Текст книги "Сокровища тамплиеров"

Глава 17

– Кто зовет меня?

Вопрос вибрировал в напряженной атмосфере беседки, заявляя о появлении еще одного участника. Не давая себе расслабиться, Адам продолжал неотрывно смотреть на символ Ордена Храма.

– Магистр Охоты желает говорить с тем, кого некогда звали Джон Грэхэм Клаверхаус. Ты сейчас связан с Плотным Миром?

Ответ был отрицательным.

– В таком случае мой призыв не причинит тебе вреда, – продолжал Адам. – Силой Света, служению которому посвящены мы оба, я заклинаю тебя явиться и говорить со мной. Серьезные вопросы, связанные с тайнами Ордена Храма, требуют немедленного разрешения, и я прошу тебя о помощи, ибо ты – последний, кому мог быть ведом ответ. Тебя ждет сосуд, владелец которого уступает его тебе на время по доброй воле. Он приглашает тебя войти в храм его тела и говорить со мной его голосом. Ты принимаешь приглашение?

В тот же момент дух появился в беседке в образе мерцающего облака. Одновременно Адам услышал безмолвный приказ. Повинуясь, Синклер надел шнурок с крестом на шею, которая теперь уже почти не принадлежала его другу Маклеоду. Продолжая балансировать на грани двух миров, Адам коснулся ладонью лба Ноэля, тихо приказав ему расслабиться и не оказывать противодействия. Затем он откинулся на спинку стула, неотрывно глядя в лицо другу. Черты инспектора исказила легкая судорога, и сияющее облако, ярко сверкнув, закружилось вокруг креста, на мгновение окутав тело Маклеода светлой аурой. Постепенно мерцающая субстанция погрузилась в плоть инспектора и, последний раз вспыхнув, погасла.

Прошло несколько томительных секунд. Маклеод встрепенулся, вскинул голову и поднял веки.

– Я тот, кто был Джоном Грэхэмом Клаверхаусом, виконтом Данди, – произнес дух устами Маклеода, но более глубоким и звучным голосом. – Какие нужды Ордена оторвали меня от вечного созерцания Света?

Глубоко вдохнув, Адам неотрывно смотрел в глаза друга, бывшие сейчас зеркалом совсем иной, загадочной души.

– Меня интересует предназначение Печати царя Соломона. Это крайне важно.

В холодных голубых глазах инспектора отразилось негодование.

– Кто дал тебе право спрашивать меня об этом?

– Я спрашиваю тебя по праву, принадлежащему мне, Магистру Охоты и юстициарию Тонкого Мира, – спокойно отвечал Адам. – Тот, чьим гостем ты сейчас являешься, также представляет Закон. Некто, отвергающий Закон и презирающий Свет, похитил Печать, предательски убив ее хранителя. Мне известно, что в мир придет великое зло, если вор освободит то, что хранит Печать. Потому я спрашиваю снова: что тебе известно о назначении Печати?

– Мне ведома тайна Печати, – Данди склонил голову, – но ты не знаешь сам, о чем просишь. – В его голосе послышалась нотка неизбывной скорби. – Я был последним членом Ордена, кто нес тяжесть этого знания, однако, ослепленный гордыней, не сумел передать его. Секрет ушел со мной в могилу – и не только тот, который ты ищешь. Я согрешил, и этот грех навеки связал меня с бесплотным существованием. Мне не дано ни обрести новую жизнь, ни продолжить путь к Свету, который я обречен созерцать лишь издалека.

В его словах звучали горечь и боль отчаяния. По лицу Маклеода пробежала слабая тень страданий, отмеренных проклятым душам. Может, грех Данди и в самом деле был велик, но Адам, в силу своей профессии привыкший проникать в тайники человеческой души, сумел разглядеть кое-что еще. С каждым мгновением Синклер убеждался, что судией, наложившим тяжкие оковы на несчастную душу, был сам Данди. Именно самоосуждение, а не божественная справедливость теперь не отпускала его на свободу.

– Почему ты считаешь, что твоя ошибка непоправима? – мягко спросил Адам. – Уверяю тебя, Джон Грэхэм Клаверхаус, как только ты сам простишь себя, тебе будет позволено обрести Свет.

