Текст книги "Крах системы. Исторический детектив"

По причине отсутствия не удалось проверить реконструкцию внутриквартальных дорог на болотах, замену термоузлов в снесённых бараках и посадку 20 тысяч саженцев эвкалипта на пляже.

К отчёту прилагались акты списания всех плантаций семейства миртовых, которые погибли в крещенские морозы. Асфальтобетон навечно погрузился в трясину, что письменно подтверждали свидетели из числа туземцев. Все 18 километров дороги засосало в топкое болото. Также вызывала массу вопросов раздача социальных пособий наличными на 10 миллионов.

По этим выплатам отчётность велась на листочках за подписью получателей левой рукой. Подлог платёжных ведомостей не вызывал сомнений. Под вечер Романов вызвал в присутствие Рокки и свежеиспечённого вице-мэра Громова. После проверки станции помех депутат перешёл к делу:

– Здесь дербанят по миллиону долларс ежемесячно. И это только первые результаты вскрытия, а сколько ещё всплывёт после ревизии. Бригада гребёт поболе, чем мы на кобальте. Причём без риска и оборотного капитала. По данным агентуры всю троицу «крышуют» первые лица МВД и прокуратуры, а до выборов их прикрывал бывший мэр.

Рокки на минуту выключил систему подавления и прослушал рапорт боевого охранения. Затем Громов изложил своё видение:

– Таким «верховным крышам» засылают не меньше лимона «зелени», и генералы будут биться за бабло. Нельзя позволить замам купить нового мэра и председателя Горсобрания. Полицаи обходят наших фигурантов за версту и единственный выход для нас слив компромата на всю компанию.

Бульба достал свои зашифрованные записи:

– Мы водим троицу третий день. На лицо заходы в парламент и Горсобрание, а I зам заносил в управление МВД металлический кейс. А там нас любят и ждут. Две сотни квартир, уведённых у граждан, записаны на фирмы наших фигурантов. Половина, из которых, в основном, однушки и двушки. Жилплощадь уже стоит в продаже или сдана в аренду. Есть три частных домика, пара магазинов и аптека. Своими силами мы легко задавим эту мелюзгу. Но не мешало бы найти союзников.

Романов, как всегда, не искал лёгких путей:

– Предлагаю тряхнуть столичный паханат! Если мы отразим в ревизионных актах завышенные суммы хищений и сбросим материалы в СМИ, у кураторов появятся вопросы к подзащитным. Префекты и комиссары не прощают арифметических ошибок, поэтому спросят недоимки со всей строгостью. На огонёк залетят и конкретные пацаны «порешать вопросы» с кровлей.

Вице-мэр уже мыслил стратегически:

– Я беру на себя градоначальника, а Володя – главу Горсобрания. Вместе и порадуем отцов города, отчётом, как нацисты жируют на наши бабки. Этот доклад встретят с восторгом, как и моё сообщение о возможном банкротстве теплосетей и столичных домоуправлений. После вброса компры Володя объявляет вотум недоверия замам Галкина в райсовете. Так сказать, по следам газетных публикаций. А потом бросаем в прорыв расширенную ревизионную комиссию. Мэру можно обещать долю в ремонтных работах и хлебные места для однопартийцев. Генерала купим синекурой для адъютанта и парой квартир подругам.

Романов размышлял на районном уровне:

– Предложения городскому голове должны звучать, как стремление расширить круг участников ремонтных работ за счёт спонсоров нашего союза. Желательно говорить с ним за накрытым столом с хорошей картой вин. Не примени напомнить: мы готовы привлечь элиту демократов на вакантные места в домоуправлениях, которые кандидаты отвоюют сами.

Вице-мэр поднял вверх два пальца:

– Предлагаю жёстко решить квартирный вопрос и раскулачить замов. Вся уведённая у горожан жилплощадь остаётся в муниципальной собственности. Фактически, махинаторы только переписали договоры найма на свою фирму. Предлагаю силовой захват исполнителей и подручных зама. Далее помещаем их в глухой подвал, где произойдёт добровольный отказ от аренды жилплощади. Позже в том же зиндане работник домоуправления возобновит старые договоры с жильцами. Вернём жертвам реформы квартиры.

