Текст книги "Сон, ставший жизнью"

Незадолго перед смертью прадедушку начало беспокоить здоровье. Насколько мне известно из рассказов, таблетки он пить напрочь отказывался. Предпочитал лечиться народными средствами. Не знаю, прав ли он был в этом, да и не это главное. Главное, что до самого последнего дня он оставался с женой, дочкой и родившейся внучкой, радуясь каждому часу и каждой улыбке на лице родных.

На кладбище было похоронено ещё много моих родственников, но их я не очень хорошо знал. И всё же в каждое своё посещение я старался подойти к всем знакомым могилам, постоять несколько минут, мысленно делясь чем-то сокровенным или задавая вопросы в пустоту. После делал небольшую уборку и только затем с чистой совестью уходил обратно в деревенскую хату.

Призраки между тем продолжали вырастать на кладбище точно грибы после дождя. Я давно уже перестал следить за ними, утомившись вспоминать, кого и когда видел или что слышал про кого-то из умерших людей. Ещё пару раз духи выпрыгивали прямо перед нами. Касаться призраков нам не хотелось, потому старались вовремя уклониться и продолжить свой путь. Вероятно, ничего страшного и не произошло бы, но внутренний голос настойчиво советовал избегать любых контактов с ними.

Я бросил короткий взгляд вправо и понял, что теперь мы на самом деле подходим к могиле старухи Анны. И хотя она была чернокнижницей, её все-таки похоронили на кладбище, а не за его пределами, как поступали с преступниками или нечестивцами. Старуху Анну отправили к её умершей внучке. Могила деревенской ведьмы пустовала: ни девочки, ни пожилой женщины. Ещё не появились? Или глаза не обманули, показав, что старуха вполне себе умеет перемещаться по кладбищу в образе бесплотного духа?

Неважно. С этим сейчас точно не стоит разбираться. В первую очередь нужно добраться до могил родственников. А если там никого из похоронной процессии кошмарного сна нет, то пройти дальше, где копают новые могилы. Там-то уж точно мы должны обнаружить что-нибудь интересное.

Слева от нас появилась ещё одна компания, состоящая из четырёх призраков, игравших в домино на газете, лежащей прямо на чьей-то могилке. Игра шла нешуточная. Призраки ссорились, толкали друг друга, высоко поднимали руки и резко опускали их вниз, дополняя новой костяшкой домино тот рисунок, что образовывался на газете перед ними. Папа раньше постоянно пытался приобщить меня к этой игре. Но мне она совершенно не нравилась, азарта не было. Вероятно, дело в том, что все те, кого я знал, старались в первую очередь не победить, а не дать выиграть другому. А такие принципы мне не по душе. Я, кстати, люблю настольные игры, особенно «Монополию». Да, здесь тоже есть момент соревновательности и одна из твоих задач не дать выиграть другому. Но это не главная цель и в целом всё зависит от того, какие цифры тебе выпадут на кубике, то есть многое решает случай. Ну а дальше ты должен проработать стратегию, что и как покупать, когда продавать, и так далее. Целая наука. И где-то на последнем месте ты стараешься не дать победить своему оппоненту. Впрочем, спорить я не собираюсь, на вкус и цвет, как говорится. Да и в хорошей компании не откажусь сыграть партию-другую в домино.

Неожиданно один из призраков повернулся к нам со Степаном и сфокусировал свой взгляд на мне. Другие духи не обратили внимание на то, что их соратник отвлёкся, продолжив занимательную партию в домино. Призрак, заметивший нас с другом, отложил костяшки домино и поднялся со своего места. Его лицо выглядело более четким, чем у других духов. Мужчине на вид было лет сорок пять. Определить цвет волос и глаз я затруднялся, а одет он был в рубашку и некое подобие брюк. На ногах, что никак не гармонировало с прочими деталями образа, были надеты лапти. Он видит нас? Призрак отряхнул штаны и уверенно двинулся к нам со Степаном. Мой друг остановился и рукой придержал меня, не позволяя более ступить ни шага. Нас разделяло метров десять, но, казалось, что призрак топчется на одном месте, совсем не сокращая дистанцию. Я огляделся по сторонам. Прочие духи занимались своими делами и не замечали нашего присутствия. Может быть, я должен вспомнить этого мужчину? Мог ли я видеть его раньше? Кто он такой и почему заметил нас? Призрак сделал ещё десяток шагов, приблизившись к нам едва ли на пару метров и замер. Степан поднял правую руку в приветственном жесте. Я пока бездействовал. Дух совершил несколько пассов перед собой и похлопал себя по щекам. Свечение вокруг него на мгновение усилилось, а затем и вовсе пропало. Призрак обрёл плоть и стал таким же реальным, как и мы со Степаном.

