Текст книги "Стартап инженера Гарина"

– Но в итоге, что ты собираешься предпринять?

– Я собираюсь поручить это дело одному моему проверенному сотруднику. Это человек, обладающий достаточной ловкостью, тактом и сообразительностью. Он уже несколько лет живет в Москве и очень хорошо там освоился. Сложно что-то прогнозировать… но по крайней мере есть шанс, что мой человек сможет определить, как можно более узкий круг лиц, который мог это сделать. Как только это случиться, то тогда мы сможем использовать имеющиеся у нас в Москве оперативные возможности в силовых структурах и кого-нибудь крепко прижмем.

– Ну хорошо… пусть будет как ты говоришь – согласилась Дженис и замолчав о чем-то задумалась…

Джастин тоже крепко задумался. Вчера вечером ему позвонил дед – патриарх всей большой фамилии, к которой принадлежал Джастин. После нескольких ничего не значащих фраз, дед вдруг попросил навестить его, что было на него очень не похоже. Джастина беспокоило это внезапное приглашение. Он был уверен, что дед не мог знать о случившимся в Москве, а сам он и подавно не был готов рассказывать об этом. «Еще чего доброго старика хватит какой-нибудь инсульт. В его возрасте совершенно нельзя волноваться» – думал Джастин и внимательно посмотрел на Дженис.

– О чем ты задумалась? – задал ей вопрос.

– Дженис выдохнула и ответила с загадочной интонацией – о столице Великого Шелкового Пути.

– А что, была такая?

– Да, была.

Вдруг по громкой связи секретарь Джастина доложил, что пришел дизайнер.

– Это по поводу маек? – спросила Дженис.

– Да… выбираем графический коан, для новой линии ширпотреба, который как раз и пойдет, по этому пути – с усмешкой ответил Джастин.

– Ну хорошо, не буду Вам мешать – сказала Дженис вставая из кресла.

– Да ты никогда не мешала… останься, ты же знаешь, я всегда дорожу твоим мнением.

– Не сейчас – ответила Дженис и направилась к выходу.

Глава 12. Слава Капитализму

«Пока у меня не будет необходимого набора деталей, я не смогу начать настоящую работу. Я же отправлял тебе список. Больше всего мне нужны шестеренки «Голубой Океан», «Андай» и «А101».

– Гарольд – ты даешь мне очень трудное задание. Ты же знаешь, что такими ресурсами обладает только кто-то на самом верху. На черном рынке все, что ты говоришь стоит громадных денег, да я и не слышал, чтобы это продавалось последние несколько лет… Тебе надо попытаться договориться с кем-то из главных тяжеловесов. Как твоя переписка с Богдановым.

– Мне намекнули, что я должен отказаться от всех авторских прав в пользу сети и присоединиться к его группе.

– Может быть тебе стоит рассмотреть это предложение?

– Я не хочу быть марионеткой… не хочу, чтобы моим профайлом играли в тетрис…»

– Нам на выход – сказал Виктор. Он переживал, что Андрей, увлекшись чтением пропустит «Сортировочную».

– Да – да. Пойдем пробиваться – ответил Гарин.

Друзья встали и не спеша пошли к выходу. Выбравшись с платформы в город, Виктор спросил у Гарина.

– Ну что, интересно читать?

– Да, очень занимательно.

– О чем пишут.

– Там один персонаж появился – по кличке Талиб. Он является компаньоном

Эндрюса и их профайлы связаны в сети

– А что, этот Талиб – араб какой-то?

– Не знаю… Талиб – это ник его профайла.

– А как настоящее имя этого Талиба.

– Не пишется.

– А что значит – связаны в сети?

– Понимаешь, у них ни как у однокашников… там нет друзей – а есть компаньоны, конкуренты и среда. Профайл – это вроде юридического лица. Если хочешь заниматься бизнесом – у тебя должен быть профайл в сети. Профайл Эндрюса и есть его стартап. Создать свою фирму – это значит построить свой профайл.

– И у этого Талиба тоже профайл свой.

– Да.

