Текст книги "О нечисти и не только"
Автор книги: Даниэль Бергер
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
Взгляд русалочки ничего не выражал.
– Не понимаешь… Как же тебе объяснить-то? У меня там девушка. Де-вуш-ка! Как ты. Ну не совсем как ты, другая, конечно… Понимаешь, люблю я её!
Русалочка уселась поудобнее и слушала уже с явным вниманием.
– Спрашиваешь, почему тогда за русалками увязался, раз девушка есть?
Русалочка закивала.
– Да, это интересный вопрос. Я и сам не знаю! У меня вроде как есть девушка, а вроде как и нет… Мы с ней встречались раньше, я её даже с мамой знакомил, а потом… Эх! По пьяни на новогоднем корпоративе – а-а, да ты ведь и не знаешь, что такое корпоратив!.. народное гулянье по-вашему, вот! Ну, в общем, замутил я там с одной особой, а она, девушка то есть, узнала… И ладно бы по морде дала или там истерику закатила, как некоторые… Нет… Просто, просто мы теперь с ней не вместе! Не друзья даже, а так, коллеги… Члены одной съёмочной группы.
Девушка сочувственно склонила голову, погладила Ванину руку.
– А я ведь ни тогда, ни даже вчера ещё не понимал, как люблю её! Не смерти я боюсь, нет, а вечности без неё… Поэтому мне вернуться надо, понимаешь?
Кивнула. А в глазах слёзы.
– Знаешь дорогу туда? – почему-то шёпотом спросил Ваня.
Кивнула опять. Знает.
Идти было трудно. И как уж Ванька осилил дорогу до Русалочьего озера? Видать, и вправду пьяному-то черти сами дорогу стелют! А трезвой Розе и её спутнику те же черти уготовили сплошные буераки да мелкие, вонючие болотца… Сергей, как и положено деревенскому жителю, безошибочно угадывал, куда ступить, легко перепрыгивал с кочки на кочку и, несмотря на почти полную темноту, обходил коварные ямы. Когда надо, рубил упрямые ветки широким ножом с приметной костяной рукоятью. Роза за мужчиной едва поспевала, постоянно оступаясь и чуть не падая. А уж водные преграды она преодолевала до того долго, что однажды пришлось Сергею даже по-жениховски перенести обалдевшую от счастья «невесту» через широкий ручей. Тесно прижавшись к мускулистой груди Сергея, Роза спросила:
– У вас, в Волчьем логе, все такие… сильные?
– И посильней бывают, – в упор не замечая направленных на него чар, очень как-то просто и бесхитростно ответил мужчина.
– Гхм, надо бы мне у вас побывать.
– Так это запросто! Утром вместе и поедем. Надо только здесь с делами управиться…
– Да ты никак меня в гости зовёшь?!
Сергей остановился и многозначительно посмотрел на Розу:
– Может, и в гости, а может… Может, и навсегда…
И до того сладостно прошептал он это последнее слово, что Роза прикрыла глаза от удовольствия. Ну какой же девушке не хочется на четвёртом уж десятке услышать сокровенное – «навсегда»?!
«А как же Ванька», – подумалось ей вдруг. «Да что Ванька!» – ответила сама себе. Сам виноват, что не оценил, не сберёг то светлое, что меж ними было когда-то. Вот вытащит его Серёжа из болота этого русалочьего, куда, между прочим, он за девками ж опять и усвистал, и пусть катится себе на все четыре стороны. Пусть катится, раз нет в нём этого самого «навсегда»!
Открыла глаза Роза, а Сергей-то уже дальше ушёл – только мелькает меж деревьев широкая его спина в клетчатой рубашке. Ну до чего ж красив, зараза!
Бросается вдогонку Роза, то плавно обходя деревья, то обвивая их радостными руками, и едва не настигает мужчину. Но тому нравится дразнить девушку – легко ускользает Сергей от её рук, бежит вперёд, лавируя между деревьями, манит белозубой улыбкой, обходит Розу то слева, то справа, пока не оказывается у неё за спиной, а вернее, за гладким стволом дерева, к которому прислонилась уставшая от весёлого бега девушка.