Бульба сверкнул белками глаз:

– Отличная идея! Будем брать троих: паспортиста из регистра, начальника отдела домоуправления и зиц-председателя фирмы-прокладки. Допускаю применение третьей степени устрашения, которая гарантирует результат. После обработки главных фигурантов необходимо изолировать. Предлагаю отправить их к Семёну под Вологду на лесоповал. Списки квартирных лишенцев аферисты выдадут сами.

Боб одобрил проект и дал указание приступить к отработке деталей. Назавтра планировались встречи с жителями района.

Но дебют на приёме граждан перевернул все представления политика о долге и чести.

В числе первых явилась бандерша из борделя в детсадике, возмущённая решением райсовета прикрыть заведение. Депутаты отозвали лицензию на массажный салон и мотель, под вывеской которых и процветала бойкая точка на трассе. Мадам вполне соответствовала мировым стандартам, и взгляд жокея дерзко скользнул по крутым изгибам бёдер к коварному обрезу мини.

Девица, почувствовав интерес, поднялась со стула, и распахнутый плащ обозначил фронт грядущих работ. Принимая четвёртую позу Шэрон Стоун, бригадирша приглашала немедленно решить вопрос полюбовно.

Боб резко вскочил с кресла и проводил гражданку к выходу. Для приличия он держал руку в кармане (резко поднялось давление в отсеках). На прощание он пообещал девушке работу в новом детсадике. Красотка развеселилась:

– Так я в саду пашу без отрыва. Сначала воспитательницей, а теперь мамкой. Мне без разницы, кого шлёпать по попке.

Романов, немедля, подготовил проект решения открыть детский сад. Вахта принимателя граждан затянулась. Следующим заявился улыбчивый будочник азербайджанец, мечтавший осчастливить район новой шашлычной без землеотвода. Кавказец умолял оформить разрешение в рамках уличной торговли и аргументировал пожелание банковской упаковкой в 10 килодолларов.

Ди джей привык считать портреты Франклина дипломатами и возмутился:

– Уважаемый, забери свою мелочь и больше сюда не приходи. Тебя разве в ауле не учили, как разговаривать со старшими? И предупреди всех джигитов: на шашлык я сам зарабатываю. Такие вопросы мы решим с другими людьми.

Шашлычник забрал «котлету» и, бросив гневный взгляд на депутата, выскочил из кабинета. Будочник громко хлопнул дверью и буркнул на родном языке «ограш», что означало «ворюга». Сей джентльмен прославился когда-то виртуозной ломкой бонов «Торгмортранса» перед моряцким магазином «Альбатрос», где начиналась его трудовая биография. После смены с бонами он любил прихвастнуть в хорошей компании с девицами или на встрече с куратором из КГБ.

Возьми сейчас Романов доллары, и через час об этом знали бы все рынки. А друзья из бизнеса могли изменить своё отношение к жокею, как к политику.

Хотя общеизвестно – в бизнесе нет и не может быть друзей! Тем не менее, не пристало «тырить мелочь по карманам» при миллионных оборотах магазинов и регулярных «полётах Валькирий».

Жизненные принципы, позволявшие преступать черту закона, сложились у Боба ещё во времена застоя. И действующий режим не предполагал легализации противоправной активности жокея. В нынешние смутные времена элита не считала возможным платить налоги недееспособному государству, получая взамен разбитые дороги, тёмные улицы со стрельбой и больницы без лекарств. Проще платить чиновникам за услуги напрямую, минуя казну.

И государственный аппарат отвечал налогоплательщикам симметрично. Здесь в районной управе Боб столкнулся и с мародёрами, способными отнять у ребёнка последний кусок хлеба.

Праведный поток мыслей нарушили, заглянувшие на огонёк, и заодно «порешать вопросы» посетители.

Нетронутые эволюцией физиономии выражали полнейшее отсутствие идей. Им с трудом давались односложные предложения:

– Слышь, братан! Гера приказал не кошмарить тут конторских шнырей! Зёма, на чужое пасть не разевай! Вкурил?

Телохранители Романова зашли в кабинет следом за братками и широко улыбались, глядя на шпану. Так осматривают своё меню людоеды из африканских джунглей. Боб тоже бросил взгляд на избирателей. Ещё вчера они носили спортивные костюмы со штиблетами и косухами – стандартный дресс-код «шестёрок» конца 80-х. Перед заходом в управу их приодели в «Hugo Boss» с чужого плеча и кожаные френчи от Армани. Гардероб оживляли якорные цепи с крестами навыпуск.

