Текст книги "Забытый полигон"

Никита с Сашей поспешили дальше в туннель, а Андрей остался с пленником. Минут через пять он толкнул его слегка вбок.

– Вставай, пошли.

Ответа не последовало. Пленник затих. Его дыхание стало ровным. Андрей подумал, что тот умирает. Включил фонарь и внимательно осмотрел пленника. Тот лежал без сознания и был весь в крови.

– Эдак я тебя до поселка не доведу, – сказал он не слышащему пленнику и подумал, что тот истечет кровью. Надо было ее остановить. Андрей достал нож, разрезал кожаный ремешок, сшивавший верхнюю часть одежды и, стараясь поменьше тревожить бесчувственное тело, стащил шкуру. Под ней оказалось очень худое, волосатое тело. Ребра выпирали, живот впал. Андрей вспомнил, как сопротивлялось это существо, и удивился, откуда могло взяться столько силы и энергии в таком тщедушном теле. С левой стороны зияло пулевое отверстие. Кровь полностью не запеклась и поверх уже запекшегося сгустка крови пробивалась маленькая струйка, унося с собой последние капли жизни. Андрей снял с себя нижнюю рубашку, нарезал ее ножом на бинты и туго перетянул рану. Человек за все это время так и не пришел в сознание. Потом Андрей развязал человеку ноги и разрезал нижнюю часть одежды.

– Ё-моё. Баба! – Удивился Андрей, стягивая с человека шкуру, прикрывающую наготу. Он посмотрел на ее грудь и в шерстяном покрове так и не нашел женских сосков. Её левое бедро тоже было пробито пулей, но кровь уже остановилась. Андрей перевязал и эту рану, используя последний самодельный бинт.

Потом он постарался привести женщину в чувство. Он брызгал ей воду в лицо, растирал виски, поднимал ноги вверх, но все было бесполезно. Тогда он, глубоко вздохнув, поднял её, перекинул через плечо и зашагал к поселку.

Амина ждала Сашу. Несмотря на трудный рабочий день и поздний час она была полна сил и надежды на бурную ночь. С одной стороны ей казалось, что они встречаются уже целую вечность, так сильно она успела к нему привыкнуть и полюбить. С другой стороны ей казалось, что они только что повстречались, так неутомимо ее к нему тянуло, с каждой встречей открывая все новые и новые желания. Каждое следующее свидание дарило еще больше радости, страсти и удовлетворения. У нее и до него были два парня. Но даже к своему первому партнеру она не относилась с чувством близко похожим на то, которое она испытывала к Саше. Те прошлые связи воспринимались ею как нечто естественное и должное. В них была какая-то обыденность, продиктованная физиологией. У нее были теплые отношения с обоими партнерами, но они, даже в минуты близости, и отдаленно не напоминали их отношения с Сашей. Она очень уважала и ценила прошлые отношения, но, когда приходила пора с ними расстаться, делала это без особого сожаления, хотя и чувствовала определенную потерю в своей жизни. С Сашей все было иначе. Она даже не могла описать свои чувства к нему. Он стал даже не частью, а всей ее жизнью. Все мысли в любое время суток были заняты только им. О нем она думала, по нему страдала, ему радовалась. Она не могла без него жить. Она принадлежала ему целиком, и душой, и телом. Она отдалась в его власть и чувствовала себя при этом на седьмом небе. Очередное свидание приводило ее в возбужденный трепет еще задолго до назначенного часа.

