Текст книги "Смертельные иллюзии"

Глава 21

Суббота, 26 апреля 1902 года, 19:00

Франческа стояла в дверях и смотрела вслед уходящему Харту.

Она никак не могла оправиться от шока. Колени дрожали, сейчас ей необходимо было сесть. Каждый вдох приносил невероятные мучения, боль в душе скрутилась в тугой узел, доставляя огромные страдания. Франческа повернулась, прошла в библиотеку и без сил опустилась на первое, что попалась на глаза, – низкую оттоманку. Сил не было даже для того, чтобы заплакать.

Между нами никогда ничего не закончится.

Франческа потерла глаза. Харт ревновал – но тем не менее отправился к ее отцу бороться за их будущее. Да, он употребил именно эти слова. Она пришла слишком рано. Через несколько часов он успокоился бы и пожалел о содеянном.

Как ей теперь жить?

Испугавшись собственного вопроса, она постаралась отогнать навязчивые мысли.

– Ты в порядке? – раздался рядом голос Рурка.

Франческа подняла на него бессмысленный взгляд.

Должно быть, она выглядит не лучше, чем себя чувствует. Рурк смотрел на нее с состраданием. Она постаралась улыбнуться, но ничего не получилось. Франческа встала:

– Нет.

Рурк растерялся:

– Если тебя это хоть сколько утешит, он выглядит еще хуже. Может быть, завтра вы сможете спокойно поговорить и все выяснить.

Франческа посмотрела на молодого человека с надеждой. Если бы это могло быть правдой. Но как она будет жить с мужчиной, подверженным временами столь пугающим приступам ревности.

– Он в ярости, потому что я провела день с Риком.

Мы не занимались расследованием, просто были на пикнике в парке.

Рурк удивленно вскинул брови:

– Франческа, ты никогда не задумывалась о том, что следует как можно реже встречаться с Риком, если хочешь сохранить отношения с Колдером? Будь я на месте Колдера, ревновал бы не меньше.

Она всегда считала Рурка человеком рассудительным и объективным, поэтому не могла не прислушаться к его мнению.

– Рик навсегда останется мне другом, а сейчас ему как никогда нужна поддержка семьи и друзей, – с волнением в голосе заявила она.

– Да, верно. Но тебе все равно надо сделать выбор между ними. Колдер и Рик соперничали между собой, сколько я себя помню. Не думаю, что они смогут измениться. – Он ласково ей улыбнулся. – Я хотел поужинать в каком-нибудь ресторане. Не хочешь ко мне присоединиться?

– Нет, благодарю. – Франческа думала лишь о том, что никогда не сможет сделать такой выбор, особенно сейчас, когда Рику так нужна ее поддержка.

Франческа покинула библиотеку вместе с Рурком. Проходя через холл, она с тоской подумала, что Харт, должно быть, где-то в доме, если, конечно, не решил тоже провести вечер в ресторане. Почему он ей не доверяет? Она все время с раздражением задавала себе этот вопрос. Что ж, ответ очевиден. Когда она влюбилась в Рика Брэга, Харта не было рядом, тогда он не был ее другом. Он никогда не забудет о том времени, никогда не поверит, что ее сердце безраздельно принадлежит ему одному.

Как он посмел обвинить ее в неверности? Это так несправедливо. Она никогда не обманывала Харта, ни разу с тех пор, как поняла, что влюблена в него.

Внезапно Франческа оступилась, и Рурк бросился ее поддержать. Секунду, что сказал Колдер? Он думал только о ней, даже когда Дейзи пришла к нему в контору? Когда она приходила? Ни одна любовница, тем более бывшая, не посмела бы появиться в рабочем кабинете любовника! Что это значит?

– Франческа, у тебя такой вид, словно ты только что увидела привидение.

Она повернулась и поймала обеспокоенный взгляд Рурка. За спиной она заметила Мэгги и Джоэла.

Мысли в голове сменяли одна другую с невероятной скоростью. Надо непременно встретиться с Дейзи и выяснить, когда она приходила в контору Харта. Необходимо заняться расследованием. Пока они с Хартом выясняют отношения, где-то рядом бродит убийца. Ее личные проблемы никак не должны влиять на работу. Тем более сейчас у нее уже нет никаких планов на вечер.

