Текст книги "Избранник из мечты [Невеста сердится]"

– Чистая работа, – прошептала она. – Похоже, вторжение в чужие дома вам доставляет истинное наслаждение.

Он подарил ей злобный взгляд.

– Мне показалось, я уже приказал вам отправляться домой.

Эмилия упрямо хмыкнула:

– Я вам не зеленый новобранец, чтобы подчиняться приказам.

Саймон покачал головой:

– Даже неопытный солдат обычно соображает, что следует опасаться сражения. Эмилия недовольно поморщилась:

– Я думала, вам известно, что Лоренс закрыл книгу в левом ящике стола.

Саймон один за другим выдвигал ящики, доставал бухгалтерские книги и листал при лунном свете страницу за страницей, затем клал их на место и открывал следующую. Он просматривал последнюю книгу, когда в холле послышались шаги.

Эмилия посмотрела на Саймона, желая предостеречь его, но тот уже повернулся в сторону двери; очевидно, он тоже услышал звук шагов, но было уже поздно прыгать в окно. Саймон жестом приказал Эмилии пригнуться и стал искать укрытие для себя, пробираясь ближе к камину.

Эмилия опустилась в розовый куст и затаила дыхание. В следующую секунду открылась и закрылась дверь в библиотеку. В окне над ней замигал свет. Кто-то вошел в комнату со свечой, но даже этого света хватило бы, чтобы обнаружить Саймона. И тут Эмилия вспомнила о незадвинутом ящике стола. Если Лоренс вернулся, чтобы просмотреть какие-то бумаги, – они пропали.

Шаги затихли. Видимо, человек ступил на ковер. Девушка наклонилась ниже, прижимаясь к стене. О небо! Он ведь заметит открытое окно! Ее сердце бешено колотилось. Тело от страха стало покрываться липким потом. Тихий звук передвигаемых на полке книг звучал для нее как гром. «Пожалуйста, не оборачивайся. Иди спать», – она вновь сделала попытку внушить свои мысли.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Эмилия снова услышала шаги по ковровому покрытию в холле. Дверь открылась и закрылась, и ее стук эхом отозвался в глухом коридоре. Эмилия прижалась к стене, ослабев от пережитого волнения.

А через несколько минут Саймон выскользнул из окна. Он опустился на землю без единого звука. Бесшумно закрыв окно, он схватил Эмилию за руку и поднял на ноги. Но когда она открыла рот, чтобы заговорить, Саймон прижал руку к ее губам и указал на комнату Лоренса.

Эмилия кивнула, сообщив, что сейчас лучше молча покинуть сад. Он взял ее за локоть и провел к калитке, открывающейся в аллею. Наступил самый опасный момент во всей этой истории. Стоило хозяину дома посмотреть в окно, и он непременно увидел бы выбегающих из сада людей. И, вполне возможно, подними он тревогу, их тут же поймали бы.

О небо! Эмилия представила, что скажет ее бабушка. Хуже всего будет, если ее посадят в тюрьму и придется признаться во всем родителям.

Однако в доме по-прежнему все было тихо. Саймон, словно тисками, сжал локоть Эмилии своими пальцами и увлек ее в тень раскидистого дерева, где был привязан конь. Умное животное подняло голову, увидев хозяйку, и заржало так, будто хотело поругать ее.

– Проклятье! – Саймон чертыхнулся и пригладил волосы. – Похоже, вы, миледи, никогда не устаете от своего упрямства?

Эмилия вдруг почувствовала обиду, Какое право он имеет так с нею разговаривать?

– У меня было все хорошо, пока вы не ворвались в библиотеку.

В ответ Саймон схватил ее за плечи и прошипел:

– Какого дьявола вам нужно в библиотеке Лоренса? Он мог поймать вас.

– Но не поймал.

– Но был близок к этому.

Эмилия почувствовала себя неловко.

– Я просто пыталась помочь вам.

– А что, по-вашему, делаю я?

– Я не могу позволить, чтобы моего дядю обвинили в том, чего он не делал. Саймон, наконец, отпустил ее.

– Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось, вы понимаете это?

– Жаль, что благородство просыпается в вас крайне редко

Он сжал губы и, немного помолчав, добавил:

– Это не игра, Эмилия. Люди, которые перевозят оружие, предали свою родину. И они не остановятся перед убийством женщины.

