Текст книги "Сфера Вне Времени"

ГЛАВА 15

Спустя два дня, вчетвером, мы отправились к озеру Валлова. Майлз привез с собой все документы на дом, которые у него еще сохранились, положив их в ручную кладь, а не в багаж, чтобы не потерять. Он сказал, что в прошлом, авиакомпании уже много раз теряли его багаж, и лишь некоторые из утерянных чемоданом ему возвращали, да и то спустя очень много времени. Майлз вел себя очень открыто по отношению к нам, он охотно разговаривал со мной и Джоном обо всем во время пути, как будто мы были старыми друзьями. Дорин, напротив, вела себя очень сдержанно, не слишком нам доверяя.

Вероятно она, в глубине души сомневалась во мне и в том, что я говорила, не могла принять моего внезапного появления в своей жизни. Я прекрасно понимала, что пошатнула ее мир и равновесие, заставляя усомниться в корнях собственного рода. У меня, все же, оставалась надежда, что я смогу ее убедить, когда мы приедем в тот дом. Дорин рассказала, что провела там много времени, когда была совсем маленьким ребенком. Она довольно смутно помнила дом внутри. Для того, чтобы освежить воспоминания, она рассматривала черно-белые фотографии, сделанные много лет назад, где она была запечатлена на руках у своего отца. С ней же был и совсем юный Майлз. Несмотря на прошедшие годы, я видела на лице и в глазах этого ребенка тоже выражение, что было у него и теперь, когда он стал взрослым мужчиной. На этих фотографиях, которые он мне взволнованно демонстрировал, у всех на лицах были прекрасные улыбки.

«Значит дом не был полностью нежилым», спросила я у Дорин, которая протирала глаза рукавом блузки.

«Мы не жили там. Мы приезжали туда ненадолго в течение года, когда становилось теплее и погода нам позволяла. В этом доме нет другого отопления, кроме камина, зимой там крайне трудно жить».

«Но камин ведь действительно очень большой, разве этого недостаточно?», ответила я, не задумываясь, что они могут догадаться о нашем вторжении. К счастью, Майлз пришел ко мне на помощь.

«Со всеми теми видениями, которые вас посещают, вам наверняка приходилось увидеть зажженный камин, я правильно говорю, Кэйт?», сказал он уверенным тоном, в котором угадывалась заговорщицкая тень. А потом, придвинувшись, прошептал мне на ухо «Не волнуйтесь! Я никому не скажу, что вы заходили в дом, будьте спокойны. Если не вы, то это в любом случае сделал бы кто-то другой». Я улыбнулась ему и поблагодарила за помощь. Мне было нечего опасаться с его стороны, было очевидно, что он был на моей стороне и, как и я, желал узнать как можно больше.

«Видите ли Майлз, соблазн был слишком велик. С самого детства я видела образы этого дома и людей, живущих со мной на том озере! Когда мы туда приехали, этот дом вдруг оказался у меня перед глазами. Он был точь-в-точь как мой разум мне подсказывал в течение долгих лет, каждый день прорисовывая новые детали, чтобы я могла лучше его разглядеть. Я не могла устоять. Я разбила оконное стекло, чтобы войти. Я оплачу все убытки, обещаю вам!». Майлз улыбнулся мне и сделал знак закрыть этот разговор.

«Я боюсь, что там столько много надо будет чинить и ремонтировать. Разбитое стекло волнует меня меньше всего, уж поверьте мне», ответил он мне.

«Я и ступеньку на лестнице сломала. Ту, что ведет на верхний этаж», призналась я ему, как маленькая девочка, которая признается в чем-то содеянном, что она сама считает серьезным проступком, а, на самом деле, является пустяком.

«Ступеньку? Вот это странно! Как же вы умудрились сломать деревянную ступеньку?», спросил Майлз удивленно.

«Дерево, из которого сделана лестница, находится в ужасном состянии, громко скрипит под человеческим весом и может представлять собой опасность, и, потому надо быть очень внимательными и подниматься только по одному. Я даже здорово повредила себе ногу». Я показала перевязку, которую мне тем же утром заботливо сделал Джон.

«Вам очень больно?».