Пацаны оглядывались на охрану, а Романов набрал телефон сантехника:

– Hyvää ilta! (финск. добрый вечер). Коллега, у нас тут два обсоса в канализации. Разберись с ними по понятиям. Мне по рангу не положено. И не забудь профилактику.

Старший братан прильнул к «Мобире» политика, откуда его приводил в чувство непрерывный поток существительных мужского рода. Прослушав вводную, парочка, молча, выскользнула из кабинета. Выходя, они тихо закрыли дверь. От скуки Романов вспомнил сексапильную бандершу из детсада, отложив в сторону клиентскую карточку «Фантазии ваши – девочки наши!»

Этим вечером жокей узнал много нового о жизни города. Пожилая семейная пара доложила депутату о новой базе инопланетян в доме напротив, где ещё и производят амфетамины. А в подвале школы №17 по ночам работает ядерный реактор. Боб имел богатый опыт общения с пациентами палаты №6, которых переубедить невозможно и небезопасно. Поэтому он вежливо объяснял старичкам:

– Объект находится в разработке спецслужб и в ближайшее время все злоумышленники будут обезврежены.

Ди джей словно ощущал щупальца и присоски, спешивших к нему на приём энергетических вампиров. Бабушкам не терпелось подключиться к мощному биополю политика и подзарядить севшие батареи.

Поднаторевший в шоу-бизнесе жокей разыгрывал бюрократа из миниатюр неповторимого Аркадия Райкина. Роль помогала держать сосущих на безопасном расстоянии. Он талантливо изображал государственного мужа, не переставая переговариваться с вице-мэром по телефону. Трёхчасовую атаку населения предстоит отбивать каждый понедельник, поэтому политик часто вскакивал из-за стола с вопросом: – Так что у вас было? – и расхаживал по кабинету.

В такой обстановке заряжающим никак не удавалось подключиться к разъёму депутата, но попытки не прекращались.

У порога возник очередной проситель, распространяя в приёмной невыносимую вонь. Он размахивал пачкой счетов за квартиру, приговаривая: – Отказываюсь платить за воду и канализацию! Я второй год не пользуюсь душем и унитазом! Требую пересмотра платёжек!

Волна смрадных зловоний захлестнула помещение. Романов рывком распахнул окно и глотнул свежего воздуха. Он уселся на подоконник, поливая кабинет освежителем из баллончика. Газовая атака увенчалась успехом: депутат распорядился пересмотреть коммунальные платежи и выпроводил вонючку. Довольный дедок отхлебнул тройного и, распугав народ в приёмной, направился в баню.

Боб не спешил покидать позицию у окна. Он разглядел на паркете целую колонию кровососущих, занесённых водобоязненным дедом. Педикулёз – окопная болезнь, которая поражает только настоящих героев. В два прыжка Романов покинул помещение, куда уже спешили борцы с насекомыми. Приём возобновился в совещательной комнате.

На десерт явилась, обиженная на весь белый свет, психохулиганка весьма зрелого возраста и телосложения. Депутат, как водится, стал первопричиной всех её бед, включая мужа-алкоголика и любовника-импотента. Романов, не задумываясь, вызвал начальника жилотдела, которого выругал у порога:

– Ты, сволочь, когда начнёшь работать? Видишь, как человек страдает! Какие принимаются меры? Немедленно исполнить и доложить!

При этих словах посетительница схватила вошедшего за руку и, причитая, «пошли исполнять» потащила в отдел. Бедняга вернулся к Романову через час, еле ворочая языком. Взлохмаченный чиновник стирал салфеткой помаду с лица и робко разглаживал измятый пиджак:

– Я выполнил все указания. И даже два раза на «бис». А теперь мне позарез нужен выходной.

Боб одобрил рапорт и вручил герою дармовую бутылку «Black Label» со словами:

– Нам не дано знать где, когда и с кем мы закончим свой рабочий день!

Он и сам хотел выпить эти 0.7 литра из горла одним глотком, чтобы забыть сегодняшний приём граждан.

