Текст книги "Правь, Британия!"

Джо бросил на нее гневный взгляд:

– Она даже не знает об этом, с какой стати ее обвинять?

Эмма развела руками и, делая этот непроизвольный жест, поняла, что точно так же делает ее бабушка, когда пытается что-нибудь втолковать, – даже поза точно такая: ноги чуть расставлены, подбородок выдвинут вперед; похоже, что и она попалась в сеть – или в смертельную ловушку, – из которой уже не вырваться. Ну а мальчишкам?

– Она так нас воспитала, – пояснила Эмма, – меня, тебя, всех нас. Теперь мы начинаем за это расплачиваться: сначала Терри, потом Энди.

Гнев в глазах Джо сменился жалостью, затем отвращением.

– Есть такая поговорка, насчет того, что нельзя платить черной неблагодарностью. Я никогда не думал, что ты скажешь такое. Страшную мы сделали находку, и она потрясла нас обоих, тебя в особенности, я тебя не виню, но сваливать вину на нее…

Он еще раз наклонился и, взяв тело капрала за ноги, оттащил его со вспаханного поля в заросшую ежевикой канаву под каменной оградой. Непокрытая голова капрала подскакивала при движении, стрела, торчавшая между глаз, дергалась, и Эмма смотрела, загипнотизированная, думая, что когда-то это было человеком – который дышал, улыбался. Вчера вечером он обнимал Миртл и занимался с ней любовью на пляже Полдри. Тошнота подступила к горлу, Эмму вырвало, и она вдруг почувствовала, что не испытывает больше ни злости, ни страха. Мы боимся живых, а не мертвых. Тело, лежащее в канаве, – ничто, шелуха; как бы мы над ним ни надругались, ему это уже не важно – огонь погас.

– Я знаю, что делать, – сказала Эмма. – Придется обратиться к мистеру Трембату. Если морские пехотинцы придут завтра на ферму и начнут задавать вопросы, он все равно будет впутан в это дело из-за Миртл. Но ей не надо говорить, что произошло и что капрал Вэгг мертв. На допросе Миртл мгновенно все выложит.

Джо на секунду-другую задумался, потом кивнул:

– У него есть «лендровер». Для начала мы можем погрузить тело в машину. Может быть, завалить навозом. А потом окончательно решим, что предпринять. Думаю, ты права. – Он взглянул на дом. – Который час?

Эмма посмотрела на часы:

– Ровно шесть.

– Пойду на ферму, – сказал Джо. – Они сейчас садятся пить чай, уже подоили. Я вызову мистера Трембата, придумаю, например, что суягная овца отбилась от стада или что-нибудь такое. Потом приведу его сюда. А ты лучше прокрадись домой, а если Мадам спросит, где я, расскажи ей эту же историю с овцой.

Он тут же унесся вдоль живой ограды, что шла по границе Треванала. Эмма смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду, и, переведя взгляд на труп в канаве, попыталась представить, что бы она чувствовала, если бы перед ней лежал не малознакомый капрал Вэгг, а Джо или Терри. Человек не страдает, пока судьба его самого не ударит, или страдает, но при этом приучает себя терпеть, – вот почему врачи и медсестры умеют сохранять спокойствие; но если бы они не приучали себя, то не выдержали бы. Потому и Мад держится храбро в напряженных ситуациях и выглядит молодцом – она играет роль, обучена быть кем-то другим, и скрытую ее сердцевину не затронуть. Войдя в дом, Эмма столкнулась с Колином и Беном, направлявшимися из библиотеки мыться и ужинать.

– Привет, – сказал Колин. – Ты где была?

– Подышала воздухом. Чем заняты Энди и Сэм, не знаешь?

– По-моему, они в игровой комнате. По крайней мере, Сэм там был. Он сел писать письмо Терри в больницу, чтобы подбодрить его. Иду, иду, Дотти!

Колин тяжко вздохнул, как будто нетерпение пожилых взрослых – это обуза, смиренно несомая им всю жизнь, пожал плечами, закатил глаза к небу и, как девяностолетний старик, двинулся вслед за Беном на кухню. Хорошо хотя бы, что он ничего не знает, ведь он ни за что не смог бы сохранить это в тайне, подумала Эмма. Она вошла в библиотеку. Бабушка смотрела новости.

