Текст книги "Зеро Варош: Точка невозврата"

– Так и есть. – подтвердил Тэус, энергично распинывая мельчайшую пудру под ногами. – Но ты говоришь сейчас о материальных вещах, друг мой. А что же касается духовных… то они не могут разрушиться в эту никчемную пыль. Хотя бы потому, что гораздо тоньше по своей природе, чем она.

– Быть может духовные станут светом. Или звуком. Все есть вибрации. И даже эта пыль.

– Мрачно, Габриэль. – резюмировал Тэус, присаживаясь рядом. – Когда я сам думаю о подобных вещах, то неизменно прихожу к выводу, что если в жизни, как таковой, и нет смысла, то она прекрасна этим вдвойне.

– Н-да… И, возвращаясь к ее суете, нам нужно срочно все хорошенько обдумать. – похлопал его по плечу Гейб. – Я имею в виду – касательно Мари. Давай-ка лучше вернемся в Доминитерру. Здесь даже в этом черном небе могут незаметно висеть летающие тряпки с ушами…

– Ты прав, приятель, – согласился Тэус. – обсудим все подробно у меня на вилле.

Габриэль кивнул, и через секунду оба мужчины растворились в воздухе, оставив после себя лишь горстку причудливых следов, отпечатавшихся на серой, невзрачной пыли.

***

После душа Мари почувствовала себя гораздо лучше. Ей казалось, что чистая вода смогла смыть даже часть тягостных переживаний, наполнив сердце успокоением и надеждой. Ведь если посмотреть на ситуацию абстрагировано, то в ней есть множество плюсов. Например, что несмотря на пережитые ужасы, она все еще жива и страшный демон ее не заполучил. Да и Джесс, хоть и оказался в больнице, но тоже, по крайней мере, жив. И он, и сама Мари находятся в относительной безопасности, и память к ней потихоньку возвращается. Вот и Джу говорит, что она продвигается вперед очень быстро.

«Если бы еще узнать, что с Энни все в порядке. – подумала Мари. – Тогда и вовсе можно было бы считать себя полностью счастливой»

В спальне, куда она вернулась после душа, царил мягкий, таинственный полумрак и тишина. Джу здесь не обнаружилось, и Мари, не без труда преодолев соблазн хотя бы ненадолго прилечь на мягкую комфортную кровать, отправилась его искать.

Соседняя комната оказалась небольшим уютным залом, где парень сидел прямо на расстеленном по полу ковре, уронив голову на стоящий сзади диван, и курил, задумчиво глядя в потолок. В руке его покоился стакан со спиртным, а на журнальном столике неподалеку виднелась начатая бутылка коньяка. Тут также царил мягкий красноватый полумрак, придававший бледному лицу Джу зловещий оттенок.

«Он говорил Джессу про какой-то ген демона. – отметив это, вспомнила Мари. – Интересно, что это значит?»

Джу повернул голову и приветливо ей улыбнулся. Несмотря на это, его лицо все еще продолжало казаться дьявольским.

– Я думал, ты поспишь немного. – заметил он. – Как чувствуешь себя, мышка? Тебе лучше? Кстати, мой халат идет тебе гораздо больше, чем мне.

– Скажешь тоже. – смущенно буркнула Мари и демонстративно развела руками, утонувшими в слишком длинных рукавах, подвернуть которые так и не удалось. Гладкий, струящийся шелк упрямо разворачивался обратно. Настолько же длинными оказались и полы, которые приходилось подбирать при ходьбе, чтобы попросту не убиться.

– Ну… Извини, что я такой жираф. – хохотнул Джу. – Но ты в нем, и вправду, милаха. Выпьешь со мной?

Мари отрицательно мотнула головой, подошла ближе и присела на край дивана.

– Я почти не пью спиртное. – миролюбиво пояснила она. – Дашь сигарету?

Джу кивнул и протянул открытую пачку. Мари заметила, что это все та же, уже хорошо знакомая ей, марка. Она слегка нагнулась, прикуривая от любезно поднесенной зажигалки и, посмотрев при этом на Джу, вдруг резко вскрикнула и стремительно вскочила на ноги.

– На тебе паук! – взвизгнула она. – Огромный!!

