Текст книги "Камни бессмертия"

Вашингтон. США

– Но я нанял этого немца, – клятвенно заверял коренастый мужчина. – Вот он, – показал он фотографию. – И в Монголии у него свои люди. Карл Бругс. Он был с профессором в Непале, и Товасон был доволен. И собственно, именно он и говорил про Карла. Так что, какие ко мне претензии?

– А такие, – процедил Джино, – что профессору и его помощникам отрубили головы. И ученый мир потерял умного человека. Мне, собственно, плевать на то, какой он был, – усмехнулся Джино. – У него забрали…

– Я слышал об этом, – спокойно проговорил коренастый. – Но какие претензии ко мне? – Он непонимающе посмотрел на Джино. – Я… – От сильного удара в подбородок рухнул на пол. Удар ноги пришелся ему в левый бок.

– Вот что, Лео, – присев, Джино приставил к его лбу ствол револьвера и взвел курок. – Мы потратили деньги, а ничего, понимаешь, придурок, ничего не получили. Где твой Карл? – Он, сдвинув ствол вниз, вжал его в левый глаз Лео. – Он куда делся? Где он? Где мои деньги?! – заорал Джино и нажал на курок. Раздался сухой щелчок. – Осечка, – усмехнулся Джино. – Кольт старый и, видно, свое отработал. Найди мне Карла, – сказал он и поднялся на ноги. – И не вздумай исчезнуть. Твоя жена и сын здесь, и представь, что будет с ними.

– Я найду, – промычал еще не пришедший в себя Лео. – Я обязательно найду…

– Может, ты найдешь и похищенный камушек? – язвительно заметила стоявшая у окна с сигаретой Джина. – Убей его, милый, – улыбнулась она. – Хотя не стоит ему дарить смерть сразу. Он должен помучиться и вдруг что-то припомнит.

– Это успеется, – ответил Джино, увидев побледневшее лицо Лео. – Ты успеешь поласкать его, дорогая, если он в течение недели не найдет этого немца. У тебя неделя, ты понял?

– Да, господин. – Лео пополз к двери. – Я найду Карла. Я обязательно найду его.

– Знаешь, Сантас, – усмехнулся длинноволосый, спортивного телосложения смуглый парень в темных очках. – Все это полная чушь. Неужели ты поверил в то, что камень может…

– А ты дурак, Мигерио, – проговорил Сантас. – Я думаю, нет таких идиотов, которые верят в бессмертие, ну, разумеется, кроме тех, кто умирает. Но дело не в бессмертии, а в цене. Ты представляешь, сколько стоят эти семь камней, если за один некой мадам Леберти во Франции предложили пять миллионов долларов? Представь, сколько…

– Это очередной современный миф, – перебил его Мигерио. – Где ты услышал эту чушь, Сантас? – качнул он головой. – В Интернете называли цену. От пятисот тысяч до миллиона, – кивнул он. – А откуда ты взял…

– Вот, – подвинул ему газету Сантас. – «Нью Дойчланд». Читай. Там подчеркнуто. – Мигерио взял газету.

– Я по-немецки не понимаю и читать не умею, – проговорил он.

– Это экземпляр для проживающих в Штатах немцев, – с усмешкой пояснил Сантас. – Копия. По-немецки только первая страница. На третьей читай. – Мигерио, перевернув, увидел подчеркнутый абзац. – Да, – прочитав, произнес он. – Действительно, пять миллионов. Но за половину этой суммы можно нанять подразделение наемников, и «дикие гуси» возьмут штурмом музей и жилье этой мадам. И вот что странно, – продолжил он. – Кто дал это объявление, неизвестно. Тебе не кажется, что это просто…

– Какой-то больной миллиардер предупредил через прессу, что хочет купить камень и торговаться не будет, – предположил Сантас.

