Текст книги "Любовь рыцаря"

Глава 8

– Давай-ка обсудим это потом, – осторожно произнес Майкл, – здесь нас могут услышать.

– Ерунда! – отрезал Хьюго. – Никто на кухне не обратит на нас внимания. Здесь гораздо безопаснее, чем в твоей комнате. Я надеюсь, ты все же ответишь мне на пару вопросов. Бог с ним, девушки касаться не будем, если не хочешь, но скажи по крайней мере, зачем тебя вдруг понесло в эту пещеру?

Майкл вздохнул. Неплохо бы Хьюго помнить, что он ему не отец и даже не старший брат. Формально Хьюго был вассалом Генри и Майкла, хотя на деле это ни в чем не проявлялось, разве что иногда, когда в том была необходимость, Хьюго выступал в качестве их телохранителя.

– Послушай, друг мой, – произнес Майкл, – я понимаю, ты сердит. Действительно, я отправился на поиски этой пещеры один, без тебя, но в тот момент ни ты, ни я не могли себе представить, что мне может грозить какая-то опасность. К тому же, если мне не изменяет память, когда я упомянул о том, что пещера может быть как-то связана с нашими семейными секретами, ты не очень-то в это поверил. Вот почему я решил не будить тебя и отправился на поиски этой таинственной пещеры один. Другой на твоем месте сказал бы спасибо за то, что ему позволили выспаться.

– Надо же, какой заботливый! – усмехнулся Хьюго. – А чем, скажи, было продиктовано твое решение скрыть от меня, что за тобой охотится Уолдрон? Тоже заботой обо мне?

– С чего ты взял, что здесь замешан Уолдрон?

– Леди Адела сказала, что тебя кто-то преследует, а кто это еще мог быть, если не люди Уолдрона? Двое из них называли тебя преступником и обвиняли в том, что ты похитил леди Изобел. К тому же сама леди Изобел говорила, что они били тебя кнутом. Это правда?

– Да, правда. Тем не менее…

– Черт побери, Майкл, ты вообще хотя бы на минуту подумал о том, что вовлек в свои игры двух ни в чем не повинных девушек?

Майкл пожал плечами:

– На твоем месте, кузен, я бы не спешил судить о делах, о которых ты, в сущности, мало что знаешь. Бог свидетель, я ни в чем не виноват перед леди Изобел – она сама ввязалась в историю, не представляя, чем ей это может грозить. Что до Аделы, она осталась ни при чем. Если ты перестанешь отчитывать меня, словно ворчливый отец – у моего отца, кстати, это получалось гораздо лучше, – я расскажу тебе всю историю по порядку; только давай лучше поднимемся ко мне наверх, а то я, знаешь ли, не люблю разговаривать на лестнице. Кстати, от Гектора и его людей я, будь уверен, смогу тебя защитить. – Не дожидаясь ответа, Майкл начал подниматься наверх, и Хьюго последовал за ним.

Заслышав шаги, Изобел поспешно ретировалась в свою спальню. Несмотря на уверенность, что мужчины вряд ли отправятся туда, где располагались комнаты хозяев, она на всякий случай выждала, пока шаги не удалились, после чего через черный ход выскользнула из замка, сказав часовому у ворот, что собирается продолжить свою прогулку.

– Как вам угодно, мэм, но посмотрите вон туда… – Он указал на небо. – Не кажется ли вам, что скоро пойдет дождь?

Изобел подняла глаза. Действительно, на западе нависли наливавшиеся свинцом тучи.

– Ничего страшного, я не сахарная, не растаю! – Изобел пошла по дорожке, стараясь уйти от замка как можно дальше. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь заметил ее и потребовал, чтобы она попрощалась с гостями, как предписывают приличия. Майри, Лахлан и принцесса Маргарита скорее всего тоже отъедут сегодня вместе с Майклом и Хьюго, и в замке станет намного спокойнее. Майкл и Хьюго, вероятно, захотят отплыть сразу же после обеда, но если Изобел решит обедать с ними, она наверняка не избежит дотошных вопросов, на которые у нее нет ни малейшей охоты отвечать; поэтому ей лучше всего вместо обеда просто прогуляться по берегу.

