Текст книги "Величайшие музеи мира"

Более 45 тыс. экспонатов знакомят с работами мастеров по металлу из всех концов мира. В этом разделе экспонируются изделия из золота, серебра, меди, свинца, олова и различных сплавов, оружие и доспехи, бронзовое литье, художественная ковка и эмали. Одних только произведений золотых и серебряных дел мастеров в фондах музея хранится более 10 тыс., но в постоянной экспозиции выставлено лишь около 15 % этих сокровищ. Они сгруппированы по темам – религиозное искусство (включая христианские – римско-католические, англиканские и греко-православные – и еврейские литургические сосуды и предметы культового назначения), британское серебро до 1800 г., британское серебро 1800–1900 гг., современные изделия английских серебряных дел мастеров, европейское серебро. В собрании музея хранится древнейшее из дошедших до наших дней произведение средневековых английских ювелиров – серебряный позолоченный кубок, датируемый 1496–1497 гг. Одно из самых больших изделий – Херефордская алтарная преграда весом почти 8 т, высотой 10,5 м и шириной 11 м, созданная Джорджем Гилбертом Скоттом в 1862 г. для собора в Херефорде. Основа ее изготовлена из дерева и литого чугуна, снаружи преграда украшена кованым железом, бронзой и медью. Арки и колонны покрыты полированным кварцем и мозаичными панелями.

К числу уникальных экспонатов принадлежит 58-сантиметровый «Глочестерский подсвечник», датируемый 1110 г. Сделанный из позолоченной бронзы, он представляет собой очень редкий образец средневекового художественного литья. К тому же периоду относится «реликварий Бекета» (ок. 1180 г.) – рака из позолоченной бронзы, изготовленная для хранения останков св. Томаса Бекета.

В Музее Виктории и Альберта экспонируется множество позолоченных столовых приборов из серебра, так как средневековый этикет отводил им очень большое место. Ими же за обеденным столом обозначали места для наиболее почетных гостей. Независимо от своей формы, эти вещи являлись драгоценным украшением любого стола. Одной из наиболее замечательных изделий является солонка «Корабль Бёргли» в форме плывущей на всех парусах бригантины. Эта солонка-корабль была изготовлена парижским мастером Пьером Фламароном в 1527–1528 гг. Основание ее как бы «изрезано» морскими волнами, а сирена поддерживает на хвосте раковину, которая одновременно является и корпусом судна. На корме бригантины сделано специальное углубление, в которое насыпали соль. Другое любопытное изделие – сосуд для горячих напитков «Эшли-Купер» с подносом к нему. Напиток из горячего вина или эля, смешанного с кусочками хлеба (или жидкой овсяной кашей), яйцами, сахаром и пряностями, начали употреблять еще в XIV в., но особую популярность он приобрел в XVII в. Эта горячая смесь хорошо восстанавливала силы и ее часто давали больным, а также женщинам после родов. Сосуды для напитка имели две ручки, а крышки их часто делали плоскими, чтобы использовать их как подносы для самих сосудов. Именно такой прибор и представляет собой сосуд «Эшли-Купер», сделанный из позолоченного серебра в 1665 г. Сам сосуд и поднос к нему покрыты сценами охоты на дикого кабана и дикого оленя.

В Музее Виктории и Альберта хранится также так называемая Драгоценность Каннинга. Она изготовлена примерно в 1580 г. и украшена крупной жемчужиной неправильной формы, которая использовалась в качестве торса водяного на самой «Драгоценности». Голова водяного сделана из золота, лицо и руки его покрыты белой эмалью, а хвост украшен цветной эмалью, рубинами и бриллиантами. В правой руке водяной держит кривой ятаган, а в его левой руке – ажурный щит, также украшенный эмалью и самоцветами. С «Драгоценности» свисают три подвески из жемчужин неправильной формы и несколько вставленных в одну оправу рубинов. Легенда утверждает, что «Драгоценность Каннинга» – дар герцога Медичи императору Моголов. «Драгоценность», по-видимому, долгое время действительно находилась в Индии, так как именно там живот водяного был украшен рубином с гравировкой, а снизу добавлены жемчужные и рубиновые подвески. В конце 1850-х гг. это во многом уникальное изделие приобрел в Дели граф Каннинг, являвшийся в то время генерал-губернатором Индии. Позднее «Драгоценность Каннинга» не раз переходила из рук в руки, пока ее не приобрела миссис Э. Хакнес за 10 тыс. фунтов стерлингов и не передала в дар Музею Виктории и Альберта.