– Скорее всего, так, – согласился Мигерио. – Но знаешь, Сантас, это не для меня. Я…

– Но ты же постоянно лазаешь по джунглям и ищешь сокровища индейцев, – перебил его Сантас. – А тут, пожалуйста…

– Ладно, – вздохнул Мигерио. – Буду откровенным. В Монголии убит профессор, который нашел один из этих камушков. После твоего звонка я покопался на сайте кладоискателей и нашел информацию об убийстве профессора Товасона и его троих помощников. Им отрубили головы. И я решил, что это не для меня.

– Но ты в Бразилии не раз подвергался нападению, – напомнил Сантас. – Один раз с тебя чуть скальп не сняли. Повезло, что помогли бразильские солдаты, а тут…

– Это моя жизнь, – усмехнулся Мигерио. – А быть мишенью для бандитов и отнимать чужие жизни я не стану.

– Ты просто трус, – заявил Сантас.

– Считай, как хочешь, – спокойно проговорил Мигерио. – Извини, – он поднялся, – но это не для меня.

– Надеюсь, просить тебя о том, – помолчав, начал Сантас, – чтобы никому…

– Это лишнее, – улыбнулся Мигерио.

Посмотрев на стоявшего рядом могучего мулата, Муранто провел ребром ладони по горлу. Мулат, несмотря на внушительную, налитую мощью фигуру, бесшумно отошел вправо.

Лион. Франция

– Надеюсь, ты читала, – усмехнулся бритоголовый крепкий мужчина лет пятидесяти.

– Разумеется, – улыбнулась загорелая, с хорошей фигурой блондинка. – Но если честно, я считаю, что это чья-то шутка и попытка вызвать повышенный интерес к этим амулетам. Знаешь, Эндрю, – вздохнула она. – Я начинаю бояться. Сначала, если говорить откровенно, я была даже довольна повышенным интересом ко мне. Ну, точнее, к амулету, – поправила она себя. – Но сейчас я иногда чувствую страх. Особенно после известия об убийстве профессора…

– Я понимаю тебя, Энель, – кивнул Эндрю. – Твоя ошибка в том, что ты вообще…

– Подожди, – остановила его Энель. – Камень находился в коллекции музея и почему я должна была скрывать то, что у меня есть по закону?

– Оставил тебе Пьер подарочек, – усмехнулся Эндрю. – Продай его и дело с концом. А ты не хочешь этого делать, – усмехнулся он. – И мало того…

– Эндрю, – удивленно перебила его она, – не ты ли советовал мне не трогать амулет ни в коем случае?! И…

– Просто я немного по-другому видел ситуацию, – признался Эндрю. – Я думал, что если буду знать, у кого находится один из камней, точнее, пока единственный, – поправил он себя, – то остальные владельцы дадут о себе знать, и вместе мы придем к единому мнению. Но, к сожалению, все пошло не так, – продолжил он. – За твоим домом и музеем установлено наблюдение. Поверь, я вполне серьезно, – увидел он глаза Энель. – И…

– Я знаю это, – совершенно спокойно проговорила она. – Именно поэтому я и наняла себе штат охраны. Слава господу, пока я могу это сделать. – Она посмотрела вверх. – Кроме того, как ты, наверное, заметил, я усилила охрану музея, вооружила сотрудников охраны. Я много думала, что делать и как быть, и пришла к мнению, что мне следует попробовать найти остальные камни-амулеты. Я просмотрела документы, записи и дневники мужа и почувствовала в них какую-то недосказанность. У тебя нет такого ощущения? – спросила она.