Паук, которого Мари заметила на плече Джу, очевидно испугавшись крика, подпрыгнул на месте и быстро пробежал парню по волосам на голову.

– Тише ты, мышь, – шикнул на нее Джу, ловко изловив того себе в горсть. – устроишь ему инфаркт. У тебя, что, арахнофобия?

– Н-нет. – мотнула Мари головой. – П-просто… Я подумала… То есть не знала, что он домашний. Ну, в смысле, что это твой питомец.

Она опасливо вернулась на место, глядя на то, как Джу невозмутимо играет с крупным, похожим на тарантула пауком, позволяя ему переползать с руки на руку.

– Это Малус. – представил он своего многоногого приятеля, протянув руку с пауком к ней. – Малус, знакомься, это Мари. Она не всегда пищит так громко, обычно она довольно тихая. Просто молча убивает тех, кто ее бесит, и все.

Не желая соглашаться с подобной напраслиной, Мари укоризненно покачала головой. А затем с сомнением протянула навстречу руку, позволяя пауку перебраться на свои пальцы. Ощущения при этом были еще те…

– Он же не укусит меня, правда? – спросила она, чувствуя пушистые, бархатные лапки на собственной коже. В ответ на их легкие касания вдоль по позвоночнику пробегали целые толпы мурашек.

– Если только снова не начнешь визжать. – хитро улыбнулся Джу. – А так-то некоторые птицееды и мышей едят тоже.

– Ты кормишь его мышами? – изумленно спросила она.

– Не-а, – мотнул он головой. – ты же знаешь, как я трепетно отношусь к вашей братии. Мое сердце ни за что не выдержит такого ужасного зрелища.

Мари показательно надулась, с наигранной суровостью на него сощурившись. Она никак не могла понять, где у Джу заканчиваются приколы. Хотя в данном случае это явно был один из них. Глядя на то, как большущий паук ползает по ее предплечью, Мари слегка пообвыклась с ощущениями, надеясь лишь на то, что тот не заберется ей на голову. Почему-то казалось весьма органичным, что у Джу даже домашнее животное довольно странное.

– Знаешь, пока я мылась, я все думала и думала обо всем, пытаясь найти в ситуации как можно больше плюсов. – призналась она. – Мои вспышки воспоминаний становятся все чаще и отчетливей. Это ведь хорошо, правда?

– Ты действительно очень способная. – подтвердил Джу. – Я вот тут тоже сидел и думал… О многом… Мари, – он неожиданно развернулся к ней и сложил локти на диван рядом. – можно я доверю тебе одну тайну? Хоть это и глупо. Я имею в виду рассказывать ее тебе… но я… но мне просто необходимо поговорить об этом хоть с кем-то…

– Почему глупо? Я никому ничего не скажу, обещаю. И для меня важно то, что важно тебе. Мы же друзья? – тихо добавила она. – Так ведь?

Сказав это, она поняла, что очень хочет, чтобы это было правдой. Чтобы Джесс, Джу, Диана, и даже малознакомый Гейб стали ее друзьями. Ведь настоящими, верными друзьями в своей жизни Мари похвастаться не могла. Разве что сестра всегда оставалась ее близким другом. А вот все остальные так: просто приятели, знакомые, коллеги и прочие подобные персонажи. Они появлялись и исчезали, и сблизиться ни с кем из них Мари особо не стремилась. Тем не менее, даже будучи социофобом и испытывая серьезные проблемы с доверием, она все равно хотела общаться с другими людьми. Просто это всегда являлось для нее воистину непростой задачей.

Джу задумчиво пожевал собственные губы, словно на что-то решаясь, и Мари вдруг, непонятно отчего, стало страшно. Все-таки парень казался слишком уж непредсказуемой личностью, а тут еще эти смазанные воспоминания о поцелуях и других, гораздо более странных вещах…

– Я тут внезапно узнал, что Гейб мой отец. – прервав ее опасения, как-то грустно промолвил он. – Буквально сегодня, веришь? В общем, я ввергнут в шок и все такое… Но еще и чертовски боюсь. – добавил он, заглянув ей в глаза. – Всю свою жизнь я не знал об этом, чтобы узнать только сейчас, а тут… вся эта сумасшедшая заварушка… И, по закону жанра, я могу потерять его теперь, да? Как думаешь, я просто суеверный параноик? – голос его еле заметно дрожал.

