Текст книги "Джейтест"

– Осторожно, – коротко бросил Хозяин Пещер. – Это... Это не он сейчас с нами.

* * *

Словно желая опровергнуть его слова, Том с усилием выпрямился, окинул все вокруг снова затуманившимся взглядом и словно поймал из воздуха свое обычное, вполне человеческое выражение лица. На миг стал самим собой. Наконец встретился взглядом с Павлом. И тут же снова стал проваливаться туда – в призрачные топи чужой души. Снова нечеловеческий оскал исказил его сведенные судорогой черты. И они, черты эти, сложились в маску растерянности и страха.

Растерянность и страх владели сейчас Стрелком, потому что по странным тропам его подсознания шарили сейчас невидимые и неслышные лапы чужой судьбы. И по затопленному мраком лабиринту этой, ставшей для него недоступной, запретной страны пробирался сейчас Чужой – Том Роббинс. Том был Стрелком, а Стрелок – Томом.

– Мы так не договаривались, Павел, – чужим, по-старчески дребезжащим голосом выговорил Том. – Ты не можешь... Ты не должен узнать у меня то, на чем – Запрет. Остановись.

Тот, кто так недавно был их спутником и другом, говорил голосом кого-то другого. Говорил голосом хозяина Павла Сухова. Голосом проклятого колдуна по кличке Случайный Стрелок. Его словами, его волей.

– Это не я, дурак, – оборвал его Павел.

Его голос был тоже не благозвучен. За эти десять лет он стал глухим, надтреснутым голосом человека, которому сутками и месяцами не приходится перекинуться словом с другим человеческим существом.

– Это не я, дурак. Не я. Мои друзья пришли за мной. Я обещал тебе это. Говорил, что так будет. Мы выполнили Уговор – каждый то, что было обещано. Ты – нашел путь спасения, я – служил тебе десять лет. А теперь за мной пришли. Просто время настало.

– Время... – Это слово будто отравило вселившийся в Тома дух Стрелка. – Это время никогда не настанет. Я не для того связался с Хозяином Пещер, чтобы подарить Большой земле спасение от Превращения. Им... Всем им предстоит это. Пройти эту стадию. Стать коконами. Я не затем вернул тех, о ком ты просил, чтобы так дешево купиться.

– Кого? – вдруг резко и неожиданно вмешался в этот странный диалог Кайл. – Кого тех? Кого вернул ты?

– Детей, – не отводя взгляда от ставших точкой сузившихся зрачков Тома, объяснил Сухов. – Ведь они нашлись, те дети, которых забрала ведьма? Нашлись?

– Нашлись. – Кайл не глядя протянул руку и подхватил сброшенный Павлом чехол-сверток. – Но он обманул тебя. Они... Они оказались заражены. В них поселился кокон. Они принесли его в Мир.

– Значит... – Павел с ненавистью глядел в глаза Демона, воплотившегося в Томе. – Значит, ты уже начал эту свою войну? Еще тогда? Не дожидаясь, пока Хозяин найдет путь к исцелению в этих своих царствах? Значит, ты обманул меня?!!

– Н-не было обмана.

Демона корежило. Он силился сбросить личину Тома, воплотиться в себя.

– Это Джей. Это Джей начал войну. Эт-то он обманывает вас. Он всегда обманывает. Он сделал меня.

Судорога прошла по покрытому крупным бисером пота лицу Тома. И смысл на миг вернулся в его взгляд. Теперь он – Том Роббинс – сбрасывал с себя ненавистную маску, словно из трясины, пытался вырваться из черного омута души Стрелка. Цинь вдруг быстрым, легким движением наклонилась к нему, руками охватила искаженное лицо, сжала его.

– Это Джей... – повторил Том. Уже своим голосом.