Еженедельный ритуал изматывал, как марш-бросок с полной выкладкой. За год работы приёмником из Романова мог получиться законченный бюрократ-мироед во II стадии алкоголизма. Ди джей задумался над оптимизацией процесса приёма граждан, но поток мыслей прервал телефонный звонок Шермана:

– Привет депутатам! Прими неофициальную ноту протеста нашей конторы по поводу реформы в районной управе. Есть мнение остановить экстремального политика Романова, не выбирая средств. Тебе придётся оставить заместителей Галкина в покое. Сейчас к тебе зайдёт мой сотрудник с инструкциями нашего ведомства.

Депутат ответил резко, оставаясь в рамках приличия:

– Это сигнал о начале боевых действий или последнее предупреждение? Мы уже потихоньку воюем, как ты заметил! У меня под ружьём почти 300 профессионалов, экипированных по последнему слову. В крайнем случае, мы выведем на улицу российские танки, если потребует обстановка. Арестовать меня не позволяет депутатский статус, для снятия которого у вас не хватит голосов в Думе.

Через минуту в кабинет ввели нового советника Шермана, который к удивлению охраны, оказался негром. Ничуть не смущаясь, оперативник внушительных размеров зачитал циркуляр своего ведомства. Шипящие «S» и подчёркнуто твёрдые «D» выдавали в нём уроженца Чикаго. Здоровяк одолел короткий текст без запинки:

– В дальнейшем вам надлежит согласовывать все решения и законопроекты с нашим консультантом, который на днях вводится в штат управы. Любые самостоятельные акции запрещаются. В случае неповиновения мы оставляем за собой право использовать эффективные методы борьбы с терроризмом.

Депутат Романов уточнил:

– Вплоть до физического устранения. И мне это предлагает нигер!

Американец побелел, насколько возможно, и рванул на себя плечевую кобуру. Но хук чемпиона Украины опередил чикагского отморозка и тот сполз по стенке. Рокки с криком «Ну, сука!» сгрёб беднягу в охапку и вытащил в предбанник.

Раздался звон стекла, и посланец вылетел со второго этажа на проезжую часть, где угодил под проходящий самосвал.

Через открытое окно доносился баритон вездесущего Першинга:

– Негритянские десантники уже высаживаются в столице Эстонии. Как утверждает водитель самосвала, темнокожий громила свалился под колёса прямо с неба. В руке у погибшего пистолет «Glock 17» штатное оружие офицеров НАТО. За что погиб этот боевик покажет будущее.

Бульба, глянув вниз, закрыл окно:

– Ненавижу чёрных! Всех, кроме, Али и Джеймса Брауна.

Предрайсовета подвёл итоги первого депутатского приёма:

– На лицо весь спектр избирателей: проститутка, шашлычник, братва и на десерт – летающий негр. Житья нет от чёрных! Всё небо заполонили! Самосвалу проехать негде!

Но проблема дискриминации негров пока не входила в число приоритетов депутата. Он занимался коммунальными сетями.

Новые либералы ловко включили паутину труб и кабелей, опутавших городские трущобы, в сферу своего влияния. Железобетонные коробки строились в условиях бесплатного отопления с запасом прочности на 30 лет. Но сегодня, продуваемые насквозь «хрущёвки» и дырявые «брежневки», фактически отапливали атмосферу на радость теплоэнергетикам.

Тоталитарный режим нагревал воду в теплосетях за счёт отработанного пара из турбин, генерирующих электроэнергию на ТЭЦ. Фактически, дома отапливались побочным продуктом тепловой электростанции за копейки. Но современные бизнесмены от энергетики придумали продавать сетевую воду тепловикам втридорога. А последние с размахом обували горожан. Столичные теплосети не располагали своими котельными, владея только трассами и бойлерными станциями, но уверенно закладывали в цену маржу в 500%.

Таким образом, сотни тысяч обитателей бетонных джунглей попали под коммунальный каток жирующих монополистов-людоедов. Гангстеры от ЖКХ наступали вперёд под знамёнами либеральной экономики и рынка.

Квартплата уже вдвое превышала пенсию и минималку, а боссы ЖЭКов выезжали из кочегарок на «Ягуарах» и «Порше».

Когда-то Советский режим переселил обитателей бараков и подвалов в «хрущёвки», но спустя 30 лет многим захотелось назад. Сразу после ликвидации социалистических жилкомхозов новая власть отменила и дотации на квартплату, которая одномоментно выросла в разы. Содержание убогих клоповников повесили на жильцов, а Горсобрание ежеквартально повышало тарифы на тепло и обслуживание. Вводили даже налог на собак и кошек.

