Текст книги "Голубая Дивизия, военнопленные и интернированные испанцы в СССР"

26. Рамон Сантамария Гарсия (1916)

27. Хосе Диас Рибас (1904)

28. Педро Арменто Гако (1912)

29. Авелино Асебаль Перес (1894)

30. Рамон Санчес Гомес

31. Хосе Полиан Асаенто (1905)

32. Мануэль Хурадо

Он пишет также, что многие моряки в Одессе и Феодосии женились на русских и с ними приехали в Ворошиловград (С. 424 – 425).

Отметим, что судьба испанских моряков – одна из наиболее неясных страниц в истории испанской эмиграции в СССР.

Со ссылкой на Роке Серну Даниэль Араса приводит также интересные сведения об испанцах, интернированных в Вене в 1945 г., не раскрывая, правда, их дальнейших судеб. Приведем этот небольшой отрывок:

«Бланко рассказывает Роке Серне, что как-то шел с двумя другими русскими пилотами по австрийской столице и увидел перед собой группу молодых людей, и один из них, жестикулируя обеими руками, говорил своим спутникам: Veremo que hacen loz ruzo con nozorto. [Вот увидим, что русские с нами сделают] Это вызвало любопытство у Бланко де ла Каррера, который подошел очень близко к группе, чтобы послушать разговор, который вертелся вокруг нехватки продовольствия. Трое пилотов пошли рядом с этой группой, и в конце концов андалусец сказал громко своим товарищам: Ezto ruzo noz van zigiendo! [Эти русские нас преследуют!] – фраза, которая вызвала смех у Бланко де ла Каррера, который им сказал, что он испанец. В первый момент те замолчали и не могли сказать ни слова, и он подумал, что это бывшие участники Голубой Дивизии. Наконец, они сказали, что их примерно 250 человек и они находятся здесь не очень далеко. Он пошел с ними, хотя и не очень доверял им, и не выпускал оружие из рук, но когда они прибыли на место, то увидел, что здание украшено республиканскими флагами, портретами президента Асаньи, Дуррути, Хосе Диаса, Федерики Монтсени, Ларго Кабальеро и других, из чего он сделал вывод, что они были антифашисты. Они объяснили ему, что они – остаток контингента в 11000 испанцев, которые вместе с французами строили укрепления на севере Франции и были взяты в плен немцами, когда те оккупировали страну. Они прошли через немецкие концентрационные лагеря, в которых многие умерли. Потом они, группа из двухсот человек, были перемещены, чтобы строить укрепления на Восточном фронте. Одни отправлены были в Россию, другие на Балканы, и многие в Польшу. В 1945 г. их переместили в Германию, чтобы сооружать укрепления там, а весной 1945 г. – в Австрию, где выжившие встретились с испанским пилотом.

Действия Фернандо Бланко де ла Каррера привели к тому, что советское командование послало этим испанцам достаточное количество провизии, а военный врач посетил больных. Когда через несколько недель пилот покидал Вену к месту нового назначения, он обратился в Военную комендатуру с просьбой, чтобы этим испанцам оказали внимание» (С. 389).

Трудно сказать, какая часть этих испанцев была сразу отпущена на родину или во Францию, а какая часть попала в российские концентрационные лагеря для интернированных; во всяком случае, этот рассказ проливает свет на происхождение интернированных испанцев конца войны.

Араса цитирует Теодоро Паласиоса, который в своей книге «Emba-jador en el infiemo», говорит о другой группе испанцев, участвовавших в Берлинской битве. Описывая свое пребывание в советском концентрационном лагере Оранки, он говорит:

«Однажды вечером мы увидели прибывших в лагерь уставших и очень страдающих заключенных, причем новым было то, что среди них было много женщин с маленькими детьми. Мы с любопытством окружили их. Каково же было наше удивление, когда мы услышали, что они говорят по-испански! Кастильо[144]144
  Речь идет об одном из офицеров Голубой Дивизии, которые были в плену. Он не имеет ничего общего с офицером Франсиско дель Кастильо из Советской Армии, также названном в этой книге. (прим. Д. Арасы)


[Закрыть], раскинув объятия, провозгласил: «Да здравствует Испания!», – приветствуя их, но ответом было молчание. Они посмотрели на нас с любопытством и, опустив глаза, прошли дальше» (С. 411).