Очень большое место в экспозиции музея занимает коллекция живописи, гравюр, рисунков и фотографий. В нее входит 1130 масляных полотен британских и 650 полотен европейских художников, 6800 акварелей и пастелей, 2 тыс. миниатюр. Жемчужиной музея является серия из семи (первоначально их было десять) рафаэлевских картонов. Специалисты считают, что они исполнены или самим Рафаэлем, или его учениками и предназначались для гобеленов, заказанных папой Львом X для Сикстинской капеллы. Картоны выполнены на библейские сюжеты: «Повеление Иисуса Христа Петру», «Смерть Анания», «Петр и Иоанн исцеляют хромого», «Павел и Варнава в Листре», «Волшебник Елимас, пораженный слепотой», «Проповедь святого Павла в Афинах» и «Чудесный улов рыбы». Кроме этих семи оригинальных картонов в музее имеются еще три их копии. Здесь же демонстрируется фреска Пьетро Перуджино, созданная им в 1522 г. для церкви Кастелло ди Форитньяно в Перудже – одна из последних работ живописца.

Живопись XIX в. представлена прежде всего работами У. Тернера и большим собранием картин, акварелей и рисунков Дж. Констебла, в числе которых – широко известный «Вид собора в Солсбери из епископского сада» (1823). Внушительной коллекцией работ Констебла музей обязан, главным образом, щедрости частных собирателей. Первым дарителем стал Джон Шипшенкс, богатый владелец мануфактур в Йоркшире, материально поддерживавший художника в последние годы его жизни. В 1857 г. он подарил свое собрание английской живописи – 233 картины – Музею Виктории и Альберта. В число подаренных Шипшенксом картин входило шесть полотен Констебла, хотя при жизни художника он купил только одно из них под названием «Пруд возле Бранч-Хил, Хемпстед». Остальные были приобретены Шипшенксом в 1838 г. на аукционе, устроенном после смерти художника. Больше всего Шипшенксу нравилась картина Констебла «Заливные луга близ Солсбери». Впоследствии один из биографов Констебла вспоминал, как яростно сражался Шипшенкс на аукционе со своими соперниками за право обладать этой картиной, которая была в свое время отвергнута жюри Королевской Академии за «ужасный зеленый цвет».

Многие другие работы Констебла были подарены музею родственниками художника, в том числе миссис Э. Констебл, вдовой одного из его сыновей. Передача картин музею состоялась в 1880 г., но затем многие из них были выставлены на аукцион.

Самым щедрым дарителем оказалась дочь Констебла Изабель, передавшая в 1887–1888 гг. Музею Виктории и Альберта 95 картин, 297 рисунков и три полных альбома с набросками своего отца. Все эти сокровища прежде принадлежали не только Изабель, но и двум ее сестрам, Марии Луизе и Лайонел; но после их смерти вся коллекция оказалась в ее руках, и она решила сделать ее достоянием «английского народа». Помимо картин и рисунков Изабель подарила музею большое количество писем Констебла и несколько его любимых книг и гравюр.