«Не очень. Рана уже закрылась, я только надеюсь, что она не воспалится. Так получилось, что проломленная ступенька глубоко разрезала кожу у меня на ноге. Когда это произошло, я как раз проживала один момент из моей жизни в 1867 году. Я видела дом таким, как он был тогда, теплым и чистым, с зажженными свечами и камином. Он был действительно прекрасен, Майлз». Мужчина с интересом слушал меня, не скрывая довольной улыбки. «А затем, одна из ступенек не выдержала, и я оказалась с ногой, застрявшей в проломленной доске. Этот несчастный случай вернул меня в действительность, в то состояние, в еотором дом сегодня и находиться».

«Вы знаете, Кэйт, если я начинаю задумываться обо всем том, что вы мне рассказали, если обдумываю и оцениваю то, что мы сейчас делаем не прибегая к вере, любопытству и любви к приключениям, которые мне вполне свойственны, то я сам себя могу смело назвать сумасшедшим», сказал он смеясь.

«Вы даже не можете себе представить, сколько я пережила подобных ситуаций. Я потеряла счет тем мозгоправам, которые меня с детства осматривали. И различные рекомендации моей матери сыпались на мою бедную голову. Все это было для всех лишино смысла, но не для меня». Я высказала, что у меня было на душе и вновь почувствовала себя счастливой, потому что сделала это. Мы с Майлзом были связаны узами крови, которые выдержали даже испытание временем, и поэтому меня не удивляло то, что он был настолько расположен меня выслушать.

Мы приехали в Джозеф когда стемнело. Провадив Майлза и Дорин в отель, мы с Джоном вернулись домой. Джон несколько раз извинился перед ними, потому что не мог их пригласить в дом из-за его ограниченного пространства. Майлз и Дорин сказали, что в любом случае не приняли бы такого любезного приглашения, и что комната в гостинице их двоих и так прекрасно устроит. Джон посоветовал самый лучший и не очень дорогой отель в городе, а также предложил лично их туда отвезти. Приехав в отель, мы помогли нашим друзьям с багажом. Джон дотащил тяжелый чемодан Дорин до стойки администратора, где мы задержались столько времени, сколько понадобилось на их регистрацию. Затем мы попрощались, договорившись о всрече на завтра в девять утра перед гостиницей. Мы долго еще говорили в тот вечер, представляя себе то, что будем делать завтра в доме. Мне было любопытно: увижу ли я что-нибудь в их присутствии? Меня удивил тот страх, который я испытала думая об их реакции, когда они меня увидят как я покидаю тело, чтобы отправиться в путешествие во времени. Мы вернулись домой поздно, и Джон тут же провалился в глубокий сон. Я же вертелась в постели и никак не могла уснуть. Мои мысли все еще бродили где-то и я этому не противилась. Я позволила своему разуму свободно рассматривть и размышлять обо всем, что он бы счел нужным. В любом случае, это сейчас не причинило бы мне никакого вреда, потому что мой ум был достачно ясен и я была в состоянии отличить жестокую реальность от фантазии. Потом, наконец, я уснула.

ГЛАВА 16

Я почувствовала, что меня кто-то силно трясет за плечо. Но я слишком крепко спала, чтобы открыть глаза и выйти из мира грез, так что я ограничилась тем, что издала непонятный звук ртом залезла с головой под одеяло.

«Кэйт! Давай, посыпайся! Уже давно перевалило за половину девятого и менее чем через полчаса нам нужно быть у Майлза и Дорин в гостинице!».

Я резко распахнула глаза, будто бы увидела перед собой монстра. За секунду я была уже на ногах. Из-за такого резкого движения, у меня закружилась голова, заставив меня пошатнуться и вновь упасть на кровать.

«Кэйт! Какого черта…»

«Ничего страшного Джон, прости. У меня просто закружилась голова. Дай мне минуту, чтобы придти в себя и я встану». Джон оставался рядом со мной все то время, которое мне понадобилось, чтобы встать.

«Теперь мы можем идти!», сказала я ему улыбаясь и хлопая рукой по плечу.

«Я смотрю – мы в хорошем настроении сегодня».

«Иногда случается!».

«Это – редкое явление?».

«Я бы сказала – уникальное, учитывая то, что я всю ночь не спала».

