Текст книги "Погоня"

Из глубин дневника

 
Место: На подъезде к Чернотопску (ДРР)
Дата:11.00 23.06.1985
До Крайовы: ~9800 км
 

Странно вновь оказаться на территории страны из которой, ты самолично, ещё совсем недавно, уехала, громко хлопнув дверью на прощание. Да ещё и по приглашению тех, из-за кого мне и пришлось спешно собирать вещи.

Но иногда всё же стоит поступиться своей гордостью ради великой цели. Сугубо личной цели. В конце концов, смогли бы животные эволюционировать в нечто разумное, руководствуясь стыдом? Пожалуй, нет. Вот и для Новой Эволюции, которая уже ждёт человечество в обозримом будущем (не без моей помощи, само собой), можно немного потерпеть.

Хотя, одним терпением тут не обойдёшься, ибо путь, который нам предстоит преодолеть велик, а риск нарваться на неприятности ещё больше. Главное, что я запомнила о Босгорской Империи, так это то, что эта страна знаменита широтой своей души и неуёмным количеством безумцев.

Впрочем, без душевнобольных, существовал бы тот прогресс, плодами которого наслаждаются «нормальные люди»? Каждый учёный, художник и мыслитель из всех живущих и живших ранее, никогда не был психически здоров, и именно поэтому, своими сумасшедшими идеями двигал науку вперёд, выводя пещерных дикарей в бесконечный космос.

Да и каждый безумец, по мере распространения своих идей, рано или поздно, становиться вполне нормальным. Его сумасшествие не просто принимается обществом, оно им перенимается, становиться нормой. Вот что может быть бессмысленнее и ненормальнее, в понимании неандертальца, чем загонять молнии в стальные трубки? Или ставить дом на четыре каменных круга? Или заворачивать мясо в кишки животных?

Вот и мою идею, слишком сложную для понимания потомков обезьян, все считают безумной. И, может быть, только в этом краю психопатов, можно найти себе сподвижников, которые по достоинству оценят все возможности, что может дать нам полный симбиоз с животным миром.

Может быть, кто-то даже будет готов пойти на процедуру переработки добровольно и принять мой дар этому миру с распростёртыми объятиями. Но чокнутыми бывают не только гении. В этой стране много и тех, кто в своём помешательстве превратился в живое ископаемое, став подобием тех троглодитов, которые сжигали светил науки на кострах. И этих ортодоксов, живущий глубокой древностью пугающе много.

Вот, Карпов, например, типичный пример узколобого солдафона, прямолинейного и бестактного. И это вовсе не от смертельной обиды, что он затаил на меня и Ратенпешт. Мне кажется, он просто такой с рождения. И без хирургического вмешательства, исправить его вряд ли представляется возможным. Впрочем, его в любом случае ждёт перерождение, как и всех остальных. Если, конечно, он не будет излишне конфликтовать с Софи, в чём я сильно сомневаюсь.

Как ни крути, а солдат не сможет тягаться с организмом, пусть и неидеальным, но созданным специально для того, чтобы убивать. Хотя, стоит отдать ему должное, одну встречу с Kriegsfuchs, капитану всё же удалось пережить. И это в тот момент, когда Ратенпешт была в не себя от ярости. Впрочем, поможет ли ярость в битве опытному бойцу или застелит его взгляд красной пеленой, мешая мыслить тактически? Чёрт его знает, я не боец.

Если что, за меня всё сделают мои творения. И мне необязательно пачкать руки, пытаясь силой навязать свои убеждения. Особенно, будучи рядом с Ришар. Она не просто wunderwaffe, полностью подчинённое воле своего создателя. Но ещё и мой magnum opus, идеальный организм, совместивший в себе идеальную живучесть, смертоносность, скорость и покорность. Конечно, сама она плохо контролирует свои превращения, а взрыв, вызываемый резким увеличением температуры при быстром обращении, опасен для всех окружающих. Но, до сей поры это лишь играло мне на руку.

