Текст книги "Крах системы. Исторический детектив"

Шведский бандеровец заулыбался:

– Уважаемый, ваши предки, похоже, выходили на большую дорогу и грабили честных контрабандистов. Но мне кажется, мы можем договориться.

Внук действенно подключился к переговорам и вместе с Казаковым и Романовым побывал в Лондоне, где готовились контракты с концертными продюсерами супергрупп. В кабинете у графа состоялась встреча с Китом Эмерсоном, после которой Шерман сильно зауважал Мишу Казакова.

Маэстро туманно представлял себе Россию, как родину Модеста Мусоргского, чьи «Картинки с выставки» он так безжалостно интерпретировал. Образованный рок-музыкант поинтересовался возможностью побывать в музее и на могиле великого русского композитора.

Романов ошеломил всех широтой кругозора, когда без справочника рассказал про дом музей автора «Бориса Годунова» в Псковской области.

Грустная история про могилу Мусоргского, которую забыли перенести при реконструкции мемориального кладбища, вызвала бурю эмоций. Памятник композитору с помпой установили в Некрополе мастеров искусств, а прах закатали асфальтом под автобусной остановкой. Та же участь постигла и захоронение его соратника Бородина.

Тем же вечером музыковеды побывали на концерте, возрождённых в «золотом» составе, «Deep Purple» на арене «Уэмбли». Набитый стадион не желал слушать новые опусы группы и требовал классику. Невозмутимый Ритчи стартовал с «Highway Star» и трибуны благодарно взревели.

На бис после долгих поклонов выдали «японскую» версию «Smoke on the Water», от которой дрогнули стекла в квартале, и Темза потекла вспять. Контуженый Казаков дал задание графу: обеспечить явку «живой легенды» в Таллине на 100%.

Два месяца мощной рекламной компании в Москве, Ленинграде и Риге дали отличный результат. Желающих увидеть живьём кумиров юности хватало и без рекламы. Таллинские гостиницы не могли принять такого количества фанов, поэтому гостей фестиваля разместили в пустующих летом школах.

И вот, наконец, настал чудесный день открытия советского Вудстока, поддержанный небесными силами и солнечной погодой. Кассы с трудом справлялись с наплывом, а денежную массу ежечасно увозили в банк мешками. В первый день на Певческом поле собралось почти 100 тысяч, и народ продолжал прибывать. Людские колонны запрудили всё Нарвское шоссе.

Кто из советских комсомольцев мог мечтать о концерте «Purple» или «Zeppelin»?

Этот музон переписывали после уроков на раздолбанных «Нотах» и «Айдасах», силясь разобрать на восьмой копии английские слова песен. Шерман стоял рядом с Бобом на «капитанском мостике» Певческого поля, где расположились датские телевизионщики. Отсюда открывался роскошный вид на безбрежное людское море, окружённое, словно авиабаза, вышками свето– и звукотехники. На главной звуковой башне в центре поля реял флаг фестиваля. Романов хлопнул Шермана по плечу:

– Мы сделали это! Если бы мне предсказали такое лет десять назад, набил бы мечтателю рожу от безысходности. «Зеппелин» играет в квартале от моего дома! Слышишь, как падает «железный» занавес за горизонтом?!

Словно в подтверждение слов на сцену выкатился разогрев – пионер советского дет-металла группа «Коррозия металла». Финский саунд-менеджер выставил настолько убойный звук, что даже Майкл офонарел по-русски. Такое в Совке непостижимо! 200 киловатт от «Magnat» и море света обрушили на столицу шквал звука, от которого на трассе встали автобусы и в километре от сцены замерли трамваи.

Мистерия продолжалась точно по сценарию Казакова-Романова…

Неподалёку на рейд встал десантный корабль, отправив с вертолётной палубы небольшой «Камов», который вскорости присел на площадку перед сценой.

