Текст книги "Рассвет"

Амкер Дош

Да, я и раньше понимал, что жизнь – далеко не летний сон, где все танцуют и поют, но что может случиться подобное попадалово, трудно было представить. Еще и словечки эти. С первых минут общения с Серым я заметил одну странную особенность. Я понимал его. В том смысле, что я понимал все, что он хочет сказать, хотя его речь мало соответствовала нашим литературным стандартам. Но мало того, в самый ответственный момент, когда было трудно подобрать нужное определение, оно приходило само, при этом я и сам осознавал, насколько точно оно соответствует данной ситуации.

Вот и сейчас, я никогда не был склонен выражаться, как только что – чуть ли не стихами, но в своих размышлениях уже вовсю использовал прилегшие на слух определения. Объяснения этому не было, да и быть не могло. Настолько тонким инструментом, как мозг, нельзя управлять без ошибок, и возможно одна из них наблюдалась сейчас. Ну а если абсолютно честно, то в свете событий, произошедших с нами за последние сутки, меня это беспокоило меньше всего.

– «Чудом ушли, чудом!» – невольно хотелось воскликнуть, стоило вспомнить весь этот кошмар.

Авторитет Серого в моих глазах вырос до небес, и его эксцентричная натура не только не умаляла его достоинств, а только острей подчеркивала его сумасшедшую целеустремленность. Достаточно подумать, какая судьба ожидала меня на гибнущей Молнии, не говоря уже о Хашее, не окажись рядом Серого. Да уж, поневоле начнешь верить в судьбу, и по результату этого размышления выходило, что появление Серого являлось её подарком, а пройденные вместе злоключения – испытанием. Как бы там ни было, предоставив Серому возможность действовать, как он сам посчитает нужным, нам удалось уйти живыми из стольких переделок, и очень хотелось верить, что ничего подобного не повторится.

Потому как у Серого на этот счет имелось свое мнение. После суток непрекращающегося кошмара поневоле хотелось тишины и покоя. Обычная оперативная работа теперь казалась раем, а его уже снова несло в какую-то авантюру. Доклад о гибели Молнии я отправил, как только мы удалились от Хашеи на безопасное расстояние, где перехватившие сигнал Шиханийцы не могли нас обнаружить. После этого мне удалось найти эту мертвую планету.

Изрытая громадными тоннелями, оставшимися от потоков исторгнутой ядром лавы, что по всей видимости и стало причиной гибели всего живого на поверхности. Необходимо было восстановиться и выработать план дальнейших действий. Забравшись поглубже в это подземное царство, первую задачу удалось выполнить без проблем. Медицинский аппарат шатла оказался стандартным, а нужные параметры легко установлены с блока управления жизнедеятельности комбинезона. Шлем я уже снял, так как атмосферу настроил почти сразу, а теперь сняв и сам комбез, лег под капельницу, перегоняя кровь непосредственно через Медблок, отчищая её от токсинов.

А вот с выработкой стратегии возникли проблемы. Мало того, что я не знал, как правильней поступить в данной ситуации, так Серый предлагает вариант, который мне самому никогда бы не прешел в голову. Основной сложностью данной ситуации являлось большое удаление от Земли, что неизбежно влекло не только длительную дорогу на досветовой скорости, но и соответствующие запаздывание радиосигнала. А потому наш доклад о гибели Молнии на Земле получат не менее через три-четыре дня, да и то, если он будет перехвачен радарами дальнего обнаружения. Иначе все пять, а то и шесть.

Вероятность того, что хоть один сверхсветовой корабль окажется не занятым в уничтожении Ретрансляторов, предельно мала. Следовательно, туда отправят крейсер с досветовой скоростью на максимальной тяге, на которую он способен. Затраты энергии при перемещении его огромной массы будут колоссальные, но за восемь – десять дней он сможет достичь Синадры. Остается около девятнадцати дней и этого должно вполне хватить на уничтожение Ретранслятора. Вот только я наверняка не успею на Землю к моменту проведения Контр-акции. И мои переживания на этот счет связаны вовсе не с тем, что я надеюсь лично в ней участвовать.

