Текст книги "Большая встряска [Подвиги комиссара Фухе]"

10. ПАНИХИДА

Заседание правительства началось довольно оживленно. Только что министры посетили национализарованные согласно последнему указу винные склады, принадлежавшие бывшему президенту и отныне составляющие основу государственного сектора экономики. Это посещение привело всю компанию в довольно веселое расположение духа, и министры с видимым удовольствием занялись делами. Слово взял Вайнштейн.

– Господа офицеры, то есть я хотел сказать, министры. Пока эксперты обсуждают вопрос об обязательном хождении строем, предлагаю не прекращать наших усилий по наведению порядка. Мы работаем или зачем? Поэтому предлагаю обсудить вопрос о всеобщем ношении формы и введении личных номеров для всего личного состава государственного населения.

– А на какие средства шить? – перебил генерала какой-то штатский скептик. – Все средства на новые ракеты направили.

– Как на какие? – возмутился Вайнштейн. – У нас дисциплина или куда? Издадим особый указ с приложением установленного образца формы, и пусть сами шьют! У нас благосостояние или откуда?

– Господа! – вмешался генерал Гребс. – Сэ нотр идэ женеро – это наша конечная цель, к этому мы должны, так сказать, стремиться, но, может, пока не декретировать ношение формы? Мы можем назначить, так сказать, добровольцев, желающих показать остальным пример. А затем организуем всеобщий, так сказать, энтузиазм. Все будет весьма шарман и магнифик!

Предложение всем понравилось, и Вайнштейну с Гребсом поручили составить список добровольцев. После этого слово взял президент:

– Господа! – начал он. – Предлагаю теперь рассмотреть вопрос о положении на фронте. Слово имеет господин Конг.

Начальник контрразведки встал, достал носовой платок, промокнул глаза и проникновенным голосом произнес:

– Уважаемые коллеги! Друзья! Мне тяжело и грустно – именно на меня пала печальная обязанность сообщить вам, уважаемые коллеги, скорбную весть…

Все замерли. Конг еще раз промокнул глаза:

– Да, господа! Скорбный час переживаем мы с вами. Вчера, замученный врагами нации, пал смертью храбрых наш достойный коллега и мой самый лучший друг, начальник поголовной полиции комиссар Фухе…

Все встали и замерли в минуте молчания. Затем Аксель утер скупую мужскую слезу и продолжил:

– Мы все знали нашего славного Фердинанда – да что там! – нашего славного Фреда, как звали его близкие друзья, к числу которых мне посчастливилось принадлежать. Мы все помним, какую большую работу он вел в рядах славной поголовной полиции. Всем памятна блестящая операция по спасению нашего государства от парагвайских шпионов, за которую Фред был удостоен ордена Бессчетного легиона. И теперь, в последний день своей жизни, он еще раз показал себя достойным своей всемирной славы!

Послышались рыдания – Вайнштейн плакал, орошая обильными пьяными слезами мундирную грудь.

– Направленный с важной миссией, комиссар Фухе, как лев, боролся с врагами нации. Окруженный со всех сторон, он уничтожил двадцать танков, триста бронемашин и три дивизии пехоты. Но силы были наравны. Господа! Нашего героя схватили и по приказу предателя Кальдера подвергли мучительной казни! Его вывезли на полигон и обстреляли из реактивных установок! Увы, как бы мне хотелось быть рядом с моим дорогим Фредом в этот тяжелый для него час!

И Конг в голос зарыдал.

Теперь плакал уже весь кабинет министров. Адьютантам пришлось срочно влить каждому из присутствующих по канистре конфискованной у бывшего президента продукции для приведения в чувство. После этого коллеги комиссара занялись тяжелымм, но неизбежными обязанностями – составлялся некролог, организовывалась комиссия по похоронам во главе с Конгом, сочинялся указ о награждении комиссара вторым орденом Бессчетного легиона посмертно. В разгар этой суеты за дверями послышался сильный шум, затем дверь распахнулась, и на пороге появился усопший.

– Здравия желаю, коллеги! – бодро произнес Фухе и уселся в свое кресло, которое уже успели обтянуть черным крепом.

– Фухе!!! – ахнули присутствующие. – Вы живы! Вы спаслись!!!

– Да, господа! – подтвердил герой. – Я спасся!