Закончив работать на грядках с клубнями, она уже давно успела и вымыться, и красиво одеться, и убрать в хижине, и …к половине десятого уже изнемогала от долгого ожидания встречи, хотя оставалось еще полчаса. Как любая влюбленная женщина она выглядывала из дома, в ожидании своего любимого, как будто это могло ускорить его появление. В очередной раз, выглянув из хижины, она не смогла вернуться внутрь и мелкими шажками отмерять те несколько квадратных метров, которые представляли ее жилище, так велико было ее нетерпение. Она вышла из хижины, прошла между палатками вдоль всего поселка до самого озера. В укромных уголках то там, то здесь попадались влюбленные парочки, которые были заняты и скорее всего ее даже не замечали. Она глубоко вздохнула, ведь они уже держали в руках свое счастье, а ей еще приходилось ждать. Сев на каменистый берег озера Амина, поплескала рукой, погнав легкую волну и пошла назад. Подойдя к своей хижине, она не смогла войти внутрь, ей не хотелось быть одной. Немного постояв, она пошла дальше к выходу из поселка. На посту стояли ее друзья, и она решила скоротать время ожидания в их обществе. Оставив позади последние палатки поселка, она оказалась в полной темноте, но не зря ее называли «Совой». Она хорошо ориентировалась, хотя конечно ничего не видела, просто чувствовала окружающее пространство.

Что-то изменилось вокруг в тот момент, когда Амина увидела вдали слабый свет на посту. У нее даже мелькнула мысль, что к ней приближается Саша. Но вдруг что-то мягкое коснулось ее лица, и она потеряла сознание.

Очнулась она головой вниз. Кто-то крепко держал ее, перевалив через плечо. В нос ударил противный запах застарелого пота и мокрой шерсти. Она попыталась вырваться, но ноги и руки были связаны.

– Помогите! – Закричала она и задрыгалась, насколько это было возможно. Тут же чья-то крепкая рука закрыла ей рот мягкой тряпкой, от которой тоже чем-то воняло, но гораздо приятнее, чем от похитителя. В этот момент она услышала голос Саши.

– Амина!..

Он был рядом. Ее любимый, ее спаситель. Сердце и так билось часто, но услышав родной голос, заколотилось еще быстрее. Организм требовал воздуха. Она глубоко вдохнула терпкий аромат ткани, прижимавшейся к ее лицу и широко открыв рот, укусила через тряпку пальцы похитителя. Он одернул руку и Амина закричала.

– Саша…!

Ее крик заглушила та же тряпка. Только теперь ее лихо запихали ей в рот. Да так быстро и сильно, что ее собственный язык загнулся до самого горла, вызвав рвотные позывы. Она чуть не задохнулась, и только когда похититель перестал давить на кляп, смогла немного языком отодвинуть тряпку, освобождая себе проход для воздуха. От всего этого ей стало дурно. Похитители перешли на быстрый шаг. Только сейчас она поняла, что их несколько, потому что рядом стало слышно торопливые шаги. Она продолжала болтаться вниз головой моля о том, чтобы Саша побыстрее освободил ее. Голова снова стала тяжелой, и глаза сомкнулись. От горла по всему телу разливался сладковатый вкус кляпа. Она впала в полузабытье, но сознание на этот раз ее не покинуло. Сквозь туман в голове и какие-то обрывчатые образы, пробивались связанные мысли.

«Куда меня несут? Кто это такие? Где Саша? Почему он до сих пор не освободил меня? Ведь он был рядом. Я его слышала». – Потом на нее нахлынули страшные мысли, и она задрожала. – «Боже. Что они с ним сделали?»

Они шли и шли по бесконечным коридорам. Иногда похитители разговаривали короткими фразами. Их язык чем-то напоминал тот, на котором до сих пор разговаривали некоторые семьи в поселке. Да и мама часто его употребляла. Насколько знала Амина, когда-то на этом языке разговаривали люди, живущие наверху до катастрофы. Некоторые фразы современного сленга уходили корнями в этот язык, и Амине явно были знакомы звуки и даже редкие слова, но все равно она ничего не понимала. Потом она снова проваливалась в полузабытье, временами почти возвращалась к действительности, и снова проваливалась. Порой ей казалось, что вдали стреляли автоматные очереди, но ей уже было все равно. Проклятый кляп, пропитанный какой-то гадостью, отбирал силы, отравляя организм. Как хотелось вытащить его, но не было сил пошевелить даже одним пальцем.