– Энель, – усмехнулся Эндрю. – Я почти не читал бумаги. Я солдат и никогда не любил читать и писать. Слава господу, я был избавлен от подобных вещей. Что же касается твоей безопасности, то я тоже принял кое-какие меры. И у меня есть ощущение, – он едва улыбнулся, – что твоим амулетом, как ты называешь этот алмаз, интересуются, по крайней мере, трое. И что довольно-таки странно, еще кто-то из России. На сайт кладоискателей уже несколько дней подряд из России приходит сигнал о том, что этот человек что-то знает о местонахождении еще одного камня. К сожалению, ничего, что вывело бы на этого человека, у нас нет, – недовольно проговорил он. – Ты, надеюсь, помнишь, что виртуальный мир не моя стихия. Я никогда не имел в своем штате компьютерщиков и прочих специалистов…

– Я тебе и раньше говорила, – усмехнулась она, – что сейчас далеко не всегда все решает выстрел или удар ножа. Я поговорю с Рудольфо и, надеюсь, он что-то сообщит мне об этом русском сигнале. Ты говорил о тех, кто интересуется мной. Хочу уточнить, – лукаво улыбнулась она. – Именно мной…

– Именно тобой, – он не дал ей договорить. – Но не как красивой одинокой женщиной, а как человеком, который обладает одним из семи амулетов бессмертия. Камушком, как говорят в мире. Черт бы подрал эту прессу, – недовольно продолжил он. – Навели на тебя…

– Но почему никто прямо не обратился? – спросила она.

– Хотя бы потому, – усмехнулся он, – что ты убрала камушек из музея. А все эти просьбы неизвестных просто проверка, у тебя камушек или нет. Если бы были уверены, что он у тебя, давно бы взяли тебя штурмом. Пока за тобой наблюдают, и могу сказать, что по крайней мере один из них делает это весьма профессионально, – кивнул Эндрю. – Вот посмотри. – Он вытащил из кармана конверт и отдал ей. Она вытряхнула на крышку столика несколько фотографий. – Это немец, – увидев, что она взяла фотографии Фишке, проговорил он. – Приехал два дня назад, взял напрокат машину. Фишке Мартин. Доктор, – улыбнулся он, – медицины. Но скорее всего просто купил диплом. На кого он работает, не знаю, но узнать это – дело нескольких дней. Один из США, Рокдольт Джим. Это, судя по всему, мафия, – заметил он. – Третий, увы, темная лошадка. Вот он, – взял фотографию Эндрю. – О нем не удалось узнать ничего. Его зафиксировали трижды, – продолжил он. – Два раза у твоего дома и один раз у музея. Но машины он берет напрокат у таксистов-частников. Значит, имеет деньги и опыт. По-французски говорит чисто, но слишком чисто, чтобы быть французом, – усмехнулся Эндрю. – К сожалению, это все, что мы о нем знаем. И вот уже сутки его не удается засечь. И с хвоста сбросил. Тот еще зверь, чувствуется.

– Значит, все очень серьезно, – помолчав, сделала вывод Энель. – И что делать? – задумчиво пробормотала она. – Может, продать этот амулет? – скорее себя, чем собеседника вслух спросила она.

– Я бы на твоем месте не торопился, – раздумчиво произнес Эндрю.

– Даже так? – удивилась она. – Но ты ведь совсем недавно говорил…

– Просто проверял, – признался Эндрю. – Надо собрать все семь вместе. Представляешь, сколько это будет стоить!

– А ты практичнее, чем я думала, – насмешливо проговорила она. – Значит, тебя интересуют деньги.

– Меня не интересуют, – покачал головой Эндрю. – Я надеюсь, ты не забыла, чья дочь Марсия. И это останется ей. Сейчас в мире кризис, ты уже начала снимать деньги со счетов, а кто знает, что дальше предложит жизнь. Ее правила не знает никто. А эти семь амулетов, это постоянно растущий в цене вклад. Надеюсь, теперь ты поняла…

– Я не уверена, что ты говоришь откровенно, – перебила его она. – Почему-то раньше ты никогда не…

– Все меняется, – вздохнул Эндрю. – Раньше я ни о чем не думал. Воевал, был наемником. И меня такая жизнь устраивала. А сейчас как-то подумал, что пора просто пожить. Осталось не так уж и много, наверное. Ну, по крайней мере для полноценной жизни точно. Мне уже пятьдесят скоро будет, и я решил бросить войну и жить с тобой. Разумеется, если ты меня примешь. И хочу, чтобы Марсия узнала правду.