– Я не такая уж беспомощная, как вы думаете.

– А я и не думаю, что вы беспомощны. – Саймон внимательно смотрел на нее, и выражение раздражения у него на лице сменилось. Теперь его глаза светились таким теплом, что Эмилии показалось, будто у нее в душе растаял осколок льда.

– Вы умная, энергичная и, пожалуй, слишком смелая.

От этих его слов будто яркий цветок распустился под лучами солнца. Эмилия отошла от Саймона, боясь того, что испытывала рядом с ним.

– А я думаю, что нельзя верить ни единому вашему слову.

– Эмилия, это мое задание. Поверьте, что я смогу справиться с этим сам.

– Я обнаружила, что доверие – это очень хрупкая вещь.

Саймон тяжело вздохнул:

– Эмилия, если вы не будете держаться в стороне от этого дела, кто-нибудь предупредит преступника о вашем подозрительном любопытстве и вы, таким образом, поможете ему замести следы и послать на виселицу невинного человека.

– О! – Эмилия прижала руки к груди. – Я ведь хотела только помочь!

– Обещайте мне, что больше не станете вмешиваться.

– Хорошо, вторжение в чужие дома я оставлю специалисту.

Саймон улыбнулся той улыбкой, которую она так любила:

– Благодарю вас, миледи. Эмилия выпрямилась, Это нежное проявление будило слишком тяжелые воспоминания.

– Я предпочитала бы, чтобы вы не называли меня так.

– А я предпочел бы, чтобы вы поняли, почему я лгал вам.

– Я понимаю. Вам надо выполнить свое задание. – Эмилия отошла назад, увидев, что Саймон поднял руку, чтобы коснуться ее щеки. – Но это нисколько не меняет моих чувств по отношению к вам. Я вас презираю.

Он помедлил, затем сжал пальцы и медленно опустил руку. Его лицо стало безучастным.

– Будет лучше, если вы отправитесь домой.

Эмилия резко отвернулась, желая скрыть свою боль и боясь, что он узнает ее истинные чувства. Случись это, и он тут же, конечно, воспользовался бы этим. Она должна, наконец, посмотреть в лицо правде. Нельзя больше жить иллюзиями. Некоторое время ей казалось, что ее мечта ожила. Но мечты долго не живут в свете дня.

Глава 27

Луна становилась бледнее в лучах восходящего солнца. За стенами Равенвудской церкви запели птицы, возвещая начало нового дня. Саймон стоял у окна и думал об Эмилии, спрашивая себя: смогла ли она заснуть или, как и он, провела эту ночь без сна.

О Боже, он закрывал глаза и видел ее. Эти видения мучили его в те мгновения, когда ему удавалось задремать. Возлюбленная приходила к нему во сне такая теплая, нежная и податливая в его руках.

Внезапно за спиной Саймона раздались шаги Дигби.

– Хотелось бы думать, что вы нашли что-нибудь прошлой ночью, сэр.

– У Уиткома не оказалось ни одной бумаги, касающейся дела Мейтленда. А Стенбери, похоже, приносил каждый вечер домой половину своего офиса. Но и у него нет ничего о Рамиресе. Во всяком случае, я не обнаружил.

Дигби остановился позади Саймона. Серый свет начинающегося утра озарил морщины на его хмуром лице.

– Этого я и боялся.

Саймон потер затекшую шею.

– Когда вернетесь к Мейтлендам, напишите для Стенбери записку. Адресуйте ее на имя Смита. В записке напишите: «У нас неприятности. Надо встретиться у ворот святого Джона сегодня в полночь». Подпись «Тренч».

Дигби почесал подбородок:

– А что если он ничего не знает о Тренче? Что он будет делать?

– Он подумает, что записка предназначалась другому человеку, и не обратит на нее внимания.

– Вы не хотите, чтобы я доставил записку Уиткому?

Саймон покачал головой:

– Не думаю, что Уитком связан с этим делом. Он разболтает о записке всем вокруг и испортит нам всю игру со Стенбери.

– А что если Стенбери не появится сегодня ночью?

Саймон положил руку на каменный подоконник и посмотрел во двор.

– Если это не сработает, то завтра постараюсь сделать то же с Уиткомом. Но в случае неудачи я не знаю, что предпринять.

– Тогда судьба отвернется от Хью Мейтленда. Саймону стало не по себе от этих слов.

