Текст книги "Две Библии – два пути"

Если в отдельных, немногих главах масоретского текста сокращаются числа – сжимается, становится карликовой хронология, то не выборочно, а в каждой последующей главе уничтожаются, вычеркиваются имена Божий.

Прибегнем еще раз к самому авторитетному арбитру – Кумранским рукописям.

Поскольку в еврейском алфавите каждая буква является одновременно и каким-то числом, то каждое слово, написанное по-еврейски, имеет не только свое смысловое, но и числовое значение, а потому искажать звучание слова значит искажать его числовой символ.

В современной масоретской традиции имена Божий «Бог» и «Господь» – пишутся и считаются так:

Как видим, имя Бог звучало и считалось по-иному.

Но почему произошла такая метаморфоза? Зачем масоре-там понадобилось не только вычеркивать имена Божий, но и коверкать их? Ответ в родословии Иисуса Христа по Геннадь-евской Библии, где есть 13-й от Адама Каинан и 27-й Иорам, а следовательно, Иисус, Сын Божий, – 78-й в порядке счисления от Адама!

Ответ – в числовом соотношении имени Бог и Господь. Если по современному это – 86 к 26, (86: 26 = 3,3307), то по древнему это – 78 к 26 (78: 26 = 3). Два самых главных и многочисленных имени Божия в числовом значении относятся друг к другу как 1 к 3! В числовом значении одно Бог (78) равно трем Господь (26).

26 X 3 = 78: 3 = 26

Три равны одному, и одно равно трем.

Разве это не прообраз тайны Божией, открытой нам Христом? Тайны Триединства Божия, тайны Пресвятой Троицы? Исповедания трех различных ипостасей во едином существе и Единого Бога в Трех Лицах?

Как видим, первое в Библии имя Божие – Бог, своим числовым значением (78) указывало на грядущего Искупителя – 78-го от Адама Сына Божия – Иисуса Христа, а своим числовым единством с другим, выделенным Самим Богом в Его воззвании к Моисею (Исх. 6, 23), именем Господь указывало на триединство Пресвятой Троицы. Что могли фарисеи и книжники I века христианской эпохи возразить на такие доказательства того, что Иисус – Мессия? Ничего, кроме, разве что, представить новые тексты, в которых этих доказательств нет.

* * *

Итак, подведем итоги.

Во-первых, общепринятая историческая хронология обличает еврейское летоисчисление в «ошибочности» и утверждает правильность хронологии православной.

Во-вторых, в масоретской Библии искажены пророчества о Христе и Его прообразы.

В-третьих, в ней искажено родословие – выброшены 13-й от Адама – Каинан и 27-й от Адама Иорам.

В-четвертых, во всех главах выброшены имена Божии.

В-пятых, почти во всех стихах есть искаженное по звучанию и числу имя «Бог».

В-шестых, есть множество иных, нам неведомого значения, каббалистических символических разночтений.

Святитель Феофан Затворник говорил: «Церковь Божия не знала другого слова Божия, кроме 70-ти толковников, и когда говорила, что Писание Богодухновенно, разумела Писание именно в этом переводе».

Последствия искажения текстов Oбозрим вкратце те страшные исторические катастрофы, которые породила масоретская Библия.

П е р в о е. Влияние на еврейский народ. После канонизации в I веке талмудического текста для всех исповедующих иудаизм, поучающихся из масоретского текста Библии, сокрыт истинный смысл библейского повествования. Целый народ потомков Авраама, Исаака и Иакова вот уже две тысячи лет находится в великом заблуждении по вине своих духовных вождей, преднамеренно исказивших благодатные предсказания об Истинном Мессии. Иудейское богословие теперь – это «богословие» не только отрицания Христа, но и хулы на Него.

Таким образом, талмудическая, богоборческая деятельность книжников-масоретов легла тяжелым бременем неведения Христа на весь народ еврейский.

Второе. Влияние на некоторых христианских богословов. Масоретская Библия оказала влияние на Оригена, который, хотя и заметил основные искажения масоретского текста, но, тем не менее, доверял еврейской Библии благодаря принятию им «многомысленности» священного текста.

В Александрийском училище, где он был первым учителем, преобладал чрезмерный аллегоризм в толковании текста Библии. Но ведь принятая александрийцами и Оригеном на веру от иудаистов «многоликость» всего текста и каждого слова и буквы еврейской Библии не восходит корнями к Моисею, а прозябает на отрицании главного смысла Библии – предуго-товления ко Христу.

