Текст книги "Все арестованы!"

Заранее предупреждённый Чунгачмунк с самого утра горел желанием пойти «на дело», мы должны были отправиться одновременно – я из участка, он из отеля – и как бы «случайно» встретиться на лекции. Идея в качестве подкрепления взять с собой и Флевретти по зрелом размышлении показалась мне не такой уж и хорошей. Капрал мог легко перевозбудиться: большое количество женщин в одном месте явно размягчает ему мозги. Но в любом случае наш Скользкий Брат убежал первым, под шумок, и, как я понимаю, ничего не рассказав шефу о внезапно свалившихся на него деньгах. Мне опять пришлось заглянуть к Базиликусу, чтобы взять всю ответственность на себя:

– Месье комиссар, особой работы на сегодня нет, отчёты я закончил, и если вы не против, то мы с ребятами хотели бы сходить на эту лекцию.

– Да, да, я ведь обещал вам помочь. – И он быстро выписал короткое постановление о направлении трёх сотрудников отделения для поддержания общественного порядка в местах большого скопления народа. – Ну а оружие, способы воздействия, меры пресечения и задержания вы уж определите сами по обстановке. Очень надеюсь, что заезжий профессор будет вести себя некорректно.

Я поблагодарил его молчаливым кивком.

– А мне ещё нужно поработать вот с этим. – Шеф хлопнул по стопке старых бумаг. – Это только те постановления, что были у нас в участке, а через час курьер принесёт мне из городского архива свод законов времён раннего феодализма. Думаю, хоть какая-то документально заверенная строчка из древних обычаев позволит нам его прищучить.

– Незнание закона не освобождает от ответственности, – радостно подтвердил я.

Выходя на улицу, я с трудом подавил желание броситься обратно в отделение, и причина была весомой. Стоящий на перекрёстке Чунгачмунк в полицейском мундире, боевой раскраске, с двумя ружьями за плечами, томагавками в обеих руках и охотничьим ножом в зубах производил жуткое впечатление.

– Вообще-то мы отправляемся не на войну, – как можно мягче напомнил я, выровняв дыхание.

– О, Блестящая Бляха, я знаю, как ты скромен. Скользкий Брат намекнул мне, что злобный враг хочет отнять твою скво. Мы вместе скальпируем негодяя, – чуть шепеляво прорычал Чмунк, так как говорить ему пришлось сквозь сжатые зубы.

– Обойдёмся без крови. – Я забрал у него нож и потребовал сложить остальное оружие под замок в участке. Должен признать, что он согласился не сразу. Видимо, привычка решать все вопросы силой, как в лесах Поркса, ещё не выветрилась из его гордой головы. Ничего, это не повод ему потакать, пусть заново привыкает жить в цивилизованном обществе.

Лекция проходила в школьном спортзале. Женщины расселись на спортивных матах, а кому не досталось – прямо на полу. Сатир важно восседал на огромной подушке, вероятно, принесённой кем-то из заботливых поклонниц. Мы вынужденно сели в последнем ряду на полу в проходе, потому что кто бы нас пустил вперёд даже с полицейскими удостоверениями? Но отсюда и наблюдать, и слушать даже удобнее.

Успели мы вовремя, кстати, Флевретти уже забронировал себе местечко в самом центре, окружённый женщинами, которые бросали на него откровенно плотоядные взгляды, явно наметив своим первым опытным объектом в пикапе, но капрал был счастлив! Большего, чем быть использованным женщиной для короткого, одноразового секса, ему и не нужно было…

Мою возлюбленную Эльвиру я высмотрел в первых рядах. Она сидела, как и обещала, со своей мамой, которая была одета так крикливо и вызывающе в жёлтое, красное, синее с белыми горошинами и чёрное в сеточку, что я её не сразу узнал. В тот единственный раз, когда мне выпала честь быть приглашённым к ним домой на ужин, она выглядела как достойная матрона. Но не зря психологи говорят: в одной чертовке может ужиться столько личностей, что за целую жизнь не успеешь разглядеть их все…

Ровно в обозначенный час, никого не предупреждая и не обещая ещё минуточку подождать опоздавших, профессор Фигувамнакис откашлялся и, не вставая с подушки, с важным видом начал читать свою лекцию. Вступление я опущу, оно явно было нацелено лишь на то, чтобы подпустить побольше псевдонаучного туману и подбить под это шарлатанство якобы серьёзный социально значимый базис.