Энтузиазм собравшихся, подкрепленный новой порцией вышеуказанной продукции, не знал границ. Президент сбегал в свой кабинет и принес орден Бессчетного легиона, который тут же приколол на могучую грудь комиссара. Затем все в один голос потребовали у Фухе подробностей.

– Коллеги! – начал комиссар. – Моя миссия успешно приближалась к концу, когда внезапно я пал жертвой подлого предательства. Коварный враг выдал меня врагу нации генералу Кальдеру. Меня подвергли невыносимым пыткам и приговорили к смерти. Случай спас меня, и я бежал, но, увы, не успел выручить своего дорогого друга и сослуживца отважного инспектора Лардока, погибшего на этом проклятом полигоне. Да, господа, предательство прокралось в наши славные ряды! Предатель сидит среди нас. И я сейчас укажу вам негодяя, продавшегося врагу нации генералу Кальдеру.

– Кто он? Где он? Хватай! Вяжи злодея! – заголосили присутствующие, доставая пистолеты.

– Вот он! – рявкнул Фухе и указал стволом магнума на генерала Вайнштейна, мирно прикорнувшего в своем кресле. Кабинет министров замер. Внезапно раздался грохот, и снаряд, посланный пьяным капитаном Крейзи, попал прямо в здание, окутав комнату дымом и пылью.

11. КОМЕНДАНТ ГОРОДА

Первым из-под обломков стола выбрался генерал Кампф.

– К оружию! – заорал он. – Отечество в опасности!

На этот призыв из-под рухнувшей штукатурки стали выползать члены правительства. Со шкафа спрыгнул Фухе, заброшенный туда взрывной волной, а Конг сбросил с себя придавившую его дверь.

– Хватай предателя! – продолжал вопить Кампф. – Где этот враг нации? Держи Вайнштейна!

Когда, наконец, последний из министров выполз на свет божий, стало ясно, что предатель исчез.

– Боевая тревога! – распорядился президент. – Господа, столица объявляется на осадном положении! Господин Фухе, назначаю вас комендантом города с неограниченными полномочиями! Вашим заместителем будет господин Конг! Приказываю, за самое короткое время навести в столице порядок и подавить заговор мерзавца Вайнштейна! Да! – сказал он адъютанту, – прикажите объявить капитану Крейзи выговор в приказе. А то он уж совсем разошелся!

– Господа! – обратился к собравшимся новый комендант города. – Объявляю вас мобилизованными! Господин Гребс, приказываю вам окружить штаб предателя верными вам войсками! Вы и вы! Перекройте все выезды из города! Вы, как вас там? Займете с батальоном охраны городскую комендатуру! Что значит «боюсь»? Расстрелять! А, уже не боитесь? Вперед! Конг! Аксель, черт тебя забери!

– Ну ты уж совсем озверел, шнурок! – заворчал начальник контрразведки.

– Что?! – возопил Фухе. – Меня зовут "господин комиссар". Повторить!

– Фухе, ты что, очумел?

– Повторить! Не то к стенке поставлю!

– Господин комиссар, – сквозь зубы выдавил Конг.

– Вот так-то лучше! Беги, приготовь мне танк, а на обратном пути принесешь пива. Литров шесть. Вперед!

Отдав эти необходимые распоряжения, Фухе с удовольствием развалился в президентском кресле и впервые за несколько последних дней позволил себе расслабиться – закурить свою любимую "Синюю птицу"…

Он докуривал уже вторую сигарету, когда в кабинет вошел Конг, волоча канистру с пивом.

– Слушай, комиссар, – начал он.

– Что? – вскинулся Фухе. – Забыл, кто сейчас начальник?

– Иди ты! – озверел Конг. – Я тебя на куски разорву, малявка! Гантелю мою забыл? Ишь, что себе позволяет!

В ответ сверкнул магнум. Спасаясь от луча, Конг ничком упал на ковер.

– Ну, погоди у меня, зараза! – проскрипел он растегивая кобуру.

– Нет, это ты погоди! – оборвал его комиссар. – Ты что это, игру себе придумал? Интересно, что тебе Кальдер обещал? Пост вице-президента?

– Ты чего это? – равнодушно поинтересовался Конг, вытаскивая из кобуры "вальтер".

– Брось игрушку! – распорядился комиссар, целясь магнумом в голову начальника контрразведки. – Ну!

Конг повиновался.

– Я все же не понимаю… – вновь начал он.