За выборный период Боб планировал пробиться к денежным кранам в теплосетях и установить контроль над домоуправлениями. С этими невесёлыми мыслями он покидал управу в окружении телохранителей.

У самых ворот застыла серебристая «Ауди» службы наблюдения, которую жокей опознал по антеннам спецсвязи. На заднем сиденье в модном пальто прикуривал его старый знакомый Женя Бондарь. Едва депутат показался из подъезда, шеф топтунов выскочил из машины, как чёрт из табакерки:

– Хярра Романов, будьте так добры! Вам придётся проехать с нами!

Но член Горсобрания, разумеется, возражал.

Господин депутат имел при себе удостоверение с предписанием:

«Податель сего не может быть задержан, арестован или подвергнут обыску и досмотру».

Циркуляр печатался крупными буквами специально для органов, которые целенаправленно изводили народных избранников. Романов помахал книжечкой, подтвердив свой статус:

– Товарищ майор! Я рад нашей встрече. Вы, вероятно, не слышали о депутатской неприкосновенности? Директор охранки сможет побеседовать со мной только по представлению судьи и после лишения иммунитета Городской Думой. Любое давление на депутата, как представителя законодательной власти, наказуемо в уголовном порядке. Да и о чём говорить народному избраннику с пособником контрабандистов и налоговых мошенников.

Бондарь нервно прикурил от сигареты:

– Господин депутат, мне поручено передать вам пожелание не спешить с решением кадровых вопросов. В районной управе трудятся уважаемые и нужные нашей конторе люди. Не становитесь у органов на пути.

Романов предвидел такой ход событий:

– Эти трудяги облегчили кошельки горожан и бюджет на миллионы долларов. А скоро мы заслушаем отчёт ревизионной комиссии о договорной дисциплине в управе, где аудиторы не акцептируют ремонтные работы. Как отреагирует на резюме свободная пресса? Мой совет – молча, отойдите в сторонку. Повесим на троицу всех собак!

Бондарь выдержал паузу:

– Авантюризм в чистом виде. Но я доведу предложение до руководства и, возможно, твоя позиция найдёт понимание.

Боб церемонно раскланялся:

– Мой горячий привет шефу! В новой Думе полно его бывших клиентов по спецслужбе из «Виру»: валютные давалки, щипачи и фарца. Эти люди злопамятны! А напоследок предупреждаю: уберите наружку! Иначе, буду вынужден сделать официальное заявление.

Проревев на прощание турбодизелем, «Ауди» наружного наблюдения вылетела в открытые ворота. Телохранитель у джипа подал сигнал «тебя ждут в машине» и открыл дверцу. На заднем сиденье «Ленд Крузера» дремал утомлённый тостами глава района Галкин. Боб тряхнул крупного хозяйственника:

– Добрый вечер, товарищ Галкин! Как удои сегодня?

Царёк, наконец, пришёл в себя:

– Тяжёлый день выдался. Отпустил водилу, а потом накатил с Натахой. До дома подбросишь?

Голова стотысячного района громко просморкался и не только:

– Всё правильно, Володя! Этих гадов давно пора к ногтю! У меня просто не хватило терпения. За это время они насосались и теперь решают вопросы через мою голову. Трудно тебе придётся.

– И тебе нелегко, Ваня! Целый день поднимаешь ножку Наташки и рюмки. Я скошу этих мародёров из принципа за нарушение субординации. Совсем стыд потеряли, хотя начинали под твоим началом. Здесь нельзя оставлять недобитков, а то начнут стрелять в спину.

Галкин утирал нос, не переставая икать:

– А всё из-за водки! Такую страну развалили! Сухой закон сразу обрушил бюджет Союза. Ведь на алкоголе казна зарабатывала 50 миллиардов, и людям было, чем заняться. Убрали водяру, и народ задумался, что недопустимо. Вырубили виноградники и тут же заволновался Кавказ. К джигитам пришла бедность, и они сразу достали оружие.

Боб подхватил любимый припев демократов:

– А прибалты взбунтовались, когда кончились сардельки с пивом? Утилитарный подход! Сначала изжила себя идея, а потом загнулась и экономика. Нам нужна принципиально новая концепция, которой пока нет даже в зачатке.

