Текст книги "Медная далла из Кордовы"

Девушка дождалась, пока преследователи разбрелись дальше в сторону выступа и смотровой площадки, и помчалась к выходу, надеясь, что сможет найти того, кто откроет двери.

Но просить никого не пришлось: ворота были распахнуты. Вдали виднелся брошенный велосипед.

Сзади послышались крики. Ее заметили. Набрать скорость на велосипеде не получалось: мешал поднявшийся ветер, который, как назло, дул в лицо. Эли пересекла мост и чуть не врезалась в небольшую группу туристов, собравшихся около сувенирной лавки. Пришлось бросить велосипед. Оглянувшись, она увидела своих преследователей: двое мужчин бежали по мосту.

Даже после ночи в Меските Эли не бежала так быстро, как сейчас. Она пересекла площадь, нырнула в проулок. Пришлось немного сбавить ход. Надо отдышаться. Завернув за угол, девушка уперлась в тупик и прижалась к стене. Она прислушивалась к звукам, но было тихо. «Чего ты ждешь?» – отругала она себя.

Присмотрев следующее укрытие, Эли бросилась к нему. Оглядываясь на бегу, девушка не заметила, как из-за поворота, к которому она неслась со скоростью ветра, выскочил прохожий. Столкновение оказалось неизбежным.

Распластавшись на дороге, Эли потирала место ушиба. Сумка слетела, из нее с медным звоном выкатилась далла. Девушка прижала к себе драгоценный сосуд и испуганно посмотрела на несчастного прохожего – черноволосый юноша пытался подобрать вещи, разбросанные вокруг.

– Простите, пожалуйста, – простонала она, напряженно посматривая на улицу в ожидании преследователей. Запихивая протянутые незнакомцем вещи обратно в сумку, Эли не решилась отправить туда даллу. Прижимая сосуд к груди, она посмотрела в глаза молодого человека, надеясь отыскать поддержку. Тот помог девушке встать, одной рукой аккуратно взяв за локоть, другой поднимая чехол от гитары.

– Все хорошо? – спросил юноша.

Эли судорожно осматривалась по сторонам, не зная, куда бежать. Со стороны площади, откуда только что прибежала девушка, эхом прокатились звуки разбитого стекла.

– Помогите мне, прошу! – жалобно произнесла Эли. – За мной гонятся…

Она не успела закончить фразу: звонкий топот каблуков послышался совсем рядом.

Махнув рукой на молодого человека, Эли собралась бежать дальше, но тот схватил ее за руку и потянул в сторону закрытого магазина:

– Сюда!

Доверившись незнакомцу, Эли крепко схватилась за его руку. Юноша протиснулся через наваленные коробки и надавил плечом на дверь. Убедившись, что никто не наблюдает, он провел Эли внутрь.

– Жди здесь.

Прошло около часа, но Эли не решалась выйти наружу. Внутри было темно: судя по запаху прогнивших овощей, помещение использовали в качестве склада.

Наконец парень вернулся.

– Они еще рядом. Рыщут, как волки. Пошли, быстро!

Поворачивая то вправо, то влево на прямоугольных перекрестках, они выскочили к набережной. Эли зажмурилась от ослепительного света, отражающегося от белых парусов многочисленных яхт. Юноша сбавил ход и твердо шел вперед. Спустившись по лестнице к гавани, он, наконец, отпустил вспотевшую от твердой хватки руку и жестом пригласил девушку на невзрачную по сравнению с другими яхту. Раздумывать было некогда, Эли, полностью доверяя своей интуиции и незнакомцу, шагнула на трап.

Внутри обстановка оставляла желать лучшего: тесно, сыро, кругом разбросанные обертки и пустые бутылки. Кое-как протиснувшись в узкое пространство, Эли обошла стол и присела на обшарпанные сиденья.

Молодой человек закрыл дверь, но остался в проеме, с интересом разглядывая так внезапно ворвавшуюся в его жизнь Эли. Усмехнувшись и покачав головой, он облокотился о косяк двери. Эли тоже глянула на него. Худощавого юношу, с коротко подстриженной бородой и слегка горбатым носом нельзя было назвать красавчиком; взгляд и манера держаться говорили о гордом и самолюбивом характере. Густая копна волос и поза напомнили Эли о фигурках бога Мелькарта. Такие же неуклюжие, но приманивающие взгляд.