После того как иудейские книжники, не приняв Христа как Мессию, вычеркнули из своих книг самые главные пророчества о Нем, упразднили, уничтожили самый главный смысл Священного Писания, они на фундаменте родившейся после этого в II веке по Р. X. каббалы создали веру в многоликость Торы – убеждали в том, что у нее «70 лиц».

До пришествия Христова у Торы был один единственный смысл – предуготовление ко Христу. Для этого был дан и нравственный закон, и богослужебные правила, и установления, касающиеся частной жизни иудеев, – все прикровенно, в символах и образах, а часто и в прямых предуведомлениях указывало на грядущего Мессию. Так веровали и так воспринимали слово Божие ветхозаветные иудеи во все века до Христа. Однако после разрушения Иерусалима, в Ямнии, под эгидой Великого синедриона Тора начинает толковаться по-иному. У нее появляются множество скрытых от прямого понимания смыслов, каждый из которых, в конечном счете, приводил к отрицанию Христа. Поскольку Египет еще со времен Вавилонского плена (VI в. до Р. X.), когда многие иудеи спасались от Навуходоносора, бежав в Египет, был средоточием жизни иудейской диаспоры. После прихода Александра Македонского и образования Александрии Египетской жизнь этих иудеев сосредоточилась в этом новом центре.

В III в. до Р. X. по заказу царя Птоломея и одновременно для нужд этой еврейской диаспоры был сделан перевод Библии с еврейского языка на греческий. А потому именно через «нерв» этой еврейской общины и прошел как первый ток христианского благовестия, так и первая волна нового иудейского антихристианского мистицизма – каббалы.

В I веке апостолы видели «тайну беззакония в действии» – искажение текстов и создание нового, талмудического иудаизма. Но в III в. некоторые александрийские христиане вместе с Оригеном уже не без веры стали относиться к новым иудейским воззрениям. Переняв веру в каббалистическую многосложность и аллегоризм еврейского «подлинника», Ориген перенес этот иудео-каббалистический мистицизм на греческую почву. Думается, что такое Оригеново тяготение к иудаизму и породило столько его ложно-христианских представлений, которые и были преданы анафеме на V Вселенском Соборе, бывшем в 553 г. в Константинополе. И именно это Оригеново «доверие» к еврейскому каббалистическому тексту внушило позже Иерониму взять за источник перевода Писания на латинский язык не греческую Септуагинту, а еврейский масоретский текст.

Это «доверие» есть фундамент и всех протестантских переводов XIV–XV вв., и синодального перевода XIX в.

Третье. Появление ереси католицизма. В IV веке Иероним для нужд Западной Церкви делает перевод на латинский язык книг Священного Писания, но за образец латинской Библии Вульгаты, за оригинал текста для перевода он почему-то выбирает не Септуагинту, а уже начавшую свою губительную миссию масоретскую Библию.

Отныне могучее древо христианства, корень которого крепился на Священном Писании, разделилось на два ствола – Западную и Восточную Церкви.

Западная Церковь, к стволу которой произведена была прививка учения книжников-масоретов, постепенно присушивала побеги материнского корня.

И Восточная – питающаяся соками неповрежденного апостольского учения, положенного в основание Септуагин-ты, стала опорой православия.

Параллельно этому духовному расколу происходит и по-литическо-территориальное разъединение «двух источников» – распад Римской империи (в 395 г. н. э.) на Восточную – Византийскую, с центром в Константинополе, и Западную, с центром в Риме.

За несколько веков воспитания западных христиан на тал-мудическо-антихристианском тексте Латинская церковь настолько отошла от чистоты и неповрежденности апостольского учения, что не заметить этого стало просто невозможно. Это разделение корней, питающих древо Церкви, породило к VIII–X векам гигантских размеров трещину между двумя христианскими Церквами.

Западная Церковь, стоя на почве масоретской Библии, все больше и больше отдалялась от спасительного учения Христова. Так, в Символ веры вводится ложное «филиокве» (утверждение исхождения Духа Святого не от Отца, а от Отца и Сына). В Евхаристии, вместо проскомидии, совершаемой на квасном хлебе, вводятся иудейские опресночные хлеба. Храмы, стоявшие алтарем к востоку, глядевшие на Христа – восходящее на востоке Солнце правды – разворачиваются на запад, отворачиваются от Спасителя.