Черты Маклеода исказились от безумной тоски, смешанной с надеждой.

– Как я могу простить себе то, что не совершил? Мой долг остался не исполнен…

– Так дай исполнить его кому-нибудь другому, – спокойно ответил Синклер. – Если ты доверишь мне тайну Печати, я обещаю хранить ее так же ревностно, как некогда хранил ты.

– Доверить тебе, Магистр Охоты?.. – тоскливо произнес Данди. – Я не сомневаюсь, что твои намерения чисты, но я связан клятвой. Я не могу доверить тайну Печати тому, кто не принадлежит к братству рыцарей Храма, в котором я когда-то был Магистром.

– В таком случае ты можешь открыть ее мне, ибо я принадлежу к братству Ордена, – отвечал Адам. – Более чем за три столетия до твоего рождения я принес обеты Магистру Ордена Храма тех дней и окончил свою жизнь, сохранив верность обетам. Ныне в моих жилах течет кровь тех, кто так же, как и я, когда-то принадлежали братству. Именем Истинного Света, которому ты все еще хочешь служить, заклинаю тебя доверить мне то, что гнетет твою душу. Назначь меня своим преемником, возложи на мои плечи свою ношу, и будь, наконец, свободен!

Вложив все силы в этот отчаянный призыв, Синклер замолчал и склонил голову, ожидая ответа. Воздух в беседке словно звенел от напряжения.

Данди в теле Маклеода повернул голову и скользнул взглядом по лицам посвященных.

– Я вижу здесь других людей, Магистр Охоты. Можешь ли ты поручиться за них? Если я открою тебе свою тайну и кто-нибудь из них предаст, я буду проклят в веках. Ты обречешь мою душу на вечные муки!

– Эти люди – верные слуги Света. На протяжении многих жизней они хранили верность Ему, – отчетливо произнес Адам, уверенный в товарищах, как в себе. – Говори же, прошу тебя. Говори, пока сосуд еще способен выдерживать твое присутствие.

Голубые глаза призрака слегка затуманились. Несколько секунд он, казалось, размышлял над тем, что произойдет, если его обманут, потом все же сказал:

– Хорошо, Магистр Охоты. Я поверю тебе. Судьба моей души в твоих руках. Но если ты предашь, то разделишь со мной проклятие, как и твои люди.

– Я принимаю эти условия, – отозвался Адам.

– Тогда узнай же, что некогда узнал я, – после того, как решение было принято, голос Данди словно обрел новую силу. – Тайна эта родилась во времена самого Соломона, нашего духовного отца и основателя. Предание говорит о нем, как о могущественном волшебнике, повелителе людей и демонов. И он воистину им являлся, ибо именно Соломон Мудрый с помощью магии одолел великих демонов Ада Гога и Магога. Его Мудрость заключила их в узилище, в золотой ковчег, который был погребен им глубоко в подземельях Иерусалимского Храма.

Адам поймал себя на мысли, что невольно кивает головой. Где-то справа он чувствовал присутствие Перегрина, исступленно водившего карандашом по бумаге. Сэр Джон, неподвижно стоявший сзади, казался сгустком сверкающей тьмы, и только леди Кэтлин была почти невидимой.

– Храм был разрушен в 70 году после Рождества Христова, – продолжал Данди. – Прошли века до того момента, как рыцарь Гуго де Пайен и его собратья прибыли воевать в Святую Землю, и король Иерусалимский позволил им основать рыцарский Орден с цитаделью на развалинах Храма, там, где, по преданию, находились Соломоновы конюшни. Готовя землю для возведения постройки, строители натолкнулись в глубине на обширные подземелья и в одном из тайников нашли ковчег, запечатанный знаком Соломона, его личной Печатью. Чтя Соломонову Печать, братья решили не пытаться открыть ковчег, покуда не будет доподлинно известно, что скрывает он за своими золотыми стенами. При жизни основателей эта тайна не была раскрыта, но примерно сто лет спустя их продолжатели узнали секрет от таинственного вождя асассинов, известного как Старец Горы. В его горной крепости помнили много древних легенд, связанных с ковчегом, сам же ковчег считался безвозвратно утраченным. Так тамплиеры узнали, что за сила таится в красивом ларце. Им стало известно, что демонами, заключенными в ковчеге, можно повелевать только при наличии трех артефактов: Печати, Венца Мудрости и Скипетра царя Давида.

