Текст книги "Темная сторона нации. Почему одни выбирают комфортное рабство, а другие следуют зову свободы"

Почему некоторые члены семьи помогли собственному отчуждению, а другие выступили против? С точки зрения марксизма, отчуждение наступает, когда человек «под воздействием экономических условий дистанцируется от своего сознания». Чаще всего мужчина или женщина, не имеющие средств к существованию, ради выживания теряют свободу и оказываются в положении, подобном тому, в котором находились рабы в Древнем Риме, пролетарии в индустриальную эпоху и проститутки во все времена.

В зависимых отношениях разум того, кто подвергается отчуждению, попадает под влияние Другого.

Человек, лишенный самосознания, вверяет себя Другому, которому приписывает превосходство. Среди затворников Монфланкена часть семьи отдала себя в распоряжение Другого, а остальные – нет. В чем изначально заключалось различие? Можно предположить, что в результате развития или после сложного периода жизни эти одержимые попали под чужое влияние. С другой стороны, у тех, кто выступил против, сформировалось самосознание, навык проявлять уверенность в себе, который помог им остаться самими собой и сохранить цельность личности. На состоятельную, интеллигентную семью Ведрин повлияли экономические факторы, – проблемы со школой секретарей и проблемы личного характера, – развитие в условиях тревожности. Подобное развитие уязвимости можно наблюдать на всех уровнях общества, однако при негативных социальных и культурных условиях его вероятность возрастает.

На Западе со времен Римской империи и до конца первого тысячелетия нашей эры никто не выступал против рабства, подобные установки формировались как производная от социальных отношений. В архаичном обществе социализацию объясняли иерархическими отношениями. Чтобы наслаждаться счастливым временем, не испытывая потребности в превосходстве, нужно с умиротворением жить в организованном обществе. В те времена мораль требовала просто быть хорошим господином или рабом. Изменения произошли с наступлением христианской эпохи: принцип «подставить левую щеку» сделал недопустимым насилие, образ Марии способствовал развитию достойного отношения к женщине. Христианство, однако, не смогло побороть рабство, а позже способствовало колонизации и религиозным войнам.

В Риме человек без дома и семьи, чтобы не умереть в одиночестве на улице, шел в подчинение. Он снова становился членом общества, но попадал в зависимость. Хозяин мог побить его. Мещане без стеснения задавали трепку прислуге, когда были недовольны выполненной работой. Тот, кто проявляет малейшие признаки бунта, словно маленький ребенок покушается на собственного отца. Наказание блудного сына и восставшего врага кажется делом нравственным.

Конформизм всемогущий

Когда к народу относятся как к ребенку, в обществе укореняется и становится моральной ценностью право сильнейшего. В 1943 году Элен Берр готовилась к конкурсу на получение должности преподавателя в Сорбонне. Чтобы развеяться, она пошла в городской сад рядом с Собором Парижской Богоматери. В полицейский участок позвонила соседка и сообщила о нарушении: Элен носила звезду Давида. Полицейские задержали нарушительницу, а соседка в праведном гневе воскликнула: «Эти евреи позволяют себе все, что хотят!» Когда мы покоряемся и безоговорочно принимаем общепринятые стереотипы, то уподобляемся тем, кто считает допустимым применять физическую силу, выражать гнев руганью и оскорблениями и прибегать к доносам.

Думать самостоятельно – значит достичь внутренней свободы.

В XXI веке формально нет рабства, прислуга меньше страдает от дурного обращения, еврей может зайти в городской сад. В дискурсе больше не отражаются представления коллективной памяти об иерархических отношениях между людьми, в которых один наделен властью навязывать свою волю другому.

Понятие «думать самостоятельно» для внутренней свободы, – это абстракция: нейронаука и клиническая практика показывают, что в одиночку без самобытности любой ребенок не может думать. Ребенку необходимо определяющее влияние, оно, как направляющая сила, помогает сформировать характер, выучить родной язык, соблюдать общественные ритуалы для социализации. Для формирования личности необходим объект, на который можно направить мысли. Гиперактивные дети с дефицитом внимания плохо учатся и социализируются. Если у ребенка нет матери, он растет в неблагополучной семье или в условиях экономического кризиса в стране, и окружение не оставляет на нем отпечатка, то ребенок, неприкаянный, запутавшийся, лишенный ориентиров, повинуется неконтролируемым импульсам. Когда Другой вторгается во внутренний мир и разрушает личность, как это происходит в семьях с отцом-тираном или в тоталитарном обществе, не допускающем самостоятельных оценок, некоторые воспринимают такую гегемонию моральным ориентиром и с гордостью подчиняются. Тех, кто не одобряет навязанный вождем закон, ждет печальная участь: либо они полностью психологически подавляют самих себя и приспосабливаются, либо они обращаются в бегство или берутся за оружие.