– Стойте, где стоите, ни шагу вперёд, – грозно пробасил дух.

Мы переглянулись со Степаном, но отвечать ничего не стали. Пусть призрак сам объяснит, почему вышел к нам и что хочет от нас. Но дух говорить что-то ещё не торопился. Он молча ждал, слегка покачиваясь из стороны в сторону, точно ноги его в реальном образе были не слишком устойчивыми. Я осторожно сделал шаг влево, намереваясь обойти призрака, но тот погрозил пальцем, сопровождая своё действие громким цоканьем. Глаза его при этом остались сфокусированными на Степане.

– Нам на кладбище надо попасть, – решил я озвучить цель прихода на погост.

– С какой целью? – грозно зыркнул глазами на меня призрак.

– Родственника навестить, могилу прибрать, к прадедушке я иду, – разом выпалил я все версии, толкавшиеся у меня в голове.

– Максим? – делая голос менее холодным и злым, спросил призрак, прищуривая один глаз и поднимая голову вверх, точно вспоминая какие-то подробности обо мне.

На самом деле, я поразился тому, что дух знает моё имя. Мороз пробрал по коже, попутно уколов мозг и заставив тот выработать десяток подозрительных версий и предположений.

– Ночью на кладбище не ходят, – наставительным тоном произнёс дух. – Да и воскресенье сегодня. Ты не знаешь, что ли, когда кладбище посещать надо?

– Всё мы знаем, – поддержал моё начинание Степан, делая маленький шажок вперёд. – И заранее извиняемся перед вами, пусть и не знаем, кто вы такой. Но нам очень нужно попасть на могилу к прадедушке Максима.

– Я привратник этого погоста, – ответил призрак на реплику Степана, несмотря на то, что я в глубине души сомневался, что он представится нам. – Очень надо, говорите…

Он постучал указательным пальцем по щеке и осмотрел нас с ног до головы. Поведение призраков вокруг оставалось прежним. Никто не обращал внимания на привратника, стоящего передо мной и Степаном.

– Я могу вас пропустить, – недовольно выдавил из себя призрак. – Но за последствия сами будете отвечать.

– Какие последствия? – деловито спросил Степан.

– Негативная энергия вокруг вас может скопиться, если ночью на погост ходить. Потом месяцами будете расхлёбывать несчастные случаи с собой или с теми, кто вас окружает, – катая желваки на лице, пробурчал привратник.

– С этим мы каким-нибудь справимся, – Степан подмигнул мне. – Вокруг нас и так много негатива. Полагаю, ещё больше не прилепится.

– Ладно, Максим и… Степан, кажется? – задал вопрос привратник, дождался положительного кивка головой от моего друга и продолжил свою речь. – Я пропущу. Вряд ли вы за глупостью какой ночью сюда пришли. Тем более ничего плохого за вами я никогда не замечал. А бываете вы тут часто…

Стоит ли спросить у него о странной похоронной процессии, которая, возможно, несёт гроб с моим телом с другой стороны погоста? Или же в этом мире ничего такого нет и я наведу на себя только подозрения со стороны привратника? Откажется потом пускать или ещё чего хуже удумает… Ладно! Сами разберёмся.

– Только я должен сперва вас кое о чем попросить, – привратник прямо из воздуха достал бутылку с водой. – Я так понимаю, своей у вас нет? – я пожали плечами, подтверждая предположение привратника. – Умойтесь и смочите руки. Так негативная энергия к вам не сразу станет липнуть, будет небольшой запас времени.

