Текст книги "Погоня"

Действовала я гораздо более прямолинейно, нежели революционерка, но не менее эффективно. Стоило мне сократить дистанцию, как тут же платформа залилась красным. Что добыча могла сделать? Кто-то бежал, кто-то сражался. Но все они были настигнуты когтями и клыками неудержимой машины. Каждая смерть болезненно отражалась на моей людской стороне и только раззадоривала звериную.

Кровь. Море крови проливалось в едином потоке мимо моих глаз. Не знаю, как долго это продолжалось… Но когда я наконец пришла в себя, то была уже в человеческом облике. Видимо, сознание всё же отторгло картину сотворённого ада. Но вот последствия предстали предо мной без прикрас. Не хочу описывать то, что видела. Скажу лишь, что бетон всей платформы окрасился в противный, грязно-алый цвет.

Да и я сама была залита красной жижей с ног до головы. Меня чуть было удар не схватил, когда я узрела свои руки, полностью покрытые липкой кровью. Слёзы сами собой навернулись на глазах. Простите! Простите! Простите меня! Я не хотела! Но не могла противиться! Боже это же всё были живые люди…

У всех были семьи, может быть даже дети… Теперь они все остались без отцов. Теперь им всем надо будет пережить потерю близкого человека! Теперь… Нет! Нет! Простите! Простите! Простите! Mon Dieu! Pardon! Pardon! Pardon! Pardon! Pardon!

Я закрыла глаза, лишь бы не видеть сотворённого. Вдруг, кто-то нежно обнял меня. И, поглаживая по голове, знакомым, ласковым голосом произнёс:

– Ты всё сделала верно. Это было меньшим из возможных зол…

О стране ветров

 
Место: На выезде из Тихореченска
Дата:20.20 30.06.1985
До Крайовы: ~4300 км
 

– Я слышала крики снаружи. Что-то случилось? – спросила я у вошедшей в мою комнату Глиммер.

– Ничего особенного, – ответила она, буднично растирая кровавое пятно на халате, – попался не слишком сговорчивый местный князёк, не желающий пропускать нас, пока мы не отдадим ему Софи. Пришлось убедить его несколько иными методами…

– Пани Ратенпешт милая, не удивительно, что он хотел с ней подружиться.

– Нет, там дело не совсем в этом… Впрочем, неважно. Я хотела ещё немного поболтать с тобой, ну о твоём мире.

– О Стране Ветров? Спрашивайте, пани Глиммер. С вами я готова часами болтать о своей Родине.

– Мне вот что интересно. В прошлый наш разговор, ты сказала, что у вас произошёл некий «Катаклизм», о природе которого ты не в курсе. Но может быть ты всё-таки знаешь, почему твои сородичи выбрали именно наш мир для того, чтобы бежать?

– В детстве, мне много рассказывали о той системе, что возвели ещё древние фурии. Кажется, она называлась «Пространственными виадуками». Это пути между мирами, вроде того, через который и я пришла в этот мир. И большинство из них вело в миры-фермы, вроде вашего, где мы могли собирать урожай душ. Хотя, для вас, логичнее это назвать миром-электростанцией.

– Довольно умно было сбежать сюда. Здесь вы всё ещё можете подпитывать свои устройства, ну и питаться самостоятельно.

– Только моя стая, точнее те, кто от неё остался, бежали именно в этот мир. Прочие выжившие укрылись в других подворьях и ресурсных мирозданиях. Кто-то и вовсе отказался спасаться. Понимаете, пани доктор, работа и жизнь на хозяйствах вроде этого, далеко не престижна. Многие предпочли гибель, позорной жизни среди пищи.

– Понимаю. А те, кто всё же пришли, решил раствориться среди людей?

– Да, вожак решил, что для стаи так будет более безопасно. Разведчики, которые побывали на других пастбищах, рассказывали, что тамошние стаи, в большинстве своём либо захватили верховную власть, либо погибли от рук добычи, пытаясь.

– Вожак единолично решает, что стая будет делать?