– А в какой сфере творит этот Талиб.

– Он пират.

– Ну конечно, что же ещё.

– Ну вообще-то у этого Талиба есть собственная военная компания – называется «Всегда побеждающая Армия».

– И с кем он воюет.

– Да пока не с кем. Он больше частными расследованиями занимается.

– А что значит – построить свой профайл?

– Профайл похож на механизм, состоящий из шестеренок.

– А где взять эти шестеренки?

– Их надо зарабатывать – задания, определенные выполнять. Ну или на черном рынке купить.

– Понятно – ответил Виктор, хотя по его лицу было видно, что понятно ему не очень, потому как он надолго задумался, переваривая что-то в голове.

– Слушай, я хотел вернуться к нашим баранам… – вдруг сказал Виктор после долгой паузы.

– К каким баранам?

– Да к Вазгену.

– А-а. Понятно! Ну и что?

– Мы с Вазгеном вечером съездим в супермаркет на «Красносельской», купим что-нибудь пожрать, а потом около шести будем ждать тебя на Казанском.

– Бутылку не забудьте приобрести – усмехнулся Гарин.

– Бутылку Вазген с работы притащит.

Друзья как всегда доехали до работы, расселись по стульям и стали ждать руководящих указаний. Минут через пятнадцать подошли Паша с Романом, а ещё чуть попозже Сергей. Павел, по своему обыкновению, завел разговор про футбол. Чемпионат России давно закончился, и всё внимание Павла переключилось на Английскую премьер-лигу и Челси. Еще пару недель назад, он очень переживал увольнение Жозе Моуриньо. Павел говорил, что Роман Абрамович ничего не смыслит в футболе и такими специалистами разбрасываться не гоже. Но новый тренер удерживал клуб на плаву, а после того, как в прошедшие выходные Челси обыграл заштатный Сандерленд со счётом два – ноль, Павел вообще резко повеселел.

Татьяна блистала своим интеллектом, доказывая Елене Ивановне, что слово палисад нужно писать через букву «о», потому как «поли» – это значит много – много садов. Паша как педагог пошел вставлять Татьяне мозги, а оставшиеся мужчины принялись молчать каждый о своём. Виктор думал о том, что надо предпринять и как себя вести, чтобы сделать стремительную карьеру в партии Каспарянца, Роман молчал о том, что не плохо бы попросить у Елены Ивановны заказ поближе к Черкизону и посмотреть там кое-что из барахла, а Сергей мучительно размышлял о том, где достать деньги на опохмел и не пригласить ли ему с целью решения данной проблемы этих двух новых курьеров к себе в гости этим вечером. А Гарин думал о том, кому бы ещё отправить свой проект.

Вошедшая в комнату Настя прервала общее молчание и снова начала рассказывать про крутизну своего мужа и про то, как он открывает ещё два новых ресторана. Андрею уже надоело слушать эту дребедень и он, подмигнув Витьку сказал:

– Ты слышал, в Балашовской области средневолжский пористый тушкан достигает трех футов в диаметре.

– Да – поддержал друга Виктор – а к лету он ещё больше становиться.

– Знаю-знаю с готовностью ответила Настя. У нас там друзья живут, каждый год зимой мужа на охоту приглашают. В прошлом году он его шкуру домой приволок.

– Да ну! – удивился Виктор… а какого она цвета?

– Да я не помню… она у нас под кроватью валяется пылиться.

– Настя – послышался зычный голос Елены Ивановны – иди быстрее заказы распечатывай.

– Сейчас иду – откликнулась Настя и поспешила в соседний кабинет.

Андрей с Виктором с трудом сдерживались от того, чтобы не рассмеяться, вернувшийся Павел с Романом недоуменно смотрели на них, а Сергей сидел, прикрыв глаза и демонстрировал полное равнодушие к происходящему.

– А разве есть такая область… Балашовская? – спросил Гарина Павел.

– Сейчас нет, а раньше была – при Хрущеве года четыре существовала.

– Понятно, а пористый тушкан тоже при Хрущеве там водился? – подмигнул Андрею Павел.