Вот тут-то он и сам уж обнимает её за плечи, гладит шею жарко… Руки его спускаются вниз по девичьим рукам к запястьям и… вдруг перехватывают эти самые запястья верёвкой, стягивая их больно, прижимая Розу к дереву!
– Эй, ты чего? – недоумевает Роза.
А Сергей обходит дерево, и, глядя в глаза девушке, медленно, сверху вниз, расстёгивает пуговицы на своей рубашке. И то, что ещё минуту назад казалось Розе таким желанным и таким далёким, оказывается вдруг близким и очень неприятным…
– Ты с ума сошёл?! Серёж, ты чего?! А-а-а-а!!! Помогите!!! – вот уже и джинсы сползают с узких мужских бёдер.
– Тише, дурочка, тише, – шепчет обнажённый мужчина, подходя вплотную и доставая нож из кожаного чехла. – Упыри тебя всё равно не услышат… Слух-то у них не очень… А вот кровь свежую за версту небось учуют! Так что извини – у меня с кровососами свои счёты!
Сергей провёл по голому девичьему плечу лезвием, оставив широкую кровавую полосу…
– А-а-а-а!!! – изо всех сил завопила Роза.
Не обращая внимания на её крик, Сергей воткнул нож в стоящий поодаль замшелый пень, разбежался и, перекувырнувшись в воздухе, перескочил через него. И приземлился уж не на ноги, а на лапы, причём на все четыре. Сергей, он же Серый из Волчьего лога, глянул на Розу зелёным хищным глазом и скрылся за деревьями.
Виктор Петрович Кровопусков со своими лысыми подручными уже битых два часа околачивался на кладбище, примыкающем к лесу. Не пропитания ради, а так, больше по старой памяти, обходил он кресты и звёзды за узорчатыми оградками, всматривался в игру лунных бликов на овальных фотографиях. Красиво, чёрт побери! Но голодно…
«Всё – тлен», – поделился он наконец своими размышлениями со спутниками. Те участливо закивали, не особо, впрочем, разделяя эту его возвышенную грусть. Они вообще были ребятами простыми, не подверженными аристократической меланхолии, и больше всего сейчас хотели просто залечь в свою землянку, попеть каких-нибудь грустных песен с берегов Рейна да и уснуть… Только кто ж их отпустит!
И тут фельдшер принюхался. Откуда-то со стороны леса донёсся до него сладчайший запах живой и тёплой человеческой крови. О этот запах! Кровопусков узнал бы его из тысячи других. Как иной знаток обнаруживает в бокале вина недоступные простым смертным оттенки тёмного шоколада, вишни или там спелых цитрусов, так и Виктор Петрович мог по запаху понять, какая это кровь – молодая ли, выдержанная, мужская или женская, кровь с примесью пороховой горечи от ружейного выстрела или чистая, с лёгким металлическим привкусом от соприкосновения с ножом… Эта, из леса, была именно такой. Кровь женщины в самом соку, не слишком юной, но и не перезрелой, молодой, здоровой и… ужасно напуганной!
Упырь бросился на запах, как хороший легаш на крик раненой утки. Лысые помощнички побежали за ним. Полная луна освещала им путь, мелькая меж макушек деревьев.
Перед самой поляной, в центре которой стояла привязанная к дереву Роза, фельдшер притормозил. Негоже такому импозантному мужчине появляться перед женщиной растрёпанным и запыхавшимся. Кровопусков привык вызывать в пациентах, а уж тем более в женщинах, некий трепет. Поэтому он пригладил свои густые чёрные волосы, отряхнул чуть запачкавшиеся от беготни по лесу брюки и, сопровождаемый серебристым прожектором луны, вступил на поляну спокойно и величаво, как оперный красавец-тенор.
– Так-так, – протянул Кровопусков, подходя к Розе. – И что же это вы посреди леса совсем одна делаете, Роза… простите, не знаю отчества?
– Батьковна.
– Ну, Батьковна, значит Батьковна… Нам-то без разницы, сами понимаете. О, да я вижу, у вас руки связаны! Правду говорят – мир не без добрых людей! И мне кто-то решил подарочек сделать! Вас преподнести… И кто бы это мог быть?
– Волк! – Роза устала от издевательского тона фельдшера и даже обрадовалась, когда из-за деревьев показался огромный серый зверь, представлявшийся Сергеем. Кровопусков, стоявший к нему спиной, ответа, естественно, не понял.
