Текст книги "Выбирая судьбу"

Глава 30

Крис жил в старом доме в викторианском стиле на улице Сакраменто, недалеко от элегантного района Пасифик-Хайтс. Мы находились на западной оконечности города, где утренний туман рассеивался не раньше полудня, когда солнце уже вовсю освещало центральную часть. Часов в пять туман наползал снова, а по ночам можно было слышать, как где-то вдалеке раздаются тревожные гудки, предупреждая корабли о тумане.

Для меня Сан-Франциско всегда был зачарованным городом, нечто вроде замка из мечты. Потрясающе красивый – открытки не врут, и при этом непринужденным образом жизни, напоминающим о Европе. Люди приветливые, но не притворно, как в Лос-Анджелесе, а скорее в духе маленьких городков на Западе. С одной стороны, большой город, с другой – и не город вовсе. В считаные минуты вы можете оказаться за городом или на пляже, а проехав пару часов, увидите горы.

У нас был маленький садик, где Саманта копала червяков и выискивала улиток. А сам дом напоминал бомбоубежище. Было бы неплохо, если бы Крис соизволил потратить хотя бы немного времени на то, чтобы привести его в порядок. Но у него вечно находились дела поважнее, поэтому дом продолжал ветшать. В Сан-Франциско дома в викторианском стиле встречаются довольно часто. Внешне они полны очарования, а внутри обнаруживаются неровные полы и арочные потолки, и окна часто расположены в нишах.

Утром в постели я смотрела на потолок, на деревья в окне. Было так тихо, что мне казалось, будто я нахожусь где-то за городом. Взглянула на Криса, который и не думал просыпаться, и радостно улыбнулась. Я полюбила бы Сан-Франциско даже без Криса. В конце концов, я влюбилась в город еще до того, как встретила этого мужчину. Я услышала, что Саманта уже бродит по дому, и встала, чтобы приготовить ей завтрак. Больше никаких нянь. Мы с дочерью справимся сами.

Когда я выбиралась из постели, Крис повернулся на живот и открыл один глаз.

– Который час? Возвращайся в постель.

– Я должна покормить Сэм. – Я поцеловала его. – Доброе утро, Крис. Как же я рада, что вернулась!

– Да, любовь моя. Принесешь мне стакан апельсинового сока?

– У меня предложение получше. Ты пока можешь не вставать. Я позову, когда завтрак будет готов.

– Хорошо. – Он отвернулся и снова заснул. Ну точно мальчишка – взъерошенные волосы, рука закинута за голову и одеяло почти на макушке.

Завтрак получился длинным и шумным – мы обсуждали, чем займемся сегодня. У Криса были какие-то дела, а Саманта желала «пойти повидать Джулиуса», то есть отправится на знаменитую детскую площадку Джулиуса Кана на бывшей военной базе в Пресидио.

– Сэм, «Джулиус» будет завтра. Сегодня мы останемся дома, разберем вещи и немного наведем тут порядок. Разве ты не хочешь помочь маме?

– Нет. – Дочь начала хныкать.

– Ладно. А как насчет того, чтобы поискать червей в саду? – Подумать только! Чтобы я да предложила такое?

– Отличная идея, мамочка. Посмотрим, может, я и для тебя накопаю червяков.

Восхитительно.

Я намеревалась распаковать вещи. Но больше всего мне хотелось привести в порядок дом. Раньше это было логово Криса. Однако теперь, если мы решили пожениться, пора здесь кое-что изменить. Надо, по крайней мере, повесить новые занавески, постелить покрывало, вымыть ванную комнату!

Я начала поиски чистящих средств, а Крис тем временем направился к двери и крикнул:

– Пока, разбойники, увидимся!

Я же подумала, что очаровательная Мэрилин, вероятно, блистала разнообразными талантами, однако хозяйкой была плохой. Может быть, это добавляло ей очарования?

Часам к двум дом приобрел приличный вид, и мы с Сэм вышли, чтобы купить цветы.

– Давай купим лозы, мамочка?

– Розы, Саманта. Но лучше купить ромашек, васильков и каких-нибудь красных цветов.

– Розы!

– Нет, что-нибудь другое красное. Розы стоят слишком дорого.

– А мы теперь бедные, да? И мы умрем с го-о-о-лоду? – Дочь таращила на меня глаза, в которых страх смешивался с восторгом от столь странной перспективы.

– Нет, мы не умрем с го-о-о-лоду. Просто не хотим тратить слишком много денег, вот и все.