Подходя к развилке, Андрей задумался над тем, в какой поселок нести пленницу, в Солнечный или в Озерный. Когда Никита говорил ему доставить пленницу в поселок, он ведь не уточнял в какой именно, а Андрею тогда и в голову не пришло спросить. В поселок так в поселок, какая проблема. Для Андрея слово поселок означало Озерный. Он там вырос, это и был его поселок. «А вот оказывается уточнить то надо было. Ведь и Никита, и Саша из Солнечного поселка. Следовательно, скорее всего, они имели в виду свой поселок, не Озерный. Да и на посту они стояли в сторону опять-таки Солнечного поселка». – Так он размышлял пока не дошел до перекрестка.

Ему очень хотелось пойти домой, в Озерный. Там наверняка переполох. Да и узнать, что случилось с ребятами на посту, тоже очень хотелось. Он постоял с минуту, словно не решаясь куда пойти, глубоко вдохнул и зашагал к Солнечному. Новый пост еще никто не выставил. «Во дают!» – Подумал про себя Андрей. Для него уже прошло достаточно времени, чтобы группа «бродяг» выдвинулась вслед за ними. Ведь он уже успел около двух километров отмотать, и в стычке поучаствовать, и даже отдохнуть несколько раз по дороге, а они даже не успели пост выставить.

Незадолго до этого, Юра, запыхавшись, добежал до поселка «Солнечный». В поселке, как и положено, по ночам было тихо и темно. Никого не было видно, даже двух дежурных, которые обычно спали на входе в поселок около крайних палаток, видать еще не заступили на дежурство. Ведь ночь, по сути, только началась. Квартира Николая Прохорова была рядом с выходом на поверхность, и чтобы добраться до нее пришлось пробираться через весь поселок. Юра постучался, а сам согнулся, хватаясь за грудь, тяжело и часто дыша, пытаясь восстановить дыхание.

Дверь открыл сам Николай. Видать, он еще не ложился потому, что был полностью одет. Сбиваясь с дыхания, Юра заговорил.

– Николай. В Озерном «Сову» украли. – Он замолчал, пару раз глубоко вдохнув.

– Какую сову? – Мысли Николая были заняты совершенно другим, и он не сразу понял, о чем идет речь.

– «Сову». Девушку. Не знаю как ее имя. Саша с ней встречается.

Наконец до Николая дошло. «Сову». Конечно же, он ее знал. О…, еще и как знал. Амина. Внучка Сергея, самого близкого друга Олега. Когда-то вместе с ее отцом, они возглавляли этот поселок. Еще был Коля, его тезка, тоже один из друзей Олега. Сергей с Колей погибли в самом начале их подземной жизни, когда Олег с небольшим отрядом пытался открыть туннель в соседний сектор. Трагичная была история.

Олег со своими друзьями Колей и Сергеем, да еще четырьмя добровольцами взорвали герметичную дверь, и пошли по коридору в соседний центральный сектор. Из-за той настойчивости и настырности, с которой Олег готовил ту экспедицию, Николай заподозрил, что Олег хочет там отыскать что-то важное. Но спрашивать Олега или тем более возражать всегда было напрасным делом. Около взорванной двери остались два человека. Они проторчали там около четырнадцати часов, потом вернулись в поселок. Оставшись за главного, Николай установил около взорванной двери пост. Менялись через каждые двенадцать часов. Сколько времени нужно, чтобы добраться до соседнего сектора и вернуться? Часа наверняка хватит. Если все обследовать, то часов шесть, ну восемь. Только через двое суток те двое, что стояли на посту услышали взрыв. Да и не только они, даже в поселке по земле пробежала мелкая дрожь. Двоим постовым перед самым взрывом показались звуки выстрелов, но они так перепугались, что не обратили на это внимания. Олега нашли в десяти метрах от завала, без сознания, контуженным. Пришел он в себя через пару часов, и нес какую-то ахинею, про монстров, врачей, радиацию. При этом он ничего не слышал и пытался вырваться из лазарета. Больших трудов стоило его успокоить. Лишь когда комната набилась людьми, и у него не осталось возможности быстро перемещаться, удалось сделать ему укол успокоительного и связать. После этого инцидента у двух врачей были переломы костей и еще около десяти человек обошлись разного рода ушибами. Очередной раз под воздействием лекарств Олег очнулся только через сутки. На этот раз все обошлось. Он здраво размышлял, рассказ его был связанным, но только слышал он плохо. В последствие слух у него заметно восстановился, но не совсем. Рассказ Олега сводился к следующему.