Нет, Аурон Форвидин – опытный Дублер, и я всецело доверяю его профессионализму, но оборудование “ДАБЕРа” лучше меня не знает никто. И мое участие в Контр-акции сводилось к управлению её проведением и обеспечению безотказной работы всех многочисленных систем. Замкнутый круг получается, хоть разорвись. И упустить возможность изучить Джорганские технологии нельзя, и мое присутствие на Земле будет явно не лишним. Но здесь у меня имелся личный интерес и я честно себе в этом признался. Вновь увидеть Огарию и делать все возможное для спасения её дара в непосредственной близости, казалось более заманчивым, чем где-то у черта на куличках.

С другой стороны, в случае необходимости и Ретранслятор раскурочат без моей помощи и с проведением Контр-акции смогут справиться и без моего участия. Поэтому учитывая неоценимые заслуги Серого в нашей судьбе, я готов был принять любое его предложение, но только не лететь на Синадру одним. Что-то меня подсознательно настораживало в подобном предложении. Наиболее разумным казалось дождаться крейсер здесь, не рискуя быть обнаруженными радарами Ретранслятора, приблизившись к нему на таком слабозащищенном судне, как шатл.

Конечно, на Хашее Серый продемонстрировал себя, как незаурядный тактик, но там мы имели дело, хоть с инопланетными, но существами, которые иногда совершают ошибки. Здесь же нам противостояла холодная логика технологии, во многом непонятной даже мне. Хотя кому это знать лучше. На протяжении многих лет систематизируя проявление их деятельности и затрат, на которые они шли, я все больше поражался безграничным возможностям этой сверхцивилизации.

Это была наша первая ссора. Момент знакомства, когда Серый вел себя предельно агрессивно, я в расчет даже не брал. Потому как со временем у меня сложилось впечатление, что с его стороны это была лишь игра, непонятно только, какую он при этом преследовал цель. Сейчас же, напротив, он был предельно сдержан. И хотя с логичностью его доводов приходилось согласиться, я наотрез отказался приближаться к Ретранслятору одним. Конечно, провести разведку на местности, и если повезет, получить данные об укрепрайоне, может оказаться неоценимой помощью для подошедшего крейсера, но риск выглядел несоразмерно велик.

Он ушел молча, скрывая свои истинные эмоции за непроницаемой завесой нечитаемости. Чем он мог заниматься в полной изоляции Своей комнаты, как он именовал отдел Информатория, где базировался его психотип, я не брался даже предположить. Учитывая, что я предоставил ему полную свободу, позволив находиться там, где ему нравиться, он все же предпочел одиночество в полной темноте. Несложно догадаться, какие в действительности он испытывал эмоции в момент, когда без объяснений оставил меня в одного. И сейчас это тяготило больше всего, причем тому имелись и другие обстоятельства.

Да, я настолько привык к его неугомонному психотипу, позволявшему не пасть духом в самые отчаянные моменты, что поневоле начал скучать. А то обстоятельство, что он остался обо мне не самого лучшего мнения, подсознательно вызывало чувство вины. И хотя я знал Серого всего несколько дней, но с удивлением обнаружил, что готов пойти на любой риск ради того, чтобы вернуть его расположение. И единственным способом примириться с этой непростой личностью, было принять его предложение, причем сделать это необходимо так, словно я сам пришел к этому решению.

Ну, с этим проблем возникнуть не должно. Целесообразность проведения разведки сомнений не вызывала. Ведь если разобраться, кому это больше нужно, не могла не вызывать удивления моя первоначальная нерешительность. Поэтому заслуженно пристыженный, я отправился к Серому.

– «Интересный способ в гости ходить» – промелькнула у меня неожиданная мысль.