– Мэгги! – Она тепло улыбнулась подруге.

Та неуверенно подошла:

– Здравствуй, Франческа. – Она смотрела на нее с тревогой. – Как ты? Все хорошо?

– Да, все хорошо. – Мысленно она опять вернулась к Харту. – Мне нужна твоя помощь, Мэгги. Ты свободна? Время еще не позднее.

– Конечно, я готова помочь. Но что я могу сделать?

– Джоэл в состоянии проследить за детьми? Нам надо побывать в одном месте. Пришло время нанести дружеский визит лорду Рандолфу, дорогая. – Она широко улыбнулась.

Мэгги испуганно округлила глаза.

– Лорду Рандолфу? Боюсь, мне не знаком джентльмен с таким именем.

– Да? Но однажды ты с ним точно встречалась – на улице, на углу дома Кейт Салливан, как раз в день убийства.

Мэгги смотрела на нее застывшим взглядом.

Франческе стало немного легче. Нет лучшего лекарства от тоски и печали, чем с головой погрузиться в расследование.

Она повернулась к Рурку и приветливо улыбнулась:

– Не желаешь сопровождать нас этим вечером? Разумеется, если ты не очень голоден.

Франческа и Мэгги забрались в черный экипаж Харта, и Франческа стукнула в потолок, давая знак Раулю, что можно трогать. Рурк вежливо отказался отправиться с ними, поэтому, когда дверца с ее стороны внезапно распахнулась, и мужчина поднялся на подножку, она очень удивилась. Лишь через мгновение она смогла разглядеть лицо и ошеломленно вскрикнула. Перед ней был не Рурк, а Харт.

Он уселся на противоположный диван, занимая все свободное пространство кареты, которая сразу стала казаться маленькой и душной.

– Рауль, трогай! – крикнул он, и шестерка лошадей рванула с места.

– Что ты делаешь? – пролепетала Франческа.

– Собираюсь вас сопровождать.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. По мрачному выражению его лица Франческа поняла, что за последнюю четверть часа его настроение не изменилось.

– Зачем?

– Подумал, что вечер может затянуться. Мои чувства не изменились, я по-прежнему не одобряю твои поездки в одиночестве по ночному городу.

Душа ее ликовала. Как просто оказалось все уладить.

Сейчас только семь часов, и лорд Рандолф едва ли окажется убийцей – хотя он вполне мог быть Резальщиком. К тому же с ними Рауль. Нет объективной причины, требующей присутствия Харта, если только на этот поступок его не толкнула обеспокоенность. Значит, он все еще неравнодушен к ней. Франческа улыбнулась, но лишь слегка.

Харт продолжал сидеть с мрачным выражением лица.

– Я уверен, ты на ложном пути. – Он отвернулся к окну, не сказав больше ни слова.

По напряженно сжатым губам, резко обозначившимся чертам она поняла, что сейчас не стоит заводить с ним легкую светскую беседу. Сердце затрепетало в груди, и молчать она не могла.

– У нас появился небольшой список подозреваемых. Дэвид Ханрахан, лорд Рандолф, Сэм Уилсон и Джон Салливан. У Ханрахана нет алиби, Рандолфа еще предстоит допросить. У Сэма Уилсона есть алиби на вечер четверга, но я не уверена, что Фрэнсис можно верить, а Салливан каждый интересующий нас вечер точно был в баре – в том числе и в день убийства его жены. Факт самоубийства еще не подтвердился. Если он не сделал это сам, то это вполне мог быть и Резальщик. – Франческа заставила себя еще раз улыбнуться, но Харт продолжал смотреть в окно. – Что ты думаешь по этому поводу?

Он испытующе посмотрел на нее и отвернулся:

– Я бы предпочел не делать никаких выводов, особенно поспешных и категоричных.

Франческа была разочарована. Она отвернулась к окну со стороны Мэгги, чтобы даже краем глаза не видеть Харта. Она была слишком ранимая, хрупкая и легко уязвимая натура. Мэгги ободряюще пожала ей руку. За последующие полчаса никто не произнес ни слова. Атмосфера в карете стала такой напряженной, что воздух можно было легко резать ножом.

