Текст книги "Поход"

Она не спеша поднялась из-за стола. Посредник щелкнул пальцами, давая охранникам понять, что все в порядке.

– Господин Нивелл, я согласна с вашим решением. Скоро вы получите ответ, во всяком случае, до конца срока.

– Я понимаю, что вам нужно это обсудить, мэм. Но, поскольку процедура стоит Селандину денег, я был бы вам признателен, если бы на принятие решения потребовалось как можно меньше времени.

Лиссея вышла из бельведера. Ее спутники двинулись следом. Тадзики обхватил Кэррона за плечи, очевидно, успокаивая его.

Панкатийцы тоже собрались уходить.

– Будьте любезны, господа, задержитесь на несколько минут, – по-прежнему с вежливой настойчивостью сказал Нивелл.

Тадзики втолкнул Кэррона в лифт, а сам встал на следующий диск. Нед и Лиссея, дожидавшиеся своей очереди, услышали слова Эйвена:

– Кажется, вы думаете, что держите у моего виска пистолет?

Лиссея вошла в лифт.

– Да, принц Эйвен, именно так, – согласился посредник. – Но к моему решению это не имеет никакого отношения, оно просто справедливо.

Шахта поглотила Неда. Он не хотел бы остаться на Селандине, но люди, которые здесь жили, внушали ему уважение.

Наемники, увидев входящую в бар Лиссею, издали приветственный крик. Их вопль прозвучал так кровожадно, что охранники в вестибюле потянулись за оружием.

Нед холодно улыбнулся, давая понять, что все в порядке.

– Нет проблем, они таким способом выражают радость.

Лиссея подняла руку, требуя тишины, но все уже и так замолчали. Они были пьяны, но не настолько, чтобы не осознавать значения завершившейся встречи.

– Господа, Тадзики заказал для вас отдельные номера в гостинице. Если кто-то хочет остаться в «Массне», это можно устроить, но я считаю, что там ничем не хуже.

– Там есть коньяк и девочки, – добавил Тадзики. – Или можете привести своих.

– Это мне подходит! – взревел Дик Уорсон.

– Ограничимся вахтами по два человека, – объявила Лиссея. – Вестербек и Слейд, через полтора часа ваша очередь. Дели у вас есть неотложные дела, заканчивайте их поскорее. Вас сменят через восемь часов. А мне нужно решить еще несколько вопросов. Но я собираюсь сделать это одна и не желаю, чтобы меня беспокоили. Я выражаюсь достаточно ясно?

– Достаточно, – проворчал обиженный Вестербек.

– Тадзики, у тебя есть вопросы? – осведомилась Лиссея.

– Мне нужно поговорить с Холлом и Диком, – ответил адъютант.

– Тогда все свободны.

Кэррон Дел Во догнал ее в вестибюле:

– Лиссея…

– Кэррон, если ты до меня дотронешься, я прямо сейчас отдам тебя Нивеллу. Вряд ли он успел уйти из отеля. Ты этого хочешь?

– Но…

– Ты этого хочешь?

Кэррон, ссутулившись, побрел к выходу.

Нед тоже покинул отель «Массне». Пора было выпить, только он собирался сделать это в другом месте. Вообще-то увиденная сцена произвела на него неприятное впечатление, тем не менее он удовлетворенно улыбался, радуясь в душе унижению соперника.

Джосси Пэтз с Ясофом ждали у входа в ангар тридцать девять. Оба были в шлемофонах и внимательно следили за подступами к «Стрижу», но Неду показалось, что они куда-то торопятся.

Юноша с сожалением передал ему пояс с двумя пистолетами. Он выглядел возбужденным и счастливым, но его настроение вряд ли было вызвано предстоящей выпивкой и любовными утехами.

– Кинь на мою койку, ладно?

Тяжелая дверь начала закрываться. Пэтз со своим дядюшкой выпрыгнули наружу, иначе им пришлось бы вызвать охранника, чтобы тот снова открыл ангар.

Нед хотел оставить одного из них до возвращения Вестербека, но промолчал. В ангаре им не угрожала никакая опасность, к тому же Пэтз и Ясоф все равно уже не услышали бы.