– И зачем он только носит этот отвратительный пятнистый галстук! – воскликнула она. – Хоть бы кто-нибудь намекнул ему, что такой галстук не подходит к цвету его волос. Опять рассказывают о взрывах, так я и знала. Выключи телевизор, Эмми. Не могу больше. – Она откинулась на спинку кресла и сняла очки. Затем посмотрела на Эмму. – Что-нибудь случилось, милая?

– Нет… – Голос ее выдает. Неубедительный.

– Случилось. Тебе опять плохо?

– Нет, что ты. Устала немного.

Джо скоро будет на ферме. А что делать, если мистер Трембат уехал в Полдри и дверь откроет Миртл?

– Все-таки что-то случилось. Эмма, в чем дело?

Ну что ж.

– Случилось ужасное, – сказала Эмма. – Мы с Джо только что нашли труп на поле у каменной ограды. Это тело капрала Вэгга. Он убит – стрела вошла между глаз. Джо отправился на ферму, чтобы позвать мистера Трембата.

Эмма почувствовала дрожь во всем теле, но голос ее звучал твердо. То, что она высказалась, помогло ей избавиться от напряжения. Мад выглядела озадаченной. Выражение лица будто у глуховатого человека, который толком не расслышал. На сей раз это не наигранно, по-настоящему.

– Капрал Вэгг? – переспросила она. – Тот военный, что жил у нас в конюшне? Так он мертв?

– Да, – ответила Эмма. Теперь она говорила медленнее. – Он лежит на поле, убитый одной из стрел, что ты дала Энди.

Наконец до Мад дошло. Недоумение сменилось удивлением, удивление пониманием. Но не ужасом – вот что ужасно.

– Значит, это сделал Энди. Очень неосторожно с его стороны не забрать стрелу. И почему он не пришел ко мне и не рассказал?

Эмма взглянула на бабушку, не веря своим ушам. Может, потрясения плохо на нее подействовали? Или старость берет свое?

– Мад, капрал убит, убит ребенком, которому еще нет двенадцати лет. Ты понимаешь, что это означает?

Мад нетерпеливо развела руками:

– Конечно понимаю. За кого ты меня принимаешь? Не надо мелодрам. Мы не должны терять хладнокровия. Джо, слава богу, не растерялся. С его стороны было весьма разумно пойти на ферму и разыскать Джека Трембата.

– Вообще говоря, – немного обиделась Эмма, – это была моя идея.

– Вот и хорошо. Жалко, что нет Бевила, он бы что-нибудь придумал. Он и бродяжка. Если Джеку Трембату понадобится дополнительная помощь, а это не исключено, мы всегда можем обратиться к Таффи. Не так-то просто избавиться от тела. – Она поднялась с кресла и заходила взад-вперед по комнате. – Сбросить его с утеса, будто он свалился сам, нельзя из-за раны от стрелы – выстрел между глаз, так ты сказала? Ужасно выглядит, да?

Эмма не ответила. Она все смотрела на бабушку.

– Эм, дорогая… – Ласковая ладонь на голове, тепло в голосе, глаза полны любви и сочувствия, но почему-то нет настоящей близости. – Может, выпьешь чего-нибудь крепкого? Есть бренди – в шкафчике в столовой. Пожалуй, и я выпью, но не сейчас, попозже.

Эмма машинально прошла в столовую и налила в бокал неразбавленного бренди. Вкус отвратительный. Ей ужасно не понравился. Тем не менее бренди помогло, прибавило сил. Эмма вернулась в библиотеку.

– Что теперь? – спросила она.

– Иди позови Энди. Малыши должны уже быть в ванной.

Кроме силы, бренди добавило и храбрости. Если мы начнем расспрашивать Энди, не испугается ли он, не заплачет ли, возможно, будет открещиваться от случившегося? Вероятно, лучше, если они будут молчать, если все – она, Джо, Мад – притворятся, что ничего не знают, и наутро, когда трупа уже не будет, Энди может подумать, что ему весь этот кошмар привиделся, что это был дурной сон. Они не готовы к такой ситуации. Ни она, ни бабушка. Может быть, лучше все-таки сообщить доктору?

– Мад, разговаривай с ним очень осторожно. Знаю, он не такой ранимый, как Сэм, но, с другой стороны, он, может быть, до смерти напуган, боится, что все раскроется. Вдруг он решит убежать, вдруг…

– Да, поспеши же, моя хорошая. Самое главное – не упустить время.