– Ясно. – Саманта казалась разочарованной. – А когда мы купим малыша?

– Нужно подождать. Почти два месяца. Как видишь, еще не скоро.

– А почему не сегодня?

– Дом пока не готов.

Я вспомнила, что сегодня утром подыскала подходящее место для ребенка и хотела сказать Крису. Небольшое помещение c окном, где хватит места для колыбели, стула и маленького шкафчика. Из него выходили две двери – одна в нашу спальню, вторая в коридор. Нам он был не нужен. Если его обустроить, получится то, что нужно. Таким образом, ребенок будет находиться рядом с нами и в то же время не в нашей комнате. Разумеется, это не насовсем, примерно на полгода. Позднее мы переселим малыша в комнату к Сэм.

Дом Криса, хотя и небольшой, насчитывал достаточно комнат. На первом этаже были гостиная, крошечная столовая и кухня. На втором этаже располагались две спальни, а еще выше – студия, служившая Крису рабочим кабинетом. Это была его священная территория. И речи не могло идти, чтобы устроить малыша там. Кроме того, наверху гуляли сквозняки и отсутствовали батареи отопления. А здесь был огромный камин, который у Криса почти всегда топился.

Когда Крис приехал домой, я рассказала, что придумала насчет комнаты для ребенка, и он обещал купить краску и заняться ремонтом.

– Джиллиан, тут как-то странно пахнет. Что это такое?

– Это, любимый, совершенно незнакомый тебе запах чистоты. Я мыла и скребла целое утро.

– Неужели тебе обязательно было нужно этим заниматься? Ты, случайно, не заболела?

– Нет. – Я поцеловала его и улыбнулась. По-моему, Крис начал волноваться за ребенка. Или за меня. Это что-то новое. У меня даже защипало в глазах.

Крис нагнулся и прошептал мне на ухо:

– Отделайся от Сэм.

– Что?

– Ну, отправь ее куда-нибудь. Я хочу заняться с тобой любовью.

– Сэм, милая, как там червяки? Нашла?

– Нет. Наверное, они уснули.

– Не хочешь поискать еще раз, пока не стало слишком холодно?

– Ладно. Дядя Крис, давай я тебе тоже принесу? Мама любит червяков!

– Конечно, и мне тоже принеси.

Сэм хлопнула задней дверью и выскочила в сад с двумя старыми ложками, зубочисткой и бумажным стаканчиком в руках. Крис схватил меня за руку и повел наверх.

– Эй, подожди минуту! Не торопись!

– Не буду ждать. Я на взводе целый день. Пошевеливайся, женщина!

Мы побежали, смеясь и хихикая, и я чуть не споткнулась о верхнюю ступеньку, что задержало нас, но ненадолго.

– Я их нашла. Целых три! – Вот и Саманта вернулась. Дверь нараспашку, в руке пригоршня грязи и какой-то извивающейся гадости. – Эй, вы что, заболели? Почему вы спите?

– Просто решили вздремнуть. Твоя мама устала.

– Ну, ладно. Вот они. Это тебе. – Она высыпала отвратительную массу в руку Криса и удалилась, распевая во все горло.

– Господи, Джиллиан, меня сейчас стошнит!

– Сначала я. – Смеясь, мы наперегонки бросились в ванную.

Крис прибежал первым, выбросил червей в унитаз и спустил воду.

– Кто придумал чушь, будто девочки сделаны из корицы с сахаром? Почему до сих пор никто не рассказал этого Сэм?

– Крис, это же шутка!

– Хороша шутка! Что-то я не видел, чтобы ты тянула руку за этим чудесным угощением. – И мы снова залились смехом, пока я наполняла ванну водой.

– Давай съездим покататься после ужина. Я еще толком не видела город.

– Джилл, зачем тебе это надо?

– Да будет тебе, Крис! Пожалуйста! Сделай мне особое одолжение, ладно?

– Хорошо-хорошо. Но по-быстрому. Хочу посмотреть игру по телевизору.

– Есть, сэр.

– Кстати, миссис Форрестер, скажите – когда мы поженимся? Или вы пока не приняли решения? – Тон у Криса был шутливый, но я понимала, что он говорит всерьез.

– Что ж, нужно проверить мое расписание… Как насчет субботы?

– Почему не завтра?

– У тебя есть разрешение на брак?

– Нет. – Он сразу сник.