Вместе с поворотом храмов лицом на запад, к началу дневной и годичной тьмы, происходит реформа летоисчисления от Адама и от Христа. Так, вместо счета новолетия от светлой и теплой весны вводится отсчет дней нового года с темной и холодной зимы. В эре Христа годы начали считать не с Рождества Христова (25 декабря), а с 1 января.

Реформируется эпоха и от Адама. В результате вместо Рождества в 5508 году появляется Рождество в 3949 году от Адама¹⁶. А это, как видим, всего на 3949–3753 = 196 лет разнится с эрой иудейской и на 5508–3949 = 1559 лет с эрой христианской. Тем самым указывается на то, как далеки католики от древних христиан. А впоследствии эта дата у них стала «непринципиальной и неустойчивой». Так, в XVI веке одни католики считали, что Христос родился в 4713, а другие – в 4004-м году от Адама³¹.

Все эти и многие другие «новшества» западных христиан образовали трещину в стене единства Вселенской Церкви, которая к XI веку стала разрастаться до пропасти. А потому в 1054 году и происходит закономерное разделение Церквей. Это осуждение-анафема, справедливо произнесенное в 1054 году Восточной Церковью на отпавшее от Христа латинство и вот уже почти 1000 лет упорствующее в своем заблуждении, и потому не могущее возвратить засохшему, бесплодному древу католицизма живительную благодать Духа Святого. Влияние масоретского искаженного Писания тяготеет над папством.

В Послании к Галатам св. ап. Павел учит: Чуждуся, яко тако скоро прелагаетеся от звавшаго вы благодатию Христовою во ино благовествование: еже несть ино, точию неции суть смущающие вы и хотящии превратити благовествование Христово. Но и аще мы, или ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет. Якоже предрекохом, и ныне паки глаголю: аще кто вам благовестит паче, еже приясте, анафема да будет (Гал. 1, 6–9). Если из слов Спасителя узнаем, что всяк иже не имет веры, осужден будет (Мк. 16, 16), то из слов апостола познаем, что, аще кто вам благовестит паче, еже приясте, анафема да будет, а следовательно, не только неверие во Христа, но и неправильное, ложное, не по чину апостольского благовествования исповедание Христа навлекает осуждение Божие и гнев Его. И корень этого зла – влияние искаженного Писания, перевод которого в 1545 г. на Тридентском соборе был признан католичеством «единственно каноничным».

В XV в. свт. Марк Ефесский, глядя на латинян и их измыш-ленческие догматы, говорил, подтверждая осуждение католичества Единой Святой Соборной Апостольской Церковью: «Ваши епископы и клирики уже не епископы и не клирики, будучи низложены такими великими и древними соборами, а миряне – подлежат анафеме и отлучению⁵¹.

Четвертое. Протестантизм – новый шаг к отступлению. В 1517 году католик пастор Мартин Лютер составил и опубликовал 95 тезисов своего учения, в котором он самолично пытался вдохнуть жизнь в мертвое тело католицизма, тем самым свидетельствуя о страшном состоянии последнего, о его духовной мертвенности. В 1520 году он открыто разрывает с Западной Церковью, публично сжигая папскую буллу, в которой папа Лев Х (1513–1521) осуждал 41 пункт его учения как еретические. Разорвав окончательно с латинством, Лютер вынужден укрепиться в своем протесте и получить новый прилив сил и мыслей из главного источника как католической ереси, так и его порождения, протестантизма, – из масорет-ской Библии. Лютер и все последующие за ним протестанты – анабаптисты – 1522 г., англикане – 1534 г., кальвинисты – 1534 г., менониты – 1559 г., пресвитериане – XVI в., баптисты – 1633 г., методисты – 1729 г., адвентисты – 1844 г., пятидесятники – XX в., евангельские христиане-баптисты – 1944 г. и пр. (в одной только Америке сейчас около 300 разновидностей этих псевдохристианских сект) – воспитываются на искаженном масоретском тексте Священного Писания, в котором, как мы видели, после усиленной работы правщиков от истинного слова Божия осталось совсем немного.

Плоды новых переводов масоретской Библии на немецкий и другие западные языки налицо – полный разрыв даже преемственности апостольского рукоположения и уничтожение древнего, идущего от самих апостолов церковного предания как средства постижения смысла Библии и таинства спасения.