– Да, это его бремя, управлять стаей и заботиться о её выживании. Лидеры малых видов, зачастую вынуждены были ещё и пресекать конфликты с более обширными породами.

– В их обязанности входит и наказание?

Мне всегда было больно вспоминать про своё изгнание. Не только потому, что это большое потрясение и клеймо. Но и из-за этого тяжёлого ошейника на шее, что постоянно приносит мне страдания. С внутренней стороны на нём выбиты символы. Эти страшные слова, обозначающие мой проступок, должны вечно напоминать мне о том, что я совершила. И они действительно напоминают, впиваясь в шею и оставляя на ней вечные отметины.

– Можно я не буду об этом говорить?

– Разумеется, дорогая. Тогда я хочу спросить у тебя о другом. Если «Катаклизм» вынудил всех вас покинуть родной дом. То осталось ли там хоть что-то живое, и что самое важное, опасное? Не зря же я тащу с собой солдат?

– Хм, может конечно кто-то из сородичей умудрился выжить во время терраформирования. Но мне кажется, что кроме автоматонов, никого опасного ожидать не следует.

– Автоматонов?

– Раньше они были призваны служить нашей расе и заменять сородичей на всех тяжких работах. Сейчас же они скорее всего так и бродят, без дела, по опустевшему миру. Может «Катаклизм» и их изменил.

– И что же думаешь? Нам стоит их опасаться?

– Ровно так же, как и остальной Страны Ветров.

Интермедия – этап второй

– Ну как ты? Жива? – знакомый, приторно ласковый голос вытянул меня из небытия.

Открыв свинцовые веки, я ещё несколько мгновений щурюсь от яркого белого света. А затем моим глазам предстаёт лицо Элл.

Чёрт! Я очень плохо помню, что произошло. Ещё недавно я праздновала вместе с месье Меласки и прочими людьми из Ронийского сопротивления. А теперь сижу на холодном белом полу в неизвестном помещении и вижу перед собой доктора.

Нет, до этого точно было что-то ещё… Подземелья. Взрыв. Запах мяса. Погоня. Я словно бы сражалась с огромным зверем. И в то же самое время я сама была этим зверем.

Не имея сил даже пошевелить языком, я старалась передать всё своё негодование уставшими глазами. Глиммер кажется уловила моё полное непонимание.

– Ох, моя милая Ришар! Ты что же ничего не помнишь? Что же, так и запишу в твоей карточке. Почему мои манипуляции на мозге испытуемых постоянно провоцируют частичную потерю памяти? Надо будет разобраться в этом. Но можешь не волноваться, у нас теперь будет сколько угодно времени! Ты показала себя отлично! Я восхищена твоей работой! Это просто великолепно!

Наконец я начала более-менее чувствовать свой язык и еле-еле им ворочая, произнесла:

– Что… Что?

– Ты их всех убила. Всех своих друзей-повстанцев! Ещё и их лидера поймала. Превосходная диверсия! Пока ты выкуривала их из подземелья, я, с помощью нашей общей подруги, сместила пана коменданта. И теперь вся эта убогая страна – наша! Не бог весть что, но меня устраивает.

В голове стали всплывать более чёткие картины происходившего. Заседание совета повстанческих организаций Ронии. Я ещё недавно всемирная знаменитость, чудом оказавшаяся среди всех этих побитых жизнью вояк. Виктор Меласки, наш командир, поднимает тост. После него все, кто сидит в зале, падают и корчатся от боли. Он всех отравил. И меня тоже.

А потом…

– Я взорвалась?

– А? – Глиммер кажется не очень поняла ход моих мыслей.

– Там, в подземельях… Я взорвалась? Ты сделала из меня бомбу?

– Ну, это всего лишь побочный эффект превращения, связанный с большим количеством выделяемого тепла, при угрозе твоей жизни. Но да, это действительно помогло убрать их быстро. Как же хорошо, что Меласки оказался жадным до власти идиотом и поступил ровно так, как я и предполагала.

– Превращения во что?