– Вот почему. Сегодня у нас понедельник, мы можем отправиться за разрешением завтра, поэтому остаются среда, четверг, пятница… Если хочешь, мы можем пожениться в пятницу.

– Нет. В пятницу я работаю. Суббота будет как раз… Джилл, ты уверена, что хочешь этого? Осознаешь, на что идешь? Из меня получится не самый лучший муж в мире.

– Похоже, вы готовы дать задний ход!

– Я не из тех, кто идет на попятный. Но ты должна знать наверняка.

– Кто бы говорил. Я-то уверена, а ты замолчи и ложись в ванну, иначе я останусь без прогулки.

Крис повез нас по Бродвею, вдоль старых величественных особняков, свернул налево на Дивисадеро, вниз по крутому склону холма, где Стив Маккуин снимал сцену преследования в «Буллите», мимо дома, где снимали еще какое-то кино… А потом спустились к заливу. На противоположном берегу раскинулся городок Саусалито, а за ним возвышались горы. Когда я спускалась с холма, мне вдруг показалось, будто я пионер, покоритель Дикого Запада, который пересек горы и вдруг увидел Тихий океан. Разумеется, теперь дороги стали другими, однако восхитительное чувство первооткрывателя осталось прежним – тут я могла поспорить на что угодно! У меня даже захватило дух при виде этой картины. Мы доехали до причала и сидели в припаркованной машине, глядя на воду и на клубившийся туман, который медленно наползал на город через мост Золотые Ворота, с трудом продираясь сквозь его грандиозные конструкции. Туман плыл к тюрьме Алькатрас; взвыли сигнальные сирены. Вскоре Крис спросил:

– Насмотрелась?

– Нет. Но ты можешь везти нас домой.

– Я хочу увидеть площадь! – воскликнула Сэм с заднего сиденья. – И людей, которые кричат «Харе Кришна!», носят оранжевые простыни и колокольчики.

– Наверное, они уже разошлись по домам, но мы можем поехать на Юнион-сквер.

Крис очень старался нам угодить.

– А твоя игра? – спросила я.

– У нас еще есть время. – Он улыбнулся. Похоже, тоже радовался прогулке.

Мы покатили по Ломбард-стрит, туда, где дорога делает резкий поворот перед Ливенуорт-стрит. Саманта восторженно вопила всю дорогу, наслаждаясь каждой минутой нашей поездки. Спускаясь, мы видели Окленд и Оклендский мост. Вверх по Пауэлл, прямо за вагончиком фуникулера; мы махали руками, и пассажиры, в основном туристы, махали нам в ответ. Юнион-сквер была такой же, как всегда. Эта часть города меня не особенно восхищала, зато это место любила Сэм, которая сейчас была разочарована – кришнаиты уже разошлись. Чтобы ее утешить, по пути домой Крис проехал через китайский квартал.

– Хотите ужин по-китайски?

– Нет, возвращаемся домой, ты же собирался посмотреть игру. Впечатлений и так хоть отбавляй. Но какой же ты молодец, что спросил!

– Давайте остановимся и устроим ранний ужин.

– Крис, хватит. Поехали домой!

– Тихо! Сэм, а ты что думаешь?

– Я хочу ужинать тут. Можно?

– Да, мэм.

Ужин был восхитительный, и я, как всегда, объелась. Крис с Самантой неплохо управлялись с палочками для еды. По крайней мере, Крис, потому что дочь почти все хватала пальцами и только помогала себе палочкой. Я же взяла вилку, чем заслужила поток уничижительных комментариев от них обоих. Но я очень проголодалась. И не умела есть палочками.

Направляясь домой, мы проехали по Бродвейскому туннелю, и это стало для Сэм вишенкой на торте. Туннель! Мне тоже досталась своя вишенка. Мы с Крисом переглядывались. Я послала ему воздушный поцелуй и одними губами произнесла: «Спасибо, я тебя люблю». Он ответил: «Я тебя тоже». И, богом клянусь, это была чистая правда. Что бы ни выпало на мою долю в последние месяцы, что бы ни делал Крис, я, Мэрилин или кто там еще, – этот взгляд словно закрыл старый счет. Может, тяжелые времена еще вернутся, однако предсказание исполнилось. «Грядут счастливые перемены» – пелось в песне. Они уже наступили. Правда-правда!