Мари поспешно замотала головой и, соскользнув на пол, ободряюще его обняла.

– Все будет хорошо. – уверенно сказала она, понимая, что именно это ему сейчас так необходимо услышать. Вот если бы кто-нибудь сказал ей тоже самое об Энни, Она была бы очень и очень признательна.

– Зря ты так добра ко мне, мышка. – с горечью прошептал Джу и тяжело вздохнул, но благодарно обнял ее в ответ.

– Почему? – недоуменно спросила она, слегка отстранившись, чтобы увидеть выражение его лица.

– Потому. – мрачным эхом ответил он.

Джу мягко высвободился из ее объятий, поднялся на ноги и отошел в сторону ближайшей стены. Только сейчас Мари заметила там небольшой, но вместительный бар. И, глядя на то, как Джу увлеченно гремит бутылками, она растерянно уставилась на ту, что стояла на столике совсем рядом. Только руку протяни. Паук, тем временем, все же забрался ей на голову, но Мари лишь спокойно и аккуратно сняла его оттуда, посадив на тот самый столик. Она молча и задумчиво посмотрела на то, как Малус деловито и неторопливо снует там, обходя бутылку вокруг.

«Наверное Джу просто на нервах из-за отца» – предположила Мари, хотя в глубине души мигала красной лампочкой совсем другая догадка.

И тут ее накрыла очередная, на сей раз очень яркая и сильная вспышка. Она увидела ночной лес, прозрачные глаза Гейба, глядящие с сочувствием и поддержкой. Услышала собственный, приглушенный рыданиями голос, отчаянно твердящий: «Если бы у тебя была семья, то ты бы меня понял. Ведь сестра – это все, что у меня есть. Моя родная кровь, Гейб… Понимаешь?!»

«Может это покажется тебе странным, но я могу понять твои чувства… Когда-нибудь, возможно, и ты поймешь, почему я так внезапно согласился помочь тебе» – раздавались в голове произнесенные им фразы, рассыпаясь там на миллионы колючих осколков, от которых внезапно стало нестерпимо больно не только думать, но даже дышать. Перед глазами мгновенно потемнело, а тело вдруг показалось каким-то чужим и непослушным.

– Джу, – сдавленно всхлипнула Мари. – мне плохо…

Он тут же взволнованно подлетел к ней и начал энергично растирать ее виски.

– Дыши глубже, давай же. – отчетливо произнес он, а потом громко выкрикнул куда-то в никуда. – У нее обморок!

Остальное Мари видела и слышала словно сквозь вату, пока не ощутила быстрый укол в плечо, после которого в голове начало стремительно проясняться. Неподалеку в воздухе висело нечто похожее на беспилотник, поблескивающее металлом многочисленных манипуляторов. Не до конца пришедшая в себя Мари не успела толком ничего разглядеть, как этот похожий на робота аппарат с тихим шуршанием улетел куда-то в глубины дома.

– Тебе лучше? – заботливо спросил Джу, помогая удобней уложить голову на диванную подушку.

Мари поняла, что лежит на ковре прямо там, где сидела.

– Да, – тихо прошептала она, начиная беззвучно плакать. – я просто вспомнила… вспомнила… я…

Как ни старалась, она никак не могла продолжить начатую фразу. Поэтому лишь беспомощно смотрела на него и всхлипывала.

– Про сестру, да? – также тихо уточнил Джу, видимо догадавшись.

– Так значит, это правда… – обреченно выдохнула Мари и расплакалась еще сильнее и горше.

Джу просто наклонился к ней и молча обнял, как еще совсем недавно сделала она.

– Почему… ну почему… – шептала Мари срывающимся голосом. – Это неправда, просто не может такого быть… Джу, скажи, что я опять вспомнила что-то не то… Скажи, что я ошиблась… Прошу тебя… очень и очень прошу…

Но он лишь продолжал обнимать ее, легонько гладя по голове в попытках как-нибудь поддержать.