Эмма подошла к спальне средних, но войти не осмелилась, не доверяя себе.

– Энди? – позвала она.

– Да?

– Подойди в библиотеку, пожалуйста. Иди один, без Сэма. Мад хочет с тобой поговорить.

Она трусливо не стала дожидаться его появления. Вернувшись в библиотеку, Эмма села на диван и сделала вид, что читает программу радиопередач. Когда Энди вошел в комнату, она украдкой подняла на него глаза. Он выглядел как обычно. Разве что волосы растрепаны еще больше.

– Дорогой, – сказала Мад, – ты страшно напугал бедняжку Эмму. Она вышла подышать воздухом на смотровую площадку и увидела на поле мертвого капрала Вэгга с одной из твоих стрел в голове. Она пришла ко мне, и я вынуждена была дать ей бренди.

– А меня зачем звали? – недоумевал он.

Энди повернулся к Эмме, которая сидела, вся похолодев от ужаса.

– Ах, Эмма, прости меня, но я не хотел, чтобы ты это видела. Я ждал, когда Джо вернется в игровую комнату, и собирался рассказать все ему.

Эмма ничего не ответила. В бокале оставалось еще немного бренди. Она взяла его и допила.

– Почему ты не пришел ко мне и не рассказал? – спросила Мад.

– Да я не мог, – объяснил Энди. – Здесь только что проходили Колин с Беном, и я не хотел, чтобы они узнали. Я не нашел Джо и рассказал все Сэму. Мы попробовали вытащить стрелу, но она крепко застряла. Я попал с одного выстрела, должно быть, его сразу убило, потому что он не дышал.

– Понятно. – Мад помедлила, затем спросила: – Как это произошло? Ты целился в него?

– Конечно да. Я прятался за дровами у смотровой площадки, а он шел по полю. Я узнал его. Это был капрал Вэгг. Солдат, который подрался с Терри; и я догадался, что он идет искать Терри, не подозревая, что тот в больнице. Так что, подумал я, приготовлю ему встречу, прицелился и попал. Он даже не вскрикнул, просто свалился.

– Хм, – произнесла Мад. Она принялась чуть слышно насвистывать. – Беда в том, – продолжила она через некоторое время, – что морские пехотинцы обнаружат пропажу и могут прийти искать его, зная, что он у нас бывал.

– Да, – сказал Энди, – мы с Сэмом думали над этим. Мы спрятали лук и стрелы в моем укрытии у трубы, так что оружие им не найти. Труп нельзя оставлять, вот в чем трудность.

– Знаю, – согласилась Мад. – Что ж, Эмма обговорила это с Джо, и он отправился на ферму за мистером Трембатом. Ему можно доверять. Они что-нибудь придумают.

– Вот здорово, – облегченно вздохнул Энди. – Я за это сильно волновался. Ведь когда у мистера Трембата умирает овца, он роет яму и хоронит ее. Я видел, как он это делает. То же самое он может сделать с капралом.

– Возможно, – сказала Мад. – Подождем, что он скажет. В любом случае младшие об этом знать не должны и Дотти, конечно, тоже.

– Конечно.

– Скажи и Сэму, чтобы он молчал… Как он отреагировал, когда ты рассказал об этом?

– Сэм? Он сказал, что это отличный выстрел, жалко только, что нельзя добраться до того солдата, который застрелил Спрая, вот тогда будет по-настоящему справедливо.

– Ага… Ну что ж, дорогой, утром я расскажу тебе, что придумают Джо и мистер Трембат. Кстати, звонил доктор Саммерс, сказал, что с Терри все в порядке и он прекрасно устроился в больнице.

– Отлично. Бедняга Терри, он будет скучать там, вдали. Но все равно он отомщен. Спокойной ночи, Мадам, спокойной ночи, Эмма.

Энди ушел. Наступила тишина. Внучка посмотрела на бабушку.

– Неужели ты не понимаешь, – медленно произнесла Эмма, – что он даже не догадывается, что совершил преступление?

Мад взяла бокал Эммы, увидела, что он пуст, и поставила на место.