Наконец показался отель «Холланд-Хаус», расположенный между Двадцать девятой и Тридцатой улицами на западной стороне Пятой авеню. Массивное квадратное здание из гранита, построенное несколько десятилетий назад. Франческа забыла о Харте и принялась разглядывать вход под красивой крышей, с двумя швейцарами в ливреях у дверей. По мере того как экипаж замедлял ход, мысли в голове проносились все быстрее.

Она повернулась к Харту:

– Думаю, не стоит придумывать какие-то хитрости. Ты можешь справиться о лорде Рандолфе у портье. Мы пройдем следом за тобой в фойе, сделаем вид, что при шли поужинать. Если он в отеле, отправь ему записку с предложением встретиться в холле. – Она помолчала. – Ты не против, Колдер?

Он изучающе посмотрел на нее и кивнул:

– Разумеется, нет.

Рауль спрыгнул с козел и открыл им дверцу. Франческа ступила вслед за Мэгги на тротуар, чувствуя легкое волнение перед предстоящей встречей. Харт встал рядом и наклонился к самому ее уху:

– А если его нет?

– Еще лучше, – бодро сказала Франческа. – В отеле всего один вход, будем сидеть в фойе, пока он не вернется. Он не заядлый гуляка, – напомнила она, – не думаю, что он будет отсутствовать более пары часов.

Ей показалось, что лицо Харта немного смягчилось. Он покачал головой и предложил ей руку.

– Я был прав, вечер обещает быть долгим. – Он улыбнулся Мэгги. – Прошу.

Когда они входили в отель, Франческе на мгновение показалось, что в ее жизни все хорошо. Она шла под руку с Хартом к длинной деревянной стойке тикового дерева, за которой стояли два молодых человека в темных костюмах, и с интересом разглядывала интерьер.

Помещение было небольшим, не таким просторным, как холлы большинства отелей высокого класса. Несколько уголков для отдыха с диванами и креслами, все они были заняты леди и джентльменами. Франческа заметила, что Рандолфа среди них не было. Впрочем, она не узнала никого из собравшихся.

– Чем могу помочь, сэр? – обратился портье к Харту.

– У вас остановился мой друг, – начал тот. – Лорд Рандолф. Хотел бы с ним увидеться. Не знаете, он никуда не отлучался?

Клерк ответил, что лорд Рандолф должен быть в номере. Было время ужина, но, если он нелюдимый, как говорил Харт, вполне мог заказать еду в свой люкс. Франческа пригляделась к парам, приближающимся к дверям ресторана, а заодно пыталась заглянуть внутрь, но на таком расстоянии было трудно рассмотреть сидящих за столиками.

Раздался звон лифта.

Она подняла глаза на позолоченную шкалу и отметила, что кабина остановилась на первом этаже. Харт писал записку, которую посыльный должен был отнести лорду. Она чуть склонилась и прошептала:

– Пригласи его в бар на коктейль.

– Уже пригласил, – ответил Харт, выводя на листе свое имя. Он повернулся к ней и посмотрел очень внимательно. – Тебе не жарко, Франческа?

Его голос звучал совсем как раньше, в глазах появился свет. Она понимала, что он просто заметил ее возбуждение, что его и заинтересовало. Ей хотелось улыбнуться и спросить, прощена ли она наконец, но в этот момент распахнулись двери лифта. Из кабины вышли три человека, последним шел Гарри де Уоррен.

Франческа не смогла сдержаться и весьма вульгарно ткнула Харта локтем под ребра, видимо слишком сильно, поскольку он сдавленно захрипел.

– Сэр. – Портье тоже заметил мужчину. – Лорд Рандолф.

Харт что-то пробормотал в ответ. Франческа подхватила Мэгги под руку и поволокла к массивной деревянной колонне.

– Это лорд Рандолф, джентльмен с тросточкой и ручкой слоновой кости. Видишь, Харт идет прямо к нему?

Харт действительно ленивой походкой пересекал фойе. Лорд заметил его, и мужчины обменялись рукопожатиями.

Франческа многозначительно посмотрела на Мэгги:

– Ну?

Мэгги побледнела.

– Может, подойдем ближе?

Мэгги замотала головой:

– Нет. Это он, Франческа, этого джентльмена я видела около дома Кейт.

Они стояли футах в пятидесяти. Франческа схватила Мэгги за руку:

– Ты уверена?