Не склонный раньше к подобным каламбурам, я оказался вынужден признать наличие в обычном на первый взгляд действии определенной двусмысленности. Причем если от Серого подобное замечание казалось вполне уместно, то сам я шутить не умел совершенно, и столь неожиданно прорезавшееся остроумие стало для меня полным сюрпризом.

Файл его комнаты, как это теперь принято, был постоянно открыт. Сейчас нечитаемость Серого уже не доставляла мне дискомфорта даже в полной темноте его комнаты. Я научился не только чувствовать его присутствие, но и точно знал, слушает он меня, либо занят своими мыслями. Так и сейчас, стоило мне войти, как Серый обратил все внимание на меня, как всегда тщательно контролируя свои эмоции.

– Серый, ты прав – начал я в качестве извинения.

– В данной ситуации самым разумным представляется лететь на Синадру, не теряя времени. – закончил я уверенным тоном.

Хотя, в том, насколько он готов принять мое раскаяние, я здорово сомневался. Секундное молчание с его стороны показалось мне вечностью.

– Ну так, чего стоим? Кого ждем? – раздался привычно бесшабашный ответ Серого, произнесенный прежним компанейским тоном.

Действительно, дорога предстояла неблизкая, а время в пути рассчитывалось не по максимальным возможностям Шатла, а из количества имевшейся в наличии энергии. И то, что имелось, позволяло двигаться со скоростью около трети световой, что занимало порядка десяти дней. А значит, на Синадру мы прибудем дня за два до подхода основных сил. Максимум три. Выведя шатл из недр планеты на ее орбиту, я тщательно проверил окружающий космос. Основой тактики Шихайнийцев являлось немедленное исчезновение с места преступления, потому ожидать, что они трутся где-то поблизости, не приходилось, что и подтвердили результаты сканирования.

Задав курс и параметры разгона, мы оказались вынуждены занять место на противоперегрузочном мате, так как шатл являлся техникой примитивной и не имел системы распределения нагрузки. В результате больше суток предстояло проваляться овощем. Возможно, в другой раз подобная перспектива меня и расстроила, но сейчас изможденный пережитыми событиями и окончательно разбитый после передозировки Шиханийской прививкой, о подобной перспективе оставалось только мечтать. Отправив закодированное сообщение о своих действиях на Землю, я наконец смог сдать позиции сну. Серый уже давно спал, не дожидаясь, когда я закончу с рутинными процедурами.

Длительный отдых благотворно отразился на измотанном теле, восстановившемся практически окончательно. Проснулся я в более приподнятом настроении, чем накануне, и на многие вещи смотрел уже не столь пессимистично. “Молнию”, конечно жаль, да и возникшие с этим сложности тоже никуда не девались, но это война. А на войне трудно прогнозировать что-то наверняка. И если события начинают разворачиваться не по плану, это никак не должно мешать выполнению поставленной задачи. И наши действия в этом случае, представлялись наиболее рациональными и оправданными.

Поэтому, хотя особо радоваться нечему, все десять дней пути прошли в приподнятом настрое от осознания правильности сделанного выбора. К тому же в отличие от обычной монотонности длительных полетов скучать не приходилось. Но, даже занимаясь абсолютно обыденными делами, я неоднократно ловил себя на мысли, насколько изменилось мое отношение к каждой минуте жизни после пережитой на Хашее смертельной опасности. Поэтому я начал понимать, насколько велика цена этого времени для Серого, который в отличие от меня точно знал свою судьбу, понимая, что этого не сможет избежать даже он.