Пожертвования частных благотворителей весьма существенно пополнили собрания музея и в количественном, и в качественном отношении. В 1901 г. Константин Александр Ионидес завещал музею свое собрание из 82 превосходных картин, в числе которых были работы Ботичелли, Тинторетто, Коро, Гюстава Курбе, Делакруа, Эдгара Дега, Жана-Франсуа Милле, Габриэля Россетти, а к этому – более 1 тыс. рисунков и гравюр. Сегодня собрание Музея Виктории и Альберта насчитывает ок. 10 тыс. рисунков британских и ок. 2 тыс. рисунков старых европейских мастеров, включая работы Альбрехта Дюрера, Джованни Бенедетто Кастильоне, Бернардо Буонталенти, Антонио Веррио, Жана-Огюста-Доминика Энгра и Обри Бердслея. Собрание фотографии содержит более 500 тыс. изображений – от момента изобретения фотографии до сего дня.

Не менее богато и собрание скульптуры, имеющее статус национального. Оно насчитывает более 17 тыс. произведений пластики и охватывает период с 400 по 1914 г. Здесь представлены все жанры – надгробные памятники, скульптурные портреты, аллегории, мифологические сюжеты, религиозная скульптура, парковая скульптура, включая фонтаны, архитектурный декор. В числе использованных материалов – мрамор, алебастр, известняк, терракота, дерево, слоновая кость, гипс, бронза, свинец.

Коллекция итальянской скульптуры эпохи Возрождения, выставленная в музее, считается одной из наиболее значительных за пределами Италии. В числе представленных здесь имен – Джованни Пизано, Донателло, Антонио Росселино, Андреа дель Вероккьо, Антонио Ломбардо, Андреа делла Роббия, Джакопо Сансовино, Бенвенуто Челлини, Джакомо делла Порта, Джамболонья (выставленная в музее картина «Убийство Самсона филистимлянами» (ок.1562) – его самая лушая работа, хранящаяся за пределами Италии), Бернини («Нептун и Тритон», ок.1622–1623). Самым объемным экспонатом является алтарная капелла из церкви Санта-Кьяра во Флоренции (1493–1500), созданная Джулиано да Сангалло (ее высота – 11,1 м, площадь – 5,4 м). Большое место в экспозиции занимает собрание гипсовых копий всемирно известных произведений пластики, в числе которых – точная копия знаменитой колонны Траяна Риме и «Давида» Микеланджело, а также двух других «Давидов» работы Донателло и Вероккьо. Две скульптуры Антонио Кановы – «Три грации» (1815–1817) и «Спящая нимфа» (1822) – находятся в совместном владении Музея Виктории и Альберта и Национальной галереи Шотландии; каждая из статуй по очереди экспонируется в одном из этих музеев. Коллекция скульптур Родена в собрании Музея Виктории и Альберта – одна из самых больших за пределами Франции, она насчитывает более 20 работ. Большинство их подарено музею самим скульптором в 1914 г.

Раздел архитектуры в Музее Виктории и Альберта – единственная на Британских островах постоянная музейная экспозиция, посвященная историю архитектуры. В числе ее экспонатов – модели, фотографии, подлинные элементы ныне несуществующих зданий и архитектурные проекты. Музей располагает самой большой в мире библиотекой архитектурных рисунков – их здесь более 600 тыс. Кроме того, в фондах музея хранятся дневники, журналы путешествий, письма, записные книжки, эссе, статьи и более 700 тыс. фотографий, запечатлевших памятники архитектуры всего мира. Собрание включает в себя и фрагменты несохранившихся зданий, например два фрагмента фасада дома 1625 г., украшенных деревянной резьбой, с окнами в свинцовых переплетах – редкий образец рядовой лондонской архитектуры, уцелевший в большом пожаре Лондона 1666 г. Имеется также несколько архитектурных деталей от итальянских зданий эпохи Ренессанса – порталы, камины, балконы. В центральной архитектурной галерее выстроились в ряд колонны из различных построек и относящиеся к различным периодам, в числе которых – колонны из знаменитого дворца гранадских эмиров в Альгамбре.