Мы со Степаном взяли бутылку из рук призрака и проделали то, о чём он нас попросил. Неожиданно ночной воздух наполнил странный звук – серый надгробный камень неподалёку треснул напополам. Рядом стоял бесплотный дух, нервно поправляя длинные рукава своей рубахи.

– Это очень нехорошо? – испуганно спросил Степан у привратника.

– Смотря для кого, – спокойном тоном ответил призрак. – Ломающиеся надгробья символизируют неоконченные дела, которые не дают умершему успокоиться на том свете. Вот он и ищет способы, как намекнуть родным помочь ему с важным делом.

– А как родственникам понять, что нужно делать? Методом тыка? – решил развить тему Степан.

– Можно, конечно, и тыком дойти до решения, – согласился с моим другом привратник. – Иногда без слов понятно, чего хочет покойник. Мастерил он табуретку, допустим, и умер. Значит, нужно доделать. Душа его беспокоится и переживает из-за неоконченного дела. А в других случаях прибегают к помощи белых ведьм. Баба Юля умела с таким справляться…

Странно, что я ничего подобного раньше не слышал. Да и поверья такого не знал. Вот ведь как бывает: много лет живёшь в одном месте, вроде всё про него знаешь, а потом выясняется, что мимо тебя столько секретов проходит, что диву даёшься.

– Вот она и находила причины неспокойного поведения умерших. Так что ломающееся надгробье ничего плохого пришедшему на кладбище не сделает. Но вот родственникам и близким точно стоит обратить на него внимание. И понять, чего от них хотят. Иначе умерший им покоя не даст.

– Спасибо за информацию, – Степан закрыл бутылку и передал привратнику. – Можем идти?

– Пока ещё нет, – призрак забрал бутылку, дунул на нее, и та исчезла. – У вас есть с собой какие-либо предметы? На кладбище сейчас неспокойно. С могилой старухи Анны творится что-то непонятное. Слишком большой поток отрицательной энергии вырывается из неё на протяжении суток. Даже утром, когда всё должно быть спокойно. Потому ничего лишнего с собой проносить нельзя. Злой дух может выкрасть предмет, либо вы его сами потеряете, и тогда к вам привяжут сильнейшую порчу, от которой никак не отделаться.

При наличии свободного времени и желания я бы с удовольствием пояснил привратнику, почему с могилой чёрной ведьмы творятся нехорошие дела. Правда, тогда он бы точно развернул нас обратно, ведь неизвестно как отреагирует могила ведьмы на наше появление. Я пошарил в карманах и… в правой руке оказалась игральная карта. Я вытащил её и поднёс к глазам. Пиковая дама… Наверное, это та самая, которую я схватил до попадания в мир зазеркалья.

– А это что такое? – привратник крючковатыми пальцами выхватил карту из моих рук и подставил её под тусклый свет луны. – Максим, зачем такую вещь с собой на кладбище взял?

Пиковая дама на игральной карте извивалась, пытаясь скрыться от бледного света луны. Она скалила зубы, подобно дикому зверю, и отмахивалась руками. Привратник снова материализовал из воздуха бутылку с водой, открыл крышку и обильно полил ею карту. Рисунок задрожал и утратил всю гамму красок. Женщина расплылась и превратилась в чёрную змею, попытавшуюся укусить привратника за палец. Но призрак не дремал. Он вовремя одёрнул руку и ещё раз прыснул на карту водой. Змея последний раз изогнулась и пропала, оставив после себя лишь белый прямоугольник.

– Сильная порча… – удивленно протянул привратник. – Откуда у вас такая вещичка? Иди вы дальше по территории кладбища, она бы столько негатива в себя насосала… Боюсь, вы бы с другом даже с погоста уйти не смогли бы. Приступ какой хватил бы и того, – он закрыл глаза и скрестил руки на груди. – Хорошо, что вы её сейчас обнаружили. Я такие вещи обезвреживать умею.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я. – Не знаете, чья это вещь была? – с некоторой надеждой решил поинтересоваться я.

– Увы, – призрак шмыгнул носом. – Таких способностей не имею. Больше в ваших карманах ничего не завалялось?

Я и Степан ещё раз пробежались по всем закуткам нашей одежды, но ничего нового не обнаружили. Призрак удовлетворенно крякнул и отошёл в сторону, освобождая нам путь.