И тут по певческому полю пронёсся смерч – из «КА-26» на землю шагнули Пейдж и Плант! С ними, разумеется, не появился Джон Пол Джонс, зато дух тёзки Бонэма витал над головами. Стотысячник ахнул, хотя им и представили не оригинальный состав «Led Zeppelin», а его костяк с сопровождением.

А когда по полю покатился знаменитый гитарный риф из «Whole lotta love», по притихшему Финскому заливу пошла зыбь. Над средневековым Таллином сегодня царили маги школы Алистера Кроули, а бурные потоки коллективной энергии двигали фуражки на милицейских затылках. Даже «Михал Сергеич», призывавший ускоряться с плаката, поднял два пальца вверх в честь легенды хард-н-хэви.

Спецслужбы Великобритании разработали вредоносный дирижабль «Led Zeppelin» для опыления отравой территории СССР, предварительно испытав его на миллионах поклонников в США. После «Битлз» английское нашествие в штаты предприняли металлурги.

И вот, наконец, настал и день «Икс», когда тяжёлые калибры натовских «Маршалов» и «Фендеров» с «Гибсонами» ударили по живой силе главного противника. Солнце безуспешно стремилось погрузиться в воды залива у острова Аэгна. Стояли чудесные белые ночи. Музыкальная мистерия кульминировала роскошным видом на закат и проникновенными аккордами «Лестницы в небо». Но вдруг людское море до самого горизонта вспыхнуло тысячами зажигалок. И тогда Роберт Плант голосом потерявшего девственность подростка пропел известные всей планете строки:

– Та, кто ищет в каждом блеске злато,

себе закажет лестницу на небеса.

Внук не разделял всеобщего восторга и восхищения визитной карточкой «Led Zeppelin», считая «Лестницу» талантливым плагиатом трека американской группы «Spirit». Говорят, Джимми Пейдж сам просил гитариста «Спиритов» Рэнди Калифорния показать ему гитарные аккорды песни «Таурус», которые маэстро в дальнейшем мастерски интерпретировал. Тем не менее, многозвучие ля минор на фоне хроматической басовой линии используется композиторами веками. Но кто сегодня вспомнит заурядную рок-группу «Spirit» из Лос-Анджелеса?!

Тут Шерман заметил слёзы в глазах далеко немолодых охранников.

Эти мужчины впервые услышали «Лестницу» в 71-м на волнах финского УКВ в стерео. А затем подсматривали за рок-музыкой в программах соседского телевидения «Юлейсрадио». Но большинство гостей фестиваля из Москвы, Ленинграда и Риги улавливало новости рока под рёв глушилок в эфире от BBC.

Эпицентр распада перемещался в Прибалтику и через пять лет этих фанатов разъединят границы, как государственные, так и социальные. Кого-то кривая выведет к кормушке бюджетного распила, а наиболее отличившихся – к мусорным бачкам.

Но в данную минуту, опьянённые угаром плюрализма, они стояли плечом к плечу: москали, хохлы, чухна, бульбаши и лица кавказской национальности. Этот интернационал поддержали датчане и шведы. Сто тысяч все вместе орали припев:

«Living loving maid» – Милая, славная – она просто женщина!

Постаревшие голландские хиппи выбрасывали в небо руки в золотых часах и цепочках, присоединяясь к хору славян. К VIP-трибуне пританцевал Миша Казаков с вязанкой просроченного «Карлсберга», который здесь раздавали по 5 рублей. Партнёры Романова подогнали на фестиваль пять вагонов по цене доставки. В другой руке замзав держал тоже сильно перестоявший «Larsen» VSOP, который поглощал лошадиными глотками. Закусив лимоном, он промычал:

– Вот что, тёзка! Даже если за наш концерт снимут очередного первого секретаря, а нас уволят в запас, он того стоит. И не только из-за бабок, хотя деньги пока не отменяли. В жизни этих десятков тысяч совков ничего подобного не происходило. Наш фестиваль навсегда останется первым, а все последующие станут рутиной.

