Текст книги "Сон, ставший жизнью"

Во-вторых, наша продвинутая медицина со своими профессорами всегда точно и безапелляционно устанавливает причину смерти: разрыв сердца, инсульт и так далее. А вы никогда не задавались вопросом, почему эти вещи иногда случаются во сне? Ни днём, ни вечером, а именно ночью. Совпадение? Возможно. Или всё дело в том, что Всевышний дарит добрым людям легкую смерть, как говорят в народе? Только стоит ли верить в это безоговорочно и слепо. Я попробую опровергнуть сложившуюся точку зрения о мире сновидений некоторыми примерами и предположениями.

Сначала рассмотрим вышеупомянутые разрывы сердца и прочие отказы внутренних органов. С чего бы самому главному кровяному насосу ни с того ни с сего останавливаться во время спокойного и безмятежного сна? Полагаю, от большого испуга. Испуг вследствие чего? Кошмарного сна. Всё просто и логично. А наш мир на этом и строится: на простоте и логике. И так можно описать практически все случаи летальных исходов во сне: человек в последнюю минуту своей жизни испытывает жуткий страх, с которым не справляются жизненно важные органы. Пока всё выглядит достаточно убедительным, но вот верным ли?

Итак, перейду к непосредственному описанию смертей во сне и наяву. Говорят, что во время пришествия чумы в Европу люди умирали не только от неё. Они умирали во сне от жутких кошмаров, которые приходили вместе с неизлечимым на тот момент заболеванием. Считается, что это было самым внушительным вторжением Сатаны на землю. Его слуги шествовали по городам и весям, распространяя смертельную заразу. Хлеб, вода – всё, что попадало в их руки, становилось опасным для здоровья. Люди, которые принимали от них какие-либо вещи, умирали вскоре в сильных муках и болях. Но умирали они не во сне. Были и те, кто пытался противостоять чёрным слугам апокалипсиса: священники, монахи, простые горожане вставали на пути верных слуг Сатаны. Именно на таких людей ложилось проклятие чёрных слуг, они в основном и умирали во сне. Известен один случай, зафиксированный в летописи, которая держится в большом секрете в нынешнее время, дабы не сеять смуту в рядах человечества и не напророчить близкий конец света. Человек, уже больной чумой, с сыпью по всему телу, во сне отправился бродить по городу. Он выкрикивал странные слова, сопровождая их крестным знаменем, и всё время повторял: «Изыди! Вернись туда, откуда пришёл! Я не в твоей власти!» А сыпь расползалась по его телу, занимая всё новые и новые участки. Он так и умер… бродя по городу во сне… Что ему виделось в последние минуты жизни, так и остаётся загадкой. Действительно ли он сражался с незримыми армиями Сатаны, повергая тех крестным знамением, или же нет, мы никогда не узнаем…

Некоторые сны удалось записать на плёнку, а затем проанализировать полученные данные. Точнее сказать, удалось записать не сами видения, а рассказы людей, увидевших их, и работу их внутренних органов во время пережитого, сопоставив и соединив в одно целое. Я имею в виду кому. Многие возвращались с того света и рассказывали о том, что лицезрели в загробном мире. Но все ли верят в такие рассказы? Придумать же можно всякое. Нет, я совершенно не хочу уличать людей во лжи, но, как говорят мои знакомые, пока сам не увижу… Ложь, которая будет одновременно красивой и правдивой, придумать легко.

Один человек, перед тем как умереть во сне и наяву, бормотал что-то о каком-то коридоре, куда его ведут двое неизвестных. Там было темно и страшно. Коридор бесконечно петлял, извиваясь, точно змея. Казалось, ему нет ни конца, ни края. А двое никак не хотели его выпускать из своих цепких лап. Он говорил, что пойдёт сам, но они не слушали его… Человек умер, выкрикнув лишь: «Ну всё, пришли…» Куда? Зачем? Кем были эти непонятные люди? Что за коридор видел во сне человек? Ещё одна загадка».

Моё тело слегка передёрнуло от неприязни и какого-то ужасающего чувства. Я оторвался от чтения и посмотрел на замолчавшего Домового.