– Может быть и сейчас он в тех краях обитает, только найти его трудно.

– Как говориться – кто ищет – тот найдет – вставил Виктор.

– Во-во – согласился оживший Сергей.

Тут в комнату зашла Елена Ивановна и начался процесс распределения заказов. Пашу отправили на юг серой ветки, Роман выпросил себе заказ в Сокольники, Виктору дали «ВДНХ», «Пражскую» и какой-то адрес в «Солнцево». Гарину же достались два заказа – один на «Тульской», второй на «Киевской» и поручение – отвести документы в салон красоты на «Фрунзенской».

Андрей обрадовался такому развитию событий. В Москву приехал известный словацкий философ Славчик Жижеков, и Андрей очень хотел попасть к нему на семинар в Институт Метафизики РАН, который как раз был расположен на красной ветке не далеко от «Кропоткинской». При удачном стечении обстоятельств, Андрей рассчитывал немного «заблудиться» и поехать в институт.

Курьеры вместе дошли до метро и спустились под землю. Виктор хотел ещё пообщаться с Гариным по поводу Вазгена, но к его досаде им предстояло ехать в противоположные направления и попрощавшись в вестибюле, они разошлись как в туннелях поезда.

Гарин доехал до «Фрунзенской», отдал документы и поехал развозить пакеты с заказами. Он планировал, что часа за два развяжется со всем этим делом и на обратном зайдет ненадолго в Институт. Но жизнь, как говориться, внесла свои коррективы.

На «Тульской» Гарин зашел в большой торговый центр и набрал номер клиентки. Через десять минут к нему подошла миловидная девушка, взяла пакет и протянула пятитысячную купюру. У Андрея конечно же не набралось задачи и в итоге эта наспех образовавшаяся парочка потратила полчаса на обход всех окрестных бутиков и магазинчиков в попытках найти размен. Когда это наконец удалось сделать, Гарин поспешил на станцию метро «Киевская». Он довольно быстро нашел большую гостиницу, расположенную недалеко от вокзала, зашел в вестибюль и звонком на сотовый известил клиентку, назвавшуюся менеджерам по Николь Некидман, о своем прибытии. Однако Гарину пришлось прождать сорок пять минут до того момента, когда она наконец соизволила выйти к нему. Андрей подумал, что это своеобразный рекорд – столь долгое ожидание случилось первый раз в его курьерской карьере. Он испытал огромное облегчение выйдя наконец из гостиницы на свежий воздух и подумал о том, что можно было бы устроить небольшой скандал, сказав, что по инструкции должен удостовериться в том, что перед ним именно госпожа Некидман и попросить предъявить паспорт.

В итоге – место Института Метафизики Гарин должен был спешить в офис за новыми заказами. Андрей решил пообедать и доехав до «Чистых Прудов» направился в сторону МакДакса с намерением купить двойной бигфут и пообедать им в офисе. Как говорил известный юморист: «Во всём мире МакДакс открывают, чтобы не было очередей», но как известно, в нашей стране всё происходит через другое место и вот эту яркую особенность нашей жизни и пришлось лицезреть герою. В кормушку была очередь человек двадцать пять и Андрею пришлось оставить эту затею. Быстрым шагом он дошел до офиса, где почти на пороге его встретила Татьяна Ризеншнауцер и вручила два пакета.

Первый заказ был проще простого – недалеко от метро у Курского вокзала, а вот второй заказ оказался настоящей курьерской черной дырой. Необходимо было доехать до метро «Речной Вокзал», там найти автобус нужного маршрута и выйти на одиннадцатой остановке. Наспех перекусив шавермой, Гарин сел в нужный автобус и начал считать остановки, попутно отслеживая путь автобуса по карте белокаменной. В какой-то момент, ему показалось, что автобус едет по кругу и можно выйти на пятой или шестой остановке и благополучно добраться до цели. Поверив в своё решение, Андрей вышел из автобуса и стал углубляться в мрачную промзону. Открывшаяся реальность показала, что лучше было бы не заниматься самодеятельностью. Курьер безнадежно заблудился в хитросплетениях тупиков и проездов. Звонок клиентке тоже ничего не прояснил, так как Гарин не мог толком объяснить где же он всё-таки находится. Пришлось идти обратно на остановку, садиться в злополучный автобус и пытаться угадать какая остановка будет одиннадцатой. Андрей подумал, что сегодня как раз тот самый трудный день курьера, о котором ему рассказывал Паша.