Далее он поясняет, что русские отделили группу только что прибывших, чтобы те не контактировали с остальными, хотя военнопленные Голубой Дивизии пытались установить с ними связь и помочь им. Паласиос добавляет:

«Вновь прибывшие были красными испанцами – коммунистами, добровольными изгнанниками из Испании, после того как наше оружие победило в Национальном Сражении. Из Испании они переместились во Францию, где жили до того, как немцы, заняв эту страну, вывезли их в Германию для работы в военной промышленности. И пребывая в Берлине, они ждали прибытия Красной Армии, считая ее Освободительным Войском. Они тогда сделали очень испанскую глупость – не желая быть пассивными, они заняли испанское посольство (уже покинутое) и на его главном балконе вывесили красное знамя и триколор, чтобы встретить со всеми почестями оккупационную армию. Пришли русские и, не обращая внимания на коммунистические протесты этих бедных людей, арестовали их, убежденные, что они захватили испанского Посла, его жену и весь испанский дипломатический корпус со всеми семействами. Начались допросы; те возобновили свои протесты, уверяя в своей приверженности коммунизму, стараясь разъяснить ошибку, жертвой которой стали, но безрезультатно. Посольскими их считали с первых минут и посольскими они останутся, если Бог им не поможет, до конца их дней».

Капитан Голубой Дивизии далее поясняет, что они сели в поезд, убежденные, что их отправляют в Париж, как они просили, но их доставили в Москву. Там их поместили в лагерь № 27 под Москвой и позже отправили в Оранки, где они и встретились с Паласиосом и другими военнопленными.

Среди имен испанских изгнанников, которые прибыли из Берлина, Паласиос называет следующие: Луис Браво, боксер; капитан Саури, происходивший из Воздушной школы Картахены; одна женщина, которую звали Ампаро Фернандес, и другие.

С этой версией Паласиоса по поводу происхождения и будущего этой группы спорит, однако, Антонио Виланова. Признавая, что такие испанцы были в Берлине, потому что были перевезены из Франции немцами, Виланова говорит:

«В Берлине находились достаточно многочисленные группы испанцев, и для нашего рассказа интересна следующая, состоящая из Мануэля Эспады Перегрина, коммуниста, капитана Республиканского флота; Эмилио Виларо Устреля, офицера СИМ, входившей в Республиканскую Эскерру; Энрике Менендеса, офицера (С. 412) штурмового корпуса, беспартийного; Франсиско Расета Бускеса, комиссара батальона, члена ПСУК, до войны типографа; Хосе Кабестани, учителя начальной школы, из Культурной милиции; Рамона Клоса Пуичгроса, грузчика на мельнице в Барселоне; Антонио Гресы, дровосека… Все они были республиканскими бойцами в гражданскую войну, прибывшими в Германию как трудовая сила из Франции. К ним присоединился инженер Хоакин Сантаэлена, без политической ориентации, который был в группе тех, кто был послан как «добровольцы» франкизмом. Все они, и некоторые другие, были организованы как испанские группы, без политических целей, но более всего с целью обеспечения собственной безопасности.

С приближением битвы за Берлин жители столицы – среди них, естественно, и испанцы – переживали часы беспокойства. Не только потому, что бомбы падали ночью и днем со всех сторон, но потому что патрули СС арестовывали и вешали без какого-либо расследования любого человека, которого встречали на улице и который не мог оправдаться какой-либо военной необходимостью. Энрике Менендес сам был арестован нацистским патрулем, выйдя в поисках еды, и смог спастись благодаря тому, что некоторые соседи, пользовавшиеся полным доверием, сказали, что знают его.

Многие тысячи берлинцев жили в подвалах или среди руин своих домов, но некоторые испанцы, которые остались без пристанища, решили бежать в испанское Посольство, до того не тронутое бомбами. Прибыв туда, они не нашли там никого, кроме служащего немецкого происхождения по фамилии Яльчер и испанского шофера по фамилии Каррион. Оба, увидев испанских республиканцев, задрожали от страха.

Группа эта была очень неоднородна в том, что касалось профессий и политического кредо, но они решили превратить посольство в казарму и штаб, чтобы объединить всех испанцев, находившихся в Берлине, и принять меры, которые должны были дать им возможность адаптироваться в ходе битвы.

Когда советские вошли в бункер Гитлера и закончился тысячелетний рейх, Эмилио Виларо Устрель выставил на балкон посольства испанское республиканское знамя, которое сегодня [это писалось в 1969 году] находится в Советском Союзе у Энрике Менендеса, твердо уверенного, что однажды оно будет развеваться в Мадриде.