– П-павел, – торопливо заговорил он, глядя куда-то сквозь Сухова, сосредоточиваясь на чем-то, чего не видел никто, кроме него. – Запомни и скажи. Первое, что ты ему должен сказать... Поль Танниел – простое имя. Истинное. С-смешно, я должен был знать его. Он проходил по куче дел. Киллер. Его знали, но никто ничего не мог доказать. Удалось посадить – давно. Но по смешной статье. Неосторожное обращение с оружием. Случайный выстрел – Случайный Стрелок. Поль Танниел – с-скажи ему! С-сразу...

Пока он произносил это, взгляд его мутнел, зрачки сходились в точки. Спазм перехватил его дыхание, и руки Цинь отлетели от его висков, словно отброшенные ударом невидимой силы. Он наклонился вперед, стал на колени, руки его вцепились в шею, царапая кожу, разрывая ворот. С губ его срывались путаные, ломаные слова. Стали хрипом.

Кайл отступил на шаг, почему-то ему показалось, что надо подальше, как можно дальше убрать сейчас тот странный сверток, который принес с собой Павел и сейчас сжимал в руке он сам.

И оказался прав. Словно намагниченный, Том шатнулся, наклонился вслед за движением брезентового чехла. Правая рука его оторвалась от горла, потянулась к свертку. Проводник перехватил чехол у оцепеневшего Кайла.

– Н-нет... – Это снова Демон хрипел устами Тома. – Н-нет. Не успеваю... Ночь идет. Не надо... А ты, – он стал поворачиваться к Сухову. – Т-ты м-молчи!..

– Поль, – словно гвоздь вбил Павел, – Поль Танниел, мне незачем молчать. – Теперь мы в расчете. Я ухожу. Прощай.

Он поднялся.

Но странное творилось вокруг.

Столб разреженной тьмы, нависший над Мертвым Местом, стал изменяться, вытягиваться, концентрируясь в черную, мерцающую струю смерча. Теперь его видели все – этот вихрь, бродящий вокруг, вихрь, перестающий быть вихрем, сжимающийся в сотканную из дыхания дьявола фигуру. В монстра. В чудовищную пародию на человека. В Демона.

И над плато прозвучал его голос.

– Тебе не уйти от меня, Павел, – сказал он. – Теперь ты мой хозяин. Я – это ты.

* * *

Демон шел к ним по сожженной земле плато, и пепел Мертвого Места хрустел у него под ногами. Теперь он не был призрачной тьмой. Теперь он был камнем. Ожившей статуей из черного обсидиана. Творением Безумного Бога Джея.

Пятеро стоявших посреди плато людей словно завороженные смотрели на него, и только Цинь склонилась над седьмым – рухнувшим ничком в мертвый прах Томом. Казалось, ей не было дела до происходящего. Подняв Тома, она сосредоточенно колдовала над ним, творя странную смесь из приемов оказания скорой помощи, навыков врачевания старых времен и древней магии.

И глаза Тома открылись.

Стали осмысленными. Он зашелся глубоким вздохом, превратившимся в кашель, скорчился, сотрясаемый спазмами рвоты.

– Больно... – тихо сказала Цинь. – Тебе очень больно. Прости.

Теперь Демон подошел к ним вплотную. Остановился в шаге перед Суховым. Он был не так уж огромен – на две головы, не более, выше его.

– Нам о многом надо договориться, – сказал он.

– Это и есть Стрелок? – спросил Кайл.

Сухов молча покачал головой.

– Нет, – не спуская глаз с черной фигуры, бросил Колдун. – Это – Демон. А то, что осталось от Стрелка, от его первоначального воплощения, мы найдем где-то рядом.

– Почему ты не уходишь? – спросил Сухов.

– Это не ты сделал меня своим пленником. – Голос Демона был ровен и гулок. – Это Джей приставил меня к тебе Сделал тобой. И только он может освободить меня. И служить тебе я буду за плату. Ты, наверное, догадываешься – за какую.

– Мне ничего не надо от тебя. – Голос Павла стал голосом того Сухова, которого так хорошо знал Кайл – годы назад. – И не собираюсь платить за твою службу своей свободой. Ты ведь про это?