Тут как раз позвонил Виктор и сказал, что они с Вазгеном все купли и скоро будут садиться в электричку на Казанском. Гарин ответил, что он заблудился и приедет много позже. В итоге Вазген с Виктором укатили в Колхоз, а Гарин потратил еще час на то, чтобы найти нужную оптовую базу. Клиентка уже ждала Гарина на проходной, собираясь уезжать домой на своем «фокусе». Гарин подумал было, что надо напроситься в попутчики хоть до какого метро, но оставил эту затею из-за недостатка наглости и побрел обратно на автобусную остановку.

Путь домой занял без малого три часа и вот, в начале десятого Андрей сидел вместе с Вазгеном и Виктором в Колхозе и ужинал курицей гриль и салатами. На столе стояли водка и вино. Выпив вина и отъевшись за целый день, Гарин немного повеселел и стал с интересом слушать Вазгена. Гость говорил обо всем подряд – о Москве и развлечениях, о вине и намерении сменить работу и, наконец, перешел к партийной жизни. Гарин заметил, что Виктор очень внимательно слушает этого Вазгена и прямо смотрит ему в рот, как тот расписывает райские кущи, в которых окажутся его соратники, буде он станет во главе регионального отделения партии.

То ли по причине выпитого вина, то ли из-за ревности, Андрей решил показать кто в доме хозяин и интеллектуально подавить потенциального партайгеноссе.

– Вот ты мне объясни – обратился Гарин к Вазгену – зачем вообще это все?

– Что все? – непонимающе переспросил Вазген.

– Всё – вся эта партия… Я вообще не понимаю – в чем смысл деятельности всей этой конторы Каспарянца? Зачем Вы вообще нужны? Какая у Вас цель?

– Как какая… мы боремся против преступного режима. Против власти.

– Да это я понимаю, что против власти. Но скажи мне, за что?

– Мы демократическая партия, мы за демократию! – ответил Вазген.

– Да это мне все понятно… но зачем, зачем? Для чего она нужна, эта демократия?

– Как для чего? Это же очевидно! И Вазген начал читать Гарину лекцию про то, как демократия способствует экономическому процветанию.

– Посмотри, как живут в Америке или где-нибудь в Европе. Там у них уровень жизни в несколько раз выше нашего. Ты же не будешь с этим спорить?

– Конечно, с этим спорить было бы глупо – согласился Гарин.

– Ну вот – продолжал Вазген – все в нашей стране за то, чтобы радикально повысить уровень благосостояния. Все хотят жить на много богаче – ну как на Западе… хотя бы как в Германии. Почему там высокий уровень жизни? Потому, что там демократия и права человека соблюдаются, а у нас бывшие гэбэшники все захватили и подавляют демократические свободы. Поэтому и живем неважно. Вот будут у нас права человека соблюдать, как у них там на Западе – сразу и заживем. Экономика лучше будет развиваться, инвестиции зарубежные придут.

Что тут еще объяснять? По-моему, все очевидно и ясно…

– А, по-моему, нифига не очевидно и не ясно… Какая у нас сейчас цель? Цель у нашего общества?

Вазген задумался, пытаясь найти ответ на вопрос.

– В каком смысле? – спросил он Гарина.

– В прямом конечно. Вот раньше, во времена моего детства на плакатах писали «Наша цель – коммунизм!». А сейчас какая у нас цель?

– Ну, наверное, капитализм. Да, точно! Сейчас у нас цель – построить капитализм. Ну чтобы как в Америке. Или нет, наверное, лучше, как в Европе – в Швеции какой-нибудь или Голландии.