В этот момент Харт повернулся в их сторону. Сейчас он даст им знак подойти.

– Уверена. – Мэгги выдохнула. – Что это значит, Франческа? Он и есть убийца?

Франческа покачала головой, и Харт отвернулся. Она зашла за колонну, чуть высунула голову и наблюдала за мужчинами.

– Пока это ничего не значит.

Мэгги заметно нервничала.

– Они направляются к выходу. Видимо, лорд Рандолф собирался провести вечер не в отеле. Похоже, Харт идет с ним.

Франческа не сводила с них глаз, пока мужчины не вышли на улицу.

– Пойдем. – Она взяла Мэгги за руку и поспешила к выходу. У дверей она остановилась удостовериться, что лорд Рандолф садится в коляску. Харт кивнул ему на прощание. Едва экипаж отъехал, Франческа выбежала на улицу.

– Это он, – проговорила она, тяжело дыша. – Мэгги уверена, Харт. Нам надо за ним проследить!

Харт поднял руку. Рауль, стоявший неподалеку у четырехместного брогама, моментально вскарабкался на место кучера. Харт с улыбкой повернулся к Франческе:

– Только после тебя, дорогая.

Гвен О’Нил погладила дочь по голове и натянула одеяло до самого ее подбородка.

– Спокойной ночи, милая, – прошептала она, но Бриджид уже сладко посапывала. Она несколько минут с умилением смотрела на красавицу дочь, но постепенно умиротворенное выражение исчезло с ее лица. Гвен вспомнила о муже. В субботу они пошли на работу вместе с Бриджид, но в конце дня Дэвид ждал их у ворот свечной фабрики. Он умолял ее вернуться и угрожал расправой им обеим в случае отказа.

Гвен не могла поверить, что он и есть Резальщик, но была уверена, что Дэвид сможет им навредить, если его не отправят в тюрьму. Он был человеком злопамятным и мстительным, сейчас единственной его целью стало испортить жизнь ей и Бридж.

И ему это удалось.

Если бы только Гарри не отказался от обвинений.

В голове возник образ Гарри де Уоррена. Гвен нервно сжала руки и встала с кровати. Сердце сжалось от боли. Она была шокирована его появлением в Нью-Йорке. Он заставил ее вновь вернуться к тем воспоминаниям, которые она оставила в прошлом, в Ирландии, где им самое место.

Вероятно, он нашел ее тем же способом, что и Дэвид. Гвен задумчиво терла столешницу у раковины. Сейчас она уже жалела, что оставила отцу Калхейну свой новый адрес на случай, если кто-то будет о ней спрашивать. Интересно, Гарри еще в городе или уже уехал?

Весьма странно, что он пожелал увидеться с ней. Или нет?

Гвен замерла с тряпкой в руке, мысли ее уносились в далекий весенний день. Трава на лужайке казалась изумрудной под яркими солнечными лучами, небо сияло лазоревой синевой. Гвен без зазрения совести выскользнула из замка. В доме никого не было, а теплый весенний день манил на улицу. Через несколько минут она уже бежала босиком вниз с холма, задыхаясь от восторга и ощущения безграничной свободы. Она забыла обо всем, о своей жизни с Дэвидом, ощущая лишь влажную траву под ногами, тепло солнечных лучей, ласкающих ее лицо, освежающую прохладу ветра, дурманящий аромат гиацинтов. А потом она упала.

Споткнулась о камень. Несколько раз перевернувшись, она покатилась по земле. А затем еще и еще. Она веселилась, как ребенок, громко смеялась и катилась к подножию холма. Потом Гвен еще долго лежала на спине, нежась в волнах покачивающейся травы, перед глазами плыли белоснежные облака. Было удивительно легко и спокойно. Внезапно все закончилось, она вернулась в реальность. В замке ее ждет работа, темное платье промокло от росы и перепачкано грязью. Белый фартук покрылся зелеными пятнами. Гвен села и принялась приводить в порядок растрепавшиеся волосы.

В следующее мгновение она заметила, что перед ней появился хозяин имения верхом на коне, он наблюдал за ней, удивленно вскинув брови.

Гвен вскочила, охваченная ужасом, и вытянулась в струнку.