– Я продолжаю искать доказательства его невиновности, Дигби.

Дигби немного помолчал.

– Я хотел бы пойти с вами этой ночью, сэр.

Саймон улыбнулся, поняв, что просить Дигби присмотреть за Эмилией было бы просто тратой времени. Даже если верный сержант проведет всего ночь в одной с ней комнате, эта девушка все равно найдет путь ускользнуть из дома.

– Прошу вас проследить, чтобы за нами никто не следил.

Дигби улыбнулся:

– О да, сэр. Я буду на месте. Саймон глубоко вздохнул, надеясь, что Стенбери тоже будет там.

Эмилия сидела на диване рядом с бабушкой, когда в гостиную вошли отец, дядя Джордж и Стенбери. Джентльмены допили свой послеобеденный бренди и решили, что, наконец, настало время присоединиться к дамам. Эмилия сжала свой бокал с шерри, глядя как Лоренс вместе с другими приветствовал ее и остальных дам. Она знала Лоренса очень давно. Неужели он стал предателем? Ей необходимо выяснить правду. Ей нужно остаться с ним наедине.

– Эмилия, я должна сказать, что ты просто очаровательно выглядишь в черном. Тебе надо почаще носить этот цвет. – Клодия отпила из бокала Эмилии, что вызвало испуганные взгляды остальных дам.

Одри и Анна, обе сидевшие на диване напротив Эмилии, озабоченно посмотрели в ее сторону. Родители и сестры относились к ней так, будто она сделана из фарфора и от неосторожного обращения могла разбиться. Эмилия понимала, что так оно, наверное, и было, до того как она узнала, что Саймон жив. Все это помогало Эмилии удержаться и не сказать правду.

Леди Геррит откашлялась.

– Клодия, я сомневаюсь, что Эмилия будет часто носить траурные платья.

Клодия посмотрела на бабушку широко раскрытыми глазами.

– Нет, конечно. Но как жаль бедного милого майора. Правда же, Уитком?

Она посмотрела на Джорджа, стоявшего за ее креслом.

– Да, Блейк был единственным в своем роде, – Джордж положил руку на спинку кресла, – Жаль, что он ушел от нас.

– Он был очень энергичным человеком, невероятно энергичным. – Клодия погладила черный шелк своей юбки. – Но приятно сознавать, что если кому-то пришлось носить траур, он так очаровательно выглядит. Я все-таки думала, что это слишком сурово для меня.

– Нет нужды бояться, детка. – Джордж достал из кармана красную шкатулку для табака, украшенную рубинами и бриллиантами. – Ты в своем наряде похожа на изумруд, сверкающий на черном шелке.

Клодия улыбнулась:

– Вы мне льстите, сэр.

Джордж гордо поднял голову, явно довольный собой, пересек комнату и подошел к тому месту, где отец и Лоренс стояли у открытых французских дверей.

«Полное безумие предполагать, что ее дядя был связан с Францией. Это может быть только Лоренс», – уверяла себя Эмилия.

Джордж открыл табакерку и протянул Мейтленду:

– Я попробовал новую смесь, сделанную специально для меня Фрибургом и Трайером. Это моя любимая марка. Хочешь?

Хью отрицательно покачал головой:

– Нет, спасибо.

– Представляешь, Принни сначала глотает, и только потом делает вдох. – Джордж протянул табакерку Лоренсу. – Я нахожу эту смесь особенно пикантной. Она хорошо прочищает голову.

Лоренс усмехнулся:

– Боюсь, у меня появится головная боль.

Ветер ворвался в открытую дверь, заставив красные бархатные шторы закачаться, и в лицо Лоренсу взметнулось легкое облачко табачной пыли.

– Прости, старина, – произнес Джордж, закрывая табакерку, но было уже поздно.

Лоренс заморгал. Он провел рукой по лицу, стараясь смахнуть табачный порошок. Его лицо исказилось, он зачихал так яростно, что на глазах у него появились слезы.

– О, прости, старина. Давай я помогу. – Джордж достал из кармана носовой платок и принялся стирать табак с лица Лоренса. Лоренс чихал, судорожно вздрагивая.

– Не повезло, – пробормотал Джордж.

Лоренс отшатнулся назад, поднял руку к щеке и задел скамеечку для ног, стоявшую у камина, а в следующее мгновение рухнул, сильно ударившись об пол. И сразу зашатался хрустальный графин с шерри и бокалы, располагавшиеся на столике.