Закончив пророчество, он отполировал коньяк пивом. Боб стоял рядом, раскачиваясь вместе с людским морем в такт «Песне иммигранта»:

– Сражаться с ордой, поём и кричим – я иду Валгалла!

Он глубоко затянулся сигариллой: – Удивительно, но даже детская мечта приносит дивиденды. Всю жизнь я делал бабки на западной музыке, тащил без спроса их интеллектуальную собственность. А сегодня я впервые плачу за это.

Тем вечером в кассу набежало 12 миллионов рублей, не считая валюты и выручек торговых точек. Гости сметали шашлыки и карбонаты, десятками тонн, запивая пивом в тех же объёмах. Под нож в республике пошли отары овец, целые свинофермы и коровники. О судьбах домашних животных статистика умалчивала, хотя бродячие собаки исчезли в столице, как вид.

Единственный в Таллине пивной завод, выпускавший два сорта пенного с зовущей маркой «Саку», работал на запредельной мощности. Внука потрясло качество и количество звука и света на сценах, доставленных из Копенгагена двадцатью фурами. Он дважды сбился после 60-ти, не досчитав до конца низкочастотные сабвуферы. А по периметру ещё установили особо мощные рупоры и фронтальную акустику.

Прямо на эстраде светились два громадных проекционных экрана с трансляцией концерта.

Зрители видели своих кумиров издалека и с любой точки. Часть аппаратуры приплыла из Дании по заказу Романова, для монтажа в новой дискотеке и должна была незаметно исчезнуть с площадки. Прямо под носом у тысяч фанатов техники укрепляли опоры сцен и башен болванками кобальта и титана, которые завозились тоннами в закрытую зону фестиваля.

Смущённый Боб сознался Шерману:

– Всего-то 50 тонн кобальта уйдёт за кордон вместе с техникой и конструкциями сцены. Назовём это «грузами для противовеса», хотя на чугун они не похожи. Тем самым, мы рассчитаемся с графом за группы.

А на третий день форума здесь ждали вторую легенду 70-х – супергруппу «Deep Purple», причём в «золотом» составе с Гилланом и Блэкмором.

«Пурпурная» пятёрка взорвала поляны фестиваля классическим «Fireball», продолжив терзать массы собранием своих сочинений. Количество пивных бочек в разы превышало число посадочных мест и амбразур «типа сортир». Поэтому нетерпеливые посетители интенсивно удобряли и орошали близлежащие заросли.

В середине концерта «звёзды» позволили фанам немного расслабиться, а заодно «покурить и оправиться». Лорд и Пейс дуэтом вспоминали джазовую юность, а остальные участники группы утоляли потребности пьющих организмов. Пока ритм секция отрабатывала квадрат на тему «Lazy», толпы «пёрплведов» занимали в кустах стоячие места.

Сидячие к тому моменту уже разобрали. В воздухе повисло ожидание мега хитов «Highway star», «Child in Time» и «Smoke on the Water». В кустах журчали ручьи, образующие мутную реку.

И вот, наконец, импровизацию непьющего дуэта разорвало душераздирающее гитарное стаккато Ритчи, представляя хит сезона 1972, известный, как «Песня поджигателя». Гитарист предпочёл концертную версию, озвученную на диске «Made in Japan». Под рокот натовской гитары «Fender Stratocaster» ёлочные посадки пришли в движение. Из зарослей на склоне синхронно, как поплавки, вынырнули тысячи голов.

Виртуозное глиссандо в интродукции опуса вытолкнуло из зелёнки все засадные полки ценителей. Несметные колонны, подтягивая штаны, вприпрыжку спускались с холмов лавиной. Отдельным парочкам пришлось прервать и более приятные процедуры под девизом Вудстока: «Make love not War». Внезапный прорыв прозаседавших грозил опрокинуть башни и эстакады прожекторов, укреплённые тоннами кобальта.

По приказу Казакова наседавшую толпу остановили пиротехники, выпалив досрочно весь финальный фейерверк.