– Волк? – он рассмеялся. – Как в сказке про Красную Шапочку, что ли? Какой ещё волк?
– Да вот этот самый! – тут наконец Кровопусков обернулся.
В глазах упыря мелькнуло сначала удивление, а потом и понимание.
– А, это ты опять… Ну здравствуй, Серый! Давно под хвост не получал? Соскучился?
Кровопусков, хоть и держался уверенно и даже нагло, здорово перетрухнул. Он-то помнил оборотня щенком ещё несмышлёным, а теперь перед ним стоял матёрый волчара в самом расцвете сил. И вопрос ещё, кто сильнее окажется!
Волк наступал, низко склонив голову и напрягая мышцы, как перед прыжком. Упырь же, наоборот, осторожно пятился, маневрируя, как боксёр на ринге в схватке с опасным и малознакомым соперником. Наконец, оказавшись позади лысых своих помощников, он вдруг крикнул:
– Взять его!
Привыкшие к подчинению, те разом бросились на волка, но он одним небрежным ударом мощной лапы отправил их в нокаут. Они свалились мешками прямо под ноги Розе, да там и остались, то ли симулируя обморок, а то ли и вправду серьёзно пострадав. Кровопусков, увидев, что остался с оборотнем один на один, метнулся было в сторону чащи, но волк прыгнул на него, обнажив в оскале крупные жёлтые клыки.
Кровопусков в последний момент увернулся. Схватка была неизбежна. Теперь они уже оба кружили друг напротив друга, скалясь и пригибаясь к земле. Оборотень рычал – упырь шипел в ответ. В следующем прыжке они столкнулись. Волк метил вцепиться зубами в горло упырю, но тот сам схватил его за горло цепкими пальцами. Они повалились на землю и покатились клубком: упырь – пытаясь задушить оборотня, а тот – клацая зубами и стараясь добраться до упыриного горла.
Кровопусков изловчился и сел сверху, зажав грудную клетку оборотня между коленями. Одной рукой он держал горло, а другой принялся изо всех сил бить по морде. Волк бешено вращал башкой, стараясь освободиться от захвата и одновременно перехватить зубами колотящую его руку. Наконец ему это удалось. Он стиснул зубами правую кисть Кровопускова и рванул её в сторону, разрывая мясо. Упырь взвыл от боли и отпустил горло, пытаясь теперь свободной рукой разжать челюсти. Оборотень же успешно использовал эту возможность, чтобы выбраться из-под сидящего на нём упыря и перевернуть его на спину.
Теперь уже Кровопусков лежал на земле и держал волка на расстоянии вытянутых своих длинных, узловатых рук, но правая, повреждённая рука слабела, локти подгибались, а угрожающая пасть склонялась всё ниже, и уже волчья слюна стекала прозрачными нитями на лицо упыря. Из последних сил тот просипел:
– Ну зачем тебе я? Я ведь старый, больной… Лучше вон девку загрызи! У неё мясо вкусное, молодое! Смотри! – и он мотнул головой в сторону дерева, к которому была привязана Роза. Оборотень чисто машинально тоже повернул туда голову и застыл… У дерева больше не было ни Розы, ни лысых придурков. Волк, забыв о поверженном Кровопускове, бросился в погоню.
Пока Кровопусков боролся с оборотнем, кто-то из его помощников развязал верёвку, и все трое незаметно ускользнули. Теперь они брели по лесу туда, где, как ей казалось, расположено Русалочье озеро.
Роза, проникнувшись благодарностью, вела душеспасительную беседу:
– А вы ничего парни, оказывается… Только вот на хрена с этим кровопийцей связались? Давно бы уж сбежали!
– Как так сбежишь, – уныло проговорил один с явным немецким акцентом. – Мы ведь… как это… умруны!
– Я-я, ферштобене! – поддержал второй.
– А он – наш хозяин… Мы обязаны ему служить, пока сам не отпустит…
– Я-я!
– Понятно, – сочувственно протянула Роза. – И давно он вас держит?
– С самой войны, – ответил тот, что лучше владел русским.
– Зайт дем криг, – сам для себя перевёл второй.