Лоренс застонал, дамы затаили дыхание. Хью Мейтленд поспешил к Лоренсу. Джордж нахмурился, когда увидел растянувшегося на ковре человека.

– Старина, вы ушиблись?

Лоренс задыхался. Он посмотрел на Джорджа так, будто тот был демоном, спустившимся прямо с небес.

– Я… в порядке.

Эмилия налила в бокал шерри, а ее отец помог Лоренсу встать на ноги.

– Вот, выпейте, – сказала она, подходя к Лоренсу. – Это поможет.

Лоренс посмотрел на нее широко открытыми глазами.

– Спасибо, – произнес он, беря бокал.

– Почему бы нам не выйти на террасу, – предложила Эмилия и взяла его под локоть. – Думаю, вам нужно немного свежего воздуха.

Хью Мейтленд одарил Джорджа неодобрительным взглядом:

– Да, там будет безопаснее.

– Надеюсь, Стенбери, что смесь не вызвала у вас головной боли, – сказал дядя Джордж, когда Эмилия и Лоренс направились к двери.

Лоренс пригладил свои растрепавшиеся волосы.

– Не беспокойтесь, Уитком, я не думаю, что табак подействует на мою голову.

– Рад слышать это, старина.

Прохладный вечерний ветер пахнул в лицо Эмилии, едва они вышли на террасу. Они прошли к стоявшим неподалеку креслам, и сердце Эмилии забилось, когда она поняла, что у нее появился шанс расспросить Лоренса.

Стенбери опустился в кресло, и оно заскрипело под его весом.

– Похоже, несколько дней у меня все-таки будет кружиться голова.

– Ах, как все это неудачно, – посочувствовала ему Эмилия. – С вами все в порядке? Лоренс глубоко вздохнул:

– Спасибо, да.

Эмилия прислонилась к каменной балюстраде, глядя на него и чувствуя себя неудобно при мысли, что этот человек может оказаться предателем. Но еще страшнее было предположить, что виновен ее дядя.

– Мне показалось, вы были сегодня немного расстроены за обедом?

Лоренс смотрел в свой бокал.

– Я думал о делах. Нам очень мешают американцы, они вносят неразбериху в наши дела с Индией.

– Надеюсь, что остальные наши рынки в безопасности.

– Внутренние перевозки не приносят хлопот.

Ей нужно было зацепить его, вывести на разговор о Рамиресе.

– Да, отец говорил, что Рамирес должен остаться доволен нашими услугами.

Лоренс поднял глаза, не сумев скрыть своего удивления.

– Я не думал, что вы так интересуетесь делами вашего отца.

– О, я нахожу их увлекательными. – Эмилия играла черной атласной лентой, завязанной на талии. – А вы когда-нибудь встречались с Рамиресом?

Лоренс нахмурился: – Нет, а почему вы спрашиваете?

– Он мне кажется очень важным клиентом. Я думала, что вы имеете с ним дело. Лоренс отпил шерри.

– Ваш отец работает с ним. Но я не могу сказать, встречался ли он с ним напрямую.

Эмилия вздрогнула от неожиданно поразившей ее мысли.

– Отец ведет дела с Рамиресом?

Лоренс кивнул:

– Да, Хью Мейтленд всегда сам работает с новыми клиентами, пока не убедится, что они остались удовлетворены компанией.

– Понимаю. – Если Саймон подозревал Лоренса и дядю Джорджа, почему бы ему не подозревать и отца? Но отец никогда не предаст родину. Мысль о том, что Саймон расследует дела отца, обеспокоила Эмилию.

– Что-то не так? Вы побледнели. Эмилия заставила себя улыбнуться:

– Я просто подумала, как опасны перевозки во время войны.

Лоренс сжал губы, его карие глаза загорелись каким-то мрачным огнем.

– Вам не о чем беспокоиться. Перевозки обеспечивают лишь небольшую часть доходов вашей компании. Вы не обнищаете, даже если они совсем прекратятся.

Эмилия внимательно смотрела на него.

– Вы все еще сердитесь на своего отца, не так ли?

Лоренс одним глотком осушил бокал.

– Я снова намереваюсь разбогатеть, и очень скоро.