Слева от профессора сидела кошка с умилительной мордашкой. Держу пари, она тоже пришла за образованием опытной пикапщицы, хотя я всегда думал, что у кошек это врождённое, они при желании могут в минуту соблазнить любого кота. Просто на моей памяти ещё во время учёбы в Паризуанской академии нам рассказывали о кошкоманах. Вроде бы чёрт как чёрт, занимается своим делом, ни в чём подозрительном замечен не был, но стоит только кошке при нём выгнуть спину, как бедолага теряет разум, бросается на неё с поцелуями и приходит в себя с расцарапанным лицом уже в психушке. Вот что с нами делают обычные мурлыки, а у этой была такая сладостно-порочная мордашка, что даже я невольно вздрогнул и отвёл взгляд.

– …Заходите с мужчиной в автосалон, – громко декламировал профессор, не забывая подглядывать в конспект, – с абсолютно любым мужчиной, это неважно, ибо настоящую цель вы найдёте уже там. Выбрав подходящий для себя по всем параметрам типаж, вы можете бросить того, с кем пришли, начинаете шумно дышать через нос, вздымать грудь как можно выше и с рассеянным видом спрашиваете у объекта: «Простите, вы не могли бы мне помочь с выбором машины? Дело в том, что у меня недавно умер богатый дедушка, и я не представляю себе, куда деть такую кучу деньжищ…»

Бездна гнилостная, какой бред! Но все женщины как одна, дружно слюнявя карандаши и покусывая авторучки, старательно записывали это в блокнотики и тетради.

– Ситуация вторая. Вы приходите в магазин «Всё для дома», идёте в отдел строительных материалов, ждёте мужчину, который вам понравится, и просите его помочь выбрать лучший сорт кирпичей для строительства загородного домика для вашего карликового цербера.

– А если он посоветует обратиться к продавцу-консультанту? – неосторожно полюбопытствовала одна из женщин.

Фигувамнакис бросил на неё гневный взгляд обличителя ереси:

– Не сдавайтесь! Преследуйте его. Говорите, что его мужественное лицо внушило вам доверие. Что у него благородная осанка настоящего аристократа. Что вы не сомневаетесь в его умственных способностях. Что вам сегодня приснился сон о прекрасном незнакомце и, кажется, он уже воплощается в реальность.

Я подумал, что если бы мне так кричали, то я бы, наверное, удирал с удвоенной скоростью.

– И в том, и в другом случае вы должны брать чёрта за рога, вампира за горло и сатира за хвост, если он попытается сбежать, поставить ему подножку, в крайнем случае стрелять в спину. И если, на счастье, он расшибёт себе голову или сломает ногу при неудачном падении, кричать: «Врача! Врача! Вызовите врача!», после чего заботливо и крепко его придерживать. А если он всё-таки вырвется и попытается уковылять даже на сломанной ноге – смело ломать ему вторую!

Тётки не моргнув глазом кивали и записывали.

Я был в полном шоке и уже начал опасаться за здоровье Флевретти, потому что он сидел в опасной зоне и взгляды ближайших женщин, обращённые на него, стали хищными. Будущие пикапщицы как будто раздумывали, что сломать ему в первую очередь. И с такой гарантией, чтобы он даже уползти не мог без ущерба для его «главного предназначения». И даже беспечный капрал, кажется, почувствовал сгущающуюся вокруг него напряжённость и уже не сиял идиотской улыбочкой, как вначале, а заметно прижух.

– Мы можем сразу арестовать твоего недруга за дачу членовредительских советов, – сказал Чунгачмунк, прикрыв глаза и скрестив на груди руки.

Идея была соблазнительная, даже очень. Но я посмотрел на Эльвиру, на её маму, на всех пришедших женщин и задумался. Прямо сейчас, по крайней мере посреди лекции, мне бы не хотелось стать самым главным врагом любимой девушки, её матери и большей половины женского населения Мокрых Псов и их окрестностей.