– Твоей свободой – в последнюю очередь. Нет. Свободой вашей – всех – Пятерых. Сначала одного, потом – другого. Ты станешь последним. И все вернется на круги своя. Твоя свобода продлится недолго.

Демон говорил почти без всякого выражения. Но тем не менее интонация его казалась издевательской. Или такой и была.

– Такого нет в Уговоре! – резко перебил его Павел. – Это – нечестная игра.

– А Джей никогда и ни с кем не играет честно.

Демон был невозмутим.

– И когда же придет время снова меняться ролями? – зло осведомился Сухов. – Когда счетчик накрутит твою цену?

– Нет никакого счетчика. Просто, когда ты позовешь меня, отсчитай: «раз». Когда позовешь второй раз – сосчитай: «два». Когда досчитаешь до пяти, вы – мои. Все пятеро. Если раньше ты не догадаешься, как вернуть Посох Богу Джея. Тогда уж пойдет совсем другая игра.

Они молча стояли друг против друга, и становилось все заметнее, что Демон продолжает меняться. Становится Павлом – только отраженным в зеркале черного камня. Но пробыл он им лишь считанные мгновения.

– Прощай. Я все сказал тебе. Ты знаешь, как позвать меня, когда станет необходимо.

Он уже сравнялся в росте со своим теперешним хозяином, Павлом. Но Превращение шло уже в обратном направлении: он уже не сжимался, не концентрировался из призрачного столба тьмы. Нет, он истаивал в ней, терял свою плотность и четкость очертаний, снова превращался в ту неразличимую сущность, которая породила его. Во мглу, исчезающую в наступающем сумраке близкой уже ночи.

– Того... кем был я... – Что-то дрогнуло, изменилось в голосе Демона. – Предайте это земле. Из праха взят, в прах да обратится. Вам нетрудно будет найти. И запомни, – теперь он снова обращался только к Сухову и говорил о чем-то, понятном только им двоим, – запомни, что если ты вернешь Посох... Если Джей примет его у тебя, то ты... ты подаришь свободу нам обоим. Свободу от безумных богов этого Мира. Тогда.. тогда все пойдет по-другому. Но я останусь тобой. А ты – мною.

Словно невидимый, только для него – Демона – существующий вихрь размывал его очертания, слой за слоем уносил в выросшую над плато струю темного смерча. Вот только тень, еле намеченный контур, остался от него. Только след в стынущем горном воздухе. Все. Никакого Демона не было больше. Только стремительная, изогнувшаяся высокой аркой, струя тьмы истаивала над Мертвым Местом. Вот и ее не стало.

Все.

– Господи, – тихо спросил Кайл, – да что же это было?

* * *

Сухов оглядывался, словно человек, проснувшийся от кошмарного сна.

Том попытался встать на ноги, и его тут же швырнуло вперед. Кайл и Цинь, с трудом подхватив, удержали его и осторожно усадили у косо стесанного валуна. Он обмяк и, казалось, проваливался в сон или в обморок. Цинь снова охватила руками его лицо и, прикрыв глаза, сосредоточилась на чем-то внутри его стиснутой, исковерканной души. Она словно отрешилась от себя самой, слилась в единое целое с этим, так страшно изменившимся за считанные минуты, чужим ей раньше человеком. Кайл подумал, что со стороны можно было бы предположить, что эти двое предаются любви. И может, любовью это и было, но странной, на магии и жестокой логике Испытания замешанной любовью. На глазах Цинь словно переливала свою жизнь в Тома – тот снова становился собой, стряхивал с себя больную одурь, просыпался от злого кошмара, а китаянка сгибалась от невидимой тяжести, наваливающейся на нее, таяла, старела на глазах, превращаясь из наполненной силой, порывистой девушки в злую тибетскую ведьму.

– Остановись. Хватит. – Том перехватил руки Циньмэй и стал нетвердо еще, но уверенно подниматься с земли.

Теперь глаза его его были глазами прежнего Тома Роббинса. Полными тревоги и недоумения, но – прежними, человеческими. Цинь опустила руки и отступила на шаг.