Вот оно! Эмилия понимала, что скоро разбогатеть можно, продавая оружие врагу.

– Вы уже сделали выгодные вложения? Собеседник откинулся на спинку и внимательно посмотрел на Эмилию.

– Я хочу заверить вас, что способен сделать это в любой момент, если вы решите принять мое предложение.

– Сейчас не совсем подходящее время для предложения руки и сердца. Я только что овдовела.

– Я понимаю, что вы сейчас в трауре. Но настанет время, и вам вновь потребуется друг. Я хочу, чтобы вы знали, что я по-прежнему интересуюсь вами.

Эмилия сжалась, представив, как этот человек будет прикасаться к ней.

– Я буду иметь это в виду. Лоренс встал и поморщился от резкого движения.

– Уже поздно. Я хотел бы закончить сегодня кое-какую работу. Всего хорошего.

– Прощайте. – Эмилия смотрела ему вслед и думала о делах, которые он намеревался завершить сегодня вечером. Несмотря на то, что он ясно высказывался насчет Рамиреса, Эмилия не поверила ему. Альтернатива была слишком ужасна.

Ома повернулась и окинула взглядом сад. Яркие цветы покачивались на ветру. Но Эмилия не воспринимала их красоту. Ужасное подозрение вкралось в ее сердце.

«Это должен быть кто-то отвечающий за перевозки, – прозвучал в ушах голос Саймона. – Предатель находится в руководстве компании».

Может быть, Саймон подозревает ее отца и по этой причине проверил ее? Он искал пути познакомиться с отцом?

«Если я не найду предателя, то невинный человек будет посажен в тюрьму», – эти слова Саймона мучили ее. Эмилия прижала к губам ладонь, дрожа от ужасного подозрения. Она смотрела мимо цветов на Равенвудский замок. Саймону Джеймсу придется ответить на несколько вопросов сегодня вечером.

Лунный свет освещал стрелки часов на колокольне Святого Иоанна. Каменная церковь возвышалась как древний часовой у ворот города. Саймон стоял в узкой аллее напротив ворот, ожидая, когда стрелки начнут отсчет нового дня.

Где же Стенбери? Саймон всматривался в тень, надеясь первым заметить спрятавшегося человека. Смит был умным противником. Если Стенбери действительно тот самый Смит, он будет рассматривать записку как ловушку и пошлет кого-нибудъ вместо себя.

Что-то зашуршало позади в тенистой аллее. Саймон напрягся, повернулся и поднял пистолет. В бледном лунном свете он различил фигуру мужчины, приближавшегося к нему.

– Это я, сэр, – прошептал Дигби. Саймон прислонился к стене, напряжение немного спало.

– Не очень хорошая идея шпионить за человеком, который ждет, что ему перережут горло, Дигби.

– Вы всегда начеку, сэр. Но я знаю, что вы не станете стрелять, пока не убедитесь в том, кто перед вами. – Дигби остановился рядом. – Не похоже, что ваш клиент покажется здесь сегодня.

Саймон хотел бы думать иначе, но прошло уже полчаса после полуночи, а Стенбери так и не появился. Спрятав пистолет, Саймон облокотился на каменную стену и сказал:

– Я не могу поверить, что Уитком связан со всем этим.

Дигби почесал подбородок.

– Мне не хочется это говорить, но, кажется, мы ошиблись насчет невиновности Хью Мейтленда.

Тяжесть произнесенных слов угнетала Саймона и давила на него, как мраморная плита на могиле.

– Честно говоря, я не знаю. Но пока у нас нет доказательств, я отказываюсь верить, что Хью Мейтленд виновен.

Глава 28

Было далеко за полночь, когда Эмилия подъехала к воротам Равенвудского замка. Она оставила лошадь во дворе и тихо вошла в замок. Свет луны скользил по протоптанной тропинке, бросал серебристые блики на каменные стены и сопровождал ее через большой холл в церковь. Вещи Саймона лежали здесь, но сам он отсутствовал.

Может быть, он в опасности?

Эмилия ударила рукой по каменной стене церкви. Проклятье, ей это не нравится! Она не могла скрыть своих чувств. Ей страшно захотелось почувствовать его руки, вновь оказаться в его горячих объятиях. Захотелось навсегда остаться рядом с ним.

Навсегда.