– Но это вы будете делать сами, а сегодня для закрепления материала мы проведём с вами практический урок. Выбранные мной в произвольном порядке ученицы будут пикапить мужчин под моим непосредственным руководством. Лучшее место для этого – классический пивной бар, но на всех вас там мужчин не хватит, поэтому выберем первую пятёрку отважных. Со мной сегодня пойдут пять претенденток, которые покажут, чему они научились за мою сегодняшнюю лекцию. Вон та рыженькая, да, вы! Лысая горгулия, толстушка из третьего ряда, одинокая ведьма и вы, настырная мадемуазель, которая сегодня задавала мне больше всех вопросов.

И, к моему ужасу, его короткий толстый палец указал на мою Эльвиру. Ну надо же! Как повезло… мне. Видимо, с настырными вопросами моя журналистка приставала к нему перед лекцией.

Остальные женщины разочарованно взвыли, заплакали, кое-кто даже пытался потребовать вернуть деньги.

– Дамочки, дамочки, угомонитесь. Я учту ваше желание и обещаю подумать, куда можно будет вытащить вас всех.

Слушательницы восторженно заулюлюкали, завизжали и подняли такой гвалт, что хоть уши затыкай. Пользуясь этим, Флевретти осторожно выбрался из толпы женщин и подсел поближе к нам с Чмунком.

– Уф, я уж думал, там мне и конец, – смахнул он ладонью пот со лба.

– А я думал, тебе нравится женское внимание, – хмыкнул я.

– Да ну вас, сержант. Они же все будто обезумели.

– …Основная цель моих уроков, – продолжал тем временем вещать Фигувамнакис, принимая позу проповедника, – это научить вас брать мужчину в сексуальное рабство, когда у него не остаётся своих мыслей, своих желаний, только вы, вы, вы!

Женщины бурно зааплодировали, размахивая над головой заранее принесёнными лифчиками!

– Да! Хотим! Да! Так и должно быть! Сколько можно иначе?!

О поясница Люциферова, это выглядело пошлее, чем пивной путч в женском монастыре…

– Однако на сегодня всё, тем более что пора обедать. А те милые дамы, кого я выбрал, переоденутся посексуальнее, наведут вечерний макияж и будут ждать меня… – Он посмотрел на наручные часы. – В девятнадцать ноль-ноль в пивном баре «Рубленый хвост Сатаны». Кажется, у вас это самое приличное питейное заведение, как мне говорили? Там я и продолжу свой урок. Надеюсь, мужчин с пивом хватит на всех, и я не буду там сегодня, как выразился вон тот стройный молодой чёрт в форме, «среди роз один барбос!». Видимо, он тоже пришёл чему-то научиться…

Женщины обернулись к нам с презрительным хихиканьем.

– А ты понравился лектору, Скользкий Брат, – без тени осуждения пробормотал невозмутимый вождь. – Он тебя сразу запомнил, как енот запоминает запах лисы, без спросу ночевавшей в его норе.

– Я тоже ему это запомню, – мстительно пообещал капрал. – Мокрые Псы – это моя нора, и нечего тут всяким приезжим распускать хвост!

Дамы начали расходиться. К счастью, Эльвира меня не заметила, она была слишком увлечена обсуждением с мамой предстоящего мастер-класса в баре, а я всё равно не знал, как с ней помириться. Пользуясь тем, что мои сослуживцы прикрыли мне спину, я успел задержать сующего свои конспекты в портфельчик пикапщика.

– Сержант Брадзинский, полиция Мокрых Псов. У меня к вам пара вопросов, если позволите…

– Никаких вопросов! Я ни на один не буду отвечать без моего адвоката!

– Но… – смутился я.

– Вы не имеете права! Это произвол! У вас нет доказательств! – громко закричал профессор в надежде доораться до уходящей публики и, подхватив портфель, теряя бумаги, резво бросился прочь.

Чего-чего, но такого я не ожидал. Чунгачмунк вопросительно смотрел на меня в ожидании приказаний. Тупо постояв пару минут, я махнул ему рукой и двинулся к стоящему у дверей Флевретти.

– Я должен был задержать его?