– Мы тут со Стёпкой о жизни поболтали, – точно оправдываясь, разлепил губы старик.

Мой друг судорожно кивнул, и на душе у меня сразу же стало неспокойно: о чём они могли говорить, если на Степане лица нет? Он таким испуганным был только при виде мёртвой бабы Юли…

– Дочитал, что ли? – подозрительно сощурился Домовой.

– До чего? – непонимающе ответил я.

– Вторую главу, – ласково объяснил он. – Нет? Ну так читай! – его палец опустился на ту самую строку, где я совсем недавно остановился.

Мысли снова запрыгали в моей голове, наперебой задавая вопросы о Домовом, предлагая различные версии, кто он такой и что непременно стоит опасаться его новых испытаний. А лучше вообще не дочитывать эту проклятую вторую главу…

– Да не волнуйся ты так, читай-читай, – мягко прошелестел он.

Я встретился глазами со Степаном. Мой друг выглядел затравленным, как будто Домовой не о жизни с ним говорил, а всякие страсти рассказывал. Страсти про то, что с нами произойдет в ближайшем будущем…

– Не отвлекайся, – тон домового стал строже и холоднее. – Понимаешь, – он перегнулся через стол ко мне, – мне очень важно, чтобы ты прочитал эту книгу. Слышишь?

Я слышал, но также видел перед собой испуганное лицо друга.

– Очень важно, – зачем-то еле слышно повторил старик. – Тебе потом пригодится… Ты сам поймёшь, когда…

Что ж, хорошо. Я посильнее сцепил зубы – так, чтобы на лице выступили желваки моего неудовольствия. Домовой не мог этого не заметить, а тем более не понять, что я хотел выразить этим. Увидел. Улыбнулся… Но не так, как прежде. По-отечески, что ли. Мол, злись, не злись, а читать всё равно придется. Для твоего же блага. Жаль, что по голове только не погладил при этом… Для правдоподобности… Как родители провинившихся детей ласково журят.

«Странный коридор, армии непонятных существ… В этом нет никакой логики. Но это только на первый взгляд. Возможно, между этими событиями и впрямь нет видимых связей, нитей, за которые можно было бы ухватиться и распутать этот клубок непонятного и скрытого от обычного глаза. Зато везде присутствует одна неотъемлемая деталь: страх. Липкий и пробирающий насквозь. Заставляющий стынуть в жилах кровь и останавливаться сердце. И ещё одна ниточка: обязательное наличие неких потусторонних или внешних сил, которые непременно как-то воздействуют или же просто вступают в некий контакт – неважно, словесный или же какой-либо другой, – с человеком, видящим сон. Они делают всё настолько чётко и обдуманно, что диву даёшься. У них нет ни одного лишнего движения. Остальное мы домысливаем сами, придаём их движениями такое разящее свойство, что с легкостью загоняем себя в капкан возможной смерти во сне.

Приведу в пример ещё один реальный факт летального исхода человека, который так и не пришёл в себя после не очень продолжительного сна. Правда, о нём все поспешили забыть как о чём-то сверхъестественном. Несбыточном. Как о самом обыкновенном вымысле. Тем не менее мне удалось найти точное изложение этой истории. Один человек, имя которого, увы, не сохранилось, увлекался экзорцизмом. Пытался понять природу старинных заклинаний и вообще старался научиться колдовать, призывать потусторонние силы. Сперва для беседы, а затем уже и для более конкретных целей. Каких – никто не знал. Даже его родные. Как-то раз ему удалось призвать неких духов, которые смогли ответить на пару вопросов. Совсем ничего не значащих. Вдобавок к ответам один дух предсказал сильную грозу через три дня, другой – разбитую вазу в его доме. И оба события сбылись…

Обряды повторялись достаточно часто, но далеко продвинуться ему не удалось. Хотя тот факт, что духи стали являться к человеку, отрицать нельзя: он запечатлён на страницах тех материалов, что я нашёл. Более того, герою этой истории удалось где-то за сравнительно небольшие деньги достать «Некрономикон»! Тут я сделаю одно отступление. Я верю в существование этой книги, так как сам встречался с выписками из неё в отдельных произведениях, но вот чтобы за совсем уж мизерную плату, в наше время, да ещё и целое издание! Это очень занятный факт. Впрочем, верить или нет тем записям, что я раздобыл, каждый решит сам для себя.