Когда же Гиллан взял первые ноты «Child in Time», поле опять озарилось тысячей огней. Восхищённый Шерман вновь ощутил себя за рычагами машины времени, которая вернула внука в Нью-Йорк 1973 года. Там молоденький Гиллан перемигивался с Блэкмором у рампы, хотя они полгода не разговаривали. Вот со сцены университетского клуба Хофстра пронзительный голос Йэна Гиллана затянул:

– Милое дитя времени, ты видишь грань,

что разделяет добро и зло….

А внук впервые прочувствовал свои 30 с хвостиком.

Как правило, концерты «звезды» джаза и «фьюжн» Билли Кобэма сопровождали странные комические происшествия, связанными с колоритной личностью самого барабанщика. И последний день фестиваля, когда он вышел на сцену, не стал исключением. Маститый ударник и композитор привёз в Таллин совсем новую программу и молодых музыкантов, а народ по привычке ждал нетленки, вроде «Red Baron».

Популярный эстонский джазмен, вдруг ставший крупным бизнесменом, мечтал вживую услышать «Барона», которого копировал с группой в юности. На пути в закулисье стояли грозные секьюрити, и он решил забросить на сцену записку с заказом «Red Baron». В карманах не нашлось иных тяжёлых предметов, кроме пачки Франклинов в банковской упаковке (10000 USD). Послание с нагрузкой удачно приземлилось на сцене.

Но Кобэм не зря родился в Панаме, а потом служил в «беретах» барабанщиком. Перед окончательной посадкой к ударной установке, он отрабатывал в гетто удары по корпусу и в челюсть. Впрочем, эстонский богатей не собирался эпатировать мировую знаменитость – просто очень хотелось заслушать живьём любимого «Барона».

Билл уловил общий смысл послания и, подцепив пачку барабанной палочкой, провозгласил всему певческому полю:

– Красным я сыграю «Барона» бесплатно, а эту мелочь мы пропьём все вместе в пресс-баре! Поехали, товарищи!

Основоположник стиля «фьюжн» в третий раз в жизни выступал перед полем в 100 тысяч зрителей, да ещё на аппарате в 200 киловатт. Он постарался подарить слушателям незабываемую версию «Барона», дроби которой прочувствовали ещё 100 тысяч на окраинах города. Рабочие кузнечного цеха приняли соло Кобэма на ударных за гидравлический пресс, поспешив на завод.

Раскатистая картечь виртуоза обрушилась на окрестности артиллерийской канонадой, а сдвоенный бас-барабан, четыре тома и целая кухня перкуссии озадачили пенсионеров соседнего городка.

В популярной трактовке «Барон» звучал, как диско-хит для глухонемых и привёл неподготовленную аудиторию в первобытный восторг. Но этот бестселлер 1974 года пришлось играть на «бис» и в финале концерта, когда та же верная рука забросила к бас-барабанам сдвоенную пачку Франклинов.

Ударник явно переоценил собственные возможности по освоению 30 тысяч долларов в пресс-баре. Он выступал в самых дорогих элитных клубах и казино, где такую сумму тратили на лёгкие закуски и шампанское. Здешний бар отличался невообразимо низкими ценами на алкоголь и икру, а также широким ассортиментом неизвестных миру коньяков. Поэтому компания из трёх сотен, просочившихся к стойкам джазменов, потеряла человеческий облик всего за 5 тысяч долларс.

Разумеется, Казаков и Шерман оказались в их числе. Причём, Миша порывался сыграть джем с самим Кобэмом. На рюмках! На оставшиеся 25 тысяч Билли купил охотничье ружьё Геринга с именным сертификатом, подписанным Адольфом Шикельбрунером. Сам раритет, как и документ, серийно изготавливали умельцы здешнего почтового ящика.