Мне необходим Другой: он позволяет мне установить привязанность, разговаривать на общем языке, на основе дискурса сформировать мировоззрение и разделять его с теми, кто похож на меня. Но когда Другой изгоняет меня из самого себя, я, словно раб, становлюсь его собственностью. Возможно, конформизм сбалансирует два необходимых противонаправленных процесса. Пример брошенных детей или страдающих от дефицита сенсорных ощущений показывает, что без Другого я буду никем. Если Другой овладевает мной, я не могу стать самим собой и пойти по пути собственного развития. Другой отвечает за установление привязанности, овладение родным языком, выстраивание собственной и групповой идентичности, конструирование разделяемых мнений и убеждений, на основе которых и формируется общность. Под влиянием Другого на мой внутренний мир, я становлюсь одержимым, я становлюсь никем.

Баланс противоречивых потребностей достигается путем компромисса.

Когда Другой ведет себя как параноик и думает, что только он знает правду, возмущается, что его не слушаются, он считает допустимым навязывать свою точку зрения полицейскими методами. Если человек одержим фантазиями, он создает связную картину мира и легко внедряет ее в сознание людей, поскольку говорит о том, на что они надеются. Когда у Другого паранойя сочетается с фантазированием, вы идете голосовать за него! Сложно думать своей головой, ведь чтобы стать собой, нам необходимо внешнее влияние, а для развития индивидуальности – отличать себя от всех остальных. До какой степени следует принимать воздействие других? «Несколько человек собрались и решили подавить свою индивидуальность ради создания группы. Коллективная идентичность определяется общими характеристиками. Индивид позволяет оказывать на себя влияние, подстраивается под группу из-за ее притягательной силы». В некоторых случаях люди поддаются влиянию из-за сложного периода развития или момента слабости. Даже сформировавшиеся личности подвержены влиянию привлекательной силы, это называется добровольным конформизмом.

У сотрудников службы спасения и борьбы с пожарами завидный имидж и сильная идентичность: мужчины высокого роста, зачастую ладно сложены, с тонкой талией и широкой грудью, с пленительной улыбкой сорванца. Женщины-пожарные также служат наглядным примером смелости и великодушия. Они не могут не стать героями в коллективном сознании! У детей не может не возникнуть желания подражать этим мужчинам и женщинам!

Когда группа нуждается в героях, значит, она переживает сложные времена и надеется на спасителя, который придет на помощь.

Такова миссия пожарных-спасателей: они все реже тушат пожары и все чаще оказываются втянуты в катастрофы мирового масштаба.

Чувство принадлежности к любимой группе наполняет работу смыслом и способствует следованию установленным догмам. Если влияние желанно, происходит выбор представлений, упорядочивание убеждений и выстраивание поведенческих ориентиров, чтобы соответствовать любимой группе в целом. Конформизм такого рода способен воодушевлять: «Я поступаю так, как надо. Я стану таким же и получу любовь и восхищение». Дети преподавателей хотят стать преподавателями, дети крестьян восхищаются путем, который проделали их отцы, в семьях военных не одно поколение мечтало защищать Францию, – подобный процесс идентификации рождает ощущение благополучия, гордости и соответствия норме, причем не всегда объективное: «Самоопределение через идеал приводит к формированию личности и ее обогащению». Мечта о карьере пожарного становится путеводной звездой, предопределяющей путь. Стоит появиться проекту или идеалу, к которому нам хочется стремиться, как происходит отбор информации, необходимой для реализации этого проекта. Мы разделяем ценности группы, получаем чувство безопасности и уверенности и ведем себя как те, кем мы восхищаемся. Конформизм становится силой интеграции. Мы рады воздействию и вручаем власть его источнику, чтобы он указал нам путь к величайшему благу.