– Понимаю, – ответила она, – и если ты думаешь, что сейчас подходящее время втолковывать ему это, то ты плохо знаешь Энди. – Она поднялась с кресла, подошла к электрическому обогревателю и выключила его. – Если ребенком ты оказался единственным оставшимся в живых после авиакатастрофы, тебя нашли невредимым под телом отца, то это серьезная травма. Однажды ты ответишь на удар. К несчастью для капрала, такая возможность представилась сегодня.

– Но, Мад… – Эмма тоже поднялась на ноги – совет, очевидно, окончен. – Ты хочешь сказать, что Энди так или иначе кого-нибудь убил бы, что он, ну, психопат какой-то?

Бабушка сочувственно посмотрела на нее.

– Конечно нет, дорогая. Энди – совершенно обычный ребенок, но с глубокой раной, которую нелегко залечить. В обычных условиях он мухи не обидит. Но не забывай, что настали необычные времена. Он смотрел на этого солдата как на врага, оккупанта, который пытался избить Терри. Если быть до конца откровенной, то я согласна с его точкой зрения.

Она прошла в холл, затем в прихожую и принялась надевать сапоги.

– Ты куда? – спросила Эмма.

– Узнать, что решили Джо с мистером Трембатом. Хочешь, пойдем со мной.

Вместе они дошли до смотровой площадки. Темный силуэт «лендровера» виднелся чуть поодаль, у кустов. У каменной ограды, рядом с канавой, стояли двое – Джо и фермер. Джек Трембат нагнулся. Им не было видно, чем он занят, но Эмма догадалась. Он пытался вытащить стрелу, застрявшую в голове. Эмма удивилась, что у нее нет ни тошноты, ни слабости, ведь не далее как сегодня, увидев, как Бевил Саммерс делает Терри укол, она упала в обморок. Впрочем, причина понятна. Терри – это их семья, капрал Вэгг – нет. Капрал Вэгг – один из армии оккупантов, как говорит Мад, и несчастный случай привел его к смерти. Может быть, у него в Америке жена, дети, родители, может, он шел в Треванал, чтобы искренне помириться с Терри; вместо этого Энди убил его. Мне уже все равно, подумала она, не чувствую потрясения, даже не тошнит. Может, я уже приучилась… Но к чему?

– Готово! – Джек Трембат, удовлетворенно хмыкнув, наконец вытащил стрелу. – Не сломалась. Повезло. – Он вырвал на краю канавы клок травы и вытер наконечник и древко, потом бросил траву на землю.

– Вот этого делать не стоит, – тихо обратилась к нему Мад, – там ведь осталась кровь.

Фермер поднял голову и увидел их обеих, стоящих у каменной ограды.

– Правильно, – понял ошибку он, – надо быть осторожнее.

Он поднял траву и, сходив к «лендроверу», принес мешок и положил в него испачканный пучок травы и стрелу.

– От этого избавиться легко. Проблема больше с самим трупом. Не лучше ли вам и Эмме вернуться домой, предоставив это дело нам?

– Нет, – ответила Мад. – Я хочу знать, что вы решите.

Джек Трембат обернулся назад и посмотрел на море.

– К сожалению, просто сбросить его со скалы, будто бы он оступился, нельзя. Эта чертова рана между глаз. От падения такой не получишь.

– Можем отнести его на берег, – предложил Джо, – и его смоет отливом.

– А что у нас сейчас творится с морем? – стал размышлять вслух фермер. – Около часа тому назад начался прилив. Вчера, по-моему, прилив был самый высокий. Сегодня он будет ниже. Нет никакого смысла нести труп на берег, так никого не обманешь.

– Кроме того, – вставил Джо, – если они проследят капрала до этого места, – а Эмма говорит, что они могут привести разыскных собак, – покажется очень странным, если его след вдруг оборвется там, где начинаются следы вашей машины. И в «лендровер» его класть нельзя. Если они будут все тщательно проверять, то могут и в нем найти следы.

Наступила тишина. Джек Трембат почесал подбородок и уставился на труп. Ветер снова усиливался, и по небу неслись облака. Упали первые капли дождя.

– Смотрите, – нарушила тишину Эмма, – по полю кто-то идет.

Джо и фермер отступили за кусты. Эмма инстинктивно увлекла за собой бабушку за ствол дуба.

– Стоп, – узнала Мад. – Да это бродяжка!

Человек не спеша брел из леса по распаханному полю.

– Да, – подтвердил Джо, – это мистер Уиллис.

