Текст книги "Му-му. Заброшенная могила"

Глава 23

– Не сидится вам дома, Сергей Андреевич, – проворчал пожилой охранник старого купеческого особняка, третий этаж которого занимало сыскное агентство «Ольга». – Вон, смотрите, бизнесмены-то наши в выходные сюда и носа не кажут… А вы – что ни день – на ремень…

– Работа такая, Геннадий Степанович, – развел руками Дорогин. – Можете считать, что вы мне объявили пять нарядов вне очереди.

– Ну, пять нарядов я и в армии объявлять не мог. Три – другое дело…

Охранник здания, где, кроме конторы Дорогина, помещались еще две солидные фирмы, в прошлом служил старшиной роты армейского спецназа.

В кабинете директора агентства в это воскресенье собрались только самые доверенные сотрудники. Его заместитель Прохор Леонтьев, Виктор Соколов и Ольга Шевчук расселись кто где привык. Обстановка была, как ни странно, приподнятой. То, что удалось найти Катюшу, было настоящей удачей. Все остальное, по большому счету, оставалось делом техники. Предстояло решить, как провести заключительный этап борьбы с Купцовым.

– Мне звонил Лев Анатольевич, – сообщил Дорогин. – В том, что мы делаем, заинтересованы, как оказалось, многие высокопоставленные лица, и, если мы достигнем успеха, агентству будет огромный плюс.

– А как все странно начиналось, да? – поднял брови Леонтьев. – Пришла женщина, заявила, что на мужа наезжают…

– Ты имеешь в виду Марину Куницину? – уточнил Дорогин. – Нет, Прохор Кузьмич, началось это, вероятно, гораздо раньше, со смерти Кана Савинского и взрыва на его могиле. А потом «Вечный свет» был… Вечная ему память. Помнишь, Оля, мы тогда в обществе Савелия на кладбище «яйца блядуна ели»?

– Какие яйца? – вытаращил глаза Леонтьев, не знавший этой истории.

– Блядуна, – спокойно пояснила Ольга. – Птица такая, у нее очень большие яйца.

– И вкусные, надо сказать, – дополнил Дорогин совершенно серьезно.

Ничего не понимающий Леонтьев переводил взгляд с Ольги на директора и обратно. Наконец Ольга, не выдержав, прыснула.

– Это Сава, ну, бомж тот, который социолог, достает где-то индюшиные яйца. У него прикол такой. Я сама попалась…

– Тьфу на вас, – Прохор Кузьмич тоже засмеялся и спросил: – Это когда на вас цыгане напали?

– Тогда. Ну, а потом уже Марина пришла. Ладно, давайте от истории перейдем к оперативному планированию. Что нам предстоит? Надо сделать так, чтобы Купцов исчез с горизонта. Совсем исчез. Так исчез, – повторил Дорогин, – чтобы никакая «крыша» в образе мадам советницы Быковой его не спасла. Что мы этим достигаем? Во-первых, выполняем заказ Куницыной. Во-вторых, зарабатываем дивиденды на будущее. И в-третьих, наказываем чиновного бандюгу. Прошу высказываться.

Наступило молчание. Все понимали, что дело предстоит нешуточное. С одной стороны, все знали, что на Купцове клейма негде ставить, но как это доказать? Тем более что директор ясно дал понять: желательно устранить его нетрадиционным способом, не доводя дело до суда, но тем не менее совершенно законно. Ну, действительно, не киллера же нанимать? Вот такую задачу со многими известными и неизвестными предстояло нынче решить.

– Его нужно как-то спровоцировать, – подал голос Соколов. – Вот только как?

– Ежу понятно, – согласился Леонтьев, закуривая предложенную Дорогиным сигарету. – Но – хитер, гад, никак к нему не подступиться…

– Кого мы имеем в фигурантах, – принялась перечислять Ольга. – Во-первых, сам Купцов. Во-вторых, оба Хвостовых, старший и младший…

– Стоп, Оля, младший Хвостов, похититель собственной дочери… Этот вариант как-нибудь проходит? Ну, чтобы к Купцову подступиться… Как вы думаете?

– Нет, Прохор Кузьмич, навряд ли, – сказал Дорогин. – Если уж Купцов его родному папаше сдал, как мне Марина рассказывала, то… Мы, как говорил незабвенный Владимир Ильич, пойдем другим путем. Мы начнем передел сфер влияния.