«Это потому сегодня утром тебя было невозможно даже пушкой разбудить! Если бы я тебя не растолкал, то ты бы продолжала спокойно спать».

«Ты действительно возомнил себя главным героем, способным на все не свете?».

«Ну разумеется. Если бы не я, то нашим друзьям пришлось бы идти без нас в этот дом!».

«Вот ты какой плохой!», я подзадорила его. Он состроил мне гримасу, на которую я отреагировала поцелуем. Я пользовалась любым предлогом, чтобы его поцеловать.

«Я очень соскучился, Кэйт, знаешь?». Я только в этот момент поняла, что прошло уже много дней с тех пор, как мы последний раз целовались. Да, вот уже много дней, как мы были лишины возможности побыть вместе.

«Поехали в тот день и, может, я смогу многое тебе объяснить из того, как обстоят дела», сказала я ему строго глядя в глаза. Я предстявила себе тот момент, когда я скажу Джону о моем подозрении, что в нем находится душа Гаррета.

«Между нами?».

«Отчасти, да».

«Что значит “отчасти, да”, Кэйт?».

«Давай, пошли. Или мы из-за тебя опоздаем!», сказала я с вызовом.

«Ты говоришь загадками. Иногда, мне действительно трудно понять, что ты говоришь, не говоря уже про то, что ты делаешь!», ответил он мне.

Мы добрались до гостиницы, опаздав на десять минут. Майлз и Дорин уже стояли и ждали нас в холле. Майлз крепко сжимал в руках папку, в которой, вероятно, были документы на дом.

«Простите нас, но сегодня утром Кэйт решила подольше поспать, будто наша поездка ее вовсе не интересует!».

Я просто потеряла дар речи и лишь улыбнувшись, извиняясь, кивнула головой, пока все громко смеялись. Я посмотрела на Джона с выражением лица, которое обещало скорую месть, а он ответил мне улыбкой. Я не могла с ним соперничать, он сразу бы победил меня при помощи своей любви.

Солнце было уже высоко и ясно сияло на чистом голубом небе. Ни одной тучи не было видно на горизонте, и ничто не закрывало вид этого светящегося огненного шара. Дороги были уже расчищены от снега даже по краям, оставались только следы ледяной корки там, куда не проникали солнечные лучи или в места, где постоянно была тень. Мы приехали на уже знакомую нам парковку, оставили там машину и отправились пешком к дому. Майлз осматривался по сторонам, с любопытством наблюдая за изменениями, произошедшие с этим местом в течение долгих лет с его последнего сюда визита.

«Это место почти не узнать. Деревья же здеь были всегда, я их хорошо помню, вы знаете? Они были гораздо ниже и не такие густые, и дом был виден уже с дороги. А где сейчас парковка, раньше была лишь площадка непокрытая асфальтом», сказала Дорин, указывая на деревья, которые загораживали дом от парковки.

«Дом – там», сказала я, указывая пальцем на тропу, ведущую в дом, которая пересекала этот небольшой лес.

«Сколько же времени прошло. Я была совсем малышкой», сказала Дорин, с трудом сдерживая эмоции. Майлз ее обнял.

«Держись, сестра, пойдем. Через несколько минут ты его увидишь». Дорин кивнула головой.

«А почему вы здесь никогда не жили? Это же такое красивое место, этот дом – большая ценность, почему бы им не восползоваться?», спросила я.

«Слишком много воспоминаний связано с этим местом. Страхи и воспоминания из рассказов людей, которые здесь жили в очень далекие времена и которых мы даже не знали. Кроме вас, Кэйт. На этот раз, как бы это абсурдно не звучало, это вы к нам приехали, а мы даже не знали о вашем существовании. Может быть мы боялись узнать про себя нечто, что перевернет наше представление о нас самих, что мы на самом деле не те, кем себя всегда считали. Спасибо Кэйт, что вы нас побудили, что дали нам стимул искать в прошлом нашей семьи правду, которая никому не была известна», ответил Майлз. Я приняла его слова за признание, сделанное этим человеком от всего сердца. Он с самого первого мгновенья, когда мы познакомились, верил мне и своими словами открыто признался, насколько мы с ним сплочены. Я посмотрела на всех по очереди и выразила им всем свою искреннюю благодарность.