Эмилия закрыла глаза, чувствуя, как сжалось сердце. Она ненавидела то, что сейчас происходило в ее жизни. Но не могла отрицать реальность. Саймон Джеймс не любит ее. Он преследовал свои цели. «Навсегда» – это больше не их общая мечта. Она сжала кулаки. Боже, реальность так жестока.

Под каменными сводами послышались шаги. Эмилия повернулась. Сердце бешено забилось в груди от волнения – Саймон пришел.

На пороге церкви появился мужчина. Лунный свет окаймлял темные очертания его фигуры в дверном проеме, оставляя лицо в тени, но Эмилии не нужно было видеть его лица, чтобы понять, что это не Саймон. Она отступила назад, дрожа от страха.

– Я всегда неплохо разбирался в людях, – произнес неизвестный и вошел в помещение. – Взять, например, вас. Я знал, что рано или поздно вы приведете меня в это логово. Оставалось только последовать за вами.

Невольная дрожь охватила Эмилию. Волосы у незнакомца были такими же белыми, как и его лицо. Кожа туго обтягивала выступавшие скулы, а глубоко посаженные глаза напоминали, скорее, пустые глазницы черепа.

– Кто вы? Что вы делаете здесь? Он рассмеялся во все горло, но в его голосе было больше горечи, чем радости.

– Неужели, мисс Мейтленд, вы хотите сказать что не узнали меня?

– Нет, не узнала. – Эмилия отошла еще дальше, ища возможности убежать, и уперлась в каменную стенку. Единственная дверь находилась за спиной незнакомца. Но, похоже, отпускать ее он не собирался.

– Боюсь, что немного изменился с тех пор, как мы последний раз виделись. – Мужчина провел рукой по щеке. – Я был когда-то красив. Но болезнь забрала у меня многое. Я содрогаюсь, когда гляжу на себя в зеркало.

Эмилия указала па дверь:

– Это территория, принадлежащая моему отцу. Я не знаю, что вы делаете здесь, но мне пора домой.

– Вы ведь не собираетесь уходить, не так ли? – он поднял руку, и молодая женщина увидела пистолет. – Боюсь, мне придется попросить вас остаться ненадолго.

Эмилия прижалась к стене, сердце бешено колотилось в груди.

– Чего вы хотите?

– Я думал, что вы догадаетесь – вы такая умная девушка.

Эмилия посмотрела на блестящую сталь пистолета в его руке.

– Вы Смит, не так ли?

– Если вам так угодно.

– Вы – партнер Тренча?

– Не совсем так. Тренч работает на меня. По крайней мере – работал. Я понял его бесполезность и убил его.

Эмилия прижала руку ко рту, не в силах сдержать испуганный возглас.

На губах незнакомца появилась ленивая, довольная улыбка негодяя, совершившего убийство.

– Если вы хотите знать, я впервые в жизни убил человека. Хотя должен сказать, что Тренча нельзя назвать человеком. Впрочем, мне понравилось ощущение собственной силы, когда я смотрел, как он умирает. Он, наверное, чувствовал свое бессилие, глядя в лицо своей смерти. Было довольно весело ощутить божественную силу жизни и смерти.

Эмилия не сомневалась, что этот человек убьет ее без промедления. От сознания этой реальности она задрожала.

– Вы сотрудничаете с Лоренсом Стенбери?

– А! Так Стенбери возглавляет ваш список подозреваемых? – Смит рассмеялся, как бы наслаждаясь собственной шуткой. – Подозреваю, что Саймон именно там ловит свою жертву.

Эмилия проглотила комок, подкативший к горлу:

– Вы знаете Саймона?

– О да! Я хорошо знаю его. Хотя подозреваю, что в чем-то вы его узнали значительно лучше меня.

Несмотря на весь свой страх, Эмилия покраснела, услышав столь откровенный намек. А Смит прислонился плечом к стене рядом с узким окном и вновь улыбнулся.

– Подозреваю, что вы влюбились в Саймона, когда я выбрал вашего отца для того, чтобы он сыграл определенную роль в моей жизненной драме. Я сделаю все, чтобы самое приятное ожидало нас впереди.

– Как мой отец связан со всем этим?

– Ваш отец сделал ошибку, обманув меня. Никому не позволено безнаказанно обманывать меня. Никому!