Глава 31

Во вторник утром я отвезла Сэм в ее старую группу, а потом мы с Крисом поехали в центр города получать разрешение на вступление в брак. В бюро было полно мексиканцев, маленьких детей и весьма странных персонажей. Одни выглядели слишком старыми, чтобы жениться, а другие, по-моему, не очень-то и хотели. Наверное, молодежь теперь вовсе не женится, решила я, потому что мы оказались единственной молодой парой. Впрочем, мы тоже не были типичными влюбленными – я находилась на седьмом месяце беременности; самое время сыграть свадьбу. Я стояла в джинсах и свитере Криса, с выпирающим животом, и клерк, покосившись на меня, покачал головой:

– Надеюсь, вы добьетесь своего, мадам!

И бросил осуждающий взгляд на Криса, отчего тот скривился, а я рассмеялась.

– Видела того старого придурка? Нет, ты видела?

– Да, и что? Какая тебе разница? – Какие мы чувствительные! Бедняга Крис.

Мы забрали Саманту, и Крис высадил нас у дома.

– У меня дела, так что встретимся позднее.

– Какие дела?

– Разные. А теперь выметайся из машины. – После посещения бюро Крис пребывал в дурном настроении.

– Хорошо. Пока.

Мы с Сэм направились в дом, и я вдруг встрепенулась – уж не собирается ли он увидеться с Мэрилин? Пришло же в голову! У меня не было причин так думать, а последние два дня напоминали сказку. Но мысль будто вцепилась в меня и не отпускала. Неужели мне суждено вечно тревожиться из-за женщин Криса и подозревать его? Одно он усвоил наверняка: былая откровенность обошлась ему очень дорого. Я сомневалась, будет ли он так же честен со мной в следующий раз, когда выкинет подобный фокус. Так я терзалась весь день и уже начала потихоньку сходить с ума. Когда Крис вернулся домой, я испытала такое облегчение, что мне стало безразлично, где его носило. Я намеренно не спрашивала его о том, что он делал, потому что была твердо убеждена: он занимался такими делами, о которых мне лучше вовсе не знать.

– Ты не хочешь спросить, где я был?

– Нет. А надо?

– Что с тобой?

– Ничего. Почему ты спрашиваешь?

– Ты смешная. Хорошо себя чувствуешь?

– Да. Я в полном порядке. – Однако меня снова одолевали подозрения насчет Мэрилин.

– Иди сюда, дурочка. Уж не думаешь ли ты… – Я отвернулась, понимая, о чем Крис подумал. – Эй, Джиллиан… Господи, не плачь! Не из-за чего тут плакать, все хорошо… эй, малышка…

И тут я, как последняя дура, разрыдалась в его объятиях и призналась, о чем переживала весь день.

– Я же тебе сказал. Там все кончено. Тебе больше не надо страдать из-за этого. А теперь пошли посмотрим, что у меня в автомобиле.

Крис взял меня за руку, помог спуститься с крыльца, открыл дверцу машины и начал срывать газеты с того, что лежало на заднем сиденье. Это была колыбель, очень красивая старинная колыбель из темного полированного дерева, с изящной резьбой.

– Крис…

– Сегодня в Стоктоне был аукцион. Я хотел сделать тебе сюрприз. Нравится?

– Крис! – И я снова расплакалась.

– Из-за чего ты рыдаешь теперь?

– Крис…

– Это я уже слышал. А теперь успокойся, глупышка. Улыбнись. Вот так. Уже гораздо лучше.

– Я помогу тебе вытащить ее из машины.

– Нет, ты неси то, что мы положим в эту колыбель, а уж колыбель я заберу сам. Только придержи двери. – И он потащил колыбель вверх по ступеням крыльца.

– Только не поцарапай ее! – Я распахнула двери как можно шире.

– Тебе бы только придираться. – Весело улыбнувшись мне через плечо, Крис поставил колыбель на пол в коридоре.

– Хочешь, скажу кое-что? Ты изменился.

– Ты тоже. – Мы долго смотрели друг на друга, понимая, что это правда.

Глава 32

Следующие два дня прошли тихо и спокойно. Утром Сэм уезжала в школу, а Крис находился в студии наверху, работая над какими-то проектами. Он спускался ко второму завтраку, и мы могли посидеть вместе полчаса, прежде чем наступало время забирать Сэм с игровой площадки. У нас вырабатывался четкий распорядок дня, и мне казалось, будто я вовсе никуда и не уезжала. Только сейчас все было гораздо лучше, чем раньше.

В четверг за завтраком я сообщила Крису, что собираюсь поехать в город и кое-что купить.