Мы шли до тех пор, пока перед нашим взором не раскрылась поляна перед домом, представшим перед нами во всем своем величии. Я внимательно посмотрела на Дорин и Майлза, Дорин плакала. Я обняла ее и погладила по спине, и она сделала тоже самое. Я слышала, что Джон и Майлз о чем-то разговаривают, но не смогла ни слова разобрать, потому что их диалог полностью перекрывали всхлипывания Дорин.

«Вы именно так его помнили, Дорин?», спросила я ее, показывая ей самую лучшую из своих улыбок, которые я могла обратить к ней в тот момент.

«Я не помею многих деталей, прошло столько лет! Но дом остался таким же, как я его помнила. Я помню как здесь бегала, чтобы запрыгнуть в объятья моего отца», ответила она дрожжащим от всхлипывания голосом.

«Только одно мгновенье – и все детство пронеслось у меня перед глазами, будто фильм. Несомненно, те были очень счастливые для нас годы. А вы, Кэйт, скажите, что вы сейчас чувствуете. Этот дом, в котором вы жили в ваших видениях и куда вас привели выши образы. Что вы испытываете при мысли, что сейчас войдете в эту дверь?», сказал Майлз, показывая свое непричастие к нашему договору. Я ответила, стараясь не сказать ничего лишнего.

«Я очень счастлива и возбуждена, у меня едва получается сдержать эмоции!, ответила я, а Майлз мне подмигнул и одарил доброй улыбкой. Он достал из кармана польто ключи. Они были очень древними и почти полностью проржавевшими. Я подумала, что это будет настоящее чудо, если они еще выполняют свои функции. Майлз вставил ключ. Дверной замок, казалось, поддавался, но с большим трудом и то, только давя на него рукой. Майлз же не хотел применять силу, потому что боялся сломать ключ внутри замка.

«Как я и предполагал», сказал он, «Войти будет непросто. Замок сломан. Наверняка внутри он весь проржавел, ключ точно не сможет повернуться. А если не повернется, я сильно сомневаюсь, что мы сможем открыть дверь».

‘Мы залезем через окно’, подумала я. Майлз попробовал еще, и на этот раз послышался громкий и сухой щелчок ржавого железа. Дверной замок поддался первому повороту ключа, а затем второму и третьему, и, наконец, дверь открылась.

«Наконец-то! У нас получилось!», обрадованно воскликнул Майлз, «Ну, кто хочет первым зайти?».

Я не была хозяйкой дома и, поэтому, ничего не сказала, оставшись стоять и ждать кого же выберут. Потом Майлз посмотрел а меня, приглашая зайти первой и показать им путь.

«Кэйт, вам честь идти вперед, а мы последуем за вами. Кто лучше вас знает этот дом, раз вы уже здесь были?». Я посмотрена на Майлза, его заявление меня полностью сбило с толку. «Даже если это и было в конце девятнадцатого века, то поверьте, с тех пор в доме ничего не изменилось, я вас уверяю!», закончил он. На мгновение я испугалась, что потеряла в нем соучастника. Я улыбнулась ему. Потом повернулась к Дорин и Джону и прочитала в их глазах молчаливое согласие. Я полностью распахнула дверь, которая громко скрипнула, и вошла в дом. Все остальные последовали за мной. Я уже все видела в доме, но чтобы не выдавать себя, в особенности перед Дорин, старалась продемонстрировать свое восхищение увиденным или даже показаться растроганной. Дорин посмотрела на лестницу и увидела сломанную ступеньку, а потом на следы обуви, оставленные в на густом слое пыли, которая лежала на прогнившем дереве. Затем она повернулась ко мне и посмотрела на меня и на мои ноги. Она заметила, что следы – те же самые, что и у меня, а я уже мысленно сдалась, ожидая, что она мне скажет.

«Вам надо было быть осторожнее, когда вы приходили сюда в первый раз, Кэйт. Это дерево полностью прогнило. Вы поранились?». Я посмотрела на нее и ответила улыбкой, а потом и словами.

«Простите меня Дорин, когда я была снаружи, то не удержалась. Я разбила стекло и залезла вон оттуда». Я указала на окно. Дорин была спокойна и ничуть не удивилась моему признанию.