Когда прекратился пыл борьбы, испанцы объяснили советским властям, кто они такие и что означало их присутствие в посольстве; они получили все возможности для того, чтобы каждый определил свою судьбу. Некоторые, как Пачеко и Навес, решили выехать во Францию; другие, как Хосе Кеведо, решили остаться в Берлине; большая часть решила уехать в Советский Союз (С. 413). И это произошло не немедленно, но в течение двух месяцев после падения Берлина, по мере того как каждый определял свою жизнь. В течение этих двух месяцев они жили в немецкой столице, и их абсолютно не беспокоили. И Энрике Менендес помогал русским властям, на автомобиле объехал все места, где были испанцы, оповещая их о советском решении, чтобы каждый избрал свою судьбу. Испанцы, которые решили ехать жить в СССР, были там братски приняты, и не как дипломаты, жестоко и воинственно, как это рассказывает капитан Паласиос, а как братья по совместной борьбе» (С. 414).

Этой темы касается и Х.Д. Родригес Хименес, говоря, что так или иначе, несколько десятков испанцев присутствовали при последних боях в Берлине. Часть их считала себя пленниками, хотя могла покинуть город за несколько дней до его падения, поскольку любая судьба для них была бы лучшей, чем попасть в плен к Красной Армии. Родригес частично проливает свет на происхождение интернированных в СССР испанцев «из Германии», говоря, что США и Англия решили репатриировать силой десятки тысяч лиц российского происхождения и передать их советским. Среди них, – утверждает он, – были и испанцы, принадлежавшие к частям Вермахта и СС (С. 370).

Вот еще немногие свдения об интернированных испанцах, которые нам удалось выявить в фондах ГУПВИ. В 1947 г. 3 января в лагерь № 186 в Люстдорфе были переведены из лагеря № 159 17 испанцев, подлежащих репатриации в соответствии с директивой МВД СССР № 322 от 10 ноября 1946 г. В марте 1947 г. к ним были добавлены из того же лагеря еще два испанца[145]145
  РГВА. ГУПВИ. Ф. 1 е. Оп. 2. Д. 125. Л. 2. Д. 124. Л. 56.


[Закрыть]. 27 февраля 1947 г. из лагеря № 186 из Одессы в г. Сигет в лагерь № 304 направлены 17 испанцев, 5 апреля и 8 мая того же года к ним добавлены еще по двое[146]146
  РГВА. Ф. 450. Оп. 22. Д. 94. Л. 11,31, 45, 75; Оп. 7. Д. 1. Л. 29.


[Закрыть].

Упомянутая группа из 17 испанцев относится к «союзным» интернированным, интересная подборка документов о которых возникла в 1946 г. в результате письма одного из них в ЦК КПИ (письмо попало в ЦК ВКП(б). В этом письме Модесто Гарсия из 6 лагерного отделения лагеря для военнопленных № 159 в г. Одессе жаловался, что они неизвестно почему сидят «в этом проклятом лагере». Зам. зав. отделом ЦК ВКП(б) А. Панюшкин направил письмо в ГУПВИ с просьбой «сообщить о принятых мерах».

Это поручение вызвало появление ряда документов, проливающих свет на причины переправки интернированных в Германии, Австрии, Польше испанцев в СССР, на состав этих лиц, их происхождение, партийность и судьбы. На запрос ГУПВИ начальник УМВД по Одесской области в ноябре 1946 г. сообщил: «В Одесском лагере № 159 МВД СССР содержится 16 чел. испанцев, из которых 14 являются интернированными и в лагерь военнопленных переданы из лагеря интернированных как подозреваемые в службе в «Голубой дивизии». Проверкой эти данные не подтверждаются. Остальные два испанца – Гарсия Модесто и Васкес Хосе являются также интернированными, но в 1942 – 1943 гг. служили в «Голубой дивизии». Представляя на всех испанцев справки, просим Ваших указаний о порядке дальнейшего содержания их в лагере для военнопленных»[147]147
  РГВА, ГУПВИ. Ф. 1 – П, Оп. 15, Д. 3, Л. 19 – 24.


[Закрыть]. Далее следует 16 справок, составленных на основе допросов интернированных. Приведем полностью справку на автора письма:

«Справка

на содержащегося в Одесском лагере № 159 МВД СССР Гарсия Модесто Серрано, 1917 года рождения, уроженец г. Овьедо, провинция Астурия, испанец, испанское подданство, до 1937 г. был членом Объединенной социалистической молодежи. Образование 5 классов начальной школы, слабо знает итальянский, польский, русский языки, холост, по профессии мясник, проживал г. Овьедо, ул. Саласаре, д. 5.