– В волка. Werwolf, Loup-garou, Волколак, да мало ли названий? Я воплотила легенды в жизнь и, кажется, создала идеальное оружие. Поверь, при первом прогоне, ещё когда ты только попала мне в руки, подавала не так много надежд, как сейчас.

– Я нет… Я не могла… Я человек. Точно человек. Я ведь Вивьен Ришар. Я не могла… не могла… не могла ведь?

– Ну с тем, что тебе зовут Вивьен действительно сложно поспорить, а вот с остальным… Боюсь, с твоей жизнью дивы и символа гуманизма покончено. Да и с человечностью вообще. В лучшем мире, который я собираюсь тут построить, у тебя будет своё, особенное место. Да и ты мне поможешь его создать. Только подумай, никаких папарацци, никой ответственности, никакой морали! Только животная стать и полное единение с природой!

Кое-как поднявшись на ноги, я ощутила, как мир плывёт перед моими глазами. Всё, что держало меня на ногах – моя ярость. Я была зла на Глиммер. И хотела тут же выплеснуть свой гнев несмотря на то, что моё тело было практически бессильно. Кулак послушно сжался и я, удивительно быстро, даже для самой себя, нанесла удар.

Правда, моя рука намертво остановилась всего в паре сантиметров перед улыбающимся лицом девушки в белом халате, словно между нами была стена.

– Не трать силы на бессмысленное насилие. Тебе ещё надо немного восстановиться после последнего превращения. Тем более, ты всё равно не сможешь причинить мне вред. Я встроила тебе в мозг предохранитель. Твой мозг видит мой организм, как твой собственный и включает инстинкт самосохранения на полную. Такая вот продвинутая между нами связь. Впрочем, не переживай, она только визуальная. Смотри…

Элл демонстративно отошла с направления моего удара и в тот же момент я пролетела вперёд и всем телом рухнула на твёрдый пол.

– Не ушиблась? Бедняжка. Давай-ка, вставай и пойдём, я как раз постелила тебе постель.

Подняв меня и позволив опереться на плечо, Элл провела меня в другую комнату, специально отведённую под меня. Там, в одном просторном помещении были стекло во всю стену, пара кроватей, кухня и душ.

Аккуратно уложив меня на одну из кроватей, Глиммер села рядом. Ровно так, как то бывало, когда я ещё лежала у неё на больничной койке. До того, как связалась с повстанцами. Открыла книгу и начала читать. Пусть текст той книги утекал из моего сознания, это было не слишком важно. Ведь, под её ласковый, монотонный голос я сладко уснула.

Проект – Vulpes vulpes

Цель проекта: Заполучить живого представителя Vulpes Novum и изучить его, чтобы открыть возможность добраться до «Страны ветров» (предполагаемой родины фурий). Если мои данные верны, в этой альтернативной реальности может быть предмет, что станет венцом проекта Vulpes.

Метод: Личный отлов с использованием созданий. Мониторинг чёрного рынка. Сотрудничество с Министерством Тайных Наук и иными секретными организациями.

Промежуточный итог: Живой образец получен. Женская особь Vulpes Novum, ослабленная своими сородичами, найдена МТН на территории Особой Зоны Пусан. Местные распространяли информацию о возникшей, в окрестностях деревни Янсан, кумихо, персонажа местного фольклора. Агенты легко нашли её, скрывающейся в окрестных лесах. В обмен, на передачу Министерству части информации, они согласились передать особь в мои руки.

Материалы эксперимента: Милая девушка-лиса, по возрасту (согласно её утверждению) практически достигшая тысячи лет. На вид же ей не больше двадцати. Легко выучила наш язык, что говорит о высоких когнитивных способностях. По-детски любопытная и легко идущая на контакт. Сразу подружилась с Vulpes lagopus. Меня она воспринимает, как родителя или лидера. Охотно делится информацией.

Результат: Лучше всех ожиданий! Я знаю примерное расположение Точки Исхода и как пройти через врата. Теперь мне необходим поезд и команда, чтобы перейти Рубеж. Также, подопытной было подтверждено наличие той вещи, что пока что получила кодовое имя «Венец». Однако, необходимо получить от Vulpes vulpes ещё много информации о «Стране ветров».