Время управления телом было разделено примерно поровну, причем происходило это не по какому-то графику, а по мере необходимости моего участия, либо когда Серый справлялся сам. Первым делом он провел тщательную ревизию всех трофеев, доставшихся нам от бывших обитателей Шатла. Это оказалось не простой задачей ввиду того, что грузовой отсек был буквально завален самым разнообразным барахлом. Судя по тому, что все представленные здесь предметы отличались довольно большой ценностью, мы сделали вывод, что это были своего рода накопления на безбедную старость, которые делала обитающая здесь ранее семейка. Этим же возможно объяснить большое количество сложного электронного оборудования, всегда пользовавшегося на рынке хорошим спросом. Видимо это и навело Серого на мысль, которой он немедленно поделился со мной:

– А можно из всего этого электронного хлама сконструировать экран, скрывающий излучение Энергии Распада шатла от радаров?

Предложение оказалось неожиданным, потому как подобные разработки велись, но пока результат был далек от идеала. Ну а неожиданное предложение собрать подобный прибор в походных условиях, вызывало у меня определенные сомнения. Видя мое замешательство, Серый начал поэтапно рассматривать подобную возможность.

– В теории, из тех запчастей, которые ты увидел, это можно сделать? – не отставал он.

Здесь я был вынужден согласиться, потому как почти всё необходимое имелось в распоряжении. То, чего не доставало, я мог заменить, модифицировав приборы, предназначенные для других целей.

– Но мощность такого прибора не сможет полностью блокировать проявление Энергии Распада работающего шатла – высказал я Серому сомнение относительно целесообразности подобных действий.

– А полностью обесточенного? – задал неожиданный вопрос Серый.

Действительно, даже будучи обесточенным, любой корабль излучал накопленный за время работы фон, с которым подобный прибор вполне мог справиться. Меня удивляло другое. Настойчивость, с которой Серый гнул свою линию, навела меня на мысль, что делает он это явно неспроста.

– У тебя опять уже какой-то план созрел? – решил спросить я его напрямую.

– Пока нет, но вероятность того, что такой прибор может пригодиться, очень высока – ответил он уклончиво, лишь утвердив мои подозрения на этот счет.

Успев изучить Серого, я знал, что заставить его раскрыть свои планы, занятие малоперспективное, пока он сам не сочтет нужным этого сделать. У меня имелось подозрение, что виной тому являлась свойственная ему суеверность, невероятным образом уживающаяся в этой непростой личности с его неординарными аналитическими способностями.

Несмотря на то, что работа над Глушилкой занимала у меня массу времени, любознательная натура Серого не давала ему заскучать. Имея доступ ко всей накопленной мной информации, он с огромным интересом знакомился с особенностями нашего уклада. Особый интерес у него вызвал тот факт, как нам удалось достигнуть подобных темпов технического развития. Действительно, еще меньше тысячи лет назад возможности наших цивилизаций были примерно равны, и основное отличие заключалось в осознании нами возможностей Всевещих и той роли, которую они сыграли в предотвращении экспансии Джорганцев в наше измерение.

– Оказывается, у вас с Шиханийцами есть одна общая черта. – однажды отвлек меня от работы Серый, буквально шокировав подобным заявлением.

– Это какая же? – не смог скрыть я своего удивления.

– Тяга к промышленному шпионажу. – пояснил он:

– Вы где технологию Распада взяли?

Да, здесь стоило признать его полную правоту. Благодаря Всевещим, своевременно предупредивших о грозившей опасности, мы смогли не только отбить их первую попытку захвата Земли, но в наших руках оказались образцы их технологий, что и послужило причиной столь стремительного научного прорыва. Времена выдались тяжелые, и только объединив все усилия, человеческая раса смогла выжить, что привело к возникновению единого органа власти, основой которой по вполне понятной причине стали Всевещие. Из всего этого выходило, что Джорганцы своими действиями сами спровоцировали революцию политическом строе Земли, объединив человечество перед лицом общей опасности.