Для непрерывности процесса до наступления зрелости нужно, чтобы человек стал зависимым от влияния. «К эмансипации нужно подводить за руку», – однажды сказал мне Жан-Пьер Пуртуа. Из-за уязвимости в результате сложностей в развитии у личности нет возможности стать независимой. Нужен проводник, который возьмет за руку. Иногда в минуты слабости роль отца, священника или государственной власти незаслуженно усиливается.

Социальная неустроенность часто приводит к проблемам в развитии детей в раннем возрасте.

Это может привести к грубости, склонности к противоправным действиям и депрессии, что обходится государству гораздо дороже, чем поддержка в первые годы жизни. Ребенка прогоняют из неблагополучной семьи, выгоняют из школы, он становится никому не нужным. У него нет периода отрочества и доступа к культуре. Его не берут в армию, он ничего не умеет, и его изгоняют из общества. С появлением джихадистов его жизнь внезапно окрашивается новыми красками: они помогают молодому человеку приобрести самоуважение и найти смысл жизни, направляют убивать учеников еврейской школы или мусульман, которые, поступив на службу во французскую армию, предали ислам. Так, прежде чем с улыбкой пойти на преступление, джихадист проживает несколько месяцев счастья.

Когда человек думает, что все понял и жаждет доносить свою правду до других, он всегда найдет израненные души.

Они видят в нем надежного, непобедимого властелина и попадают под его влияние, а он порабощает верных под предлогом их лжеспасения.

Подражать – значит быть рядом

С первых лет жизни подражание и копирование поведения считается обычной реакцией.

Сегодня мы уточняем, что подражание – это не просто копирование, но и средство коммуникации, позволяющее установить связь. Когда ребенок подражает другому, он демонстрирует: «Я хочу жить в таком же мире, как и ты». Если один из малышей в яслях стучит ложкой по тарелке и разбрызгивает пюре, редко среди детей не находится подражателей, которые с помощью этой игры выражают: «Я вместе с тобой, потому что мы вместе разбрызгиваем пюре из тарелок». Так происходит процесс синхронизации эмоций и психического мира, который имеет важное значение для детей, что бы ни думали их мамочки, забрызганные пюре.

Впервые подражание проявляется через две недели жизни, новорожденный не может не имитировать мимику объекта привязанности. Когда знакомый взрослый высовывает язык, хмурит брови или открывает рот, младенец повторяет за ним. Подобная моторно-перцептивная активность демонстрирует высокую чувствительность человека к действиям окружающих с первых недель жизни, что невольно вызывает ответную реакцию и синхронизирует его с миром близких. Позже в возрасте 1,5–2 лет подражание может происходить с запаздыванием, что доказывает возможность реакции на увиденное и сохраненное в памяти. Ребенок подражает прошлому поведению объекта привязанности и реагирует на стимул, который больше не обусловлен контекстом. Теперь он способен к символическому выражению, к повторению заложенного в его сознание. Ребенок может неконтролируемо повторять жесты (эхопраксия) и звуки (эхолалия), даже когда в сложившейся ситуации больше нет взрослого. Ребенок проявляет самостоятельность, поскольку взрослый оставил на его памяти отпечаток.

Чтобы стать собой, необходимо испытать влияние другого человека.

Для достижения эмансипации необходима поддержка наставника. Чтобы научиться мыслить самостоятельно, нужно некоторое время провести в обществе других людей. Это объясняет, почему у детей, у которых не было наставников, сложности с эмансипацией, они блуждают без цели и чувствуют облегчение, когда попадают под влияние другого человека. Повторение чужих высказываний играет необходимую роль в овладении родной речью и выполняет «функцию перестраховки, самостимуляции, самоудовлетворения». Так бывает, когда человек чувствует себя потерянным и соглашается с тем, что ему говорит источник безопасности, находит новый ориентир, как в случае с образованием, религиозными службами, политическими слоганами, со всеми отношениями, где неуверенной личности нужен уверенный наставник.

С первых контактов подражание становится намеренным. Логическое ударение, мелодика фразы указывают, что говорящий заканчивает выступление, и тогда слово переходит к следующему. Подобная интеллектуальная деятельность требует от ребенка понимания так называемой модели психического состояния, когда он представляет установки другого: если я замедляю речь, понижаю голос и более четко произношу слова, другой поймет, что я готовлюсь передать ему слово. Если с 14-го месяца жизни я показываю пальцем, чтобы обозначить удаленный объект, я воздействую на его психический мир, управляю им, и мы существуем вместе.