Впрочем, идти куда глаза глядят Изобел не могла. Во-первых, существовали правила, которые нельзя нарушать; во-вторых, Изобел сейчас необходимо было многое обдумать, а делать это лучше, не отвлекаясь на мысли о том, не зашла ли она в какое-нибудь место, недоступное взорам охраны, неусыпно наблюдавшей за всем происходящим с крепостных стен.

Взобравшись на холм, где она совсем недавно разговаривала с забавным маленьким тупиком, Изобел направилась к западному мысу у устья залива. Стая тупиков давно уже улетела, но на берегу играли, гоняясь друг за другом, две выдры, а над головой с пронзительным криком носились горластые чайки. В спину Изобел дул пронизывающий ветер, который, как она знала, вскоре пригонит дождь, но Изобел любила оставаться наедине со стихиями. Она пыталась уверить себя, что ей нет дела до происходящего сейчас в замке, да к тому же все будут только рады, если она не явится к столу. Ее присутствие заставило бы их снова думать о тех проблемах, которые она им создала.

Только услышав звук колокола, отбивавшего час, Изобел остановилась и обернулась. Не заметив никаких свидетельств того, что ее разыскивают, она хотела продолжить путь, но вдруг поняла, что, если не считать попавшегося ей навстречу молодого человека, спешившего к замку, никого вокруг себя не видит.

Золотая галера по-прежнему покачивалась на воде, словно поджидая хозяина. Еще одна, поменьше размером, в которой Изобел признала галеру Лахлана, расположилась недалеко от берега. Гребцы, по-видимому, явно ушли обедать, доверив следить за кораблями тем, кто наблюдал за окрестностями с крепостных стен. Хотя эти стены казались пустыми, Изобел знала, что на самом деле это не так – Лохби всегда хорошо охранялся.

Изобел снова зашагала к замку, хотя сама не могла сказать, почему, собственно, она выбрала этот маршрут. Лишь когда она заметила одинокого стражника, ходившего взад и вперед по крепостной стене, все стало ясно. Просто у нее возникло желание посмотреть поближе на корабль Майкла. Изобел снова подняла голову. Ни души. Нет нужды все время озираться, подумала она, в конце концов, она ведь не собирается делать ничего предосудительного! Никто не удивится тому, что ее заинтересовал корабль, владелец которого посмел сделать его большим по размеру, чем корабль лорда-адмирала Островов…

Еще немного помедлив, Изобел направилась прямо к золотой галере с развевающимся на ветру флагом. Она вспомнила, что Майкл называл свою галеру «Рейвен». На знамени был изображен черный крест на серебряном поле. Изобел вдруг вспомнила, что под похожим знаменем шли незнакомцы, которых видел Маттиас, – только у тех крест был не черный, а белый.

Она насчитала на галере целых семнадцать тщательно отполированных скамей для гребцов. Изобел знала, что на одну скамью садятся, как правило, четыре гребца – по два на каждое весло; стало быть, с сэром Хьюго прибыло как минимум шестьдесят гребцов, а то и вдвое больше, ибо, судя по виду скамей, на каждой из них могло разместиться шесть или даже восемь человек. На галерах обычно бывало всего тринадцать скамей и двадцать шесть весел. Даже Гектор в самых дальних путешествиях редко пользовался более чем пятьюдесятью двумя гребцами.

Характерный крик чайки раздался прямо над ее головой, напугав Изобел, и она снова кинула взгляд на крепостную стену. По ней по-прежнему прогуливался одинокий стражник. Как надеялась Изобел, он сочтет, что ее присутствие на берегу не является чем-то, о чем следует докладывать господам.