– Привет прадедушке, я обещался к нему зайти, но всё времени нет. То эти займут, – он кивнул в сторону призраков, игравших в домино, – то ещё кто-нибудь. Ступайте. Только помните, что задерживаться долго здесь не стоит.

– Хорошо, учтём.

Я попытался пожать привратнику руку на прощание, но тот жестом показал, что делать подобное не стоит. Через пару шагов я решил обернуться. Привратник вновь принял бесплотный образ, вернувшись к игравшим в домино духам. На нас он больше не смотрел.

Почему я сказал, что иду к прадедушке? В тот момент, когда привратник спросил у меня о цели визита на кладбище, я не знал, что ответить. И решил прислушаться к внутреннему голосу. Именно он и явил мне ту версию. А теперь я был точно уверен, что идти нужно именно на его могилу. До неё, кстати, оставалось минут пять хода. Если бы не ночь, то мы со Степаном прямо сейчас могли бы увидеть надгробную плиту на могиле прадедушки Ивана…

– Тебя ничего не насторожило в этом привратнике? – Степан шёл чуть впереди, говоря со мной вполоборота.

– Что ты имеешь в виду? – не понял я смысла вопроса.

– Как я понял, он охраняет мир мёртвых на кладбище…

– Ну, это логично, – подтвердил я первую часть мысли своего друга, уже давно перестав удивляться сообразительности Степана внутри новогоднего шарика.

– В реальном мире никакого привратника не существует. Так какова роль этого призрака и почему он увидел нас?

Степан задал хорошие вопросы. Я поразмыслил пару секунд и решил высказать те мысли, которые первыми пришли мне в голову, пусть они и не казались мне достаточно верными.

– Да, в реальном мире привратника мы не видим. Но это не значит, что духа такого на кладбище нет. Он смотрит за порядком и отвечает за соблюдение различных традиций. Как я это понимаю. Мы умыли лицо и руки, мы проверили вещи в своих карманах… Обычно это учитывается само собой. Забыл – получишь негативную энергию. Так же и ты, и я верим, что души мёртвых продолжают прилетать на кладбище, дабы увидеться со своими родственниками…

– Ну, тут точно не поспоришь, – вставил Степан свой комментарий, немного сбавляя шаг и равняясь со мной.

– А вот на вторую часть вопроса ответить труднее… По идее, если принять во внимание то, что я уже сказал, привратник вступает в контакт лишь с мёртвыми и их же он охраняет. Живым его не увидеть. Потому сперва нужно переформулировать твой вопрос: каким образом мы смогли заговорить с призраком? А потом уже рассуждать дальше, – я замолчал, ожидая версий Степана.

– Может быть, всё меняет новогодний шарик, в котором мы с тобой пребываем? Непонятно, как тут всё устроено и кем считает нас магия детей старухи Анны. Вероятно, для праздничной безделушки мы не существуем, а потому являемся мёртвыми организмами, вот привратник и вступил с нами в контакт.

– Хорошая версия, – я переварил в голове сказанное другом: всё лежало на своих местах, но у меня имелась совершенно иная мысль, которую я и поспешил озвучить. – А если посмотреть на произошедшее с другого ракурса? Я почти одной ногой в могиле, если принимать во внимание всё то, что происходит со мной. Причём не просто иносказательно. Для меня в самом деле на кладбище имеется место, куда сейчас несут гроб. Да, возможно, это сон. Но кто знает, как переплетаются миры ночных фантазий и реальности. Потому привратник и заговорил с нами. Мы вроде живые, стало быть, пускать нас без выполнения некоторых правил нельзя, а вроде и мёртвые. Вот и получилось явиться нам во плоти.

– Почему ты не спросил у него про бабу Юлю, когда он упомянул о ней?

– Мне кажется, мы должны доверять здесь только себе и своим предчувствиям, как и говорил Домовой, – сразу же отсёк я мысленную цепочку Степана. – По той же причине я не спросил его о своей могиле. Кто знает, как отреагирует реальность новогоднего шарика на подобные наши действия и вопросы?