– За тобой гонятся из-за этого? – он указал на даллу, которую Эли прижимала к груди. – Ты не похожа на преступницу.

«Ну вот, опять…», – подумала девушка, которую больше интересовали преследователи, чем мнение какого-то, судя по внешности, люмпен-пролетария. Она повернулась в сторону окна: через занавеску пристань и прилегающая к ней улица хорошо просматривались. Ничего подозрительного.

– Итак… – незнакомец откашлялся, – меня зовут Алехандро! Для своих – Алекс.

В его глазах чувствовался интерес ко всему происходящему. Распинав по углам бутылки, он сел напротив Эли, положив руки на стол. На правом предплечье красовалась черно-белая татуировка, изображавшая женщину в колеснице, запряженной львом. Заметив направление взгляда, Алехандро улыбнулся. «Вот в чем твоя харизма», – подумала Эли, обращая внимание на его удивительную улыбку.

– Это я сделал, чтобы позлить отца Хосе. Так я узнаю твое имя или…?

– Элеонора. Для своих Эли. Прости, что сразу не сказала. Я убегала от… грабителей.

Это было первое и единственное, что пришло на ум. Она попыталась засунуть даллу в сумку, но Алехандро произнес:

– Можно взглянуть? Необычная вещь.

Нехотя Эли протянула даллу, не переставая прислушиваться к звукам, доносящимся снаружи. Кроме того, ее мучил вопрос, как теперь достать Сакра из сосуда – сам он выбраться не мог.

– Интересный кофейник. Старинный. Со звездой Давида, – Алекс отдал сосуд обратно.

– Что-нибудь знаешь о Соломоне?

Алекс потер рукой татуировку.

– С детства меня воспитывали в монастыре. Отец Хосе мне мозг проел рассказами о грядущем апокалипсисе. Он хотел сделать из меня ученика, чтобы с моей помощью бороться с адскими приспешниками. Но я был сыт по горло. Как только стукнуло восемнадцать, покинул монастырь и сделал это тату. Нравится? Богиня Астарта. Но я не показываю ее отцу Хосе, все-таки он меня воспитал. Так что… про Соломона я знаю много. Его песни когда-то наизусть читал для монашеского люда.

Алекс засмеялся. А Эли была шокирована. Опять Астарта. В борьбе со своими чувствами она пришла к выводу, что все происходящее – закономерный факт. Разве можно было предположить, что она вот так случайно столкнется с простым фермером, клерком или учительницей младших классов? Нет, высшим силам надо было обязательно подсунуть вот этого «Мелькарта».

Наступила очередь объясняться Эли:

– Этот сосуд мне достался по наследству. И правда, ценная и старинная вещь, однако, кое-кто из дальних родственников хочет отобрать ее. Но то, что мне досталось по завещанию дедушки, я не могу отдать, и дело даже не в деньгах. К сожалению, мне, как иностранке, не доверяют. И помогать никто не будет. А мне действительно нужна помощь.

В эти слова Эли вложила все свое женское обаяние. И сама себе удивилась, что сказала правду.

Юноша вытащил телефон.

– Давай позвоним в полицию, они приедут и разберутся.

– Нет! Нельзя в полицию!

Эли соображала, что бы придумать. Пыталась вспомнить фильмы и книги, в которых герои просят о помощи. Но ничего стоящего на ум не пришло.

– Пожалуйста… – жалобным голосом произнесла она. – Полиция мне не поможет, только навредит.

Засунув телефон обратно в карман, Алехандро-Мелькарт пристальным взглядом буравил девушку, пытаясь понять, с кем же он имеет дело.

– Хорошо. Но мне нужна правда. Если расскажешь всю историю от начала до конца, обещаю помочь, чем смогу. Наследство и дедушка, конечно, здорово, однако я сомневаюсь в правдивости твоих слов. Я не тороплю с ответом… Хочешь пива?

С этими словами он вышел в соседнее помещение, служившее кухней. Бросив крышку прямо на пол, поставил бутылку перед Эли. Употреблять алкоголь в такой ситуации казалось странным, но мучившаяся от жажды, она не стала отказываться от своеобразного гостеприимства.

– Мне надо в Марокко, в город Ужда, знаешь такой?