– Он... Он просил нас забрать то, что осталось от его прежнего воплощения. Того, которое он покинул. От Стрелка, – чуть хрипловато произнес Колдун за ее спиной. – Ты должен знать. – Он шагнул к Тому и осторожно взял его за локоть. – Можешь идти?

– Да, я знаю. Я же был им. Только что. – Том повернулся к скалам, окутанным зеленой дымкой зарослей. – Я могу идти. Пусть Цинь останется здесь – поможет господину Сухову. Ему сейчас требуется помощь. А там... Двух-трех человек достаточно.

– Нет. – Сухов покачал головой.

Потом протянул руку и взял из рук угрюмого Проводника свой чехол с упакованными в слегка выцветшую ткань прутьями.

– Это?.. – вопросительно кивнул на чехол Кайл.

– Это – Посох, – подтвердил Сухов. Именно тот Посох, про который говорил он. Я принес его из храма Желтой Луны. Да-да. Там, откуда меня унесло сюда, в эти края... Там – локальный портал. Он открывается здесь – в Горных храмах. Еще Терренс подозревал, что Джей пронизан сетью подпространственных переходов. Можете считать, что я подтвердил его гипотезу. Но первым был Стрелок. Он ведь тоже попал сюда из того храма. Сразу после того, как сломал Посох. Жаль только, что переход этот отнимает память.

– Значит, мы можем разделаться с этим... – Кайл запнулся. – Выполнить условие освобождения.

– Посох сломан, – отрубил Павел, коротко и зло. – И Джей не берет его обратно. Хотя у этой головоломки должно быть решение. Иначе он не сказал бы того, что вы услышали сейчас. – Он коснулся плеча Роббинса. – Веди нас, Том. Ведь тебя зовут Том? Я не успел еще толком представиться.

Следователь коротко махнул рукой и зашагал к еле заметной тропе, уходящей в тень скал. Хозяин Пещер, не говоря ни слова, двинулся за ним, коротким жестом пропуская вперед Сухова и его друзей. Следопыт и Книжник последовали за Хозяином, замыкая строй.

Временами Том останавливался и словно мучительно пытался что-то вспомнить, и тогда Цинь с легким испугом ловила в его взгляде тень той, чужой души. Потом небольшая группа продолжала свой путь.

Путь этот оказался не долог. Том свернул в тесноватую щель между огромными – с дом – обломками скал и остановился над чем-то, что Кайл издали принял за неопрятную кучу странно наваленных светлых листьев. Потребовалось подойти чуть ли не вплотную для того, чтобы понять, что перед ними лежит почти целиком скрытый в слишком большом для него защитном комбинезоне Космодесанта труп седого как лунь человека.

Кайл присел на корточки над телом и повернул его лицом вверх. Труп был невероятно легким, словно тело ребенка. Лицо, сморщенное, как печеное яблоко, выражало жутковатое, кукольное умиротворение. Умиротворение, пожалуй, более страшное, чем оскал мертвого зверя.

– Мумия... – чуть растерянно сказал Том. – Это же мумия. Как те – там... В засаде. Он же давно... Разве это возможно?

– Нанороботы, – глухо сказал Хозяин Пещер. – Микрокиберы. Молекулярные машины. Внутренние Пространства – это царство нанороботов. Их здесь столько же разновидностей, сколько и настоящих микроорганизмов. Мутируют, скрещиваются, эволюционируют – под контролем здешнего Бога. И очень редко попадаются под объективы наших микроскопов – почти у всех них вшиты программы избавления от наблюдателей. Но зато уж те, которые попались... Мисс Циньмэй может вам кое-что об этом рассказать.

Цинь оторвала взгляд от мертвого Стрелка и безумными глазами уставилась на Колдуна.

– Вы знаете про «кокон»?!! – шепотом, еще более страшным, чем эти глаза, спросила она.