Конечно, сама Вивьен очень недовольна своим положением цепного оборотня. Однако, лучше ли была её прошлая жизнь? Певичка, гастролирующая по миру и поющая слащавые песенки, ничто перед новой ступенью эволюции. Правда, голосок у неё действительно миленький. Пожалуй настолько, что приматы не достойны его слышать. Так что, если она хочет продолжать петь, пусть поёт лишь мне. В конце концов, у любого великого творца должна быть своя муза.

Но пока, для меня, главная загадка – это Эрмелина и её странный народ. Мне доводилось изучать мёртвого представителя их вида, что после пошёл на детали для протезов Софи, а теперь вот получилось добыть живого. Пришлось изрядно поработать над её связками, чтобы она могла издавать человеческие звуки. Затем долго заниматься с ней новославицей, чтобы по итогу, она наконец смогла поведать про своих сородичей больше.

Впрочем «долго», пожалуй, будет преувеличением, как для изучения языка, лежащего в абсолютно иной плоскости, относительно родного, Эрми справилась довольно быстро. Всё благодаря неуёмным возможностям мозга её вида, позволяющим намного большее, нежели скудный человеческий разум. Это показывает, насколько далеко они ушли в эволюционном плане от нас. А ещё, немного пугает, ибо если она получит достаточно знаний о нашем мире и обществе, я рискую перестать быть самым умным существом на этой планете. Возможно, тогда придётся её убить. Да, определённо придётся.

Вряд ли бы, конечно, с ней можно было бы справиться, будь ей доступен весь спектр возможностей её расы. Однако, ошейник, надетый ей на шею, в качестве наказания за проступок о котором она, почему-то не хочет говорить, каким-то образом, сдерживает её силы, делая её слабее обычного гоминида. Что ещё стоит упомянуть в заметках об этом путешествии?

Ах, да, генерал Ян Халлер. Тёмная лошадка всей экспедиции. Не думаю, что от старого и дряхлого вояки можно ожидать чего-то плохого. Скорее всего, всё что ему нужно, вернуться домой. В этом я не намерена ему мешать. Особенно, учитывая, что он и его люди, всего лишь довесок к моей исследовательской группе. Такой, приятный, но скромный гарнир для арберов, в дополнение к основному блюду. Ну и решение незначительной, но не слишком приятной проблемы для императора Анжея.

Надеюсь, он не слишком обижается столь скромной своей роли. Всё же, он точно сделает свой вклад в мой великий проект переработки человека, а это уже достойно того, чтобы жить и умереть. И так, наш маршрут будет простым. Сначала, мы проедем Дальневосточную Рабочую Республику, странного вассала Империи и Арбер Цвейта, одновременно.

Я слышала, что в последнее время тут неспокойно из-за внутриполитических тёрок. Но те вряд ли сильно нас коснуться, ибо нам нужно проехать всего пару городов.

Да и если возникнут проблемы, Софи, во время службы в интербригаде арберов часто бывавшая в ДРР, сможет нас сориентировать. Ну и Карпов, был здешним представителем гвардии, так что его явно здесь знают.

Дальше, мы въедем в Сибирский Национальный Совет, также колонию Босгора. Как я выяснила, местные крупные города сильно отличаются друг от друга и их порядки очень часто зависят от местного военачальника. В целом, здесь можно встретить достаточно людей, которые могли бы доставить проблем в нашем вояже.

Благо, единственное, что нас интересует, так это пленные местного трудового лагеря, что состояли в Походной Армии Халлера. Император решил отправить их домой, вместе с генералом. Так что вряд ли много проблем будет с тем, чтобы их забрать. А вот как они будут себя вести на поезде, вопрос. Надо будет не забыть попросить Яна не выдавать им оружие. Так, на всякий случай.

После СНС наш путь ляжет в основные земли Босгора, где нам понадобиться отчитаться перед администрацией и спокойно достичь границы с Арбер Цвейтом. Тут нас ожидает меньше всего неприятностей, ибо Империя славится своим спокойствием и стагнацией. Там десятки лет ничего не меняется, разве может что-то случиться за пару дней?