Последствия: Мне удалось договорится с Министерством Тайных Наук о совместной экспедиции. Через Vulpes corsac, я также связалась с арберовским агентством Р. А. Д.У.Г.А. и уговорила их на совместную операцию с имперцами. Особым приказом императора Анжея, эта миссия считается задачей чрезвычайной важности. Понятия не имею из-за чего он отдаёт моему личному проекту такой приоритет. Возможно, не обошлось без Ледяного Демона.

Вердикт: План движется к переломному моменту. Вскоре, меня уже никто не сможет остановить.

Э.Г.

Кордоны, кордоны, кордоны…

Настало время новых мятежейИ катастроф: падений и безумий. Благоразумным: «Возвратитесь в стадо», Мятежнику: «Пересоздай себя». Максимильян Волошин, «Путями Каина»

 
– —
Место: Вятка
Дата:10.00 02.07.1985
До Крайовы: 2440 км
 

После устроенной бойни на вокзале, я чувствовал себя неважно. Столько крови я ещё никогда не видел. Все чёртовы тридцать лет, что я командовал армией, не происходило столь же кровавого сражения. Да, были те, в которых было гораздо больше жертв. Но все они были убиты далеко не так жестоко, да и на фоне шедших в те времена войн, картина была не столь страшна, как сейчас, во время мира.

Чёрт, хорошо, что доктор Глиммер на нашей стороне. Я бы ни за что на свете не согласился выйти против её творений. Это… О, богиня! Это страшнее, чем самые жестокие мясорубки Атлантической Бойни, в которых мне доводилось бывать. А ведь я участвовал в высадке в Большегорском заливе! Дай кто-нибудь мне тогда то, чем может становиться пани Ришар, я бы его выиграл. Возможно даже с в два раза меньшими силами.

Ну, по крайней мере, то, что произошло было необходимо, наверное. Я как не собирался лезть в какие-либо внешние конфликты, так и продолжу держать нейтралитет. Тем паче мы уже едем по коронным землям Империи. Здесь нет ни фанатичных коммунистов, ни своевольных военачальников, ни исправительных лагерей. В конце концов, эта часть Босгора не просто европейская страна, но и одна из богатейших мировых держав, она должна держать марку. Да и «Хартия вольностей колоний», здесь не имеет силы.

Так что я спокойно могу посидеть и попить чаю, не волнуясь, что опять придётся резко выскакивать из поезда и бежать разбираться с очередной проблемой, которую мои спутники находят себе на пятую точку. Гонять чаи, к слову, со мной вызвалась Эрмелина. Эта странная девочка-лиса пугает меня меньше всех на этом поезде. В ней нет ни злобы, ни мутаций, ни амбиций, ни расхлябанности. Просто немного странная девушка с ушками и ошейником, без перегибов.

– Так что, пани Эрми, вам чай налить чёрный или зелёный?

– Для людских существ важно какого цвета напиток пить?

– Они отличаются по вкусу. Скажи, ты ведь никогда не пила чай?

– Элл рассказывала мне, что его делают из листиков камелии, но я не знала, что эти листики могут быть разные.

– Она права, действительно делают. Но гораздо важнее то, как его готовят. Из одних и тех же листьев могут сделать диаметрально противоположные напитки. Это же целая культура. Культура чая. Это ладно, пока я был молод, я не понимал всю прелесть сего травяного питья, но как пожил с двадцать лет в Босгоре, так и пропитался местным фанатизмом касательно этого напитка. Здесь его пьют все и постоянно. Только подумать, ты можешь прийти в чей-то дом, где не будет ни крошки хлеба, зато чая целые коробки.

– Я и не знала, что с этим напитком всё так серьёзно.

– Очень серьёзно. Чай – это национальная идея. Чай – это бог быта. Чай – это напиток богов. Впрочем, тут не стоит говорить. Лучше попробуй. Для начала налью тебе зелёного, оценишь сама всё величие сего питья.