– «Кокон» – это подарок Стрелка Большой земле, – отрешенным и даже скучноватым голосом ответил ей Хозяин Пещер. – Это – особенность Посоха. Ларец делает из вас Боевую Пятерку, а Посох из своего хозяина должен был вылепить манипулятора армиями нанороботов. И Стрелок преуспел в этом. Вы найдете потом, в подземельях Горных храмов и лаборатории, оставшееся от Сгинувших Империй и целую армию рабов Стрелка. Павел многое расскажет вам об этом. А Стрелок... Он был прекрасным учеником, и Джей наделил его Демоном – сверхорганизмом, который сам себя строит по воле Стрелка. Сливается с ним. Становится им самим. Может рассеиваться и собираться в любом месте. Проникать всюду. Разить молниями или пыльными клубками катиться по тропам. С такой силой можно уже и попугать кое-кого с Большой земли. Но еще рано было объявлять ей войну. А вот явиться на охваченные Эпидемией побережья Избавителем, неся рабство в обмен на исцеление... Это был уже не совсем безнадежный план.

– Так это сюда – в Горные храмы – ведьма унесла тех детей? – спросила Цинь.

– И отсюда Стрелок вернул их, – подтвердил Колдун. – По Уговору с Павлом. Но вернул уже несущими в себе «синдром кокона». Восемь маленьких бомб замедленного действия.

– «Ушедшие с демонами претерпят Изменение», – вполголоса горько напомнил Цинь и самому себе Кайл.

– И вы... Вы не пробовали даже уничтожить эту гадину? – устало, безнадежно спросил Том.

Он на корточках сидел над иссушенным трупом и словно что-то пытался рассмотреть в искаженных причудливой смертью чертах чернеющего на глазах лица.

– Он обманул нас, – сдавленным, срывающимся голосом ответил ему Сухов. – Он сказал... Он внушил всем нам мысль, что всего лишь ищет исцеления. Он рассказывал про опасность. Приводил меня в целые селения, пораженные з-заразой. Я... Я понимал, что он сеет зло, когда проводит свои чудовищные опыты на Трех Народах. Догадывался, что те, с кем приходилось... работать, вовсе не добровольцы. Но он действительно хотел научиться лечить проклятый синдром. Мы видели, в какие чудища перерождаются те, кто прошел через это. Они еще бродят по Внутренним Пространствам – те из них, кого мне не удалось уничтожить. Как учил меня он. А он многому научил меня. Особенно тому, как убивать чудищ. Пулями и заклинаниями... и магическими стрелами. Я спасал от них народы Леса. Я служил ему ради того, чтобы он нашел Исцеление. Я был посредником между ним и Хозяином Пещер. Таков был Уговор. И по этому Уговору я отдал ему память и волю к Возвращению. И только ты... – Он поднял глаза на Тома. – Только вы вернули их мне. Друзья.

Они молчали.

Молчал Лес, молчали темнеющие небеса над ними.

– Черт возьми, – вздохнул Кайл, повернувшись к Колдуну. – Я не такого ждал. Не знаю чего. Ну, какой-то схватки, фехтования дурацкого. Молний и фаерболов. А все получилось не так. Я все равно не понимаю... Что... Что делало его живым.

– Я же сказал. – Колдун присел над Стрелком и стал что-то искать в его одежде. – Нанороботы. Кибермикробы. Они служили ему. Исцеляли от всех хворей. Позволяли выжить в аду Внутренних Пространств. И заменяли потихоньку изношенные клетки его организма – печени и сосудов. Иммунной системы. Мозга. А когда Стрелок понял, во что превращается, он взбунтовался. И Джей лишил его памяти. Сделал марионеткой. Это не просто выдумка Стрелка: явиться Большой земле спасителем от Эпидемии. Это – часть Испытания. Джей испытывает не Стрелка, не вас, Пятерых. Он пробует на зубок род людской. Примеряет его на роль новой Империи. Она еще не кончилась – война, на которую призвали тех Пятерых.

– И вы... Вы нашли для него это? Путь к исцелению? – Цинь шагнула к Колдуну. Казалось, она сейчас вцепится в него и вытрясет ответ, каким бы он ни был.