– Ты правильно говоришь – согласился Гарин. Сейчас наша цель – капитализм. Хоть это и не пишут на плакатах. Но по факту это так… А ты в курсе, что для того, чтобы построить эффективный, работающий капитализм – для этого нужна самая настоящая диктатура? Приведу тебе простой пример. Сравни Индию и Китай. Китай – это стремительное развитие при полном отсутствии демократии, а в Индии полная демократия – в парламенте партии на любой вкус – и жалкие островки современности посреди моря трущоб, мусора и дремучей отсталости. И это при том, что шестьдесят лет назад, у получившей независимость Индии стартовые условия были в разы лучше, чем у Китая. Это на территории Китая тридцать лет шла гражданская война между их белыми и красными, потом ещё за десять лет до второй мировой войны японцы туда вторгались. Потом вторая мировая… между прочим китайцы девяносто процентов личного состава японской императорской армии удерживали. Это американцы с японцами в основном авианосцами с самолетами воевали, а во время самых больших сражений на островах американским морпехам больше сорока тысяч японцев и не противостояло. А где же все это время была остальная семимиллионная японская армия. Все эти ниндзя и самураи были в Китае. Ты представляешь, какой они там китайцам уровень разрухи оставили… Да и не было там ничего кроме рисовых полей… а потом, после капитуляции японцев – опять гражданская война, потом культурная революция в общем не соскучишься…

А что же Индия? Никаких тебе войн, бомбежек и прочих потрясений. Англичане им построили и оставили в целости и сохранности железные дороги, университеты, юридическую систему и даже кое-какую индустрию. Казалось бы, развивайся не хочу – превращайся в мировую фабрику – тем более ты не участвуешь в холодной войне. Так нет же – мировой фабрикой стал Китай. Сам сравни – где сейчас Индия, а где Китай. Когда я ходил в школу китайскими были только термосы и трусы с носками, а сейчас уже все – от телефонов до самосвалов. Что ж индусы то все это проспали? Почему они в такой экономической жопе?

– По-твоему это из-за демократии?

– Ну конечно! Запад вложил в Китай сотни миллиардов долларов – в сто раз больше, чем в Индию, а почему? Да потому, что попробуй открой какой-нибудь бизнес в Индии, да хотя бы сеть гипермаркетов. Политики тебе не дадут это сделать. Потому, что какой-нибудь Воллмарт моментально разорит миллионы мелких лавочников, привыкших обвешивать и обсчитывать на своих базарах. Вот эти лавочники и голосуют за политиков, которые будут блокировать любую модернизацию индийской торговли. Демократия! Или, например, политика по ограничению рождаемости. Конечно это не демократично. В Китае же нет демократии. Там ввели ограничение рождаемости и прописку, чтобы всякая бестолочь или маргиналы города не наводняли. Сравни какой-нибудь Шанхай и Мумбаи. На китайские города приятно посмотреть, а в индийских городах крохотные островки благополучия тонут в мусоре и окружены гигантским кольцом трущоб. Я помню, нам ещё в институте рассказывали, что вокруг Мумбая такая трущоба, что её видно из космоса! Вообще все страны, которые чего-то добились за прошедшие пол века – сделали это благодаря диктатуре. В Японии, например, после второй мировой войны более сорока лет у власти была одна партия. То есть по сути в стране была сформирована, причем под американским контролем, однопартийная система. А в Южной Корее вообще сорок лет была военная диктатура – без всяких ширм. Нет, конечно люди там время от времени восставали и даже уличные бои были в городе Кванджу с тысячами погибших в 1984 году. И ничего. Никаких тебе майданов и прав человека. Представляешь – военщина две тысячи человек несогласных во время одной демонстрации замолотила. На глухо. Какая же это демократия? Да везде в Азии, где экономический успех – там диктатура. То есть можно сказать без диктатуры – нет прогресса. На Тайване, например, многопартийность только десять лет назад ввели, а так пятьдесят лет у власти была одна партия – причем с местным Кир Ир Сеном и его сыном – Чан Кайши и Цзян Цзинго. В Сингапуре тоже однопартийная система. А в Гонконге вообще, даже видимой демократии нет. Что при англичанах, что при китайцах там назначаемы губернатор. Нет при нём конечно есть законодательный совет, но выбирается он не всеобщим тайным и равным голосованием, а только богатыми капиталистами. Сообщество адвокатов от себя кого-то выбирает. Сообщество судовладельцев. Ну и профсоюз банкиров конечно – сам понимаешь куда без них. Да я вообще не верю, будто бы экономический прогресс целиком зависит от формы правления или тем более от пресловутой демократии. От самого человека зависит, как он живет. Как говориться каждый сам кузнец своего счастья. Да и не было никогда этой самой демократии в том смысле, как люди это сейчас понимают. Женщины, например, получили право голоса в Европе только после второй мировой войны. А негры в США только в шестидесятых годах прошлого века голосовать стали. Всей этой демократии от силы лет тридцать – не больше.