Этот человек сохранял страшное, ледяное спокойствие. Зло витало над ним, отравляя воздух и окутывая Эмилию, словно паутиной. Отчаянно стараясь не подавать вида, что боится, она произнесла:

– Я не могу поверить, что мой отец способен на бесчестный поступок.

– О, я никогда не говорил, что он бесчестен. Даже наоборот. Понимаете, несколько месяцев тому назад я предложил вашему отцу присоединиться ко мне для разработки рудников. Сначала он согласился, Но когда узнал об условиях на шахте, то отказал мне в поддержке. И в течение двух недель все дело рухнуло.

– Шахты? Вам что-то известно о событиях в Дартмуре?

– Верно.

Эмилия внимательно всматривалась в лицоСмита, стараясь вспомнить его.

– Неужели вы – лорд Блэкторн? Он склонил голову в поклоне.

– Вот видите, моя дорогая, какие ужасные изменения могут вызвать возраст и болезнь.

– Но как вы, лорд Блэкторн, можете быть связаны с контрабандистами?

– Вы удивитесь, если узнаете, как много знатных особ связаны с контрабандистами. Как бы мы могли держать наши винные погреба такими полными?

– Но продавать оружие Франции?

Он улыбнулся:

– Я подумал, что ярлык изменника очень подойдет вашему отцу. Особенно принимая во внимание, что он обманул меня.

– Мой отец не преступник!

– Нет. Но я сделал так, что он со своими кораблями оказался замешан в преступлении.

– Что вы имеете в виду?

– Я не могу стоять здесь и обсуждать с вами детали моего плана. Я уверен, что Саймон скоро возвратится. А теперь идите сюда, дорогая, давайте подождем его на одном из бастионов.

Эмилия подумала об узкой тропинке, ведущей вверх, ио том, что Саймон боится высоты.

– Почему бы нам не подождать его здесь?

– Потому что очень важно посмотреть в лицо противнику, выдвигая свои условия.

Этот человек знал о слабости Саймона и явно хотел использовать это преимущество. Он пистолетом указал на дверь:

– Не будем зря тратить время. Я слишком долго ждал этого момента и не позволю вам помешать моему плану.

Эмилия медлила, не желая взбираться по опасной дороге с этим сумасшедшим.

Он улыбнулся:

– Хочу вам сказать, что я, не раздумывая, убью вас.

Эмилия сжала кулаки.

– Вы убьете меня, пойду я с вами или нет.

– Чепуха. Я дам вашему любимому шанс спасти вас. Вам бы хотелось, чтобы Саймон спас вас, неправда ли?

«Саймон»! Она должна придумать, как его предупредить. Но ей не удастся это сделать, если Смит ее убьет. Эмилия пошла к двери.

Блэкторн отступил, когда она приблизилась к нему.

– После вас, моя дорогая. И не делайте резких движений.

Эмилия вышла из церкви в освещенный бледным лунным светом двор. Она чувствовала, что Блэкторн следует за ней – медленно и твердо, как демон смерти, подкравшийся к своей жертве. Колени ее дрожали. Ладони женщины оставляли влажные отпечатки на каменной стене, когда она опиралась на нее, поднимаясь вверх. Надо спастись от этого сумасшедшего, но как?

Каблучки Эмилии стучали по каменным ступеням. Думай. Тебе надо думать. Нет места для страха. Страх может погубить все. И Саймона и ее саму. О небо, надо предупредить его!

Когда они добрались до крыши, Смит остановился. Он, тяжело дыша, оперся о стену, и тогда Эмилии показалось, что наступил подходящий момент для бегства. Она резко повернулась и побежала к противоположной башне. Только бы успеть добежать до другой лестницы…

– Я буду стрелять – крикнул Блэкторн.

Эмилия в страхе замерла, дрожа всем телом. Она затаила дыхание, боясь, что любое движение заставит его выстрелить. Послышались его шаги.

– Это было достаточно глупо, дорогая. – Он ткнул пистолетом ей в спину.

Эмилия закрыла глаза, ожидая выстрела, но вместо этого раздался голос Блэкторна:

– Вы могли пропустить прибытие Саймона. Посмотрите, он скачет к вам на помощь.

Эмилия посмотрела сквозь амбразуру «камня леди Равенвуд». Всадник на коне уже достиг двора. Стройный мужчина в черном направился прямо сюда, к ним. Эмилия сознавала, что ее муж находится сейчас в страшной опасности. Стоявший рядом с ней сумасшедший человек мог выстрелить в любой момент. Но она знала, что должна предупредить Саймона.