– Нашел. И одному из вас предстоит пойти по нему. Теперь только от вас будет зависеть, сумеете ли вы воспользоваться этой возможностью.

– Так... Теперь я начинаю понимать, что нам нагадал Ларец.

– Вы правы, декан Васецки. – Колдун еле заметно прикрыл глаза в знак согласия с догадкой Кайла. – Вам предстоит начать второй тур Испытания. Но прежде нам надо проделать довольно большой путь. Довольно большой для этой ночи. Нам надо к утру добраться до Пещеры Царств. Это почти на перевале. Если задуманное нам удастся, то там мы простимся. Оттуда вы спуститесь к реке.

– Гос-с-споди... – пробормотал Павел. – Так, значит...

– Мне кажется, – Кайл переглянулся с Цинь, – что вообще-то мы проделали за этот день довольно большой переход. И Павел тоже издалека добирался к Мертвому Месту. Да и простым, как говорится, глазом видно, что двое из нас долгий путь в горы – тем более ночной путь – могут просто не выдержать.

Он сделал жест рукой в сторону Тома и Павла.

– Боюсь, что эта ночь будет последней, когда мы сможем добраться до перевала без особых приключений, – устало прервал его Колдун. – И не скоро повторится. Мне самому не с руки без подготовки отправляться в этот путь, но... Но обстоятельства изменились. Демон ушел, а Стрелок – мертв. По крайней мере, для Леса мертв. Это взорвет все. Начинается новый передел власти. Здесь будет ад кромешный.

– Я-то наивно рассчитывал, что Три Народа просто перепьются от радости, что избавились от этого... экспериментатора. – Том кивнул на иссохший труп у ног собравшихся. И криво усмехнулся. Способность улыбаться почти вернулась к нему. – Устроят пир, праздник. И будут осыпать цветами своих спасителей. А оказывается, не Мир мы сюда принесли, но меч.

– У Бога Джея – свои мессии. – Колдун энергично потер лоб длинной, узкой ладонью. – Привыкайте.

– Пир они устроят, – вздохнул Сухов. – Но после этого непременно устроят резню. Даже раньше – не окончив пировать. А пиры здесь и без того не длинные. Я когда-то тоже питал иллюзии относительно жизни в гармонии с природой планеты. Джей дал мне десять лет на то, чтобы этих иллюзий лишиться. – Голос его стал тверд. – Хозяин говорит дело. – Он поправил на плече свою странную ношу. – Надо отправляться в путь немедля. По крайней мере, унести ноги отсюда. У нас будет возможность подкрепить силы в пути. Надо, однако... Надо послать кого за заступом, что ли. – Он выразительно кивнул головой на скорчившегося у их ног Стрелка: – Из праха взят. Надо праху его и вернуть.

– Не беспокойтесь об этом. – Колдун наконец нашел то, что искал в карманах протертого в сотне мест комбинезона Стрелка.

Это был странный – цилиндрической формы – колокольчик – почти такой же, как тот, что украшал стол доктора Зорича в подземелье, из которого они пришли сюда. Колдун сдернул кожаный чехольчик, защищавший его причудливый язычок, поднялся с колен, сделал неприметное движение – и над скалами, над Лесом, над испепеленной проплешиной Мертвого Места поплыл звук, тоже странный, похожий на пение заколдованной птицы. Том поймал себя на мысли: оказывается, он уже не раз слышал его здесь, в пути по Внутренним Пространствам, этот, похожий на стон, звон. Звук тихий и пронзительный одновременно. И звуку этому ответил шоpox. Еле слышный, но сразу отовсюду, со всех концов раздавшийся шорох.

Том поднял взгляд на заросли и оцепенел. Из зарослей, из-за камней, из мрака ночного уже Леса здесь и там молниеносно и тихо возникали люди. Призраки.

Тени Тьмы.

Почти все они были полуодеты и все как один вооружены. Охотничьими «винчестерами» и армейскими бластерами. Кортиками и мачете. Базуками и духовыми трубками. Но, похоже, никто из доброй полусотни выступивших из зарослей бойцов и не думал свое оружие пускать в ход. Или даже просто привести в боевую готовность.