В памяти Синклера вспыхнуло яркое воспоминание – сон, виденный им в ночь после смерти Натана Финнса. Царь Соломон на троне, с Венцом на челе, с Печатью и Скипетром в руках. Значит, с самого начала Адаму был дан ключ, а он не понимал этого!

– Три артефакта жизненно необходимы тому, кто рискнет иметь дело с ковчегом, – продолжал говорить Данди. – Оттиск Печати держит ковчег закрытым. Без нее ларец нельзя ни отпереть, ни запереть. Однако Печать можно использовать только в сочетании со Скипетром и Венцом! Венец дает своему носителю мудрость, чтобы противостоять безумию зла. Скипетр же позволяет держать это зло в подчинении. Если кто-то попытается открыть ковчег, не имея в руках защитных артефактов, демоны вырвутся наружу, и тогда их ничто не остановит. Они уничтожат весь мир.

Дух, занимавший тело Маклеода, поднял руку и прижал ладонь к кресту на груди. Голос его стал тише и задумчивее.

– Целью наших предшественников было уничтожить демонов или по меньшей мере никогда не позволить им обрести свободу. Они решили разделить реликвии, убоявшись искушения обратить силу демонов против врагов Ордена. И три реликвии перешли во владение трех верных рыцарей Ордена, связанных страшными клятвами; хранение же ковчега стало обязанностью Великого Магистра. Только он и узкий круг посвященных знали истинное назначение ковчега, а также имена тех троих, кто хранил реликвии. Тогда, после падения Акры, когда Орден был перенесен в Европу из Святой Земли, тамплиеры забрали ковчег и артефакты с собой во Францию. Они хранились в парижском Тампле до самых дней великих гонений. Последний Великий Магистр преодолел искушение использовать демонов в борьбе с Папой и королем Франции, предавшими Орден. Вместо этого он в целях безопасности отправил ковчег и три реликвии в Шотландию. Здесь ковчег снова был сокрыт, а реликвии отправились по тайным местам, где их хранили верные люди. В последующие столетия большинство знаний было утрачено, но Венец, сменив многих хранителей, перешел ко мне – вместе с легендой, которую я только что тебе поведал.

***

Синклер перевел дыхание и провел рукой по лбу. В ушах эхом отдавалось слово «тебе», которое только что произнес Данди. Перед глазами мелькало множество ярких образов, связанных с Венцом. Он видел не то отголоски былых событий, не то что-то, происходящее сейчас, только очень далеко. Адам встряхнул головой, чтобы вернуть ясность мыслей, но путаница в голове сохранялась.

– Адам, что с тобой? – Сэр Джон, заметив неладное, опустил сильную руку ему на плечо.

Окончательно сбитый с толку, Адам взглянул на Перегрина, подавшегося в его сторону, потом схватил генерала за руку, как будто ища поддержки.

– Я… Я не знаю. Образы, картинки… Что-то связанное с Венцом. Я не могу уловить нечто определенное, и прогнать это тоже не могу.

Сэр Джон устремил орлиный взгляд на того, кто все еще гостил в теле Маклеода.

– Я говорю от имени Магистра Охоты. Прошу тебя остаться с нами еще немного.

Маклеод посмотрел на Синклера странным взглядом и медленно кивнул.

– Я согласен обождать. Некий друг ищет контакта.

– Что это значит? – прошептал Перегрин. – Ведь Адам – не медиум!

– Разве? – переспросил сэр Джон.

– Я никогда не был медиумом, – отчаянно подтвердил тот.

– Тогда, возможно, сейчас одна из твоих предыдущих личностей пытается выйти на контакт. – Сэр Джон не сводил с него сосредоточенного взгляда. – Ты знаешь о каком-нибудь прошлом своем воплощении, имеющем отношение к предмету нашего разговора?

– Нет. – Адам недоуменно покачал головой.

– Наверное, у этой инкарнации не было нужды проявляться до нынешнего дня, – пробормотал старший адепт. – Должен признаться, мне никогда не приходилось видеть ничего подобного – чтобы чья-то прошлая личность желала говорить с невоплощенным духом, находящимся в теле медиума!.. Хочешь, я помогу тебе? Ведь попытка совладать с этим в одиночку может плохо кончиться.