– Это все так – попытался возразить Вазген. Но это все дурная азиатская экзотика. В Азии все может получиться только из-под палки. а по-другому они не могут. На Западе же нет всех тех ужасов, о которых ты мне рассказываешь… Там процветающая экономика и многопартийная система.

– А я тебе скажу, что Запад, ничем не лучше Азии, просто они там в Англии давно уже весь этот ужас прошли и теперь выставляют себя чистенькими перед разными китайцами. Это сейчас на Западе демократия, когда капитализм уже построен, функционирует пару сотен лет и стал так сказать частью человеческой психологии, а может быть и генетики. Но добились они всего этого через виселицы и ГУЛАГИ.

– Да ну, шутишь? Бухминцев и Вазген уставились на Андрея…

– Нисколько – уверенно сказал Гарин. Откуда берётся при капитализме богатство? Его создают предприниматели и наемные рабочие. Одни на свой страх и риск пытаются создать что-то новое, а вторые воплотить это в жизнь. Но где же взять – первых и вторых?

Как заставить одних людей суетиться – что-то предпринимать, а вторых работать на первых. Это же не свойственно человеку… Исторически все были крестьянами и ремесленниками и работали только на себя. Все было очень комфортно – работаешь в окружении родственников – жены, отца, брата или старших детей. Без жесткого распорядка – когда захочешь ешь или отдыхаешь. А на фабрике – человек работает по свистку в компании незнакомых ему людей и под постоянным надзором – как раб на галерах. Кто же добровольно пойдет на такие условия? Вот на Западе в свое время и начали сгонять крестьян-арендаторов с земли, в надежде, что они пойдут на мануфактуру. А они всё никак не шли. Люди предпочитали бродяжничать, бомжевать, но не идти на фабрику. Что с этим делать? Тогда приняли суровые законы, что за бродяжничество будут сразу вешать. Так, например, в Англии при Генрихе VIII и повесили более семидесяти тысяч человек. Какая же это демократия?

– Ну что же по-твоему в Европе и в Америке всегда только вешали людей? Мне кажется, что там давно уже такого нет – сказал Вазген.

– Нет конечно, не виселицами одними англосаксы едины. В Англии, например, вплоть до конца девятнадцатого века существовали работные дома.

– А это что такое?

– Да это что-то вроде концлагеря.

– Да ну! Не верю!

– Да я тебе серьезно говорю. Это они там так при капитализме людей воспитывали. Если ты в течении какого-то времени не платишь определённую сумму налогов – то значит ты никчёмный человек. Ты не эффективен или социально не адаптирован что-ли. Короче тебя помещают в работный дом – всю семью. Только раздельно конечно. Мужика в мужской работный дом, бабу в женский, а детей в приют. Ну и там все они учатся прилежанию – встают в пять утра и в шахту уголек копать ну или в прачечную, или на худой конец говно грести. Машин ведь раньше не было… в многомиллионном Лондоне десятки тысяч лошадей. Представляешь сколько там надо было навоза за ночь с улиц убрать? Ну в общем они там бодро все работают в этом работном доме, исправляются или лучше сказать самосовершенствуются, а потом человеку дается ещё один шанс на воле. Если ты опять не можешь налоги платить – тогда уже без вопросов – высылка в колонии.