Центральный сектор, как и ожидалось, полностью сохранился, места много. Вот только там радиация, сильная радиация. Группа обнаружила это сразу, как вошла, но приняла решение все исследовать и найти источник радиации, чтобы по возможности его устранить. После долгих поисков они обнаружили широкие трещины в потолке и в стенах, видать образованные вследствие смещения грунта. Эти щели и были источником радиации. Из чего Олег с товарищами сделали вывод, что они тянуться до самой поверхности. Общим собранием группы было решено взорвать туннель и отрезать поселок от зараженного сектора. Что они и сделали. Туннель обрушился гораздо дальше, чем они рассчитывали и всех, кроме Олега, завалило. Его взрывной волной откинуло назад, что и спасло ему жизнь. На вопрос: «Что за выстрелы были прям перед взрывом?»; он ответил, что достаточной длины провода, чтобы отойти на безопасное расстояние, у них не было. Поэтому пришлось стрелять прямо во взрывчатку, чтобы вызвать взрыв. Этот рассказ объяснял весь трагизм и героизм погибших товарищей. Они погибли, спасая всех остальных. К месту завала как к братской могиле еще много лет приносили искусственные цветы, а Олег как уже не раз, сделался героем.

Жена Коли, Нина, умерла после этого случая через пять лет. После гибели мужа она очень страдала, и горе сгубило ее раньше времени. Жена Сергея прожила ненамного дольше. Смерть мужа послужило последней каплей, которая перевесила желание жить. Сложившиеся три лидера; Олег, Руслан и сам Николай так и правили подземным анклавом с самого начала. Вернее и до сих пор правят, только жизнь и их немного потрепала. Олег под землей быстро состарился и выжил из ума. Руслан хоть еще тянет свою ношу, но уже тоже весь больной. Один Николай еще держится и крепкой рукой держит весь поселок.

Когда дочь Сергея Марина вышла замуж за Азата, бывшего бравого капитана и родила ребенка, за них все радовались. Все у них было хорошо. Только вот муж попался с характером. Ему бы жить припеваючи под крылышком Олега. Смотришь, вскоре и сам в правительстве бы был. А там и власть, и уважение. Но он не захотел. И сам бунтовать начал, и жену подбил. Когда народ недовольство начал высказывать правлением правительства, так Азат самый активный оказался. Взбудоражил людей и ушел со своей женой Мариной и дочерью Аминой жить на озеро. Именно он организовал поселок Озерный. Тогда бы надо было кончить зачинщиков бунта, чтоб другим неповадно было и все дела! А как это сделать, если Олег и слышать об этом не хотел? Жесткий и решительный с другими, он оказался бессилен перед Азатом и Мариной. А Азат, скотина, этим пользовался. Так и торчал как кость в горле у всего правительства Солнечного. Хорошо, что сам сгинул на радость Николаю пять лет назад, как раз перед тем, как Олег окончательно отошел от дел. Николай бы его все равно убил, так он его достал за все прошлые годы. А здесь еще Саша, сын Олега, вдруг с Аминой встречаться начал. «Мало ему других баб что ли?» Сашу Николай уважал, и даже любил по-своему. «И что он нашел в этой лупоглазой девочке. И ведь она намного младше его». Конечно, эти дети Николаю не мешали, но все-таки союз сына Олега и внучки Сергея, она же дочка Азата, мог как-то в будущем повредить Никите, сыну Николая, которого он вскоре собрался приобщить к управлению и передать ему власть. Так думал Николай, об этом беспокоился. И как только смысл слов о похищении Амины дошел до него, тот же час мелькнула мысль, что и на этот раз одной проблемой стало меньше. Николай и виду не подал, но внутри возникла легкая радость и он, конечно же, решил, что палец о палец не ударит для спасения «Совы».