С этими словами я налил немного заварки в её чашку, а затем потянулся за тем, чтобы разбавить горячую воду с чаинками более холодной, чтобы Эрми не обожглась. Но поезд резко затормозил и, только схваченный, кувшин с холодной водой полетел из руки на пол.

От удивления я даже вскочил. Какого чёрта они так резко останавливаются? Кто-то стоп-кран сорвал?!

– Ой, сколько осколков! Я сейчас всё уберу, сидите пан Халлер.

– Да бог с ним, с кувшином. Я попрошу парней, они уберут. Меня больше волнует внеплановая остановка. Ничего хорошего она не предвещает. Иди, спрячься у Элл в лаборатории, заодно позови её, если та всё ещё внутри. Эта девушка пугающе глубоко закрывается во время работы. А я отправлюсь глянуть, что там случилось…

Кивнув, Эрмелина отправилась в конец поезда, а я, в свою очередь, поплёлся в сторону выхода. Проверив, на всякий случай, зарядил ли пистолет, я спрыгнул на мягкую траву у железнодорожных путей. Уже отсюда, в пяти вагонах от головы состава было видно, что перед локомотивом происходит какое-то столпотворение. Очевидно, что именно к нему мне и стоило идти.

Там, среди имперских военных, вставших прямо на путях стола, и Доктор Глиммер, нервно топавшая ногой, словно бы в ожидании кого-то. Увидев меня, она несколько воодушевилась и когда я подошёл, сразу же стала излагать суть ситуации:

– Отлично, вы то мне и нужны, чтобы разрешить этот небольшой конфликт с очень уж ретивыми бюрократами! Давайте, докажите, что мы едем со специальной миссией от Императора и не можем из-за локальных конфликтов делать крюк в добрую тысячу километров!

– Доказать, что мы едем с особым поручением? А собственно, почему это должен делать я? Разве у Карпова нет соответствующих полномочий? Он же из гвардии.

– Сделаем вид, что Карпов это вы. Они всё равно не могут знать в лицо каждого гвардейского капитана, а вы выглядите довольно грозно. Ибо сам пан Неженка, всё ещё не может оправиться от учинённой бойни. Заперся у себя в купе и заливается, как не в себя.

– Во-первых, Карпова они, как раз, наверняка и знают в лицо. Он же герой пропаганды! Если пытаться выдать меня за него, то придётся поставить мне шрамы на половину лица, да и то вряд ли сильно похож буду. Во-вторых, не все такие бесчувственные, как вы пани. В-третьих, я сейчас пойду и договорюсь с ними без всякого обмана. Вы только скажите мне, что там у них в городе, стряслось?

– Я понятия не имею. Какая-то заварушка с какими-то сектантами, в результате которой им не велено кого-либо пускать. Обывательская, скучная и надуманная чушь.

– Ладно, придётся и это узнавать самому. Пойдёте со мной?

– Разумеется, меня всё равно отвлекли от увлекательнейшей книги.

Мы, вдвоём, подошли поближе к солдатам. Я рявкнул на несколько расслабившихся рядовых в приказном тоне:

– Ну-ка смирно!

Те встрепенулись и моментально встали по струнке. Видимо, сразу признали генерала, черти. Это, конечно, не что-то сверхъестественное, ибо одет я был практически по форме.

– Кто из вас тут старший?

Один сержант вышел из строя и рапортовал:

– Я, пан командир!

– Как зовут тебя?

– Сергей Вертицкий.

– Хорошо, Сергей. Ну, расскажи-ка мне, что у вас тут за чертовщина твориться и почему вы не пропускаете состав?

– Такой приказ, пан командир! В Вятке нынче имперские силы не имеют власти. Вольный город утонул в хватке религиозного культа. Гвардейское командование и Лилитианская Церковь желают покончить с сектой, но Император запретил вмешиваться в жизнь города. Поэтому мы и взяли его в блокаду, пока они не одумаются. Въезд и провоз любых припасов запрещён.