Поперхнувшись, Алекс удивленно посмотрел на девушку.

– В Марокко?! Ты сошла с ума! Туда можно попасть на пароме, но я не рекомендую такую прогулку. С твоим видом, тем более таким потрепанным, у пограничников возникнут вопросы. А у тебя тоже прикольная татуировка. Необычная, только грубо сделана, – он показал на знак, который оставил джинн. Немного помолчав, добавил: – Значит, родственники гонятся за тобой?

Эли нервничала. Небольшая передышка ей нужна как рыбе вода. Место, хоть и грязное, но вполне сойдет для укрытия. И казалось, что Алехандро не собирался ее выпроваживать.

– Извини, я не поблагодарила тебя за помощь. Эти люди – наемники, как я предполагаю. Их наняли… Да, мои злые родственники. Думаю, я могу тебе довериться. Мне действительно нужно в Марокко, за определенное вознаграждение ты согласился бы меня проводить?

Подперев подбородок кулаком, Алекс так пристально вглядывался в Эли, что та на минуту подумала, что он тоже читает мысли. Что делать, надо открывать потихоньку карты. Она вытащила из сумки остатки драгоценностей: тяжелый золотой браслет, инкрустированный драгоценными камнями и несколько колец.

– Ого! – от неожиданности юноша припрыгнул. – Это тоже наследство, как я понимаю? Мне кажется, Элеонора, тебе придется рассказать хоть часть правды.

Девушка жалобно посмотрела на него:

– Я не украла это, клянусь. Понимаю, как нелепо все выглядит и звучит, но прошу тебя, пожалуйста. Представь, что я временно нанимаю тебя на работу проводником? Доставишь меня в Марокко, заберешь деньги. Вернее, это, – она показала на браслет.

– Звучит многообещающе, а как быть с типами, что гнались за тобой? Я проследил за ними, они не местные, выглядят жутко – настоящие бандиты, что тут скажешь.

– Проследил? – Эли резко повернулась к окну, ожидая увидеть Измаэля. Но нет, все чисто.

– Среди них не было человека, похожего на монаха? Или вычурно одетого человека в сером костюме?

Алекс задумался. Он залпом допил пиво и кинул бутылку в переполненную мусорку.

– Видел одного щеголя. Он собрал всю нецензурную лексику, чтобы «отблагодарить» тех ребят. То, что ты предлагаешь, выглядит опасным мероприятием. Но… – он покрутил браслет, аккуратно прикасаясь к каждому камешку. – Деньги мне сейчас не помешали бы. Я так понимаю, что в Марокко тебе нужно попасть как можно быстрее?

Эли кивнула. Неужели удача не отвернулась от нее? В душе с новой силой вспыхнул огонек надежды, который тут же преобразовался в иголку подозрительности. Что стоит ему забрать эти драгоценности и выгнать меня? Девушка посмотрела на даллу. «Сакр, ты мне сейчас нужен как никогда». Но далла молчала. Как и знак на руке.

– Хорошо. Я помогу тебе при условии, что ты мне расскажешь хотя бы половину правды. Возьму это, – он указал на браслет. – Скоро вернусь.

Эли откинулась на спинку сиденья, крепко прижав к груди даллу, будто она могла облегчить роящиеся в сознании сомнения. Она твердо решила не плакать. В конце концов, если к ночи ее новый друг не вернется, остались еще кольца. Хотя она представления не имела, что с ними делать и как быть дальше. Но ничего. «Буду думать о проблеме по мере ее возникновения, то есть примерно через пару-тройку часов. А теперь успокойся!» – приказала она себе.

Глава 8. По дорогам Магриба

Оставшись в одиночестве, Эли мельком оглядела яхту. «Малогабаритная студия», – подумала девушка. Если хорошо прибраться, то несмотря на старую мебель и потрепанную обшивку, яхта выглядела вполне прилично. Эли прошла на кухню: по сравнению с салоном тут было чисто – ни грязной посуды, ни бутылок. Порывшись в шкафах, она нашла тряпку, чтобы вытереть стол в салоне. На деревянной поверхности обнаружились вырезанные ножом надписи и знаки: христианские и египетские кресты, треугольники с глазом внутри. А еще женские имена, правда, практически все перечеркнутые. «А наш герой романтик», – улыбнулась Эли.