«Я поняла, что вы уже заходили в дом. Я сделала вид, что ничего не знаю, чтобы вас не смущать. Что касается нанесенного ущерба, то не беспокойтесь, я слышала как вы говорили об этом с Майлзом. Вы вообще представляете, сколько еще надо сделать, кроме этого, в доме, чтобы в нем вновь можно было жить?».

«Милая сестренка, я то же самое ей сказал», подытожил Майлз. Я почувствовала себя намного легче сейчас, когда моя вина была раскрыта и, к счастью, не вызвала негативной реакции у этих людей. Мы осмотрелись по сторонам, анализируя место. Каждый из нас по-своему представлял историю этого дома, так как подсказывала ему фантазия: его жителей и произошедшие в нем события. У меня же было неоспоримое преимущество перед всеми, некоторые обстоятельства значительно все для меня упрощали.

«Давайте поднимемся наверх в спальню Кристин», предложила я, «Но осторожней на лестнице, уж я то кое-что об этом знаю».

Мы поднялись по лестнице по одному, а потом собрались в маленьком коридоре, ведущим в спальню. Никто не смел туда зайти первым, все ждали, когда я первой ступлю туда.

«Мы тоже здесь когда-то спали, помнишь, Майлз?», сказала Дорин, поглаживая кровать и стряхивая рукой густую пыль, на нем лежащую. Майлз ничего не сказал и улыбнулся. «Мы играли в папу и маму. А наш папа был в нашей игре сыном!», продолжала Дорин смеясь. Ее воспонинания уносились к первым годам жизни, и чем боьше она думала, тем сильнее и ярче они становились.

«На этом письменном столе я видела дневник. Это был дневник, который вела Кристин, она записывала туда свои эмоции, впечатления и страхи, которые она испытала в течение дня. По большей части это было все, связанное с ее историей любви с Гарретом. Вот если бы у нас была возможность найти этот дневник и прочесть его, вы бы окончательно убедились, что все сказанное мной – реальлность». Может мне и не надо было оправдываться подобным образом, но почувствовала внутри себя желание сделать это и последовала ему.

«Я понятия не имею, где теперь он может быть», ответил Майлз, «может он исчез навсегда вместе с телом Кристин». Я вздрогнула от этих слов, может потому что считала это вполне вероятным. Я показала им письменное перо с моими инициалами. Они внимательно его осмотрели, а затем положили на то же место, где оно уже много лет пролежало. Дорин и Майлз, казалось, не желали ничего нарушать в сложившейся годами атмосфере дома. Они бы никогда не решились его отремотнировать, я была в этом уверена.

«Когда я вошла сюда, в тот день когда поранила ногу ступенькой, у меня было самое сильное видение в моей жизни. Я была Кристин и находилась в доме. Я могла двигаться и действовать как если бы я –это была бы она. Я открыла дневник и прочитала несколько страниц, чтобы иметь представление о ее жизни. Оттуда я узнала много тонких деталй, которые мои видения были не в состянии мне донести. В тот момент я узнала, что у меня было две сестры и брат, и что у меня был бурный роман с мужем моей сестры Рут, о котором она не знала. Потом вошел Гаррет, он шел ко мне. Я сразу поняла, что он хочет причинить мне зло. В его глазах не было выражения влюбленного человека, а напротив, он был в припадке безумия. Я ничего не помню после этого момента. Потому я думаю, что моя жизнь закончилась здесь в тот день», сказала я, указывая рукой на страницу календаря.

«Никто никогда не трогал этот календарь, даже мы с Майлзом», сказала Дорин, приблизившись, чтобы лучше его разглядеть.

«Мы были детьми, и наш рост не позволял до него дотянуться. И вообще, нас не сильно интересовал этот клочек бумаги», ответил Майлз.

«Папу он тоже не интересовал!», растерянно заметила Дорин.

«Папа сюда заходил, чтобы уложить нас в кровать и пожелать спокойной ночи. Он никогда не был внимательным к многим вещам, календарь он вообще мог не увидеть. А вообще – неважно. Он еще здесь и на нем указана дата. Если Кристин и умерла, то очень вероятно, что это случилось в тот самый день». Мы все посмотрели на календарь, а потом опустили глаза. Еще раз пройдясь по комнатам на том этаже, мы осмотрели все, до мельчайших подробностей. Каждый из нас предавался собственным фантазиям. Я же предавалась собственной действительности. Вдруг Майлз громко позвал меня.