– Что ж, понятно. А теперь давайте, разбирайте заграждения, уходите с пути и дайте проехать. У нас особая миссия от самого императора. К тому же мы ничего не везём, у нас только люди.

– Вас понял пан командир, но вынужден предупредить, что дальше вас могут не пропустить, там стоит блокпост сектантов.

– Ещё один блокпост? Ну ничего, мы с ними договоримся, а вы давайте, живее расчищайте дорогу!

Спустя двадцать минут мы уже ехали дальше. Правда, ехали недолго. Как и говорил сержант, на путях вырос ещё один кордон, однако стояли на нём не военные, а какие-то вооружённые гражданские в потёртых камуфляжных охотничьих куртках. Вместо баррикад, как на предыдущем посту, они просто загнали грузовик, гружённый шпалами, поперёк путей. Да и в целом, весь пост выглядел как-то чересчур кустарно.

Опять мы с Глиммер сошли с состава, чтобы договориться о проезде дальше. Эти ребята явно были настроены менее доброжелательно к нам, нежели предыдущие. Старший, среди них, человек в белой церковной рясе вышел к нам на встречу, недоброжелательно брякнув:

– Чейные вы? Зачем приехали?

– Мы так, проездом, с очень срочным поручением. Дайте проехать через город.

– Не дадим. Откуда я знаю, что вы не диверсант гвардейский? Вон, даже форма у вас имперская, небось решили, что совсем не скрываться будет лучшей маскировкой? Да и вообще, хотите проехать, отправляйтесь по другому маршруту, южнее.

– Мы уже отправились по этой ветке и сделать крюк – означает смертельно потерять время из-за вашей дурацкой блокады.

– Ничего это не «наша» блокада! Это ваши товарищи, имперские элитные вояки решили нас закрыть в городе, вопреки указу Анжея, а мы лишь дали симметричный ответ!

– Я вам гарантирую, что мы точно ничего плохого не планировали. Мы вообще действуем отдельно от сил гвардии.

– Ага, так я и поверил. Ещё скажите, что Министерству Стратегического Планирования не подчиняетесь!

– Ну конкретно я не подчиняюсь. Армия Богемии в изгнании, вам о чём-нибудь говорит?

– Ни о чём. Проваливайте! Больше и слышать ничего не хочу от гвардейских шавок!

Тут, Элл шепнула мне на ухо:

– Всё становиться долгим и скучным. Может выпустим Ришар и прорвёмся?

– Никаких прорывов! Мы и так уже достаточно много раз вмешались в конфликты, которые нас не касаются… Дайте мне ещё немного поболтать, кажется есть одна идея у меня.

Вновь обратившись к уже ставшему удаляться служителю культа, я произнёс:

– Говорите, вы тут в блокаде? Как давно?

– Вторую неделю, вам ли не знать.

– Если честно, у нас не было ни малейшей информации, о том, что какой-либо город на нашем пути может оказаться закрытым. Скажите, а провизию вам сюда не завозят?

– Мы сами всё растим, что-то охотники добывают. Вольный город ещё тысячу лет может прожить на самообеспечении.

– А что насчёт того, что здесь не растёт и не производится?

– Это вы к чему клоните?

– Ну, тут у вас вряд ли растёт чай или что-то подобное…

Тут священник резко подскочил прямиком ко мне и переходя на шёпот произнёс:

– Вы мне предлагаете взятку?

– Вроде того. – ответил я, также шёпотом.

– И что же, какой чай?

– Любой, у меня целый чайный набор. Как насчёт двух тысяч пакетиков с разными вкусами? Там тебе, и имбирь, и мята, и бергамот, и ваниль, и клубника, и много, много чего ещё.

– Заманчиво, слишком заманчиво. Ладно, идёт. Я выпишу вам документ, благодаря которому вы сможете проехать в город.

– С вами приятно иметь дело, святой отец.

– Да-да, а теперь тащите уже чай скорее! Я пока прикажу отогнать грузовик.