– Сколько раз я еще должна пройти через это, сколько?! – вопрошала она уже скорее Небеса, чем его. – Я так устала, так устала от всего этого… Зачем?! Ну зачем я все еще жива? Зачем…

Она вдруг резко замолчала и начала поспешно вытирать слезы. Просто она внезапно поняла, что причина все-таки есть. И сейчас она все ясней и отчетливей вырисовывалась в ее памяти.

– Может ты все же выпьешь? – спросил Джу, отстранившись и с тревогой ее разглядывая. – Жизнь то еще дерьмо, согласен…

Мари уверенно ему кивнула. Жизнь – дерьмо, это правда. Она выпьет, это точно. Ей сейчас это действительно нужно. И, глядя на то, как Джу пошел к бару за чистым стаканом, Мари порывисто и уверенно села, не обращая внимания на противное головокружение.

– Гейб пообещал мне спасти сестру. – промолвила она. – Поэтому я и вернулась в Зеро Варош. Он сказал, что поможет мне научиться управлять своими способностями, а сам пока подумает, как все это можно устроить.

Лицо Джу выглядело ошарашенным и изумленным. Он так и застыл возле бара, развернувшись к ней.

– Гейб пояснил, что ваша инквизиция будет против подобного, и что это может стоить ему жизни. Но я умоляла его, и он согласился. – продолжила Мари так быстро, словно боялась снова забыть то, что только что вспомнила. – Тогда он не объяснил, почему готов рискнуть ради меня всем. Но сказал, что когда-нибудь я пойму, почему. И я действительно поняла сейчас… Джу, я поняла, что он помог мне из-за тебя. Понимаешь, Гейб поставил себя на мое место и представил то, что я чувствую. Я просто тогда выпалила ему, что он бы понял меня, если бы у него была семья… Я же не знала… не знала тогда, что у него есть сын. Он… он для меня действительно ангел, Джу. Самый настоящий ангел. Я очень, очень рада узнать, что он твой отец… Я рада за тебя. Я правда бы хотела, чтобы и у меня был такой отец, как он… Я бы… я бы очень многое за это отдала…

Она вновь начала всхлипывать, а Джу порывисто взял из бара какой-то ликер и стакан, поставил их, вернувшись, на столик, и снова обнял ее. На сей раз так крепко, что стало трудно дышать. И, несмотря на собственные всхлипывания, Мари отчетливо почувствовала, что он слегка дрожит.

– Все как-нибудь наладится. – еле слышно прошептала она, стараясь поверить в эти слова всем своим сердцем. – У нас всех все будет хорошо, правда?

– Давай выпьем. – разомкнув объятия, предложил он, силясь сохранять подобие невозмутимости. – Я тут нашел тебе какой-то ликер… Наверное вкусный…

Мари с готовностью кивнула, потянувшись за сигаретами. Надежда, такая призрачная и вечно куда-то ускользающая, сейчас витала где-то совсем рядом, легко касаясь их своими нежными, мягкими крыльями. И Мари вдруг отчетливо осознала, что поймать ее и удержать хотя бы ненадолго вдвоем гораздо легче, чем одной.

– За надежду. – сказала она, стукнув стаканом о стакан Джу.

– За нее. – согласно отозвался парень, глядя в зеленые глаза сидящей напротив девушки.

Ликер приятно пах апельсинами и почему-то напомнил Мари Рождество. Ей даже показалось, что когда-то давно она уже пила его вместе с Джу, сидя также, прямо на полу, рядом с небольшой нарядной елкой. А за окном крупными хлопьями падал снег, и где-то глубоко в сердце рождалось упоительное чувство волшебства…

***

Луна таинственно серебрила верхушки кипарисов в одном из отдаленных внутренних двориков роскошной виллы. Гейб знал, что в этот сквер, скрытый в хитроумной планировке усадьбы попасть не так просто, как кажется. Из-за магической защиты, стоящей по периметру, даже специальные поиски его попросту ничего бы не дали. Причиной подобной конспирации было то, что здесь издавна собирались на тайные переговоры нововерцы, одним из лидеров которых являлся Тэус. В укромном и тихом саду нашел себе место не только маленький алтарь для различных обрядов и подземный храм с лабиринтом запутанных ходов и сетью секретных помещений, но также небольшая исследовательская лаборатория, оборудованная по последнему слову науки и техники.