Галера выглядела весьма опрятно – не хуже судна Гектора. Люди Майкла явно знали свое дело. Изобел скинула плащ и, поднявшись на палубу, села на скамью у левого борта. Скамья эта одновременно служила ящиком для хранения запасных парусов и промасленных плащей, которые моряки надевали от дождя, и других необходимых на судне вещей. Прижавшись к дубовой обшивке, девушка закрыла глаза, наслаждаясь солнечными лучами, ласкавшими щеки, и мерным покачиванием судна на волнах. Постепенно глаза ее закрылись, и она задремала.

Проснувшись от приближающихся голосов, Изобел поняла, что сама не заметила, как погрузилась в сон. Среди других голосов она различала голоса Майри и Лахлана. Ей почему-то вдруг вспомнилось, как Майри называла Майкла «ее Майклом». Боже! Что, если Лахлан или Майри вдруг обнаружат ее здесь? Как она объяснит им, что делает на корабле Майкла?

Вместе с Лахланом на корабль взошли его гребцы, собиравшиеся домой в замок Дуарт.

Изобел не особо боялась, что Лахлан, обнаружив на корабле Майкла неожиданную гостью, станет дразнить ее или задавать недоуменные вопросы, но все равно предпочла бы их избежать. Она стала лихорадочно искать, куда бы спрятаться. Единственным вариантом был ящик, на котором она сидела, или другой такой же напротив него.

Открыв ящик, Изобел увидела, что вряд ли сможет в него залезть – он был полон медных уключин и других тяжелых предметов. Во втором ящике не оказалось ничего, кроме рулона запасного холста для парусов, и здесь вполне хватило бы места, если бы Изобел немного скрючилась.

Не долго думая девушка залезла в ящик и закрыла над собой крышку.

Следуя за лордом-адмиралом и его супругой, Майкл не отводил взгляда от береговой линии в безотчетной надежде увидеть там Изобел. Когда своенравная красавица не явилась к обеду, Гектор послал за ней слугу, но тот вернулся с известием, что леди Изобел вместо обеда решила прогуляться по окрестностям замка. Эта весть, должно быть, успокоила Гектора, ибо он отпустил слугу и продолжил трапезу.

Майкла восхищала железная выдержка Гектора, ведь независимый характер Изобел порой был способен взбесить иного. К тому же человек, наделенный такой большой властью, как Гектор Риганах, вряд ли любил, когда ему шли наперекор. И все же Гектор относился к выходкам Изобел довольно-таки терпеливо.

Попрощаться с собирающимися отбыть гостями – долг элементарной вежливости, и Майкл подумал, что Изобел наверняка ожидает серьезный разговор и, возможно, Гектор не ограничится одними нотациями. Мысль об этом вызывала у Майкла смешанные чувства. С одной стороны, он считал, что Изобел не мешало бы напомнить о хороших манерах, с другой же – он боялся, как бы Гектор не переборщил с наказанием.

Задержавшись для того, чтобы попрощаться с принцессой Маргаритой, Лахланом и его женой, Майкл оставил их прощаться с Гектором и леди Кристиной и отправился на свой корабль. Он понимал, что вряд ли Гектор Риганах переменит решение и позволит Изобел присутствовать на церемонии. Если она там появится, то осуждение со стороны общественного мнения – еще полбеды. Графине Стратерн вряд ли понравится невестка, чье имя связано со скандалом, а впасть в немилость у такой женщины, как его мать, Майкл не пожелал бы и врагу. Более того, если весть о том, что он провел ночь наедине с леди Изобел, достигнет Оркни или Кэтнесса, самого его ждет не меньший скандал. В этой пикантной истории ему наверняка будет отведена роль злодея. Как бы то ни было, Майкл был уверен, что даже желание избежать скандала не заставит Изобел выйти за него замуж. Ничто и никто на свете, казалось, не мог заставить эту девушку поступиться своими принципами.