Вестербек с Кэрроном Дел Во успели проскочить в почти закрывшуюся дверь, и пилот удивленно посмотрел на оружие, которое держал Нед.

– Что-нибудь не так?

Тот пожал плечами:

– Это пояс Пэтза. Они вели себя как… как два охотника, почуявшие дичь. Тебе что-нибудь известно?

Вестербек посмотрел на закрытую дверь, за которой исчезли Пэтз с Ясофом, и, в свою очередь, пожал плечами.

– Тадзики вызвал их после того, как забрал с собой Дика и Толла. Может, они что-то задумали, но мне ничего не сказали… И меня это вполне устраивает. Я пилот, поэтому всегда считаю, что пули могут летать и без меня.

Нед промолчал, но вспомнил безупречные действия Вестербека на Буине и его точную посадку, когда им пришлось вернуться. Пилот склонен был скорее умалчивать о своих возможностях, чем хвастаться ими.

– Вестербек, – произнес Кэррон, набрав в легкие воздуха, словно готовился к погружению на большую глубину, – я могу остаться на вахте вместо тебя, а ты можешь уйти и заняться своими делами. Мне нужно поговорить со Слейдом.

– Полагаю… – начал Нед, нахмурившись.

– Слушай, а это неплохая мысль, – перебил Вестербек и потянулся к кнопке вызова.

Нед поймал его руку:

– Я против.

– Слейд, – сказал Кэррон, – мне необходимо поговорить с вами. Это чрезвычайно важно. Наша жизнь висит на волоске.

Вестербек переводил взгляд с одного на другого.

Нед взял себя в руки. В ангар тридцать девять нельзя войти без разрешения полиции селандинского космопорта, и если уж он не смог отделаться от Кэррона Дел Во раньше, то теперь за это нужно расплачиваться.

– Ладно, – решил он, нажимая кнопку вызова. Хорошо, что он все же сохранил контроль за ситуацией, и никто не пытался оспаривать его лидерство. – Вы останетесь здесь на восемь часов, принц. У вас не будет возможности передумать.

Дверь открылась. Полицейский стоял у контрольной рамы, не вынимая пистолет из кобуры. Вестербек отдал Неду честь и выскочил наружу, обретя вожделенную свободу.

Бронированный кабель извивался по бетону между «Стрижом»и распределителем около двери. Толстые стены поглощали любой радио – и микроволновый сигнал. Поэтому судну пришлось присоединиться к планетарной связи, чтобы не оказаться отрезанным от внешнего мира.

– Итак, что вы хотели мне сказать? – не слишком любезно спросил Нед.

– Вы понимаете, что моему брату нельзя доверять? – ответил Кэррон вопросом на вопрос.

– Думаю, в вашей семье принято делать все, что взбредет в голову.

Только теперь Нед понял, как ненавидит Кэррона. Но его тон не произвел на панкатийца никакого впечатления.

– Если вы отдадите меня Эйвену, – сказал Кэррон, когда они поднимались по трапу, – он все равно догонит вас и уничтожит. Вы одурачили моего отца. Мы их одурачили. Они никогда этого не забудут.

– Решения принимаю не я.

После цивилизованной обстановки, в которой Нед провел последние восемь часов, «Стриж» казался звериным логовом. Потребуется несколько дней, чтобы очистить и продезинфицировать корабль, когда они вернутся на Тел арию. Если, конечно, вернутся…

– Я пришел к вам потому, – продолжал Кэррон, – что вы достаточно умны и сможете меня понять.

Он стоял в центральном проходе, глядя на капсулу. Половина наружного покрытия была снята, открывая электронную начинку.

– Кроме того, вы сдержите свое слово. Остальные, любой из них, – он повернулся к Неду, и его лицо было холодным и властным, словно он обращался к противнику на поединке, – пообещали бы, но предали бы меня, хотя речь идет о спасении вашей жизни.

– Вы думаете, я не обманул бы вас?