Далеко не всем мастодонтам рока улыбнулась удача за «железным» занавесом. Не самым блестящим вышел советский дебют у рок-менестрелей из Блэкпула – группы «Jethro Tull». Лидер ансамбля и художественный руководитель Иен Андерсон получил настоятельные рекомендации оргкомитета порадовать фанатов своей классикой. Ему даже представили примерный сет-лист с рекомендованными пьесами, а именно: «Aqualung», «Song for Jeffrey», «Serenade to Cuckoo» и прочей мелодистикой.

Романов сочинил по этому поводу целое письменное воззвание к композитору «о неготовности советской аудитории воспринимать революционные новинки супергруппы».

Но эпатажный Андерсон был продуктом молодёжного бунта конца 60-х, и целое отделение испытывал терпение певческого поля незнакомыми опусами про нефть Северного моря. Но допеть здравницы норвежским нефтяникам фронтмену «Jethro Tull» не дали финские поклонники, забросав группу банками с продукцией купца Синебрюхова. После чего концерт перешёл в привычное русло и поле рёвом встречало «Bouree» и «Warchid» по заявке Романова. Опалённые «Дыханием локомотива» поклонники, а вместе с ними всё Северное побережье, едва не глотнули парку из ядерной топки города Палдиски.

В эти минуты всего в 30-ти километрах от сцены фестиваля на аэродроме Эмари создалась внештатная ситуация: в тренировочном полёте у штурмовика отказала автоматика ракеты «Х-29». Не первый год «СУ-25» утюжили учебными ракетами небольшой остров-полигон в заливе. В перерывах между налётами стройбат устанавливал там новые макеты вражеских танков «Абрамс» и собирал отлетавшие своё секретные обломки.

Но в этот раз один из убийственных снарядов застрял в подкрыльном замке при стрельбах и отказался лететь.

Садиться с таким грузом запрещали все инструкции, и пилот проводил демонстрацию фигур высшего пилотажа, рассчитывая сбросить смертельный груз.

Учебная ракета «Воздух-земля», хотя и отличалась скромным боезарядом, могла разорвать при посадке штурмовик вместе с экипажем. С земли приказали сделать последний заход, а затем катапультироваться, направив самолёт в море.

Когда пожгли остатки керосина, лётчик сделал последнюю попытку, резко выпустив шасси над запасной полосой аэродрома. Ракета неожиданно ожила, запустила маршевый двигатель и поразила неустановленную цель на границе города. О ЧП уже сообщили в штаб округа, где, бросив все дела, застыли у аппаратов ВЧ связи генералы.

Ракета пронеслась над городом и учебным центром подводного флота и грохнула где-то за холмами. Штурмовик заходил на посадку. Новый противотанковый «СУ-25Т» проходил доводку на военно-воздушной базе под Таллином и готовился к запуску в серию.

Заходя на посадку, лётчик не знал, что его ждёт на земле.

Прямо на взлётной полосе могли сорвать погоны или приколоть орден. Всё зависело только от того, какую цель поразила непослушная ракета «Х-29» за холмами. Но этого лётчик не мог знать. Даже учебная ракета при точном попадании могла разнести жилой дом.

После счастливой посадки пилота обрадовали:

«Х-29» разворотила спортплощадку детского сада, где в летний период хозяйничали только дворовые коты. Учебный прототип содержал 4 кг в тротиловом эквиваленте, так что окна вылетели во всем квартале. А в трёх километрах от детсада высилась громада корпуса «А» (в народе «Пентагон») учебного центра подводников, где в тот момент работало два атомных реактора. При попадании учебного пособия в тренажёр подводников всех ждал новый Чернобыль на берегу Финского залива.

В эту секунду 100 тысяч любителей рока, сами того не подозревая, отметили свой второй день рождения.

Но тысячеголосый хор вместе с Йеном Андерсеном выводил куплеты песни «Warchild»:

– Дитя войны, танцуй дни и ночи напролёт!

Только пилот не смог самостоятельно оставить кабину штурмовика и его спустили на бетонку медики. Из шлемофона вылили пол-литра пота, а лётчик ступил на землю абсолютно седым. Его приводил в чувство высокий генерал из округа, а на главной полосе приземлился Ан-72 из Куйбышева. Никем не замеченный неуклюжий «Антонов», прозванный лётчиками «Чебурашкой», медленно зарулил в громадный ангар.