– Зато я все понимаю! – отрезал Фухе. – Ты решил, мерзавец, играть наверняка, чтоб выиграть в любом случае! Поэтому выдал меня Кальдеру, перевербовал Лардока и заранее написал обо мне некролог! Ах ты, карьерист паршивый!

– Фухе, я тебе все объясню! – миролюбиво предложил Конг, незаметно протягивая руку к брошенному пистолету.

– Не надо! – рявкнул комиссар. – Встать, руки вверх! Ну!

Конг подчинился.

– Выбирай! Или я сейчас же ставлю тебя к стенке на основании закона об осадном положении, или ты начинаешь работать со мной.

– А что я в этом случае буду иметь? – довольно нагло поинтересовался Аксель.

– Сохранишь свой пост. Мне он не нужен.

– Ладно, черт с тобой! Согласен.

– Отлично! Где Вайнштейн?

– В соседней комнате. Прячется в шкафу.

– Он должен исчезнуть. Пусть бежит к Кальдеру. Займешься этим.

– Хорошо.

– Танк готов?

– Стоит у подъезда.

– Ну и прекрасно. Разливай пиво.

Выпив пива, соперники несколько успокоились и даже прочувствовали некоторое расположение друг к другу.

– Ишь ты, козявка! – хмыкнул Конг. – Обскакал-таки меня! И как это ты от Кальдера смылся?

– Не спеши! – Фухе с удовольствием осушил кружку до дна. – Скоро узнаешь! А что ты за меня Лардоку обещал? И не стыдно?

– Ты хоть его-то убрал? – забеспокоился Конг.

– А зачем? – удивился комиссар. – Он ведь свидетель. Пусть посидит в укромном месте, авось ты посговорчивее будешь! Ну ладно, Аксель, делай свое дело, я пошел!

– Куда?

– Как куда? Героически подавлять путч. Ну, бывай!

С этими словами Фухе вышел из кабинета. Через минуту внизу взревел танк и послышался крик комиссара: «Гони»! Залязгали гусеницы по мостовой, и все стихло.

12. ШТУРМ

Когда танк комиссара приполз к главному центру сопротивления – штабу столичного гарнизона, события были в самом разгаре. Полк верных Вайнштейну солдат, как следует укрепившись, бодро постреливал по сторонам, не подпуская осаждающих. Те, не особенно ретиво, отвечали на огонь, но идти на приступ не спешили. В одном из разгромленных ресторанов, находившемся недалеко от штаба, устроил свой командный пункт генерал Гребс. Он удобно расположился за столиком и изучал план будущей операции, подкреляясь обедом. Там его и застал Фухе.

– Эй, генерал! Чего сидим? – поинтересовался комиссар.

– Э-э, господин комендант, я не сижу, я, мо д`онер, работаю.

– Это над чем? – уточнил комиссар, подходя к столу и наливая из генеральской бутылки коньяку.

– Над планом штурма, голубчик. Здесь, видите ли загвоздка – у них прямо у входа, за воротами, находится мощный бункер. В этом бункере они поставили огнемет, так что туда лучше не соваться.

– Что же вы предлагаете?

– Надо вызвать авиацию. Правда, наши лучшие летчики перелетели к Кальдеру, а те, что остались, умеют бомбить только по площадям, но, думаю, потери гражданского населения будут не особенно велики. В крайнем случае, можно объявить эвакуацию…

– А где ваша артиллерия? – спросил комиссар, наливая себе вторую рюмку. – Где этот капитан Крейзи?

– Увы! – Гребс поднял глаза к потолку. – Капитан Крейзи обиделся на выговор нашего президента и куда-то исчез. Мы его ищем, подключили контрразведку. Думаю, не позже, чем через неделю, мы его поймаем.

– А когда же вы думаете начать штурм?

– Ну как же, господин комиссар, в самые сжатые сроки! Думаю, подготовка бомбового удара займет не более недели, три дня на бомбежку, неделю на уборку трупов и разбор завалов, а там глядишь, и капитана Крейзи поймаем. Пару дней на уговоры… Да, думаю, через две недели сможем начать артподготовку, а через три-четыре денька и штурм. Правда, еще надо предусмотреть инженерное, медицинское и похоронное обеспечение. Да, и мессы перед штурмом… Ну, думаю, через месяц можно начинать.