Пятое. Перевод масоретской Библии на русский язык и на языки народов мира. На Руси издавна читали славянскую Библию, по Библии и Псалтири начинали учить азбуку. Перевод Святого Писания на славянский язык был сделан еще святыми просветителями славян братьями Кириллом и Мефодием в IX в. по Р. X. Славянская Библия является копией Септуагинты, так как Кирилл и Мефодий за образец текста брали перевод 70-ти, а не масоретский текст.

Таким образом в переводе Библии на славянский язык была сохранена точность перевода 70-ти толковников – как пророческая богодухновенность. Славянская Библия, следовательно, вполне соответствует греческой Септуагинте, а также древнееврейскому неповрежденному тексту, сохранившемуся в виде кумранских рукописей.

В конце XIX в. Синод Русской Православной Церкви принимает решение о переводе Слова Божиего на русский язык, но не с Септуагинты или со славянской Библии Кирилла и Мефодия, а с текстов масоретской Библии, и осуществляет его в 1876 г.

Еще антицерковная деятельность царя Петра I прорубила «окно в Европу» – открыла доступ в Россию для западной псевдохристианской культуры. За два века напряженной работы «мастеров и подмастерьев» различных масонских лож, проникших в Россию, была подготовлена почва для последующих катастроф: отхождения народного сознания от Церкви, насаждения западных лжеучений, роста числа сект, а далее – неверия и безбожия. В череде этих отступлений от Христа и чистоты Православия еще одним этапом стало появление на столе православных христиан самой нехристианской книги – масоретской Библии, по существу, отрицающей Христа.

Отпад значительной части русского церковного народа от чистого источника Богообщения – чтения в храмах, кельях и семьях Святого Писания, оставленного нам 70-тью толковниками – стал одной из причин духовного шатания, расцвета богоискательства и сектантства, расцерковления народного самосознания. И как следствие всего этого – всемирная катастрофа – антинародная, богоборческая революция 1917 года.

В прошлом веке не только свт. Феофан прозревал «волка в овечьей шкуре», а многие первоиерархи боролись против перевода на русский язык масоретской Библии. Так, митрополит Филарет Киевский говорил²⁸: «Идея русского перевода родилась из мутного источника. Эта мысль родилась отнюдь не в Церкви Русской, не в иерархии, не в народе, а точно так же, как и мысль о переводе на новогреческий язык, в Англии, гнездилище всех ересей, сект и революций, и перенесена оттуда Библейскими обществами и принята первоначально не в Святейшем Синоде, а в канцелярии обер-прокурора, и развита в огромных размерах в бывшем министерстве духовных дел. Такое начинание, а равно и последствия сего дела ясно показывают, что на нем не было благословения свыше».

Теперь в Русской Православной Церкви мы имеем под рукой в переводах обе вариации Священного Писания: церковнославянский перевод сделан с Септуагинты, а русский синодальный – с еврейского масоретского текста. И в то время как в церковном богослужебном употреблении находится славянский неповрежденный текст Писания, при домашнем чтении используется, к сожалению, чаще всего русский синодальный перевод, повторяющий ошибки масоретского текста.

В хороших синодальных изданиях наиболее важные разночтения с Септуагинтой отмечены, и переводы с греческого поставлены в тексте в скобках. Издания же Библейских обществ как на русский язык, так и на языки народов мира, делаются исключительно с масоретского текста без аналогов перевода с греческого.

По мере возрастания числа новых переводов, под эгидой Библейских обществ осуществляемых как «более точные», Священное Писание все больше и больше «очищается» от всех пророчеств о Христе. Плюс к этим переводам дается не толкование текстов святыми отцами, а толкования талмудического, антихристианского характера.

Именно такими переводами с масоретского искаженного текста пользуется весь мир.

Шестое. Новый календарь в Православной Церкви. Через четыре века после Боговоплощения, когда языческий юлианский календарь начинает одухотворяться, становиться историческим зеркалом отражения спасительных событий Всемирной истории, 1 марта, первый день первого весеннего месяца, становится духовным символом начала бытия человеческого рода. Принимается, что 6-й день недели – пятница (счет дней недели ведется с воскресенья – 1-го дня до субботы – 7-го дня), – в который был сотворен Адам (Быт. 1, 27), как начальная точка бытия человечества в чреде дней недели, и 1-е марта как начальная точка – первый день в чреде всех годичных дней, символически совмещены. И от этой пятницы 1-го марта 1-го года начат и ведется до сих пор счет лет эпохи от Адама.