Майкл попытался уверить себя, что ему нет до этого никакого дела – он честно заявил перед всеми, что жениться на Изобел не отказывается. К тому же, если подумать, оно и к лучшему – их брак позволил бы Уолдрону придумывать новые и новые схемы, как выудить из Майкла сведения о том, о чем он на самом деле ничего не знал. Тем более он не хотел, чтобы ни в чем не повинная Изобел стала жертвой интриг его неистощимого на злодейства кузена.

Гребцы Майкла быстро расселись по местам и взялись за весла. Если они и не успели отдохнуть как следует, то уж поели, во всяком случае, вволю и до вечера вряд ли проголодаются, а вечером можно где-нибудь пристать к берегу и наловить рыбы на ужин или поохотиться в ближайшем лесу. Впрочем, если они поторопятся, то успеют дотемна доплыть до Скай, где можно рассчитывать на гостеприимство Гауэра.

Майкл рассказал о своих планах Хьюго, и тот, кивнув, пошел отдать распоряжения рулевому. Все еще думая об Изобел и глядя на дальний берег в надежде увидеть ее, Майкл подумал, что Хьюго и капитан переговариваются подозрительно долго, но тут Хьюго наконец вернулся.

– Мне пришло в голову, – объяснил он, – что если Уолдрон сумел раздобыть лодку в Гленелге, он мог бы достать и галеру, а заодно узнать твой маршрут.

Майкл пожал плечами. Если Уолдрону нужна какая-нибудь информация и он знает, где ее получить, он непременно использует свой шанс. Того, что люди Уолдрона видели Майкла, когда он направлялся в Скай, было достаточно, чтобы рассчитать, куда Майкл направится дальше.

– И что же вы с Кэрдом предлагаете? – Майкл скосил глаза на рулевого.

– Думаю, лучше держать курс на запад, а не возвращаться тем же путем через Саунд-Малл. Мы поплывем ближе к берегу Ирландии и таким образом избежим встречи с тем, кто может поджидать нас у западного конца пролива.

Майкл кивнул и помахал рукой капитану в знак того, что согласен, потом сел на ящик для хранения инструментов, стоявший у левого борта.

– Тебе удалось хотя бы немного поспать этой ночью? – спросил Хьюго.

– Совсем немного, – признался Майкл.

Это было правдой. Почти всю ночь его преследовал образ Изобел, лежащей рядом с ним, как это было прошлой ночью, и целовавшей его, как это было на корабле. Впрочем, не только это стало причиной того, что Майкл ночью почти не сомкнул глаз, но и все еще болевшие раны.

– Я так и думал! – Хьюго усмехнулся.

В этот момент к нему подошел один из гребцов, неся два мешка с одеждой.

– Положи здесь, – приказал Хьюго. – Я думаю, мы с Майклом используем это в качестве подушек.

– Как вам угодно, сэр. – Положив мешки, матрос вернулся на свое место.

Дожидаясь, пока хозяин с хозяйкой попрощаются с гостями и галера Лахлана отплывет, Майкл встал на один из ящиков и, перегнувшись через борт, пожал руку Гектору, а когда церемония прощания была наконец закончена, снова сел на ящик, после чего «Рейвен» вышел из залива и взял курс в открытое море.

Изобел почти не смела дышать. Она ненавидела темноту и замкнутое пространство, но гораздо больше была напугана тем, что ее присутствие на корабле может обнаружиться. Впрочем, с Майклом, как ей казалось, она могла бы справиться легко, потому что он все время охотно подчинялся ее воле. Зато сэр Хьюго, хотя до некоторой степени признавал над собой власть Майкла, мало чем отличался от тех франтов, с которыми Изобел приходилось иметь дело при дворе. Но самым сложным было справиться с Гектором. Если он узнает, что она проникла на корабль Майкла и спряталась в ящике… Одна мысль об этом приводила Изобел в ужас.