– Что именно?

– Свадебное платье.

– Джиллиан, ты шутишь? Не хочешь же ты сказать…

– Да. Я мечтаю надеть что-нибудь новое. Традиция.

– У тебя есть кое-что новое: малыш. Разве в родильных отделениях теперь продают свадебные платья?

– Хватит, Крис, не злись. Мне нужно новое платье.

– Ты уже решила, какого оно будет цвета? Может, красное?

– Крис! Зря я тебе сказала.

– Нет. Делай, как нравится. В конце концов, это твоя свадьба.

– И твоя тоже, между прочим. Но мне хочется быть красивой, а надеть-то нечего.

– Зачем тебе прихорашиваться? Ты кого-то пригласила?

– Нет, но я собиралась поговорить с тобой и об этом…

– Джиллиан! Мы просто идем к мировому судье и женимся. Никаких зевак. Надевай, что хочешь, черт с тобой, но никого не приглашай. Я серьезно.

И вид у него действительно был серьезный.

– Хорошо, любовь моя. Не волнуйся.

– Чего мне волноваться? – Но Крис явно был раздражен и удалился в студию, а я стала собирать тарелки со стола.

Уложив Саманту спать, я оделась, чтобы ехать в город, и поднялась к Крису – сообщить, что ухожу.

– А чем не годится вот это?

– Что?

– То, что на тебе сейчас.

– Крис, не могу же я надеть на свадьбу черное. Я же не на похороны иду! Ты же сказал…

– Знаю-знаю. Давай, купи себе еще и фату с пластиковыми вишенками.

Я поняла, что к нему вернулось хорошее настроение. По-моему, он находил ситуацию весьма забавной. Когда я закрыла за собой дверь, Крис запел во все горло.

– Грядет невеста…

– Чтоб тебя, Кристофер. – Но он только запел громче.

Я решила, что это будет целое событие. Поставила машину на парковку возле Юнион-сквер и направилась в «Магнин». У них во всех витринах были выставлены наряды для морских круизов. Очутившись внутри магазина, я почувствовала, будто снова переместилась из Сан-Франциско в Нью-Йорк. Здесь все выглядели по последней моде. Казалось, Сакраменто-стрит осталась далеко-далеко отсюда.

Я вошла в лифт и стала изучать длинный список отделов, который был прикреплен над дверью. Мне нужен был отдел «для беременных». Лифтерша, взглянув на меня с улыбкой, сказала:

– Вам на шестой.

Я не сдержалась. Улыбнувшись ей в ответ, спросила:

– Свадебный салон?

Ее лицо застыло. Я засмеялась и попросила нажать шестой.

– Простите, я решила, что вы говорите серьезно.

Выходя из лифта, я снова рассмеялась. Да, милая леди. Куда уж серьезнее.

Отдел одежды для беременных, как всегда, не внушал оптимизма. Я перебрала все вешалки и ничего не нашла. Ткани дешевые, цвета унылые, сплошные бантики на животе или отрез под грудью и тому подобное, чего я терпеть не могу.

– Чем я могу вам помочь?

– Я ищу что-нибудь, чтобы надеть на свадьбу сестры. Свадьба будет днем, скромная, и я не хочу выглядеть официально. – Я сообщила продавщице все, что ей нужно было знать.

Мы искали, искали, однако ничего не нашли. Черный цвет отметался сразу, как и белый. Не годился также и красный, а к тому времени, когда мы пересмотрели все, я поняла, что не гожусь для этого отдела.

– Не хотите ли надеть платье с пальто? Вчера мы получили кое-что, вам очень пойдет. Сшито, как на заказ, цвет – светло-серый.

Серый? На свадьбу? И мне не нужно еще одно пальто.

Но продавщица принесла великолепное дымчато-серое платье строгого прямого силуэта, с длинными рукавами. Пуговицы спереди до самого низа, слегка закругленный воротничок, широкие манжеты. Никакого отрезного пояса или бантика на животе, только два очень больших кармана, расположенные наискось с обеих сторон. Пуговицы были обтянуты серой тканью. Пальто оказалось изысканно простого кроя – те же прямые линии, маленькая золотая цепочка схватывала талию на спинке. Выглядело божественно, а с бабушкиным жемчугом и с черными туфлями…

– Сколько?

– Сто сорок пять.

Черт! Но ведь это моя свадьба! И я смогу носить их потом. В конце концов, я получаю целое новое пальто!

– Беру.