– Вы поступите, как сочтете нужным, – спокойно ответил Кэррон. – Но я верю в вашу честь и благоразумие. Даже Тадзики…

Клетчатое одеяло на койке Пэтза было смято, а бумажная простыня, закрывавшая амортизирующие подушки, почернела от грязи. Нед повесил пояс на спинку и устроился в навигационной рубке.

– А как насчет Лиссеи?

– Я пришел к вам, – повторил Кэррон и вдруг гневно воскликнул: – Да вы хоть понимаете, чем я пожертвовал? Вы бы все погибли, если бы не я! И то, что я предлагаю сейчас, – ваш единственный шанс снова выжить. Разве вы хотите умереть?

Нед развернул кресло, оказавшись лицом к лицу с Кэрроном.

– Вовсе нет. Что ж, выкладывайте свой план.

– Единственный для вас способ вернуться на свою планету или покинуть Селандин – это забрать с собой моего брата. Если Эйвен станет вашим заложником, корабли моего отца нас не тронут.

– Продолжайте, – процедил Нед сквозь зубы, еле сдерживаясь, чтобы не плюнуть панкатийцу в лицо.

– Если вы предложите ему то, что он требует, он обязательно придет на корабль. Здесь вы его и сможете взять.

Нед холодно посмотрел на улыбающегося панкатийца:

– То есть вас в качестве пленника?

Кэррон кивнул:

– Верно, меня в качестве его пленника.

В глазах панкатийца промелькнул страх, но он продолжал улыбаться.

Херн Лордлинг не напивался с тех самых пор, как они всей семьей три дня отмечали его двенадцатилетие. Но когда он выходил из подземного бара, его качало. Он не помнил, что здесь были ступеньки, хотя благополучно преодолел их.

Бар располагался у дороги, которая окружала космопорт Иль-де-Рамо. Экс-полковник побывал во многих портах, на многих планетах и теперь жалел, что его не занесло туда, где не было Лиссеи Дорманн.

Стоя у автострады, Лордлинг никак не мог решить: то ли ему найти себе женщину, то ли броситься под автомобиль.

К бару подкатил ярко-голубой автобус с надписью «Маршрутное такси космопорта», и его тут же заполнили матросы. Оператор наблюдал за посадкой из кабины.

Лордлинг залез в машину вместе с остальными и сунул свою кредитную карточку в щель рядом с кабиной оператора. Еще одно очко в пользу крупных портов: есть, где потратить деньги. Цены его не интересовали. Единственное, что ему сейчас действительно нужно, это кого-нибудь убить. Он даже наметил несколько кандидатов и с трудом сдерживался, чтобы не вцепиться в горло соседу-матросу, сжимать его до тех пор, пока…

Набрав на маршрутной панели два-три-семь-один, он вдруг понял, что это не код места, где находится закрытый ангар со «Стрижом».

Он подошел к сиденью. Свободного места едва хватило бы для ребенка, но Лордлинг нахально сел, заставив тучного матроса подняться с кресла. Тот выругался и встал. Оператор наблюдал за происходящим, но не вмешивался.

Лордлинг уставился на лицо матроса, потом на его мясистую шею…

Матрос повернулся к нему спиной.

Переполненный автобус выехал на середину кольцевой дороги и двинулся к следующим въездным воротам космопорта. Под ровный вой двигателя Херн погрузился в кровожадные мечты.

Автобус автоматически делал остановки в тех местах, которые соответствовали набранным пассажирами кодам, а оператор должен был следить за порядком, вызывать охрану, если возникали проблемы, и докладывать о неисправностях машины. Тогда автобус автоматически следовал на ремонтную станцию.

На первой остановке у административного корпуса вышло человек Десять. Автобус проезжал по мосту, задерживаясь у треугольных щитов, чтобы высадить или взять пассажиров. Других машин здесь почти не было.

Внизу работал огромный конвейер, доставлявший выгруженные с кораблей товары на склады или в машины.

– Твоя остановка, дружище, – объявил оператор и потряс Лордлинга за плечо.

Херн очнулся и, повинуясь выработанному рефлексу, попытался схватить оператора за горло. Тот отшатнулся к противоположной стенке кабины и поднял красную трубку.