– Какую? – усмехнулась Энель. – Что ты убил того, кого она считала своим папой? Или что ты ее отец, а про…

– Второе, – спокойно проговорил он. – Потому что если признаваться в убийстве Пьера, то я вынужден буду сказать всю правду, но не думаю, что этого хочешь ты, мадам Леберти, – засмеялся Эндрю. Энель хотела что-то сказать, но тут раздался женский голос.

– Мама. Ты где?

– Марсия, – посмотрела на дверь она. – Я здесь. Мы с Эндрю в кабинете.

– Здравствуйте, дядя Эндрю, – вошла в кабинет стройная, с длинными каштановыми волосами красивая девушка в брючном костюме. – Мама, – подошла она к Энель и поцеловала ее, – представляешь, что сегодня случилось! – весело засмеялась она.

– Значит, не произошло ничего ужасного, – улыбнулась мать. – Потому что ты…

– Мне пришлось доказывать, что ты моя мама, – засмеялась дочь снова. – Все мои друзья утверждали, что ты моя сестра. – Она, присев, обняла маму и поцеловала ее. – Ты у меня самая красивая и молодая мама в мире, – заявила она. – Вы согласны со мной, дядя Эндрю?

– Абсолютно, – улыбнулся он. – Твоя мама действительно очень красива, и я рад, что ты похожа на нее, – кивнул он. – Но, пользуясь случаем, хочу спросить вас, юная мадемуазель, почему вы не поступили…

– Мама, – вздохнула Марсия. – Ты уже нажаловалась. Да, – посмотрела она на Эндрю, – я действительно буду переводчицей. Я уже немного могу говорить…

– Давайте не будем об этом, – поднялась Энель. – Для меня это очень неприятная тема. И я не желаю более обсуждать это.

– Очень хорошо, – рассмеялась Марсия. Крутнулась на левой ноге. – Я ужасно хочу есть. Что сегодня приготовила Жозефина?

– Сейчас узнаем, – улыбнулась мать.

* * *

– Меня дважды снимали, – говорил Фишке. – Это только, сколько заметил я. Но не служба охраны мадам Леберти. Кстати, она на удивление молодая и красивая женщина. Все, что я успел сделать, это записать номера двух машин. Приезжали двое, – продолжил он. – На вид…

– Если хочешь завалить дело, – проворчал сидевший в машине Капут, – то первым пошли идиота. И тогда точно он навлечет на себя всех собак. Если ты заметил, что тебя фотографировали, почему допустил это во второй раз? Надо было просто…

– Тебе легко говорить, – вздохнул Фишке. – Я в конце концов врач, а не головорез, как ты. И когда меня сфотографировали второй раз, я именно тогда и понял, что уже видел эту пару – парня и девушку.

– Ладно, – кивнул Капут. – Разберемся. Ты номер машины запомнил?

– Нет, – опустил голову Фишке. – Точнее, запомнил сначала, но не записал и забыл. Но я попытаюсь вспомнить, – пообещал он.

– Попытайся, – усмехнулся Капут.

Бонн. ФРГ

– Черт бы побрал этого Фишке, – процедил Гейдрих. – Мало того, что он ничего не узнал, он еще засветился. Идиот.

– Но, с другой стороны, дядя, – улыбнулась Берта, – мы все-таки выяснили, что мадам Леберти охраняют. И кроме того, Фишке все-таки сумел сфотографировать двоих, кто приезжал к мадам, – напомнила она. – И вот что я скажу, – усмехнулась она. – Один из них из России. Из города на Волге Ярославля. – Она посмотрела на дядю. – Второй англичанин. Некто Чарли Досот. Журналист. Точнее, был им, работал на…

– Кто русский? – перебил ее дядя.

– Меньшов Олег Васильевич. Больше мы о нем ничего не узнали. Он улетел в Россию сегодня утром из Парижа. Но думаю, нам помогут о нем узнать мои знакомые.