Органической частью Музея Виктории и Альберта является Национальная Художественная библиотека – одна из крупнейших в мире по декоративно-прикладному искусству, в фондах которой насчитывается более 800 тыс. названий. К числу главных сокровищ библиотеки относится Кодекс Форстера – три переплетенных вместе небольших пергаментных записных книжки с собственноручными записями и чертежами Леонардо да Винчи. В собрании библиотеки – ранние издания греческих и латинских авторов: Эсхила, Аристотеля, Гомера, Тита Ливия, Овидия, Пиндара, Софокла и Виргилия. Большая коллекция иллюстрированных рукописей XII–XVI вв. включает в себя «Псалтырь Эдвина» из Кентерберийского аббатства, «Карманный часослов» их Реймса, молитвенник из аббатства Сен-Дени (Париж). Собрание гравюр насчитывает более 500 тыс. листов, в том числе работы Рембрандта, Уильяма Хогарта, Анри Матисса.

Музей Виктории и Альберта, основанный как «общедоступная школа», до сих пор сохраняет важную образовательную роль; его посещение входит в обязательный план учебных программ английских школьников. Однако и без этого музей пользуется огромной популярностью, ежегодно его посещает около 2,5 млн. человек. Музей имеет пять филиалов, в числе которых – Музей театра (ныне закрыт; планируется вновь открыть его в новых галереях Музея Виктории и Альберта) и Музей детства.

Лондонский Музей детства пользуется огромной популярностью не только у детей, но и у взрослых. Он существует уже несколько десятков лет, и здесь демонстрируются игрушки всех времен и народов – немецкие куклы с румяными личиками, раскрашенные японские самураи, итальянские марионетки, мексиканские духовики, склеенные из пальмового листа, индийские слоны, богородские медведи и кузнецы, вырезанные из дерева…

Игрушки делали все народы и во все времена. Но родиной «игрушечной индустрии» является Германия. Именно здесь в XVII в. это занятие стало источником пропитания для десятков, а потом сотен ремесленников. Появились целые гильдии игрушечников, объединявшие токарей по дереву, столяров, резчиков и граверов, раскрасчиков. Изделия немецких ремесленников хранятся во многих музеях мира, в Музее детства им посвящена отдельная экспозиция.

Неизменной любовью и популярностью в красочном и разнообразном мире игр и игрушек пользовались (и пользуются) различные фигурки, изготовлявшиеся из бумаги, картона, жести, олова, глины, дерева, которые в обиходной речи обычно просто называют солдатиками. Но эти фигурки далеко не всегда представляют собой воинов: они могут изображать торговцев и ремесленников, актеров и придворных. Почетное место среди них, конечно, занимают «настоящие» оловянные солдатики. Правда, со второй половины XX в. их потеснили пластмассовые фигурки.

«Родина» оловянных солдатиков – тоже Германия, а точнее, Нюрнберг, «игрушечная столица» Европы. Они изготовлялись с большим искусством, с точным соблюдением особенностей униформы, а в комплекте с ними продавались всякие другие вещи – холщовые палатки, которые можно было собирать и разбирать, пушки на колесах и т. п. Рост «классического» нюрнбергского солдатика – 3 см, а кавалериста – 4. Их отливали и плоскими, и объемными, а в 1893 г. английский игрушечник Уильям Бритэн изобрел способ отливки пустотелых объемных солдатиков.

Если из солдатиков, хранящихся в лондонском музее, можно формировать целые армии, то из представленных здесь деревянных лошадок соберутся огромные табуны. Каких только лошадок здесь нет – обычных палочек-скакалок с лошадиной головой, коней-качалок, карусельных, крылатых, на колесиках… Многие из них в упряжной и верховой сбруе, в чепраках и попонах.

В отделе мягкой игрушки почетное место занимают плюшевые мишки – друзья многих поколений не только английских детей. Несколько британских фирм специализируются на их производстве, причем помимо самих мишек выпускается и специальный «медвежий гардероб» – коллекция одежд, в которых можно наряжать своих любимцев. Впрочем, этот гардероб не идет ни в какое сравнение с тем великолепием, которое выставлено в зале старинных кукол. Неизвестно, что впечатляет больше – сами куклы, или их роскошные платья, сшитые 50, 100, а то и 200 лет назад!