– То есть? – не поняла Ольга.

– То есть мы начнем отвоевывать у него кладбища.

– Поясни, Сергей Андреевич, непонятно что-то… – поднял глаза Леонтьев.

– Слушайте, что я придумал…

И Дорогин начал излагать своим соратникам сюжет, как они сперва подумали, детективного телесериала.

– Судя по тому, как Купцов держится за кладбища, это огромный кусок, которым он, само собой, делиться ни с кем не намерен. И тут появляется крутой мафиози…

– Сергей Андреевич, какой мафиози? Да их перестреляли всех! – заметил Леонтьев.

– Ты не понял, Прохор Кузьмич! Оказывается, «лучший враг» Купцова господин Хвостов нанял некого «крутого, круче чем крутое яйцо», чтобы тот перехватил у него кладбищенский «кусок». Или вы хотите сказать, что в Москве таких нет?

– Если только тесно связанный с властью…

– Именно, Прохор Кузьмич. Обычный уголовный авторитет тут «поцелует пробой и пойдет домой». Тут нужен действительно крутой мафиози.

– Ладно, а дальше что?

– Этот… назовем его Крутой, посылает бригаду на одно кладбище за другим, в одну погребальную контору за другой и всех обкладывает данью. Явочным порядком. Не дашь – будет больно и обидно за бесцельно прожитые годы. Дело в том, что все жалобы – как в вату, ни одна контора, от милиции до ФСБ, не среагирует. Это я могу обеспечить. Что, спрашивается, делает изумленный Купцов? Естественно, затевает разборку с Крутым, за спиной у которого еще более крутые. А поскольку он сам крутой…

– Можно подумать, он сам лично явится на эту разборку…

– Вот и надо сделать так, чтобы явился. Но до разборки на высшем уровне он должен устроить разборку на уровне «бригад». Хорошая перестрелка на кладбище, после которой пара-тройка людей Купцова ляжет в больницу, станет, как говорят политики, хорошим стимулом для дальнейшего выведения Купцова из себя. В общем, мы пойдем тем же путем, что и он сам в отношении Хвостова.

– Что, и закапывать его живьем будем? – сыронизировал Леонтьев, которому план директора не нравился. – А что, снимем на видео, пошлем в мэрию…

– Не бузи, Прохор Кузьмич, – остановил его директор. – У тебя есть какие-то замечания по сути?

– По сути… Да скинуть ФСБ чемодан компромата на него – и все дела! Тут генпрокурор слетел только за то, что его в бане с бабами сняли. Да и то, неизвестно, его или не его…

– Во-первых, где ты возьмешь чемодан задокументированного компромата? У Хвостова было кое-что, так и то не уберег. Кроме того, в России есть некоторое количество «неприкосновенных», которые, что бы ни делали, им все сойдет. Купцов из их числа. В конце концов, почему бы мэру просто не уволить этого Купцова? Он ведь заместитель, даже не первый заместитель… А мэр и еще кое-кто нашими да Хвостова руками захотели его скинуть. Доходит почему?

– С Кремлем не хотят ссориться, – произнесла Ольга таким тоном, будто бы каждый день занималась анализом тонкостей взаимоотношений Очень Больших Чиновников.

Дорогин улыбнулся:

– Именно, товарищ политтехнолог. Поэтому и операция должна быть нестандартная, с сумасшедшинкой, что ли. На первый взгляд то, что я предложил, выглядит, прямо скажем, несерьезно. А на второй – вполне выполнимо. Нам главное щипать этого Купцова, не давать ему покоя. Тогда он какую-нибудь ошибку, глядишь, и совершит. И тогда уж мы в него вцепимся. А уж если удастся его вытянуть на разборку, тогда просто блеск. Раскрутим по полной программе и такое кино снимем – Спилберг позавидует.

– Ты же сам говорил, что никакой компромат против него не пройдет…

– А Интернет на что? – поддержала Ольга своего шефа. – Запустим в Паутину, он никуда и не денется. Видео – это вам не бумажки…

– Истину глаголешь, – согласился Дорогин.

– Ну и кто будет этим «крутым мафиози»? – скептически спросил Леонтьев.