Но и что немаловажно, обеспечив нас технологиями, что привело к полному производственному и военному переоснащению. В невероятно короткие сроки нам удалось из отсталой расы превратиться в высокотехнологичную цивилизацию, с которой вскоре оказались вынуждены считаться во всех уголках галактики. Конечно, сравниться в своих возможностях с древнейшей культурой Джорганцев, как и с их невероятным потенциалом, мы по-прежнему не могли, но противостоять им возможность появилась. Тем более, если учесть, что действовать предстояло на своей территории, в то время как присутствие Джорганцев в этом измерении было возможно только под прикрытием силового поля, протянутого из их мира.

Но основным козырем Землян по-прежнему оставались Всевещие, предоставлявшие исчерпывающие сведения о замыслах Джорганцев, раз за разом срывая их планы. Неудивительно, что встав захватчикам как кость поперек горла, именно Всевещие являлись для них первоочередной целью, на уничтожение которой они не жалели никаких ресурсов.

Оставшееся время я по большей части посвятил загрузке оперативного компьютера, найденного в числе трофеев. Загрузка производилась непосредственно из мозга, вернее Информатория, при помощи нехитрого психосканирующего устройства, смонтировать которое для меня труда не составило. Серый неожиданно спокойно отнесся к моему занятию, даже не пытаясь острить, либо как-то комментировать мои действия. А я почему-то думал, что он чужд высоких технологий.

Все свое время Серый проводил, занимаясь повседневными занятиями, в число которых входили обязательные трехразовые занятия на тренажере и прочие стандартные процедуры. В свободное время он надолго пропадал либо в Информатории, но чаще в поверхностных воспоминаниях, касающихся моей оперативной работы в Разведдепе. Действительно, повидать пришлось немало, и если для меня это казалось обыденным, то все небывалое многообразие культур и всевозможных форм жизни, что мне пришлось повидать, произвели на Серого наиболее яркое впечатление, которое я мог припомнить.

Появление в прямой видимости звездной системы Рейзун, в состав которой входила Синадра, означало скорое окончание нашего путешествия, и переход на режим наименьшего проявления использования Энергии Деления. Так что остаток пути мы провели с заглушенными двигателями, двигаясь по инерции по тщательно рассчитанной траектории. Тормозить предстояло с обратной стороны солнца по отношению к Синадре, после чего предстояло скрыться в тени других его спутников, не рискуя быть обнаруженными с Ретранслятора.

На подходе к звездной системе, кроме заглушенных движков мы выключили все вспомогательное оборудование. На полную мощность функционировал лишь Зонтик самопальной Глушилки, скрывая последние остатки нашего присутствия. На всем протяжении создания Глушилки, Серый старался не вмешиваться в рабочий процесс по причине своей полной некомпетентности. Однако форма конечного продукта получилось достаточно компактной благодаря именно его советам, как наиболее целесообразно разместить тот или иной блок. Да и источник питания по его предложению являлся автономным. Изначально я планировал подключить прибор к энергосистеме Шатла, но после его настоятельного пожелания не счел нужным спорить, благо в наличии имелся не один источник питания необходимого объема.

Слабые возможности Шатла не позволяли составить четкое представление о размещении Ретранслятора и его укрепрайона с ближайшей из планет. А потому оставались две луны Синадры. Наиболее удаленная Динария, имела больший размер, и небольшую скорость вращения вокруг собственной оси. Ближайшая Фарсея крутилась как бешеная, правда в планетарном масштабе, раскрученная воздействующим на неё притяжением Синадры. Рассчитав момент, когда выбранная нами Динария закроет нас от Синадры, мы совершили бросок к луне, не боясь засветиться шлейфом Шатла, потому как обнаружить его на фоне полыхающего солнца не сможет ни один радар. Ну а на подходе нас уже уверенно закрывала площадь луны, поэтому судя по отсутствию встречного огня, проскочить удалось без палева.