Многие из этих нарядов сшиты ведущими модельерами XIX–XX вв.: куклы служили как бы «испытательным полигоном», где обкатывались идеи будущих модных коллекций. Так костюм одной из кукол создан знаменитой модельершей рубежа XIX–XX вв. миссис Леттер Экстон. В отличие от германских игрушечников, англичане делали кукольные головы не из папье-маше, а из воска, добиваясь таким образом скульптурной рельефности. Кукол часто продавали обнаженными, чтобы по мере надобности переодевать их в новые платья. У некоторых именитых кукол были даже собственные модельеры и портные.

В отделе заводных игрушек восторг вызывают кивающие клоуны, танцующие балерины и целые километры игрушечных железных дорог. Обезьянка с мандолиной (1875) вертит головой, открывает рот, «строит глазки» и при этом одной лапой щиплет струны. Прежде чем спешить с вопросом: «Как ее только не разломали дети?», следует вспомнить, что до второй половины XIX в. заводные игрушки производились, главным образом, для взрослых…

«Оптические игрушки пользовались успехом в эпоху королевы Виктории, поскольку не только потешали, но и просвещали, ознакомляли детей с азами натурфилософии», – сообщает табличка в отделе оптических игрушек. Мир оптических игрушек – это всевозможные калейдоскопы, стробоскопы, фантаскопы – «волшебные фонари», и гораздо менее известные зоитроп и праксиноскоп. В 1902 г. немецкий инженер Эрнст Планк изобрел фильмоскоп для показа диафильмов, и это изобретение оставалось популярным вплоть до 1980-х гг. Возможно, у кого-то еще пылится на антресолях одна из моделей фильмоскопа с набором диафильмов к нему… А те, кто никогда не видел этого аппарата, могут познакомиться с ним и с его историей в лондонском Музее детства.

При словах «настольные игры» у многих сразу всплывает в памяти «Монополия», однако 100–150 лет назад дети играли совсем в другие игры. Например, в игру «Добродетель торжествует, порок наказан» (1818). В отделе настольных игр хранятся десятки подобных, ныне давно забытых игр, когда-то развлекавших и назидавших детвору.

В отдельном зале выставлено более 30 игрушечных домиков, интерьер которых полностью повторяет домашнюю обстановку давно минувших дней. Их можно рассматривать долго и подробно. Так, в трехэтажном домике, принадлежавшем в конце XIX в. девочке по имени Эми Майлс, устроено около дюжины помещений: комната для хозяев, детская, помещения для мужской и женской прислуги, прачечная, буфетная, чулан, бильярдная… Все комнаты меблированы, а некоторые даже «населены» куклами.

Самый неожиданный в музее – отдел детских наказаний. В Англии вплоть до XIX в. «в воспитательных целях» применялись розги, ремни и палки. Даже при поступлении в некоторые учебные заведения с родителей учеников взималась плата за розги. И глядя сегодня на эти «экспонаты», с горечью думаешь о том, как хрупок мир детства, и о том, что бывает он отнюдь не безоблачным…

Лондонский Музей восковых фигур, расположившийся в роскошном здании на Бейкер-стрит, распахивает свои двери ровно в 10 часов утра. Но задолго до открытия приходят туда восемь женщин, каждая из которых имеет диплом скульптора. Одни из них принимаются смахивать пыль со знаменитостей, другие – поправлять на них грим, парики, бижутерию.