Однако в 7009 году от Адама, 1501-м от Благовещения, на Русском Поместном Соборе, возглавляемом митрополитом Зосимой, была продлена пасхалия на 8-ю тысячу лет и принят новый отсчет лет от Адама. Вместо двенадцативекового 1-го марта принято менять число года с 1-го сентября (по иудейскому преданию, Адам был сотворен 1-го тишрей, что соответствует нашему 1 сентября).

А в 7217 году от Адама, 1709 г. от Благовещения, указом Петра I упраздняется счет от Адама, а летоисчисление от Христа подгоняется под западное: вычитается 8 лет и 9 месяцев и началом счета принимается, вместо 25-го марта – Благовещения, 1-е января – Обрезание Господне³². Современный стиль датирования событий, бывших ранее Рождества Спасителя, эрой до Р. X. – до н. э., также не имеет святоотеческой церковной традиции, ибо он был придуман французским ученым Д. Петавием (Пето) лишь в 1627 году³¹.

* * *

Конец XIX в. и первые десятилетия XX в. отличаются глубокими потрясениями и переменами в духовной жизни православных народов. С одной стороны, среди интеллигенции и высших общественных кругов быстро развивается и окончательно утверждается светский материалистический способ мышления и восприятия духовных ценностей под влиянием новоязыческих течений в западной культуре. С другой стороны, в богословские и церковные круги начинают проникать идеи зарождающегося протестантского экуменизма, идеи «объединения всех христиан», но не по единственно возможному пути, то есть по пути возвращения отпавших в Единую Неделимую Православную Церковь Христову, а через поиски общего языка, общих действий и даже молитвенного общения между различными исповеданиями, что исключает самую мысль о покаянном возвращении в Православную Церковь постепенно отпавших от нее. Усиливается и религиозное свободомыслие, которое подготавливает почву для обновленчества – этой первой «церковной» формы «православного» модернизма (своеобразного протестантизма «восточного толка») в нашем столетии.

Обновленчество является религиозным течением, типичным как для послереволюционной России в крайне грубых формах, так (с соответствующей спецификой) и для эллинского православного мира 20-х годов. Сопоставительной иллюстрацией обновленческих тенденций являются собор «Живой церкви» в России и «Всеправославный конгресс» в Константинополе, состоявшиеся почти в одно и то же время (мае—июне 1923 г.). Решения обоих форумов почти одинаковы: они устанавливают изменение церковного календаря, допускают второй брак для духовных лиц, издают и другие подобные этим постановления и обсуждают реформы в духе религиозного либерализма, немыслимого за несколько лет до того.

В послании-энциклике 1920 года заявляется, что Константинопольская Церковь предлагает «принятие единого календаря для одновременного празднования главных христианских праздников». Но этот документ запечатлел не только начало предательства Константинополя и его сближение с ересью экуменизма, он был и противозаконным. Ибо, являясь по существу обращением одной из Поместных Православных Церквей к еретическим общностям, именуемым ею «Христовыми Церквами всего мира», энциклика говорит самозванно от имени всех Поместных Церквей, т. е. от лица всей Православной Церкви, и это по исключительно важным догматическим и каноническим вопросам.

Таким образом, энциклика является первой публичной попыткой Константинопольского престола подменить собою «авторитет Единой Православной Церкви».

В соответствии с энцикликой 1920 года, опубликованной и распространенной без согласия других Церквей-сестер, Вселенская Патриархия входит в официальное сотрудничество с представителями экуменического движения.

Приблизительно через год избирается Вселенский патриарх Мелетий IV Метаксакис (1921–1923), который начинает активное сотрудничество с неправославными христианскими Церквами Востока и Запада. То же самое экуменическое кредо исповедует друг и единомышленник Мелетия IV – Афинский архиепископ Хризостом (1923–1938), введший новый календарь в Элладской Церкви.

Кто такой Мелетий Метаксакис?

Еще в 1908 году, будучи, после окончания богословского факультета Креста в Иерусалиме, назначен секретарем Святого Синода, иеродиакон Мелетий за «противобожегробскую деятельность» изгоняется из святых мест патриархом Дамианом. По той же причине вместе с ним изгнан тогдашний архимандрит Хризостом, будущий Афинский архиепископ. В 1910 году Мелетий Метаксакис избран Китимским митрополитом на о. Кипре. Еще в предвоенные годы митрополит Мелетий начинает успешные переговоры в Нью-Йорке с представителями Епископальной церкви Америки с целью «расширения взаимоотношений между двумя Церквами».