Мы же вернемся к главному повествованию. Начав с малого, наш герой постепенно шёл к другим своим целям. Он учился не только пустому вызову духов для предсказания тех или иных явлений, но и стремился найти способ обуздать силы Тьмы, контролировать чёрные сущности и повелевать ими. Наверное, однажды, как говорят записи, человек запросил у Владычицы Духов слишком большой объем знаний. Тело не справилось. Или же Тьма решила наказать чересчур любопытного. Его всё чаще начали посещать неведомые до той поры болезни. Самый безобидный гнойник во рту расползался в огромную кровоточащую рану и доставлял нестерпимую боль. Кожа сама слазила с его тела. Кровь подолгу не сворачивалась. Простуда случалась с ним даже при слабом дуновении ветерка. Он искал ответ в своих книгах. Призывал всё более мощных духов Тьмы. Но те либо не хотели ему отвечать, либо выслушивали и не могли сказать ничего путного, отмахиваясь пустыми посылами и уговорами обождать, испробовав новое средство, создать или отыскать эликсир, составленный из разнообразных трав. Он записывал рецепты, послушно собирал все нужные ингредиенты, но ничего не происходило. Тогда герой повторял свои попытки снова и снова. Духи обещали помочь, но не помогали. Всё чаще во сне его стали тревожить некие кошмары, о которых он старался не распространяться. Но всегда после таких видений его подушка оставалась мокрой от пота, а сам он подолгу стоял у светлого окна, прогоняя морок прочь и стараясь запустить в свою душу как можно больше солнечных лучей, дабы изгнать из неё все мерзкие сгустки тьмы, которые успели поселиться там за время недолгого сна.

Той ночью его близкие не спали совсем, словно предчувствуя близкую беду. Началось всё с истошного крика. Он вопил так, словно повстречал что-то настолько ужасное, что у любого нормального человека должны встать дыбом волосы абсолютно на всех местах. Родные тут же ринулись к нему в комнату. Наш герой валялся на полу, не переставая что-то бормотать и отмахиваясь руками от незримого врага. И несмотря на это, он не проснулся. Отец отвесил ему ощутимую пощёчину, но безуспешно. Тот же эффект возымела и вылитая на него вода. Оставалось безропотно ждать исхода этой незримой схватки в мире грёз, которая, между тем, становилась, судя по движениям спящего, всё ожесточеннее. Наконец, наш герой рывком поднялся на ноги и неуверенной походкой зашагал в коридор. Никто не стал чинить ему препятствий, расступаясь на пути. А он яростно водил ребром правой руки перед собой, как бы рассекая воздух и возможных духов, встававших у него на ходу. Через несколько мгновений человек застыл на месте и стал осматриваться закрытыми глазами, так и не думая возвращаться в мир яви. Его ноздри шумно раздувались, втягивая острый и прохладный ночной воздух. Точно он принюхивался к самому пространству, пытаясь обнаружить затаившихся духов или же нечто ещё, о чём никто и помыслить не мог.

Впрочем, так и не найдя никого или же ничего, он продолжил свой поход неизвестно куда. Близкие неотступно следовали за ним. А он снова начал громко кричать и размахивать руками, отбиваясь от наседавших на него врагов. Наконец, он достиг большого зеркала, висящего в прихожей у самого входа. Смотря в него, наш герой уже не издавал истошные вопли – он громко рычал, выставив обе руки вперёд и скрючив пальцы, как будто пытаясь выпустить из них незримые когти. Мать не переставала креститься и осенять сим знамением своего отрока. Но и это действие оказалось бесполезным. По всей видимости, человек видел кого-то в зеркале. Кого-то или что-то…»

Я потер бёдра, которые неожиданно наполнились острой болью и в мгновение сменили температурный режим, сперва похолодев, а затем став очень горячими. Зачем автор описывает эти жуткие истории, больше похожие на выдумки? Пусть он и говорит об имеющихся «правдоподобных» источниках. Для того, чтобы оправдать свои слова и смерти во сне и наяву одновременно? Почему Домовой заставлял меня прочитать именно эту главу? Ведь в то, что люди могут умереть одновременно во сне и наяву, я мог поверить и без многочисленных примеров. Даже не поверить, я и так считал это правдой.