Джипы остановились у небольшого коттеджа в элитном районе, где обитал идейный противник сухого закона. Галкин подытожил на прощание:

– Вот отжалели за покорность! Жалкий приют оппортуниста.

С этими словами председатель райисполкома выпал из машины. «Жалкий приют» с бассейном тянул на 800 кв. метров, и жокей попросил Бульбу повисеть на телефоне «оппортуниста». Боб усмехнулся, поглядев на удаляющийся силуэт. Камерный спектакль чиновников прошёл без аншлага. На выезде из частного сектора доложился слухач Тайсона:

– Он только что отзвонился I заму и дал указание продолжать разработку.

Предрайсовета только ухмыльнулся. В потёмках он разглядел тёмную фигурку на сиденье джипа сопровождения, которая материализовалась на перекрёстке в бухгалтершу Наташу из управы. Девушка пересела к Романову, немедленно наполнив салон тонким запахом духов «Агент провокатор».

Боб и раньше изучал Наталью – любимую девушку I зама Галкина. При зарплате в 200 долларов она выглядела на 10 тысяч. Золотые часы «Картье», украшения от «Тиффани» и деловой костюм «Валентино» – не самая подходящая униформа для бухгалтера районной управы.

Тем более, когда тебя окружают унисексы в нарукавниках и с «Примой» за ухом. Среди высших чиновников республики считалось хорошим тоном носить на службу парадный костюм от «Бриони», а рангом пониже – «Hugo Boss». Последний, как бренд от создателя формы гестапо, был очень востребован в охранной полиции.

Ну а руководители муниципальных отделов предпринимательства приглашались на приёмы дензнаков в спецодежде от «Валентино». Пиджаки этой коллекции выпускались с зашитыми карманами, поэтому конверты принимались в стильные папки с документами.

В социальных отделах, наоборот, предпочитали одноразовые костюмы для покойников, которые сжигались после визитов чиновников в приюты и ночлежки. Кровососущих насекомых этих заведений не брала даже химчистка.

Романов высоко оценил осиную талию и округлую грудь финдиректора, особо отметив точёные ножки.

Ежемесячное содержание Натальи обходилось заму в пару годовых зарплат, и она того стоила. Очевидцы сравнивали конкурс на место бухгалтера с отбором на финальный подиум «Мисс Таллин». В силу своих лет Наташа не застала «звёздные» годы ди джея, о которых с придыханием вспоминала её старшая сестра. Но сейчас в джипе и она испытывала восторги девчонок диско-бума, потерявших невинность на заднем сиденье «тройки» жокея.

Обычно дефлорацию сопровождал «Pink Floyd», а в исключительных случаях – Jean Michel Jarre. И ди джей вспомнил юность:

– Итак, дорогая, чай, кофе, Брейк данс! Мы оба при исполнении.

Наталья глубоко вздохнула и приникла к Романову молодой грудью без лифчика. Боб боролся с давлением в левом кармане, продолжая приём граждан района. Девушка числилась в регистре его подведомственной территории. Финдиректор пошла на сближение:

– Господин Романов, мне очень стыдно, но я хочу попросить защиты. Меня сегодня опять подложили под Галкина, но он уже уснул. Я посвящена во все детали их махинаций и, если что… Словом, мне страшно. Мой хозяин совсем извёлся и потерял интерес к женскому телу.

Девушка зашлась в рыданиях, и жокею пришлось её обнять:

– Натали, тебя подкладывают «под тело» по команде, но я не рвусь в число твоих клиентов. Мечтаешь пошпионить или добыть пару фоток в койке! Давай дерзай! Но учти, я этих живодёров всё равно уничтожу! Так что лучше отойдив сторонку.

Главбух не переставала реветь:

– Что же будет, меня посадят? Они могут поджечь бухгалтерию вместе с документами. Я остаюсь главным свидетелем, а это страшно. Начальник целыми днями крутится с бандитами и полицейскими. Нас всех поубивают.

Кортеж направлялся в офис «Global», где, несмотря на поздний час, горели окна. Рокки и Тайсон немедленно удвоили караул, а охрана утроила бдительность. Бульба и Громов зашли в контору в ногу с Романовым. Для начала заслушали Натали:

– Мне всё известно про махинации с ремонтным фондом и квартирами. Большая часть сумм проходила по «серой» бухгалтерии, а в ЖЭКах свой бухучёт. Все фиктивные счета до сих пор в нашем архиве и после ревизии меня затаскают по допросам. Статей за соучастие в хищении пока ещё никто не отменял, но до суда надо хотя бы дожить.