Она поставила даллу в центр стола, размышляя над вариантами освобождения джинна. Из воспоминаний о жизни Фатны удалось вытащить несколько арабских фраз, похожих на заклинания, но ничего не помогало. Эли даже продырявила себе палец аль-дхамой и выдавила каплю крови. Скорее всего, нужно проводить такой же ритуал как в Меските.

Юноша в дверях прервал ее жалкие попытки преуспеть в магическом искусстве.

– Чем это ты занимаешься? – удивленно спросил он, закрывая дверь.

Эли покраснела, быстро привела в порядок стол, убрала даллу и кинжал.

– Ты быстро вернулся, – робко произнесла девушка, в душе чувствуя облегчение. Раз он пришел, значит, не все потеряно. По крайней мере, на некоторое время можно сделать передышку. А дальше будь что будет: все равно, какой план ни разработай, он покатится к чертям.

– Неужели? Два часа убил на то, чтобы продать браслет. Зато теперь есть вот что! – с довольным лицом он продемонстрировал внушительную пачку банкнот. Каждая купюра номиналом в пятьсот евро.

Эли протянула руку к деньгам.

– Э, нет, – язвительно произнес Алекс. – Это мое вознаграждение за будущие неприятности, коих, как мне кажется, избежать не удастся. Еще не поздно, и мы можем прямо сейчас выехать в Альхесирас – оттуда на пароме переправимся в Танжер.

Наблюдая за отсутствием реакции у девушки, он добавил более твердым голосом:

– Надо сейчас же ехать в Альхесирас. Скупщик краденого – любитель поболтать. Скоро весь криминальный Кадис будет в курсе, что кто-то нашел древние сокровища Кордовского халифата. Так что надо бегом!

Эли молча встала и отправилась вслед за Алексом. Тот замешкался в проходе, посмотрев на девушку смущенным взглядом. Та тоже решила себя оглядеть: она опять была похожа на бродягу – в рваных штанах и такой же рубашке. Уроки скалолазания дались нелегко.

– Если бы кто-то одолжил немного моих денег… – укоризненно сказала Эли, – я купила бы себе новую одежду.

– Хорошо. Заедем по дороге куда-нибудь, – согласился Алекс.

***

Через десять минут они уже мчались по трассе. Эли молча наблюдала за проносящемся за окном пейзажем, а вот болтливый таксист так и сыпал вопросами. Сидевший рядом с ним Алекс не успевал отвечать. Девушка про себя посмеялась над тем, как тот на бегу придумывает истории. Оказывается, они вчера поженились и внезапно решили провести медовый месяц в Марокко. Сбежали от гостей, родни и сразу рванули на паром. Алекс рассказывал такие подробности, что Эли не переставала удивляться его фантазии.

Когда вышли из душной машины, первое, что ощутила девушка – сухой южный ветер. Только узкий пролив отделял ее от африканского континента. Странное чувство проникло в ее сознание. Ночь, теплый ветер, пустыня… Эли вспомнила вечер на террасе и сказку джинна. Она призналась себе, что скучает по нему. Странная манера разговаривать, называть ее «госпожа», кланяться при каждой возможности. Этот низкий томный голос и гипнотический взгляд. «Что с тобой?» Девушка топнула ногой, чтобы согнать ненужные мысли, но попала по ноге Алекса. Тот недовольно хмыкнул, однако ничего не сказал так как был занят, расплачиваясь с таксистом. Эли оценивающе посмотрела на юношу и не нашла ничего общего с джинном. Худой, хоть и высокий. Волосы средней длины, мягкий баритон. Играет на гитаре, это плюс. И красиво улыбается.

Наконец Алекс договорился о чаевых для таксиста и теперь искоса наблюдал за Эли, пока та оценивала его внешность. Ухмыльнувшись, он учтиво предложил ей руку и проводил к торговому центру покупать новую одежду.

Чтобы попасть на пароме в марокканский город Танжер, требовалось пройти паспортный контроль. Законная переправа через пролив не устраивала, и Алексу пришлось договариваться с водителями грузовых фур. Им пришлось разделиться. Девушке повезло: она переправилась без происшествий, да и водитель попался молчаливый.