Домовой пил чай из своего блюдца, вкусно закусывая его сушками. Вроде ничего необычного. Вот только настораживал тот факт, что, когда я отвлёкся от чтения книги, разговор между нашим доброжелательным хозяином и моим другом сразу же стих, будто и не было его вовсе. Будто всё это время они беззаботно пили чай вприкуску с сушками и конфетами. Да вот одна незадачка выходит: друг мой не такой искусный актёр, как ты, Домовой. Не может он так же эмоции скрывать. Не умеет… Простой он человек, деревенский… У него на лице всё написано. Вот и прочитал я снова страх на нем неописуемый. А ещё на заднем плане, за ужасом первобытным, решимость приметил. Точно уговаривал ты его на дело какое-то. А он то ли согласился, то ли раздумывал над предложением… Интересно, а почему же тогда я не могу слышать их разговоров, когда читаю эту треклятую книгу? Допустим, в чтение я всегда ухожу с головой, но чтобы до такой степени… Держись, Степан! Не слушай того, что тебе бормочет этот старикан! Вполглаза читать теперь буду. Просчитался ты, хозяин любезный, со мной и с моим другом…

– Не просчитался, – слова Домового стеганули меня наотмашь по лицу. И почему я забыл, что старик умеет и не гнушается читать мысли? Надо быть поосторожнее в разговорах со своим внутренним «я». – Не просчитался… – чуть более тише повторил он. – Я тебе потом всё объясню. Дойдёт очередь и до тебя. Ты пока лучше книгу дочитай, не отвлекаясь. Немного уже осталось…

Я посмотрел на Степана. Из его глаз нехотя уползал остаток напущенного страха. И вместо него появлялась… просьба, что ли. Мольба поскорее дочитать книгу и разобраться с тем, что в ней написано. Неужели это и вправду так важно? Там содержится единственно верное решение по поводу моих кошмарных снов наяву? Или это важно лишь для того, что мы услышим потом от Домового? Старик немигающим взглядом уставился на свою кружку, шурша пустым фантиком от конфеты в руках. Похоже, что сейчас комментировать мои мысли он не хочет, а ещё раз напоминать о том, что глава не дочитана, не видит смысла. Разогнав мощным напором круговерть домыслов и предположений в голове, я снова погрузился в пучину странного текста.

«И видел это непонятное существо только он. Близкие, расталкивая друг друга, тоже заглядывали в зеркало, но видели лишь свои отражения да облик сына, выставившего вперёд обе руки в непонятном скрюченном жесте. Тем временем герой этой истории неистово рычал на своего двойника, находящегося напротив в отражающей поверхности. Затем человек замолк, принюхался к воздуху, склонил голову набок… Внезапно его нижняя челюсть открылась, а изо рта стали вырываться звероподобные звуки. Он как будто читал какое-то заклинание. Громким и ровным голосом. Вытягиваясь по струнке и сжимая руки, переплетённые крестом между собой. Родные не могли разобрать ни единого слова в потоке гортанных звуков, льющихся изо рта человека перед зеркалом. Единственное, что все отмечали, он говорил одно и то же, меняя лишь тембр и громкость. Точно прогонял кого-то…

От себя замечу, что, скорее всего, так оно и было. Да, во сне человек редко когда может контролировать свои действия, не всегда совершает обдуманные поступки. Точнее сказать, логически верные. Конечно, всё, что мы делаем во снах, кажется нам обдуманным и правильным. Но в большинстве случаев всё это нелогично и абсурдно. Взять хотя бы самый распространенный совет наших знакомых, множества фильмов и книг. Как часто вы сами или кто-то другой во сне просите ущипнуть себя, чтобы понять, спите вы или нет? Вы наверняка скажете, что это выдумка, что подобным методом не добиться ровным счётом ничего. Возможно, но попробовать же стоит! И никто об этом во сне не помышляет. Чаще всего человек в ночных фантазиях делает что-то по какому-то наитию, приказу изнутри.