– Уходи! – закричала она. – Саймон, это ловушка!

Саймон потянул за поводья. Он поднял голову, всматриваясь в бастион, где стояла Эмилия. При тусклом свете луны стало видно его встревоженное лицо. Он посмотрел на стоявшего с ней мужчину, будто это был призрак, вставший из могилы.

– Я вижу, вы привлекли его внимание, – Блэкторн схватил Эмилию за руку и притянул ближе к себе, прижав дуло пистолета к ее щеке. – Надо показать ему, как обстоят дела.

Эмилия прикусила губу, изо всех сил стараясь не кричать. Конь под Саймоном встал на дыбы. Блэкторн провел дулом по щеке Эмилии и знакомец обратился к Саймону:

– Ты не хотел бы присоединиться к нам?

– Саймон, не надо! – Эмилия пыталась кричать, но от страха у нее пропал голос. – Он убьет нас обоих.

– О дорогая, вы недостаточно хорошо знаете Саймона, если думаете, что он оставит вас в моих руках. – Смит повысил голос, чтобы противник мог слышать его. – Он всю свою жизнь хотел быть героем. И конечно не станет прятаться сейчас, правда же, Саймон?

Лошадь закружилась под всадником, но тот одним движением успокоил коня и крикнул Блэкторну:

– Если ты тронешь ее, я убью тебя голыми руками.

Блэкторн рассмеялся:

– Поднимись сюда и посмотрим, из чего ты сделан на самом деле.

Саймон соскочил с лошади и побежал к выходу.

– Нет! – Эмилия постаралась вырваться из рук преступника.

– Спокойно, мисс Мейтленд, – сумасшедший приставил пистолет к ее виску. – Вы не захотите пропустить это милое представление, не так ли?

Эмилия закрыла глаза – теперь ей оставалось только молиться о чуде.

Лунный свет проникал в узкие проемы окон на каждом этаже. Серебристые полосы света, казалось, провожали Саймона к роковому месту. Его шаги были бесшумными; ни один звук не доносился с лестничного прохода, только ветер, дующий в окна, и биение его сердца. Но в свисте ветра он отчетливо слышал голос, хриплый от переполнявшей его ненависти: «Брось этого ублюдка через перила».

Голос отца.

Ненависть отца.

Саймона охватило чувство тревоги, смешанное с ядом старого страха. Он чувствовал призрак, державший его за локти, перевесив через перила. Он видел тот пол из черных и белых квадратов, где могло бы лежать его тело, переломанное и кровоточащее. Кровь застучала в висках. Саймон остановился на верхней ступени, глядя на дверной проем, где семена страха, посеянные много лет назад, расцвели ярким цветом. Боже, почему именно здесь? Три этажа древних камней и холодный страх воспоминаний. Но он знал, почему Блэкторн выбрал это место. Блэкторн хотел надавить на слабое место своего врага.

«Брось этого ублюдка через перила».

У этого человека в руках находилась Эмилия. Саймон знал, что Блэкторн не задумываясь, убьет ее. Ему нужно было как-то спасти ее. Не важно какой ценой.

Саймон сделал глубокий вдох и встал на последнюю ступень. На вершине замка выл ветер, он ударил ему в лицо и потянул назад, словно предлагая отступить в безопасное место. Эмилия стояла с Блэкторном рядом с «камнем леди Равенвуд». Ее лицо побледнело, широко открытыми глазами она умоляла его о спасении. А Блэкторн улыбался, уверенный в себе.

– Как мило, что ты присоединился к нам.

– Отпусти ее. – Саймон направился к Эмилии и демону, захватившему ее. – Она не имеет к нашим делам никакого отношения.

– Наоборот, очень даже имеет. – Блэкторн прижал пистолет к щеке женщины и держал ее за талию перед собой как щит. – Одно движение моего пальца – и кусочек свинца уничтожит милое личико твоей возлюбленной.

Саймон застыл на месте.

– Вот так-то лучше. Положи свое оружие на пол. Я не хотел бы, чтобы мисс Мейтленд пострадала от твоего выстрела.

Саймон достал из кармана пистолет и опустил его на край стены. Но, видимо, сделал это неосторожно, так как пистолет сорвался и упал за стену.