Спустя некоторое время они встретились уже в Танжере. Алекс вовремя подбежал к Эли – как раз в тот момент, когда таможенники заметили объемную сумку на плече девушки. Старинная далла стала бы препятствием в их дальнейшем путешествии. Сама Эли за эти несколько дней уже заметила: после мучительных переживаний примерно к двум часам ночи мозг переставал работать. Она сказала об этом Алексу, когда тот усаживал ее в местное такси. Не задавая лишних вопросов, он сел рядом на заднее сиденье. Единственное, о чем Эли подумала, прежде чем уснуть: «Я впервые в Марокко, как же глупо пропустить такой момент».

***

Эли проснулась от боли в ногах. Открыв глаза, она увидела, что лежит на постели как из фильма ужасов: железная кровать с высокими ржавыми бортиками, вертикальные спицы которых оставляли отпечатки на ногах. Жесткие пружины впивались в спину. Ночью было не до того, чтобы рассматривать интерьер гостиницы – лишь бы до кровати добраться.

Девушка недовольно сжала губы. Ей пора уже было привыкнуть, что каждый раз, когда она открывала глаза после пробуждения или телепортации, то видела незнакомую картину. Обстановка, в которой она очутилась сейчас, явно не устраивала: помимо жесткой кровати, зеленых потрескавшихся стен в замешательство приводил красно-желтый халат, висевший над тумбочкой. Спешащий по своим делам таракан не добавил приятных впечатлений.

Первым делом хотелось принять душ, но в номере не оказалось ванной комнаты. Зато рядом – маленькая терраса с гамаком, в которой похрапывал Алекс.

Эли пристроилась на стульчике напротив спящего юноши: в жизни не смогла бы заснуть в такой позе. Видимо, от назойливого взгляда тот проснулся и неловко потянувшись, свалился на пол.

– Уже встала? – протирая глаза, спросил Алекс.

– Скажи, пожалуйста, почему ты привез меня в эту ужасную гостиницу? Неужели моих денег не хватило на номер с душем или хотя бы раковиной?

Алекс рассмеялся:

– Вчера ее величеству принцессе, как мне казалось, нравилось отдыхать и в потрепанной яхте. А если честно, я тут уже не раз ночевал. Нормальное место, зачем тратить деньги? В этом районе и машину можно подобрать, как-то же ты собираешься добраться до Ужды? Или хочешь ехать на автобусе?

Юноша выглянул с балкона на улицу. Перепалка местных жителей и сигналящие без конца машины его не напрягали. Сладко зевая, он указал на дверь:

– Напротив ванная комната с туалетом. На этом этаже только два номера. Не думаю, что кто-то, кроме нас, заселился. А я пока полежу на твоей кровати.

Эли ничего не сказала, молча вышла в ванную, чтобы привести себя в порядок. Все в этом месте было необычно: расположение комнатушек, окон, запахи и даже насекомые. Казалось бы, от Европы два шага. Но местный арабский колорит чувствовался во всем.

То же самое касалось и завтрака в кафешке на первом этаже гостиницы. Алекс с неподдельным удовольствием наблюдал, как Эли крутила голову во все стороны, рассматривая обстановку. «Сакру бы тут понравилось», – подумала она. Несмотря на серые оштукатуренные стены, которых никогда не касался валик с краской, интерьер показался девушке довольно уютным: коврики на стенах, портреты марокканских, видимо, известных деятелей, вязаные сумки, лампы и прочее. На полках керамическая посуда с крышками в виде конусов. Такая же посуда стояла и на столике, куда они присели.

Из смежного помещения вышла молодая женщина в платке и ярко-синем национальном платье, украшенном вышивкой. Она нежно посмотрела на Алекса, потом совсем не нежно на Эли и улыбнулась:

– Алекс, рада тебя видеть!

– Взаимно, Айа, давненько я у вас не бывал. Принесешь нам что-нибудь на завтрак?

Айа бросила на Эли недоверчивый взгляд.

– Не знала, что у тебя есть девушка, Алекс. Чай будете?

Алекс засмущался, потом игриво произнес:

– Это так, подружка на пять минут, – он повернулся к Эли: – Чай?

Та молча кивнула. Айа ушла готовить завтрак.

– Нравится тут? – спросил Алекс. – Мне кажется, ты раньше не приезжала в Марокко, верно?