На допросе Гарсия Модесто показал:

В 1933 г. окончил 5 классов начальной школы в г. Овьедо и пошел работать учеником-убойщиком на городскую бойню. В 1943 г. (ошибка в дате, в 1934? – ред.) в числе революционных рабочих принял участие в захвате орудийного завода в г. Овьедо, за что жандармерией был арестован и заключен в тюрьму в г. Овьедо, откуда был освобожден в апреле месяце 1935 г. и работал по найму в г. Овьедо до февраля 1936 г. Потом опять поступил работать на городскую бойню. В июле 1936 г. вступил в Республиканскую армию, где служил в батальонах "Кровь Октября” и «Фермин Галан». 21 октября 1937 г. был пленен войсками Франко и до апреля месяца 1938 г. содержался в концлагере г. Овьедо. С апреля 1938 г. по апрель 1941 г. работал как пленный в 107 рабочем батальоне в г. Сарагосе. В апреле 1941 г. был из плена освобожден, вернулся домой в г. Овьедо, но в мае 1941 г. был прислан в Испанскую армию и послан в испанский «иностранный легион», который находился в Испанском Марокко, Африка. В «Иностранном легионе» служил солдатом в 33 роте 9-го батальона 3 полка до апреля 1942 г. 4 апреля 1942 г. Гарсия Модесто был направлен в «Голубую дивизию» и в составе маршевого батальона прибыл в с. Горышево, в 10–12 км от города Новгорода, откуда как специалист мясник направлен в г. Лугу, где работал на колбасной фабрике.

"Голубая дивизия” была переброшена на Ленинградский фронт, и Гарсия Модесто из г. Луги был откомандирован в населенный пункт Мостелево, примерно в 20 км от г. Гатчина, где располагался хозяйственный батальон «Голубой дивизии».

В Мостелево Гарсия Модесто получил звание младшего сержанта и работал командиром отделения в хозяйственной роте до конца 1943 г.

В ноябре или декабре месяце 1943 г. Гарсия в составе 14-го репатриационного батальона выехал в Испанию, откуда возвратился в «Иностранный легион» в Африку.

В апреле 1944 г. был из армии демобилизован и выехал в г. Овьедо, а в июне месяце 1944 г. выехал на работу в Германию, где работал на пивоваренном заводе в г. Лабиау в 57 км от г. Кенигсберга.

20 января 1945 г. г. Лабиау был занят частями Красной Армии.

Советскими властями Гарсия был интернирован, попал в Черновицкий лагерь, затем в г. Бердичев, Люсдорф и с 15 ноября 1945 г. находится в лагере № 159 МВД СССР.

Гарсия Модесто взят нами в активную агентурную разработку, в результате которой имеются данные о том, что Гарсия участвовал в борьбе с партизанами.

Дальнейшая разработка Гарсия ведется в направлении его действительной службы в «Голубой дивизии».

Как служивший в «Голубой дивизии» Гарсия является военнопленным.

Зам. начальника оперотделения

оперотдела лагеря № 159 МВД СССР

ст. лейтенант Барабашкин (подпись).

Отп. 3 экз.

исп. Шапиро»[148]148
  РГВА, ГУПВИ Ф. 1 – П, Оп. 15, Д. 3, Л. 25–25 об.


[Закрыть].

Примерно так же охарактеризован и второй участник Голубой Дивизии – Хосе Васкес, 1921 года рождения, тоже член ОСМ (Объединенной социалистической молодежи) в 1937–1939 гг., пекарь, арестовывавшийся франкистскими властями, затем призванный в армию и направленный в августе 1942 г. в хозяйственный батальон Голубой Дивизии, возвращенный в Испанию в 1943 г., но по дороге бежавший во Франции и выехавший на работу в Германию. Остальные испанцы —

Сальвадор Педро Санчес Кабеса, 1895 г. р., повар, левый республиканец; Хосе Николас Бернар Ромеро, 1925 г. р., крестьянин; Андрес Бартоломе Монтанер Феррер, 1904 г. р., шофер; Антонио Каскос, 1924 г. р., пекарь; Энрике Антонио Паниагуа, 1926 г. р.; Хосе Франсиско Тур Гомес, 1923 г. р.; Валериано Антонио Барао Вердусан, 1916 г. р., анархо-синдикалист, сотрудник уголовной полиции; Рикардо Перегрино Вильянуэва Баррера, 1919 г. р., пекарь; Хосе Роман Диего Мартинес, 1923 г. р., автомеханик; Луис Хулиан Фернандес, 1913 г. р., анархо-синдикалист, шофер; Сантъяго Гальего Кановас, 1923 г. р., водопроводчик; Мануэль Ансельмо Лопес, 1910 г. р., социалист, кузнец, – все были или посланы, или добровольно отправились из-за нужды на работу в Германию, где трудились либо по специальности, либо чернорабочими.