– Я, – скромно ответил Дорогин. – Я буду этим самым Крутым, которого Хвостов нанял для того, чтобы отобрать у Купцова кладбища. А за мной, это проверить нетрудно, стоят довольно крупные фигуры из силовых структур. Так что Купцов поверит и будет играть со мной на равных. А мэр – фигура мощная, практически непотопляемая, но тоже не желающая лишних хлопот – займет нейтральную позицию. Передаст же Купцову информацию о том, кто хочет подмять похоронный бизнес, Сережа Гнутов…

– А при чем тут Гнутов? – вытаращила глаза Ольга, которая еще не знала, что в ее родном агентстве вычислили «крота».

– Купцов его запугал, а потом купил…

– Откуда известно? Может, поклеп? – Молодой интеллигентный оперативник Сережа Гнутов, который работал у них всего полтора месяца, был ей симпатичен.

– Честно говоря, стало известно совершенно случайно. После истории с «Вечным светом» Купцов захотел иметь у нас в команде своего человека, потому что, видать, разузнал о нашей репутации и понял, что мы с него не слезем. Я такую возможность предвидел и поэтому велел нашей «службе внутренней безопасности», – при этих словах Соколов поднялся и поклонился обалдевшим Леонтьеву и Ольге, – проверить оперсостав на «вшивость»…

– Ты даже мне ничего не сказал… – с плохо скрытым укором произнес Леонтьев. – Не понимаю… И меня что, тоже проверяли? И Ольгу?

Дорогин поморщился.

– Вас, само собой, не проверяли. Тех, кого рекомендовал покойный Бодренков, – тоже. Но вы же знаете, сколько за последние год-полтора пришло новых людей. Наше агентство по личному составу сравнимо с нормальным райотделом милиции… Так что не обижайтесь, дорогие мои, вам я доверяю как самому себе.

– Ладно, проехали, – буркнул Леонтьев.

– Так вот, Витя с помощью троих ребят, которые у нас с самого начала работают, принялся шерстить остальных. Вроде все чистые, на криминал никто не работает. Тогда стали изучать слабости людей, не явные, а скрытые. Особенно тех, кто у нас без году неделя. И что же? Оказалось, что Сережа-то у нас «голубой», причем из тех, кого тянет на очень молоденьких мальчиков. На детей, одним словом. Но и со взрослыми он не прочь, если на пацанов похожи. Дальше – больше… Витя, может, сам расскажешь?

– Короче, нашел я парнишку, тоже «голубого», который был не прочь подзаработать. Не только этим местом, понятно, – извинился он перед Ольгой. – Так вот, я его подставил Гнутову. Денис так ему понравился, что… Ну, понравился, короче. И все очень просто получилось. Геи ведь народ несдержанный на язык; Денис его подпоил изрядно, зашла речь о прошлом, и тут Гнутов наш признается, что чуть было за решетку не угодил, потому что малолетнего пацана… ну, это. И попался каким-то образом. А один очень влиятельный дядя его вызволил, отмазал. И на работу хорошую устроил, чтобы тот снабжал его информацией. Что за дядя? Может, мне пригодится? – это Денис так ему говорит. Тот и раскололся по полной программе. В мэрии, мол, дядя работает. Чуть ли не первым после мэра… Вот так.

– Круто! – покачала головой Ольга. – То-то я удивлялась, что Гнутова держат подальше от поисков Кати…

– На это время, как вы знаете, – сказал Дорогин, – я его в командировку отправил. А тех, кто был прямо задействован в операции, предупредил под страхом смертной казни, чтобы никому, даже своим, лишнего не трындели. С дисциплиной у нас, слава богу, все в порядке.

– Так что, хочешь допустить «утечку»?

– Именно. Пусть «голубенький» Гнутов побежит к «натуралу» Купцову и все ему расскажет. Только после того, как мы совершим «наезд» на несколько кладбищ и похоронных бюро.

– А нас за такой «передел-беспредел» не закроют? – осведомился Леонтьев.

– Не закроют. Если мы придем к решению этот «сценарий» запускать в производство, как говорят киношники, я согласую там, – он показал вверх большим пальцем. – Фортунатов, например, предварительные прикидки одобрил. Ну так что, будем «снимать кино»?