– Как твой знакомый Зудин? – насмешливо спросил дядя. – Кстати, забыл тебе сказать. Точнее, не говорил, чтобы не опечалить, моя прекрасная племянница, – усмехнулся он. – Зудин Антон Вадимович попал в аварию и в данное время находится в больнице. Кстати, сколько денег ты ему…

– Эти вопросы к нему, – кивнула на Ганса Берта. – Я только виделась с ним, а договаривался и платил ему он, – заявила Берта.

– И что он узнал? – перевел взгляд на Ульдриха Гейдрих. Тот испуганно посмотрел на него и покачал головой.

– Он сообщил, что камушка у его отца нет, – пролепетал Ганс.

– Вот что, – вздохнул Гейдрих. – Отправляйся в Россию. Пусть его там встретят. – Он посмотрел на племянницу и снова обратился к Гансу: – И навести Антона. Что-то он узнал, раз не выехал из России. И вот что еще, – решил он. – Попытайся найти кого-нибудь из окружения Зудина Вадима Константиновича, отца Антона. Денег не жалей. Я уверен, что Зудин что-то знает. Не может быть совпадением то, что он знал Койота и тот работал на него, и люди Зудина были в Монголии. Что они там делали? – спросил Гейдрих. – В частности, его верный человек Иволгин Иван. Он был в Монголии, – повторил Гейдрих. – По крайней мере мне так сообщили, – отвечая на удивленный взгляд Берты, кивнул он. – И я не могу сомневаться в словах своего человека. И…

– Койот жив, – сказал, войдя в кабинет, бледный мужчина с белым платком на шее. – Мне звонил один человек и сообщил, что Койот ждет его помощи в Монголии. Он находится…

– Так в чем дело, Генрих, – перебил его Гейдрих. – Немедленно отправь туда своих людей.

Лондон. Англия

– Камень у нее, – говорила загорелая, крепкая, с хорошей фигурой темноволосая женщина. – Ее секретарь подтвердил это. Но там появился ее любовник, Эндрю Фуш. Наемник, несколько лет провел в горячих точках. Также Пьер сообщил, что, возможно, дочь Энель Жунавье, так зовут мадам Леберти, вполне может быть дочерью этого «дикого гуся». По крайней мере, так думают многие, но, по понятным причинам, вслух об этом никто не говорит. Также вполне возможно, что Пьер Жунавье, муж Энели, был убит по заказу этого самого…

– Маргарет, – покачал головой Ричард. – Тебя отправляли в Лион не для того, чтобы выяснять, от кого дочь у мадам Леберти, а для того, чтобы…

– Перестань, Ричард, – остановил его тихий голос отца. – Чтобы победить противника, а мадам Леберти в данное время для меня именно таковой и является, надо знать о нем все. Дочь мадам Леберти возможно захватить? – спросил он и надсадно закашлялся. Сидевшая на стуле темнокожая женщина в белом халате поспешно поднялась и сделала ему укол. – Мне осталось совсем немного, – тяжело дыша, с трудом проговорил он. – И счет идет уже не на недели, а на дни. А возможно, и на часы. И я просто умоляю вас, – сипло проговорил он и, открыв воспаленные глаза, посмотрел на Маргарет и перевел взгляд на Ричарда, – попытайтесь договориться с мадам Леберти. Пусть даст камушек на неделю за миллион евро. Я отдам все, что у меня есть, – задыхаясь, проговорил он.

– Она ничего не продаст и не отдаст, – вошел в комнату плотный, среднего роста мужчина лет сорока. – Прилетел Чарли Досот, и он так сказал, а ему верить можно.

– Да, папа, – вздохнув, кивнула Маргарет. – Это истина. Мадам Леберти не знает жалости и сострадания. Деньги у нее есть, и купить ее просто невозможно.