– Отлично. На вас смотрится потрясающе. Ваш муж будет в восторге.

– Да, действительно.

Может, ему понравится. Но сто сорок пять долларов? Я скопила некоторую сумму денег, поэтому по дороге домой убеждала себя, что совершила разумную покупку.

Когда я приехала домой, Крис с Самантой ели мороженое на кухне.

– Что ты купила, мамочка?

– Новое платье.

– Я хочу посмотреть!

– Не раньше субботы. То есть через два дня.

Крис снова принялся напевать: «Вот грядет невеста». А я пошла наверх и повесила платье и пальто в самый дальний угол шкафа. Я была довольна собой. Какой красивый цвет! Серый, словно сияющий изнутри. Как туман. Мое свадебное платье.

Ранним утром пятницы Крис спрыгнул с кровати, растолкал меня и велел принести ему стакан апельсинового сока.

– Сейчас?

– Да. Сейчас! Я должен быть в Окленде к восьми часам. Мы снимаем фильм, и мне нельзя опаздывать. Давайте, леди, пошевеливайтесь!

– Ладно. – И я выбралась из постели, не слишком обрадованная ранним подъемом.

Крис прихватил с собой кучу коробок, блокнотов и всякого барахла, в котором я не разбиралась. Он быстро поцеловал меня и сказал, что домой вернется поздно и чтобы мы ужинали без него.

– А теперь ложись снова в кровать.

Я стояла в дверях и смотрела, как Крис заводит машину. Помахала ему рукой и радостно прокричала: «Я тебя люблю!», опасаясь, что мой вопль – или чихание и кашель мотора, или его: «Я тебя тоже», когда он выехал со двора, разбудит всю округу. Я легла еще немного поспать, прежде чем настанет время кормить дочь завтраком и собирать ее в школу.

Без Криса в доме было непривычно тихо, вот только Сэм ворчала и капризничала. Похоже, у нее начинается простуда, решила я. Нужно попросить Криса проверить батарею в ее спальне. Мне казалось, что она едва греет.

По дороге домой я сделала остановку у хозяйственного магазина на нашей же улице, решив купить краску для комнаты будущего малыша. Чудесный ярко-желтый цвет. Если не куплю, подумала я, Крис никогда не соберется ее приобрести. Итак, я погрузила краску в багажник и отправилась домой.

Когда я подходила к двери, в доме заливался телефон. Пока я открывала замок, звонок прервался. Наверное, ошиблись номером. Звонки, адресованные Крису, обычно поступали через автоответчик, а о том, что я вернулась, не знал никто.

В доме был полный порядок, поэтому я поднялась наверх в нашу спальню, открыла шкаф и стала разглядывать свое новое платье. Оно было красивым. Вдоволь насмотревшись, я решила примерить его.

Я вертелась перед зеркалом, обув черные туфли, и надев бабушкин жемчуг. Взяла в руку сумку из крокодиловой кожи. Собрала волосы в пучок и почувствовала себя настоящей новобрачной. Как же это не похоже на мою первую свадьбу! Небо и земля. Я тихо засмеялась, глядя на себя в зеркало.

– Джиллиан Форрестер, как же вы изменились!

Телефон зазвонил опять, и на сей раз я успела взять трубку.

– Миссис Мэтьюс?

Наверное, какой-нибудь магазин обзванивает потенциальных покупателей. Поэтому я завела обычное:

– Извините, но нам не нужно… Это вообще-то уборщица… Нет, не раньше завтрашнего дня. – Зачем называть свое имя? В любом случае, этого человека мы не знали.

– Это Том Барди. Я друг Криса.

– Да? – Я вспомнила, что однажды уже слышала это имя.

– Миссис… мы сегодня утром работали на съемках в Окленде и…

– Да? – Господи, неужели что-нибудь случилось?

– Крис упал с крана, когда делал снимок. Мне очень жаль, что приходится сообщать вам такое, но… он умер. Сломал шею при падении. Я звоню из клиники Святой Марии в Окленде. Вы меня слушаете?

– Да… слушаю. – Я окаменела.

– Как вас зовут?

– Джиллиан.

– Джиллиан, с вами все в порядке? Вы можете приехать?

– Нет. Крис забрал машину.

– Ладно, оставайтесь дома. Просто сядьте и выпейте чашку кофе. Я скоро приеду. И привезу вас сюда.

– Зачем?

– Ну, они хотят знать, что делать с… телом.