Близость Ретранслятора будоражила, и непроизвольно хотелось, выглянув из-за края луны рассмотреть все поподробнее. Скорость вращения Динарии составляла пять часов на один оборот вокруг оси. Но и положение самой Синадры не всегда было развернуто тем полушарием, на котором располагался Ретранслятор. Поэтому имелась возможность выбрать любые отрезки времени, когда из определенного района луны будет просматриваться интересующий нас участок планеты. Как это сделать, не рискуя быть обнаруженным, я догадался в процессе создания Глушилки.

Предстояло приземлиться на луне, после чего, обесточив все системы Шатла и накрывшись хрупким зонтиком Глушилки, в процессе вращения луны подставиться под планету, имея возможность изучить ее самим. Риск, конечно, очень велик, потому как обесточенный корабль требовал проведения определенной предстартовой процедуры, прежде чем сможет сдвинуться с места, делая нас неподвижной мишенью. Наиболее разумным выглядело вначале попробовать приземлиться в районе полюса вращения луны. С этого угла и нам особо что-то рассмотреть не удалось, так как Ретранслятор находился на горизонте, но не это являлось основной целью эксперимента. Судя по молчанию огневой мощи Ретранслятора, принятые нами меры привели к сохранению анонимности нашего присутствия.

Единственным неудобством являлась необходимость постоянно находится в комбинезоне, потому как система жизнедеятельности, как и все прочие, была обесточена. Единственное что продолжало работать, это пассивные радары, в отличие от активных не демаскирующие себя направленным и злучением. Но и их вполне хватило. Если с полюса данные оказались не совсем вразумительные, то постепенно смещаясь ближе к экватору, что делало периоды наблюдения продолжительнее, Ретранслятор удалось рассмотреть с более выгодного ракурса.

В результате чего вскоре укрепрайон предстал перед нами во всей красе. Все это заняло у нас чуть больше суток, но зато теперь имелся не только подробнейший план размещения, как противоорбитальных стационарных плазмеров, так и наводящих их радаров дальнего обнаружения. К тому-же и всех наземных средств обороны на случай высадки десанта. Предназначенные для этого плазмерные пушки работали автоматически, но при необходимости могли управляться оператором с центрального поста Ретранслятора.

Но самым главным трофеем слало четкое изображение входной части самого Ретранслятора, позволяя во всех подробностях рассмотреть, насколько выгодно для его защиты использован расположенный выше горный склон. Все восемь входных люков разной величины выстроились в ряд у основания горы, прикрываясь сверху ее несокрушимой мощью, находясь под прикрытием своеобразного козырька, утопленные внутрь горы на добрый десяток метров.

Как бы там ни было, мы свою работу сделали, и теперь оставалось лишь дождаться прихода основных сил, чтобы передать полученные разведданные. И то, что до сих пор не наблюдается никого из представителей нашего доблестного космического флота, означало отсутствие на Земле свободных сверхсветовых кораблей. Но и с досветовой скоростью, крейсеру даже самого высокого класса уже пора появиться. В томительном ожидании прошел еще один день. От безделья и недобрых предчувствий настроение стремительно падало.

Сбывались самые мрачные предположения относительно возможного развития событий. Если и завтра никто не появится, это может означать, что на Синадру с Земли никто не отправлялся. Иначе еще на подходе крейсер попытался бы связаться с нами, так как ему скрывать свое присутствие нужды не было. Как подобное могло произойти, у меня в голове не укладывалось, но ситуация обстояла именно так. Исчисление времени я давно уже привык вести в днях, оставшихся до проведения Контр-акции. Оставалось еще восемнадцать дней – уйма времени, но учитывая огромное расстояние, отделявшее нас от Земли, настолько малый срок вызывал отчаяние.