– Как это случилось? – Строго спросил он Юру.

За те несколько секунд, пока Николай в голове прокручивал все события, связанные с Аминой, Юра успел восстановить дыхание.

– Мы на посту стояли. Вдруг прибежал Саша. Он бродил недалеко от развилки. Говорит, что слышал ее крик, побежал в «Озерный», а там весь пост в отключке. Он весь поселок разбудил, но «Сову» не нашел. Тогда он к нам прибежал. А мы, знать ничего не знаем. Ничего не видели, ничего не слышали.

Николай зевнул, расправил плечи.

– Когда это произошло?

– Так вот минут двадцать назад. Никита меня послал. Я сначала в Озерный сбегал, а потом вот сюда прибежал. Никита еще сказал, чтоб за ними группу «бродяг» послали.

– За кем, за ними? – Продолжал тупить Николай. Но страшная догадка, что Никита с Сашей уже бросились в погоню, опустила все внутренности вниз живота и в груди неприятно засвербело.

– Так, это…, – запнулся Юра, видя, что Николай поменялся в лице. Саша, Никита и Андрей побежали искать «Сову». – Он опять запнулся. – А меня сюда послали. Я же говорю…

– Дежурный! – Крикнул Николай.

Дежурных, как всегда вопреки правилам, в это время еще на месте не было.

– Твою мать! – Выругался Николай. – Чего стоишь? – Закричал он на Юру. – Буди «бродяг».

Очень быстро поселок превратился в муравейник. Включили дневной свет, разбудили всех. Новость разлетелась по всему подземелью. Через пятнадцать минут правительство в полном составе сидело в кабинете и решало, что делать. За дверьми толпились «бродяги», ожидая указаний. Дальше простые люди, желая узнать, что решит правительство. Во главе стола сидел Николай с каменным лицом. По правую руку Руслан часто и гулко кашлял. Его дни были сочтены. Еще два года назад врач сказал, что ему осталось не более полугода, но вопреки приговору, он выкрадывал у смерти день за днем, оставаясь в ясном уме. Слева от Николая сидел управляющий Бауржан, который занимался распределением работы всего поселка, включая и охрану. Дальше сидели две женщины. Старший врач Валентина и агроном Лиза. Если еще Руслан как-то имел влияние на принимаемое решение, то остальные всегда лишь соглашались с решением Николая, даже если и не были согласны. Николай в очередной раз заставлял Юру пересказывать то, что тот знал. Больше для того, чтобы потянуть время, прокручивая в мозгах как лучше поступить. То, что надо было посылать погоню, не было никаких сомнений, ведь там его сын, плоть от плоти. «Будь неладен этот Саша со своей проституткой Аминой! Какое было бы счастье, если бы в эту ночь дежурил кто-нибудь другой, а не Никита. Эх, судьба злодейка. В каком количестве посылать погоню? Кого? Сколько человек оставить? Справиться своими силами или все-таки пойти на сотрудничество с Озерным». Вопросы, не смотря на простоту, были серьезные. Связываться с Озерным, тем самым показать свою слабость и признать их равенство. Отсылать большой отряд, значит оставить и рабочие места без людей, и ослабить защиту поселка. Посылая маленький отряд, возможно, обречь на гибель и людей и сына. Да и какой этот маленький или большой отряд? Ведь о противнике абсолютно ничего неизвестно. Если судить по словам Юры, четыре человека на посту оказалось мало, чтобы поднять тревогу. И ведь никто кроме него решение не примет…, и в случае провала никто, кроме него не ответит.