Солдатики быстро перекидали в «Уралы» зелёные ящики с казённым грузом и принялись разгружать румынскую мебель и русскую водку. Едва грузовики скрылись за воротами, в полк нагрянули особисты, взяв подписки о неразглашении у всего личного состава. В вечернем небе над Балтикой грозно сверкнули доспехи Валькирий, вызывающие своим блеском Северное сияние.

После отбоя воины гарнизона Палдиски грезили о Валгалле в женском общежитии ткацкой фабрики, а самые бесстрашные рыцари уже взбирались туда по пожарной лестнице.

Йен Андерсен сотоварищи напутствовали со сцены:

– Не солоно хлебавши, Валькирия понеслась

навстречу холодным ветрам Валгаллы.

Стратегический металл, показав свой крутой нрав в небе над Таллином, скрылся в ангарах танкистов.

Шерман с воодушевлением наблюдал за выступлениями известных английских групп на фестивале, отобравших пальму первенства у родоначальников рок-н-ролла ещё в середине 60-х. Великие соотечественники Майкла: Элвис, Билл Хейли и Чак Бери заставили содрогнуться мир музыки в середине 50-х.

Но британцы вернули должок бывшей колонии в 1964 году, когда Америку завоевали «The Beatles».

Колонизаторы на этом не успокоились, отправив за океан целый выводок ансамблей: «Rolling Stones», «Kinks», «Cream», «Who» и «Animals».

Началось новое английское нашествие в штаты. В конце 60-х здесь раскрылись и нашли себя на публике «Led Zeppelin» и «Deep Purple», став за океаном лидерами продаж дисков и концертных туров.

Америке было, чем ответить этим возомнившим виртуозам Старого Света во главе с Клэптоном, Бэком и Пейджем, начинавшим карьеру с копирования блюзов Мадди Уотерса и Вилли Диксона. Покойный десантник Джимми Хендрикс мог и в одиночку постоять за честь родины, даже без поддержки Би Би Кинга. Всему английскому року начала 60-х всегда находились американские первоисточники в лице Элвиса, Чака Берри или Мадди Уотерса.

Но найти заокеанские корни экспериментам «Yes», «Genesis» и ELP Шерман не смог, даже при подробном изучении вопроса. И хотя лидеры прогрессивного рока собирали полные залы в Штатах, первоисточники течения следовало искать в европейской культуре. Внук поинтересовался видением ситуации у Романова, который словно ждал этого вопроса и ответил вполне профессионально:

– Начнём с того, что совок ввалился в вашу музыку бессистемно. Я сначала услышал «Zeppelin» и только потом «Beatles» и «Stones». И было мне тогда всего 13 лет. Мой анализ специфичен. Но я изучил тома вашей литературы, включая сомнительные сочинения Гроссмана и Хаббарда. Американцы считают, что прогрессивный рок родили «Beach Boys» в 1966 году, а за ними «Doors» и «Iron Butterfly». Как можно отдавать пальму первенства англичанам?

Боб полистал какой-то справочник и продолжил:

– Старый Свет уверен в своём новаторстве, отдавая знамя первооткрывателей «Beatles» с альбомом «Sgt.Peppers…», а также «Moody Blues». Я считаю, здесь не обошлось без Штокгаузена, Веберна, авангарда 50-х и английского блюза Алексиса Корнера и Грэма Бонда. За спиной висели добрые папины розги и этюды Брамса с пяти лет. В рок пришли хорошие мальчики с нотными тетрадями и отсиженными попами. Не забудь, из Хендрикса сделали человека тоже англичане! Это поколение родило музыку, которую пели хором во Вьетнаме, а на войне дерьма не слушали!