Степан, похоже, был согласен с моими рассуждениями и не стал развивать дальнейший диалог. Обогнув очередную надгробную плиту, мы подошли вплотную к могиле прадедушки. На ней тоже имелся памятник с портретом и красной звездой наверху. Прадедушка на фотокарточке стоял в полный рост. Слегка лысоватый, с кустистыми бровями, худой и в военной форме. Бабушка рассказывала, что они как чувствовали, что ему осталось недолго, а потому буквально силой заставили сфотографироваться, хотя Иван этого и не любил. Получилось очень хорошо.

Сам Иван в виде бесплотного призрака сидел на полупрозрачной табуретке, а перед ним стояли два полных ведра с картошкой. В руках прадедушка держал длинный нож. Как заставить его заговорить с нами? Ни один призрак из встреченных ранее не проявлял интереса к нашим со Степаном персонам. Я подошёл поближе к прадедушке и опустился на землю перед ним. Иван дочистил ещё одну картофелину, вытер со лба пот и… неожиданно уставился глазами на меня. Я протянул вперёд правую руку и дотронулся до призрака. Странная материя заискрилась, и через секунду прадедушка обрёл реальные формы, как и привратник незадолго до того.

– Здравствуй, Максим, – радушно произнёс дедушка, откладывая нож в ведро с чищеной картошкой. – Рад видеть тебя.

Он поднялся с табуретки и крепко обнял меня. Степан обосновался неподалёку на земле. Прадедушка разворошил мои волосы и уселся обратно, мимоходом кивнув моему другу в знак приветствия.

– Тебе привратник привет передавал, – решил начать я с того, что ещё не успел забыть ввиду слишком большого объёма информации в голове.

– А-а-а-а, помнит, значит, проходимец, что задолжал мне партию в подкидного. Всё никак дойти не может. Ладно, не буду таить пустой обиды. Подожду ещё, времени у меня навалом, – он недвусмысленно улыбнулся и показал руками на вёдра с картошкой. – А я тебя давно жду, Максим.

– В каком это смысле? – в первую очередь я подумал о загробном мире. Намекает, что мне давно туда пора?

– Ты не подумай ничего плохого, – поспешил успокоиться меня прадедушка, постукивая ладонью по колену. – Просто я ещё в твоём детстве пытался с тобой поговорить. Ты, наверное, не помнишь?

Я нахмурил лоб и закрутил шестерёнками воспоминаний, пытаясь воскресить у себя в голове картины с участием прадедушки. Может быть, я видел такой сон, но образ Ивана в голове у меня появился лишь недавно, потому в детстве я точно не мог запомнить ночных фантазий с его участием.

– Не помнишь, но это и неважно. Я звал тебя к себе на кладбище. Ты даже откликнулся, но не понял, кто я такой. Дойдя до первых могил, ты испугался и проснулся. Если бы я мог уходить отсюда далеко, я бы пошёл к тебе домой, чтобы не заставлять смотреть сны о кладбище… – прадедушка вздохнул и потупил взор.

– А зачем ты звал меня тогда и хотел увидеть сейчас? – попытался я уцепиться за важную ниточку в его монологе.

– Ой, я даже не спросил, как у тебя дела. Невежливо получилось, – встрепенулся прадедушка Иван, пропуская мою реплику мимо ушей. – Мы же не можем задавать вам наводящие вопросы, когда вы на могилы приходите. Вот и слушаем то, что вы говорите. А хочется узнать намного больше. Женился? Детей завёл? Как карьера складывается?

– На все твои вопросы могу ответить уверенное «нет». Карьеру в двадцать восемь лет сейчас не построишь, разве что через знакомства. Семьи тоже пока нет. Дом-работа. Ничего интересного. Только в деревне душой отдыхаю.

– Эх, Максим, Максим, – с грустью в голове вздохнул прадедушка. – Понимаю, что годы ещё не те. Но ты все равно прислушайся к моему совету. На будущее. Плохому не научу. Ты успей пригодиться в этой жизни. Успей найти себя. Время скоротечно, пусть тебе сейчас и кажется иначе. Это очень важно. Кто не успеет этих вещей сделать, считай, и не жил. Существовал и прожигал без толку свои дни.