«А нечего на нас нападать было», – подумала Роза. Но потом, представив себе шестьдесят лет рабства у такого упыря, всё же пожалела немцев. В конце концов, у любого преступления есть срок давности!
– Значит так, парни. Вы мне помогли, и я вам… не знаю как, но помогу! – торжественно пообещала Роза, действительно совершенно не представляя себе, как она собирается освободить этих умрунов.
Немцы в ответ только горестно вздохнули.
Тем временем они вышли к краю леса, за которым начиналось сельское кладбище.
– Что-то на озеро не похоже, – засомневалась Роза. – Вы куда меня привели, олухи?
Ответить они не успели. Из-за высокого могильного креста навстречу им вышел Виктор Петрович Кровопусков. Правая рука его была перевязана чем-то подозрительно напоминающим кружевной саван.
Умруны, блокируя Розе пути к бегству, встали у неё по бокам.
– Ах вы гады… – Роза аж задохнулась, возмущённая таким коварством. – А я-то, дура, уши развесила! Жалею их! Да так вам и надо, фашисты недорезанные!
– Ну полно вам, Роза, полно, – примиряющее заговорил Кровопусков. – Мальчики ни в чём не виноваты. На то они и умруны, чтобы исполнять мои ментальные приказы… А привести вас сюда я приказал не с какой-то дурной целью, а чтобы поговорить. Обсудить, так сказать, соотношение сил и сложившееся положение. Присядем? – и он галантно смахнул пыль с ближайшего надгробия.
– Дело в том, дорогая Роза, – начал беседу Кровопусков, – что вы нужны мне.
Роза скептически усмехнулась.
– Но-но! Оставьте ваши подозрения! Не в этом смысле! – упырь изобразил оскорблённую гордость.
– А в каком же? Не сейчас поужинаете, а на потом законсервируете?
Кровопусков решил пропустить последнюю реплику мимо ушей.
– Так вот, вы нужны мне, а я нужен вам. Да, Роза! У нас есть с вами общий враг – этот мерзкий оборотень!
– Ну по мне так он очень даже симпатичный. Был. В любом случае, мне Сергей не опасен. Он ведь на вас охотится!
– Ха! Вы думаете, что он мною ограничится? Да я-то ему и нужен так… для удовлетворения самолюбия. Хочет героем себя перед сородичами показать – надо же, победил кровопийцу! А вот вас… Вас он превратит в оборотня и заберёт с собой в Волчий лог!
– Да врёте, небось, – отмахнулась Роза. – Не думаю я, чтобы он…
– А как думаете, – перебил Кровопусков. – Оборотню вы нужны либо для пропитания, либо для…
И видя сомнение на лице собеседницы, он зачастил:
– Да вы поймите, милая моя, ну зачем мне вас обманывать? Я ведь как-никак хотя бы раньше человеком был, чувства кой-какие имею! И отныне вас, как соратницу, товарища своего по несчастью, так сказать, пальцем не трону! А он… Этот кобель гнусный, он же никогда человеком-то и не был! И решил теперь вас, если уж вы ему и вправду нравитесь, тоже сделать оборотнем. Мы с тобой одной крови, мол, и все дела! Вот!
Роза сидела молча, поражённая услышанным.
– Ну, конечно, если вы сами добровольно, так сказать, хотите в волчьей шкуре ходить, то совет вам да любовь… И это… щенков побольше…
– Нет!
– Что нет?
– Не хочу! – твёрдо ответила Роза. – Что делать будем?
– Вот так бы сразу. Значит, мой план таков…
Ваня стоит над водной гладью в том самом пещерном гроте, где слышался ему голос Розы. Только теперь здесь никого нет – одни они с русалочкой. Ваня нерешительно ступил в воду подземного озера, со всех сторон окружённого стенами пещеры.
– И что дальше? Здесь и плыть-то некуда…
Русалочка взяла Ваню за руку, посмотрела на него долгим взглядом, будто стараясь запомнить черты его лица навсегда, и уверенно повела за собой. К середине озера они добрались уже вплавь. Здесь водопад шумел ещё громче, и вода, потревоженная им, вспенивалась, как игристое вино в высоком бокале. Но никакого «окна» в мир живых Ваня, как ни старался, разглядеть не мог – просто небольшое озеро, не особо даже глубокое…
– И что теперь делать? Как мне попасть туда… к живым?! – Ваня старался перекричать водопад.