Эли аккуратно отодвинула непонятную посуду и, подперев подбородок одной рукой, язвительно ответила:

– Какая разница, если я подружка на пять минут? Мог бы добавить, что я подружка, которая неплохо платит.

У Алекса отвисла челюсть. Он чертыхнулся.

– Извини, не думал, что ты говоришь на арабском. Глупо вышло, прости.

Эли не говорила по-арабски, но объяснять, что этот талант ей достался от джинна, не стала. Интересно, когда эти приключения закончатся, так все и останется? Она могла бы работать переводчиком! Эта внезапно открывшаяся карьерная перспектива даже отодвинула в сторону обиду на Алекса. Однако Эли сразу вспомнила про Измаэля. «Отличная карьера. Если я останусь в живых, разумеется».

– … а вот эта посуда называется тажин, – Алекс пытался как-то загладить свою вину рассказами о местной культуре, но Эли почти все прослушала.

Вошла Айя с лепешками, мягким сыром и чаем, который оказался сладким напитком непонятного цвета с мятным запахом. Убрав все лишнее со стола, марокканка хотела что-то сказать, но Алекс ее опередил:

– Познакомься, – это Элеонора, моя хорошая знакомая, туристка. Она попросила показать ей достопримечательности Марокко.

Юноша сунул марокканке в руку купюры и та, недовольно фыркнув, удалилась. Алекс облегченно вздохнул. В его глазах отражалась неловкость из-за глупой оплошности. Эли пожалела его:

– Ладно тебе. В конце концов, это я так неожиданно упала тебе на голову. Надеюсь, это не сулит тебе лишних неприятностей? Работа, жена…

– Работа у меня простая. Я музыкант, – ответил юноша. – Брожу по свету. Какая уж там жена.

Он застучал пальцами по столу, раздумывая, стоит ли еще что-то добавить.

– Мне придется оставить тебя на некоторое время. До Ужды путь далекий и не сладкий, я бы сказал. Но тебе повезло – я бывал тут много раз и знаю местные обычаи.

Он уже собирался вставать, но вдруг спросил:

– Кстати, а что конкретно ты ищешь в Ужде?

Эли автоматически дотронулась до сумки с даллой, с которой решила не расставаться ни на минуту.

Не дождавшись ответа, Алекс положил ключи от номера на стол, легонько тронул девушку за плечо и убежал. Эли не захотела допивать чай и отправилась в номер.

Она уже собиралась закрыть дверь, как вломился Алекс.

– Слушай, не хочу оставлять тебя одну. Пойдем вместе, найдем машину и сразу в путь.

Утрамбовав как следует вещи в сумку, Эли выскочила на улицу, где Алекс в ожидании теребил значки на чехле гитары. Заметив удивленный взгляд, он поспешил объясниться:

– Ты же не расстаешься со своим кувшином, у меня тоже есть любимая вещь, – он ласково погладил чехол.

– Это не кувшин! А далла!

Алекс махнул рукой и принялся тормозить машины. За хорошие деньги найти такси не составило сложности. Они кружили по невзрачным улицам Танжера, периодически заезжая в тупики, где Алекс разговаривал с местными. Эли не выходила из машины, оставаясь сторожить гитару и драгоценный рюкзак. Наконец, ближе к обеду, когда они въехали в очередной обшарпанный двор, довольный Алекс попросил девушку следовать за ним.

– Это чтобы не привлекать внимание? – спросила Эли, удивляясь внешнему виду арендованной машины. – Или тебе нравится так жить? На старой мусорной яхте, в квартирах без туалета?

Алекс усмехнулся и пригласил девушку на переднее сиденье красного пежо прошлого столетия.

– Ты права в обоих случаях. Не понимаю роскоши. Человек привязывается к домам, мебели, всякому ненужному хламу. Приковывает себя цепями. А я живу где хочу и как хочу, мой хлеб всегда со мной, – он указал на гитару на заднем сиденье.

Убедившись, что никого нет рядом, Алекс вытащил из-за пазухи пистолет и сунул его в бардачок, прикрыв пакетами от чипсов и салфетками: благо, что мусора как в машине, так и снаружи хватало.

– У арабских стран две медали, если тебе неизвестно, – объяснил юноша. – Чем дальше от городов, тем опаснее. Хотя в городе тоже может быть несладко. Не фотографируй только ничего, ради бога. Надеюсь, это, – он указал на бардачок, – нам не понадобится.