Олег жил, вернее доживал свой век в семье своей дочери Оли. Ему посчастливилось увидеть в этой жизни внуков, Сережу и маленькую кроху Лену с бледной кожей и большими не по-детски темными глазами. Лена всего месяц как родилась, а Сереже шел второй год. Он был очень спокоен, не по возрасту сообразительным и.… каким-то чужим. Не испытывал Олег к внукам той нежной любви, которую в полной мере испытывал к детям. Почему? Олег и не задумывался. Сам он был уже болен и порой немощен. У него все чаще и чаще случались приступы беспамятства. Из его жизни исчезали два-три дня, а то и неделя. При таких приступах он мог лежать целыми днями, ходить под себя, а мог и быть агрессивным, стращая всех жуткими монстрами и предсказывая конец существования. Конечно, это вызывало массу трудностей, в особенности для Оли. Да и сам он страдал, когда был в здравии. Слух о случившемся донесся до него, как и до остальных. Он часто не спал до самого утра и сидел около двери своего шикарного жилища, состоявшего из двух комнат. Муж Оли Виктор уже давно сделал ему лавочку около стены и оббил мягкой тканью для ночных посиделок. Так что Олег и видел, и слышал все, что творится в поселке. Он попросил дочь провести его к Николаю и поддерживаемый ею поплелся через толпу, которая, увидев его, расступалась. Так потихоньку он дошел до самой двери, за которой заседало правительство, и без стука отворив ее, зашел в комнату.

От помощи Озерного Николай решил отказаться и к тому времени принял решение: в погоню отправятся десять человек, во главе со следопытом Мишей, опытным «бродягой». Это максимум, сколько можно выделить молодых людей на несколько дней без ущерба для поселка. Он было открыл рот, чтобы объявить об этом, но в этот момент вошел Олег.

Оля усадила его на первый попавшийся стул. Он с трудом присел, облокотившись на стол. Видно было, что ему нелегко дался путь, дыхание было учащенным. Все замолчали.

– Я знаю, что случилось, – потрескивающим голосом сказал Олег. – Украли Амину. Саша с Никитой бросились за ней в погоню. – Николай кивнул в подтверждение этих слов. – Я бы сам туда пошел еще раз, несмотря ни на что. Ах, как жаль! – Олег махнул рукой в воздухе, выражая таким образом свое бессилие. – Должен вам сказать. Пришло время. Центральный сектор это… – Он замолчал, собираясь с мыслями, но видать они не хотели собираться в кучу. – Там ядерный реактор, действующий ядерный реактор. – Члены правительства заерзали на стульях. – Я его видел собственными глазами. Мы это предполагали с самого начала. Именно его мы искали, и мы его нашли…, тогда все погибли.

– Олег, о чем ты говоришь? – Спросил Николай, воспользовавшись заминкой Олега.

Олег, казалось, не слышал вопроса.

– Мой отец рассказывал о нем. Жаль, что я всегда скептически относился к его рассказам. Гораздо большей информацией обладал Сергей. Он знал про полигон больше всех. – Олег взял паузу, отдышатся, потом продолжил. – Сразу же, как мы сюда спустились, мы поняли, что мы не одни. Здесь кто-то жил. Видать все время, даже когда полигон закрыли. Не зря и город здесь восстанавливать стали незадолго до войны. Я так думаю, твой друг, начальник гарнизона, как его там…, не важно, был в курсе, хотя кто его знает. Нас отсекли от остальных секторов, и коды на замках сменили, и железнодорожный туннель взорвали. Тогда я думал, что о нашем здесь нахождении эти люди ничего не знают, и решил наладить с ними связь. Вам я ничего не сказал, сам сомневался.