– A-а, где наша не пропадала! – махнул рукой Леонтьев. – Один только вопрос: Хвостов Матвей Иванович. Какова будет его роль?

– Он будет «голосом за кадром», – сказал Дорогин. – Правда, он об этом еще не знает. Предлагаю призвать его пред наши светлы очи. Сегодня утром я говорил с Мариной… Кстати, он вчера общался с сыном, ездил к нему на дачу.

– И что? – с неподдельным интересом спросила Ольга. Ее всегда интересовали тонкости человеческих взаимоотношений.

– Выложил он Даниилу все, что думает. Слава богу, что Марина ему ничего о ее подозрениях насчет самого Даниила не сказала, в смысле, что он сам организовал похищение Кати. Видишь, Оля, хорошо, что мы ее не поставили в известность, что Катя у нас, а то бы, глядишь, и не выдержала, рассказала мужу. Зато теперь мы с полным правом можем просить счастливого дедушку сыграть в нашем кино небольшую роль… И еще на одно я надеюсь. Только на что – не скажу.

– И сколько времени ты отводишь на операцию? Мы ведь не можем долго девочку держать. Купцов поймет, что дело нечисто…

– Именно поэтому надо все провести буквально за два-три дня. А папе, мать его… вечером, когда Катя будет типа спать в соседней комнате, позвонит «тетя Ира» и успокоит. Скажет, что Катька мобильник куда-то засунула и забыла куда. А он на «вибро» стоял, поэтому сигнала не было слышно. Домашний же телефон пришлось отключить, чтобы та же Катька не додумалась маме позвонить.

– Дорогин, ты мудр…

– Спасибо, Ольга.

* * *

– Марина? Дорогин говорит. Да, новости есть. Хорошие. Приезжайте прямо сейчас к нам в офис. Не по телефону, Марина. Все, мы ждем…

– Едут? – спросила Ольга в предвкушении интересного разговора.

– Через час будут, – сообщил Дорогин. – А я пока поговорю кое с кем… Холера, воскресенье сегодня, вот что плохо. С другой стороны, и не совсем плохо – завтра можно будет начинать операцию. Прямо с утра, – и Дорогин, за спиной которого маячила грозная тень Фортунатова и его покровителей из высших эшелонов Госбезопасности, принялся отрывать от воскресного отдыха генералов и полковников силовых ведомств.

– Все в ажуре, – сказал он через час. – Всемерная помощь будет нам оказана. А вот и Матвей Иванович… Приветствую. Марина, мое почтение. Присаживайтесь, – он указал на массивный кожаный диван. – Оленька, не в службу, а в дружбу, сделай, пожалуйста, кофе.

Хвостов явно чувствовал себя не в своей тарелке, но старался не подавать виду – чувствовалась школа военного разведчика.

– Не тяните, – попросил он только.

И Дорогин не стал тянуть.

– Катю мы нашли. Она у меня дома. С моей женой и дочкой. Да, – спохватился он, – по этому поводу можно выпить. Не возражаете?

Возражений не последовало; Соколов по знаку шефа открыл бар, достал оттуда сперва бутылку шампанского, но, наткнувшись на укоризненный взгляд Дорогина, поставил ее на место и вытащил бутылку коллекционного коньяка.

– За Катю! – поднял фужер Дорогин.

Все шестеро выпили.

– Расскажите, как было, – попросил Хвостов.

Дорогин, ничего не скрывая, поведал Катиному деду историю похищения и возвращения внучки.

– Честно говоря, мы действовали по наитию, – признался он. – Если бы не Марина с ее психологическими выкладками, мы бы до сих пор проверяли всех акционеров «Щита», которых он обманывал. Это был самый реальный вариант, на который, кстати, Купцов и хотел вас натолкнуть. Хитро, вообще-то, было задумано. Но мы оказались хитрее.

«Эх, Даниил, Даниил…» – в который уже раз подумал Хвостов и удивился самому себе: известие о том, что сын перешел все границы, не вызвало у него священного отцовского негодования. Видимо, подсознательно он давно считал сына «отрезанным ломтем». Что ж, приходилось винить в этом только себя. Кого же еще?

– И что теперь? – спросил Матвей Иванович.

– Теперь будем «доставать» вашего Купцова, – ответил Дорогин.