После смерти патриарха Иоакима III (13 ноября 1912 года) Мелетий выдвигает свою кандидатуру на Константинопольский престол. Но Святой Синод решает, что «с канонической точки зрения» он «не может быть зарегистрирован как кандидат на патриарший престол в Константинополе». В 1918 году благодаря своим политическим знакомствам и связям он противозаконно возводится на архиепископский престол в Афинах, но после очередной политической перемены лишен кафедры.

Будучи Афинским архиепископом, Мелетий с группой своих единомышленников посещает Англию и ведет переговоры в благосклонной тональности о воссоединении англиканства с Православной Церковью.

Между тем, в ноябре 1921 года было заведено предварительное следствие, которое устанавливает, что Мелетий должен быть вызван на суд Священным Синодом Элладской Церкви. Однако в то же самое время (хотя следствие проводится в ущерб Метаксакису), совсем неожиданно, 25 ноября 1921 года, он избирается Константинопольским патриархом. Независимо от этого Св. Синод Элладской Церкви 29 декабря 1921 года низвергает из священного сана Мелетия Метаксакиса за ряд церковных проступков и за учинение раскола. Несмотря на это решение, 24 января 1922 года совершается интронизация Мелетия Метаксакиса на Вселенский патриарший престол. Под сильным нажимом разных политических сил низвержение Мелетия было противоканонично снято Эллад-ской Церковью 24 сентября 1922 года. Незаконный выбор Ме-летия патриархом деятельно поддерживают масонские политические круги, а также Англиканская Церковь.

Об этих событиях митрополит Константинопольского патриаршего Синода Герман (Каравангелис) рассказывал: «В 1921 году мое избрание Вселенским Константинопольским патриархом было несомненно. Из 17 голосов 16 были за меня. Тогда один мой друг, мирянин, предложил мне больше 10000 лир для того, чтобы я отказался в пользу Мелетия Метаксакиса. Естественно, я отверг его предложение с негодованием и отвращением. Однако неожиданно ночью перед выборами меня посетила дома делегация общества Национальной обороны и стала горячо просить меня снять свою кандидатуру в пользу Мелетия Метаксакиса. Члены делегации сказали, что он имеет возможность внести для нужд Патриархии 100000 долларов и, поскольку у него самые приятельские отношения с протестантскими епископами в Англии и Америке, Метаксакис был бы полезным для национальных целей. Поэтому национальные интересы требуют, чтобы патриархом был выбран Мелетий Метаксакис». В самый день выбора голосовавшие были заменены другими архиереями, что обеспечило избрание Мелетия патриархом.

Таким образом, к общему изумлению, на следующий день, 25 ноября 1921 г., Мелетий Метаксакис стал Константинопольским патриархом.

Большая часть архиереев Константинопольской Патриархии объявили, что выбор Мелетия Метаксакиса проведен при явном нарушении священных канонов, и предложили произвести действительный и каноничный выбор Константинопольского патриарха. Однако Мелетий закрепляется на патриаршем престоле, где и пребывает до 20 сентября 1923 года, до вынужденного ухода в отставку с должности Вселенского патриарха (когда духовные лица и миряне, негодующие против патриарха-новатора, созывают митинг, который заканчивается нападением на Патриархию с целью низвержения Мелетия и изгнания его из Константинополя). Будучи Вселенским патриархом, Мелетий устанавливает связи с русскими обновленцами.

В 1926 году Мелетий избран вторым кандидатом на овдовевший Александрийский патриарший престол. Первым избранником был Нубийский митрополит Николай. Согласно установленной практике, патриархом должен быть провозглашен первый кандидат. Однако египетские власти с опозданием на целый год утверждают «избрание» Мелетия (20 мая 1926 года).

Ценою недовольства и разделения он вводит в епархии Александрийского Патриархата новый календарь и ведет переговоры о «воссоединении» англиканцев с Православной Церковью.

Будучи уже смертельно больным, Мелетий выставляет свою кандидатуру на место Иерусалимского патриарха, но избрания не удостаивается.