Лордлинг встал с места.

– Не стоит распускать руки, – буркнул он, подходя к двери. Она уже закрывалась, но оператор остановил ее и подождал, пока буйный пассажир не выйдет.

На щите имелись какие-то обозначения и цифры, а на фасаде огромного здания рядом с остановкой, красовалась надпись: «Закрытый ангар семнадцать».

Экс-полковник еще не протрезвел, однако даже в таком состоянии он понимал, что мысль, пришедшая ему в голову, была не из лучших. Хотя это все равно его не остановило.

По обе стороны от ангара семнадцать находились открытые доки, где груз со сверхтяжелых кораблей направляли на ленты конвейера.

Двое мужчин в темно-зеленой форме полиции порта наблюдали за идущим к ангару Лордлингом. Один из них встал, зевнул и, вытащив пистолет, показал наемнику на контрольную раму, установленную в метре от закрытой двери.

– Давай-ка сюда, друг, – приказал он, хотя форма Лордлинга отличалась от формы панкатийцев, носивших оранжево-желтые костюмы.

Лордлинг заколебался. Он не был тупицей и вышел живым из десятка операций, где малейшая ошибка могла стать роковой.

– Слушай, приятель, – вмешался полицейский, оставшийся в машине, – если не собираешься входить, тогда проваливай! Я не хочу, чтобы ты здесь болтался, ясно?

Лордлинга вдруг захлестнула злоба – на полицейских, на жизнь, на женщину, которая спуталась со щенком, а им постоянно пренебрегала. Он шагнул через раму и нажал на кнопку двери.

Ни кнопка, ни дверь не отреагировали.

– Не спеши, – сказал первый полицейский. – Она не откроется, пока мы сами не решим ее открыть. – Он повернулся, к напарнику. – Все нормально?

– Что у тебя со спиной, приятель? – отозвался тот, глядя на экран. – У тебя там куски металла.

– Осколки мины, – буркнул Херн, – если тебе так интересно.

– Лучше придержи язык, – посоветовал полицейский, но на кнопку нажал.

Массивная панель толщиной полметра медленно поползла в сторону. Одному человеку сдвинуть ее было невозможно. Лордлинг вошел в ангар.

Несмотря на внушительные размеры, значительно превосходящие размеры «Стрижа», три панкатийских корабля казались крошечными в огромном помещении. На носу ближайшего было выгравировано «Смелый», вторым стоял «Яростный», а название третьего Лордлинг не разглядел.

Он прошел вдоль стены, остановившись на почтительном расстоянии от «Смелого». Две приплюснутые башни, орудиями развернутые к левому и правому бортам, убраны в корпус и закрыты панелями. Лордлинг прикинул, что они не менее мощны, чем пушки сверхтяжелых танков.

Группа панкатийских матросов снимала листы обшивки на корме «Яростного», чтобы исправить повреждение в системе управления. У каждого открытого люка стоял дежурный. Остальные члены экипажа в желто-оранжевой форме занимались своими делами и не обращали на Лордлинга никакого внимания.

Вероятно, экипаж корабля состоял из сотни матросов и солдат. Как и теларианцы, большинство из них остановилось в гостиницах вблизи порта.

Середину судна опоясывала металлическая полоса, листы которой раздвигались в стороны, освобождая ракеты. Было еще много люков и башен, в том числе Оборонительные батареи, уничтожавшие ракеты противника.

«Стриж» не располагал таким вооружением, и если панкатийцы доберутся до них в космосе, что они обязательно сделают, ежели Эйвен Дел Во не получит свой выкуп, то команде останется только попробовать себя в роли мишени. Лиссея должна отдать своего… своего щенка. Другого способа выжить у них нет.

Может, ему удастся уговорить Кэррона?

Лордлинг решительно направился к двери. Теперь он твердо держался на ногах, и его зрение приобрело прежнюю остроту.

Ему оставалось пройти еще метров пятьдесят, как дверь поползла в сторону, и в ангар, смеясь и толкая друг друга, вошли панкатийцы. Лордлинг метнулся к сужающемуся проходу, но один из матросов заметил его.