«Подойдите, пожалуйста!».

Мы подошли к нему в маленькую кладовую рядом со спальней. Это было место, куда обычно складывали всякие инструменты, и где Дорин и Майлз играли в детстве в прятки. Мы не увидели ничего необычного, а лицо Майлза выражало удивление.

«Что такое, Майлз?», спросила Дорин.

«Посмотрите туда», сказал он, указывая на стену в глубине комнаты, рядом с небольшим окном, «эта стена – красная!». Эта стена действительно отличалась от остальных стен дома, краска, в которую она была выкрашена, была очень старой, потемневшей от времени и потрескавшейся. Мне сразу пришли в голову слова Гаррета, которые он сказал Кристин, я произнесла их вслух, чтобы все остальные могли их услышать.

«Мы останемся здесь навсегда, ты и я, спрятанные под вуалью красного цвета, цвета нашей страсти…».

«Вы хотите сказать, что там внутри…», воскликнула Дорин, широко распахивая глаза от ужаса перед той мрачной находкой, которая могла быть прямо перед нею. Майлз обнял ее.

«Мы не знаем. Но, безусловно, расположение этой стены очень страннои не было никакого смысла ее здесь устанавливать. И слова Гаррета были довольно ясны, они, похоже подтверждают наши опасения», ответил он ей.

Мы надолго замолчали. Майлз подошел к стене и попытался ее сдвинуть. Она была очень крепкая и не поддавалась ударам его кулаков и попыткам надавить. Тем не менее, стуча по ней, можно было отчетливо услышать, что внутри – пустота. Он поискал среди документов на дом и нашел какие-то чертежи с указанием плана построения, внимательно изучил указанные там размеры и посмотрел на нас.

«Когда этот дом был построен и зарегистрирован, то это пространство занимало намного больше места. Вы видите это окно? На чертеже, который я держу в руках, оно указано посредине стены, но на самом деле это не так. Стена была построена после, но в кадастровую службу тех времен об этом не сообщили. Она отделяет пространство в четыре фута в ширину и около десяти футов по всей длинне комнаты. Это не так уж и мало. Это не могло быть частью конструкции дома, уж слишком это было бы нерациольно с точки зрения пространства. Да и оборудование здесь никакое не установлено».

«И что мы будем делать? Разобьем стену?», спросила Дорин.

«Мы можем попытаться ее убрать, аккуратно ее отодвинув. И если за ней ничего нет, мы просто поставим ее на свое место». Все согласились.

«Джон, мы можем использовать ваши инструменты?».

«Конечно. Я поеду домой и привезу их».

«А можно я с вами поеду? Так мы вместе выберем все, что нам может понадобиться. Я уже проводил подобные работы и у меня есть определенный опыт». Джон был этому рад.

«Я не хочу оставаться здесь внутри, я поеду с вами. А вы, Кэйт, что собираетесь делать?», спросила Дорин. Она чувствовала себя здесь неуютно, в особенности после того, как услышала и частично приняла страшное предположение, пришедшее на ум Майлзу.

«Если вы не против, то я хотела бы воспользоваться этим и побыть здесь одна. Может, у меня получится еще что-нибудь вспомнить. А вы идите, явас здесь подожду».

«Будьте осторожны, Кэйт», предупредил меня Майлз, «Вы – наше единственное связующее звено с прошлым. Мы делаем это все тольео ради вас. Не разочаруйте нас, а самое главное, не пораньтесь!».