После подобного знакомства с «послужным списком» Меле-тия едва ли кто-либо удивится факту, что он был масоном. Непосредственно после его избрания Китимским митрополитом, Мелетий принимает масонское посвящение в Константинополе и становится членом масонской ложи «Гармония», о чем сообщает журнал «Pythagore-Equerre» (1935 г., том 4, ч. 7–8).

Главными соратниками противозаконно избранного на Константинопольский престол Мелетия в проведении календарной реформы были уже упоминаемый архиепископ Хризо-стом Пападопулос, неканонично избранный на Афинскую кафедру, и профессор Афинского богословского факультета Гамилькар Аливизатос. Архиепископ Хризостом так же, как и Мелетий Метаксакис, стал иерархом незаконно и неканонично.

Таким образом, церковно-календарная реформа, проведенная на «всеправославном» конгрессе в 1923 году, задумана и осуществлена, в основном, неканоничным Афинским архиепископом Хризостомом и низвергнутым митрополитом Ме-летием Метаксакисом, противозаконно избранным на Константинопольский престол, и профессором Гамилькаром Аливизатосом. Оба «иерарха» поддерживали тесные связи с протестантами Англии и Америки. Оба получили свои кафедры при активном вмешательстве светской власти. Поэтому оба и соблюдали интересы выдвинувших их масонских и политических кругов.

Еще в 1919 году, во время своего неканонического пребывания на Афинском архиепископском престоле, Мелетий Метаксакис заявлял: «Положение Православной Церкви в России сейчас изменилось, и есть более благоприятные перспективы на сближение с Западом. Считаем, что необходимо переменить календарь».

После своего молниеносного и незаконного восшествия на Константинопольский престол Мелетий Метаксакис продолжает работать упорно и методично в этом направлении. Мотивы для календарной реформы – «чтобы способствовать всехристианскому единству, при котором все могли бы праздновать в один и тот же день Рождество и Пасху».

Таким образом, очевидно, что прямые основания для цер-ковно-календарной реформы имеют свои корни не в Священном Предании, богословии, литургической жизни и канонических нормах Православной Церкви, а в экуменическом культе политико-религиозной идеи «христианского единства».

И хотя предложение Метаксакиса не встречает положительного отзвука со стороны старейших после Константинополя древних Патриархатов: Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского, однако, в мае 1923 года в Константинополе под председательством Мелетия Метаксакиса начинает свою работу комиссия по введению нового календаря. В ее заседаниях принимают участие 9 членов: шесть епископов, один архимандрит и двое мирян.

Церковный форум такого состава назвать «всеправослав-ным» невозможно. На нем отказались присутствовать представители трех старейших после Константинопольского Патриархатов: Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского. Не участвовали в конгрессе и Московская Патриархия, Синайская Архиепископия, а также Болгарская Православная Церковь.

Надо отметить отсутствие там не только более половины Поместных Православных Церквей, но и сомнительные полномочия самих участников. Члены конгресса не имели права выражать мнение своих Церквей, так как Поместные Церкви тогда еще не выработали на основании предварительно созванных местных архиерейских Соборов свое определение по вопросам, вошедшим в программу конгресса. При этом положении делегаты могли по существу выражать только свое частное, личное мнение или, в лучшем случае, мнение своих Синодов, которые, однако, не имели права решать общецерковные канонические, а еще менее – догматические вопросы.

Однако, вопреки этой канонической неправомерности конгресса в отношении состава и полномочий, патриарх Ме-летий самоуверенно заявил в одном из своих выступлений: «Мы работаем как комиссия всей Церкви».

Впервые в истории Православной Церкви, в которой до сих пор был только один орган общецерковного законодательства – Соборы, сейчас эту задачу берет на себя какой-то «всепра-вославный конгресс», учрежденный по примеру панангликан-ских конгрессов и политических конгрессов и конференций.

Обобщая, скажем: согласно святым канонам, церковные вопросы поместного и вселенского значения обсуждаются и решаются единственно Собором епископов, имеющих паству и епархии, а не «конгрессами», «совещаниями» или «конференциями». С церковно-правовой точки зрения, «всеправо-славный» конгресс в Константинополе неканоничен по своему составу, полномочиям и функциям. Поэтому его решения, принятые совершенно неправомерно, как бы от лица всей Православной Церкви, не могут иметь никакого значения для Поместных Православных Церквей. Кроме того, и сами решения по своему содержанию находились в резком противоречии с канонами Православной Церкви.