– Честно говоря, не знаю. Ордера на арест у меня нет, а ничего противоправного он здесь не совершил, хотя и вёл себя крайне подозрительно. Но это, к сожалению, недостаточно веская причина для ареста.

– Я почему-то так и подумал, – грустно вздохнул капрал, привычным жестом сунул руки в карманы и замер. Его лицо осветилось нехорошей полуулыбкой…

Мы с вождём с интересом уставились на него. Не выдержав наших взглядов, он медленно вынул из кармана пачку крупных смятых банкнот. Зарплата ВСЕГО нашего отделения примерно за четыре месяца, с ходу прикинул я.

– Ничего не понимаю, – придушенно выдохнул Флевретти, то бледнея, то краснея на глазах. – Это не моё, у меня их не было, но вот раз – и… есть.

– Как вчера в почтовом ящике? И какое это по счёту капиталовложение в твой карман?

– Ирджи, вот хоть режь меня, ничего не понимаю, оно вот появляется, и всё! Уже второй раз!

– В нашем племени про таких говорят, что они родились под счастливой звездой, – философски пожал плечами Большущий Змей.

– Иди и сдай их шефу на хранение под запись. Чунгачмунк пойдёт с тобой и всё проконтролирует.

– Но, Ирджи?! Я не… я не думаю, что нужно так торопиться с выводами. Это может быть моя тайная богатая поклонница, и тогда как я их заберу обратно у шефа? Ты же его знаешь. Он ведь отправит запрос окружному прокурору, а те так просто с такими деньгами не расстанутся, все в курсе, какие они скупердяи. Я второй месяц жду запрошенной коробочки скрепок!

– Мы купим тебе их завтра, – пообещали мы с Чмунком. Пришлось.

Я кивнул индейцу, чтобы всё проконтролировал, и тот, поддерживая за плечи едва не рыдающего капрала, повёл его в отделение. Вот детский сад какой-то, честное слово. Но я доверял Чунгачмунку и знал, что он доведёт Флевретти до места и выполнит приказ с дотошностью теловара, превращающегося в черепаху. Надеюсь только, что вампиры на них по пути не нападут, потому что вождь тут же обернётся в черепаху и толку от него будет ноль. В остальных же случаях лучшего охранника, чем Большущий Змей, не найдёшь.

Я было призадумался, что мне самому делать дальше, как чья-то ладонь резко хлопнула меня по плечу. Автоматически я поднырнул под руку нападающего, резко заломил её, как нас учили в полицейской академии, и увидел, что это… Эльвира.

– Всё, я тебя поймала, – кривясь от боли и потирая плечо, прошептала она. – Ты теперь не убежишь. Если твоя невнятная ревность раньше меня даже развлекала, то теперь она начинает принимать более уродливые формы. Ты чего пристал к нашему профессору?

«Это ещё кто кого поймал», – подумал я, прекращая выкручивать ей запястье.

– Ты не ответил, Ирджи!

– Это он тебе рассказал? И когда успел… – с досадой буркнул я.

– Конечно, он! А что тут скрывать? Профессор крайне возмущён, просто кипит от негодования и требует оградить его от подобных инсинуаций, даже собирается жаловаться Жерару. Я с трудом его отговорила – зачем ему эта нервотрёпка?

– Кому, Жерару?

– Разумеется, нет, Фигувамнакису! Он не успел приехать, а ты уже начал его доставать, что тебе вообще от него надо?

«Чтобы он побыстрее отсюда свалил и никогда не возвращался», – подумал я, но вместо этого ответил:

– Ничего особенного, обычная полицейская проверка.

– Что значит «обычная проверка»? А то я не знаю, что у вас, у полицейских, не бывает обычных проверок. Особенно у тебя.

– Ну, он очень похож на проходящего по ориентировкам блудливого гнома-антиквара, вот я и…

– Ирджи, – возмущённо зарычала Эльвира, – он сатир! Сатир, а не гном. Какая ориентировка? Хватит пудрить мне мозги!

– Всё равно он ведёт себя очень подозрительно. Я даже ни о чём не успел его спросить, а он уже шарахнулся от меня, как законопослушная горгулия от наркотика ладбастра. Почему он так боится полицейских?

– Да потому что вас все боятся!

– Не смеши.