Словно завороженные, слепо глядя в пространство перед собой, они короткими, скованными шагами приближались, стягивались к узкому просвету между обломками скал, где на опавшей листве скорчилась иссохшая мумия бывшего киллера, а затем несостоявшегося спасителя и диктатора Мира Джея Поля Танниела, провалившегося на Испытании Посохом.

– Да, он основательно подготовился к встрече с нами, Случайный Стрелок, – хмыкнула Цинь, оценивающе оглядывая двигающееся к ним лесное воинство.

– Воины Полудня, – сухо сказал Проводник. – Стража Стрелка. Дневные демоны владеют ими. – Он тоже не спускал глаз с теней, бредущих к мертвецу. – Наша встреча могла обернуться по-другому. Совсем по-другому. Стрелок много раз мог уничтожить нас. Но он надеялся, что кто-то из нас несет ему избавление. Он и сейчас надеется, что мы сможем вернуть Посох Джею.

– Но он же мертв. – Кайл бросил на Проводника недоуменный взгляд.

Но тот напряженно молчал.

– Он жив в Демоне, – коротко, без всякой интонации ответил Кайлу Колдун. – И теперь, – он взглянул на Сухова, – еще и в тебе, Павел.

Хозяин Пещер ждал. Ему были словно безразличны эти дикари, которые могли бы сейчас просто смести с лица планеты горстку стоящих перед ними чужаков, Колдунов и выходцев с Большой земли. Он внимал только звону, все еще живущему в темнеющем, сгущаемся вечернем воздухе Леса. Колокольчик неподвижно висел в его приподнятой руке. И все еще плывущий от него звук, словно мелодия гаммельнского крысолова, завораживал, лишал воли стражей злого волшебника. Влек их.

И когда он смолк, они остановились.

Как вкопанные, они замерли вокруг чужаков. И Том машинально прикинул, что они с Книжником и Следопытом – единственные трое вооруженных мужчин из всей семерки – вероятно, смогут еще прикрыть отход остальных четырех, если будут действовать с умом. И еще – что Цинь, со своим бластером, пожалуй, тоже следует принять в расчет. Она пусть прикроет отступление самих стрелков – уже от входа в Пещеры. У нее хватит ума не геройствовать. Независимо от него его тело уже просчитывало прыжок за здоровенный, в половину человеческого роста, валун поодаль и руки, казалось, уже устраивали опорную рукоять табельного «парабеллума» в подходящей выбоине на его поверхности.

И тут док Зорич заговорил.

Том готов был поклясться, что короткие, звонко отдающиеся в нависающих скалах фразы, которые произносил Хозяин Пещер, обернувшись к замершим, словно изваяния, воинам, сложены были из знакомых ему слов – смеси галактического пиджина и местного англо-славянского диалекта, – ну разве чуть измененных, одичавших в варварской чащобе Леса, но смысл этих фраз ускользал от него, оставался непонятным, как завывания шамана.

С шаманами ему приходилось иметь дело на Аку-Танге.

Но на соратников Стрелка эта речь дока Зорича произвела, видно, большое впечатление. Один за другам они, опуская на пожухлую листву под ногами свое оружие, молитвенно сложив руки, двинулись к телу своего бывшего владыки.

Колдун торжественно наклонился над поверженным в прах властителем и аккуратно вложил в его сведенную причудливой судорогой ладонь магический колокольчик. С усилием эту ладонь сжал, выпрямился и, уже не оборачиваясь, пошел по тропе, ведущей к Мертвому Месту. Павел молча зашагал рядом с ним – плечом к плечу. Видно, у них было что сказать друг другу.

Проводник сделал Тому и Цинь знак следовать за ним. Кайл в такой подсказке не нуждался. Книжник и Следопыт замкнули колонну. Все семеро шли не оборачиваясь – то, что должно было происходить в этой узкой, тонущей в наступающей тьме расселине, было уже не для их глаз.