– Но попробовать, наверное, стоит, – вздохнул Ричард. – Мы привезем отца в Лион…

– Дик, – посмотрела на него Маргарет, – ты слышишь, что ты говоришь? Неужели ты действительно думаешь, что этот камень может излечить от рака? Я понимаю папу, – перевела она взгляд на отца. – Но ты человек здравомыслящий. Кроме того, мадам Леберти ни с кем на эту тему переговоров, да и просто разговоров не ведет. К ней приезжали из Саудовской Аравии два нефтяных магната, у нее был…

– Попробуем убедить ее, – вздохнул Дик. – Вдруг она поймет нас и пойдет навстречу.

– А если не поможет? – перебила его сестра. – Что тогда? А если папа умрет во время этого общения с алмазом или после этого? И что ты тогда будешь чувствовать?

– Извините, что вмешиваюсь, – негромко начал вошедший в комнату полный мужчина, – но транспортировка убьет вашего отца через десять – пятнадцать минут.

– Сколько ему осталось, доктор? – спросил Ричард.

– Молодой человек, – посмотрел на него врач, – я просто удивляюсь, что ваш отец жив до сих пор. Собственно, объяснение этому только искусственная вентиляция…

– А вы, доктор Стен, – обратилась к нему Маргарет, – верите в это?..

– Позвольте, Марго, – вмешался врач. – Я ученый, а не писатель. Это исключено. В природе вообще не существует бессмертных организмов. Собственно, уже давно известно…

– Нам надо поговорить, – кивнул сестре Ричард и вышел. Она пошла за ним.

– За этой мадам, – отпив из бутылки виски, усмехнулся крепкий, загорелый молодой мужчина, – ведется наблюдение. Точнее, вычисляют тех, кто ею интересуется. Я заметил это и прекратил слежку. Но, кажется, поздно. – Он снова отпил виски. – И они знают мое имя, – недовольно продолжил он. – Я брал машину напрокат и попал, как муха в мед, – усмехнулся он. – Мадам эта в последнее время вообще ни с кем не контачит. Я в баре пообщался с одним арабом, он по-английски сносно говорит, он работал у нее садовником. После убийства какого-то профессора из Штатов в Англии она перестала встречаться даже со знакомыми. Уволила всех нанятых на работу в последние три года. И возле нее трется какой-то мужик. Собственно, он и организует ее охрану и все остальное. Есть дочь у нее, – кивнул он. – Красивая мадемуазель. Мужа этой мадам хлопнули в Испании пять лет назад. И что интересно, Марша, – подмигнул он сидевшей напротив него темнокожей молодой женщине, – в Лионе ничего не говорят про этот камушек бессмертия. И в газетах ничего ни про мадам Леберти, ни про этот камушек. – Он снова отпил виски.

– Ты закусывай, Чарли, – улыбнулась Марша.

– А как сэр Уильямс? – спросил он.

– Плохо, – вздохнула Марша. – Собственно, доктор Стен говорил, что сэр Уильямс должен был умереть еще месяц назад. Он живет…

– Доктор Турбаг просто вытягивает деньги, – усмехнулся Чарли. – Возможно, я не прав, но я бы давно отключил все аппараты и похоронил сэра Уильямса. Он же мучается, а не живет.

– Знаешь, – посмотрев на дверь, понизила голос Марша, – когда нашли камень в Монголии, сэр Уильямс почувствовал себя лучше. Даже говорил понятно, – кивнула она. – Наверное, надежда тоже помогает человеку. А ты веришь, что этот камень может излечить и даже подарить бессмертие?

– Да хватит тебе чушь нести, – хмыкнул он. – Какое, к черту, бессмертие? Почему же тогда не тот, кто…

– Их убили, – напомнила Марша.

– Перестань, – оборвал ее Чарли. – Ты же имеешь образование, а веришь глупым фантазиям.