Заслуживает более подробного описания Луис Рикардо Сенак, 1905 года рождения, член КПИ, шофер-механик. Он с февраля 1937 г. был откомандирован в Мадрид в распоряжение Советского посольства, одновременно был зачислен в органы государственной безопасности, начальником которых был подполковник Ортега. Работал шофером и возил советских инспектирующих командиров в различные соединения Республиканской армии до января 1939 г. В январе на своей машине вывез из Испании во Францию своего начальника (советника 27 дивизии) и еще нескольких русских, которые уехали в Париж, а сам, согласно приказу, вернулся в Барселону. 13 февраля 1939 г. вместе с Республиканским правительством и работниками органов госбезопасности Сенак эвакуировался во Францию, где был интернирован и содержался в лагере Сен-Сикрион до февраля 1940 г. В феврале 1940 г. в принудительном порядке был послан на военный завод в г. Пермени (Франция), где работал в 1940 г. При приближении немецких войск Сенак совместно с другими рабочими бежал в г. Бордо, однако там попал на оккупированную немцами территорию. Сенак в числе 5000 испанцев работал в военном порту в качестве чернорабочего, подпольно являясь секретарем партийной организации. В сентябре 1941 г. за подпольную работу Сенак был арестован и до 18 января 1942 г. находился в заточении, а затем был отправлен в лагерь смерти Ораниенбург – Заксенхаузен. 5 или 6 мая 1945 г. Сенак, находясь в тифозном состоянии, был освобожден частями Красной Армии и положен в госпиталь. По выздоровлении был интернирован и отправлен в г. Бердичев, затем в Люсдорф, и с 4 февраля 1946 г. находился в лагере № 159. Сенак заявлял, что хочет остаться в Советском Союзе или получить возможность выехать во Францию.

И последний – Педро Мануэль Паркет, 1927 г. р., мать которого была немка, сам считал себя немцем и был в Дрездене, где жил у тетки, «ошибочно интернирован советскими властями как испанец»[149]149
  РГВА, ГУПВИ, Ф. 1 – П, Оп. 15, Д. 3, Л. 26–42.


[Закрыть].

Решением заместителя министра внутренних дел СССР в. В. Чернышова все эти испанцы были в начале января 1947 г. переданы органам репатриации в Люсдорфский лагерь № 186 близ Одессы для возвращения их на родину[150]150
  РГВА, ГУПВИ, Ф. 1 – П, Оп. 15, Д. 3, Л. 44–48.


[Закрыть]. Как видим, временами грань между интернированными и военнопленными исчезала.

Среди военнопленных, согласно регистрационным книгам, находилось в 1949 г. в спецгоспиталях в Череповце и в лагере № 473 несколько гражданских интернированных испанцев, выехавших на родину на «Семирамисе». Мы приводим несколько более подробные данные о них, которые стали нам известны:

Буэно Сальвадор Мигель; 14 мая 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 10 июня 1949 г. в лагерь № 473;

Гарсия Мартинес Висенте Диего; 2 июня 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 9 августа 1949 г. в лагерь № 473;

Кастанеда Очатандо Анхель, один из интернированных в Одессе моряков, матрос, желавший вернуться на родину, б/п, требовал выезда из СССР; по данным Артиса Хенера, погиб в лагерях; 22 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 2 сентября 1949 г. в с/г № 1731; в марте 1954 г. взамен утраченных перед репатриацией золотых часов с браслетом ему по указанию МВД СССР были пересланы золотые часы марки «Победа»;

Кастро Лопес Хуан, один из интернированных в Одессе моряков, матрос-кочегар, желавший вернуться на родину, где имел семью, б/п. 31 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 2 сентября 1949 г. в с/г № 1731;

Лейра Карпенте Антонио, один из интернированных в Одессе моряков, военнослужащий– артиллерист, матрос, желавший уехать на родину, социалист; «согласен работать до отъезда», числится в списке интернированных в лагере в Караганде, представленном 17.02.1948 г. в СОКК и КП[151]151
  Союз Обществ Красного Креста и Красного Полумесяца – организации Красного Креста на территории СССР.