Джек Трембат выругался шепотом.

– Не волнуйтесь. Попробую от него избавиться.

Мад вышла из-за ствола дерева.

– Нет, – сказала она, – он наш человек. Уже оказал нам сегодня помощь и, если я хоть немного разбираюсь в людях, сделает это еще раз.

Фермер помог ей перебраться на поле, и, когда бродяжка приблизился – а он явно заметил их небольшую компанию у каменной ограды, – Мад подняла руку и помахала ему.

– Странный малый, но безвредный, – прошептал Джек Трембат, – правда, в таком положении, как мы сейчас… Вы в нем уверены?

Мад не ответила. Она подождала, пока валлиец подойдет совсем близко, и дала заговорить ему первому. В руках он нес свитер Терри.

– В суматохе парнишка оставил вот это, – сказал мистер Уиллис. – Я подумал, что свитер пригодится ему в больнице. Не хотел вас тревожить, думаю, зайду с черного хода и отдам. Добрый вечер, мистер, – кивнул он фермеру и взглянул на «лендровер». – Что, овца отбилась от стада?

– Нет, – ответила Мад. – Боюсь, мы снова попали в беду. На сей раз очень серьезно.

Она взяла валлийца за руку и подвела к трупу, лежащему в канаве. Мистер Уиллис посмотрел вниз, затем чуть слышно присвистнул:

– И правда беда. Откуда такая глубокая рана?

– Это Энди, – объяснила Мад. – У него есть весьма смертоносные стрелы – вот он с ними и прятался за каменной оградой, а в это время к нам с фермы шел этот солдат. Энди прицелился и попал.

– Хорошо прицелился, – похвалил мистер Уиллис. – А где стрела?

– У меня в мешке, – вмешался Джек Трембат. – Проблема не в ней, а в трупе, правда?

Мистер Уиллис обошел вокруг распростертого на земле капрала, как будто хотел осмотреть его со всех возможных углов, затем склонился над телом.

– Кровь запеклась. Хотя и на земле есть кровь. С этим мы управимся. А что ему здесь понадобилось?

Мистера Уиллиса ввели в курс дела.

– Кто, кроме Миртл, может знать, что капрал был на ферме? – поинтересовался он у мистера Трембата.

– Насколько мне известно, никто, – ответил Джек. – Мы с Миком занимались дойкой. Жена была дома. Она ни слова мне не сказала о капрале. Полагаю, что Миртл быстро его выпроводила. Она знает, как мы к нему относимся.

– Затруднение еще в том, – добавил Джо, – что мы не знаем, сказал ли капрал о том, куда идет, своим приятелям. Он был в увольнении, понимаете. Миртл это знала.

– Нужно сделать так, чтобы показалось, что он шел сюда, но затем передумал, – решил мистер Уиллис. – На середине поля свернул с тропинки к скалам и пошел на берег. Если будут искать следы, то на тропинке их уже нет, несмотря на дождь, земля слишком плотная. Хотя запах останется, конечно.

Джек Трембат внимательно выслушал его, но выглядел озадаченным.

– Что-то не пойму, к чему вы клоните.

Валлиец еще раз посмотрел на «лендровер».

– Сколько у вас мешков?

– С полдюжины, может, и больше.

– Хорошо, принесите их, немного шпагата и, если есть, моток крепкой веревки.

Мад отошла к ограде, Эмма наклонилась вперед и помогла ей перебраться.

– Что я тебе говорила? – шепнула Мад. – Я знала, что он возьмет дело в свои руки.

Джек Трембат принес из «лендровера» мешки, шпагат и веревку. Мистер Уиллис присел и начал обертывать мешками голову, плечи и туловище капрала, обвязывая мешки шпагатом. Дойдя до ног, он без колебаний стащил с мертвеца ботинки, затем снял свои, повесил их себе на шею и обулся в ботинки капрала.

Он поднял голову и подмигнул фермеру:

– Не то чтобы они мне приглянулись, но так на земле останется запах, будто бы он сам шел. Береженого Бог бережет.

Мистер Уиллис протащил под тело, ставшее похожим на тюк, веревочную петлю и закинул его на плечи. На шее у него висели его собственные ботинки, а длинный тюк, из которого торчали ноги в носках, был заброшен на спину. Вся компания напряженно за ним наблюдала.