Вскоре Изобел поняла, что галера вышла в открытое море. Волны стали сильнее раскачивать корабль, и она услышала звук ветра, наполнявшего паруса. Вероятно, они плывут на запад, боясь, что Уолдрон станет преследовать их, но Изобел никак не могла взять в толк, каким образом это возможно. Вряд ли Гауэр или Маккензи предоставят ему галеру, а кроме них, никого другого в Кинтале или Гленелге Уолдрон, если верить Майклу, не знал.

Майкл продолжал о чем-то разговаривать с Хьюго, но, к разочарованию Изобел, ни о каких секретах так и не было упомянуто. Реплики, которыми они обменивались, становились все реже и короче, пока наконец не стихли совсем. Единственными звуками, долетавшими до слуха Изобел, оставались ритмичные удары гонга и плеск весел по воде.

Изобел приготовилась снова задремать, как вдруг услышала какое-то движение и встревоженный голос Хьюго:

– Майкл, через минуту хлынет дождь как из ведра! Давай поскорее натянем холст…

Прежде чем эти слова дошли до сознания Изобел, крышка ящика приоткрылась, и по ее щекам, словно плети, ударили струи дождя.

Изобел в ужасе закрыла глаза.

Забыв о немилосердно поливавшем его дожде, Майкл недоверчиво уставился на нежданную пассажирку, затем перевел взгляд на Хьюго; он с трудом удерживал нахлынувший на него гнев. Заметив в глазах Хьюго веселые огоньки, он посмотрел за его плечо. Гребцы сидели к ним спиной и были заняты своей работой, явно не видя того, что произошло.

– Скажи Кэрду, чтобы немедленно пристал к берегу! – прорычал Майкл. Больше всего его бесило насмешливое выражение лица кузена. Впрочем, он никакие мог припомнить, чтобы хоть раз в каких бы то ни было обстоятельствах видел на лице Хьюго какое-нибудь другое выражение.

Тем временем Хьюго повернулся к капитану, повторяя команду Майкла, потом без лишних слов вытащил Изобел из ящика и поставил на ноги.

Распрямив затекшие плечи, девушка виновато посмотрела на Майкла.

– Сейчас я все объясню, – пробормотала она.

– Не здесь, – мрачно произнес Майкл, – лучше сделать это наедине.

Изобел беспомощно куталась в свой плащ; ей хотелось поскорее снова обрести независимый вид, но как это сделать, когда тебя только что довольно невежливо вытащили из ящика для хранения корабельных снастей?!

Под пристальным взглядом Майкла Изобел чувствовала себя очень неуютно. В этом взгляде читались злость и раздражение – таким Майкла Изобел еще ни разу не видела. Она тут же подумала, что Гектор наверняка обвинит в случившемся ее, и очень надеялась, что Майкл сумеет убедить Гектора поверить ей. Впрочем, сейчас гнев Майкла был направлен на нее – и гнев этот был так страшен, что у нее чуть не отнялись ноги. Изобел не смела что-нибудь сказать, боясь, как бы не вышло хуже.

– Вот сюда вполне можно причалить. – Майкл деловито указал Хьюго на берег, затем перевел глаза на Изобел, и от его взгляда мурашки забегали по ее спине. Так Майкл смотрел на нее в первый день их встречи в пещере. И все равно идея пристать к берегу Изобел отнюдь не нравилась, хотя она знала, что гребцы потом смогут легко отчалить, если только корабль не застрянет в прибрежном песке.

Хьюго дал команду капитану остановиться, и несколько гребцов удивленно обернулись, но тут же снова вернулись в привычное положение.

– Ты хочешь спустить шлюпку? – поинтересовался Хьюго.

– Лучше трап.

– Но здесь слишком мелко, и ты промочишь ноги. – Хьюго улыбнулся своей обычной улыбкой.

Майкл ничего не ответил. Ливень уже ослабел, сменившись мелкой изморосью, но лезть в воду в такую погоду все равно было неприятно.

– Мне сойти с тобой? – спросил Хьюго.

– Нет. Мы высадимся одни – я и эта красавица. – Майкл выразительно посмотрел на «пассажирку».