– Милорд, сэр! – Она присела в реверансе, дрожа от страха. – Прошу простить, сэр, я… – Она не знала, как объяснить свое поведение.

Мужчина спешился и подошел ближе.

Гвен замерла, боясь вздохнуть.

Рандолф был очень красивым мужчиной, невероятно красивым, только она никогда не видела, чтобы он улыбался.

– Вам не стоит извиняться за радость, которая так естественна в первый теплый весенний день, миссис Ханрахан. – Он поклонился.

Их взгляды встретились, и Гвен утонула в его восхитительных синих глазах, исходившее от него тепло околдовало ее. Она почувствовала, как краснеют щеки. Таким мужчиной, как Гарри де Уоррен, невозможно не восхищаться, даже если ты всего лишь служанка в его доме. К счастью, она встречалась с ним нечасто, раз или два в день.

Однако он регулярно снился ей в короткие часы ночного отдыха.

В голове зароились вопросы. Почему он поклонился ей? Она очень плохо выглядит? Сколько же он наблюдал за ней?

– Откуда вы знаете мое имя? – прошептала Гвен.

Лорд Рандолф не улыбнулся. По слухам, он потерял при пожаре жену и детей и продолжал скорбеть о потере семьи. Гвен очень жалела хозяина. Он слишком молод, чтобы провести остаток жизни в трауре.

– Вы же служите в моем доме. – Он пожал плечами. – Узнал у дворецкого.

Она вспыхнула. Он говорил о ней, потому что был недоволен ее работой, хотел отчитать – или еще хуже. Однако Гвен не успела додумать, что может быть хуже.

– У вас нога в крови, – сказал лорд.

Она с трудом оторвалась от его лица и опустила голову. Верно. Должно быть, поцарапалась о камень.

– Все в порядке, сэр, – пролепетала она. Надо срочно бежать в дом, скорее спрятаться от него и заняться работой.

Лорд Рандолф неожиданно опустился на колени и достал тонкий батистовый платок. Гвен вскрикнула.

– Рана неглубокая, – сказал он.

Гвен закусила губу, чтобы не закричать, когда он приложил платок к царапине и аккуратно завязал. Прикосновения были такими нежными.

Что же он делает?

Он резко выпрямился и встал. Щеки чуть порозовели.

– Не думаю, что вам стоит ходить. Можете доехать на Шторме.

Гвен онемела, она не могла произнести ни слова, даже не нашла в себе силы возразить, как обязательно должна была. Она же не леди, чтобы с ней так обращаться.

Щеки лорда Рандолфа стали пунцовыми, он подхватил Гвен на руки и, прежде чем она успела вырваться, ловко усадил в седло. Она была настолько шокирована происходящим, что молча сидела и смотрела на него во все глаза.

– Я пойду пешком, – сказал лорд Рандолф. – Держитесь крепче за седло.

Он взял коня под уздцы и повел вверх по холму к замку.

Гвен села за кухонный стол. Из глаз полились слезы. А она-то думала, что давно выплакала все до последней капли. Тогда впервые она оказалась в объятиях Гарри. Тогда впервые они говорили друг с другом. Впоследствии, встречая ее в коридоре или кабинете, он вежливо справлялся о том, как дела у нее и ее дочери. Однажды они с Бридж случайно столкнулись с ним в деревне, и лорд купил девочке конфеты. После воскресной службы она видела его во дворе церкви, – Дэвид не ходил в церковь, а лорд Рандолф был, разумеется, протестантом, – и он подвозил их домой в своем великолепном экипаже.

Наступило Рождество. В подарок ее семье он преподнес огромную корзину с диковинным кофе и чаем, печеньем и шоколадками. Разбирая невиданные гастрономические богатства, Гвен обнаружила маленький пузырек восхитительных французских духов.

Она была безнадежно влюблена, но не могла понять, что значат для него их странные отношения. Она жила теми краткими мгновениями, когда они встречались в коридорах замка, жила ради того, чтобы проехать в его экипаже от церкви до дома. Она знала репутацию лорда Рандолфа – он не ухаживал за женщинами даже высших сословий, значит, не мог флиртовать и с ней. По слухам, он принял решение никогда не жениться. Но все же между ними были отношения, хоть и не близкие, не выходящие за рамки приличий. Как ни странно, они дружили. Прошел год с того дня, как она поступила на службу в замок лорда Рандолфа.