– А если у него просто полицефобия? Может честный профессор неосознанно бояться мундира?!

– И кто теперь кому пудрит мозги? – хмыкнул я.

– Ирджи, – с чувством прорычала Эльвира, взяв меня за лацканы пиджака, – предупреждаю в последний раз, оставь его в покое, или мы серьёзно поссоримся.

– А при чём здесь мы? Нам-то с чего вдруг ссориться? – с тоской взвыл я, но она уже развернулась и, не оборачиваясь, зацокала каблучками вниз по улице.

Я остался стоять один, как последний дурак, не зная, что делать дальше. Получается, ради её капризов мне предлагается вообще не заниматься своими служебными обязанностями, так, что ли? Вот после подобных ультиматумов поневоле опускаются руки.

Подумав, я достал сотовый и набрал Чмунка.

– Хук! – почти сразу откликнулся вождь.

– Как дела в участке?

– Большой Отец распекает Скользкого Брата, – понизив голос, доложился Чунгачмунк. – Те деньги, что он получал, ничем не помечены, номера не переписаны, в базе не значатся.

– Неужели капрал прав и это лишь очередной подарок от неизвестной богатой поклонницы? – неуверенно пробормотал я.

– Кому нужно поклониться?

– Не поклониться, а поклонницы.

– Какой поклонницы? – опять не понял индеец.

– Неважно, спасибо за информацию, будь на связи.

– Хук!

– О да, – вовремя вспомнил я. – Попроси Флевретти, как освободится, прийти в «Рубленый хвост Сатаны». Надо проверить кое-какую гипотезу.

– А что делать мне, брат Блестящая Бляха?

– Пока оставайся в отделении, но держи томагавк наготове.

– Мы ступили на тропу войны?

– Возможно, – вздохнул я и убрал телефон.

Делать было нечего, пришлось идти в бар и, заказав пиво, битых часа два ждать профессора с его «курсантками».

Поскольку был ещё ранний вечер, то в главном зале сидело не слишком много народу. Может быть, пять-шесть мужчин, на которых адептки нового учения и должны были отрабатывать полученные навыки, так сказать, переводить теорию в практику. Эта среднего пошиба, далеко не самая крутая пивнушка отнюдь не лучшее место для завязывания знакомств. Не знаю уж, кто рекомендовал её Фигувамнакису, но по нашим полицейским сводкам приличные черти сюда не заходили. Я сел в самом дальнем углу, чтобы в случае чего никому не мешать, но всё видеть.

Главное, чтобы Эльвира меня не заметила, а то это будет очередной ураган, если я опять испорчу ей вечер. И, покуда времени было вполне достаточно, я пододвинул к себе салфетку и, как нас учили в академии, стал записывать вопросы без ответов.

Первое. Почему профессор Зак Фигувамнакис так боится полиции?

Предположим, вас несколько раз задерживали. Разумеется, по «беспочвенным» обвинениям, и поскольку ничего не могли доказать, то, конечно же, отпускали с извинениями. Не били, не угрожали, не преследовали. Неужели всё это могло вылиться в такую полицефобию? Скорее бы он должен был привыкнуть и воспринимать подобные вещи философски или, наоборот, воспитать в себе закалённого скандалиста, но никак не бежать в истерике. А уж если у него влиятельные покровители или покровитель, который создаёт ему иммунитет перед законом, что в его случае самое вероятное, так старому сатиру и вовсе полиции бояться нечего.

Второе. Откуда у Флевретти деньги? О таких вот внушительных пожертвованиях со стороны богатых поклонниц, желающих сохранить своё инкогнито, у нас даже в мужских романах не пишут. С чего бы какой-то ведьме, горгулии или чертовке тайно совать в карман мелкого полицейского столь крупные суммы? Да ещё где?! На курсах по пикапу, где учат снимать мужчину бесплатно, а не заранее оплачивать его сомнительные услуги по самой высокой таксе. Я ещё понимаю, сунули в почтовый ящик, хотя и это тоже странно…