Вместо ответа русалочка вдруг порывисто поцеловала парня в губы, обняла его крепко и… потянула под воду. Ваня сопротивлялся изо всех сил, кричал, барахтался, пытаясь освободиться от смертельных объятий, но девушка оказалась на удивление сильной – раз за разом она одерживала верх в схватке и утягивала Ваню за собой.
– Что… ты…?! А-а-а!!! Нет! Я… же… захлебнусь!
Русалка внезапно отпустила парня. Её глаза были наполнены такой мольбой и печалью, что Ваня, вместо того чтобы обрушиться на неё с упреками, затих. Целую долгую минуту человек и русалка смотрели друг на друга. Девичьи слёзы, соединяясь с каплями озёрной воды, бежали по щекам, образуя ручьи… Ване почему-то вдруг вспомнились слова царицы: «Почему дети плачут, когда рождаются? Им страшно… Страшно жизнью захлебнуться!»
– Я, кажется, понял, – эти слова Ваня сказал почти шёпотом, чувствуя, что русалочка всё равно услышит и поймёт его. – Чтобы родиться в мир мёртвых, надо захлебнуться смертью. А чтобы вернуться в мир живых, надо…
Русалка закивала.
– Ты держи меня крепче, ладно? Мне очень надо вернуться туда… Даже если я буду вырываться, держи! Не отпускай!
Русалка одними глазами ответила – да! – и заплакала пуще прежнего, крепко обнимая его. Ваня закрыл глаза и доверился её сильным и ласковым рукам.
Кровопусков и Роза стояли рядом с заброшенным колодцем, задумчиво заглядывая внутрь. Умруны в это время деловито разматывали тонкую сеть, привязывая её к ближайшему дереву.
– Странно… – задумчиво протянула Роза. – Кому это в голову взбрело колодец рыть рядом с могилами?
Колодец действительно стоял неподалеку от могил, в самой старой части кладбища, там, где не было ни пышных венков, ни аккуратных оградок – только покосившиеся кресты и поросшие бурьяном холмики.
– Про то нам неведомо, – бодрым голосом ответил упырь. – А только знаем, что колодец этот глубокий и давно заброшенный. И приятелю вашему хвостатому там, на дне, самое место! Ну давайте не будем затягивать… Ложитесь!
– Ох, и зачем я только согласилась? – Роза, покряхтывая, легла на землю и положила ногу в расщелину поваленного дерева. В щель был вбит деревянный клин, поэтому на самом деле Розиной ноге ничего не угрожало.
– Ну что, готовы? – обратился Кровопусков сразу ко всем участникам действия.
Умруны кивнули и укрылись за деревьями, держа в руках концы верёвок. Роза пробурчала что-то неразборчивое, но в целом утвердительное.
– Начинайте! – дал отмашку упырь и спрятался за надгробием.
– А-а-а! Серёженька! Помоги! – театрально запричитала Роза. – Где же ты? Слышишь? Я застряла! А-у-у-у!
– Погромче, пожалуйста! И поестественнее! – раздался громкий шёпот из-за надгробия.
– Куда уж громче-то! – возмутилась Роза, но голос всё-таки повысила: – Серёжа! Помоги! О, как мне больно! Ах!
– Не верю! – прошипел Кровопусков.
– Да иди ты знаешь куда! Сам ложись и ори! А-а-а-а!!! – в этот момент упырь коварно выдернул клин, удерживающий расщелину в открытом положении. Щель захлопнулась, и Роза застряла теперь уже по-настоящему.
– Помогите!!! Эй, кто-нибудь!!! А-а-а-а!!! – на этот раз Роза орала так истошно, что Кровопусков и умруны даже заткнули уши, опасаясь оглохнуть, и на миг зажмурились. К счастью, только на миг. Иначе пропустили бы они тот момент, когда серый волк, бросившийся на помощь Розе, одним гигантским прыжком преодолевал препятствие в виде колодца. Умруны дернули за концы верёвок, сеть натянулась, перекрывая оборотню путь, и зверь, отскочив от неё, словно теннисный мячик от ракетки, полетел прямиком в колодец.