– Ясно, – заявил комиссар. – Раз так, подчиняю ваши части себе. Будем действовать по моему плану.

– Это, вы, стало быть, и ответственность на себя берете? – уточнил Гребс. – И под суд тоже, если что не так?

– А чего? – согласился комиссар. – Бывали мы и под судом.

– Да, конечно, – вздохнул Гребс, – вам ведь не надо ждать производства в фельдмаршалы!.. Ну что ж, охотно повинуюсь. Прикажете сейчас начинать, или все-таки побомбим с недельку?

– Кто у вас лучший снабженец?

– Снабженец? – ничуть не удивился Гребс. – Майор Жулье. Это вы по поводу коньяка или…

– Зовите! – перебил словоохотливого старика Фухе.

Вскоре майор Жулье бвл доставлен. Фухе был краток:

– Хочешь Цинковый крест и производство в полковники?

– Предпочел бы деньгами! – твердо ответил снабженец.

– Согласен. Надо достать… – и Фухе что-то прошептал майору на ухо. Тот побледнел.

– Но господин комиссар! – забормотал он. – Согласно указу президента номер 123/3 АВС вам запрещено…

– Выполнять! – рявкнул Фухе, тряся перед носом нахала магнумом. – Три минуты!!!

Жулье исчез. Комиссар пробормотал "то-то!" и вновь гаркнул:

– Приготовиться к штурму! Мне – танк с полным боекомплектом!

Не прошло и трех минут, как появился запыхавшийся майор Жулье с каким-то свертком, который он тут же передал комиссару. Фухе взвесил сверток в руке и, очевидно оставшись удовлетворенным, вскочил на башню.

– Приготовиться, орлы! – крикнул он, потрясая магнумом. – Вперед, за мной! Сигнал к атаке – взрыв!

С этими словами комиссар вскочил в башню и захлопнул люк. Танк помчался вперед, навстречу рвущимся из-за ограды штаба очередям. Не обращая на них внимания, танк несся прямо на ворота. Удар – и они рухнули. Тут же из бункера вырвалось пламя – заработал огнемет. Танк окутался дымом и жаром, но продолжал двигаться вперед, сбивая пламя. Когда до бункера осталось не более десяти метров, из люка показалась верхняя часть туловища Фухе. В правой руке комиссар держал что-то темное. Бросок – и комиссар скрылся в люке. В ту же секунду темная стена поднялась на месте бункера – в воздух взлетели тысячи тонн бетона, земли и асфальта. Как летучие рыбки, по небу порхали мятежные солдаты. Танк закрутило на месте, покатило и бросило назад, за ограду. Боевая машина, словно гонимый ветром бескрылый жук, вкатилась под своды ресторана, где заканчивал свой обед генерал Гребс. Тем временем, солдаты с громкими криками "Банзай!" уже занимали дымящиеся руины штаба. Из обугленного танка вылез Фухе и коротко бросил: "Пива, черт вас дери!"

– Но что это было, экселенц?! – пораженно бормотал генерал, поднося герою кружку.

– Лучшее боевое пресс-папье! – вздохнул комиссар. – Такого у меня уже не будет. Передайте президенту – мятеж в городе подавлен. А у вас тут действительно хороший коньяк. Давайте-ка еще по стаканчику!

13. ЗАБЫТАЯ ПАПКА

Фухе блаженствовал, потягивая коньячишко и заедая его перепелами «а ля натюрель». Стрельба потихоньку стихала, пожарные начали тушить руины и убирать трупы.

"Эх, хорошо! – думал комиссар, жмурясь от удовольствия. – Выпью еще грамм двести и завалюсь дрыхнуть!"

– Да! – внезапно подскочил он. – Генерал, где здесь телефон?

– В соседней комнате, господин комиссар, – угодливо сообщил Гребс.

– Хорошо, – Фухе отправился к аппарату. Он как раз заканчивал разговор, когда у ресторана взвизгнули тормоза «роллс-ройса», и Аксель Конг появился на пороге.

– Ну даешь! – начал он, хлопая Фухе по плечу. – Президент в восторге. Тебе готовиться триумфальная встреча. Поехали!

– Но я… – начал было комиссар.

– Поехали, поехали! Все остальное – потом!

"Роллс-ройс" бодро помчал их по улицам, которые, как и в памятную комиссару ночь, были полны войсками.