– Черт побери, сэр, – возмутилась Изобел, – неужели вы собираетесь высадить меня здесь и заставить возвращаться в Лохби пешком?

– По правде говоря, – усмехнулся он, – надо было бы поступить именно так – это стало бы тебе неплохим уроком… Но я все-таки считаю себя обязанным заботиться о тебе, если уж ты сама на это не способна. Тем не менее, красотка, будь уверена, ты еще пожалеешь, что я не вышвырнул тебя за борт и не заставил плыть весь обратный путь до дома!

Майкл произнес эту тираду спокойно, не повышая голоса, но это спокойствие было пострашнее любого крика. Изобел с ужасом подумала о том, что она явно недооценила этого человека, сделав опрометчивый вывод о его робости и безволии. Возможно, она его совсем не знала.

Галера уткнулась в песчаный берег, и, не произнося ни слова, Майкл подхватил Изобел на руки, ожидая в нетерпении, когда опустят трап.

В больших, сильных руках Майкла Изобел почувствовала себя маленькой, хрупкой и одновременно надежно защищенной. Последнее казалось ей самой странным, учитывая то, что Майкл был зол на нее.

Оказавшись по колено в воде, Майкл устремился к берегу. Изобел снова попыталась что-то сказать, но он опередил ее:

– Мое терпение на пределе, красавица! Я не спал две ночи подряд. Смотри, во что превратились мои сапоги, а ведь еще пару недель назад они были новыми! Честно говоря, я готов тебя убить, так что лучше не спорь со мной, а то я за свои действия не отвечаю…

Изобел плотнее сжала губы, несмотря на то что ее так и подмывало сказать Майклу все, что она о нем думает. Считая себя независимой девушкой, Изобел всегда добивалась своего, даже в споре с такими людьми, как Гектор Свирепый. Но испытывать терпение Майкла Синклера у нее сейчас почему-то не было желания.

Майкл нес ее легко, словно пушинку, и поставил на землю лишь после того, как достаточно далеко зашел с ней в прибрежный лес. Однако даже почувствовав твердую землю под ногами, Изобел не испытала облегчения. Она уже вообще не чувствовала ничего, кроме смертельной усталости. То, что из-за деревьев они не видны людям на галере, одновременно и успокаивало, и пугало ее: одному Богу известно, что собирается сделать с ней Майкл.

Едва она успела подумать об этом, как руки Майкла, словно клещи, впились в плечи Изобел.

– Ты что, с ума сошла? – Его тон не сулил ничего хорошего. – Что все это значит, черт побери? То ты заявляешь, что не хочешь иметь ничего общего со мной, а то вдруг за каким-то дьяволом пробираешься на мою галеру…

– И никуда я не пробиралась!

– Послушай, красавица, ты, должно быть, до того завралась, что совсем перестала видеть, какая ложь выглядит убедительно, а какая нет. Что значит «не пробиралась на галеру», когда я нашел тебя именно на ней?

– Майкл, ради Бога, позвольте мне все объяснить.

– Хорошо, я слушаю. – Пальцы Майкла по-прежнему впивались в ее плечи, и Изобел подумала, что, должно быть, у нее останутся синяки. К ее горлу подступил ком, слезы застилали ей глаза.

– Послушайте, Майкл, – с трудом забормотала она, – все было совсем не так, как вы думаете… Я просто хотела посмотреть вашу галеру… из любопытства. Я вообще неравнодушна к кораблям, ваша галера такая огромная, даже больше, чем у Лахлана… И я вовсе не собиралась прятаться от вас, тем более на вашем же корабле!

Майкл молчал. Может быть, подумала Изобел, ее замечание о том, какая большая у него галера, польстит ему и немного поднимет настроение – мужчины, как известно, всегда гордятся своими кораблями… Однако лицо Майкла по-прежнему оставалось мрачным.

