулись на ручке. Но он не был в этом уверен – туман по-прежнему держал мозг в плену, а его сверхчувственные возможности не откликались. Из предосторожности не переворачивая зеркало, он сунул его в бархатный мешочек и затянул кожаный ремешок на горловине. Затем попытался встать на ноги, но голова снова пошла кругом. Тут в переулке послышались шаги, и Оуэн осторожно повернул голову. Он боялся, что унизит себя, если сейчас упадет от слабости, свалится в глубоком обмороке. Все расплывалось перед глазами, но он все же сумел разглядеть, что к нему бегут двое. То есть Вирджиния бежала, а Тони просто шел размашистым шагом.

– Оуэн! – Она бросилась к нему. – Вы целы?

– Да, – ответил он машинально. И тут же добавил: – Если честно, то не совсем.

– Но что с вами?

– Не стоит волноваться. – Он сунул бархатный мешочек ей в ладонь. – Вот, возьмите. Это зеркало. В некотором роде оружие. Природа его силы сродни вашему таланту. Возможно, вам проще держать его под контролем, чем любому из нас. Оно ослепило мои сверхчувства. Не исключено, что навсегда.

– Нет! – воскликнула Вирджиния. – Они вернутся!

Оуэн даже сумел улыбнуться. Какая страстная убежденность прозвучала в ее голосе! Он протянул руки, чтобы привлечь девушку к себе, но вокруг него сомкнулась черная ночь.

Откуда-то из темноты доносился до него голос Вирджинии. Она звала его по имени и говорила с ним, пытаясь успокоить, ободрить.

– Я вас не отпущу, Оуэн Суитуотер. Вы меня слышите? Вам нельзя уходить. Я не позволю вам уйти. Держитесь за меня!

Тут он почувствовал, как ее рука сжала его руку. Но голос ее звучал все слабее, и в конце концов Оуэна окончательно поглотила тьма.