Между ней и Дэвидом разразился страшный скандал. Дэвид два дня не появлялся дома, но Гвен понимала, что он, скорее всего, напился. Это случалось уже не в первый раз, и она знала, что не в последний. В душе она иногда молилась, чтобы Дэвид больше никогда не возвращался. Наконец, появившись дома, он начал скандалить – обвинять ее в том, что она плохая жена, ни на что не годная глупая курица, – и дошло до того, что он набросился на нее с кулаками. На следующий день лицо ее было в синяках, и она не могла появиться в большом доме. Гвен отправила записку экономке, написала, что заболела и не сможет работать несколько дней.

На следующий день в доме Ханраханов появился лорд Рандолф.

Гвен была в панике и сначала не хотела открывать дверь, но лорд все-таки вошел. Когда он смотрел на ее лицо, ей стало ясно, насколько он о ней беспокоится. Гвен сама не поняла, как очутилась в его объятиях. Он прижимал ее к себе и настаивал, чтобы она рассказала, кто посмел это сделать, грозясь избить негодяя до крови.

Гвен молила оставить ее одну.

Лорд Рандолф целовал ее, приговаривая, что никогда не сможет покинуть. Это было внезапно, так неожиданно резко вылетает пробка из бутылки дорогого шампанского – поцелуи, объятия, вспыхнувшая страсть.

Гвен всхлипнула и утерла слезы. Она ненавидела воспоминания, которые так берегла, которыми так дорожила. Она одинаково сильно молила, чтобы лорд Рандолф скорее уехал из города и в то же время пришел к ней хотя бы еще раз.

Неожиданно раздался стук в дверь. Ее желание услышано, Гвен сразу поняла, что это может быть только он.

Она медленно встала.

Стук повторился.

Сердце билось так сильно, что шум заполнил все пространство. Гвен бросилась к двери и, даже не спросив, кто там, распахнула ее настежь.

Перед ней стоял Гарри де Уоррен.

На мгновение ей почудилось, что она опять в Ирландии, в своем маленьком коттедже, который она называла домом. Перепрыгивая через несколько месяцев, время перенесло ее туда, в его поместье. И она вновь стала его служанкой, а он ее хозяином – прислуга и ее любовник-лорд.

Он сделал шаг, и Гвен бросилась в его объятия.

– О боже! – воскликнула Франческа, сжимая руку Харта. Они следовали за экипажем Рандолфа и очутились на углу авеню А и Десятой улицы. Она видела, как он расплатился и направился к дому, в котором жила Гвен и совсем недавно умерла Маргарет Купер. Они молча смотрели, как лорд Рандолф входит в подъезд.

– Харт! – На лице Франчески появился ужас. – Он идет к Гвен. Мы должны спешить – надо остановить его!

Харт недовольно скривился и повернулся к Мэгги:

– Миссис Кеннеди, думаю, нам предстоит визит к миссис О’Нил. Прошу вас, подождите здесь.

Мэгги побледнела и кивнула.

– Будьте осторожны, – прошептала она.

Франческа впервые, пожалуй, не доверяла своей интуиции. Сейчас она видела только несколько возможных вариантов: либо Рандолф и есть Резальщик, либо он бывший любовник и хозяин Гвен. Либо и то, и другое. Первый вариант казался ей наиболее вероятным, поскольку она не могла представить лорда Рандолфа, сторонившегося женского общества, ухаживающим за женщиной, тем более за своей бывшей горничной.

– Быстрее! – вскричала Франческа, дрожа от страха за Гвен.

Харт вышел из экипажа, она подхватила сумочку и поспешила за ним.

Порывшись, Франческа вытащила пистолет, Колдер сжал ее запястье.

– Если он заряжен, ты можешь случайно кого-то застрелить. Даже меня.

– Разумеется, он заряжен, – резко бросила Франческа и раздраженно посмотрела на Харта. – Думаешь, это бессмысленная затея?

Он опустил дуло вниз:

– Ты уверена, что он тебе нужен?

Франческа направилась к входу.

– Да, если твой друг Рандолф убивает там Гвен, мы оба будем только рады, – почти шепотом произнесла она.