– Мне не хотелось, – поспешила добавить Изобел, – чтобы Майри обнаружила меня на вашем корабле, потому что… – Она запнулась.

– И почему же? Если ты не делала ничего плохого, то зачем тебе бояться леди Майри?

Изобел прикусила губу, снова подумав о том, как среагировал бы Гектор, узнав, что она оказалась на корабле Майкла. Наверняка он сказал бы, что ей нечего там делать, и Лахлан согласился бы с ним. По выражению лица Майкла Изобел поняла, что он сейчас думает то же самое.

– Я считала, – вздохнула Изобел, – что не случится ничего страшного, если я посмотрю ваш корабль. Видимо, я ошиблась… Догадываюсь, что сказал бы Гектор, если бы узнал, что я без спроса забралась на ваш корабль…

– Лахлан Лубанах и его жена сказали бы то же самое. – Голос Майкла стал немного мягче, и к нему вернулось его обычное спокойствие, поэтому Изобел, собравшись с духом, произнесла:

– Да, я боялась, что Лахлан так скажет – как правило, он во всем придерживается того же мнения, что и Гектор. Но еще больше я боялась Майри: она вчера уже называла вас «этот твой – то есть мой – Майкл». А если бы она увидела меня на вашем корабле, то задразнила бы еще больше. Вот почему, когда я увидела, что Лахлан с Майри идут в мою сторону, я спряталась от них в ящик. Потом пришли вы, и я даже не успела… – Изобел снова запнулась. Кусая губу, она задумалась о том, как лучше все объяснить.

– Меня, стало быть, ты тоже боялась? – Майкл усмехнулся. – Иначе как объяснить, что ты так и сидела в этом чертовом ящике всю дорогу, пока я тебя не обнаружил?

– Я не думала, что…

– Вот именно, не думала. Похоже, думать ты вообще не умеешь.

– Боже, вы так ничего и не поняли!

– Тут ты права. Разрази меня гром, если я хоть что-нибудь понимаю в твоих играх. Но что бы там ни было, в твоих же интересах, крошка, быть осторожной. Ты сама не подозреваешь, в какие интриги втянулась, но, поверь, они гораздо серьезнее твоих.

– Почему же вы не хотите ничего о них рассказывать?

– Если бы ты согласилась стать моей женой, я бы рассказал тебе все без утайки – по крайней мере то, что известно мне самому; но поскольку ты отказалась, нет смысла посвящать тебя в мои дела. К тому же сейчас мы обсуждаем не меня и не мои секреты. Если я правильно понял, испорченная репутация тебя не волнует. А вообще тебя хоть что-нибудь волнует? – Майкл ждал. Внешне он выглядел спокойно, но это спокойствие пугало Изобел больше, чем любой гнев. – Кстати, в какой момент ты собиралась вылезти из ящика? – наконец спросил он.

– Не знаю. – Изобел потупилась. – Когда вы, сэр Хьюго и все эти гребцы поднялись на борт, я от страха просто голову потеряла…

– Хорошо, – все так же спокойно произнес Майкл, – тогда поставим вопрос так: что, по-твоему, мне теперь делать?

Руки Майкла больше не сжимали ее плечи, словно тиски; теперь он смотрел на Изобел спокойно и даже не без некоторого уважения.

Собравшись с духом, Изобел осторожно произнесла:

– Я понимаю, вам совершенно не в радость возвращаться обратно в Лохби. Может быть, вы возьмете меня с собой на север?

Изобел почувствовала, как пальцы Майкла, лежавшие на ее плечах, дрогнули.

– Так что же, крошка, я должен заявиться в Керкуолл вместе с тобой?

– Надеюсь, сэр Генри предоставит мне свою защиту…

– Разумеется, почему бы и нет? Хотя, если уж на то пошло, тебе скорее следует искать покровительства у епископа, а не у Генри, потому что мы все остановимся в его дворце. Разумеется, как служитель Божий, его преосвященство будет тебе рад, и, разумеется, моя мама будет безумно счастлива предоставить тебе свое покровительство.