Кровопусков, убедившись, что его план сработал, вышел из укрытия.
– Что я говорил, а? – упырь склонился к колодцу. – Получил, Серый?
Снизу раздался угрожающий вой. Кровопусков рассмеялся.
– Ну посиди там, посиди… Подумай… Может быть, я тебя и вытащу… Если будешь себя хорошо вести! Посажу на цепь… Ошейник подарю. Хе-хе…
Вой усилился.
– Что, не нравится? Посмотрим, как ты через пару дней запоёшь!
– Ну а с тобой что мы будем делать? – упырь плотоядно облизнулся и наклонился к Розе.
Та уже оставила безнадёжные попытки вытащить ногу. Впервые в жизни Роза чувствовала себя такой дурой – ведь сама, по собственной воле, в капкан ногу сунула! Даже огрызаться сил не было. Глупо всё заканчивалось: Ваньку не спасла, оборотня погубила, а уж её-то саму кто теперь спасёт?
– Да делайте вы что хотите, – ответила она устало. – Только поскорее. Надоело мне всё это…
– Ну так уж и поскорее, – Кровопусков, казалось, был даже разочарован её покорностью. – А как же последнее желание? По правилам полагается… Так что загадывай!
Роза на миг задумалась. Нет уж, унижаться и просить её отпустить она не будет. Всё равно ведь не отпустит – так зачем упырю давать лишний повод поизмываться? Хотела уже было просто послать его куда подальше, но тут взгляд упал на стоявших у колодца навытяжку умрунов…
– Отпустите их.
– Кого? – не поверил собственным ушам Кровопусков. – Вот этих вот?
– Да. Это моё последнее желание.
– Хех, ну ладно… Свободны! – повернувшись в их сторону, упырь щёлкнул пальцами.
Умрунов вдруг окутало какое-то призрачное сияние. Тела их задрожали, как марево над дорогой в жаркий день, и медленно растворились в предрассветной мгле. Напоследок один из них прошелестел:
– Спасибо…
– Данке шон, – эхом отозвался второй.
Концы верёвок, которые были у них в руках, упали на землю, а сетка, натянутая над колодцем, ослабла и провисла. Но ни Роза, ни Кровопусков не обратили на это внимания.
Оставшись с Розой наедине, Кровопусков как будто утратил последние человеческие черты. Он больше не шутил, не прятался под маской стареющего Казановы. Взгляд его стал ледяным и жутким.
– Наигралась в благородство? Думала, они тебе помогут в ответ? Не-е-ет… Тебе теперь никто не поможет, – упырь сделал шаг к Розе.
Но какой-то странный шум привлёк его внимание. Шум то ли грома, то ли… водопада?
– Что это? Ты слышишь? – и они оба посмотрели на заброшенный колодец, в котором явно что-то сейчас происходило. Земля дрожала, а сам колодец гудел, как чугунный котёл.
Гул нарастал, переходя в грохот, пока, наконец, не выстрелил в небо выше всех лесных деревьев гигантским фонтаном воды, заодно вынося на поверхность серого волка, верхом на котором в нарядном кафтане золотого шитья восседал оператор Иван! Вцепившись одной рукой в шерсть, другую устремил он вверх, будто держал в ней невидимый меч-кладенец, разя вражье войско.
Столб воды, достигнув наивысшей своей точки, красиво изогнулся и устремился вниз – туда, где стоял застывший от ужаса упырь Кровопусков. Вместе с водой вниз летели и орущий благим матом Ваня, и злобно рычащий оборотень. Глазами он уже поймал врага и теперь неотступно следил за ним. Волчьи зрачки угрожающе сужались в предвкушении скорой мести, зрачки упыря с той же скоростью расширялись от страха. Наконец оглушительный крик Розы вывел Кровопускова из ступора, и он бросился бежать, не дожидаясь приземления новых героев.
Оборотень очутился на земле вместе с потоком воды лишь мгновением позже. Сбросив со спины невольного ездока, он устремился в погоню за упырём и скрылся из виду. А Ваня упал лицом прямо в грязь, чудом не стукнув Розу по голове своими сафьяновыми сапожками. Ваня тут же вскочил на ноги, но, поскользнувшись, опять упал в грязную жижу – теперь уже лицом к Розе. Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза, восстанавливая дыхание, сбившееся от долгого крика.