Харт открыл перед ней дверь.

– Согласен, его поведение кажется несколько странным, но это вовсе не означает, что он убийца.

Франческа ничего не ответила, она уже неслась вверх по лестнице. Перед дверью Гвен она замерла, стараясь унять эмоции, затем прислонила ухо к грубой деревянной доске. Из комнаты не доносилось ни звука.

– Может, постучим? – спросил Харт.

– Тс-с!

Франческа прислушалась, но нет, по-прежнему ничего не слышно. На душе было тревожно.

– Харт, ломай дверь, – приказала она. Он посмотрел на нее с сомнением.

– Давай же!

Сейчас она думала только о безопасности Гвен.

Харт взялся за ручку и подергал. Дверь оказалась открыта и легко поддалась.

Франческа на цыпочках вошла в помещение и замерла.

Рандолф и Гвен стояли посредине комнаты и страстно целовались.

Увлеченные друг другом, они не заметили незваных гостей.

Франческа выдохнула и опустила пистолет.

В полиции тем вечером кипела работа. Камера была полна бродяг и пьяниц. Офицеры за стойкой оформляли еще двоих буйных хулиганов, неподалеку стояли два приличного вида джентльмена, готовые в любой момент затеять драку, поэтому их удерживали патрульные. Слышался стук печатной машинки, единственной этим вечером, хотя обычно работало около дюжины машинисток. Не было слышно гудения телеграфа, лишь изредка звонили телефоны.

– Вы не можете так поступить! – возмущалась Гвен, прижимая к себе дочь. – Он не имеет никакого отношения к этому Резальщику, мисс Кэхил!

Они попросили лорда Рандолфа проехать в полицейское управление, он согласился, лицо его при этом оставалось холодным и ничего не выражающим. Из этого Франческа сделала вывод, что его показания могут быть полезны для дела, которым она занимается. Гвен настояла и поехала с ними, она подняла дочь, хотя лорд Рандолф убеждал ее остаться дома. Сейчас Гвен смотрела на нее во все глаза.

– Ему просто надо будет ответить на несколько вопросов, – успокаивала ее Франческа. – Вам действительно будет лучше вернуться домой, Гвен, – продолжала она, размышляя, с какой стати та решила, что ее любовника станут в чем-то обвинять?

– В моей карете уехала Мэгги, но я могу найти вам кэб, – вмешался Харт.

Гвен бросила на него многозначительный взгляд, который, несомненно, был вполне определенным ответом на его предложение.

– Мисс Кэхил?

Франческа обернулась, услышав голос Ньюмана.

– Вы связались с Брэгом? – нервно спросила она.

– Он едет, – кивнул инспектор. – Рандолф в конференц-зале. Комиссар сказал, можете подняться к нему и задать интересующие вопросы.

– Отлично! – воскликнула Франческа и повернулась к Гвен. – Уже очень поздно. Возвращайтесь домой.

– Я останусь здесь. Буду ждать, когда вы закончите.

Франческа повернулась, чтобы уйти, но ее остановил голос Харта:

– Может, стоит попросить инспектора отправить людей в «Холланд-Хаус» осмотреть вещи лорда?

Она мысленно похвалила его. Да, из Харта вышел бы неплохой сыщик, если бы он захотел им стать.

– Прекрасная идея. В комнате могут быть улики. Когда Брэг приедет, надо сказать ему, чтобы послал кого-то в отель. – Она стала подниматься по лестнице, Харт шел следом. – Я думала, ты уверен в невиновности Рандолфа, – бросила она через плечо.

– Большинство преступлений совершается членами семьи, или супругами, или любовниками, – ответил он.

– Но Гвен не убили, – заметила Франческа, ощущая себе адвокатом дьявола.

– Если они стали любовниками еще в Ирландии, ему пришлось проделать слишком долгий путь, чтобы возобновить отношения.

– Хочешь сказать, что это не банальный скоротечный роман?

– Хочу сказать, что возникает по меньшей мере дюжина вопросов, ответы на которые не против услышать даже я. Ведь этот человек никогда не был замечен в обществе женщин. Рядом с ним не было ни шлюх, ни леди. Так что же значит этот роман с горничной? Понять не могу, зачем на самом деле он приехал в город.