– Во как. Это просто какой-то сталинизм!

– А ты как думаешь… кто же добровольно поедет какую-нибудь Австралию осваивать или на Диком Западе с команчами врезаться – песок в пустыне глотать. Или ещё хуже в Африку какую-нибудь. Это сейчас ты смотришь веселые картинки про тропический рай с пальмами. А ты попробуй там в позапрошлом веке прожить без кондиционера и вместе с мухами цеце… Вот такое оно… происхождение капитализма… Блин мне надо пойти – совершить подвиг – сказал Гарин и направился в туалет.

Вазген крепко задумался. Ему очень не хотелось сдаваться Гарину, но он ничего не мог противопоставить напору убедительных аргументов. Да и в глубине души, он чувствовал правоту Андрея. Ему уже набили оскомину постоянные заклинания и мантры, которые он слышал во время каждого посещения партийного офиса и на многочисленных митингах и пикетах. Наблюдая за всей этой пестрой толпой партийцев Вазген пришел к выводу, что все они, включая руководство, делятся на три группы – «умных», «честных» и «верующих». Небольшая группа сочетает в себе два этих качества. Но нет никого, чтобы сочетал в себе все три. Либо человек «честный» и верит в «демократию» – но тогда он «дурак». Или «умный» и «верующий», но «подлец». Наконец есть «честные» и «умные», но «неверующие» – те, кто просто говорит дежурные слова, а на самом деле ходит в партию для каких-то иных целей – для решения своих собственных эгоистичных задач. К этой группе Вазген сам себя и относил. Вазген хорошо знал историю и фразу «Революция пожирает своих героев». Все революционеры – это смертники, которых повесят, расстреляют или в лучшем случае посадят в тюрьму. Ленину еще повезло, что он вовремя помер. Есть одно исключение – Фидель – пославший умирать Че Гевару в джунгли. Так же и Каспарянц – это всего лишь таран, призванный сломать ворота, закрывающие новые возможности и сдохнуть.

Однако Вазген не хотел, чтобы новые знакомые видели в нем законченного циника. Кроме того, ему понравился Гарин и он отдавал должное его знаниям и эрудиции. Вазген подумал о том, что было бы не плохо использовать интеллект Андрея в своих целях. Думая про все это. Вазген решил зайти, с другой стороны. И, дождавшись Гарина, предложил новым знакомым посмотреть на все с другого бока самовара.

– Андрюха, ты все правильно говоришь… по большому счету ты, наверное, прав.

– Пиночет – вдруг сказал захмелевший Виктор.

– Точно – согласился Вазген и продолжил – но ты к этому всему слишком серьезно относишься. Знаешь, в жизни много загадочного или такого, что трудно объяснить. Есть такая штука – ирония истории. Результаты наших усилий прямо противоположны нашим намерениям. Ну то есть когда мы хотим чего-нибудь малого, то, прилагая определённые усилия мы в конце концов это получим.

– Например машину – предположил Виктор.

– Ну типа того. А вот когда находится какой-то человек или группа, которые ставят перед собой грандиозные задачи, то вот тут и начинается какая-то чертовщина. Я уже кое-какой жизненный опыт нажил и могу тебе сказать, что в жизни оно часто так, рассчитываешь на одно, а получается совсем другое. Как дедушка Ленин у нас – как там было – «Мир народам! Фабрики рабочим! Землю крестьянам!». А в итоге не мира, ни фабрик, ни земли. Нет конечно крестьяне землю видели, но продразверстка, сталинская раскулачка, отсутствие паспортов и принудительный колхоз – это наверняка не то, что они хотели.

– Или как Американцы в Ираке – предположил Гарин.

– Точно. Пошли демократию строить и процветание на нефти, а в итоге невообразимый хаос и война всех против всех. Вот и партия э Каспарянц – стремится он к одному, а получит наверняка совсем другое. Так что здесь не надо париться… Каспарянц хочет демократию, а в итоге, в результате всех наших действий получится диктатура.