Прадедушка прав. Совет его именно на будущее. В мои годы о таких вещах не думают. Старость кажется очень далекой, и ты полагаешь, что многое успеешь сделать, сможешь покорить разные вершины. Но в процессе у тебя то времени не хватает, то желания, то возможности. А за кем-то старуха с косой приходит намного раньше официальной старости. Да и сам прадедушка в жизни точно пригодился. У него мощным толчком к осознанию приоритетов была война. Возможно, моя война – это битва с кошмарными снами?

– Спасибо, прадедушка, постараюсь, – честно пообещал я. – Так зачем ты искал меня раньше? – ещё раз повторил я предыдущий вопрос.

– Искал… – задумчиво протянул он, не сразу находя ниточку своего повествования. – Ты и сейчас, по сути, видишь тот сон, который я являл тебе в детстве. Просто ты дошёл до конца, а не проснулся при виде первых могил… Максим, жизнь после смерти не заканчивается. И это не просто красивые слова, когда говорят, что человек жив, пока жива память о нем. Мы продолжаем смотреть за вами из мира мёртвых, пытаемся советовать и оберегать от каких-то необдуманных поступков. Просто у всех разные возможности. Кто-то является во снах, кто-то дает знаки в реальном мире. Ваша задача – увидеть и понять всё странное, что творится вокруг. Хотя, признаюсь, задача это довольно сложная. Никому нет дела до каких-то там знаков и видений, особенно с бурным развитием технологий. Я давно увидел нечто непонятное вокруг тебя. Сначала никак не мог сообразить, что мне открылось. Потом постепенно начал распутывать узелки, а когда ты не дошёл до меня во сне, я всё понял. Загвоздка – в твоих кошмарных снах…

Моя спина покрылась холодным потом. Значит, он давно знал, куда приведут меня мои кошмары? Пытался подсказать, но не смог… Возможно, если бы я умел читать знаки, то ничего бы плохого сейчас и не было.

– Они как воронка: засасывают всё положительное, оставляя вместо себя чёрные пятна. Сны съедают тебя. Я сам столкнулся с таким, потому, наверное, и смог развязать скрытые узелки. После войны мне много кошмаров во сне являлось, в иную ночь и не по одному. Тогда я и нашёл способ, как бороться с ними. Надеюсь, не слишком поздно дам свой совет… Вокруг тебя уже слишком много чёрных пятен… – он прищурил правый глаз и помахал рукой рядом с моим левым ухом, точно отгоняя что-то невидимое. – Иногда кошмарные сны оказываются слишком сильными, они не отпускают тебя и норовят продержать в себе до самого конца. И вот что я выяснил. Во снах мы никогда не концентрируемся на своих руках, мозг чаще всего забывает их чётко прорисовать. Потому, когда мы смотрим на них, происходит некое несоответствие с привычной картиной. Сознание быстро старается дорисовать непродуманные детали, перенапрягается и таким образом нам удается вырваться из кошмарного видения. Придя к этой догадке, я стал меньше бояться ночных видений. Иногда даже позволял себе зайти чуть подальше, играя с персонажами, что являлись мне в кошмарах. Надеюсь, мой совет поможет и тебе.

Я посмотрел на свои руки, надеясь проснуться, но картинка вокруг не изменилась. Мы всё также пребывали в кромешной темноте на деревенском кладбище, а напротив сидел давно умерший прадедушка Иван.

– Проверяешь мои слова?

– Не совсем… – не зная, как правильно ответить, пробубнил я.

Он присмотрелся ко мне, встал с табуретки и несколько раз обошёл вокруг. Затем выхватил очищенную картофелину и вложил мне в ладонь. Овощ был прохладным и реальным. Поцокав языком, прадедушка забрал картофелину и небрежным жестом бросил обратно в ведро.

– Странно как-то… Не пойму, где мы сейчас находимся. Вроде не сон… Но как тогда мы можем разговаривать с тобой? Да и звал я тебя изначально через ночное видение… – он задумчиво почесал подбородок, усаживаясь на табуретку.