– Живой, – то ли спросила, то ли удостоверила факт Роза.
– Ага, – выдохнул Ваня, ещё не до конца, впрочем, веря собственным словам.
Ваня всем весом давил на длинную палку, вставленную в расщелину дерева. Он уже час, наверное, пытался высвободить Розу из капкана, но получалось у него плохо. Вернее, не получалось вовсе.
– Ой-ой-ой-ой-ой! – Роза причитала на все лады, не забывая давать указания. – Да ну ты вниз! Вниз нажимай!
– Да ну я нажимаю! – сдавленно отвечал Ваня. «Конечно, – думал он, – хорошо ей – лежит себе, отдыхает, а я не успел с того света вернуться, как сразу нажимай давай…»
– О-о-о-оп! – палка, не поддававшаяся до этого, неожиданно легко пошла вниз, расширяя щель. Роза скорее освободила занемевшую уже ногу. Ваня отпустил палку, но она не упала – её держал давешний леший, всё в той же легкомысленной набедренной повязке и со всклокоченными волосами… Ну разве что немного протрезвевший.
– С-с-спасибо, – поблагодарил его Ваня, не зная толком, как обращаться с ещё одним представителем местной нечисти.
– Смотрел я, смотрел… Дай, думаю, подмогну! – объяснил леший своё появление.
– Где ж ты раньше-то был? – пустилась в атаку отошедшая уже от ночных страхов Роза. – Меня тут за ночь трижды чуть не съели!
– Да ну разве б я позволил? Чтоб в моём лесу да такую девушку кто обидел! Присматривал я за тобой, не беспокойся! – леший самодовольно выпятил волосатую грудь.
– Так ты знал?! Ты видел и… – Роза набросилась на лешего, толкая его в грудь. Ваня пытался утихомирить её, но Роза отодвинула его решительным жестом «Ваня, подожди».
– Ты даже пальцем не пошевелил, чтобы мне помочь! Ах ты пень трухлявый!
– Ну-ну, – смутился леший, уклоняясь от разгневанной женщины. – Я контролировал ситуацию. В случае чего оперативно оказал бы содействие…
И, отойдя на безопасное расстояние, добавил:
– А так-то оно скучно было бы в лесу без чудес… Это же Купальская ночь! – и он выразительно поднял указательный палец.
– Да я тебе!.. – Роза сделала было шаг в его сторону, но леший вовремя отскочил.
– Ну, вам – туда, – леший показал пальцем в сторону деревни. – А мне – в другую сторону. Будьте здоровы!
Леший помахал рукой и исчез, слившись с корой ближайшего дерева. Цветастая тряпочка, прикрывавшая его чресла, осталась болтаться на суку.
Ваня вздохнул:
– Пойдём уже!
Ваня пытался завести машину. На этот раз ему помогала в этом почитай вся деревня, включая дрессированного козла.
– Рррраз-два, взяли! – командовал председатель, пока остальные мужики, покраснев от натуги, толкали в горку машину с сидящим в ней Иваном. Бабы, дети, козёл и все остальные трогательно прощались с Розой, обнимая её, целуя и приглашая заезжать к ним почаще. Наконец мотор прокашлялся и затарахтел. Роза, ещё раз торопливо всех перецеловав, села в машину. Тронулись!
Жители Русалочьего радостно махали им вслед. Вот уже женщины утёрли набежавшие слёзы, а мужики вытерли со лбов трудовой пот и собрались расходиться, как вдруг… мотор снова закапризничал, и каблучок покатился задом вниз к исходной точке!
Но на этот раз каблучок встретился не только с густыми зарослями малины, но и с мирно пасшимся там круторогим козликом. Козёл, не ожидавший столкновения, отлетел метра на три, перекувырнувшись в воздухе, и грянулся на землю перед односельчанами уже вихрастым молодым мужиком. Мужик обвёл собравшихся безумным взглядом, выплюнул изо рта пучок травы и, прикрывая руками пах, бросился бежать прочь. Когда стихли его громкие чертыханья, деревенские жители обернулись к каблучку. Роза и Ваня, так и не привыкшие к русальским чудесам, молча хлопали глазами.