С телом? С каким телом? С телом! Крис не тело! Крис! Крис! И я тихо заплакала.

– Сейчас можете повесить трубку. Скоро я буду у вас.

Я сидела на краю постели, не двигаясь, не в состоянии даже повернуть голову или пошевелиться. Я сидела в своем новом сером платье, глядя на черные туфли, и тихо плакала. А потом услышала шаги того, кто поднимался по лестнице, уверенные шаги мужчины, который перескакивал через две ступени. Крис! Все это ложь, дурацкий розыгрыш, сейчас он обнимет меня и скажет, что это была шутка. Я подняла голову: передо мной стоял незнакомый молодой мужчина и смотрел на меня. В его взгляде я читала сострадание.

– Я Том, – произнес он. – Вы в порядке?

Я кивнула. Но какое тут в порядке…

– Может, сделать вам чашку кофе?

Я покачала головой. Потом поднялась, не помня, куда собиралась ехать и что делать. Но сознавала, что этот молодой мужчина явился сюда неспроста.

– Господи, вы беременны… Мне так жаль.

Я понимала, что он действительно мне сочувствует. Я видела свое отражение в зеркале, и Том Барди стоял у меня за спиной. На мне было новое платье, с которого я еще не срезала ярлычок.

– Мне нужно переодеться. Я буду готова через минуту. – И я снова заплакала. – Это мой свадебный наряд.

Том Барди с сомнением посмотрел на меня, наверное, думал, что у меня истерика. Он заметно нервничал, явно не зная, как контролировать ситуацию.

– Нет, все в порядке. Мы собирались завтра пожениться. – Мне пришлось взять себя в руки, чтобы объяснить.

– Я думал, вы уже… По-моему, Крис говорил что-то о своей жене и о маленьком мальчике по имени Сэм. Вот только он не упоминал про малыша.

– О маленькой девочке Сэм. То есть о Саманте. Господи, что же мне делать? Скоро я должна забирать дочь из школы.

– Какая школа?

– Школа Томаса Эллиса.

– Вы пока одевайтесь, а я позвоню в школу и скажу, чтобы подержали ее некоторое время у себя. Это ненадолго. – Он развернулся и направился к лестнице. – Где у вас телефон?

– В кухне, за дверью.

Я снова надела джинсы и свитер Криса, схватила сумочку. Серое платье, наполовину вывернутое наизнанку, лежало на незаправленной постели, возле футболки, в которой спал Крис. Боже, добрый наш Господь, ласковый Иисус, что же Ты наделал?

Мои деревянные сандалии застучали по ступенькам. Я слышала, как Том повесил трубку.

– Все улажено, они оставят вашу дочь до половины пятого. К тому времени мы уже вернемся. – У него снова был смущенный вид. – Вы знаете, что делать? Они там спросят. Что вы будете с ним делать?

Об этом я не подумала.

– Не знаю. Может, позвонить его матери? – Черт, где она живет? Попробую вспомнить. Чикаго? Нет. Детройт. Нет. Денвер? Да, Денвер. Я встречалась с ней однажды, когда она заехала повидать Криса. Они не были особо близки, а его отец давно умер.

Я набрала межгород.

– Пожалуйста, справочную Денвера.

– Простите, но вы можете набрать самостоятельно. Наберите триста три, затем три пятерки.

– Помогите мне. Мой муж только что погиб. Несчастный случай.

– Да… конечно. Простите. Одну минуту, пожалуйста.

– Справочная. Какой город? Я могу вам помочь?

– Да. Денвер. Хелен Мэтьюс. Адреса не знаю.

Через минуту линия снова ожила.

– Номер шестьсот шестьдесят три семьдесят пятнадцать. – Я повторила. Почему у меня такой спокойный голос, почему я так замечательно владею собой? Шестьсот шестьдесят три семьдесят пятнадцать… А теперь набери его и скажи милой даме. Давай, скажи ей. Крис мертв. Да, миссис Мэтьюс, все правильно, он умер… Господи… Я несколько раз нажала на рычажок телефона. – Оператор? Оператор?

– Да, мэм. Хотите, чтобы я набрала для вас номер?

– Да. Пожалуйста.

– Через станцию? Или дозвониться до абонента?

– Через станцию. Нет, до абонента… нет… все равно… не знаю…

– Простите, но я должна знать точно.

– Тогда абонента, пожалуйста. Хелен Мэтьюс.

Телефонистка набрала номер, и телефон дал два звонка.