– Вы действительно так думаете? – прищурилась она.

– Нет, моя воплощенная невинность, на самом деле я думаю не так! Моя мать съест тебя живьем, потому что ты сошла с ума. Неужели ты и впрямь так глупа и всерьез уверена, что я буду и дальше помогать тебе окончательно загубить себя? Не надо, не отвечай – я уже достаточно наслушался твоего бреда! Теперь говорить буду я, и поверь, мне много надо сказать тебе, красавица…

Изобел молчала.

– Начнем с того, что тебе в свое время очень не хватало чьей-нибудь сильной руки. Отца твоего я не виню – когда у тебя такая куча дочерей, нелегко уследить за каждой… А вот почему Гектор не держал тебя в ежовых рукавицах, для меня загадка. Полагаю, теперь самое время Гектору исправить ошибку. Как, по-твоему, он должен отреагировать, обнаружив тебя в Керкуолле, когда приедет в гости к моему брату? Или ты считаешь, что Генри с удовольствием станет защищать тебя от Гектора?

Изобел не хотелось даже думать об этом, и вопрос Майкла был скорее риторическим. Тем не менее обвинения Майкла начинали действовать ей на нервы. Сейчас ей хотелось лишь одного – чтобы он наконец успокоился, но Майкл как ни в чем не бывало продолжил:

– Похоже, крошка, ты привыкла всегда поступать по своему усмотрению. И Гектору не мешало бы объяснить тебе как следует, что можно делать, а что нельзя. Я сам охотно занялся бы твоим воспитанием, да не имею права. Будь моя воля, положил бы я тебя сейчас на колено да задал хорошую порку! А пока, делать нечего, придется возвращать тебя в Лохби.

– Ну вот! А я-то думала, что вы будете помогать мне! – произнесла Изобел, не скрывая обиды. – В конце концов, вы сами меня тогда поцеловали…

Когда руки Майкла снова сжали ее плечи, Изобел с удивлением посмотрела на него; и тут же губы его потянулись к ее губам, а через мгновение слились с ними в страстном поцелуе. Язык Майкла скользнул между ее зубами, руки крепче обняли ее.

Поддаваясь инстинктивному порыву, Изобел тоже обняла его и ответила на поцелуй, но Майкл неожиданно отстранился от нее, продолжая удерживать ее за плечи.

– Как видишь, – мрачно произнес он, – тебе легко удается соблазнять меня. Увы, поцелуи не имеют отношения к тому, чем нам сейчас надо заниматься.

– Но вы…

– Надеешься задобрить меня? – Он усмехнулся. – Не выйдет! Бог свидетель, я хочу помочь тебе: за те два дня, что я тебя знаю, ты запала мне в душу так, как еще ни разу ни одна женщина. Но именно из-за того, что я к тебе неравнодушен, мне сейчас хотелось бы избить тебя до полусмерти, покаты не запросишь пощады!

– Но…

Майкл поднял руку, останавливая ее:

– Успокойся, я все же не чудовище и не заставлю тебя возвращаться в Лохби пешком, но объясняться с Гектором тебе придется. И все же мне бы очень хотелось, чтобы за твои похождения он проучил тебя как следует, раз уж я сам не могу это сделать.

Голова Изобел все еще кружилась от поцелуя, и она с трудом произнесла:

– Неужели вы считаете, что я проникла на ваш корабль ради того, чтобы попасть в Керкуолл? Ваше дело, верить мне или нет, но клянусь – ничего такого у меня и в мыслях не было! Я не лгу вам – все случилось именно так, как я рассказала!

– Теперь уже не важно, как ты попала на корабль. – Майкл вздохнул. – Главное, что ты не объявилась сразу, и из-за этого мы все попали в дурацкое положение. За это ты заслуживаешь наказания, но объясняться будешь не со мной, а с Гектором Риганахом. И моли Бога, чтобы он отнесся к тебе снисходительней, чем я!