Здание музея по английским меркам просто великолепное. Оно было построено в 1941 г., после того как немецкие бомбы превратили в руины прежний Музей восковых фигур. В залах растут пышные пальмы, и их надо поливать. Вокруг фигур много стильной мебели. Женщины не только собирают пыль в кулечки, но и осматривают карманы, портфели и прически своих подопечных. Однажды шутники поломали у канцлера Коля восковые пальцы, пытаясь утащить его чемоданчик-дипломат. Чарли Чаплину затолкали за рубашку недожеванные бутерброды, а одному советскому политику прилепили за ухо кусочек сыра…

Произошло это потому, что (согласно британским законам) в британских музеях позволено все, что не запрещено. Среди восковых фигур нет таблички: «Руками не трогать» – поэтому особый надзор здесь за мальчишками. Эти неугомонные озорники любят подрисовывать фигурам усики, делятся с ними жвачкой, которую потом приходится отдирать пинцетом. Надо присматривать и за девчонками, которые норовят по-своему подправить на восковых персонажах воротничок, складки платьев, локоны.

Работы всегда много, ведь каждый месяц полагается прибавлять к коллекции десять новых фигур. Изготовлять их сложно, но еще труднее подбирать кандидатуры.

Шотландская королева Мария Стюарт

В галерее восковых фигур собраны все выдающиеся исторические личности. Наполеону I посвящены целых два зала, в которых представлено множество принадлежавших ему вещей. В частности, здесь выставлены его коляска, захваченная англичанами в битве при Ватерлоо, его походная постель, на которой он умер, и другие вещи.

Музей посещает более двух миллионов человек в год, и персоны с кратковременной мировой известностью их, конечно, не привлекут. За многолетнюю историю музея выявилось, что привлекательность выставленной скульптуры длится по крайней мере пять лет. Но бывает и так, что готовый и раскрашенный «кандидат» из мастерской сразу отправляется в запасник.

Любому посетителю сразу бросается в глаза, что здесь учитывают интересы прежде всего английской публики. Предпочтение отдают королевским семьям от Генриха VIII до наших дней. Есть красочный уголок, целиком посвященный адмиралу Нельсону. И конечно же представлены все знаменитые английские рок-певцы.

Давно прославилась Комната ужасов, в которой вместе собраны знаменитые английские воры, мошенники, убийцы, включая и легендарного Джека Потрошителя. Среди них фигурируют и главные деятели французской революции. Здесь же выставлены две настоящих гильотины. Одна из них, как поясняют экскурсоводы, послужила для казни французского короля Людовика XVI.

Сейчас у входа в эту комнату поставлен Адольф Гитлер. Целых 100 фунтов стерлингов должен заплатить тот, кто пожелает провести ночь в этой комнате. Говорят, что ужас, вызываемый этой компанией преступников, излечивает от алкоголизма и азарта тех, кто проигрывает на скачках казенные деньги. Комната ужасов явно заколдована, ибо однажды, когда весь музей сгорел, фигуры злодеев все оказались целыми…

Работа над восковой фигурой – очень тонкое искусство. Кандидат, согласившийся на сеансы, теряет немало времени, пока его зарисуют во всех ракурсах, сделают 24 цветных фотоснимка. Только час уходит на обмеры – от кончика носа до мизинца на ноге. Разумеется, приходится выдерживать и сеанс снятия гипсовой маски. Некоторые кандидаты дарят свои костюмы, дают советы, какую бы позу они хотели принять или какую усмешку желали бы видеть на своем лице.

Капризнее всего оказываются артисты и политики. Спокойнее и сговорчивее спортсмены. Аристократы часто звонят в дирекцию музея и напоминают, что мода, например, на колье изменилась и необходимо его заменить на их восковой фигуре. Кроме того, они часто требуют, чтобы их «омолодили»…

Более двухсот лет назад, когда только начиналась эпопея восковой скульптуры, подготовительная процедура была не только утомительной, но и крайне неприятной. Пионер нового искусства швейцарец аптекарь Филипп Куртиус делал маски из сырой глины. Пока материал застывал, кандидат на фигуру дышал через два гусиных пера, вставленных в ноздри…

Однажды у Куртиуса появилась ученица, дальняя родственница, которую он высоко ценил за хорошую зрительную память, умение быстро рисовать, подмечая характерные черты моделей, а также за ее скромность, миловидность и покладистый характер. Это и была будущая мадам Тюссо.