– Алло?

– Вызываю миссис Хелен Мэтьюс.

– Это я.

– Говорите, пожалуйста.

– Алло… Это Джейн?

– Нет, миссис Мэтьюс. Это Джиллиан Форрестер. Я подруга Криса. Не знаю, помните ли вы меня. Мы с вами встречались прошлым летом, когда вы находились здесь.

– Да, я вас помню. Как поживаете? – Голос матери Криса звучал удивленно.

– Спасибо, хорошо. А как вы?

О-о, Крис, я не могу произнести эти слова. Я посмотрела на Тома Барди и поняла, каково было ему, когда он звонил мне. Я крепко зажмурилась и села, вцепившись в телефонную трубку обеими руками.

– Если вы ищете Криса, то его здесь нет. Он в Сан-Франциско. А вы где? Боюсь, связь плохая.

Действительно. И через несколько минут станет еще хуже.

– Я тоже в Сан-Франциско. Знаете, миссис Мэтьюс, с Крисом произошел несчастный случай. Он… погиб. – Господи, будь добр к ней… – Миссис Мэтьюс, мне тяжело это говорить, но в больнице хотят знать, что делать с… Я подумала, лучше позвонить вам и спросить, что… – Боже, она заплакала. Почтенная милая дама, с которой я познакомилась прошлым летом, теперь плакала. – Миссис Мэтьюс? Вы в порядке? – Глупый вопрос, и я снова взглянула на Тома. Он смотрел в окно, повернувшись ко мне спиной.

– Да. Я в порядке. – Она собралась с силами. – Не знаю, что вам сказать. Его отец похоронен в Нью-Мексико, где он когда-то жил, а брат похоронен в Вашингтоне. Был убит во Вьетнаме.

Господи, за что ей все это? Крис рассказывал мне о брате.

– Миссис Мэтьюс, может, вы хотите, чтобы я привезла его в Денвер?

– Нет. Не вижу в этом смысла. Моя дочь живет во Фресно. Наверное, лучше сделать все в Сан-Франциско. Я вылетаю сегодня же, но сначала нужно позвонить его сестре.

– Вы можете остановиться у меня. В доме… – В его доме. Нашем доме… Что она подумает, узнав, что мы жили вместе? Слишком поздно беспокоиться из-за этого.

– Нет. Я остановлюсь в отеле с Джейн, своей дочерью.

– Я встречу вас в аэропорту. Позвоните и сообщите, когда вылетаете.

– Дорогая, вы не обязаны!

– Я так хочу… Миссис Мэтьюс, мне ужасно жаль. – Мой голос снова задрожал.

– Да, дорогая. – В ее голосе тоже звенели слезы.

Том Барди наблюдал за мной и, когда я повесила трубку, подал мне чашку кофе.

– Хотите чего-нибудь покрепче?

Я покачала головой и сделала глоток. Кофе был холодным.

– Нам пора ехать.

Я кивнула и направилась к двери.

– Я хочу сделать еще один звонок. Пожалуйста… – Пэг. Я должна позвонить Пэг! К кому еще мне обратиться?

Я набрала ее рабочий номер:

– Мисс Ричардс, пожалуйста.

– Одну минуту. Офис мисс Ричардс.

– Я хотела бы с ней поговорить.

– Простите, но мисс Ричардс на совещании.

– Найдите ее. Скажите, что звонит Джиллиан Форрестер. Она возьмет трубку.

– Хорошо, оставайтесь на линии.

– Джиллиан? Что случилось? Я на совещании.

– Знаю. Пэг… Он погиб. – И я разрыдалась.

– Когда?

– Сегодня утром… несчастный случай. Сломал шею… проклятый кран… – Слова давались мне с трудом.

– Я вылетаю сегодня вечером восьмичасовым рейсом. По крайней мере, проведем вместе субботу и воскресенье. Ты в порядке?

– Нет.

– Ты только держись, пока не явится тетушка Пэг. Тогда и поплачешь. Я буду у тебя сегодня же вечером.

В восемь рейс плюс пять часов длится перелет – получается час ночи, минус разница в три часа. Пэг будет у меня в десять.

– Слушай, не надо меня встречать. Я возьму такси. Адрес тот же?

– Да.

– Тебе что-нибудь нужно?

– Только ты. Пэг, спасибо, я у тебя в долгу.

– Мне пора бежать; не стоит благодарности. Послушай, у тебя есть либриум или еще что-нибудь?