Ну и дальше, после перехода границы у местечка Крайова, начинается самое сложное. Договориться с арберами и исследовательским центром Р. А. Д.У.Г.А., параллельно доставив Халлера в Рабочий Район Богемию.

Так-то мы уже многое успели утвердить, в том числе и касательно исследования. Однако, уговорить их направить все силы на поиск нужного мне предмета, ещё только предстоит. Это вряд ли будет легко, надо подготовить убедительную легенду, почему я хочу зайти в Страну Ветров куда дальше, чем их трусливое начальство. Хотя кто меня остановит, когда единственный ключ у меня в руках?

Старые друзья

 
Место: На подъезде к Чернотопску (ДРР)
Дата:12.30 23.06.1985
До Крайовы: 9900 км
 

– Тебе не кажется, что все эти дневники пустая трата времени?

Элл оторвалась от усердного заполнения страниц увесистой тетради, которым занималась в течение последнего часа и вопросительно посмотрела в мою сторону:

– Что ты имеешь в виду, Софи?

– Ну, все эти дневники, записи, отчёты, кому они нужны? Ладно бы ты записывала что-то важное, там цифры какие или прямые наблюдения, чтоб не забыть. Это я понимаю, этим все яйцеголовые занимаются. Но зачем записывать просто путь из точки А в точку Б, словно это задачка из школьных учебников, кому это может быть интересно? Тем более, что сам по себе дневник, обыденно ведут для успокоения душевного состояния при психических расстройствах.

Глиммер улыбнулась, отложила письменные принадлежности и произнесла, своим бархатным голосом:

– Ну, может у меня и есть отклонения в психике, что я вполне признаю. Например, мизантропия…

– Если ты признаёшь существование ментальной болезни, значит ты и не больна! – я прервала девушку на полуслове, – Нет ни одного клинического психопата, который кричал бы на каждом углу, что он, собственно, психопат. Всё потому, что для пациентов сумасшедшего дома, их расстройства становятся единственной возможной реальностью. Вряд ли во время самой болезни рассудка, они готовы признать, что вся их жизнь – это игры больного разума.

– Но ведь я же делаю вывод основываясь не на своём восприятии реальности, а на том, что говорят про меня другие люди. Да и в целом, я всегда довольно сильно отличалась от них в плане размышлений.

– И что же? Разве противоречивость идей может служить оправданием для наречения кого-либо безумным? Конечно, тому же Карпову этого вполне достаточно, чтобы назвать меня «поехавшей». Тем не менее лично я не готова назвать его психом, даже считая его кровным врагом. При этом я близка с пролетариями, а он сидит в башне из слоновой кости и считает, что знает всё лучше всех. В этом то и вся разница. Да и насчёт психов. Ту же шизофрению может чётко определить только профессиональный психиатр. Если же больной ей живёт в обществе, где шизофреники практически все, то и болезни такой не будет, даже наоборот, не страдающие шизофренией будут считаться больными.

– Не слишком ли хорошо, для партийной активистки, ты разбираешься в столь специфичном вопросе?

– Просто было что почитать по этой теме в босгорской тюрьме. Да и как выяснилось, крайне много деятелей психиатрии оказались моими соотечественниками и писали труды на германском, так что я имела удовольствие ознакомиться с ними в оригинале. К слову о соотечественниках. Мы, кажется уже въезжаем в городскую черту, так что мне бы хотелось тебя спросить, могу я прогуляться до одного своего товарища?

– Товарища? Зачем?

– Он сможет дать мне наводку на мою интербригаду. Я до ужаса хочу увидеться со своими сослуживцами, да расспросить чем они занимались весь этот год.

– Это не может подождать? Мне бы не хотелось, чтобы мы сильно выбивались из графика, да и к тому же, тебе лучше лишний раз не светить лицом. Ты же, вроде как местная знаменитость. Чёрт знает, что нас ждёт, если все узнают, что ты на свободе, да ещё и обзавелась парочкой инородных конечностей. Не думаю, что пролетарские аборигены не заметят ушки, хвост, ноги и лапу.