– Откуда у вас столько знаний и проницательности? – с мукой в голосе прошептал Адам, бросая взгляд на Маклеода. Сквозь глаза инспектора бесплотный дух взирал на него с таким напряженным вниманием, что Синклер с ужасом почувствовал страх. – Сэр Джон, вы говорите так, будто уже сталкивались с подобными опасностями.

– И куда чаще, чем мне бы того хотелось, – жестко ответил сэр Джон, опускаясь на колени рядом с Адамом. – Так ты доверишься мне?

– Конечно же.

– Благодарю. Я постараюсь направлять тебя тем же путем, каким ты вел Маклеода. – Генерал положил узловатую кисть на запястье Адама. – Расслабься. Сделай глубокий вдох. Теперь выдохни… Когда я коснусь твоего лба, ты отправишься глубже. Так глубоко, как возможно. Закрой глаза… Расслабься… Вдохни еще раз.

Адам и без того все это время находился на рабочем уровне транса. Теперь легкое прикосновение старшего адепта мощным толчком отправило его на такие глубины, в каких ему еще не доводилось бывать. Адам почувствовал сильное головокружение и погрузился в темноту, при этом полностью сохраняя ощущение собственной бытийности. Похоже, сэр Джон Грэхэм хорошо знал, что Делать.

– Хорошо, – издалека донесся его голос. – Теперь иди назад. Погружайся в самого себя, в свое прошлое. В юность… В детство… В младенчество… И дальше… Дальше…

Ведомый тихим голосом сэра Джона, Адам заскользил по оси времени в обратном направлении; теперь только теплая рука старшего адепта связывала его с реальностью. Адам ощущал себя листом, влекомым бурным потоком, и не мог противиться течению. Ему навстречу из туманной бездны времени быстро двигался остров – яркое пятно света в середине потока. В следующий миг он увидел, что это пятно – сосредоточенное лицо молодой женщины с закрытыми глазами.

Не сводя глаз с наставника, Перегрин едва успевал посматривать на бумагу. Карандаш стремительно летал по листу на планшете.

Адам со слабым вздохом, переходящим в стон, откинулся на спинку стула. С его лицом происходили непонятные изменения: сквозь мужские черты, остававшиеся жесткими даже в состоянии глубокой релаксации, теперь проглядывал иной образ. Нежная линия щек, тонкий профиль… Перегрин едва не выронил карандаш, когда осознал, что уже видел это лицо – в тот день, когда им стало известно о существовании Венца Мудрости Соломона. Художник задохнулся, словно от удара в солнечное сплетение. Пока он пытался совладать с охватившим его изумлением, по телу Синклера пробежала слабая дрожь, и он открыл глаза, в которых застыл немой вопрос.

– Вы находитесь в поместье Оквуд, в Кенте, среди друзей, – оповестил сэр Джон новую сущность, изумленно смотревшую глазами Адама. – Вы можете назвать нам свое имя?

Губы Адама дрогнули, однако не произнесли ни звука. Левая рука приподнялась и потянулась к алтарю, словно пытаясь достать что-то.

Внезапно Перегрина осенило.

– Кольцо! – громким шепотом произнес он. – Ему нужно кольцо Данди!

Сэр Джон стремительно взял кольцо со стола и надел его на палец ищущей руки.

– Назовите свое имя, – мягко повторил он.

С губ Адама сорвался облегченный вздох. Его рука поднялась и прижала кольцо сначала к губам, потом к щеке. Глаза нового пришельца продолжали искать кого-то среди сидящих, но не могли найти. Наконец гость заговорил, и неожиданно для всех его голос оказался глубоким женским контральто.

– Я не знаю тебя, сэр. Я леди Джин Сетон, младшая дочь графа Данфермлинского. Я ищу Джона Грэхэма Клаверхауса. Умоляю, скажи, где он?