На первый вопрос ответ мог быть только один. Сатиру реально есть что скрывать, и причины боязни полиции отнюдь не являлись психологическим вымыслом. В случае с Флевретти всё было сложнее. Единственное, что мне приходило в голову, так это то, что его элементарно с кем-то перепутали. Правда, почему и с кем, я представить не могу. У капрала ярко выраженная внешность, он заметное лицо в городе, его знает куча местных женщин (уж половина точно!), да и затёртая, но чистая форма полицейского вряд ли может быть просто «перепутана» с форменной курткой того же пожарного или трубочиста. Это слишком притянуто за уши…

Пиво закончилось, бармен поставил мне вторую кружку, к вечеру в бар постепенно набивалось мужчин, все столики оказались плотно заполнены. А увидев в дверях бдительную Эльвиру с фотоаппаратом, я понял, что времени до представления осталось совсем немного. Орлиным оком заметив меня, журналистка вспыхнула до корней волос и решительно направилась в мой угол.

– Какого… – прорычала она, – ты здесь делаешь?!

– Сижу, пью пиво, расслабляюсь после работы, – делано удивился я. – А что, нельзя?

– Ты же прекрасно знаешь, что сейчас здесь будут проходить практические занятия!

– Ну и пусть проходят, мне-то что? Я сижу далеко и никому не мешаю.

– Профессор Фигувамнакис начнёт нервничать, увидев тебя!

– Я не собираюсь к нему приставать, – почти честно пообещал я. – Но и уезжать из города, пока он здесь, тоже не намерен.

– Если ты только посмеешь хотя бы высунуться, я сама… – раздражённо зашипела она, но в этот момент в бар вошёл обсуждаемый нами объект в окружении четырёх избранных им дам.

– Тебе пора. – Я указал кружкой в его сторону. – И предупреди своих, чтобы не пытались меня «снять», я сегодня не в настроении.

– Пусть только кто попробует, убью! – без малейшей логики заявила Эльвира, развернулась на каблуках и с дежурной улыбкой пошла к профессору.

Похотливый сатир согнал всех женщин в кружок, быстро и эмоционально что-то протараторил, а потом указал первой претендентке на толстого бородатого чёрта в замасленной рабочей майке и застиранных джинсах, присосавшегося к пиву у самой барной стойки.

– Месье, – воркующим голоском начала несчастная, то краснея, то бледнея, потеребив за рукав верзилу. – Не будете ли вы любезны подсказать мне, какие команды сегодня играют?

– А тебе что до этого?

– Ну как же, я, между прочим, тоже заядлая футбольная болельщица!

– А мне что до этого?

– Вам не кажется, что футбол – это прекрасный повод познакомиться, поговорить, обсудить общие интересы, – кокетливо изогнулась дама.

– А тебе что до этого?

– Ну, может быть, вы мне нравитесь. – Она старательно подтянула короткую юбку ещё повыше.

– А мне что до этого?

– Вы… вы… да вы просто хам и мужлан!

– А тебе что до этого? – Верзила в очередной раз пожал плечами и, призывно рыгнув, получил от бармена новую кружку.

Второй и третий «пикап» провалились с не меньшим треском. Мужчины были слишком заняты обсуждением вялотекущей игры, глядя, как традиционно пьяные команды бодают квадратный мячик от одних ворот к другим.

Игра велась с переменным неуспехом. Сначала удалили двух игроков у синих, потом вратарь красных сломал ногу. Дважды сменили полевого судью, могли бы и в третий, но он оказался вооружён. Сами понимаете, как жалко выглядели на этом фоне заигрывающие женщины, предлагая погулять по парку в поисках бабушкиного клада, понюхать увядшие китайские розы на бензоколонке или поискать у букинистов первое издание учебника по кузнечному делу для девочек «Молоток ведьм» на латыни. Четвёртая претендентка, глядя на беспомощные потуги подруг, вообще громко разревелась и убежала из бара.

Я только посмеивался и делал пометки в блокноте, как вдруг специалист по пикапу кивком головы указал Эльвире на мой столик. О нет… только не это… я не хочу! Видимо, нечто подобное вырвалось и у самой Эльвиры, потому что она явно занервничала и дважды уточнила у профессора задание, но Фигувамнакис был неумолим, уже внаглую показывая на меня пальцем.

В конце концов она сдалась, кивнула и, стиснув зубы, направилась ко мне. Я удовлетворённо расправил плечи, поняв, что наступил мой звёздный час.