Громов отреагировал мгновенно:

– Натаху спрячем здесь в конторе под усиленной охраной. Я лично готов стать телохранителем! Завтра члены ревизионной комиссии под присмотром полиции произведут выемку документов в районной управе. Слава богу, городской комиссар находиться в моей юрисдикции. А потом Боб, как в юности, скомандует: «Let’s go disco!» (Вперёд диско!) и начнём шоу.

Бульба достал сигарницу и пробурчал:

– Мы водим его целыми днями, и кое-что накопали. Этот I зам заказал билет с открытой датой до Малаги. Слегка пуганём лоха, и он сам дёрнет в свою Марбелью. Мой человек на таможне подсунет пакетик герыча в багаж. А потом аминь! Был зам и нет зама! В хате мы ему устроим тёплый приём! Очко крупного расхитителя будет востребовано джигитами. Есть там пара самородков с гор. А Натаху я согласен адоптировать прямо сейчас!

Романов осадил боксёра:

– Вообще-то, вы на моей административной территории и право первой ночи за мной. После сального и храпящего центнера с тройным подбородком бухгалтерия получит идеального производителя. Завтра у нас большой день – выходит передовица Першинга в вечёрке, а потом маски-шоу в бухгалтерии.

Наталья держалась за Боба двумя руками и вытолкала жокея в предбанник, откуда пара поднялась на последний этаж. Здесь, заблудших в коридорах власти, ожидали апартаменты класса люкс. Девица залпом осушила предложенный бокал шампанского и скрылась в душевой. На диванчике французским букетом благоухали: деловая мини-юбка, ажурное бельё бизнес-леди и колготки сеточкой.

Читателей уже утомили образы стройных блондинок на тернистом пути героя, поэтому, сегодня из душа выпорхнет жгучая брюнетка на шпильках. Не будем отвлекать любителей детективов описанием изящной фигуры главбуха, слегка прикрытой золотой цепочкой на левом запястье. Предрайсовета не имел возможности проверить мастерство Натали в бухучёте, но в науке страсти нежной она достигла определённых высот.

Плейбой Романов выгодно отличался от бесформенных подопечных Наташи спортивной фигурой и умением завести партнёршу. И через 10 минут спальня огласилась женскими стонами и страстной мольбой «ни за что не останавливаться».

Этой ночью депутат Романов неоднократно нарушил первую заповедь политика: «Не спать с подчинёнными на подведомственной территории». Поглаживая упругую грудь третьего размера, предрайсовета успокаивал совесть:

– Бухгалтер подчиняется непосредственно главе района, а граница округа проходит по кровати.

Поэтому следующий раз он преступил моральный кодекс на диване, который находился за границей его территории. Под сводами прозвучали признания в любви и клятвы верности на весь выборный период, что характерно для специалистов в сфере бухучёта.

Пока в номерах люкс рождалось большое и светлое чувство, печатные станки типографии «Октябрь» выдавали трёхцветную версию очередного скандала. Главный ассенизатор жёлтых страниц уже подготовил название заказухе – «Вадер-гейт», что созвучно фамилии I зама. Передовицу украшали снимки свежеосыпавшихся подъездов и копии смет фантомных ремонтных работ.

Материал подавался на фоне роскошных вилл фигурантов в Марбелье. Публикация огорошила таллинцев целым списком домов, испытавших на себе все блага текущего ремонта и профилактики.

В деле о «Мёртвых душах» фигурировали сотни фамилий и адресов, вычеркнутых живодёрами из нормальной жизни. Перечень квартир, захваченных функционерами, занял весь подвал вечёрки. Прифронтовой Таллин, едва освещённый рекламой, мирно дремал в ожидании новых разоблачений.

Металлисты на окраинах лениво постреливали из китайских «ТТ», где-то на заброшенном заводе рванула граната «Ф-1».

Пьяные российские танкисты от скуки гоняли трассирующими крыс по плацу, и цветные огоньки переливались праздничным салютом. Не мог заснуть только I зам, которого разбудил брехливый соседский пёс. Дворняге не давал покоя громкий храп из кустов, где недавно пристроилась машина наружки.