– Вчера вечером, – вспомнил мистер Уиллис, – я тащил с берега живого парня. Сегодня тащу туда на спине мертвого. Куда легче – не надо волноваться о сломанных костях. – Он остановился на секунду и оглядел их всех. – Полезай в «лендровер», – велел он фермеру. – Объедь вокруг поля. Скоро увидимся. – Потом он улыбнулся Мад, стоящей рядом с Эммой у ограды. – Мне за свою жизнь много чего приходилось делать – бывало и похуже, чем это. Если мужчина не может помочь соседу, тем более женщине, что это тогда за жизнь, правда?

Мистер Уиллис зашагал по тропинке тем же путем, что пришел, повернул, дойдя до центра распаханного поля, на тропинку к пастбищу и за ним к утесам. В такт шагам на спине его болтался груз, ноги капрала свисали до земли. Когда валлиец окончательно скрылся из виду, Джек Трембат сделал Джо знак, и они полезли в кабину машины. Через несколько секунд завелся двигатель и «лендровер», держась у самого края, двинулся в объезд поля. Огни Мевагисси за бухтой подмигивали в ночи, огни военного корабля сияли ярко и непрерывно.

– Вот и все. Они с этим разберутся. – Мад развернулась и направилась через двор к дому.

В прихожей они разулись.

– Думаю, – сказала Мад, – пришла пора мне попробовать бренди. Совсем чуть-чуть и побольше содовой.

– Может, мне лучше заглянуть к Энди, посмотреть, как он? – спросила Эмма.

Мад немного подумала.

– Он в порядке, но сходи, если хочешь. Скажи, что все улажено, и поцелуй его от меня.

Эмма прошла на кухню, направляясь в спальню средних мальчишек. У плиты Дотти готовила еду.

– Все отправились спать, как ангелочки, – сообщила она. – Благословен будь этот дом. Но так бывает редко.

Эмма осторожно открыла дверь в комнату мальчишек. Полная темнота. Кто-то из них пошевелился в постели.

– Это я, – шепнула она.

Энди присел в постели и направил ей в лицо луч фонарика.

– Сэм спит, не буди его.

С закрытыми глазами Сэм выглядел иначе: на лице спокойствие и безмятежность. Поблизости в своем гнезде устроился на ночлег голубь, нахохлил перья, скрючил шею. Белка свернулась калачиком.

– Мад просила тебе передать, что все в порядке. Дело улажено. И я должна тебя поцеловать за нее. – Эмма так и сделала.

Энди похлопал ее по плечу:

– Прости, из-за меня ты напугалась. Надеюсь, тебе не будут сниться кошмары. А Джо с мистером Трембатом?

– Да. И бродяжка пришел, принес свитер Терри. Он всем руководит. Утром Джо тебе расскажет.

– Это здорово. Мистеру Уиллису можно доверять во всем. На самом деле он друг Сэма, но хочу, чтобы он был и моим другом.

Вдруг он задумался, и Эмма забеспокоилась: вероятно, в глубине его души пробивается осознание совершенного им убийства.

– Знаешь, – сказал он. – До того как ты вошла, я думал о том, как жаль, что моего отца нет в живых и я не могу ему рассказать.

Эмма взяла его ладонь в свою.

– Почему? – спросила она.

– Тебе не понять. – Он помотал головой. – Ты, в конце концов, девчонка. Мне кажется, что Мадам понимает, но она старая. – Лицо Энди медленно осветилось улыбкой. – Сын должен поведать отцу о том, что убил первого врага.

Он выключил фонарик и отвернулся к стене.

Глава 11

На следующее утро о пропавшем морском пехотинце в местных новостях ничего не было. Основное место в газетных, радио-и телесообщениях занимала информация о новом финансовом соглашении между СШСК и его союзниками; отмечалось, что создание этой представительной ассоциации государств будет способствовать развитию между ними оживленной торговли. Новый оборонительный союз англоязычных народов, названный ЕСПДА, заменит НАТО, но значение его будет намного больше, так как ядерные базы расположатся по обеим сторонам Атлантики с севера на юг, равно как в Тихом и Индийском океанах. В случае возникновения войны между ЕСПДА и иностранными державами – чего, как рьяно утверждали авторы передовиц и ведущие новостей, никогда не должно произойти – оборона и нападение, видимо, будут производиться силами атомных подводных лодок, несущих ракеты необычайно дальнего радиуса действия.