Способность дистанцироваться от себя, представляя психический мир другого и воздействуя на него жестами и словами, позволяет нам научиться разговаривать на одном языке и достичь гармонии между нашими картинами мира. Это снова приводит нас к мысли, что подчинение воздействию других необходимо для нашего развития. Мы не можем существовать самостоятельно, так как же мы могли бы самостоятельно думать?

Эксперименты продемонстрировали, что одно только присутствие Другого меняет наш психический мир и даже манеру восприятия и оценки мира. Исследователь Соломон Аш попросил участника эксперимента на глаз измерить длину прямых, изображенных на двух листах бумаги. На первом изображена одна прямая, на другом – три прямые разной длины. Участник эксперимента должен был выбрать из трех прямых одну, которая по длине ближе всего к той, что изображена на первом листе. Он легко нашел прямую той же длины. Тогда исследователь пригласил двух других участников, предварительно договорившись с ними. Они выбрали другой вариант ответа, и тогда первый участник эксперимента поддался влиянию и, чтобы его ответ не выбивался, выбрал ту же неподходящую по длине прямую, как и другие участники эксперимента.

Аш провел другой эксперимент, менее точный, но более наглядный. Исследователь попросил участника эксперимента посидеть в зале ожидания. Он сидел в одиночестве, когда из вентиляционного отверстия пошел черный дым. Участник эксперимента сразу встал, чтобы сообщить о происшествии. В этот момент в зал зашли три человека, которые были в сговоре с исследователем. Они не проявляли признаков беспокойства, хотя из вентиляционного отверстия по-прежнему шел дым, и теперь участник эксперимента больше не пытался сообщить о подозрительном происшествии.

Объяснить подобную удивительную имитацию эмоций и поведения помогло открытие неврологами зеркальных нейронов.

Стоит нам увидеть, как кто-то производит интересное нам действие, наш мозг готовится его повторить.

Когда мы хотим есть и видим, что человек тянется за бутербродом, нейроны, чтобы стимулировать мышцы правой руки, высвобождают энергию и направляют ее импульсами в эту часть тела. Мы видим действие и готовимся его повторить. Синхронизация моторики приводит к синхронизации эмоций. Мы наблюдаем, как кто-то танцует, и нам тоже хочется танцевать, человека тошнит, и нам становится дурно. Бразильские неврологи с помощью нейроизображений наблюдали за мозгом человека. Ему показывали неприятный фильм с грязным и невоспитанным персонажем, который некультурно ел. Мимика зрителя выдавала отвращение, по данным магнитного резонанса, большое количество тепловой энергии выделялось в островковой доле, передней поясной коре и глазнично-фронтальной коре, в особенности в миндалевидном теле, что свидетельствовало о сильном отвращении, испытываемом участником эксперимента.

Одним лишь наблюдением изображения исследователям удалось добиться стимуляции определенных нейронов.

С помощью зеркальных нейронов мы повторяем жесты и испытываем те же эмоции, что и другие. Это объясняет, как одна психика управляет другой, воздействует соблазнение, предложение, обращение к происхождению человека, создание художественных образов. Когда мы идем в театр, зеркальные нейроны показывают себя в деле: мы платим деньги за билет, садимся в зале, который обставлен так, что мы ждем события. Еще до выхода актеров на сцену, мы мысленно готовимся их увидеть, и наши зеркальные нейроны готовы к их появлению. Иногда из-за жизненных обстоятельств, неурядиц, забот мы становимся уязвимыми, а наши зеркальные нейроны – подверженными влиянию возбудителей. Талантливые актеры, ораторы, которые словами и жестами умеют активизировать наши нейроны, а иногда и раздуть внутренний огонь. Они передают аудитории свое возмущение или гнев и превращают в своих сообщников: зрители приходят на театральное или политическое представление, и хотят, чтобы в них раздули огонь. Так возникает сладостный экстаз артистов, а клан испытывает праведное возмущение или ненависть. Когда мы поддаемся очарованию красивой женщины или привлекательного молодого человека и чувствуем легкое любовное волнение, как от поцелуя в кино, эти эмоции кажутся нам приемлемыми. Но в состоянии уязвимости даже такое легкое психологическое волнение приобретает несоразмерное значение и таким образом ловит нас на крючок.