Эли молча выслушала Алекса и поблагодарила бога за то, что свел ее с ним. Как бы она справилась в одиночку?

Кое-как перекусив, они, наконец, выехали из Танжера. Вокруг было пустынно, вдоль дороги вперемешку с камнями валялся мусор. Радовало синее море, то и дело выглядывающее из-за холмов, покрытых редкими деревьями да желтыми кустарниками. Соединившись на горизонте с ясным небом, водная гладь создавала панораму бесконечного пространства.

Первые полчаса ехали молча. Эли смотрела в окно, Алекс на дорогу, периодически поглядывая на девушку. Его пытливый взгляд не ускользнул от нее – догадываясь, что время объяснений наступило, Эли никак не могла решиться, с чего начать. Наконец, Алексу надоело ждать:

– Да, суток маловато, чтобы излить душу, понимаю. Давай начну с себя? Хотя тут и рассказывать особо нечего. Разве что про веселое детство. В восемь лет я попал в монастырский приют, окончил церковную школу. Меня воспитал отец Хосе – рьяный католик, немного помешанный на апокалипсисе. Он тайно учил меня практикам экзорцизма, считал, что я должен пойти по его стопам – выискивать и уничтожать зло. Так что до моего совершеннолетия голова у меня была забита легендами о конце света. Отец Хосе считал, что андалусская земля проклята из-за финикийских святилищ. Яхта, которую ты видела – она, вообще-то, принадлежит ему. Я сейчас живу в Малаге, приехал на один день…

Алекс резко замолчал, раздумывая над тем, что он хотел сказать. Он сбавил ход и бросил настороженный взгляд на даллу, которую Эли вытащила из сумки и держала в руках.

– Ты ведь бежала со стороны крепости? Я как раз шел туда, когда ты протаранила меня. Исполнял важное поручение.

Алекс покачал головой. Видимо, поручение не из приятных.

– Да, я действительно бежала оттуда, – наконец заговорила Эли. – И не со стороны. А из самой крепости. Значит, ты живешь не в Кордове?

– Нет, мой дом в Малаге, я же сказал. Иногда приезжаю навестить отца Хосе. Из-за склочного характера родные его покинули. Хоть он странный чокнутый старик, но мне дорог. Вообще-то, вчера я не собирался его навещать. Отец Хосе позвонил и попросил срочно приехать. Я беспокоюсь за его душевное состояние, поэтому выехал сразу. Он пытался доказать, что конец света вот-вот настанет. Узнав, что в крепости археологи проводят раскопки, он решил отсрочить неизбежное и дал мне святой воды и листок с молитвой, чтобы я совершил обряд очищения, представляешь? – Алекс засмеялся. – Я реально направлялся туда. Но ты спасла меня от этого ритуала.

– Все равно Сан-Себастьян закрыт. Нет. Теперь открыт из-за меня. Так кто кого спас, получается? Отдавай деньги, – Эли подмигнула юноше.

– Половину. После выполнения задания, – он указал на даллу. – Звезда Давида на медном кувшине. И тату, которое намного круче моего, – Алекс причмокнул. – Давай рассказывай все по порядку, иначе я поверну назад. Про родственников я уже слышал. Попробуй другую версию.

Эли нервно рассмеялась.

– Слушая тебя, я все меньше верю в совпадения.

Следующий час Эли рассказывала Алексу невероятную историю приключений наивной иностранной студентки в Кордове. Юноша иногда прерывал ее восклицаниями «ну—ну», но выслушал все до последнего слова. В конце рассказа Эли подняла даллу:

– И вот теперь надо вытащить джинна, и только некий Абд-аль-Карим из Ужды может это сделать. По крайней мере, я надеюсь.

Помолчав с минуту, Алекс недоверчиво произнес:

– Ты же понимаешь, насколько нелепо выглядит твой рассказ? Хм. Настолько нелепо, что может быть правдой. Но нет, я не верю. Хоть и не понимаю, зачем все это выдумывать?

Эли и не ждала, что ей так быстро поверят.

– Подумай хорошенько, – пыталась доказать она, – древние драгоценности, этот сосуд. Мои подранные брюки. И ты говоришь, что шел в Сан-Себастьян. Астарта, наконец! – она указала на плечо Алекса. Все эти странные совпадения… Ты знаешь арабский язык.