– Какую животину оборотили! – задумчиво протянула какая-то бабка.
– Ведь какой козёл был ласковый, – печально поддержала её другая.
– И, главное, считать умел! – вспомнил председатель.
– Ну так, может, его теперь козлом-то обернуть? – нашлась ещё какая-то заполошная старуха, чем-то похожая на домкультуровскую кикимору.
– Кого? – не поняли остальные.
– Ну его же! – и кикимора пальцем показала на Ваню.
– А, – поняла первая старуха. – Это можно!
Она вышла чуть вперёд, сделала глубокий вдох и наставила свой сучковатый посох на Ивана, видимо, готовясь произнести какое-то заклинание. Набежавший вдруг ветер подул ей в лицо, развевая выбившиеся из-под платка седые волосы.
Роза, чувствуя, что сейчас может произойти непоправимое, попыталась утихомирить селян, выйдя из машины:
– Эй-эй, вы чего! А ну прекратите! Стойте!!!
Ваня, не надеясь на силу слова, судорожно пытался завести мотор. Каким-то чудом двигатель послушался его, взревел, Роза прыгнула на своё место, и каблучок прямо-таки взлетел на горку, подгоняемый смехом селян, довольных своей шуткой…
Но Ваня и Роза этого смеха не слышали. Они мчались вперёд, не веря в то, что смогли унести ноги из этого жуткого места. Немного успокоившись, Роза открыла сумку и начала в ней рыться.
– Чёрт, микрофон забыла! – вздохнула она, наконец прекратив поиски.
– Можем вернуться, – Ваня явно не понимал, как в такой момент жалеть о каком-то микрофоне. – А что? Легко! Ты микрофон заберёшь, я козлёночком стану! Да вот прям сейчас, давай развернёмся!
– Не надо, – Роза решительно остановила зарождающуюся истерику. Она внимательно посмотрела на Ваню и смотрела на него так пристально и долго, что Ваня, глядя на неё в ответ, сначала сбросил скорость, а потом и вовсе остановился. Так они и сидели в машине посреди бескрайних просторов Области и смотрели в глаза друг другу будто впервые.
– Не надо возвращаться, – повторила Роза. – Ты мне таким нужен.
Сказала и порывисто поцеловала его. И потом ещё раз, но на этот раз поцелуй был бесконечно долгим и нежным. Когда же от погружения в эту нежность обоим стало не хватать воздуха для дыхания, они прервали поцелуй и вновь посмотрели в глаза друг другу. И всё невысказанное раньше было сказано этим взглядом. И даже больше.
– Ну что, в город? – прошептала Роза.
Ваня молча кивнул. Мотор завёлся на удивление легко, и они поехали.
Сергей, вернувшийся в человеческое обличье, с трудом тащил за собой на верёвке Кровопускова. Тот извивался и ныл:
– Серенький, Серёженька! Ну что ж ты издеваешься над старым, больным человеком?! Ведь нельзя ж мне на солнце находиться, зараза ты этакая!
– Ничего, потерпишь, – угрюмо отвечал оборотень, часто моргая заплывшим глазом. – Ты вроде собирался меня на цепь посадить… Вот теперь сам посиди. Будешь у меня в Волчьем логе дом охранять!
– Ауы-ы-ы! – взвыл Кровопусков, пытаясь зубами перегрызть душащую его верёвку.
В это время мимо них, бредущих по тенистым зарослям вдоль дороги, промчался по направлению к перекрёстку синий каблучок. Оборотень замер, уставившись ему вслед. Упырь, тоже узнавший машину ОблТВ, перестал выть и подошёл поближе, встав рядом со своим мучителем.
Летящий мимо ворон засмотрелся сверху на синий каблучок и со всего маху врезался в мачту дорожного указателя (направо – Город, налево – Волчий лог). Старый потрёпанный указатель под весом птицы немного покачнулся, а затем и вовсе повернулся вокруг своей оси на 180 градусов.
Синий каблучок, поравнявшись с ним, повернул налево и скрылся в клубах пыли.
Наблюдавшие за этой сценой оборотень и упырь переглянулись. Забыв о вражде, они понеслись в сторону Волчьего лога, срезая путь через поле.
Конец
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.