И вот тут я должен остановиться. Порой это самое «наитие» придумывает такой оригинальный сюжет, которому позавидовал бы любой автор блокбастеров, даже самый искушённый в своём деле. Однако, как и в любом фильме, режиссёр обязательно должен оставить какую-то ниточку, зацепку, за которую может ухватиться главный герой, чтобы выпутаться из совсем незавидного положения. Так и в наших снах. Кто-то незримый и очень властный оставляет нам частичку рассудка, чтобы мы всё же могли совершать некоторые действия, продиктованные здравым смыслом. Именно поэтому, вероятнее всего, герой нашей истории и смог начать читать странное заклинание, отгоняющее злых духов, явившихся ему во сне. А в том, что это были порождения тьмы, я нисколько не сомневаюсь, иначе что могло его так испугать и заставить выкрикивать непонятные звуки? Скажете, что это всего лишь фантазии мозга, воспалённого событиями утомительного длинного дня? Я соглашусь. Но ведь не будет же он так пугаться цветочного поля, усеянного ромашками?! Так?

Однако время, что я отвёл самому себе на ремарку, истекло. Вернёмся к повествованию. Минуты шли, а в зеркале так никто и не появлялся, кроме человека и его испуганных близких. Как и не заканчивал чтение своего заклинания несчастный парень. Его голос всё больше срывался на визг и хрип, но ночной кошмар и не думал выпускать его из своих цепких лап. Близкие снова принялись трясти его за плечи, но, как вы можете догадаться, результат оставался прежним. Наконец, сила его голоса достигла предела, он принялся раскачиваться из стороны в сторону, мелкими и медленными шажками приближаясь к зеркалу. Неожиданно он резко рубанул ребром ладони перед собой. Гладь зеркального стекла задрожала и, не совладав с непонятной вибрацией, возникшей в воздухе вокруг кисти парня, рассыпалась на кучу мелких осколков. Его рука при этом тут же побагровела от потоков крови. Парень наконец затих и опустил кисть, с которой продолжала струиться кровь. Близкие бросились к нему, но от них уже ничего не зависело – жизнь покидала его. А он так и не приходил в сознание. Не отпускал свой треклятый сон. Пульс останавливался. Кровь заливала пол и ковёр, оставляя на них мутные разводы каких-то жутких образов и предметов. Он упал на спину и запрокинул голову, испуская последний вздох. А на полу, в луже мутной крови проявилась чья-то физиономия. Какого-то бородатого мужика с неласковым прищуром и пеньками давно сгнивших зубов…»

Я вздрогнул. Сходство было налицо. Уж не знаю, имела ли его борода рыжий цвет, но, по всей видимости, это тот же самый мужик, которого я видел в не таком уж и далёком утреннем сне. В случайные совпадения верить не хотелось. Вряд ли Домовой заставлял меня прочитать книгу только ради обычного сходства двух разных людей. И кто тогда такой этот рыжебородый дед? Неужели он является неким таинственным убийцей во сне? Убийцей безжалостным и не дающим никакой пощады и надежды… Да, ещё и зеркало… Зеркало? Я взглянул на Домового. Но он продолжал безмятежно разглядывать свою кружку, шурша пустым фантиком. Или все-таки рыжебородый дед скрывается за образом старика, выдающего себя за хранителя дома бабы Юли? Он же обещал подсказывать мне, куда надо идти дальше. Решил явиться лично. Такая версия очень удачно вписывается в то, что происходит со мной…