– Он не мой, – автоматически заметил Хвостов, закуривая сигарету. Предупредительный Соколов пододвинул к нему пепельницу. – У вас уже есть план?

– Есть. Силы будут задействованы немалые…

– Нет, слушайте, это же нонсенс какой-то! – подал голос Леонтьев. – Чтобы скинуть какого-то задрипанного чиновника, приходится разрабатывать операцию на таком уровне!

– Купцов – не «задрипанный» чиновник, – возразил ему Матвей Иванович. – Это очень мощная фигура с глубоко эшелонированной обороной, если можно так выразиться, и с козырным тузом в рукаве.

– Быкову имеете в виду? – уточнил Дорогин.

– Ее, родимую. Против нее лично вы ничего не накопали?

– И задачи такой не ставили, – махнул рукой Дорогин. – С Кремлем не только мэр не хочет ссориться, но и мы, как ни странно, тоже. Будем давить на самого Купцова, чтобы вызвать его на откровенность…

И Дорогин поведал бывшему разведчику детали задуманной им операции.

Хвостов надолго задумался. Молчания никто не прерывал.

Наконец Матвей Иванович произнес:

– Недурственно. План совершенно сумасшедший, но что-то мне подсказывает, что он сработает. Только… Какими методами вы собираетесь совершать эти… «наезды»?

– Самыми что ни наесть грубыми. Поэтому вы, Матвей Иванович, составите мне прямо сейчас список прихлебателей Купцова в системе ритуальных услуг. Директоров похоронных контор и кладбищ. Чтобы, если придется, извините, морды бить, так за дело.

– Круто берете, Сергей Андреевич, – покачал головой Хвостов. – Отвечать не придется?

– Не придется, – уверенно сказал Дорогин. – У нас, по существу, карт-бланш.

– Какая помощь требуется от меня? Кроме списка.

– Вы напишите заявление об уходе, приложите к нему записку с угрозами в адрес Купцова и передадите с кем-нибудь секретарше или кому-нибудь из помощников Купцова. И потом исчезаете.

– К родственникам уеду. В Сибирь.

– Да нет, я не то имел в виду. Для Купцова исчезаете. А так – будете рядом со мной. И еще. Как с сыном думаете поступить?

«Как Тарас Бульба, не иначе», – подумала Ольга. Но оказалась не права.

– Он сам после такого жить не будет, – пророчески произнес Хвостов. – Я бы на его месте повесился.

С этими словами они с Мариной встали и откланялись.

Дорогин снова сел за стол, закурил и сказал:

– А операцию мы назовем…

– «Заброшенная могила», – подсказала Ольга.

– Отлично. Пусть так и будет.

В понедельник в самом начале рабочего дня в офис погребальной конторы «Реквием» вошли пятеро крепких парней и направились прямо в кабинет директора. Охранник, сидевший в приемной, не успел и пальцем пошевелить, как оказался на полу без сознания.

Посетителей в конторе не было. Директор, пожилой обрюзгший мужчина в золотых очках, сидел за столом, лениво перебирая какие-то ведомости.

– Ты директор? – резко спросил один из вошедших парней, коротко стриженный амбал, на груди которого буквально лопалась кожаная куртка.

Тот сразу понял, что «гости» пришли не заказывать похороны любимой тетушки, умершей от несварения желудка. Впрочем, старый пройдоха не испугался – слишком влиятельный человек за ним стоял.

– Что вам нужно? Заказ похорон напротив…

– Сейчас мы твои похороны закажем, – зароготал стриженый. – Сегодня 10 сентября. Так вот, каждый месяц десятого числа будет приходить человек и получать долю. Ту же, что ты платил Купцову. Как понял?

– Ребята, откуда вы такие деловые взялись? – устало спросил директор. – Вы хоть знаете, кто такой Купцов?

– Хер с маком твой Купцов, – сплюнул на пол предводитель рэкетиров. – А чтобы ты лучше понял, мы тут у тебя порядок наведем. Давай, Киса, – скомандовал он.

Длинный парень в джинсах и такой же куртке, как у стриженого, вытащил монтировку и принялся со звоном бить стекла в окнах обширного кабинета и шкафах, которыми были заставлены стены. Остальные перевернули сейф, стол в приемной и перешли в другую комнату, из которой сразу же раздался женский визг, а затем грохот уничтожаемой мебели.