Вот вновь дорога чиста, а я лишился части своего годового запаса чая. Чёрт, эта страна и правда любит сей напиток столь сильно, что если бы кто-то додумался пренебрежительно отнестись к нему… Ну, например сбросить ящики сушёной травы в море, где-нибудь на другом конце мира, то все эти безумцы наверняка бы объявили им войну и сожгли наглецов дотла. Ну или хотя бы блокаду какую-нибудь объявили. Войны из-за каких только глупостей не происходили, лишь бы хоть какой повод попался.

Впрочем, сейчас важно то, что моя жертва приблизила меня к дому. Вятка, в которую оказалось столь сложно въехать, сама по себе оказалась довольно типичным провинциальным поселением, затерянным среди бескрайних таёжных лесов. Ну, может только вооружённые люди встречались тут чуть чаще чем обычно.

Внутри самого городка никто не пытался нам помешать, и мы с ветерком пролетели местный вокзал. А вот на выезде из города состав вновь уткнулся в перегородивший железнодорожные пути грузовик, полный шпал.

Рядом с ним вновь толпилось множество вооружённых горожан, во главе с ещё одним пастором. Он даже немного смахивал внешне на предыдущего. Не брат ли, случаем? Преподобный столь же хмуро начал диалог:

– Вы ещё кто?

– Мы Армия Богемии в изгнании, а я, собственно, генерал Халлер, её командир. Мы здесь вроде как проездом. Можете отогнать грузовик?

– Не могу. Что-то вы мне не нравитесь. Уж не диверсанты ли?

– Мы на поезде выезжаем из города прочь, какие диверсии?

– А чёрт вас знает, гвардейских шавок, может решили вывезти все наши ценности, вроде как «проезжая мимо».

– Что ж, тогда приглашаю тебя проверить весь состав на предмет наличия «ценностей», если в вашем захолустье что-то такое и есть.

– Ничего я не буду проверять! У нас тут не государственная граница, средств для досмотра нема. Вот принесёте документ о том, что вам можно ехать, от нашего Верховного Настоятеля, тогда поговорим.

Тут я передал ему ту бумагу, которую мне вручил главный с предыдущего поста. Небрежно пробежав её глазами, церковник заключил:

– Ну и зачем мне это? Понятно, что эта бумажка с восточного кордона, но вы ведь могли и подкупить тамошнего главного для того, чтобы проникнуть в город и совершить диверсию.

– А чёрт с тобой, добуду я эту бумажку!

Я отошёл пошептаться с Глиммер. Та сказала:

– Доверь это мне. Точнее, Софи. Она добудет нам справку меньше чем за час.

– Элл! Я же просил больше никакой резни!

– А никакой резни и не будет, вообще-то у пани Ратенпешт есть и другие, крайне разнообразные навыки…

– Например, в бюрократии?

– Очень смешно! В воровстве и подделке документов. Поверь, она быстро управиться.

Делать было нечего, пришлось ждать. Как и говорила Доктор, революционерка вернулась уже через полчаса. Да ещё и с документом, имевшим подпись и печать некого Вилента Теософа, кто бы это ни был. Решив лишний раз не спрашивать, как ей это удалось, я просто передал сию бумагу главе поста. Тот, глубоко вздохнув, приказал отогнать грузовик.

Мы вновь проехали всего-ничего. И вновь встали перед очередным постом. Мне это настолько надоело, что я даже хотел было попросить Глиммер спустить Ришар с поводка. Но тут, в кое-то веки вылез Карпов. Он опередил и меня, и Доктора. Сразу отправившись показаться солдатам. Те его моментально узнали. Они недолго о чём-то говорили, а затем нас наконец-то выпустили из этого порочного круга. Даже от души как-то отлегло.

Когда капитан гвардии вернулся, я спросил его:

– Ну как, Андрей, тебе лучше?

– Не слишком, я всё ещё не могу выкинуть из головы то, что произошло в Тихореченске. Я вышел только потому, что не хочу, чтобы это повторилось ещё раз…