Я ответила успокаивающей улыбкой, а потом осталась наблюдать, как они покидали дом. Я оказалась одна в доме, также как и несколькими днями ранее. Смахнув пыль со стула рукой, я села, ожидая, что вопоминания нахлынут на меня, но этого не произошло. Подумав, что мне необходимо повторить все те шаги, которые я совершила в тот день, а именно вновь подняться по лестнице. Поднимаясь и спускаясь вверх и вниз много раз подряд, со мной опять ничего не произошло. Я вернулась в комнату с красной стеной и посмотрела на нее еще раз, пока слова Гаррета, услышанные от него во время моего последнего перемещения в прошлое, продолжали отзываться в моем мозгу. Я подошла к стене и приложила к ней руку. Стараясь сосредоточиться, я думала о Кристин, сидящей за письменным столом и собирающейся начать свои записи. Мне показалось, что я теряю сознание, понимая, что что-то происходит с моим разумом. Я увидела Гаррета, который устонавливал красную стену и я, Кристин, приближалась к нему, чтобы поцеловать. Я была беременна. Гаррет смотрел на меня со своей прекрасной улыбкой и обменивался со мной поцелуями, который только влюбленный мужчина может подарить своей избраннице. Кристин наблюдала как он, при помощи молотка, гвоздей и досок, строил стену, уже выкрашенную в красный цвет.

«Наша секретная комната уже почти готова. Смотри, вход здесь», сказал Гаррет, указывая на маленькую дверцу, которая открывалась со стороны спальни, как раз прямо за коватью. Ее было невозможно увидеть, потому что его полностью закрывало изголовье кровати.

«Это означает, что мы должны прятаться там внутри, чтобы спрятать от всего мира нашу тайную любовь.

«Именно так».

«Почему у тебя такое лицо, Гаррет, ты внезапно помрачнел».

«Ничего, этот гвоздь выводит меня из себя», сказал он, но улыбки у него не получилось.

«Ты хочешь кушать? Я пойду накрою на стол. Только приходи, сразу как позову, хорошо?».

«Хорошо, как только позовешь, я сразу приду, а сейчас я должен прикрепить вот эту часть».

Потом – пустота. Я очнулась лежащей на кровати, где потеряла сознание. Все остальные еще не пришли. Я побежала в комнату и постаралась отодвинуть кровать от стены, но она была слишком тяжела для меня, без посторонней помощи у меня бы это никогда не получилось. Мне надо было дождаться Джон и остальных. Я представляла, что мы можем найти этом пространстве внути стен. Мы могли найти там нечто важное, или же ничего не найти. Я присела. Я чувствовала себя слабой и покинутой. Впервые, я испытала одиночество. Это было странное ощущение, которое мне в жизни приходилось редко переживать. Если со мной не было людей из моей настоящей жизни, то всегда были те другие, из прошлой жизни. Я никогда не оставалась одна , и это новое ощущение мне отнюдь не нравилось. Я открыла окна комнаты, чтобы впустить в дом немного чистого и свежего воздуха. Может быть я сделала это для того, чтобы выпустить все страхи, которые сжимали мое сердце. Я почувствовала свежий ветер с озера, который переносил ледяное дыхание снега с обледеневших гор. Солнце освещало сад под окнами комнаты и я смогла погрузиться в его лучи. Кристин, наверное делала это много раз в своей жизни, подумала я.

Я представляла себе каменные клумбы, установленные вдоль садовой ограды, в которых росли прекрасные цветы и растения. Теперь здесь все заросло сорняками, частично примерзшими в тени большого дерева, стоящего недалеко от дома. Может быть сто пятьсдесят лет назад, ветви этого дерева еще пропускали свет. Я представила детей и веселые и шумные семьи, резвящиеся на берегу озера, в своих мне уже были слышки полные энергие крики и гвалт тех детей. И подумала о Кристин, собирающуюся погладить свой живот, содержащий ее «плод любви» к Гаррету, и еще не ведающующую, какая кончина ей уготована. Из окна были видны те деревья, которые отделяли дом от парковки, и тропинка, которая вела к дому. Я решила дождаться у окна прихода остальных. Подобного вида на озеро я бы в жизни нигде не нашла. Мне хотелось полностью поглотить его, позволить ему опьянить меня.

Спустя несколько минут я увидела Джона и Майлза, пробирающихся сквозь деревья с огромным ящиком для инструментов в руках. Дорин шла от них неподалеку. Они посмотрели в сторону дома и заметили меня, стоящей у окна, я их поприветствовала. Они ответили знаком, а потом исчезли внутри дома. Пока я закрывала окно, мне послышалось, как открывается дверь и они заходят, тяжело ступая.