– Эй! – крикнул он. – Кто это, черт возьми?

Матрос, шедший последним, загородил Лордлингу дорогу.

– Да это же… – начал он, но Херн ударил его ногой и успел выскользнуть за дверь.

– Ни с места! – остановил Херна полицейский, направляя на него оружие. – Стой!

В машине замигала оранжевая лампочка, давая знак, что кто-то хочет выйти из ангара. Второй полицейский тоже выставил из окна пистолет.

– Задержите их! – крикнул Лордлинг. – Если вы их выпустите, они меня убьют.

– Становись в чертову раму, ублюдок! – приказал первый полицейский. – Если у тебя что-то есть, ты – труп!

Лордлинг снова прошел через контроль.

– Он чист! – объявил человек в машине. – Но, похоже, это один из тех теларианцев, которые переполошили весь космопорт. Он думает, что ему все сойдет с рук.

Полицейский нажал кнопку, и дверь снова начала открываться. Лордлинг бросился к конвейеру у восемнадцатого дока. Платформы, на которых стояли огромные ядерные реакторы, двигались с пятиминутным интервалом, поскольку кран на другом конце ленты должен был успеть за это время поднять груз.

Стойки, поддерживавшие ленту конвейера и закрытые металлическими листами, образовали длинную эстакаду с дверями черед каждые пятьдесят метров, но первая, к которой подбежал Лордлинг, оказалась заперта.

Тяжело дыша, он ринулся к следующей. Херн никогда не считал себя хорошим бегуном, и, хотя он уже окончательно протрезвел, это не сделало его более резвым. Вторая дверь также была на замке.

Лордлинг оглянулся. Люди в желто-оранжевой форме собрались у входа в ангар семнадцать. Тень от эстакады скрывала полковника, но один из полицейских показал панкатийцам в его сторону.

Сволочь!

Он понимал, что не сможет убежать от них, поэтому отступил назад и, хорошенько размахнувшись, ударил ногой по замку, снеся вместе с ним засов. Потом толкнул обитую металлом дверь, проскользнул внутрь и потянул панель на себя. Она закрылась не полностью, оставив щель.

Помещение смахивало на преисподнюю. В зазор между конвейером и стойками врывались лучи света, петли кабелей, питавших моторы валиков, дрожали от вибрации. Стойки, поддерживавшие конструкцию, и перекладины между ними оказались всего лишь полуметровыми балками. Здесь невозможно было укрыться.

Лордлинг перебежал на другую сторону. Он смог бы выбраться через какую-нибудь дверь, заклинить ее снаружи, а потом забраться на одну из площадок у ленты конвейера, пока панкатийцы будут искать его внутри. Оттуда он пошел бы к кораблю, который стоял на разгрузке, подождал бы и сел в автобус.

Но в этой стене эстакады дверей не было.

Зато открылась дверь, через которую вошел Лордлинг, луч фонарика нашел его в полутьме и дернулся в сторону, когда панкатиец замахал своим товарищам.

Херн пнул ногой стену, но та лишь завибрировала.

Остальные панкатийцы тоже вошли внутрь. Все шестеро держали в руках металлические прутья метровой длины. Наверняка это посоветовал им тот же ублюдок. Лордлинг встал спиной к стойке.

Грохот внутри эстакады становился нестерпимым. Панкатийцы шли полукругом, достаточно близко друг к другу, чтобы при необходимости прийти на помощь соседу, однако не слишком кучно, чтобы не налететь на него при толчке. Они свое дело знали. Лордлинг лихорадочно соображал. Конечно, он мог сбить одного, но остальные схватят его, прежде чем он доберется до двери.

Матросы были уже в трех метрах от своей добычи и готовились к решительному броску. Поэтому они не заметили людей, бесшумно возникших за их спинами.

В помещение ворвался яркий свет, отчетливо выделив фигуру Лордлинга на фоне металлической стены. Панкатийцы вскинули руки и попадали на пол. Теплые брызги попали Херну на лицо.