[Закрыть] Международным Красным крестом из Женевы; 19 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 2 сентября 1949 г. в с/г № 1731;

Льопарт Педро Игнасио, один из интернированных в Одессе моряков, ст. механик парохода, желавший выехать на родину, где имел семью. «Требует отъезда, до этого согласен работать в теплых климатических условиях». Числится в списке интернированных в лагере в Караганде, представленном 17.02.1948 г. в СОКК и КП Международным Красным крестом из Женевы; 19 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него в лагерь;

Меркадеро Сааведра Франсиско, один из интернированных в Одессе моряков, военнослужащий-артиллерист, желавший уехать на родину, б/п. 19 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 10 июня 1949 г. в лагерь № 473;

Пинейра Диас Энрике, аргентинец, один из интернированных в Одессе моряков, военнослужащий-артиллерист, желавший вернуться на родину, б/п; 9 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 2 сентября в 1949 г. в с/г № 1731;

Понс Ларко Санчес Эусебио, один из испанских пилотов, вызволенных из французских концлагерей; судьба его неясна, в списке выехавших на «Семирамисе» он отсутствует; в июле 1940 г. жил в д/о Опалиха, числился как вожак группы летчиков, требующих выезда из СССР; по данным Бласко Кобо, погиб в СССР; по данным Артиса Хенера, в середине 1950-х гг. выехал из СССР; числится в списке интернированных в лагере в Караганде, представленном 17.02.1948 г. в СОКК и КП Международным Красным крестом из Женевы; 19 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 8 апреля 1949 г. в лагерь № 473;

Рамос Аррибас Максимо Клаудио, летчик; в 1940 г. выступал против летчиков, стремящихся выехать из СССР; числится в списке интернированных в лагере в Караганде, представленном 17.02.1948 г. в СОКК и КП Международным Красным крестом из Женевы; 31 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 4 июля 1949 г. в лагерь № 473;

Родригес Родригес Эрмохенес, летчик; числится в списке интернированных в лагере в Караганде, представленном 17.02.1948 г. в СОКК и КП Международным Красным крестом из Женевы; 2 июля 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 2 сентября 1949 г. в с/г № 1731;

Ромель Коломер Клаудио, летчик; числится в списке интернированных в лагере в Караганде, представленном 17.02.1948 г. в СОКК и КП Международным Красным крестом из Женевы; 19 марта 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него 26 июля 1949 г. в лагерь № 473;

Руис Меса Кандидо Алехандро, один из интернированных в Одессе моряков, матрос, желавший вернуться на родину; б/п; 20 мая 1949 г. поступил в спецгоспиталь № 3739, г. Череповец, убыл из него в лагерь[152]152
  Приведенные здесь и далее биографические сведения о конкретных лицах содержатся в имеющейся в нашем распоряжении составленной нами на основе архивных и опубликованных источников компьютерной Базе Данных «Los que vivieron en Rusia», в которой приведены конкретные ссылки на источники.


[Закрыть].

Видимо, статистика, относящаяся к освобождению на 1 апреля 1949 г. 78 испанцев (32 человека в 1945 г., 23 в 1946 г., 20 в 1947 г. и 3 в 1948 г.) касается именно тех репатриированных и военнопленных, которые отпускались (передавались союзникам) без «завоза» на территорию СССР. Существует справка о количестве военнопленных, освобожденных с фронтов, – так, на 15 декабря 1945 г. значится 6 освобожденных испанцев, в том числе 1 по Белорусскому фронту, 3 по Северной группе войск и 2 по Южной группе войск[153]153
  РГВА ГУПВИ. Ф. 1-П. Оп. 14. Д. 32. Л. 5, 30, 84, 124, 138, 161.


[Закрыть].

Значительная концентрация испанцев с целью репатриации в лагерь для репатриированных в Одессе № 186 осуществлялась в 1948 г., что подтверждает сведения Оканьяса. Покажем этот процесс, насколько нам удалось его прояснить.

31 января 1948 г. из лагеря № 388 передан в лагерь № 186 интернированный Портас Франсиско, 1886 г. р.[154]154
  РГВА. ГУПВИ. Ф. 1е. Оп. 2. Д. 223. Л. 20.


[Закрыть]. В апреле 1948 г. из лагеря № 74 Горьковской области в лагерь № 186 направлен 41 человек интернированных испанцев на основании распоряжения ГУПВИ МВД СССР № 52/3064 от 14 апреля 1948 г.:

1. Аулина Хуан Бартоломе, 1910 г. р.

2. Боуфармачул Кристобаль, 1901 г. р.

3. Браво Хосе, 1916 г. р.

4. Велеро Санчо Диего, 1909 г. р.

5. Вилара Эмилио Хосе, 1907 г. р.

6. Груэса Антонио Доминго, 1909 г. р.

7. Де ла Крус Хосе, 1909 г. р.

8. Иригой Паскуаль, 1911 г. р.

9. Кюн Эрна Пауль, 1913 г. р.