– Но камень действительно может помочь, – снова прервала его Марша. – И…

– Просто если бы был камень, сэра Уильямса давно бы придушил подушкой Ричард, – заметил Чарли. – Его не зря называют Ричард Каменное Сердце, – усмехнулся он. – Ходят слухи, что он в Афганистане вырезал семью из шести человек. Мать, отца и четверых детей. Последнему, тому еще и года не было, оторвал голову. Говорят, что его именно из-за этого и вышибли из армии. В общем, спасибо, Марша, – услышав чьи-то шаги, повысил он голос. – Как дома побывал, – подмигнул он той.

– Привет, бродяга, – вошел в комнату Квентин.

– Черт возьми, – засмеялся Чарли. – Шотландские киллеры заявились. А где дядя Шон?

– Пошел к сэру Уильямсу, – подойдя к столу, Квентин сел. – Наше виски есть? – спросил он Маршу.

– Сейчас, – поднялась та.

– И как ты можешь пить это пойло? – поинтересовался Чарли. – Хотя у вас в Шотландии все не так, как у людей, – подмигнул он Квентину. – Мужики юбки носят и…

– Послушай, Чарли, – улыбнулся Квентин, – не надо задевать Шотландию. Я шотландец, и не забывай про это.

– Извини, бродяга, – усмехнулся Чарли. – Просто я давно хотел спросить насчет юбок и…

– Хватит, – уже серьезно предупредил Квентин.

– Все-все, – поднял руки Чарли.

– Как съездил, Досот? – спросил Квентин.

– Плохо, – признался Чарли. – Ничего конкретно не узнал, а засветился. Поэтому окружение мадам Леберти уже знает об интересе сэра Уильямса к камушку. Но я уверен, что от этой чертовки Леберти никто ничего не получит, – заявил он. – Камень из музея она убрала. Охрана постоянно с ней, дом ее как крепость. По крайней мере ротой надо брать. А сам знаешь, малейший шум – и полиция. В общем, все это зря. А вы как съездили?

– Хуже не бывает, – проговорил Квентин. – Захватили одну, а оказалось, она ни при чем. В общем, дядя решил, что надо покидать страну. Повезло еще, что знаменитых русских морозов не было.

– Виски, сэр, – поставила на стол бутылку шотландского виски Марша. – Что вам дать закусить? – спросила она.

– Крепкую сигару, – усмехнулся Квентин.

– Ничего конкретно мы не узнали, – сидя у кровати больного, говорил дядя Квентина. – И даже больше того, совершили преступление. Нам сообщили, что Стасин встречался с Зудиным. Но они уехали вместе, и все, – недовольно проговорил он. – Больше мы его не видели. Племянник предлагал попробовать захватить Зудина, но это полнейшее безрассудство. И я решил, что нам лучше уехать. А профессор Чейз звонил?

– Нет, – скорее угадал по губам, чем услышал больного шотландец. – Он и не позвонит, – прошептал больной. – Его брат в США наверняка сам пытается найти камушки жизни. Ведь они действительно делают человека бессмертным? – Его слезящиеся красные глаза особенно выделялись на худом, бледном лице.

– Знаешь, Вальтер, – вздохнул шотландец, – я бы на твоем месте давно пустил себе пулю в висок. Ты умираешь уже три года. И продолжаешь бредить бессмертием. Нет бессмертных в этой жизни. Остаются только имена политиков или писателей, художников и поэтов. Все остальное забывается. Например, я не помню, как зовут отца моего деда, – усмехнулся он. – Я не понимаю таких, как ты. Зачем мучить себя и остальных. Ты думаешь, что твои дети…

– Я знаю, что они ждут не дождутся моей смерти, – услышал он свистящий голос сэра Уильямса. – Но я буду жить, пока бьется сердце. Я сам позвоню мадам Леберти, и она поможет мне. Я не пожалею никаких денег и…

– Черт бы тебя подрал, Вальтер, – воскликнул шотландец. – Зачем все это? Мне пятьдесят пять и я понимаю, что уже не тот, каким бы хотел быть. Но я не стану прозябать. Как только пойму, что я только подобие человека, я пристрелю себя. Пусть говорят, что самоубийство смертный грех. – Он рассмеялся. – Грех, когда ты мучаешь своих близких, которые понимают, что ты не выживешь. Это все, что я хотел тебе сказать. И больше не зови меня, Вальтер. Не надо. Я поехал в Россию, потому что думал, что действительно найду там один из этих чертовых камней. Но не нашел и поэтому я уезжаю к себе и более мы с тобой не увидимся. Если только в аду, – подмигнул он больному. Встал и пошел к двери. Сидевшая неподвижно сиделка провожала его взглядом.