Неожиданно одна из нечищеных картофелин подпрыгнула на метр вверх, зависнув над ведром. Прадедушка отреагировал быстро, схватив овощ и крепко зажав его в кулаке. Вторую руку он засунул в воду с нечищеной картошкой и перемешал её.

– Времени у нас остается не так уж и много… – сухо констатировал прадедушка. – У вас есть какие-то вопросы ко мне?

Я переглянулся со Степаном. Он отвёл глаза в сторону и пожал плечами, предлагая мне самому завершить беседу с Иваном. Кто торопит нас? Привратник? Или кто-то ещё? Прадедушка явно в курсе…

– Нам может кто-то помешать? – озвучил я вслух свои предположения.

– Я чувствую большое зло… – его глаза забегали по кладбищу, перескакивая с могилы на могилу и стремясь к тому месту, где была погребена старуха Анна. – И не могу сказать некоторые вещи. Нутро противится…

– На кладбище есть свежие раскопанные могилы, в которые ещё никого не похоронили? – решил не ходить я вокруг да около.

Прадедушка дёрнулся, как от удара током. На его лицо наползла испуганная маска. Он втянул голову в шею и сгорбился, пытаясь спрятаться от чего-то незримого.

– Есть, но больше я ничего не могу тебе сказать. Она находится чуть дальше, – он указал рукой себе за спину.

– Мы можем пройти к ней?

– Здесь нет, – он поднялся с табуретки, сделал несколько шагов к своему надгробью и постучал по воздуху.

Пространство завибрировало и превратилось в огромную белёсую простынь. Она начиналась у самой земли и уходила высоко под небеса. Я поднялся и подошёл к прадедушке. Моя ладонь легла на странный занавес – он чуть колебался, но казался спокойным. Однако сквозь него вряд ли можно было бы пройти.

– Вам придется обойти с другого конца, – виновато развёл руками прадедушка.

– Может, привратника спросить о ней?

– Нет-нет, – торопливо проговорил прадедушка. – Он знает, но тоже вам ничего не скажет. Это зло… Оно мешает. Даже нам небезопасно. Прости, Максим.

– Ничего, совет ты мне уже дал. И на том спасибо. Мне было приятно с тобой поболтать, не всем выпадает такая возможность. Ты хороший человек, как мне и рассказывали бабушка с прабабушкой.

– Эх, Максим!

Он подошёл ко мне и крепко обнял, постукивая рукой по моей спине. Степан тем временем тоже поднялся на ноги и периодически покашливал в кулак, привлекая моё внимание. Я посмотрел на друга, затем чуть дальше и увидел, как странный белый туман, появляющийся из ниоткуда, начинает обволакивать дальние памятники и могилы. Он неспешно полз по земле и, словно работая невидимым ртом, подбирался к тому месту, где находились мы. Прадедушка, разомкнув крепкие объятия, тоже увидел туман. Он быстро присел на табуретку и схватил нож, намереваясь вернуться к чистке картошки. Его образ начинал тухнуть, снова превращаясь в бесплотного духа.

– Вам нужно уходить отсюда, – голос Ивана менялся, становясь холодным и безжизненным. – Отведённое время закончилось. Сейчас все эти духи начнут замечать вас. Не оборачивайтесь. Бегите. Если они схватят вас, то навсегда утащат в мир мёртвых. И выбраться отсюда вы уже не сможете. Прощайте. Надеюсь, ещё увидимся и поболтаем.

В следующее мгновение, прадедушка снова стал бесплотным призраком, вернувшись к своему изначальному делу. Неожиданно справа от нас появилась незнакомая старушка. В руках она держала плюшевого мишку. Рядом стоял мальчик лет десяти. И она оба смотрели прямо на нас. Призраки не говорили, но чем дольше мы стояли на месте, тем больше я ощущал, как внутри начинает неистово жечь. Точно саму душу выдирают из грудной клетки. Я постучал себя в области жжения и ткнул Степана в плечо. Без разговоров мы бросились прочь с кладбища. Мы спускались вниз той же тропой, что и шли к могиле прадедушки. Мимо пролетела компания, с которой привратник играл в домино. Правда, самого его не наблюдалось среди мужчин. Призраки больше не были увлечены игрой. Они стояли во весь рост и смотрели на нас, намереваясь пуститься за нами в погоню. Вот слева целая группа разношёрстных призраков, среди которых было два дряхлых старика и три молодых девушки, чуть ли не бегом торопилась столкнуться с нами. Мы ускорились и чудом разминулись с духами. Памятуя совет прадедушки, оборачиваться мы не стали.