Тэусу все это досталось в наследство, как единственному преемнику одного из самых древних родов в Доминитерре. Про амбициозного и дерзкого отпрыска даже ходили слухи, что он якобы один из тех редкостных чистокровных патрициев, биологический материал для искусственного зачатия которых с обеих сторон принадлежал исконным доминитеррцам. Однако и Гейб, и Тэус, и другие малочисленные персонажи, в чьей крови присутствовал так называемый ген демона, прекрасно знали, что чистокровных патрициев нет в природе, поскольку последние из них были истреблены или постепенно вымерли после смутных драматических событий времен Страшного Суда. На данный же исторический момент даже те, в чьей крови присутствовали пресловутые гены, были всего лишь полукровками, произведенными на свет с помощью сложных хитроумных операций по внедрению искусственно усовершенствованного генетического материала донорским эмбрионам. Ну, а все остальные жители Доминитерры, которых общество официально называло полукровками, на самом деле являлись потомками в лучшем случае заблудших, а в худшем сельваджей, так или иначе не имея никакого генетического родства с расой доминитеррцев. Их лицемерно-снисходительно именовали доминитеррцами лишь за определенные качества, которые были выгодны обществу. Этот секрет, как и многие другие, весьма неудобные власть-имущим, тщательно охранялся от широкой общественности, так как величественная, некогда завоевавшая весь земной шар, цивилизация не могла во всеуслышание признать, что фактически вымерла, так и не сумев победить аномальное массовое бесплодие, несмотря на свои высочайшие технологии.

Аномальность его состояла в невозможности установить причины и в том, что оно являлось бичом именно их расы, так как многочисленные эксперименты показывали, что потомки заблудших, представляющие большинство жителей Доминитерры вовсе не были бесплодны. Однако пафосная раса так называемых патрициев, некогда возомнившая себя избранной Богом, не была готова передать «низкородным» в наследство собственную цивилизацию, предпочитая четко контролировать рождаемость детей и скрывать от общественности неугодную правду. На это в Доминитерре работало все, что только можно: религия и идеология, законодательство и псевдонаучная пропаганда, целый ряд различных карательных мер, тайная полиция и шпионаж, поощрение доносов и жесткая цензура, принудительная стерилизация и гипноз, инквизиционные допросы с применением насильственного чтения мыслей, ментальных и даже физических пыток, а также прочие низменные меры.

Тэус и Гейб узнали правду о судьбе собственной расы и мерзких нюансах политики государства еще будучи подростками, давным-давно, чуть больше трехсот лет назад, когда еще были живы Первые Потомки. Так называли прямых генетических носителей гена демона, которые и являлись создателями четко отлаженных инструментов сокрытия правды, контроля рождаемости, управления сознанием масс и удержания мирового господства. У них было достаточно много времени для всех этих мероприятий, так как продолжительность их жизни превышала шестисотлетний рубеж. Их же выведенные едва ли не чудом потомки, коими являлись и Гейб, и Тэус, и все их поколение, не знали продолжительности своей жизни, предполагая четыреста или пятьсот летний срок. Ведь, благодаря применению евгенистических разработок, даже «низкородные» имели продолжительность жизни более двухсот пятидесяти лет. Но ни Гейб, ни Тэус особо не задумывались над этим вопросом, так как никакие болезни, за исключением разве что физических повреждений, им были совершенно неведомы, а возрастные изменения проявлялись в чрезвычайно заторможенном темпе.