10. Кюн Катя Курт, 1937 г. р. (немки без подданства)

11. Куадрос Хуарес Хуан, 1906 г. р.

12. Куэто Муньос Хуан, 1914 г. р.

13. Клосс Пучерос Роман, 1904 г. р.

14. Лима Андрес, 1917 г. р.

15. Лима Артур Инга, 1921 г. р.; (немка)

16. Лопес Гомес Антонио, 1900 г. р.

17. Лопес Бараэдо Игнасио, 1926 г. р.

18. Мартин Мануэль Эмилио, 1913 г. р.

19. Мартинес Бланке Томе, 1905 г. р.

20. Мартинес Васкес Мануэль, 1910 г. р.

21. Кабестани Иоганнес, 1925 г. р. (немка)

22. Кабестани Регина Хосе, 1942 г. р. (испанка без подданства)

23. Мартинес Хулиан Мануэль, 1947 г. р.

24. Молинеру Гарсия Франсиско, 1894 г. р.

25. Менендес Куэнка Энрике, 1913 г. р.

26. Перес Солано Мануэль, 1912 г. р.

27. Росет Бускес Франсиско, 1912 г. р.

28. Санта Элена Диес Хуакин, 1896 г. р.

29. Санта Грау Санчо Себастьян, 1907 г. р.

30. Саури Сервера Франсиско, 1907 г. р.

31. Саури Фрида Иоганнес 1909 г. р. (немка)

32. Сегура Мартинес Хуан, 1915 г. р.

33. Сирес Гарсия Хасинто, 1914 г. р.

34. Сирес Эдит Бруно, 1920 г. р.,

35. Сирес Хасинто Росита, 1944 г. р. (двое последних зачеркнуты с пометой «оставлены в лагере»).

36. Сирес Хасинто Хасинто, 1947 г. р.

37. Торрес Ингуэса Антонио, 1917 г. р.

38. Увальдо Сако Тимотео, 1916 г. р.

39. Фернандес Конде Ампаро, 1911 г. р.

40. Куэсто Фернандес Хосе Луна, 1932 г. р.

41. Кабестани Карро Хосе, 1915 г. р.

42. Эспада Мануэль Хосе, 1910 г. р.

43. Эрнандес Хосе Антонио, 1902 г. р.

В этом же архивном деле сведения о поступлении в лагерь № 186 из лагеря № 159 1 июля 1948 г. четырех испанцев:

1. Лопес Морено Кинтин Индолесио, 1918 г. р.

2. Педрень Видаль Фелипе Эльпидио, 1917 г. р.

3. Салуд Пая Эмилио, 1918 г. р.

4. Хурадо Васкес Мануэль, 1909 г. р., а 3 июля 1948 г. еще 13:

1. Алонсо Мартин Франсиско Алехандро, 1905 г. р.

2. Алмор Черибеля Сальвадор, 1915 г. р.

3. Бельтран Талон Хайме, 1917 г. р.

4. Лопес Гонсалес Хосе Андрес, 1915 г. р.

5. Маркес Кастель Висенте, 1917 г. р.

6. Приэто Фернандес Артур, 1914 г. р.

7. Пуч Дельгадо Агустин, 1916 г. р.

8. Родригес Тегейро Мануэль, 1910 г. р.

9. Родригес Тенедор Томас, 1915 г. р.

10. Серрано Органеро Луис, 1905 г. р.

11. Троче Котело Хосе, 1912 г. р.

12. Родригес Банго Виктор, 1915 г. р.

13. Триго Сайно Хоакин, 1916 г. р.

17 июля 1948 г. в лагерь № 186 из лагеря № 159 передан Миральес Понс Обдулио Висенте, 1916 г. р.[155]155
  РГВА. Ф. 450. Оп. 13. Д 1. Л. 93, 117, 118, 310, 316–317 об; Ф. 1 е. Оп. 2. Д 225. Л. 27–28, 32–35.


[Закрыть]

16 августа 1948 г. в лагерь № 186 из лагеря № 159 переданы 7 интернированных и 2 военнопленных испанца:

1. Аласио Антонио, 1912 г. р.

2. Альгаба Кинтин Антонио, 1921 г. р., солдат (зачеркнуто с припиской «нетранспортабельный»)

3. Арейда Хулио, 1928 г. р.

4. Гарсия Висенте Мануэль, 1919 г. р., солдат

5. Геррера Диего, 1916 г. р.

6. Диас Витто С., 1914 г. р.,

7. Серра Рикардо Модесто, 1922 г. р. солдат (зачеркнут с пометой «нетранспортабельный»)

8. Кабальо Антонио, 1914 г. р., лейтенант

9. Лагуэрта Альфредо Фелипе, 1921 г. р.