– Ирджи, – грозно остановившись перед моим столиком, прошептала Эльвира, – сейчас ты встанешь и пойдёшь со мной.

– С чего это вдруг? – не отнимая глаз от экрана, зевнул я. – Такой интересный матч, парни уже швыряются кроссовками, скоро начнут меняться футболками. Не, я, пожалуй, задержусь…

– Мерзавец, ты прекрасно понимаешь, что происходит! Я не могу, как те дурочки, провалить элементарное задание.

– Я – твоё задание?

– Да, и ты это прекрасно знаешь.

– Быть чьим-то заданием по пикапу… – уныло поморщился я, делая вид, что заливаю пивом смертельную обиду. – Это так унизительно, так противно, так недостойно… Пожалуй, всё-таки нет, мне и тут неплохо.

– Я тебя…

– …?! – Мне удалось изобразить многозначительную паузу.

– Я тебя умоляю, негодяй, – едва не заплакала красная от стыда и досады журналистка.

Мне пришлось развести руками.

– Ничего не знаю, милая. Раз тебе меня задали, то пикапь меня по-настоящему, я не намерен быть твоей шпаргалкой.

Бледную Эльвиру буквально затрясло.

– Ты ещё пожалеешь об этом. – Она обернулась, покосилась на профессора и сменила тон на елейный: – Извините, мужчина, я в первый раз в этом баре и совершенно не понимаю, чем лагер отличается от портера?

– Да, да, – равнодушно подтвердил я. – Здесь вообще паршивое пиво.

– Ну? – нетерпеливо пристукнула каблучком Эльвира.

– Что «ну»? – не понял я.

– По закону пикапа ты должен встать, провести меня к барной стойке, дать попробовать оба сорта, после чего я великодушно позволю проводить себя домой.

– После двух стаканов пива ты ещё не такая пьяная, прекрасно дойдёшь сама, – фыркнул я. – Не катит.

– А если про футбол?

– Я в нём разбираюсь не больше тебя.

– Тогда ты бы мог угостить меня сигаретой.

– Я не курю.

– Да что ты вообще о себе возомнил?!

– Я? Абсолютно ничего. Это ты меня пикапишь.

– Ирджи, миленький, ну пожалуйста, умоляю тебя! – Эльвира не постеснялась опуститься на колени. – О наших отношениях и так все знают, представь, какое будет унижение, если я не смогу спикапить собственного парня. Да шеф меня просто уволит!

– Ладно, – согласился я, видя, что в баре появились Флевретти и Чмунк. – Но только в первый и последний раз.

– Я тебе этого никогда не забуду, – клятвенно пообещала моя недотрога и, торжественно подцепив меня под локоть, провела к выходу из бара.

Фигувамнакис победно кивал ей вслед, что-то мимоходом объясняя трём пристыженным претенденткам.

– Вождь уже уходит? – спросил меня Чунгачмунк, когда мы поравнялись.

– Уходит, уходит. У него сегодня будет занятый вечер, наша военная помощь ему вряд ли понадобится, – поспешил хихикнуть Флевретти, в свою очередь увлекая индейца к барной стойке.

Мы с Эльвирой вышли на улицу. Вплоть до её дома шли нога в ногу, но совершенно молча, потому что она явно надулась и нипочём не желала разговаривать. Ну что ж, получается, я опять во всём виноват. У порога, не попрощавшись, открывая дверной замок, она лишь на мгновение обернулась и мстительно показала мне кулак. Я улыбнулся ей вслед и отправился по пустой улице к себе в гостиницу. Думать больше не хотелось ни о чём. Можно было, конечно, вернуться к ребятам в пивную, тем более что Флевретти пришёл туда по моему приказу, но, думаю, ничего интересного там уже не случится. Видя, как его «ученица» запикапила своего мужчину при всех свидетелях и мы вышли вдвоём, Фигувамнакис всё понял. Он не глуп и вряд ли останется с остальными из боязни, что я могу снова прийти по его душу. Поэтому разумнее было отложить все дела на утро. Едва вернувшись в номер, я лёг спать и почти сразу отключился.