– Поверь, местные и не на такое насмотрелись. Да и к тому же, поверь, я смогу раствориться в толпе, при желании. Стоит только надеть штаны подлиннее, да перчатку на руку, и никто и в жизнь не отличит меня от местечковой косплеерши. Мне бы только переговорить с ним с глазу на глаз, да получить нужную информацию. Много ли времени займёт? Да и к тому же, мне просто необходимо узнать о своих! Может, они составят нам компанию и помогут после того, как мы пересечём границу.

– Эх, ладно. Я попрошу Карпова подождать пару часов. Главное, не влипни в неприятности. Хотя кому я это говорю? Это путешествие просто не может обойтись без неожиданных проблем. Просто, постарайся лишний раз не привлекать к себе внимание.

Поезд резко дёрнулся, а колёса заскрипели, ознаменовав прибытие в город. За окном купе, в солнечных лучах, блистал городской вокзал, покрашенный в персиковый. Перед ним, по платформе гуляли пассажиры, ожидавшие поезда, старушки, торгующие семечками, а также суровые народники, полиция ДРР.

И вот их присутствие крайне настораживало. Конечно, небольшие отряды народной полиции и дружинников, довольно часто присутствовали в местах большого скопления людей или при особенно важных мероприятиях, однако целый взвод вооружённых до зубов Volkspolizei, как их зовут в Арбер Цвейте, явно свидетельствовал о том, что в Дальневосточной Республике дела идут не слишком складно.

Последний раз я была в Чернотопске года два назад, и тогда он показался мне крайне тихим и спокойным городом. Ума не приложу, что могло нарушить сонную атмосферу небольшого районного центра. Возможно, мне лично удастся это выяснить.

Уже выходя из вагона, успела перекинуться парой ласковых с Карповым, всё ещё бывшим не в духе из-за моего присутствия в составе экспедиции. Всегда умиляюсь, смотря на то, как этот пафосный вояка истекает жёлчью на пустом месте.

На платформе, направляясь к выходу в город, я столкнулась плечом с каким-то мужчиной. Он скрылся из вида и растворился среди пассажиров, раньше, чем я успела что-либо сказать, оставив в моей руке лишь клочок бумаги: «Жду тебя на площади Подлунского, в толпе, у Нулевого километра. Ф.» По крайней мере, мне не пришлось набирать его номер. Ох, уж этот конспиратор…

Взять таксомотор до площади оказалось гораздо сложнее, чем мне думалось. Никто из профсоюзных таксистов, обыденно дежуривших у памятника Чернотопову, рядом с вокзалом, не хотел браться за эту поездку. И вот, когда я уже практически отчаялась и решила уже пройти эти злосчастные три километра пешком, как вдруг, один из водителей всё же согласился меня подбросить.

Пять минут и вот я уже высажена в двух сотнях метров от площади, прямо перед бунтующей толпой, залившей собой всё свободное пространство. Я расплатилась с таксистом и двинулась в самое сердце протеста.

Кое-как пробираясь между буйствующих масс в сторону заветной стальной таблички, вмонтированной в брусчатку, я всеми возможными словами проклинала Филина, который решил назначить встречу в таком месте. В городе твориться чёрт знает что, а он предлагает мне встречаться прямо посреди хаоса.

Ну вот и этот боязливый низкий бородатый мужичок стоит в назначенном месте, спокойно попивая что-то горячее из пластикового стаканчика и то и дело поглядывая на свои изящные серебряные часы.

– Ну и место ты выбрал, Филин! – окликнула я его.

Встрепенувшись и взглянув на меня, он застыл в изумлении, его маленькие, ёрзающие глазёнки расширились, а напиток выпал из рук, разлившись по земле красным пятном.

– Kriegsfuchs? Чёрт, а ты сильно изменилась, блуждая по миру.