Когда мы туда вошли, то обнаружили там людей, их было немного. Все оружие мы оставили в туннеле, чтобы избежать недопонимания. Но они убежали при виде нас. Там много света, высокие потолки, чистота. – Олег говорил и не смотрел на окружающих, уставившись в одну точку на стене. Видать перед его глазами всплывала картина давно минувших дней. – Мы пытались их остановить, кричали, что нас не стоит бояться, но все было напрасно. Мы бродили по огромным пустым залам. Там огромное количество оборудования. Я не знаю его предназначения, но все работало. Потом появились они. Это не люди. Вернее люди, но не такие как мы. Они большие, просто огромные. Я думаю, в них не меньше двух с половиной метров. Их было всего двое. Я стоял как вкопанный и смотрел, как они подходят, не в силах пошевелиться. Я боялся. Они наверняка обладают какой-то силой внушения. Мы смогли отойти от страха только тогда, когда нас заперли в комнате. Уж и не знаю, как получилось, но мы смогли выбраться оттуда. Из-за страха никто из нас не запомнил путь, которым нас привели. Мы плутали по бесконечным комнатам. Господи, мы наткнулись на лабораторию. Они ставят опыты над людьми, превращая их в монстров. – Олег начал нервничать. Он дышал все чаще и говорил все быстрее. – В стеклянных сосудах мы видели человеческие органы. В клетках сидели полулюди. Мы бежали в ужасе в поисках выхода. Нас снова увидели и всех переловили. Только на этот раз нас не посадили в комнату, а привели в ту самую лабораторию, из которой мы в ужасе убежали. У нас взяли кровь на анализ и дали вдохнуть какой-то дряни. Все начали отключаться, все, кроме меня. Я сделал вид, что тоже потерял сознание. Вскоре в комнату вошли несколько врачей. Один из них тыкал пальцем в мою сторону, но было далеко, и я ничего не слышал, что он говорит. Потом нас всех развязали. Меня отнесли в сторону, а остальным сделали еще по уколу в вену и всех вместе поместили в какую-то барокамеру. После этого эти люди покинули комнату. Остался только один оператор. Он включил установку, и она громко загудела. Я лежал и ждал, ждал лежа без движения пока не улучил момент и не сбежал. – Последние слова Олег почти выкрикивал. Его дыхание сбилось. Он остановился, два раза глубоко вдохнул и продолжал. – На этот раз я нашел выход и обрадовался, что мы оставили оружие и взрывчатку в туннеле, недалеко от входа в центральный сектор. Дальше вы знаете. Я взорвал этот проклятый туннель.

Признание Олега ввергло всех в ступор. Никто не решался нарушить тишину. В этот момент в дверь постучали и все вздрогнули. В дверях показалась голова охранника.

– Андрей пленницу притащил. Ее в госпиталь отнесли. А сам он здесь. Впустить?

– Впусти, – распорядился Николай.

Андрей, смущаясь в присутствии такого количества уважаемых и властных людей, рассказал во всех подробностях как проходила погоня. Дойдя до места, когда Никита с Сашей приказали ему с пленницей двигаться назад, он замялся, переминаясь с ноги на ногу. Ему было неловко, что его отослали как маленького ребенка, а еще было стыдно рассказать, как он раздел пленницу и обнаружил, что это женщина.

Олег опустил голову на руки, лежащие на столе. Силы его совсем оставили. Николай нервно задергал головой, услышав, что Никита вдвоем с Николаем полезли в самое пекло, рискуя сложить головы за эту «суку», как он про себя называл Амину. Остальные ерзали на стульях, не зная, что предложить.

– Валентина Георгиевна, – стараясь унять нервную дрожь, обратился Николай к старшему врачу. – Это по вашей части. Она должна прийти в себя как можно скорее.

– Да, конечно, – вскочила с места Валентина Георгиевна, радуясь, что подвернулась возможность покинуть заседание.

– Она должна заговорить немедленно, – продолжал Николай. – Даже если сдохнет после допроса. Ясно!

– Да, конечно, – уже в дверях ответила старший врач и юркнула за дверь.

Пленница не пришла в себя ни через минуту, ни через час, ни через пять часов, когда отряд «бродяг», вооруженный до зубов, покидал Солнечный. Решение было тяжелым и, как понимал Николай, совсем не в его пользу. Единственным и самым главным плюсом было то, что при таком раскладе шанс на спасение его сына Никиты был велик. Во всем остальном для его личных амбиций правителя и передачи власти по наследству план был абсолютно провальным. Ну, обо всем по порядку.