Нет! Я отогнал бредовую мысль. Почему? Мне хотелось верить чудаковатому Домовому. Хотелось верить, что настоящий рыжебородый дед не будет давать никаких подсказок, как обещал, а в лучшем случае будет смотреть и насмехаться над моими потугами спастись. В худшем же – поведёт по неправильной дорожке, столкнув с наиболее жуткими кошмарами. Именно так я себе всегда представлял злодеев и отрицательных персонажей. А самое главное: я мог бы при желании попытаться уличить Домового в чём угодно, но он бы легко выкрутился и запудрил бы нам мозги, ведь явных доказательств правоты моей догадки не было. Поэтому и хочется ему поверить. Точнее будет сказать, приходится поверить…

Итак, кем бы ни был рыжебородый дед, но на его счету уже имеется как минимум одна жертва. Причём жертва эта не пережила даже первую встречу. В отличие от меня… Но, возможно, он не хотел убивать и того парня? Вдруг герой книжной истории сам многое придумал и нафантазировал, пугая себя чересчур сильно? Может быть, вот только я точно не найду этому подтверждений, так как не могу призывать духов, чтобы спросить у умершего парня, как оно было на самом деле.

Так, теперь вернёмся к истории с зеркалом в книге… Я напряг память и выудил оттуда несколько занятных фактов. Похоже, мне когда-то снился такой сон. Но в нём не было никаких бородатых мужиков и злых духов, которых бы я обязательно должен был изгнать или развоплотить. Что это за книга такая, которая достаточно близко описывает моё ночное видение, добавляя художественности и мистики? Не случайность ли это?

– Нет, не случайность, – подал глухой голос Домовой. Я сжал до боли кулаки, выныривая из своих размышлений и посмотрел в сторону старика. Он всё так же разглядывал свою кружку. Правда, фантик отложил в сторону, перестав шуршать им. Глаза Домовой не поднимал, отчего складывалось ощущение, что общается он с кружкой, а не со мной. – С тобой я общаюсь, не выдумывай. Книга эта… Даже не знаю, как объяснить лучше. Считай, моё творение. Я ж кое-какими способностями обладаю, которые от вас, простых смертных, скрыты. Вот и применил их. Правда, сам до конца не понял, что получилось в итоге, – он впервые за долгое время поднял голову и посмотрел на меня, отодвинув в сторону кружку. – Некоторые истории в ней – это твои давно забытые кошмары. Считай их моими подарками, ведь, как я понял, прочитав сюжет видений, тебе уже не придётся проживать ужасы наяву, – я немного даже опешил. Блефует или правду говорит? Если правду, то я очень благодарен ему за такой жест доброй воли.

– Спасибо и на том, – прочистив горло, произнёс я. – С зеркалом испытание – это та история, что я сейчас прочитал? – решил прояснить для себя этот вопрос я.

– Нет, это отдельная вещь. Ты же вроде и сон похожий вспомнил, чтобы отгадку найти к моему тесту, – удивился Домовой. – Испытание моё важно для тебя…

– Но для чего оно мне? – я по-прежнему недоумевал. А если бы я не разгадал этой загадки… Не ты ли мне говорил, что с радостью посмотрел бы, как я по горлу ножиком того?

– А вот «если» быть не может! – отсек Домовой ворох моих сомнений. – Для того и испытание тебе давал, чтобы понял ты, как надо вести себя в таких ситуациях. Чтобы в каждом кошмаре искал отгадки, а не безвольно плыл по течению. Уж поверь, – он допил до дна успевший остыть чай и вытер рукавом рот. – Остановил бы я тебя в последний момент, начни ты горло своё резать.

Как бы ты остановил меня, ежели бы я резким движением по горлу себя полоснул? Вряд ли ты умеешь замедлять время. Да и двигаться настолько быстро не умеешь. Не успел бы ты – вот и весь ответ. Или хочешь сказать, рану потом затянул бы своими способностями? Однако Домовой лишь укоризненно качал головой, словно намекая на то, что я зря в нём сомневаюсь. Что он желает мне только добра, наставляя на путь истинный и помогая разобраться в сложившейся ситуации.