Они принадлежали к так называемому Неспокойному Поколению, на чьих плечах лежал поиск курса дальнейшего развития цивилизации Доминитерры. Неспокойным же его называли потому, что оно состояло из нескольких противоборствующих течений, каждое из которых не желало мириться с курсом, выбранным остальными. Хранители, которых прочие течения презрительно называли обскурантистами, придерживались существующего курса и являлись самыми могущественными из всех. В их руках была сосредоточена вся официальная власть, но различные аутсайдеры уже успели запустить повсюду свои невидимые щупальца. Среди них самым крупным было радикальное течение под названием Новая Вера, пропагандировавшее откровенно революционные взгляды. Несмотря на гораздо меньшую, чем у Тэуса, радикальность воззрений Гейб всегда поддерживал друга и остальных нововерцев. А после рождения сына и всех связанных с этим мрачных событий, стал еще больше привержен течению, участники которого слишком многое сделали, чтобы помочь ему спасти хотя бы ребенка. И, честно говоря, Гейбу было все равно какие еще цели они могли при этом преследовать. К тому же Тэус с раннего детства был его другом, хоть и отличался вздорным характером. Гейб не раз был обязан ему своей жизнью, также как и Тэус, в свою очередь, был обязан ему своей.

В данный же момент они сидели на узкой каменной скамье у подножия старинной статуи Гермеса Трисмегиста, грозно взирающего на них с высоты постамента, и разговор их явно не клеился.

– Что еще за чертовы секреты, Гейб? – вопрошал Тэус. – Я был удивлен услышать от демона о том, что Мари…

– Я тоже был удивлен кое-что услышать, знаешь ли! – неожиданно грубо прервал его Габриэль. – О твоих низменных планах относительно этой бедной девушки. Твоя Ли никогда не умела держать язык за зубами.

– А с чего это они вдруг такие уж низменные? – вспылил Тэус. – Я предчувствую, что она сможет подарить мне ребенка. Тебе, значит, можно стать отцом, а мне нет?

– У нас с Дариной все вышло незапланированно. – горячо возразил Гейб. – Мы просто полюбили друг друга. Ты же знаешь, что Джу – дитя любви.

– Ну, а вдруг я Мари тоже полюблю? А она полюбит меня. Неужто это так невероятно?

– Хватит, Тэу. Такое по заказу не случается… Ты же сам мне говорил, что веришь в то, что Дарина смогла зачать от такого, как я, только благодаря божьему благословению. И ты всерьез думаешь, что оно снизойдет на тебя, если все произойдет без любви? Даже если ты и демон отчасти… Так во что же ты тогда веришь? Или просто решил себе игрушку из нее сделать?

– Да пошел ты к чертям, Гейб! – взорвался тот. – У тебя мания величия просто! Не один ты у нас тут Богом отмеченный! Я все равно все сделаю по-своему. – с обиженным упрямством добавил он.

– Также, как и всегда. – злобно резюмировал Гейб. – Как будто когда-то ты поступал иначе…

– А знаешь, что самое забавное, брат мой? – ядовито выплюнул Тэус. – То, что твой сын по характеру гораздо больше похож на меня! Он тоже все делает по-своему и тоже чихал на все пафосные доводы и липовые авторитеты.

– Что ж поделать. – пожал плечами Гейб. – Наверное карма у меня такая, всю жизнь спорить с твердолобыми упрямцами. Вот только Джу похож на свою мать, а вовсе не на тебя. И ты это прекрасно знаешь.

– Где Мари?! – ощерился Тэус. – Либо мы в одной лодке, либо наш очередной спор опять до добра не доведет! У меня нет ни времени, ни желания препираться с тобой годами!

– Джу действительно ее спрятал. – сдался Гейб. – Он смог ее провести. Так что демон не врал…

– Что?! – моментально забыв о своем бешенстве вскричал Тэус. – Так это же просто потрясающе! Ты им наверное горд, как индюк? Ну признайся, признайся же мне, мужик…

– Еще бы!! – не смог сдержать довольной ухмылки Гейб. – Его ведь даже не инициировали… И то, что он смог это сделать – невероятно, разве нет?

Гордость за сына действительно ласкала самолюбие сладкой, дурманящей отравой. А ведь похвастаться произошедшим никому, кроме своего несносного друга, он попросту не мог.

– А я говори-ил, – похлопал его по плечу Тэус, расплывшийся в широченной улыбке, словно кот, наевшийся сметаны. – я ведь знал, что так и будет!

– Ну, ты же у нас гений и пророк. – иронично усмехнулся Гейб. – И зачем только Сенату вообще нужен Оракул, когда на свете есть ты? Ума ни приложу…

– Зависть – страшная штука, Гейб. – похихикал в кулак Тэус.