Если бы у нас появилась возможность искоренить несчастья, присущие человеческой судьбе, мы бы закрыли книжные магазины и разрушили театры.

Можно ли объяснить силу конформизма, под воздействием которого мы ищем согласия и гармонии с незнакомыми людьми, принадлежащими к желаемой нами группе?

Мы следуем за пророками, когда они говорят о наших страхах и надеждах. Иная риторика не вызывает у нас интереса, оратор, говорящий банальности, не кажется пророком. Чтобы завладеть душой, нужно немного патетики. Если человек не выработал уверенность в себе или из-за испытаний на его жизненном пути утратил это качество, конформизм выполняет для него роль протеза. Ради поддержки он начинает доверять себе, другим. Из страха перед сомнениями, самостоятельным мышлением вне группы он не утруждает себя проверками и не задает вопросов, чтобы верить.

У людей слишком высокого мнения о себе и дурного об окружающих нет потребности нравиться другим или соглашаться с окружением, они уверены в своей правоте:

«У меня есть мнение, и оно правильное, потому что я так думаю. Нет никаких оснований сомневаться, и меня возмущает мнение, отличное от моего, поскольку я прав».

Мой знакомый, бывший военный, ушел на пенсию с насыщенной событиями службы и погрузился в уныние. Он не знал чем себя занять и куда пойти, пока не встретил Георгия Гурджиева. Последний производил впечатление сильной личности, он не был подвержен внешнему влиянию и никогда ни в чем не уступал: «Меня вдохновляют мои же мысли, воспоминания, желания, ощущения: стейк, сигареты, любовь, которой я занимаюсь». Жизнь моего знакомого озарила вера, что у Георгия есть навык быть уверенным в своих мыслях, и бывший военный вновь почувствовал твердую почву под ногами.

Аудитория получала удовольствие от непреодолимого влечения к самобытному мыслителю. Он обращал внимание только на себя и реагировал на любой вопрос как на проявление агрессии. Однажды мой знакомый позволил себе высказать небольшое сомнение, и Гурджиев в гневе процедил: «Да вы… вы полный идиот!» Так и закончилась их дружба, поскольку учитель не управлял учеником, на которого его слова больше не производили впечатления. Изгнание из числа апологетов дало свободу мыслить и вернуло неуверенность. Моему знакомому пришлось уйти, ему не хватало учителя и мотивирующего авторитета, и он снова погрузился в депрессию.

В группе можно получить информацию, не вникая в суть. Для передачи знаний не всегда нужны слова. Акцентировать внимание можно с помощью невербальных средств. Невысказанное проявляется через образ, молчание, музыку слов, дрожащий голос. Когда группа дает своим членам надежность и мотивацию, а невербальные сигналы привлекают внимание к определенному явлению, узнавание происходит само собой.

В клинической практике в части неврологии небольшое нарушение мозгового кровообращения в теменной области с правой стороны приводит к остановке обработки информации, поступающей с левой стороны. С таким нарушением больной видит объекты с левой стороны, но не знает, что он их увидел. Он обходит препятствия, поставленные с левой стороны, при этом думает, что их не было. Невролог рисует циферблат и просит пациента его скопировать, тот воспроизводит только правую часть. Больной бреется перед зеркалом и оставляет щетину на левой щеке. Когда пациента просят прочесть фразу «Долгие всхлипы осенних скрипок», он произносит «…осенних скрипок» и говорит, что все прочел. Тогда пациента просят собрать мозаику, на которой изображены воздушный шар и букет цветов. Тот за двадцать минут восстанавливает правую часть изображения и игнорирует левую. Через неделю, запомнив предыдущий опыт, пациент собирает мозаику уже за десять минут. Тогда мозаику переворачивают так, чтобы часть шара и букета цветов слева, оказались справа. У пациента уходит всего лишь четыре минуты на сбор картинки, которую, по его словам, он никогда не видел. Если бы он видел ее впервые, у него ушло бы двадцать минут на собирание мозаики. Этот небольшой тест доказывает: левое полушарие различает формы и изменения цветов, в чем, однако, пациент не отдает себе отчета.