Роль Великобритании будет сформулирована по прошествии некоторого времени. Следует понимать, что ее расцвет как великой индустриальной державы позади, в будущем она видится в качестве исторического и культурного центра англоязычных народов. Точно так же, как несколько лет назад люди тысячами отправлялись проводить отпуска в Коста-Брава в Испании, ныне туристы миллионами потекут изучать страну, которая дала миру Шекспира, Мильтона, лорда Байрона, лорда Оливье, Нельсона (не совсем только понятно, почему их перечисляют в таком порядке), Флоренс Найтингейл[63]63
  Английская медсестра, которую считают основательницей современного медсестринского дела (1820–1910).


[Закрыть]. Масштабы буквально потрясали. «Нет графства в Англии и Уэльсе, – бойко писал сторонник этих планов, – не отмеченного историей. Король Иоанн подписывает Великую хартию[64]64
  Великая хартия вольностей – хартия (грамота) английских свобод, дарованная королем Иоанном Безземельным в 1215 году.


[Закрыть] в Раннимеде… Ричард III теряет корону при Босворте… Война Алой и Белой розы… Эти и множество других сцен можно представлять для гостей. Для пущей привлекательности отели и рестораны можно переделать в старинные постоялые дворы. Борьба с медведем, петушиные бои, рыцарский турнир, дуэли, разбойники с большой дороги в масках, восседающие на лошадях, – туристы могут наблюдать за всем этим на комфортабельном крытом стадионе или даже из машины».

Это были выдержки, которые Мад вслух зачитывала внучке. Потом швырнула газету в угол комнаты и взяла местный еженедельник. Смысл сообщений оставался неизменным, хотя энтузиазма было чуть поменьше. «В течение долгого времени в нашем районе сохранялся высокий уровень безработицы, – говорилось в передовице. – Вступление в СШСК может помочь разрешить эту проблему. Наши партнеры за Атлантическим океаном считают, что добыча корнуолльской глины находится в упадке. Вследствие этого стоит больше внимания уделить туризму». Короткий отчет рассказывал о взрывах в различных частях графства. С криминальными элементами будет покончено, и все местное общество должно спокойно продолжать заниматься повседневными делами. Если выходные пройдут без происшествий, то в понедельник откроются школы.

– Что ж, это хорошо, – сказала Эмма. – Не надо будет ломать голову, что делать с мальчишками с девяти до четырех. Беда только в… – Она засомневалась, будет ли Энди держать язык за зубами, как обещал, или желание похвастаться перед школьными товарищами окажется сильнее?

– Не беспокойся. – Мад догадалась, о чем подумала внучка. – Мне не стоит говорить с ним, это сделает Джо, если уже не сделал. Ты видела Джо?

– Нет, когда я пошла завтракать, его не было на кухне. Дотти сказала, что он поел раньше и ушел.

– По моей инструкции, – прокомментировала бабушка. – Я послала его на ферму, чтобы убедиться, что наша с Трембатами версия совпадает, учитывая, конечно, что Миртл и ее мать ничего не знают. Все остальное уже улажено. Когда Джо вчера вернулся, он мне доложил.

Так вот почему свет в той части дома, где находится спальня Мад, горел почти до полуночи. Эмма легла рано и видела свет из своей спальни.

– Что они сделали?

– Спроси у Джо, – ответила бабушка. – Таффи избавился от своей ноши. Я так и думала.

Зазвонил телефон, и Мад потянулась за трубкой.

– Подожди, – напомнила Эмма, – не забывай, что вчера ты якобы перенесла сердечный приступ. Неизвестно, кто звонит.

Мад протянула трубку ей.

– Не нервничай, – посоветовала она, – но будь осторожна. Если спросят про меня, то отвечай, кто бы ни спрашивал, что мне значительно лучше. Сердечный приступ свое дело сделал, я не хочу весь день сидеть в комнате.

Эмма кивнула.

– Да, Треванал слушает, – сказала она в трубку.

Незнакомый голос произнес: «Одну минуточку, пожалуйста». Она удивленно подняла брови, пожала плечами и прислушалась. Потом в трубке зазвучал знакомый голос, требовательный, несколько повелительный. Голос Папы.

– А, – сказала Эмма. – Это ты. – Она бесшумно шепнула Мад, что это Папа.