– Да-да, придётся смириться и поверить, иначе ты так и не доживёшь до своего последнего кошмара…

Удивительный ты, конечно, персонаж, Домовой. Вот только начинаю тебе верить, как ты тут же произносишь двусмысленную фразу, порождающую новые цепочки вопросов и подозрений. Я понимаю, что ты можешь знать некоторые нюансы моего ночного кошмара или же предыдущих видений, если такую книгу сотворил, но откуда такие точные факты, даже не факты, а фразы, что во сне говорили? Вдруг вы устроили некий сговор? Или ты придерживаешься пословицы «враг моего врага – мой друг», а потому и помогаешь, скрепя сердце?

– Если честно, я устал уже спорить с твоими внутренними вопросами. Хочешь – можешь считать, что мы знакомы, хотя это и не так, – раздраженно разлепил уста хранитель хаты бабы Юли. – Вернёмся к зеркалу. Испытание ты обязательно должен был пройти, – сделал он упор на слове «должен», – чтобы научиться…

– Научиться чему? – почему-то перебил я, не дожидаясь, пока Домовой закончит начатое предложение.

– А для этого тебе ещё парочку страниц из книжки моей придется прочитать, – старик указал пальцем на заветный томик, потом приставил его к своему виску и постучал, точно показывая, чтобы я на корочку всё записывал и откладывал. – Страница двести тридцать первая…

Я поспешно зашелестел бумагой, отыскивая названный номер. Интересно, что написано на других страницах? Не много ли я пропускаю? Вдруг там ещё есть что-то о других снах, от которых я освобожусь, если прочитаю о них? Домовой улыбался. Я задал правильный вопрос? Или же ты просто предвкушаешь то, что мне только предстоит узнать из загадочной книги?

– Ничего не упускаешь. Там пространственные рассуждения о самих снах и их… эмм… Природе кошмарности. И в довесок ещё те ужасы, которые ты уже пережил. По поводу остальных вопросов… Ты сам всё поймёшь, прочитав то, на что я тебе сейчас указал. И как у тебя голова справляется с таким потоком информации? – Домовой обхватил голову обеими руками и покачал ею из стороны в сторону. – Я не хочу слишком сильно приоткрывать завесу над всей этой историей. Понимаешь, я не могу глубоко вмешиваться в то, что происходит, иначе наказание грозит и мне. Я в силах лишь чуть-чуть тебя направить. Подсказать. Незримый кукловод, дёргающий нас всех за общие нитки, может в один прекрасный момент обрезать их у одной из своих игрушек. И как бы при таком стечении обстоятельств этой самой жертвой не оказался именно я…

Вот в чём дело… Дорого ли тебе обойдутся правдивые слова? В них я поверил сразу. Старик не врал, смотря мне глаза в глаза и не отводя взгляд.

– Поэтому ты непременно должен прочитать этот отрывок и сам всё понять, выцепив нужные посылы. А ежели нет, то я тебе ничем помочь не смогу, уж не обессудь…

Степан в беседу не встревал. Он давно уже допил чай, отставил кружку и сидел неподвижно, сложив перед собой руки, точно в школе за партой. Надеюсь, вы мне потом расскажете, о чем говорили, пока я был погружен в чтение первой части информации в загадочной книге Домового. Найдя, наконец, нужную страницу я с жадностью принялся глотать текст.

«Как бороться со снами? Можно ли отличить явь от мира грёз? Способен ли человек по собственной воле проснуться в самый ужасный и душераздирающий момент своих видений? На все эти вопросы я постараюсь ответить ниже.

Да, кошмары случаются часто, кто бы что ни говорил, и обладают невероятными способностями, но всё же и на них есть управа. Бесполезно верить или не верить в них, находясь непосредственно в своих видениях. Это не приведёт совершенно ни к чему, за исключением того, что кошмар достигнет своего запрограммированного апогея, пока вы терзаетесь сомнениями. Ситуация равносильна той, будто вы не верите, что грабитель сможет выстрелить в вас, если вы станете оказывать ему сопротивление. Вы можете до последнего момента убеждать себя в обратном, пока не ощутите столкновение пули со своим телом. Так и кошмар. Уж если он приснился вам, то не надо убеждать злодеев, с которыми вы встретитесь там, что вы спите и что от их ножа или обреза вам всё равно ничего не будет, а утром вы встанете и пойдете на работу как ни в чём ни бывало. Они мало того что в это не поверят, так ещё и могут перейти от угроз к действиям, ведущим к вашей смерти во сне, чтобы проверить истинность ваших слов. Стало быть, в своих снах вы не хозяин, и надо принимать правила игры тех, кто в неё играет, то есть тех, кто находится там с вами, и не пытаться их переделать под себя. Это зачастую и ведёт к непоправимым ошибкам.