– А откуда ты его знаешь? На заправке ты говорила без акцента с тем толстым арабом. Магрибский диалект один из самых сложных.

Довольно хмыкнув, Эли ласково потерла даллу:

– Это все джинн.

– Невероятно, просто невероятно! – Алекс обеими руками пристукнул по рулю. – Ты так складно рассказываешь, надо познакомить тебя с отцом Хосе! Будешь дополнением. А знаешь… Если бы ты рассказала что-то другое, было бы скучно!

Они оба рассмеялись.

– Да, совпадения действительно странные, – продолжил Алекс уже более серьезным голосом. – Я по жизни стараюсь не задумываться над этим, мне в свое время хватило отца Хосе. Значит, это печать Сатурна? Можно посмотреть?

Эли потерла отмеченные Сакром линии. Она протянула юноше руку. Тот указательным пальцем осторожно дотронулся до красной отметки. И тут же отдернул руку. От неожиданности он чуть не потерял управление. Пришлось съехать на обочину.

– Что это такое? – Алекс потряс рукой, чтобы унять боль. – Полруки чуть не лишился. Хуже, чем электрический ток!

Эли и подумать не могла, что такое возможно.

– Прости! Я не знала, что никто, кроме меня, не может до нее дотрагиваться, клянусь! Теперь ты мне веришь?

Юноша пришел в себя и вырулил обратно на трассу.

– Интересно. Но все равно похоже на фантастику, – он посмотрел на ожог, который оставила печать джинна. – Так ты считаешь, что мы с тобой встретились неслучайно?

Эли поделилась с юношей первым, что пришло в голову:

– Я не знаю, честно. Возможно, это глупо звучит, но, похоже, Астарта нас ведет. Поначалу я боялась, что ты заберешь браслет и смоешься.

Почесав затылок, Алекс задумчиво произнес:

– Такая мысль мелькнула у меня в голове, признаюсь. Но чересчур странной показалась наша встреча. Потом, ты выглядела настолько несчастной, что отказать тебе в помощи – означало бы потерять свою честь. Да-да, она есть у меня.

– Ах, конечно, – усмехнулась Эли. – Бродячий нищий музыкант, защитник обездоленных, раздающий остатки хлеба всем нуждающимся.

Алекс ничего не ответил, по его лицу пробежала тень обиды. Эли пожалела о своих словах.

– Прости, – протяжно произнесла девушка, стараясь как-то нивелировать возникшее напряжение. – Считай это местью за пятиминутную подружку! – тут же шаловливо произнесла она.

Но напряжение осталось. Эли догадывалась, что Алекс размышлял над материальной стороной вопроса помощи.

– Мало кто способен вот так помочь первому встречному, – добавила девушка. – Не представляешь, как я благодарна тебе! Даже если ты не веришь в мою историю, это неважно. Сейчас ты для меня как нить Ариадны в пустыне Марокко.

Алекс с удивлением посмотрел на Эли и улыбнулся.

– Ну что ж, давай попробуем найти этого, как его? Карима?

– Да. Абд-Аль-Карим. Но больше я ничего не знаю. Трудно будет его отыскать.

Дальше ехали молча: каждый в своих раздумьях. Алекс все чаще разминал шею и пытался поудобнее устроиться в кресле. Чувствовалось, что он устал. Солнце давно пересекло зенит и медленно готовилось к свиданию с горизонтом.

– Давай свернем вон туда, – предложила Эли, догадываясь, что пора сделать остановку. Они только что проехали знак указателя населенного пункта.

– Я не против, – обрадовался Алекс. Не хотел признаваться, но в гамаке спать – то еще удовольствие!

Они свернули с трассы и поехали по грунтовой дороге, оставляя за собой столб пыли и песка. Добравшись до деревни, Алекс остановился около двухэтажного здания. Выгоревшие буквы на вывеске сообщали о том, что тут можно хорошо пообедать и отдохнуть по непритязательной цене. Недалеко от входа прямо на земле стояли видавшие свое пластиковые столы с круглыми пустыми глазницами, предназначенными для зонтов. За столиками сидели только мужчины: все как один с неподдельным интересом наблюдали, как молодая пара выходит из красного пежо и направляется в гостиницу.