Перегрин наблюдал, как с каждым словом, слетавшим с губ Адама, черты юной девушки отчетливо проступали на лице наставника. Эффект был одновременно жутким и завораживающим. Однажды Синклер уже говорил ему, что любая душа, прежде чем достичь уровня адепта, проходит цепь последовательных воплощений, как мужских, так и женских. Адам также уверял, что и Перегрин имел в прошлом женские инкарнации. Но до сего момента Ловэт до конца не верил в это… Затаив дыхание, он украдкой достал чистый лист бумаги.

Тем временем Маклеод повернул голову, внимательно рассматривая Адама, и внезапно его голос наполнился нежностью.

– Милая моя, я здесь, – отозвался дух Данди. – Неисповедимы пути Господни, которые спустя столько лет странным образом свели нас. Разве я мог надеяться вновь услышать твой голос? Поведай же мне, как вы жили с момента нашей последней встречи. Как твоя сестра?

При звуке этого голоса губы Адама осветила улыбка радости, но при последних словах виконта в глазах появилась печаль, а ответ был исполнен глубокой тоски.

– Бывали разные дни, мой лорд, хорошие и дурные. Венец спрятан в надежном месте, как ты повелел нам, однако Гризель погибла, чтобы сохранить эту тайну.

Перегрин стремительно рисовал, поочередно бросая взгляды то на Данди, то на юную Джин. Казалось, что над головой Адама появился призрачный образ еще одной женщины. В руках она сжимала старинный золотой венец с шестью остроконечными зубцами. Но это было всего лишь воспоминание, образ, который художник столько раз безуспешно пытался поймать. Значит, Данди все же отдал им Корону! Неудивительно, что образ Венца Мудрости Соломона с самого начала преследовал Адама. Перегрин пытался запечатлеть лица обеих женщин… И в этот момент духи заговорили вновь, впервые после многолетней разлуки.

– Так, значит, Гризель погибла? Как могло это случиться? – спросил Данди, а тело Маклеода подалось вперед.

Слезы блеснули на глазах у Адама, когда Джин вспомнила свою неизбывную печаль.

– Это произошло уже после твоей смерти, мой лорд. В те печальные дни, когда скорбь отравляла вкус победы, Гризель увезла Венец на север, в Файви, в замок нашего отца. Там он был спрятан в надежном тайнике. Она собиралась отправиться в Абердин, чтобы встретиться с отцом и вместе отплыть во Францию. Туда же другим путем отправилась и я. Но враги пришли раньше. О, мой лорд, это были безжалостные наемники, жадные до добычи. Нет сомнений, что они искали сокровищ попроще, каких уже не осталось в Файви к тому времени. Эти варвары пытали Гризель, считая, что замок полон родовых драгоценностей. Конечно, сестра знала, что Венец вполне бы удовлетворил алчность грязной солдатни, и могла сохранить себе жизнь. Но она предпочла умереть под пыткой, чем предать тебя и твою тайну.

– Дьяволы, они мучили нежную Гризель! – Данди скрипнул зубами в бессильной ярости. – Да будут они прокляты навеки!

– Успокойтесь, виконт, они уже получили свое. – Сэр Джон властно опустил руку на плечо Маклеода, хотя его взор был прикован к лицу Адама. – Леди Джин, мы бы хотели поговорить с Гризель, если возможно, – учтиво попросил он. – Вы не могли бы позвать ее сюда?

– Я могла бы позвать ее, – прозвучал печальный ответ. – Только она не придет даже на мой зов.

– Почему?

– Потому что ее не упокоенный дух до сих пор витает рядом с Венцом, зорко охраняя его от непрошеных гостей. Она не может оставить пост.

– Где расположен тайник? – продолжал настаивать сэр Джон.

– В замке Файви, в той самой зале, где пролилась ее кровь.

– Зеленая Леди! – внезапно воскликнула Кэтлин, заговорив впервые с момента начала ритуала. Поймав на себе непонимающий взгляд Перегрина, она поспешно объяснила: – Я собираю истории о привидениях. В одной из зал в замке Файви с давних пор обитает призрак, известный как Зеленая Леди. Как ты думаешь, Седоголовый, это Гризель Сетон?

Не отрывая взора от лица Адама, сэр Джон кивнул.

– Похоже на правду. Леди Джин, а что, если вы сами придете к ней? – продолжал вопрошать старец. – Сестра согласится открыть вам место, где спрятан Венец?