– Да, кстати, – усмехнулся Конг, – только что поймали капитана Крейзи. Хотел к Кальдеру бежать, паршивец! Кампф от гнева чуть было не разжаловал его в поручики, но в последнюю минуту пожалел и ограничился еще одним выговором.

– Ты, Аксель, мне баки не забивай, – мрачно прервал его Фухе. – Где Вайнштейн?

– Так мы же, козлик, договорились, – удивился Конг. – Я его тихо-мирно отправил к Кальдеру.

– У тебя что, с Кальдером есть постоянная связь?

– Постоянная, постоянная. Впрочем, сам увидишь.

– Что я увижу? – насторожился Фухе.

– Пустяки! – прервал он вдруг себя и шлепнул той же рукой по лбу. – Идиот я старый! Я же должен отвезти президенту доклад!

– Доклад? – удивился комиссар.

– Ну да! О перспективах внедрения нашей агентуры в Среднем Занзибаре. Старику он зачем-то понадобился.

– И что?

– Да забыл я его! В серой папке. На столе. Прийдется заехать.

– А не опоздаем?

– Да нет, это же пара минут.

Автомобиль на полном ходу свернул в сторону управления контрразведки.

– Заходи! – скомандовал министр внутренних дел, когда машина затормозила.

– Да, я и здесь посижу, – нерешительно начал комиссар, с опаской поглядывая на высокие серые стены контрразведки.

– Пошли, пошли! А то мне скучно будет! – Конг подхватил упирающегося комиссара под руку и повлек за собой. Они быстро пробежали высокий пустынный холл и стали спускаться в подвал.

– А чего туда? – не понял Фухе.

– Да я забыл доклад в пятнадцатой камере, на столе. Понимаешь, смешного человечка мне привезли, я так увлекся, что все забыл. А, вот и она!

И действительно, перед ними была пятнадцатая камера.

– Пошли! – приказал Конг, распахивая дверь.

– Я лучше тебя подожду! – твердо ответил комиссар, но Конг схватил его за шкирку и впихнул внутрь.

Первый, кого увидел комиссар, был инспектор Лардок. Бедняга скорчился на железном табурете и что-то быстро писал. Его окружало несколько крепких парней в тренировочных костюмах и кожаных, покрытых рыжими пятнами передниках.

– А вот и мы! – радостно сообщил Конг, обнимая комиссара. Тот затосковал и рванулся, но железные руки Акселя сжали его, не давая двинуться с места.

– Та-а-ак, – продолжал Конг. – А вот и магнум! – он вытащил из кармана своего гостя собственный подарок. – Ну вот, дружище, я же тебе говорил, что у меня постоянная связь с Кальдером. Вот он и прислал мне смешного человечка. Все написал? – вопрос относился уже к ребятам в фартуках.

– Как есть, все! – хором ответили они.

– Тогда тащите его отсюда! – распорядился Конг. Приказ был мигом выполнен.

– Ну-с, – вел далее Конг. – А вот и папочка! – с этими словами он взял со стола небольшую серую папку. – Так, что в ней? Гм-м… Доклад о занзибарских делах куда-то посеялся, зато… зато… Да, гляди, мымрик! Это же некролог о нашем национальном герое комиссаре Фухе: "Опора нации.. героический пример… в гуще битвы… пал при штурме… вечно скорбящие…" Это надо тут же к президенту и на радио!

– Как пал? – возмутился Фухе. – Как на радио? А я кто?

– А это мы выясним, – с готовностью пообещал Конг. – Вот и с этим сопляком Лардоком выяснили. Он целую статью о героизме своего лучшего друга Фухе накропал. Завтра же в прессу пойдет. А со всякими самозванцами, которые присваивают имена наших национальных героев, мы, будь уверен, в лучшем виде разберемся. А ну-ка, ребята! – последнее онсказал двоим парням в фартуках. – Дайте-ка этому типу, да как следует!

14. ДРУЖЕСКАЯ БЕСЕДА

Фухе приподняли над полом и для начала от души встряхнули, затем последовала пара увесистых зуботычин.

– Эй, Аксель! – возопил комиссар, не ожидая дальнейшего. – Прекратите!

– Продолжайте, ребята! – милостливо разрешил Конг. Последовало продолжение.

– Ах вы, черт вас! – взревел Фухе. – Надоели!

Ударом кулака он как следует врезал одному из мучителей. Тот вякнул и сполз на пол. Другой негодяй поспешно отскочил к двери.