– Ты меня слышишь? Тебя слышно очень плохо. – Он не дождался ответа и заговорил дальше: – Что это там Мад вытворяет, выступала на каком-то собрании, оскорбила депутата парламента? Не спрашивай, как я узнал об этом, – у меня свои каналы. Она много дров наломала. Надо прекратить подобные выходки. И это еще не все. Вы ведь отличились на праздничном фейерверке на пляже Полдри? Если ей не хватит ума быть осторожней, то дело кончится тем, что ее посадят под домашний арест за попытку нарушения общественного спокойствия или, еще хуже, отправят в психушку. Она дома? Дай мне с ней поговорить.

– Подожди. – Дочь закрыла трубку ладонью. – Тебе лучше подойти, – прошептала она Мад, – похоже, он в ярости. Знает о собрании и фейерверке.

Она передала трубку бабушке. Мад улыбнулась и устроилась поудобнее на подушках.

– Вик, дорогой, это ты? – снисходительно проговорила она. – Как хорошо, что ты позвонил. Слава богу, мне намного лучше. Приезжал Бевил и дал таблеток. Однако, пока был приступ, я себя чувствовала не слишком приятно. Ужасно кололо сердце.

Эмма услышала поток вопросов, хлынувший с другого конца линии. Звуки походили на ускоренную магнитофонную запись, пущенную в обратную сторону.

– Как? А я думала, ты звонишь из-за этого, – продолжала Мад. – До тебя ведь новости доходят быстро. Нет, мне намного лучше, Бевил прописал постельный режим на двадцать четыре часа. Нет, другой врач вряд ли понадобится. Что ж, если будет второй приступ… Да, у меня масса таблеток. – Она состроила внучке восторженную гримасу. – Много работаю? Нет, я спокойно провожу время. Более спокойно, чем ты, как мне кажется. Правда, у нас было одно неприятное происшествие, которое всех нас расстроило. – У Эммы замерло сердце. – Бедняжка Терри в больнице, он сломал ногу. Так глупо все произошло. Бевил, когда ехал меня смотреть, слишком резко свернул на подъездную аллею и ударил бампером Терри, который встречал его у ворот. Да, это неосторожно с его стороны, но он беспокоился обо мне… Нет, дорогой, тебе нет надобности приезжать и, как ты выразился, разбираться с нами… Ну конечно, я бы хотела тебя повидать. Как ты можешь так говорить… – Так, подумала Эмма, она добилась своего, разозлила его как следует, теперь он не отступит, как и она, и обязательно приедет. – Ну конечно, приезжай когда захочешь, твоя комната всегда в твоем распоряжении, ждем… Нет, я не буду лежать в постели… – На другом конце линии опять заработал магнитофон, и Мад возвела глаза к небу. – Да, да, ты приедешь на машине… Посты тебе не помешают, у тебя есть специальный пропуск? Везет тебе, у нас такого нет…

Разговор окончился. Мад повернулась к внучке, разводя руками:

– Что мне было делать? Он захотел приехать, ты знаешь, как он может настаивать. Эм, включи в свободной комнате электрический обогреватель и, будь ангелом, скажи Дотти, чтобы она позвонила Тому Бейту насчет палтуса.

Этого еще не хватало, думала Эмма, отправляясь выполнять поручения: сначала мальчишка пропал, потом умышленное убийство; а в довершение всего к ним собирается явиться Папа, который обо всем этом ничего не знает и который, судя по всему, в прекрасных отношениях с властями, правительством, депутатами парламента, СШСК, всеми; он может приехать сегодня днем, вечером, завтра – Папа настолько лихорадочно спешил, что даже не сказал когда. Жизнь слишком сложна, думала она по пути в магазин в Полдри; остановив машину у шлагбаума, она показала пропуск и бросила украдкой взгляд на огороженный проволокой пляж. Она еще не виделась с Джо и не знала, что они с бродяжкой и мистером Трембатом делали после своего ухода вчера вечером, – не считая уверений бабушки, что все в порядке. Энди и Сэм, которых она мельком видела, заходя на кухню что-нибудь перехватить, выглядели совершенно нормально, говорили о том, чтобы выпустить голубя, дать ему испытать вылеченное крыло. Малыши решили играть в Давида и Голиафа, что, если задуматься, было мрачноватой затеей после вчерашнего.