Адам неуверенно взглянул на него своими темными глазами.

– Пока мы жили и дышали, у нас не было секретов друг от друга, но теперь это не ее тайна, и может быть, она не вправе…

– Нет, – перебил их голос Данди. – Это моя тайна. Ах, милая, отважная девочка, – с нежностью произнес виконт, – разве мог я предположить, что в своей верности она пойдет даже на смерть под пыткой! Каким же черствым был я, Боже мой! – Данди Маклеод печально склонил голову. – Джин, я хочу, чтобы ты направилась к ней как мой посланник. Покажи ей кольцо и возьми крест, который я носил до самой смерти. Я поручаю тебе освободить Гризель от клятвы, преданно хранимой ею на протяжении стольких лет. Передай ей мою любовь и благодарность за верность, и пусть почивает в мире, ибо отныне эта тяжкая ноша ложится на другие плечи.

Адам покорно склонил голову и произнес голосом Джин Сетон:

– Я исполню твой приказ, мой лорд, и сделаю это по доброй воле.

– Милая Джин… – едва различимо прошептал Данди.

Уже на протяжении некоторого времени по бледному лицу Маклеода пробегали судороги, а дыхание стало частым и прерывистым. Подчиняясь безмолвному приказу прадеда, Кэтлин положила тонкие пальцы на запястье инспектора. Седой старец склонился над телом Синклера и прошептал несколько слов, после чего Адам закрыл глаза и бессильно откинулся на спинку стула.

– Пульс слишком быстрый, – озабоченно произнесла Кэтлин, продолжая держать Ноэля за руку. – Пора заканчивать.

– Не возражаю, – отозвался сэр Джон. – Думаю, мы узнали все, что было необходимо.

– Сэр, – учтиво обратился к Данди Седоголовый, – тело, в котором вы пребываете как гость, уже устало. Я должен просить вас покинуть его.

– Хорошо. Передайте мою благодарность хозяину и той благородной душе, которая взяла на себя тяжесть моей неисполненной клятвы.

– Мы благодарим вас в ответ, – произнес сэр Джон. – Ныне, вооруженные вашим знанием, мы найдем средства обуздать зло, от которого на протяжении веков Орден Храма оберегал мир.

Старик протянул руку и коснулся запястья Маклеода.

– Иди с миром в царство Света, и да пребудет с тобою Господь.

Глаза Маклеода закатились, из груди вырвался протяжный стон, голова безжизненно повисла. На секунду оставив Адама одного, Седоголовый обеими руками снял с шеи Маклеода алый крест и, стремительно начертив на лбу таинственный символ, коснулся его сомкнутых век узловатыми пальцами, на которых просвечивали голубые вены.

– Гость ушел, Ноэль. Ты можешь вернуться, – тихо произнес старик. – Когда будешь готов, глубоко вдохни, На выдохе ты очнешься, здесь и сейчас, в полном сознании, отдохнувший и посвежевший.

Сэр Джон отнял ладонь от лба инспектора. Ноэль глубоко вздохнул, шевельнулся и открыл глаза. Затем моргнул, словно очнулся от глубокого сна, и легонько потряс головой.

– Не так уж плохо, – невнятно пробормотал он. – Если бы всегда это проходило так легко…

Маклеод окинул присутствующих вопрошающим взглядом и замер в растерянности при виде Магистра, безжизненно поникшего на стуле. Инспектор покосился на Перегрина, затем недоуменно обернулся к Седоголовому, ожидая разъяснений.

– Да, сегодня ночью ты оказался не единственным, кто принимал гостей из потустороннего мира, – задумчиво кивнул сэр Джон. После чего, предоставив Маклеоду делать собственные выводы, старый адепт возвратил крест на алтарь и осторожно снял с руки Адама кольцо Данди.

– Джон Грэхэм Клаверхаус вернулся в царство Света, – сурово обратился к духу девушки сэр Джон. – Сейчас нам предстоит завершить его труды. Леди Джин Сетон должна отправиться туда, откуда пришла, и явиться вновь, когда на пальце сэра Синклера воссияет это кольцо. Отплыви на глубину, Адам, и возвращайся назад, в свое настоящее. Ты идешь к себе, к Адаму Синклеру, но не спеши, когда будешь готов…