Рано утром, проснувшись по звонку будильника, я первым делом потянулся к поставленному на беззвучный режим сотовому. Внутреннее чутьё не обмануло, меня ожидали восемь непринятых вызовов. Четыре от Флевретти, два от шефа и два с незнакомого номера. Комиссара я набрал сразу, но его телефон не отвечал, наверное, потому, что было ещё рано, а он в последнее время взял привычку приходить на работу попозже. Всё шутил, что раз ему два года до пенсии, то и нет резона рано вставать.

Я быстро умылся, побрился, принял душ, оделся и зашагал в участок. Позавтракать можно и по дороге, как обычно, дешёвым кофе и засохшим круассаном.

Входная дверь была заперта, значит, Флевретти не вернулся сюда ночевать и я сегодня пришел первым. Открыл участок своим ключом, прошел внутрь, торкнулся в кабинет шефа – не заперто. Странно, вообще Жерар никогда не забывает замкнуть дверь. Ничего такого уж секретного в его кабинете нет, разве что сейф для вещдоков, но там обычно хранится конфискованный контрафакт алкогольной продукции. Мне кажется или в участке действительно веяло чем-то нехорошим? Хотя нет, внешне всё вроде было как всегда. Я вышел в коридор и, перед тем как сесть за своё рабочее место, толкнул дверь в камеру для заключённых – заперто.

В следующее мгновение через зарешечённое окно мне явились спящие прямо на кафельном полу Чунгачмунк и Флевретти. Индеец выглядел потрёпанным, его лицо украшали свежие царапины, а из пухлых карманов капрала опять предательски выглядывали пачки банкнот.

Ключей от камеры заключения на гвоздике не оказалось, запасные могли быть только у шефа, минут пятнадцать пришлось ждать и его.

– Знаю, знаю, – с порога отмахнулся вспотевший Жерар, прерывая меня на полуслове. – Мне звонили аж в час ночи насчёт того, что эти голубки устроили в баре!

– Мне тоже, но, видимо, я слишком крепко уснул, пропущенные вызовы увидел только утром.

– Бывает, – понимающе кивнул комиссар, жестом приглашая меня к себе в кабинет. – Что ж, пойдёмте, расскажу. Мне, как вы поняли, сержант, никто поспать не дал…

Через полчаса я был полностью введён в курс дела. Оказывается, после того как мы с Эльвирой покинули бар, воодушевившийся профессор Фигувамнакис потребовал от пристыженных женщин повторной попытки пикапа. И, разумеется, не придумал ничего умнее, как указать им на Чунгачмунка, «логично» рассудив, что он не местный, к тому же дикарь, а значит, одинок и привык отдаваться первобытным инстинктам.

В результате бедняга Чмунк подвергся осаде сразу с трёх сторон. Желавшие оправдаться перед напыщенным сатиром, бедные тётки приложили максимум упорства и настойчивости, чтобы «взять» эту крепость. Сначала индеец отвечал вежливо, потом ещё вежливей, но, когда его стали уже внаглую хватать руками за все места, краснокожий вождь сорвался и потребовал от женщин вести себя как приличные скво, а не бледнолицые потаскухи.

Кому-то из посетителей бара, бывшему офицеру колонии, это сравнение не понравилось, тем более что именно в этот момент на экране показали полный проигрыш синих. В результате завязалась драка, Чмунк схватился за томагавк, угрожая всех скальпировать. Это объединило и синих, и красных болельщиков, которые, подхватив стулья, пошли в атаку уже сомкнутым строем. В итоге бледный Флевретти едва успел утащить друга за руку, и, преследуемые озверевшей толпой, наши полицейские сотрудники чудом умудрились запереться в участке. Пьяные черти дежурили у дверей почти до самого утра, хотя капрал на всякий пожарный сообщил им в окно, что уже запер индейца в камере предварительного заключения.

– А сам-то он зачем там же заперся?

– А вы бы пошли с такими деньгами ночью домой? – резонно парировал комиссар. – Вот и он, видимо, решил от греха подальше переждать в отделении, тем более что спать он может везде. Так что теперь нам придётся подвергнуть обоих служебному наказанию. Да, как ваши успехи, Брадзинский? Говорят, вас вчера отпикапила самая популярная журналистка города.