«А он все правильно сказал, – думала она. – Конечно, платят очень хорошо и именно поэтому я у него. – Она перевела взгляд на закрывшего глаза больного. – Какие-то камни бессмертия. – Ее губы тронула насмешливая улыбка. – Лучше бы дал мне тысяч десять и умер бы от секса».

– Мне все это уже надоело, – говорила Маргарет. – Три года сплошных поисков. Сначала мы искали чудодейственное лекарство. Были в джунглях Амазонки, в Китае искали знахаря…

– А ты не довольна этим, – перебил ее Ричард. – Например, у меня эти путешествия вызвали неповторимые ощущения. И я бы совсем не против повторить эти, как ты говоришь, поиски. И шанс на удачу есть, – подмигнул он сестре.

– Ты о камнях бессмертия? – в свою очередь, усмехнулась та. – Неужели ты думаешь…

– Я знаю, что все это стоит огромных денег, – перебил ее брат. – Но камни существуют. Меня убедило в этом убийство профессора в Монголии. Кроме того, – продолжил он, – ты вернулась и сказала, что…

– Знаешь, как мне надоело все это, – перебила его сестра. – Мы тратим большие деньги. Лекарства, врачи, сиделка…

– Надо что-то делать, – прервал ее брат. – Он все равно умрет и…

– Я бы на вашем месте, – перебил их голос шотландца, – на секунду отключил систему жизнеобеспечения. Ему осталось не больше месяца, – продолжил он. – И…

– Шонри Конрад, – усмехнулся Ричард. – Я правильно понял: ты советуешь нам убить папу? И…

– А вы хотите, чтобы он умер сам, – со смешком произнес шотландец. – Тогда, извините, но вы, как мне показалось, давно желаете этого, но просто не хотите, чтобы вас привлекли к ответу за убийство. Тогда терпите. И не исключаю, что Вальтер протянет еще года полтора. Медикам выгодно поддерживать его в этом состоянии, – кивнул он. – Потому что они зарабатывают на этом. Он, этот доктор Стен, пришел на полчаса, ну, пусть на час, а деньги берет…

– Но если отключить систему, – вздохнул Ричард, – это обнаружат и…

– Дети, – вмешался старый шотландец. – Уговорите отца согласиться с этим, и все. Он же сам мучается. Сейчас он поверил в камень бессмертия, ну то есть в…

– Да на его месте в это бы поверил любой, – вздохнула Маргарет. – Но что вы предлагаете? – спросила она. – Чтобы мы убили папу, – сама ответила Маргарет.

– Чтобы вы избавили его от мучений, – отрезал шотландец. – И себя тоже. Впрочем, вот что я вам хотел сказать, почему и зашел, – кивнул он. – Я поверил в то, что вы желаете заработать на этих камнях, и я поехал с племянником в Россию. Там нам пришлось убить женщину. Вы нам говорили о китайцах, а она оказалась просто…

– Подождите, Шонри, – остановил его Ричард. – Никто не говорил о том, что мы прекращаем поиск камней. Но, – он посмотрел на сестру, – надо решить, как быть с отцом.

– Да все очень просто, – усмехнулся шотландец. – Найдите или, в конце концов, закажите похожий по форме и цвету камень. Пусть лечится. И кстати, оцените его в миллион евро, потому что больше бесплатно и за свой счет мы с Квентином ездить не будем.

– А это отличная идея, – обрадовался Ричард.