– Не знаю, возможно, я недостаточно романтична, но мне все это кажется крайне подозрительным.

Она остановилась на мгновение и решительно открыла дверь конференц-зала.

Рандолф сидел за столом, погруженный в свои мысли. У входа, прислонившись к стене, стоял полицейский.

Офицер кивнул ей, и Франческа сразу его узнала.

– Добрый вечер, О’Рейли. Комиссар разрешил нам задать несколько вопросов лорду Рандолфу. – Она прошла и села за стол напротив лорда. Он напряженно посмотрел на нее, но не произнес ни слова.

Харт встал за спиной Франчески. Рандолф поднял на него глаза.

– Рандолф, вы ни разу не поинтересовались, почему мы хотим поговорить с вами в полицейском управлении.

Мужчина приложил руку к груди:

– Мисс Кэхил сказала, что я могу быть полезен в расследовании дела Резальщика. На мой взгляд, это весомая причина.

Харт вскинул брови:

– И это вас не удивило?

– Разумеется, удивило, но, если я могу помочь, я с удовольствием помогу.

Франческа наклонилась над столом:

– Почему вы не признались, что знакомы с миссис Ханрахан?

– Мне в голову не пришло, что леди, о которой вы говорили, и есть та самая миссис Ханрахан, что служила у меня.

– Вы говорите о той миссис Ханрахан, что была вашей любовницей.

– Я предпочел бы не обсуждать Гвен.

– К сожалению, она и есть причина вашего нахождения здесь. Понимаете, она может стать следующей жертвой Резальщика – возможно, Маргарет Купер была убита по ошибке, вместо Гвен. Рандолф вскочил со своего места:

– А все остальные? Как они были с ней связаны? В жизни Гвен существует лишь один человек, который может представлять для нее опасность, – Дэвид Ханрахан.

– Как долго длится ваша связь с миссис Ханрахан? – спокойно поинтересовался Харт.

Лорд покраснел:

– Полагаю, это не касается никого, кроме меня.

В этот момент в комнату стремительной походкой вошел Брэг. Присутствие Харта его удивило, но он никак не выказал своих чувств.

– Лорд Рандолф, я комиссар Брэг. К сожалению, пока убийца не найден, мы вынуждены задавать вопросы всем, кто может быть причастен к этому делу.

Лицо мужчины исказила недовольная гримаса.

– Шесть месяцев.

– Вы знакомы шесть месяцев или ваш роман длится шесть месяцев? – уточнила Франческа.

– Не вижу смысла в уточнении таких деталей! – воскликнул Рандолф.

Франческа подумала, что он был знаком с Гвен по меньшей мере год, прежде чем соблазнил ее.

– Лорд Рандолф, где вы были в четверг вечером? – вмешался Брэг.

Рандолф посмотрел на Харта, потом на Франческу:

– Они знают, где я был. На приеме в Монтроуз. Прошу прощения, но почему вас это интересует?

– Вы приехали позже остальных гостей, – вставила Франческа. – Около девяти, а может, и в половине десятого. Прием начался в семь. Где вы были до приезда в дом моей сестры?

В его глазах вспыхнуло возмущение.

– В номере отеля.

Франческа фыркнула и переглянулась с Хартом и Брэгом.

– Один?

– Да, один. Хотел поужинать в номере – впрочем, я так и сделал – но потом решил отправиться на прием к вашей сестре. – Он перевел взгляд с Франчески на Брэга, потом на Харта. – Какое это имеет значение?

Франческа встала, размышляя, что у него все же нет алиби на момент убийства Кейт Салливан. Брэг вышел вперед и сел за стол:

– Вы знакомы с Кейт Салливан, лорд Рандолф?

– Нет. Кто такая Кейт Салливан?

Франческа обернулась:

– Кейт Салливан была убита Резальщиком в четверг вечером, между шестью и девятью часами вечера.

Лорд побледнел и опять вскочил с места.

– Вы считаете меня Резальщиком? – воскликнул он.

– Никто вам такого не говорил, – вмешался Брэг.

– Для чего вы приехали в Нью-Йорк? Харт сказал, что обычно вы поручаете помощникам заниматься делами за океаном, – спросила Франческа.

Рандолф посмотрел на нее прекрасными синими глазами.