Следующий день изменений не принес. Как не отмечалось появления сил космического флота, так и эфир не приносил никаких новостей на этот счет. Вот теперь действительно можно было предаваться отчаянию. Успокаивало одно, что отправься мы с Хашеи прямиком на Землю, при том количестве энергии, котором мы располагали, время пути заняло бы большую часть срока до Контр-акции, что ситуации с Ретранслятором никак не меняло. Те жалкие остатки, что мы теперь имели в остатке, позволяли вернуться на Землю не раньше, чем через полгода после ее проведения, и от осознания этого факта возвращаться не хотелось вообще. Ну и здесь оставаться смысла не имело. Помешать деятельности Ретранслятора являлось не в наших силах, а после выполнения своей задачи, он самоуничтожится. После чего этот квадрат космоса окончательно опустеет. Потому не пытаясь скрыть свое отчаяние, я обратился к единственному человеку, кто на мой взгляд мог предложить хоть какое-то решение в этой безвыходной ситуации.

– Серый, что делать будем? – прервал я тягостное молчание, царившее между нами последние сутки.

Да и вообще, в последнее время у меня сложилось впечатление, что он о чем-то усиленно размышляет, не в состоянии прийти к окончательному выводу. У меня даже появилось смутное подозрение, хоть я и старался не поддаваться необоснованным выводам на его счет. Отсутствие подмоги, как нельзя лучше соответствовало его интересам. Длительная изоляция от Земли значительно увеличивала срок его жизни, так как удаление его Психотипа возможно только там. Поэтому я не исключал, что именно об этом он так напряженно размышлял последнее время. При этом совершенно спокойно относясь к подобной вероятности, так как жизнь – штука дефицитная, и каждый, прежде всего преследует свои интересы.

И от того, как он ответит, зависело многое. Если он просто скажет, что также как и я находится в полном замешательстве, означало такой исход операции, что и жить не хотелось. Наиболее предпочтителен казался вариант, если он предложит очередную откровенную авантюру, с убежденностью отстаивая каждый из ее пунктов. Но все оказалось совершенно иначе, чем я предполагал.

Многократно рискуя, причем, на мой взгляд, не всегда обоснованно моим телом, Серый хоть и заботился о нем, но обращался скорей как с инструментом, в случае необходимости, заставляя его работать на пределе возможного. Поэтому к самой моей жизни, прикрепленной к этому телу, он относился так же отстраненно, ни в малейшей степени не считая с ней в принятии решений.

– Если ты хочешь, я доставляя тебя на поверхность Синадры, и попытаться проникнуть на Ретранслятор, но решать в данном случае предстоит тебе. Потому как, даже на мой взгляд, шансы на успех у подобного мероприятия нулевые. Ну а что с нами произойдет в дальнейшем и ежу понятно. Я в ваших краях временно, и скорее всего не особо здесь задержусь, а у тебя еще вся жизнь впереди, вот и решай сам. – бесстрастно заявил он.

Первым моим впечатлением стало откровенное ликование. Причем, как ни странно, от того, что я все-таки ошибся, напрасно сомневаясь в нем. При всей сложности ситуации, он остался прежним, а это означало, что готов идти до конца, просто не умея поступать иначе. Ну и не меньше радовало осознание, что он относится ко мне как к полноправной личности, учитывая, прежде всего, мои интересы.

Даже слабая искра надежды способна творить чудеса. Мир уже не выглядел состоящим лишь из мрачно-серых цветов. Пауза затянулась, но прежде чем выслушать очень увлекательную лекцию на тему вероятности невозможного с полным набором дидактического материала, я задал ему вопрос, который давно назрел и в свете последних событий ставший еще больше актуальным.

– Серый, а тебе самому, зачем все это нужно? Это я должен так на Ретранслятор рваться, пытаясь уничтожить его любой ценой. А зачем тебе самому голову в петлю совать? – спросил я, но зная его предпочтения в ведения диалога, общем-то не особо рассчитывая на прямой ответ. Но сейчас слова мало что значили. Важней понять интонацию, которую он вложит в свой ответ. Серый вновь полностью оправдал мои ожидания, и на прямой, как стрела вопрос, ответил очередной уклончивой формулировкой:

– Есть такое выражение – “И до звезды, что сорвалось и падает!..”