Свет погас. Его внезапное исчезновение было таким же нестерпимым, как последовавшая за этим тишина.

Из тени вышла фигура и протянула Лордлингу шлемофон. Привычные помехи показались ему музыкой. Заработал передатчик.

– Эй, Пэтз, – проревел Дик Уорсон. – Ты болван, у парня весь костюм в крови. Так не пойдет.

– Пошел к черту, Уорсон! Я стрелял в ту поганую голову, понятно? Я не виноват, что она разлетелась во все стороны.

– Их пятеро. Этого достаточно, – успокоил их Тадзики.

Зрение Лордлинга пришло в норму, и он узнал своих товарищей: Тадзики, державшего прожектор, Пэтза, Ясофа и братьев Уорсонов.

– Лордлинг, с тобой все в порядке?

Толл Уорсон стоял у открытой двери, наблюдая за обстановкой. Остальные стаскивали с мертвых панкатийцев одежду.

– Да, я в порядке. Черт возьми, неплохо сработано. Где вы взяли пистолеты?

– Я не видел еще ни одного порта, где нельзя найти все, что нужно. Были бы деньги, – сказал адъютант. – Иль-де-Рамо не исключение.

– Эй, полковник, – Дик Уорсон уже снял запачканный костюм и натягивал желто-оранжевую куртку, – ты здорово все провернул. Я сам хотел выманить их оттуда, но, увидев тебя, мы решили, что ты вполне сойдешь в качестве приманки.

Одному панкатийцу в лицо попало с десяток реактивных зарядов. Дик сомневался в незнакомом оружии, но оно сработало наилучшим образом, оставив в металлическом полу узор из дырок.

– Вы видели, как они за мной гнались? – резко спросил Лордлинг. – И могли их остановить?

Тадзики натягивал панкатийский костюм, который оказался слишком длинным, хотя и жал в плечах.

– Мы не могли ничего сделать на виду у полицейских, – объяснил он. – Херн, раз уж ты здесь, присмотри за нашим барахлом. Мы скоро вернемся. Не привлекай к себе внимания, и все будет в порядке.

– Дружище, – добавил Дик Уорсон, занимая у двери место брата, – просто мы увидели, как ты вышел из автобуса и исчез в ангаре. Мы решили посмотреть, что из этого выйдет.

– Вы… – начал Лордлинг. Он не знал, чем закончить фразу, поэтому повернулся и еще раз пнул ногой металлическую стену. Теперь шов треснул. – Послушайте, вам не удастся пройти в ангар с пистолетами. Или вы собираетесь пристрелить полицейских? Тогда мы попадем в хорошенькую переделку!

Тадзики наконец справился с брюками, затянув их ремнем, и ему не пришлось подворачивать штанины.

– Херн, – сказал он, – решение уже принято, причем принято не нами. Когда мы все сделаем, ты сможешь вернуться на «Стриж»и отоспаться. Наверное, мы очень скоро улетим с Селандина.

– Что вы собираетесь делать?

Адъютант оглядел своих спутников, на которых теперь была панкатийская форма. Ясоф перекинул куртку через плечо, чтобы скрыть следы крови. Он мог сойти за пьяного матроса, возвращавшегося из бара.

Наемники положили добытые у контрабандистов пистолеты рядом с трупами. Тадзики снял шлем и протянул его Лордлингу, остальные последовали его примеру.

Тадзики подал знак команде.

Дик Уорсон нагнулся к уху Лордлинга и прогудел:

– Это наши трудности. Веди себя хорошо, пока нас не будет.

И исчез вслед за товарищами.

Пятеро в оранжево-желтой форме прошли под надзором полицейских через контрольную раму Дик Уорсон, исполнявший на ходу какой-то танец, попытался увлечь Джосси Пэтза, но тот сердито оттолкнул его.

Компания неторопливо направилась к «Яростному», среднему из трех панкатийских кораблей.

Трап судна был достаточно широким, однако братья Уорсоны толкали друг друга за спиной Тадзики, возглавлявшего процессию. Матросы-панкатийцы с любопытством наблюдали за приближавшейся компанией.