10. Портас Франсиско, 1886 г. р. (передан дважды – акт 31 января 1948 г.)

11. Родригес Мигель Мельчор, 1926 г. р.[156]156
  РГВА. ГУПВИ. Ф. 1 е. Оп. 2. Д. 226. Л. 9-10.


[Закрыть].

Но были и обратные перемещения – так, 13 июня 1948 г. из лагеря № 186 был переведен в лагерь № 159, Одесса, интернированный испанец Крус Хосе, 1909 г. р.[157]157
  РГВА. Ф. 450. Оп. 13. Д. 1. Л. 423–424.


[Закрыть].

Согласно списку интернированных граждан испанского подданства, находящихся в транзитном лагере № 186 по состоянию на 17 июля 1948 г., в нем значилось 68 человек. В основном, это были вышепоименованные лица, состоящие из «союзных» интернированных и около 15 интернированных в СССР ранее (испанские моряки и летчики)[158]158
  ГАРФ. Ф. 9526. Оп. 1. Д. 599. Л. 161 – 165


[Закрыть].

Обратим внимание на наличие здесь нескольких семей, в том числе с детьми, рожденными уже на территории СССР, что подтверждает слова Оканьяса о женах и детях интернированных. Это:

1) Браво Басан Хосе, 1916 г. р., член компартии Франции, его жена Фернандес Конде Луна Ампаро, 1911 г. р., и сын последней Куэста Фернандес Луна Хосе, 1932 г. р.,

2) Иригой Паскуаль, 1911 г. р., его жена немка Кюн Эрна Пауль, 1913 г. р., и дочь последней, Кюн Екатерина Куртовна, родившаяся в 1937 г. в Ленинграде,

3) Лима Томас Андрес, 1917 г. р., и его жена, немка Лима Инге Артур, 1921 г. р.,

4) Мартинес Васкес Мануэль, 1910 г. р., его жена немка Кабестани Астрид Хельга Ингеборг (бывшая жена их солагерника композитора Хосе Томаса Кабестани Кастро), 1925 г. р., ее дочь от первого брака Кабестани Регина Хосе, 1943 г. р., и сыновья от второго брака, Мартинес Хулиан Мануэль и Мартинес Эмилио Мануэль, 1947 и 1948 г. р., родившиеся в лагере № 74 Горьковской обл., Богородский район, пос. Монастырка,

5) Саури Сервера Франсиско, 1907 г. р., член КПИ, и его жена немка Саури Фрида Иоганнес, 1909 г. р.,

6) Сирес Гарса Хасинто, 1914 г. р., член КПИ, и его сын Сирес Хасинто, 1947 г. р., родившийся тоже в Монастырке; (бывшая жена Сиреса Эдит Бруно, 1920 г. р., и дочь Сирес Хасинто Росита, 1944 г. р., как мы видели выше, были «оставлены в лагере» № 74).

Значительная часть вышеименованных испанцев (41 человек) перечислены в особом списке, составленном в середине 1948 г., в котором указано, что они были интернированы в Берлине 13 июня 1945 г. и что одни из них хотят вернуться в Берлин, другие остаться в СССР[159]159
  ГАРФ. Ф. 9526. Оп. 1. Д. 599. Л. 244.


[Закрыть]. Список сопровождает подборка стереотипных заявлений, написанных от руки чернилами на немецком языке, но с подлинными подписями; каждое заявление сопровождается заверенной машинописной копией по-русски. Вот примеры:

«Министру иностранных дел СССР.

Заявление.

Я, репатриант Перес Мануэль Хесус 1912 года рождения, испанский подданный, прошу не отказать в моем заявлении.

Я13.7.45 года был взят в Берлине для репатриации в Россию. Во время гражданской войны в Испании я воевал против Франко, ввиду этого сейчас мне невозможно вернуться на родину и я прошу разрешения отправить меня в Германию в советскую зону. Адрес моих знакомых в г. Берлин Ной. Кельн. Ул. Райнгольд, 7».

«Министру иностранных дел СССР.

Заявление.

Я, репатриант Кабестани Хосе Томас 1915 года рождения, испанский подданный, прошу не отказать в моем заявлении.

Я 13.07.45 года был взят в Берлине для репатриации в Россию. Во время гражданской войны в Испании я воевал против Франко, ввиду этого сейчас мне невозможно вернуться на родину и я прошу разрешения устроиться в Советском Союзе в гор. Москве или Одессе с обеспечением гражданских прав и свобод, и разрешить мне работать по моей специальности как композитор и пианист.