Ее истинное имя – Мари Гроссхольц. Она родилась в Страсбурге в декабре 1761 г. В семействе Куртиуса она собиралась учиться аптечнмуо делу. Но так как хозяин аптеки решил отказаться от медицины и целиком перейти на более доходное дело – изготовление восковых фигур, уговорить юное создание помогать в художественном ремесле было делом нетрудным. Мари оказалась одаренным скульптором.

Вскоре пожилой доктор медицины переехал с Мари в Париж. Добрый дядюшка еще в Швейцарии сначала удочерил свою ученицу, а затем формально женился на ней, чтобы передать потом ей не только известную в Европе фамилию, но и свое новое дело: он верил в талант Мари.

В 1780 г. на акварельные работы Мари обратила внимание королева Мария-Антуанетта, и Мари Куртиус становится придворной художницей и учительницей рисования в Версале. Там она рисовала не только придворных дам, но и своего любимого Вольтера, которого видела еще в детстве, а также Бенджамина Франклина, часто посещавшего Версаль.

В Париже Мари днем сидела за кассой кабинета восковых фигур, а вечерами помогала делать «головы» Клеопатры, герцога Орлеанского, Мольера, Руссо и других знаменитых французов. За день до взятия Бастилии санкюлоты реквизировали фигуры аристократов, чтобы с гневными криками пронести их по всему Парижу, а затем сжечь.

Несколько позже якобинцы принуждали Мари делать слепки с окровавленных голов казненных ими Людовика XVI и Марии-Антуанетты, а также принцев и герцогов, с которыми она была знакома. Указания ей тогда давал палач Сансон…

После смерти Куртиуса Мари в 33 г. выходит замуж за парижанина Франсуа Тюссо. Но в это время интерес к ее художественным работам во Франции, потрясаемой революционными событиями, полностью угасает. В 1802 г., успев полностью разориться, сделать портрет Бонапарта, она с большим трудом перебирается в Англию. Из вещей у нее были только чемоданы с 30-ю ее лучшими работами.

В Англии мадам Тюссо сначала переезжает из города в город со своей коллекцией, а потом снимает помещение в Лондоне, на Бейкер-стрит. Умело проведенная рекламная кампания привлекает много посетителей, и через несколько лет небольшой кабинет превращается в знаменитый музей. Окруженная богатством и славой, мадам Тюссо умерла в возрасте 90 лет.

Ее дело продолжили дети и внуки. Затем музей, получивший всемирную известность, был куплен компанией Charterhouse, которая бережно хранит традиции мадам Тюссо до наших дней.

Единственная фигура помещена в музее за стеклом – это восковой двойник Вольтера. Он создан руками самой мадам Тюссо в 1778 г. «Она была талантлива, изобретательна и трудолюбива», – поясняют гиды каждой группе посетителей.

В последнее время сотрудники Музея мадам Тюссо пришли к заключению, что его необходимо коренным образом реконструировать. «Перед вами восковая фигура Жана Поля Марата, которому только что нанесла смертельный удар кинжалом Шарлотта Корде, – рассказывает посетителям сотрудница музея. – Эта фигура, как и все остальные, выполнена мастерски. Но у нее есть и серьезный недостаток: музейный Марат безмолвствует. А ведь убитый в 1793 г. знаменитый деятель французской революции перед смертью, наверное, стонал и хрипел». Работники музея решили заставить «заговорить» некоторые из своих экспонатов. Все планы реконструкции пока не раскрываются, но уже кое-что известно. Например, посетители теперь не только увидят в Комнате ужасов многих знаменитых убийц, их жертвы и сцены средневековых пыток, но и услышат леденящий кровь хруст костей, вопли людей на дыбе и предсмертные крики несчастных, приговоренных к мучительным казням…