– Себе это скажи. Буйно помешанный на идее наследника…

– Да, ты всегда знаешь, как больно укусить в ответ. – с откровенной обидой заметил тот, доставая из кармана сигареты.

«Тэу еще подкинет нам всем проблем на эту тему» – пришел про себя к неутешительному выводу Габриэль.

Он слишком хорошо знал собственного друга, чтобы понимать, что тот так просто не отступится от любимой мечты, тайно взлелеянной им и вскармливаемой годами. Когда сам Гейб увидел необычную ауру новой заблудшей, то начал анализировать интуитивные ощущения и пытаться понять, что с девушкой не так. А Тэус, по-видимому, сразу решил, что она и есть та самая, кто избрана родить ему наследника. Но самым необычным стало то, что даже агенты почувствовали избранность девушки. Так, Джесс с первой секунды был свято уверен, что она его родственная душа, Ли мгновенно почувствовала в ней возможную соперницу, а Джу и вовсе ведет себя так отчаянно, будто судьба Мари для него важнее всего на свете. И это не может ни настораживать. Гейб прекрасно понимал, что Джу, имея в своей крови ген демона, вполне мог быть способен видеть ауру человека. Гейб не знал наверняка, так как никогда не говорил с ним об этом, но подобное было весьма вероятно. Получается, что из их с Тэусом ребят одна лишь Диана ведет себя как ни в чем не бывало. По крайней мере пока.

– Мне нужно узнать, как там Джесс. – сказал Габриэль вслух, понимая, что дальнейший разговор с Тэусом не имеет сейчас никакого смысла. Пусть он пока выдохнет все обиды и вернет себе хоть какое-то подобие здравомыслия.

– Конечно. – кивнул Тэус. – Возвращайся потом сюда. Я буду ждать тебя с хорошими новостями. К тому же, мы с тобой еще ничего толком не обсудили…

– Ну да, мы только начали, а нам уже обоим нужно остыть. – невесело усмехнулся Гейб.

– Да ладно, так было всегда. Еще с тех времен, когда не было никаких агентов, а мы с тобой были напарниками…

– Жаль только, что твое упрямство с годами все крепчает, а не наоборот.

Тэус лишь картинно закатил глаза, ничего на это не ответив. Гейб отсалютовал ему на прощание и поспешно двинулся к выходу из дворика. Из-за магической защиты он не мог осуществить переход прямо здесь.

На самом деле, ему тоже нужен был перерыв, чтобы немного сбросить пар и увидеть своих подопечных, а уж потом продолжать переговоры с Тэусом в гораздо более конструктивном ключе. И Габриэль искренне хотел верить, что в следующий раз доводы разума в них обоих окажутся сильнее ослиного упрямства.

***

Мари лежала спиной на ковре и горестно рассуждала пьяненьким голосом. Словесный поток, струящийся из ее рта, был похож на исповедь и жалобу одновременно. Словно речь пациента на приеме у психотерапевта. Она все говорила и говорила: о своих воспоминаниях, о жизни, о несправедливости судьбы… Джу, конечно же, не был психотерапевтом, однако прекрасно понимал, что девушке просто нужно высказаться, выпустив тем самым из себя накопившуюся боль. Он и сам порой испытывал подобные потребности, но проблемы с тем, чтобы доверить свои переживания кому-то постороннему и, возможно, выглядеть при этом слабым, заставляли его держать все глубоко внутри. Так, какие бы трудности в коммуникации с людьми не испытывала Мари, у нее всегда рядом была сестра, которой она могла рассказать обо всем на свете. У Джу же такого человека никогда не было. Впервые в жизни он доверил свои собственные болезненные думы и воспоминания именно ей, тогда, в психушке, когда рассказал про маму. А совсем недавно сделал это снова, на сей раз рассказав про отца. Мари явно была особенным человеком, ведь даже единственному близкому другу Джессу Джу почти ничего о себе не рассказывал.

Словно отвечая ходу его мыслей, Мари снова начала говорить, как сильно переживает за Джесса. А Джу, совершенно не в тему, подумал, что хочет прикоснуться к ее мягким волосам, рассыпанным по ковру рядом с его босой ступней. Не то чтобы он не волновался за друга…

– С ним все будет нормально. – заверил он девушку. – Джесс сделан из металла, он переживет всех на свете. Вот увидишь…

Мари улыбнулась, мечтательно умолкнув. На щеках ее вновь проступили еле заметные ямочки.