Шерман согласился: – Да, наши летали над джунглями в дырявых «Ирокезах» под Дилана, Хендрикса, «Роллингов» и «Энималз». Но и мы с тобой кучеряво зажгли над эстонскими прериями. Каково было вытащить сюда монстров хард-н-хэви? Одно огорчает: переплатили «Бони М» и «Эрапш» за то, что они попрыгали по сцене в одном концерте с великими. А бабушки из «Баккары» даже в «минус один» пропевают мимо нот на октаву. Для этого нужен особый дар!

Искусствовед Казаков предложил своё видение:

– Боб прав: мы слушали рок через железный занавес и отрывочно. Но в одном я уверен – рок-революцию запустил Кит Ричардс песней «Satisfaction». Мы предъявили народу вторую смену, что вышла на сцену в конце 60-х. Прогрессивный рок, как чисто английское явление, мог родиться только на Британских островах. Здесь рок-н-ролл получил второе воплощение, когда столкнулся с европейской культурой.

Казаков открыл следующую бутылку «Ларсена»:

– Всё началось с «Револьвера» от «Битлз», потом подскочили «Moody Blues», «Nice» и ранний «Deep Purple». А дебютной пластинкой прогрессивного рока стал первый альбом «King Crimson», за которым последовали «Genesis» и ELP.

Громов тоже выступил с оригинальной концепцией:

– Прогрессивный рок не мог родиться в Штатах по определению, хотя там и появились его признаки у «Doors» и «Iron Butterfly». На появление течения повлиял и Фрэнк Заппа. Для американцев главное форма, а европейцы предпочитают содержание. Поэтому в английском роке меньше блюза и больше Баха. Живьём в Союзе никто из этих грандов не выступал. Но ветер свободы распахнул заколоченные двери и от новых перспектив захватывает дух. В следующий раз на этой сцене зажгут: Brian Ferry, Phil Collins, Peter Gabriel, «Depeche Mode» и «Duran Duran».

Десять дней первого рок-фестиваля в СССР пролетели незаметно, сохранив в памяти только самые яркие моменты. Общая касса проекта в разы превысила все ожидания, составив почти 300 миллионов рублей. Рабочим в то время платили в среднем 300 рублей, но появляться с такой зарплатой в коммерческом отделе гастронома не рекомендовалось. Там только бутылка водки стоила 90 рублей.

Фестиваль теперь проходил дважды в год с небывалым коммерческим успехом, обеспечивая рублёвую поддержку металлобизнесу. К экспроприации кобальта и титана подключился и Ташкентский авиазавод, расчеты с которым производились бытовой электроникой и консервами. Вагоны с бартерной тушёной двинулись в Среднюю Азию. Приближалось смутное время, и закрома родины затрещали от переизбытка денежной массы. Советские деревянные, как побочный продукт хозяйственного механизма, образовывались на всех этапах в невероятных количествах.

Основная задача бизнеса – быстрее от них избавляться. Правительство поражало Шермана своим неуёмным желанием ускорить процесс самоликвидации путём приёма новых законов. Вместо насыщения рынка за счёт безразмерных госрезервов и эшелонов помощи патриотам Африки, власти вводили талоны и продажу по паспортам.

Посещая магазины с экскурсией, рок знаменитости интересовались: как же народ выживает при таких ценах?

Казаков отвечал с гордостью за советских людей, которые рядом считали рубли: – Страна давно живёт по законам натурального хозяйства, а население потеряло тягу к труду и его продуктам.

Тем не менее, рабочий класс Эстонии продолжал производить ширпотреб и продукты питания по утверждённым государственным ценам, которые действовали только на складе. Прямо с эстакады бельё и консервы отправлялись вагонами в Ташкент и Куйбышев по ценам, превышающим складские на порядок.

Майкла поражала абсолютная инертность комитета и военной контрразведки, которые предоставили неприятелю карт-бланш на своей территории. Американские советники, которым пробу ЦРУ ставить негде, смело руководили союзами и объединениями в поддержку независимости. Покровители внушали туземцам веру в светлое будущее без русских и под крылышком дяди Сэма.