Директор сидел ни жив ни мертв. На его памяти это был всего лишь второй «наезд» на фирму за ее довольно долгую историю. Первый совершили люди Купцова, когда тот подгребал под себя весь похоронный бизнес…

Когда рэкетиры, еще раз пригрозив всеми карами, ушли, директор трясущейся рукой набрал номер и попросил соединить его с Русланом Альфонсовичем.

Примерно в это же время на одном из самых больших кладбищ столицы его управляющий висел у себя в конторе на веревке, пропущенной через сковывавшие запястья наручники и закрепленной на крюке, вбитом в потолок. Наручники, веревку, крюк и молоток принесли с собой пятеро парней, которые, предварительно «отключив» троих охранников и двоих рабочих, занялись управляющим.

С ним церемониться не стали, сразу подвесили и принялись избивать. Устав, главарь, рослый детина бандитского вида, сказал:

– Через месяц мы придем за бабками. Будешь башлять столько же, сколько Купцу. Понял?

– По-понял, – прохрипел бедолага, пребывая в уверенности, что этой пятерке к вечеру точно так же придется висеть перед Купцовым, как сейчас он висел перед ними.

Вымогатели уехали, так и оставив управляющего висеть, и только через полчаса пришедший в себя охранник освободил своего босса и по его просьбе набрал номер – затекшие руки управляющего отказались повиноваться.

– Руслан Альфонсович? – проблеял он в трубку. – На нас «наехали»…

Получив за час шесть абсолютно одинаковых звонков, различающихся только деталями нападений, Купцов пришел в ярость. Позвонив новому «бригадиру», командовавшему его охраной, он велел связаться с подчиненными группировками и выслать дополнительную охрану по всем адресам, где могли появиться эти, как он их назвал, «самоубийцы». Купцов действовал автоматически, до него не могло дойти, кто мог покуситься на его вотчину, тем более в то время, когда силовые разборки из Москвы переместились на Кавказ. И когда раздался очередной звонок по телефону, номер которого он давал только своим доверенным агентам, он, собственно, не был готов к тому, что услышит.

– Шеф, это Гнутов. Я быстро, нет времени. Хвостов нанял Дорогина и затеял передел. За ними стоят очень крупные фигуры. Все…

Соколов и Милорадович, стоявшие за углом дома, во двор которого, пользуясь тем, что коллеги решили зайти в кафетерий попить кофе, заскочил Гнутов, переглянулись.

Соколов спрятал в кейс портативное устройство, позволявшее слышать голос человека с большого расстояния и вне пределов прямой видимости.

– Ну что, сейчас его прижмем? – спросил Гриша.

– Не думаю, может, еще пригодится, – ответил Виктор. – Шеф пока трогать его не велел… Хотя главную задачу свою этот «голубой» выполнил. Ну, да и хрен с ним.

Купцов, услышав по меньшей мере странную новость, матюгнулся, будучи уверенным, что его агент нажрался вдребодан, но, подумав, нажал кнопку селектора:

– Где Хвостов?! Немедленно найдите!

Пока искали Хвостова, он созвонился с начальником Московского ГОВД и начальственным тоном осведомился, куда смотрит милиция, позволяющая неким отморозкам нападать на работников сферы ритуальных услуг. Милицейский генерал совершенно спокойно пообещал разобраться. Несмотря ни на что, Купцов пока не верил в серьезность происходящего.

Через час ему пришлось в корне изменить свое отношение к возникшей проблеме. Запищал мобильник, и срывающийся голос нового начальника охраны сообщил:

– Шеф, у нас трое в реанимации. Я чудом уцелел. На Востряковском кладбище… Их было пятеро…

– Стрельба? – коротко осведомился Купцов.

– Не было… Они нас голыми руками… Я среди могил спрятался…

– Приезжай сюда…

Купцов положил трубку и вытер со лба проступивший пот. До него наконец-то дошло, что кто-то уже снял дерн с места, где будет выкопана его могила.

– Где Хвостов? – спросил он вошедшего референта.

– Нет нигде, не можем найти… Только заявление об уходе какой-то человек вашей секретарше передал. И записку…

– Давай сюда…

Купцов надел очки и принялся читать записку:

«Господин Купцов.