Видимо аппаратчик имел в виду мои новые, зооморфные черты. Ведь ни ушей, ни хвоста, ни этих чёртовых ног, при прошлой нашей встречи у меня ещё не было. Вряд ли это его сильно удивляло, он и не такое повидал, работая в Дальневосточной Администрации Министерства Тайных Наук.

– Это всяко лучше, чем быть в инвалидной коляске, без двух ног и руки. Да и к тому же, без этого, я вряд ли смогла бы выбраться из босгорской тюрьмы.

– Да уж, видимо мои источники были правы. Я ведь до последнего не верил, когда мне докладывали про то, что с тобой происходит. Значит и то, что ты решила уйти из Боевой Организации и работать на некую яйцеголовую, тоже правда?

– Прежде всего «яйцеголовой» её могу называть только я. Поскольку именно благодаря ей, я всё ещё жива. Да и к тому же стала в разы сильнее, нежели любой другой агент Арбер Цвейта. Так что, вернув ей должок за своё новое тело, я вернусь домой, ну а там уже видно будет. Может и к экспедиционной деятельности вернусь.

– Может тогда согласишься на небольшую работку для меня? Ну так, лёгкая революционная активность во время путешествия.

– А может, для начала, ты поможешь мне с тем, о чём мы договаривались, когда созванивались пару дней назад? А уже потом будешь выдвигать условия?

– За пару дней ситуация изменилась. Я теперь, вроде как, в оппозиции, даже Баварскому правительству, да и с твоей группой несколько потерял контакт. Они не слишком то довольны тем, какую позицию я выбрал. Так что вряд ли смогу сильно помочь с твоими поисками.

– То есть как, в оппозиции? Это ты, что ли, устроил это столпотворение?

– Ну-ну, во-первых, всё это устроил не я, точнее не совсем я. Это всё председатель Терпкий и другие прихвостни колониальной администрации! Они много лет грабили нас, в пользу метрополии, лишали рабочей демократии и давили инакомыслие. Чёртовы лоялисты! А после принятия Рабочим Комитетом закона, выдвигающего императора в качестве прямого руководителя республики, с правом вето и всеми вытекающими, наше терпение наконец закончилось. Этим законом они нарушают «Хартию Вольностей», которую этот же император нам даровал, и лезут во внутренние дела Республики!

– Так, подожди, но ведь в ДРР правят неаполитанцы, а они за полную демократизацию общества, разве председатель не из них?

– В том то и дело, что неаполитанская коммунистическая идея, отошла на второй план для правительства, которое решило, что им с империалистами по пути больше, чем с «Миром рабочих». И даже сам Арбер Цвейт закрыл на это глаза, решив не расшатывать и без того хрупкие отношения с Босгором и не поддерживать наше стремление к независимости.

– Всё настолько серьёзно? Вы решили наконец заполучить свою независимость спустя сколько? Три сотни лет?

– Да и да. Пусть тебе не кажется это странным, просто раньше… всё было по другому. Сейчас же над Дальним Востоком сгущаются тучи, для чего есть множество причин, уж избавь меня от необходимости проводить экскурс в столь длинную историю. Просто, так или иначе, мы получим свою свободу, а уж будет это с помощью оружия или протеста, не так важно. Я готов к любому варианту и все эти люди тоже.

– А мне то ты что предлагаешь делать? С кем ещё я могу связаться, чтобы выйти на прямой контакт со своей группой?

– Ну, пару подсказок я всё же могу дать, у меня нет точной информации, где твои люди сейчас. Точнее они уже не совсем твои люди. Помнишь Зайца? Так вот, он взял на себя управление отрядом, и они дружно потопали на запад. Прямиком в СибНацСовет. Правда, там их будет трудно найти. Они, вроде как убили атамана Пепеляева, чем не хило взбесили всех областников.

– Это тот, который генерал Сибирской Вольной Армии? Если так, то они, верно, в крайне глубоком подполье.

– У них есть несколько связных в Цетеносотинске и Качинске, думаю, что их найти будет несколько проще, чем саму группу, тем более тебя то они уж точно признают. Я сам, не слишком уверен, как у них там дела, может их уже настигли вольноармейцы или ещё что. Вряд ли им удастся отсидеться в острогах, если их поймают. Скорее всего их всех на месте перестреляют. Ну, у тебя путь всё равно через СНС лежит, так что можешь попытать удачу. Зная Зайца, вряд ли он откажется с тобой увидеться. Ты для него авторитет.

– Авторитет? Да ему, словно мать родная! Он мне трижды был обязан жизнью! Но я рада, что именно он стал главой бригады в моё отсутствие. Справедливости ради парень он не промах, вертеться умеет, да и руководит неплохо.

– К слову, раз уж ты всё равно должна будешь проехать через Старобосгорск, – он достал из внутреннего кармана своей куртки небольшой запечатанный конверт, – держи!

– Что это?

– Та самая работа, о которой я говорил. Конечно, я не могу настаивать на том, чтобы ты это сделала, но всё-таки возьми этот конверт с собой и подумай. Прочтёшь его, как будешь готова. Просто знай пока, это не про старую дружбу и взаимные услуги, это дело, которое может изменить весь мир. И если именно ты сделаешь его, то не только войдёшь в историю, но и очень поможешь как всем этим людям, – он указал на протестующих, – так и всему Арбер Цвейту.

Я взяла предложенный конверт, а затем произнесла:

– Многовато пафоса. Если честно, теперь я даже боюсь предположить, что в этом конверте. Однако, в любом случае, сильно на меня не рассчитывай, экспедиция, для меня, сейчас на первом месте.

– Ну, коли так, то не лучшее время вы для неё выбрали. В ближайшие дни мир перевернётся с ног на голову, я…

Он не успел договорить. В толпе разгорелась паника, откуда-то с края площади стали доноситься крики и завывания сирены, больно бившие по моим чувствительным ушам. Кто-то побежал в сторону шума, кто-то, наоборот, бросился прочь. В этом хаосе Филин пропал из моего поля зрения. Вмешиваться в общую суматоху мне не хотелось, так что стоило бы найти укрытие, в котором я смогла бы спокойно переждать беспорядки и подумать, что делать дальше и как добраться до вокзала.

Рядом со мной начали падать газовые шашки, рассеивая толпу и позволяя быстро пробраться к зданию какого-то института, на ближайшем краю площади. Массивная дверь с большой табличкой «приёмная комиссия», оказалась открыта и я пулей залетела внутрь. Там было тихо, скорее всего, все студенты и сотрудники, либо сидели по домам, либо находились снаружи, среди протестующих.

Сложно придумать укрытие лучше. Удобно расположившись на мягком диване, я стала ожидать. Сколько могут идти столкновения? Несколько часов? Может даже несколько суток. Всё же стоит уведомить Элл о том, что я задержусь на несколько большее время, чем планировалось ранее.

Я достала телефон и набрала номер доктора. Долго ответа ждать не пришлось, она подняла трубку практически сразу:

– Всё-таки ввязалась в неприятности?

Элл нежно и немного с укором усмехнулась, а за тем продолжила:

– Я слышала, что в центре начались беспорядки. Да и тут, у вокзала собрались бунтовщики. Благо вояки огородили само здание, так, что тут всё довольно спокойно. Ты как? Всё в порядке?

– Да, всё хорошо, я в здании института. Планирую переждать, пока эта заварушка не закончится.

– Переждать? Это всё может продлиться довольно долго. Не хочешь использовать свои способности?

– Тут три километра, не меньше, использовать их незаметно или не ввязаться в драку будет проблематично. Я и так выделяюсь в толпе, так если ещё буду вынуждена продемонстрировать свои способности при таком количестве гражданских… Ты же знаешь, что ни к чему хорошему это не приведёт.

– И то верно, – девушка вздохнула, подумала с минуту, а затем заключила, – придётся отправить к тебе Карпова с бойцами, они сопроводят тебя обратно.

– Только не он!

– А кто ещё? Халлер наотрез отказывается влезать в любые передряги и настаивает на своём строгом нейтралитете. А вот капитан просто не сможет отказать моему приказу, ибо за успех экспедиции отвечает своей головой. Да и ты видишь другие варианты, как вытащить тебя оттуда?

– Может, всё же стоит подождать и спокойно дойти, когда всё закончится?

– Не думаю, что это хороший вариант. Если здесь начинаются подобные волнения, то стоит покинуть Дальний Восток как можно раньше, чтобы потом политика не встала экспедиции поперёк горла. Я не хочу, чтобы успех моей миссии зависел от случайности. Говоришь, ты в здании университета, в самом центре?

– Да, оно недалеко от городской администрации.

– Я скажу Карпову. Никуда не уходи из здания, он скоро прибудет к твоему расположению.

– Хорошо, подожду этого ублюдка.

Мне не сильно нравилась перспектива провести столько времени в компании капитана, да ещё и под его «протекцией». Ибо он, скорее всего, весь оставшийся путь будет припоминать мне этот случай. Но это и правда самый простой и безопасный выход из данной ситуации. Всё же, экспедиция гораздо важнее ущемлённой гордости, не только для меня, но и для самого Карпова. Она принесёт новую эпоху, как для наших государств, так и для всего человечества, если верить словам Глиммер, конечно. А я склонна верить человеку, способному соединить части умершего представителя чёрт знает какой цивилизации с телом обычного человека.

Впрочем, следующие сорок минут прошли абсолютно неинтересно. Мне было решительно нечем заняться в ожидании «спасителей», так что я даже слегка прикорнула. Разбудил меня адский грохот, словно дверь, через которую я вошла, снесли с петель. Посмотрев на неё, я обнаружила её распахнутой, со стоящим на пороге гвардейским капитаном с изуродованным лицом. Он её что, с ноги вынес?

– Давай, принцесса, пошли! Там, снаружи твоей башни, полный кошмар.

Решив оставить без внимания, язвительное сравнение, я отправилась вслед за ним. На улице, нас уже ждали другие гвардейцы, выстроенные в каре в один ряд. Конечно, вряд ли бы кто-то в своём уме решился нападать на Имперскую Гвардию и без боевого построения, но так они отгоняли от себя даже самых отчаянных храбрецов, ощетинившись винтовками во все стороны.

У меня было почётное место прямо в центре этого «квадрата», которое ощущалось, как нахождение внутри бункера с бетонными стенами. Несмотря на то, что эти люди, вроде как, мои естественные враги, я всё равно не могу не выразить уважения, касательно их боевого потенциала. Всё-таки гвардейцы это настоящая элита элит, не только в Империи, но и во всём остальном мире.

Впрочем, в пути до вокзала, нам всё же встретился великий безумец, а может и великий храбрец (разве это не одно и тоже?), который решился бросить вызов сопровождавшему меня отряду. Не знаю, почему этот парень, лет восемнадцати, с двумя пакетами наперевес, решил броситься на солдат с оскорблениями.

– Чёртовы лоялисты! Прислуга буржуа! Предатели народа!

Карпов вышел из строя и подошёл к парню, постаравшись отогнать его подальше:

– Пошёл прочь с пути, не видишь гвардия идёт!

– Гвардия, конечно! Собаки вы лоялистские! Кровь из народа пришли пить?! Твари императорские!

– Ты нарываешься парень. Отвали подобру, поздорову, пока я ещё добрый.

– А то что? Стрелять по мне будешь, гнида из метрополии? Ну давай, давай! Стреляй! Удобри кровью тружеников нашу землю! Мы таких, как ты, во время восстания пачками клали, понял? Дед мой, лично офицера, вроде тебя, завалил из своего охотничьего ружья! А потом всю его роту положил!

Карпов вздохнул, повернулся к своим и дал сигнал продолжать движение. Каре двинулось дальше, но парень не отставал, то и дело норовясь выскочить поперёк дороги:

– Что, испугались шавки имперские?

Несколько минут он следовал за Карповым, выкрикивая всевозможные оскорбления и ругательства. А когда наконец, понял, что все его слова игнорируются, он снял со своей ноги и метнул его в сторону капитана. Тяжёлый, лакированный башмак прилетел тому прямо в голову.

– Ну всё, парень, ты доигрался!

Выкрикнув это, капитан, в пару мгновений преодолел расстояние, разделявшее его с бунтовщиком и, неожиданно для всех, с размаху саданул студенту по лицу. От такого удара последний грохнулся спиной на асфальт и схватился за то место, куда прилетела пощёчина. Кажется, такой хук надолго умерил его боевой пыл.

– Не боишься, что вскоре этот удар будет во всех газетах? Ты, всё-таки не последний человек здесь. А это, можно сказать целая сенсация. – спросила я, когда старый вояка наконец вернулся в строй.

– Сотню добрых поступков забудут, один злой запомнят на всю жизнь. Так отец мне говорил, когда я был ещё совсем маленьким. Он тоже был военным офицером. И его повесили собственные солдаты, во время «Военного переворота пятьдесят девятого года», за то, что отец был с ними слишком строг. С тех пор, я перестал беспокоиться о том, что я делаю или говорю…

– Я даже не знаю, что и сказать. Довольно странная история. И вывод из неё тоже…

– Может и так, какая разница? Мы с тобой, не так уж и отличаемся, ибо даже в мирное время постоянно сидим в окопах под градом пуль. И конец у нас с тобой будет один, вне зависимости от того враги мы или друзья. Мы всё равно злодеи для всех остальных, а злодей в конце истории должен умереть, не так ли?

Статья из газеты «Тихоокеанская комета»

Империя наносит удар!

Вчера, во время рабочей демонстрации за отделение Дальневосточной Рабочей Республики от Босгора, организованной нашим дорогим спонсором, Антоном Филиновым, имперский офицер избил студента Дальневосточной Академии Народного Хозяйства, некого Николая Елина. Нашими корреспондентами выяснено, что нападавшим был капитан Императорской Колониальной Гвардии (так называемых Пунцовых беретов) Андрей Карпов, прикреплённый к нашей стране, как военный аташе.

В городе же он оказался, поскольку был прикреплён к эвакуирующейся Походной Армии Халлера, известных предателей пролетариата, которые сейчас проезжают по Великой Сибирской Тропе. Факт того, что данный представитель метрополии находился в центре Чернотопска и оставил без внимания свою основную задачу, требует отдельного внимания правительства ДРР. Почему вы, председатель Терпкий, позволяете империшкам расхаживать тут, как у себя дома?

Судя по информации очевидцев, отряд данного офицера направлялся к вокзалу, с неизвестной целью, пока на их пути не встретился Елин. Юноша, окрылённый борьбой за свободу своего государства, сразу прознал о недобрых намерениях прибывших офицеров и, по его словам, храбро бросился перед военными, намереваясь не позволить задавить им свободный протест. За это он был избит до полусмерти вышеописанным офицером. Господин Филинов навестил студента в больнице и пообещал наградить того и иных пострадавших от рук империалистического режима, орденом труда, как только протесты увенчаются успехом.

Министерство Колониального Управления и Ведомство Военных Операций хранят молчание. Впрочем, ничего нового, кабинетным аппаратчикам, которые боятся комментировать этот случай, не то, что наказывать виновного офицера, не привыкать закрывать глаза на бесчинства подчинённых.

Напомню, что протесты начались из-за введения варварского закона, закрепляющего Императора, как формального главу Республики и к ним уже стали подключать не только народников, но и колониальные силы. Лоялисты делают всё, чтобы сохранить свою власть. Возможно, вскоре начнут стрелять по недовольным людям на поражение.

Недавно, к нам также поступило сообщение, что против протестующих хотели ввести военизированные силы Народной Гвардии (или же Белые береты). Подобный указ даже рассматривался председателем Терпким. Благо, сами «наргварды» отказались сражаться за лоялистов и сегодня утром объявили вооружённую забастовку, забаррикадировавшись в своих казармах и отказавшись выходить до тех пор, пока председатель не подаст в отставку.