– И что, так у всех и всегда? – спросил Виктор.

– Да нет, наверное, бывают же исключения… Но в основном это так. Мне вообще иногда кажется, что надо сознательно стремиться к противоположным результатам.

– Что-то в этом есть – согласился Гарин.

– Что ж получается – если хочешь на Юг, то тогда езжай на Север? – спросил Бухминцев.

– Это уже как-то прямолинейно ты выразился… Жизнь она как правило идёт извилистым путем. Не на Север, а куда-то в бок надо… Где-то сбоку надо искать потайную дверь. Результат как правило неожиданно приходит в виде сюрприза, откуда ты не ждешь.

– Да, точно – согласился Вазген. Слушай Андрюха – обратился к Гарину Вазген. Я вижу ты умный парень и с тобой очень интересно общаться… Такие как ты очень бы пригодились нашей партии. Мне Витек рассказывал. что ты приехал сюда с грандиозными научными планами и поэтому я не предлагаю тебе вступать в нашу контору.

– Конечно, согласился Гарин. Мне надо свои идеи продвинуть… а не чужыми заниматься.

– Вот-вот, правильно говоришь, согласен. Но не мог бы ты, как человек со стороны, какой-нибудь совет мне дать, который помог бы мне продвинуться в партии. Я очень хочу занять руководящую должность. Тебе бы это тоже выгодно было бы. У нас в партии очень много московской интеллигенции – людей, которые могли бы быть тебе полезны.

Гарин уже немного захмелел от выпитого вина и думал с небольшими заминками.

– Я думаю, креатив какой-то нужен. Ну я не знаю… песни, гимны, речевки. Знаешь, один умный мужик сказал, что коммунисты победили в гражданской войне во многом благодаря трем словам – большевик, совет, ЧК. То есть кто такие – большевики. Это как психология. Их больше – давай за тех, которых больше. Совет – то же хорошо… советоваться надо. А если ты против – тогда тебе ЧК. Это тебе не какая-то там жандармерия… а ЧК! Это почти как капут ну или каюк, а если конкретно – то вообще пиз… Вообще-то зря, наверное, царизм Тайную канцелярию в жандармов переименовал. Так глядишь и революции бы не было. Кто такие жандармы? Интеллигенты какие-то со знанием французского языка. А то – Тайная канцелярия! Мне кажется это всё-таки страшнее.

– Тогда вообще этой конторе надо было название Опричнина вернуть.

– Во-во, точно! Вот и придумай для Каспарянца три слова… простых, но со смыслом. Только три слова, а не три буквы… понимаешь?

– Это для меня как-то сложно… придумывать – ответил Вазген.

– Да это для любого сложно… Легко это, наверное, только у гениев вроде Пушкина или Моцарта – из них идеи и мысли льются как вода из фонтана. А у нас и простых людей – бессонные ночи тратит надо.

– Хорошо бы, чтобы это все как-то само собой придумывалось – подал голос Виктор.

– Ага, во сне как Менделееву – сказал Виктор.

– Мне почему-то в голову мишка олимпийский пришёл – сказал Вазген. Тот мужик, который эту эмблему придумал, я с ним общался… Он мне сказал, что медведя он днём нарисовал, а пояс с кольцами олимпийскими во сне увидел. Вот так иногда бывает. Идею какую-нибудь начнёшь разрабатывать, а решающий элемент тебе во сне подсознание выдаст.

– Как бы все это механизировать – сказал, зевая Гарин.

– Что?

– Работу подсознания…

– Блин, я отрубаюсь уже сказал Виктор. Время уже второй час ночи. Давайте, наверное, начинать ложиться… Если что – завтра продолжим.

– Да – согласился Вазген. Только мне завтра в центр надо – на работу.

– Ты что, по субботам работаешь? – спросил Гарин.

– Да достали уже… новый коммерческий директор – такая сука! Я уже новую работу ищу.

– А какую?

– Менеджером каким-нибудь. Так, чтобы свободный график был. Чтобы можно было с партией совмещать ну и свои дела еще делать.