Адъютант преодолел последние две ступени и отдал честь вахтенным, неловко ударившись при этом спиной о перила.

– Ты ошибся, дружище, – сказал матрос, заметивший нашивку на рукаве Тадзики. – «Славный»– на следующем причале.

– Неплохое обслуживание, парни? – с завистью спросил второй дежурный.

– Наилучшее, будь я проклят, с тех самых пор, как я напился в последний раз, – подтвердил Дик Уорсон. Он достал граненую бутыль, торчавшую из бокового кармана. Печать была сорвана, но бутылка оказалась непочатой. Он бросил ее вахтенному. – Попробуй.

Ясоф тоже достал почти пустую бутылку и поднес ее ко рту.

– Эй! – закричал Джосси. – Оставь немного!

Один из матросов быстро огляделся. Корабль казался вымершим, а дежурный офицер, вероятно, пил в своей каюте. Матросы занимали более низкое положение, чем солдаты из свиты принца Эйвена.

– Нам нельзя, – ответил матрос.

– Черта с два нельзя! – возразил его товарищ, открыл бутылку и, сделав большой глоток, передал ее напарнику. – Ух! Где вы это достали, ребята?

– Мы пришли сюда, – важно произнес Тадзики, едва держась на ногах, – чтобы вернуть долг чести. Чести! Нашему Чар-чар… Чарли!

– Кто это, черт возьми? – спросил матрос и снова потянулся к бутылке. Ясоф уже отдал свою бутылку Пэтзу, но тут же достал из кармана новую.

– Чарли, – ответил Тадзики, – наш близкий друг. Он говорил нам, будто Долорес, звезда ночного клуба, связалась с кефнийцем-ихневмоном.

– Мы его боимся. – Дик шарил по карманам в поисках бутылки. – Наш друг, наш друг…

– Ихневмоном? – переспросил второй матрос. – Да они же ростом с метр и какие-то женоподобные. Что с них толку?

Джосси чуть не захлебнулся, и Ясоф похлопал его по спине.

– Так она просчиталась? – засмеялся юноша. – Долорес просчиталась?

– Наш друг Чарли тоже сейчас на вахте, – сказал Тадзики. – По глупости мы с ним побились об заклад, что Долорес не связывалась с кефнийцем, и проиграли. Мы пришли вернуть Чарли долг чести.

Он извлек еще одну бутылку, а матросы переглянулись.

– Послушай, ты имеешь в виду Гаролуа из первой бригады? – спросил один. – Такой пожилой лысый, тщедушный, дунь – улетит?

– Это он! – закричал Дик. – Наш друг Чарли!

Толл Уорсон краем глаза наблюдал за входом в ангар, делая вид, что бессмысленно уставился на стоявших перед ним вахтенных. Они с братом справились бы вдвоем, но остальные настояли на своем участии… Теперь он был рад, что товарищи рядом. Хотя в случае провала и они ничем не смогли бы помочь.

– Что он может знать о ночном клубе? – покачал головой матрос. – Гаролуа просто надул вас.

– И Долорес тоже! – радостно завопил Джосси. – Чарли и Долорес, драгоценные мои… – Он посмотрел на Тадзики. – Дай глотнуть, а?

Тадзики показал на бутылку в руках матроса.

– Если позволишь нам навестить Чарли она твоя. По рукам?

Матросы снова переглянулись и пожали плечами.

– Только тихо, договорились? Если он на борту, то должен быть в своей каюте на носу.

Наемники поднялись на борт «Яростного»и, скрывшись с глаз вахтенных, тут же «протрезвели».

Два панкатийца, вошедших в ангар тридцать девять, катили портативный прибор, похожий на датчики «Стрижа», но более громоздкий.

Нед заметил, что снаружи у полицейского поста ждут еще двое в ярких одеждах, которые носила панкатийская знать. Одним из них был принц Эйвен.

Нед ждал прибывших на верхней площадке бортового трапа.

– Я сказал принцу, чтобы он привел с собой только одного спутника! Кроме меня и пленника, здесь больше никого нет.