После рассказа Олега и пленения человека, больше похожего на развитого примата, дело приобрело неожиданный оборот. Одно дело терять время от времени людей и не видеть своего врага, а другое столкнуться с ним лицом, убедиться, что он очень опасен, и полезть воевать на его территории. Николай и так колебался, привлекать ли к операции людей из Озерного, все-таки это и их касалось. А вот когда двадцать молодых людей завалились в Солнечный и попросту потребовали отправить их на поиски своих друзей, то ничего не оставалось делать, как пойти у них на поводу, тем более что их поддержали все «бродяги» и жители Солнечного. Народ решил за него, и собрание около его резиденции грозило вырасти в стихийный митинг. Николай успел вмешаться и перехватить инициативу в организации погони, а то народ уже без него выбрал командира отряда, опытного лидера «бродяг» из Озерного, тридцатилетнего Владара, который зарекомендовал себя отважным бойцом. Николаю пришлось не приказывать, а обсуждать с ними план нападения на неизвестного врага. Обсуждение чего-либо в толпе людей никогда не может привести к чему-то конкретному, и поэтому Николай выбрал из толпы активных лидеров, которых оказалось около десяти человек и они, закрывшись в резиденции, выработали план. В ходе обсуждения он заметил, что молодое поколение, которое сидело за его столом, в реальной и нестандартной ситуации оказалось более здравомыслящим, чем его застарелее правительство, да и чем он сам. Окончательный план, который Николай все-таки сумел скорректировать с учетом своих интересов, сводился к следующему. Солнечный выделял в поход тридцать человек. Ведь не мог Николай допустить, чтобы в случае успешной операции вся слава и соответственно уважение достались Озерному. А для этого количество людей из Солнечного должно было превышать количество из Озерного. Итого весь отряд составил пятьдесят человек. Это было очень много. Лишиться на время тридцати человек для Солнечного означало переделать план работы. Для Озерного отсутствие двадцати человек ставило, во-первых, под угрозу выполнение работ на сельхозугодиях; во-вторых, перекладывало на Солнечный организацию постов на границах. Все это конечно могло плохо сказаться на быте обоих поселков в будущем, но зато увеличивало влияние Солнечного, и в частности самого Николая, в жизни Озерного, что было положительным моментом. Что касается командира отряда, то Николай предпочел видеть на этом месте кого-нибудь из Солнечного, например того же Мишу, но на его удивление все присутствующие, независимо от места проживания, единодушно настояли на Владаре. Тактику продвижения по туннелям «бродяги» довольно толково разработали сами. Они решили разбить свой отряд на пять маленьких, по десять человек в каждом, и назначили командиров. Потом каждый командир набрал себе десятку. Здесь они довольно долго спорили и обсуждали некоторые кандидатуры. Николай с ужасом отметил, что «бродяги» очень хорошо знают всех и выбирают людей, которым доверяют свою жизнь, независимо от их места проживания. Для этих людей не было границы между Озерным и Солнечным. Они жили и общались в одном мире, от которого Николай, ввиду своего высокого положения и возраста, был далек. Было решено, что десятки будут идти на расстоянии двадцати-тридцати метров друг от друга, в пределах видимости и слышимости. Такая тактика гарантировала мобильность при наступлении и сведение к минимуму потерь при попадании в засаду. Николай настоял, чтобы последняя десятка поддерживала связь с поселками, с дозорными постами, время от времени посылая гонцов или выстраиваясь в цепочку вплоть до самого местонахождения отрядов. «Бродяги» сначала не поняли для чего это нужно, но согласились, что в случае провала операции своевременная информация может спасти и поселки, и вполне возможно сам отряд. Мало ли что может случиться? Да и вообще, связь с руководством, то есть с ним с Николаем должна быть. Общую экипировку, естественно, Николай осуществил из запасов Солнечного обсудив с командирами каждую деталь. Вот это все и заняло так много времени, которого совершенно не было.