Вторым пунктом значится «отличение» сна от яви, так как почти во всех случаях наши чувства весьма реалистичны, так сказать, осязаемы. Тут надо быть предельно внимательным. Во-первых, осмотритесь вокруг. Мир снов далеко не идеален. Он не построен до конца и наполнен изъянами, ведь мозгу в ночных фантазиях довольно трудно детально всё продумывать и вырисовывать. Поэтому вы всегда сможете найти огрехи в окружающем мире – в деревьях, мебели, которая стоит в углах комнаты, и прочих мелочах. Обязательно обратите внимание на небо. Честно признаюсь: ни в одном моём сне, как мне сейчас вспоминается, его не было. Ну, или я просто не мог на него посмотреть… А ещё не стоит торопиться, каждое своё действие нужно семь раз «отмерить» и только потом «отрезать». Дело в том, что персонажи наших снов ждут от нас каких-то конкретных ходов, решительных поступков и, дожидаясь, выполняют давно спланированный манёвр. Поэтому, вероятнее всего, ваше замешательство поможет сбить с толку тот мир, в котором вы находитесь. Это что касается сновидений и яви.

Намного сложнее ответить на вопрос, можно ли бороться со снами и способен ли человек каким-то способом проснуться, когда кошмар зайдёт на очередной виток своей ужасной спирали страха. Однозначного ответа нет. Но всё же большинство сходится на том, что бороться можно, а вот заставить себя проснуться – нет. Да и как вы себе это представляете? Таймер или ограничитель, которые будут срабатывать, когда страх превысит некую поставленную заранее планку, во сне не поставить. Будильник на шесть часов тоже не выход. А о хваленом методе ущипнуть себя за какую-нибудь часть тела и говорить не хочу, ведь и так достаточно примеров его абсолютной бесполезности. Как же в таком случае бороться со снами? Прежде всего, нельзя игнорировать персонажей своих снов. Многие считают, что именно таким путём они смогут избавиться от навязчивых кошмаров. Но поверьте, убийца ваших грёз не побрезгует выстрелить в спину. Да, иногда случается наоборот: кошмар улетучивается и уходит восвояси. Но такие случаи редки (на ум тут же пришла внучка бабы Юли, которая стояла с ножом в руке у меня за спиной. То самое «иногда», о котором говорит автор книги, сработало). И, как правило, кошмар такой заканчивается только потому, что персонажи ваших снов ждут от вас совсем других действий. А раз вы не предлагаете их им, то и смысл сего видения полностью утрачивается (хм, а это разве не одно и то же, что и игнорирование героев видений? Они не получают ожидаемых действий от нас, так как мы просто не обращаем внимания на них…).

Однако я разлил много воды, но так и не подошёл к самому главному: как бороться со снами. Есть несколько весьма действенных способов, которые мне посчастливилось отыскать. Во-первых, никогда не надо ничего бояться в своём сне. Я сказал именно «во сне», так как сперва надо разобраться сновидение это или явь. А, разобравшись, можно и прислушаться к моим советам. Итак, правило первое: не бояться. Дав отпор внутреннему страху, вы защитите свои внутренние органы, в противном случае, под воздействием страха, могут нарушиться важные процессы жизнедеятельности. Да, совет «не бояться», далеко не новый, да и легко сказать, но всё же я настоятельно рекомендую следовать ему всегда. Персонажи наших снов так же, как и мы, пусть и в меньшей степени, подвержены различным чувствам. И страху в том числе. Мозг может наделить их необходимыми эмоциями, на которые мы и попробуем их спровоцировать.