Солдат сделал пренебрежительный жест, означавший: «А катись-ка ты!»

– Нам нужно еще вести машину и охранять арестованного, идиот, – сказал он. – Если вы здесь одни, принц и Туми поднимутся на борт забрать эту мразь. А если тебя не устраивают наши условия, ты рискуешь остаться в дураках.

Датчик застрял у края трапа, и солдаты, подняв его за боковые ручки, внесли прибор в люк. Судя по их усилиям, весил датчик не меньше ста килограммов.

Нед потому и не стал прятать на борту «Стрижа» других наемников, так как датчики легко обнаружат их. Он отступил назад, пропуская панкатийцев. На поясе Неда висел лучевой пистолет.

– Надеюсь, вы понимаете, что пока будете тут разнюхивать, кто-нибудь может вернуться? – осведомился он.

– Вернуться сюда, когда в их распоряжении весь Иль-де-Рамо? – сплюнул солдат. – Конечно, приятель, ты меня страшно напугал.

– Да если и придут, какая разница, – откликнулся напарник, закрывая панель датчика, чтобы получить первый анализ данных. – Им не понравилось то, что им предложили здесь? Хорошо! Скоро мы поджарим их на орбите. Соображаешь?

Солдат осторожно двинулся по проходу, обогнул капсулу и вошел в машинное отделение.

– Чисто, – сообщил он. – Никаких контейнеров, если, конечно, они не прячутся во внутренних отсеках.

– Надо проверить, – настаивал солдат у датчика, включив режим поиска и пристально наблюдая за показаниями прибора. – Вроде бы порядок. Только груз да барахло. Вызови принца, парень, я доложу ему, что все в порядке.

Навигационные рубки были развернуты в сторону кормы. Связанный Кэррон Дел Во лежал в кресле, глядя широко открытыми глазами, как Нед передает трубку солдату.

– Да, вы понимаете толк в жизни, – произнес второй панкатиец, осматриваясь вокруг. – Роскошно живете. Как свиньи!

– Делайте свое дело и убирайтесь, – ответил Нед. – Лишние впечатления вредны для здоровья.

Его голос немного дрожал, нервы были напряжены. Подсознательно он готовился к тому, что сейчас произойдет.

Входная дверь открылась, и ангар заполнила какофония звуков из внешнего мира.

Нед подошел к Кэррону, чтобы поднять его.

– Помоги мне! – приказал он ближнему солдату. – Давай, шевелись.

– Сам справишься, парень, – буркнул тот, освобождая Неду дорогу.

По трапу в сопровождении третьего панкатийца шел Эйвен. Солдат, который занимался датчиком, отодвинул панель.

– Можете забирать, – сказал Нед принцу.

– Разумеется! – Эйвен вынул изо рта Кэррона кляп.

– Брат! Они меня похитили! Слава Богу, что ты здесь, чтобы спасти…

Эйвен, не оборачиваясь, протянул руку, и солдат у датчика вложил в нее пистолет. Второй пистолет, лучевой, он направил на Неда, а третий передал напарнику.

Металлический корпус прибора помог им пронести оружие через контрольную раму. Полицейские либо пропустили одно из отделений, либо проверили только, работает ли датчик. Он, конечно, работал, но в шасси имелось достаточно свободного места для трех пистолетов.

– Эйвен…

Тот ударил брата рукояткой пистолета. Глаза Кэррона помутнели, и он неподвижно растянулся на койке.

– Вы, двое, – приказал принц, – выносите капсулу. Эти болваны разобрали ее на части.

– Капсула не входила в условия соглашения, Дел Во! – воскликнул Нед.

Солдат сунул пистолет ему в ухо, а Туми, пришедший с Эйвеном, забрал из кобуры Неда оружие.

– Соглашение – это то, – Эйвен улыбался, но лицо его побелело от ярости, – что скажу я…

Нед резко согнулся и ударил его в пах, одновременно вонзив локоть в живот стоявшего позади солдата. Заряды, выпущенные длинной очередью, прошили верхнюю часть стены.

Нед схватил стрелявшего за руку. Эйвен попытался поднять пистолет. