Текст книги "Погоня"

ТОЧКИ ИНТЕРЕСА

Это примерный план нашего дальнейшего маршрута и назначение зданий, которые мы должны посетить, лишь предположительно. Но я хочу чтобы все понимали свои задачи и видели продвижение экспедиции на несколько шагов вперёд.

Больница

Здание в пригороде опустевшего города. По всем признакам напоминает медицинский центр. БЛА не заметил большого скопления автоматонов или иного движения. Шансы найти искомое – огромны. Всё же технология Конвертации вполне могла использоваться в медицине. Кроме того, в наши задачи войдёт и получение информации о биологическом строении вульпин.

Неизвестное религиозное строение

Нечто, что выглядит крайне помпезно и напоминает земные религиозные строения. Находится в центре города. Возможно, вульпины практиковали религиозные ритуалы, которые были сопряжены с Конвертацией. Шансы невелики, но Глиммер настояла на изучении этого места.

Музей

Крупное строение и богато украшенное. Перед ним расположены объекты, которые выглядят устаревшими, по сравнению с теми которые можно найти на улице. Глиммер предположила, что это могут быть экспонаты музея или какого-нибудь технологического архива. Если мы и не обнаружим необходимые механизмы, то всё равно получим много информации о Стране ветров, а может и завладеем уникальными чертежами.

Кроме всего прочего, это здание – единственное, около которого были замечены биологические сигнатуры. Всем стоит быть особенно аккуратными!

Исследовательский центр

Комплекс просторных помещений, совмещённый с полигоном. Находится на противоположном порталу краю города. Вероятно, это научные лаборатории, в которых тестировали новые технологии. Мы просто обязаны изучить эти внушительные корпуса. Выгоды очевидны, но и опасности велики. БЛА заметил множественные сигнатуры автоматонов, так что готовьтесь к ожесточённому бою.

Станция в степи

Неизвестное строение посреди степи, на пути к фабрике. От него идут несколько толстых кабелей в сторону мегаполиса. Возможно, это энергетическая подстанция или даже генерирующее строение. Если это верно, то мы можем найти внутри альтернативу устройству Конвертации.

Фабрика

Финальная точка маршрута. Если мы ничего не обнаружим в этих крупных промышленных строениях, то повернём обратно. Сюда ведут множественные железнодорожные пути, так что надежд на удачный исход довольно много.

Конец инструктажа

Генрих Шафт

Добро пожаловать в Страну Ветров!

Переезд через туннель не выглядел удивительно. Просто длинный тёмный коридор, до стен которого не добивал свет из окон поезда. Шафт рассказал, конечно, что снаружи находится вакуумная «прокладка» между мирами, но меня это не слишком удивило. Много ли удивления вызывает бесконечная пустота, которую ты даже увидеть толком не можешь?

А вот когда мы наконец выехали на божий свет, то меня действительно пробрало чувство… первооткрывателя? Мы будто оказались на совсем другой планете. В каком-то смысле это и правда было так, но Глиммер считает, что Страна Ветров – всего лишь одна из версий планеты Земля, где эволюция пошла по совсем другому пути. Но сейчас моим глазам представали совсем неземные пейзажи.

Серая степь, будто кто-то выпил из неё всевозможные цвета. Тусклый шарик цвета тёмной охры заменял солнце на высоченном небесном своде. Само небо тоже не отливало земной синевой. Оно скорее было полупрозрачным, как иногда бывает во время заката, когда небесное светило уже почти село и на небе вовсю можно наблюдать первые звёзды. Только здесь солнце всё ещё находилось в зените и, видимо, светило столь слабо, что небосвод постоянно был покрыт созвездиями.

Среди них, где-то в недалёком космосе, выделялась огромная рукотворная структура, похожая на башню. Она светила парой переменных огоньков и не была похожа ни на один спутник или станцию которые можно увидеть с нашей Земли. О реальных размерах этого строения оставалось только догадываться, как и о его назначении.

Что же касается необычных вещей на земной тверди, то их в зоне видимости было не так уж и много, несмотря на то что вид открывался на многие и многие километры вокруг. Например, небольшая скала в которой и располагался железнодорожный туннель – была единственной видимой неровностью. Да и в целом, наверное, единственным ориентиром на многие километры. Наверное, когда здесь поднимается ветер, он легко достигает таких скоростей, что сможет снести наш поезд с путей.

Также, вдалеке виднелся город с огромными чёрными шпилями небоскрёбов. Видимо, туда мы и направлялись. Мне конечно хотелось взглянуть поближе на остатки древней цивилизации, что там жила. Однако, мысль об опасностях, которые могут поджидать среди руин, охлаждала мой пыл. Да и в целом, от пейзажа веяло смертью. Будто он был частью той кары, что настигла былых обитателей Страны Ветров.

Мы ехали осторожно. Пусть поезд оберегало защитное поле электрических дуг, однако стрелки всё же были наготове. Все предыдущие экспедиции заканчивались провалом из-за этих «автоматонов» так что лучше не подпускать эти железяки ближе, чем на пушечный выстрел. Были бы ещё у нас достойные пушки… миллиметров триста калибров было бы достаточно. Но поезд не линкор, так что приходится довольствоваться тем, что имеем.

Кроме того, наша неспешность в самом начале пути играла на руку исследованиям Глиммер. Сколько же приборов она с собой потащила, чтобы замерить всё что только возможно. Я, к слову, совсем не жалуюсь, ибо это играет нам на руку. Продвигаться здесь вслепую было бы подобно самоубийству. Хотя и сейчас это походит на массовое самоустранение.

Вот, Доктор подошла ко мне и обратила моё внимание на необычное фиолетовое свечение, разраставшееся среди серой травы. Я пригляделся: великое множество цветов практически разом распускали яркие розоватые лепестки, растекаясь по степи инородным пятном. Элл сказала:

– Мне нужны образцы этих цветов, Ян. Отправь своих людей.

Распорядившись остановить состав и снарядить пару человек в костюмы химической защиты, я взялся командовать этой небольшой вылазкой. Что ж, вот и мой первый шанс доказать свою полезность новому правительству. Думаю, что Шафт, помимо прочего, будет смотреть насколько хорошо я гожусь на роль игрушки арберов. Коммунаристы ценят исполнительных и верных партии. А я ценю вновь обретённую Родину, так что буду таким каким они хотят меня видеть.

Мне тоже нашёлся костюмчик по размеру, чёрного цвета, да с арберовской звездой на груди. Несмотря на то, что резина сковывала движения, в этом комбинезоне я чувствовал себя свободно. Потому что это были облачения первооткрывателя, подобные мориону на головах европейских первооткрывателей Америки. Да, я не был сейчас первооткрывателем этого мира в общечеловеческом плане. Но ведь необязательно быть первым среди всех людей. В неизвестности, порой, важно быть первопроходцем для самого себя и переживать не кураж гонки за славой, а чистую радость нового опыта.

Я первым спрыгнул на рыхлый чёрный грунт с подножки поезда и практически сразу оказался по горло погружён в высокую траву. Шелковистые стебли мерно колебались лёгким ветерком, навевая ощущение полной безмятежности. Наверное, они и пахли славно, но почувствовать этого через противогаз я не мог.

Когда ко мне присоединились мои бойцы, мы медленно двинулись в сторону цветочного моря, разлившегося в паре десятков метров впереди. Я старался смотреть под ноги, насколько это вообще было возможно, чтобы не напороться в высокой растительности на какую-нибудь огромную гадость. Мало ли какие жуки и змеи могут здесь обитать…

Но, на удивление, я не заметил даже каких-нибудь совсем уж маленьких жучков. И земля, и растения, были абсолютно чисты от любой живности и это скорее настораживало, чем успокаивало.

Когда мы приблизились к чудным фиолетовым цветам, я сразу обратил внимание на то, что росли они из той же серой травы, которая была щедро рассажена повсюду. Я, конечно, не эксперт в ботанике, но кажется, что временами вся степь расцветает подобным образом. Может, для размножения и опыления, а может и для чего-то другого.

Когда я потянулся к цветку, чтобы сорвать тот и поместить в герметичный контейнер, он будто отстранился от моей руки. Даже лепесточки вроде как попытались закрыться… Но я списал это на игры дурного воображения и резко сорвал красивый бутон.

В ответ, как по команде, все прочие цветы выстрелили целым облаком пыльцы ядовитой окраски. Она смогла проникнуть даже в мой герметичный костюм и уже через секунду достигла моих ноздрей. Те моментально раздражились, будто я вдохнул едкого дыма. Вместе с тем по всему телу побежал зуд. Я будто разом загорелся и судорожно стал пытаться почесаться, но мне, разумеется, помешала резина костюма.

Весь мир поплыл перед глазами. Земля и небо смешались в кашу, а тело потеряло ощущение пространства, будто погрузилось в толщу воды. Я только и успел, что качнуться и упасть. Даже не понял, падал я вверх или вниз. Да и не застал я момент приземления… Сознание отключилось гораздо раньше. Я… Умер?

Инклюзы

Мёртвый город вульпин выглядел поражающе. Высокие чёрные небоскрёбы, полностью облицованные стеклом, походили на гигантские кристаллы. Между ними простирались широкие проспекты, покрытие на которых не износилось за все прошлые века. Буйно разрослись парки и сады, все растения в которых обладали серой листвой.

Однако, нигде не было ни следов разрушений, ни следов боя, ни мертвецов. Будто все жители этого мира просто взяли и испарились на месте. А может и просто истлели так, что и косточек не осталось. Думаю, это всё же к лучшему. Вряд ли местные были бы рады нашему появлению и согласились бы отдать то, что нам нужно просто так.

А так, бери – не хочу! Ну если, конечно, эти жутковатые машины нас минуют. И кто знает, что тут может скрываться кроме них? Вон, бедняга Халлер всё ещё не смог прийти в себя после вдыхания той чёртовой пыльцы! А его напарники по вылазке за цветами и вовсе будто в кислоту лицом окунулись. Их уже не спасти после столь обширных повреждений головы. Но может старому генералу хоть получится выкарабкаться из этой ямы…

Надеюсь на это. Без него тут как-то совсем грустно. После всего произошедшего, ни Софи, ни тем более Элл не хотят меня видеть. Да и вся работа оказывается на мне. Я единолично курировал всю вылазку к местной «больнице».

Это здание стояло отдельно от прочих, было значительно меньше и с виду представляло собой вполне обыкновенное земное здание, этажей в семь высотой. Уж не знаю, с чего Шафт решил, что оно походит на медицинское строение, но я вряд ли бы смог сказать об этом строении что-то кроме того, что оно выглядит абсолютно непримечательно: никаких надписей на внеземном языке, никаких знаков или символов. Обычный дом, который легко спутать с любым прочим.

Железная дорога проходила прямо мимо огороженной небольшим забором территории больницы, поэтому мы без опаски выгрузились и направились к зданию. Исключая Глиммер, Софи, Эрмелину и меня, с нами было двадцать человек из гвардии. Мы, с ребятами, двигались впереди и должны были в авангарде проникнуть внутрь помещения. Поэтому я одним из первых заметил особенность местной архитектуры – малюсенькие аркообразные двери. Самая высокая их часть была мне ровно на уровне глаз.

Я вопросительно поглядел на Элл. Она тут же пояснила:

– В своей «естественной» форме, вульпины передвигаются на четырёх ногах и достигают в своей холке твоего подбородка.

– Для четвероногих они довольно высокие… Для лис тем более… – заметила Ратенпешт.

– Эволюция сделала их большими. – безразлично заключила доктор, а затем обратилась ко мне, – Не стойте столбом, Карпов, у нас не так много времени для ваших заминок.

Не став спорить и обращать внимание Элл на то, что это она сама решила пояснить природу низких дверных проёмов, я дал знак своим людям. Один из бойцов дёрнул ручку и резко залетел внутрь. За ним, единой живой волной, в помещение ворвались все остальные воины. А уже за ними, зашёл и я.

Внутри потолок был выше, но всё же почти царапал мне макушку. Помещение воняло сыростью и полнилось хаотично разбросанной мебелью. В основном, повсюду валялись истёртые и изорванные подушки, сломанные каменные столы, да металлические шкафы, через стеклянные двери которых виднелись различные скляночки и колбочки.

Да, судя по убранству, это точно было какое-то медицинское учреждение. По крайней мере, оно вполне походило на земные больницы, с тем лишь отличием, что здесь не было ничего похожего на стойку регистрации. Может, у этих вульпин не было бюрократии? Ну это было бы уж совсем невероятное технологическое достижение…

Мы осторожно продвигались всё дальше вглубь помещения, осматривая каждую комнату. Большинство из них или пустовало, или было забросано кучами хлама неизвестного назначения. Впрочем, Глиммер с интересом рылась в сломанных приборах, но раз за разом с разочарованием отбрасывала только выуженные находки. Софи уверенно продвигалась всё глубже в тёмные коридоры, в надежде, видимо, отыскать что-то интересное в этих руинах.

Я же, держа на рации своих солдат, зашёл в некий кабинет, в котором по всем стенам были развешаны цветастые плакаты. Надписи, которые я не мог прочитать, меня не слишком сильно интересовали, а вот картинки привлекли моё внимание. На них были изображены бывшие хозяева этого мира.

Они действительно передвигались на четырёх ногах и выглядели как огромные земные лисы. Кроме своих размеров, местные звери мало чем отличались от наших рыжих бестий. Даже удивительно, как без верхних конечностей, наподобие наших рук, они смогли отстроить целую цивилизацию. Можно ли лапами добыть огонь или нарисовать буквы? Судя по всему – вполне.

Некоторые картины изображали внутренние органы вульпин, а некоторые внешние. И ни в том, ни в другом не было ничего удивительного для того, кто хоть раз видел обыкновенных лис, которыми кишат леса всего мира. Заурядные глаза, заурядные желудки, заурядные уши, заурядные кости, заурядные половые органы. Может, я чего-то и не мог углядеть, ввиду своей неотёсанности. Однако, всё же, у меня оставался лишь один вопрос: «Почему именно они эволюционировали?»

Почему какие-то маленькие дикие собаки смогли достигнуть таких высот? Как так вышло, что наши лисы не ушли дальше грозы мышей и зайцев? И вульпины являются подобием наших зверей? Или всё наоборот? Если эти высокоразвитые плуты посещали Землю, то как они относились к тому, что тут живут их совсем неразвитые копии?

Наверное, никак. Мы вряд ли сильно беспокоимся о мартышках и гориллах, хотя едва ли нас смогут отличить друг от друга какие-нибудь внеземные цивилизации. Я вообще терпеть всех этих обезьян не могу. Они грязные, мерзкие и надоедливые. Может, вульпины также относились к лисам.

Кроме «особенностей» строения, на плакатах были отображены и видовые различия внутри сей высокоразвитой цивилизации. Некоторые виды мне казались вполне себе знакомыми. Вот был изображён огромный серый корсак, чем-то походивший на Софи. Вот белоснежный песец. Вот тибетская лисица со специфическим «каменным выражением» лица.

Некоторые же совсем не напоминали земные семейства. Чёрные с золотом, огненно-красные, цвета сизых водорослей – каких оттенков меха здесь только не было. Одни были крупнее, другие обладали жабрами, третьи же напоминали живых мертвецов, обглоданных и подгнивших.

Вдруг мой взгляд упал на самую крупную из настенных табличек. На ней очень схематично были изображены четыре разноцветных лисы, находившиеся друг в друге. Что именно показывало эта картинка, я не понимал, но она почему-то крайне зацепила моё внимание. Я даже не заметил, как за моей спиной возникла Эрмелина, которая произнесла своим, почти детским голоском:

– Это «Кут».

Я аж дёрнулся от неожиданности, но, выдохнув и мотнув головой, подарил девочке-лисе смущённую улыбку:

– А что такое «Кут»?

Эрми подошла ближе к плакату и указала на схематичный рисунок:

– Это энергия. Энергия, что присуща всем живым существам. Для многих вульпин, следование Кут является основной жизни. Мы рождаемся с ним, нащупываем его и следуем за этой ниточкой до самой смерти.

– Что-то вроде судьбы?

– Это скорее дорога, с которой можно ненароком свернуть. Кут делится на четыре сферы, которые и изображены на этой картинке. Ийэ-Кут, которая отмечена зелёным и является фоном для всех остальных сфер, является аспектом стаи. То есть тем, что даётся нам во время рождения. Она отображает нашу культуру, генетику и родство. Вульпин без стаи – мёртвый вульпин, а потому важно соблюдать и поддерживать аспект Ийэ превыше прочих. Чуть поменьше, белым цветом, изображена Аш-Кут – сфера разума и характера. Внутри неё тёмно-красная – Кин-Кут, что связывает нас со вселенной. Когда Вульпин умирает, его сфера Кин растворяется в мире и навсегда остаётся незримым призраком былой личности. Ну а последняя сфера – Виа-Кут, является нашим биологическим телом. Мы ценим своё биологическое превосходство, но гораздо меньше, чем все остальные аспекты нашего Кут.

– Это конечно очень интересная лекция, но неужели в этой больнице лечили души, а не тела? Этот плакат самый большой из тех, что здесь висят.

– Мы не в больнице. Вульпины контролируют биологические процессы в своём теле на сто процентов, так что нам ни к чему врачи и специальные учреждения для них. Если нам оторвёт ногу, мы направим силы организма на её отращивание. А если мы поймаем вирусное заболевание, то будем чётко регулировать работу лейкоцитов и сами победим болезнь.

– Почему же ты не сказала Глиммер и остальным, что мы не в больнице?

– Меня никто и не спрашивал про это. Да и вы всё же частично правы. Здесь действительно работают с Кут. Но не и у взрослых, а у новорожденных.

– Так это роддом!

– Да. Здесь помогают потомству появиться на свет и вдохнуть в него жизнь. Здесь, на этих плакатах, много написано про особенности рождения у разных вульпинскихтрайб. Это комната для обучения молодых родителей.

Я хотел было попросить у Эрмелины попереводить мне надписи на плакатах, как вдруг раздался крик Софи по рации:

– Все ко мне, в центральный зал! Я нашла кое-что невероятное!

Схватив Эрми за руку, я уверенно направился в сторону, куда несколько минут назад удалилась подруга сердца моего. Вскоре мы пересеклись с Элл и уже все втроём, не проронив ни слова, зашли в просторное светлое помещение, где нас уже ждала Ратенпешт. Рядом с ней возвышалась стальная конструкция автоматона, при виде которой меня чуть не схватил удар. Благо, я быстро понял, что тварь не активна и не двигается уже довольно давно. На её изгибах пауки успели сплести далеко не одну паутину, а все сегменты тела машины покрылись каким-то налётом, походившим на патину.

Софи, ничуть не смущаясь безмолвной машины, подозвала нас к себе и указала на стальную чашу, которую автоматон держал в руках. Подойдя, я заглянул внутрь и увидел шесть крошечных, покрытых прозрачной чёрно-красной плёнкой, комков.

– Что это? – спросил я.

– Лисята. – грустно заметила Софи, – Шесть маленьких мёртвых щенят.

Элл потянулась рукой к одному из комков. Плёнка оказалась довольно твёрдой, почти кристаллической, так что доктор с силой «отломила» одного мёртвого детёныша от его братьев. Маленький щенок будто стал инклюзой в янтаре. Очень чётко просматривались и крошечные ушки, и слепые глазки, и даже маленькие зубки.

Глиммер немного повертела «кристалл» и произнесла:

– Они очень хорошо сохранились… Видимо маточный пузырь мумифицировал тела сразу после рождения. Странно, что тела их матери нигде не видно. Здесь только автоматон-ассистент…

– Да уж, страшная судьба! Родиться и сразу на тот свет… – сказал я.

– Они не умерли. – спокойно сказала Эрмелина.

– В смысле? – я не совсем понимал, почему вульпина сохраняла невозмутимость, видя мёртвых детёнышей.

– Эти щенята не родились до конца. Их тело было сформировано матерью, но жизнь его не наполнила. Внутри этих малышей не успел появиться Кут. Это хорошо сохранившиеся сосуды, которые ещё можно оживить. – пояснила девушка-лиса.

– Кут… Тёмно-красная плёнка… – размышляла вслух Софи, – Кажется я слышала что-то подобное у туранских кочевников. Вроде бы «Кут» обозначал у них душу, а тёмно-красные сгустки у новорождённых детей, свидетельствовали рождение великих каганов.

– Учитывая то, сколько лет вульпины влияли на нашу цивилизацию, неудивительно, что мы переняли некоторые части их культуры. Особенно тюрки, что ведут свою родословную от волчицы. – заметила Глиммер.

– И что нам с ними делать? – спросил я.

– Возьмём с собой. Я посмотрю на них поближе и решу, можно ли узнать из их маленьких тел что-нибудь полезное. Если же нет, то мы выкинем их по пути. – заключила Элл.

Я взглянул на Эрми, но та лишь безразлично пожала плечами. А вот Софи, кажется, также, как и мне была неприятна такая судьба для новорождённых.

– Может, ты отдашь их мне? – спросил я, внезапно даже для самого себя, – Ну, если они всё же окажутся бесполезными.

– Зачем тебе мёртвые вульпины? – голос Глиммер звучал недоверчиво.

– Эрми же сказала, что их можно оживить! Вот я и подумал, что найду способ или хотя бы пристрою их в какой-нибудь музей. Всё лучше, чем просто выбрасывать их.

– Делай как знаешь. – отмахнулась доктор, – Хочешь возвращать к жизни мертвецов – возвращай!

Софи улыбалась, глядя на меня. Я громко выдохнул. По крайней мере, последние жители этого мёртвого мира получат второй шанс на жизнь. Осталось только узнать, как этот шанс им вручить. Если надо будет, я и сам возьмусь за их воспитание и выхожу щенят. Лишь бы на них не оборвалась история цивилизации… Лишь бы эта история не оборвалась на нас…