– Ты очень талантлива, раз сумела все вспомнить так быстро. – продолжил Джу, честно пытаясь отвлечься от сумасбродных мыслей, все настойчивей захватывающих его разум.

– Но я вовсе не уверена, что вспомнила все. – возразила она.

– Ну… Мы и в обычных-то обстоятельствах не помним все в мельчайших подробностях, разве нет?

– Я переживаю из-за того, о чем попросила Гейба. – призналась она. – То есть я очень хочу, чтобы он мне помог, но не хочу, чтобы он из-за этого пострадал. Гейб говорил, что Тэус очень влиятельный человек в вашем мире. Вот если бы он, к примеру, смог мне помочь…

– Не-а, – не дослушав, перебил Джу. – этот ничего не будет делать без личной выгоды. Он захочет тебя в замен, стоит только попросить его о помощи… А теперь сама догадайся, для чего именно ты ему понадобилась.

– Страшный он, все же. – вздрогнула Мари, очевидно догадавшись.

– Да прям, – отмахнулся Джу. – всего лишь амбициозный индюк. Даже когда я думал, что он хочет меня убить, я его особо не боялся.

– Просто ты смелый. А я даже тебя боюсь…

Джу внимательно на нее посмотрел, но Мари продолжала созерцать потолок и на него не глядела. Глаз ее с этого ракурса он не видел, только полуопущенные пушистые ресницы.

«Мышь уже пьяная, а то бы так прямо об этом не сказала» – подумал он про себя.

– Меня? Почему? – спросил он вслух, прикинувшись дурачком.

– Ты слишком непредсказуемый, – ответила она, все еще глядя в потолок. – а значит абсолютно неуправляемый. Все равно что мотоцикл, у которого отказали тормоза. Причем на мокрой трассе…

– Аварии боишься? Чего ты там еще не видела? – иронично уточнил Джу.

– Видела, потому и боюсь.

«Интересно, это она про настоящую аварию или про то, как я домогался до нее в психушке, когда хотел подтолкнуть ее воспоминания?» – задумался он, совершенно зря припоминая сейчас подробности того случая, и все-таки беззвучно и незаметно прикоснулся к манящим его волосам. Слегка вдавив их ладонью в ковер, Джу склонился над лицом девушки и заглянул ей в глаза.

Зеленые и глубокие. Чуточку пьяные. Немного напуганные. Так обезоруживающе близко… Мари дернулась, пытаясь отклониться в сторону и сразу же поняла, что он прижал ее волосы. Джу показалось, что он вдруг отчетливо услышал ее пульс. Как это ни странно, но захотелось не только поцеловать ее, но и укусить, хотя Джу редко чувствовал свойственную демоническим полукровкам жажду крови, на которую ему недавно намекал Тэус.

– Я тебя стукну. – предупреждающе пробурчала Мари, и в глазах ее сверкнула решимость.

– А я не боюсь. – тихо ответил он, склонившись еще чуточку ниже. – Сама говорила, что я смелый. Хотя, скорее, долбанутый…

В глазах Мари уже явно прочитывался страх. Она сдерживающе уперлась подушечками пальцев в его губы.

– Пожалуйста, перестань, – дрогнувшим голосом прошептала она. – прошу тебя…

Джу сделал вид, что пытается съесть ее пальцы, накрыв кончики губами. Мари тут же испуганно их отдернула, и он ощутил волну паники, ментально ударившую по нервам с ее стороны. Все-таки не стоит забывать, что у нее психологическая травма на сексуальной почве.

– Я шучу, мышь. – миролюбиво улыбнулся он, отпустил ее волосы и с тихим вздохом обрушился на ковер рядом.

Наклонив голову, он задумчиво посмотрел на ее точеный профиль, приоткрытые губы и голубую венку, бьющуюся под кожей на шее. Такую заманчивую… Мари повернула к нему смущенное лицо и начала пытливо вглядываться в глаза, словно стараясь прочесть в них какую-то истину.