– Браво, сынок! – удовлетворенно хмыкнул Конг. – Вызвать подкрепление или поговорим?

– Ты чего это, Аксель, такой странный сегодня? – как ни в чем не бывало поинтересовался Фухе, хватая второго негодяя и приводя его несколькими пинками в коматозное состояние. – Работы у тебя слишком много или здоровье подкачало?

В ответ Конг вздохнул и достал из кармана магнум.

– Вот и спасибо, – обрадовался Фухе, протягивая руку к своему оружию. Но вернуть подарок не удалось – короткий ствол уставился прямо в нос комиссару.

– Не дури! – велел Конг и затянулся "Лояном". – Сядь и слушай!

Комиссар подчинился.

– А ну-ка расскажи мне, продолжал Аксель. – Как это ты с полигона-то смылся?

– С какого полигона?

– С ракетного. Где тебя хотели погонять.

– Эх ты, Аксель! – вздохнул Фухе. – Ты меня на этом полигоне видел? А может, этот сосунок Лардок видел?

– Но он говорил…

– А ты его придави, он тебе еще не то скажет.

– Ладно! – оборвал комиссара Конг. – Довольно! Выкладывай по-порядку.

Фухе закурил свою любимую "Синюю птицу" и пустил кольцо дыма прямо в нос Акселю:

– Все проще простого. Когда меня уже собирались отправить на эту экскурсию, я назвал Кальдеру пароль.

– Что? – ахнул Конг.

– Пароль.

– Я слышал, что пароль. Но откуда ты?..

– А откуда ты?

Конг пожал плечами:

– Если это так тебе интересно, то я договорился с Кальдером лично. По телефону.

– Ну и я по телефону, – ухмыльнулся комиссар.

– С Кальдером? Не может быть!

– Не обязательно с ним. Ты, Аксель, думай. Ты ведь сам меня спрашивал, умею ли я думать. Вот и давай…

– Заткнись, болван! – рыкнул Конг. – Ну конечно! Ты связался со своим дружком! С Габриэлем!

– Понял-таки, – согласился Фухе. – Именно с ним. Как это твои душегубы его не поймали?

– Сам не понимаю, – мрачно проговорил Конг. – Успел дать деру, паршивец! Смылся и связался с этими чертовыми демократами и Кальдером.

– Эх ты! – укорил его Фухе. – А мне говорил, что ищешь, ищешь, все морги обшарил!

– Все честно! Искал как мог! А если бы нашел, то именно в морге. А что? Похороны по высшему разряду!

– Ну вот, – продолжал Фухе. – Я назвал пароль и мы с Кальдером быстро договорились.

– Значит, он продолжает наступление на столицу?

– Угу! А теперь с ним еще и Вайнштейн. Как это ты мне, Аксель, объяснял? У нас, значит, четыре генерала? Стало быть, теперь два против двух?

– Да, это ты сумел, – согласился Конг. – Ладно, спасибо за откровенность. Оставайся-ка здесь покуда, а я пойду. Надо к похоронам готовится.

– Это к моим-то?

– Не к твоим, – строго ответил Конг. – А к похоронам национального героя великого комиссара Фердинанда Фухе. А с тобой мы разберемся.

– Ох-ох-ох! – застонал и заплакал комиссар. – Ох ты, горюшко мое горькое! Пришел мой час последний! Похоронят, похоронят меня, горемычного! Сомкнется надо мною доска гробовая, забудет обо мне отдел кадров нашей дорогой поголовной полиции! И уйду я в выси горнии, где тоже, даст бог, стану начальником поголовной полиции. Освоюсь я, поработаю, а там, и ты, Аксель, пожалуешь! И возьму я тебя, друг ты мой единственный, к себе в полицию поголовную – курьером!

– Чего это ты бормочешь? – подозрительно сощурился Конг. – Отчего это курьером?

– Не годишься ты пока на большее, Аксель! – сокрушенно вздохнул комиссар.

– Это еще отчего?

– Дурку порешь. Неужели ты думаешь, что меня так легко похоронить?

– А что, неужели трудно?

– Так ведь перед самой нашей встречей я по телефону беседовал. И не с кем-нибудь, а с Алексом. Так что, ежели я пропаду, Габриэль тут же сообщит всем, кому надо. И вся твоя конспирация к черту полетит, понял, друг Аксель?