Я считаю, что вам не следует больше заниматься ритуальным бизнесом, и поэтому беру на себя управление им. Причем не в качестве не имеющего влияния чиновника, а настоящего хозяина. Не рекомендую, во избежание больших неприятностей для вас, мешать мне. Хвостов».

Заместитель мэра едва не задохнулся от ярости:

– Он что, сука, себе думает? Это же беспредел! Падла!!!

Купцов, не попадая пальцем в кнопки и матерясь, набрал номер Даниила и прохрипел в трубку:

– Быстро сюда!!! Чтобы через полчаса был у меня!!

…За эти тридцать минут ему поступило еще несколько звонков с известиями о конфликтах между «беспредельщиками» и его людьми на кладбищах и в фирмах, занимающихся погребением почивших москвичей. И когда на пороге кабинета возник ничего не понимающий Даниил, Купцов был уже на грани буйного помешательства.

– Твой сучий папаша устроил погром на кладбищах и в ритуальных конторах. Ищи его где хочешь, но чтобы он это прекратил. Передай ему, что иначе он… лишится внучки. Мои люди уже поехали туда, на квартиру, где ты ее держишь. Заберут вместе с этой твоей бл…ю ко мне на базу. Так что смотри мне, не только он внучки, ты сам дочки можешь лишиться. Понял? Если его не найдешь, свяжись с директором агентства «Ольга» Дорогиным, он это все организовал. Проси, молись, делай что хочешь… но чтобы это прекратилось! Понял?

Даниил пробкой вылетел из кабинета Купцова.

Отдышавшись, тот набрал номер Быковой.

– Полина, происходит что-то странное. Я ничего не понимаю…

– Что случилось, Руслан? – непонимающе спросила та. – Объясни толком!

– Хвостов нанял одного сыщика, Дорогина, чтобы тот организовал «передел» кладбищ. Мне уже все телефоны оборвали… На кладбищах и в конторах калечат моих людей. Это какая-то война…

– Что за бред? – не поверила Быкова. – Ты в каком году живешь? Кто может осмелиться развязать в Москве такую войну? Ты… с ума сошел? Стоп… Как ты сказал? Дорогин? Руслан… Срочно собирайся и уезжай. Это ловушка… Они ждут, что ты устроишь разборку, и на этом тебя заметут. За Дорогиным стоят все силовые структуры.

– Херня, Полина. Я им жопу подставлять не собираюсь. Где сядут, там и слезут… Все равно меня на Донском кладбище похоронят…

– Ну да. Как маршала Кулика. Закопают и памятника не поставят.

– Зато кладбище-то какое… И вообще, что ты делаешь сегодня вечером? Давай в кино сходим. В «Пионере» идет «В моей смерти прошу винить Клаву К.». Классный фильм!

– Что???

– Ну, Поль, давай сходим, правда!

Быкова медленно положила трубку и долго сидела, уставившись перед собой невидящими глазами…

* * *

Даниил сбежал по ступенькам со второго этажа мэрии и мимо удивленного милиционера пулей выскочил на крыльцо. «Наверное, втык от начальника получил», – сочувственно подумал лейтенант и навсегда забыл о существовании Даниила.

Усевшись в машину, Хвостов-младший принялся судорожно набирать все известные ему номера телефонов, по которым мог быть отец. Но ни на работе, ни дома его не было. Оба мобильника тоже не отвечали. Тогда Даниил, в голове которого не осталось ровным счетом ни одной мысли, на полном автомате позвонил в справочную и узнал номер телефона сыскного агентства «Ольга». Все остальное он тоже делал автоматически, подчинившись внушенному Купцовым приказу «прекратить безобразия на кладбищах» и где-то в глубине сознания спрятав страх за дочь, которую, может быть, в этот момент уже увозили куда-то в «схрон» Купцова. Он даже звонить Ирине не стал – настолько был уверен в том, что трубку никто не снимет.

– Агентство «Ольга» слушает, – приятный голос молодой женщины словно старался внушить потенциальному клиенту, что сыщики разом избавят его от всех прошлых, настоящих и будущих проблем.

– Дорогина мне…

– Кто спрашивает?