Внезапно прямо перед нами словно из-под земли выпрыгнул дух мужчины средних лет. Я не успел рассмотреть его лицо, потому что он сразу рубанул наотмашь рукой, пытаясь ударить нас со Степаном. Я проворно отпрыгнул в сторону, друг присел, уклоняясь от кисти противника. Казалось, что дух зарычал от злости. Он мельтешил и прыгал на месте, мешая разглядеть себя. Я бросил своё тело вперёд, слегка наклоняясь и пробегая под двумя сотрясающими воздух руками. Степан попытался повторить то же самое, но запнулся и чудом не упал на землю, но тоже прошёл не задетым сквозь агрессивные движения призрака. Не тратя времени на передышку, мы продолжили бегство с кладбища.

Теперь уже ни один призрак не стоял без действий около своей могилы. Все они стремились к нам наперерез, размахивая руками и намереваясь ухватить нас за одежду или за плечи. До первой могилы оставалось совсем чуть-чуть. Ведь духи не могут выходить за границы кладбища? Вопрос, на который ответа у меня не было. Лишь надежда, что так и произойдет.

Неожиданно, я споткнулся обо что-то твердое и со всего размаха упал на землю. Лишь чудом я успел сгруппироваться и подставить руки, не разбив в кровь лицо. Степан попытался меня поднять, но что-то незримое оттолкнуло его и положило руку на моё плечо – бесплотную кисть, слабо блестевшую в лунном свете. А ещё через мгновение я услышал мерзкий смех над самым ухом. И, конечно, я знал, кому он принадлежит…

– Не торопись, милок, задержись. Останься со мной, – хрипела злобным голосом старуха Анна, до боли сжимая сухими незримыми пальцами моё плечо.

Только не оборачиваться! Только не оборачиваться! – безостановочно твердил я сам себе. Попытка сбросить с себя кисть старухи Анны не увенчалась успехом. Бесплотная рука держала меня очень крепко. А ухватиться за неё я не мог. Пальцы проходили сквозь воздух, на задерживаясь на кисти ведьмы. Я пытался встать, но едва я приподнял голову и уперся руками в землю, как бесплотная рука придавила сильнее, едва не выломав мне суставы. Степан громко сплюнул и хотел было снова попробовать помочь мне, но не смог сдвинуться с места.

– Меня что-то держит, Макс, – прокричал он.

Я ответить не мог. Все силы уходили на то, чтобы держаться за землю, как бы странно это ни звучало. Старуха тащила назад всё сильнее, желая оставить меня на кладбище. Наверное, и прочие призраки почти добежали до нас. Надо срочно что-то предпринять. Но как противостоять духу, не имеющему ничего реального? И тут в голове сами собой всплыли строчки из книги, которую давал прочитать Домовой. С призраками бороться сложнее. Их не удивишь тем, что ты не боишься. Зато духов можно представить живыми людьми, и тогда есть шанс избавиться от них. Я закрыл глаза и мысленно стал представляться, как старуха Анна, кривя лицо, держит меня за плечо, намереваясь перетащить в свой мир. Как она напрягает сухожилия и мышцы, пытаясь совладать с моими попытками подняться. И через секунду я почувствовал, как крючковатые пальцы обретают плоть. Они обожгли моё плечо мертвецким холодом и больно укололи давно нестриженными ногтями. Я собрался с силами, изловчился и ударил кулаком по кисти старухи Анны. Ведьма взывала, наполняя ночную темноту своим визгливым криком. А я, ощутив, что больше ничто не сдерживает меня, подорвался, помог встать на ноги Степану, и мы бросились быстрее прежнего прочь с кладбища. Каким чудом мы не споткнулись и не упали в кромешной темноте, остаётся только догадываться. Так или иначе, но вскоре мы оставили погост далеко позади. Я даже набрался смелости и обернулся. Никаких духов видно не было.