– Даниил Хвостов…

– Одну минуточку…

– Дорогин слушает.

– Надо поговорить. Вы знаете, где отец?

– Я знаю. Берите Купцова и приезжайте… – Дорогин назвал адрес одного из подмосковных поселков, в котором стоял принадлежавший агентству дом, иногда используемый для оперативных целей. – Ждем вас.

– Руслан Альфонсович… Они вас хотят видеть, – пробормотал в трубке голос Даниила.

Купцов, в это время рисовавший в блокноте чертиков, пожал плечами и сказал:

– Хотят – так увидят. Подожди меня, я только схожу в туалет.

Через десять минут Купцов, на ходу застегивая ширинку, появился на крыльце и направился к машине Даниила. С ним никого не было.

«Он что, без охраны поедет? – ужаснулся Даниил. – Точно, крыша поехала…»

Спустя полтора часа «вольво» Даниила остановился около ворот, ведущих во двор двухэтажного дома, окруженного высокими старыми яблонями. Даниил посигналил. Какой-то человек открыл ворота и махнул рукой – заезжайте, мол.

– Я в машине посижу, – сказал Купцов. – Черт, как мороженого хочется…

Даниил дико взглянул на него и вылез из машины.

– Ты на это надеялся? – тихо спросила Ольга, глядя на монитор наблюдения, на котором появился приближавшийся к дому Даниил. – В смысле, что он Даниила пришлет?

– Именно. Сейчас мы его… гада… Господи, как жаль, что Бодренкова нет! Иван Иванович их бы живо раскрутил… Я видел, как он допрашивать умеет. Мы ему в подметки не годимся.

– У нас козырь, не забывай, – напомнила Ольга.

– Ну да, козырный туз… Все, собрались, как говорят знатоки из «Что? Где? Когда?». Хорошо, что он Купцова в машине оставил.

Даниил вошел в дом и, повинуясь знаку сопровождавшего человека, поднялся на второй этаж. Там его встретил Дорогин. Один. И спросил:

– Какие у вас ко мне вопросы, господин Хвостов?

– Э-э… Мой босс, Руслан Альфонсович… – пробормотал Даниил. – Короче, он просил меня поговорить с отцом. Или с вами.

– О чем поговорить?

– Чтобы вы прекратили беспредел…

– А… какой беспредел? – прикинулся удивленным Дорогин. – О чем вообще речь идет?

– Слушайте, – Даниилу наконец удалось стряхнуть оцепенение. – Давайте не будем ходить вокруг да около. Купцов, чтоб ему ни дна ни покрышки, похитил мою дочь для того, чтобы шантажировать отца. Отец ему поперек дороги встал.

– В чем это выражалось?

– А то вы не знаете…

– Представьте на миг, что не знаю.

– Купцов получал с кладбищ бешеные деньги… Да черт подери, вы же сами сейчас будете их получать!

– Вот и поделитесь со мной информацией. Схемы, каналы, методы… Ну!

– Да я не в курсе… Я с ним по страховке работал. Помогите вернуть дочь, я вас умоляю! Тогда все расскажу… что знаю…

Дорогин подошел к столу (до этого они оба стояли посреди комнаты), нажал на какую-то кнопку… Отворилась дверь, и на пороге появился Матвей Иванович, державший на руках Катю.

* * *

…Через час уставший ждать Купцов, не дожидаясь приглашения, вошел в дом. Его никто не задерживал, и он без помех добрался до второго этажа, где Даниил заканчивал свою исповедь, фиксируемую аппаратурой сидевших в соседней комнате оперативников ФСБ и МВД. Даниил наговорил столько, что хватило бы на три пожизненных заключения и для него, и для его «работодателя». Бесстрастный Дорогин задавал наводящие вопросы, покрытый потом Даниил вспоминал все новые подробности – оказалось, он знал о делах Купцова значительно больше того, на что Дорогин мог рассчитывать. Когда Купцов вошел в комнату, Даниил как раз излагал схемы покупки земли под кладбища на территории Московской области. Память у него была прекрасной, детали заключенных по хитроумным схемам сделок должны были занять не один том уголовного дела. Генерал МВД Матвей Матвеевич Кудасов, буквально на днях с повышением перешедший из Управления собственной безопасности на должность заместителя министра, довольно потирал руки…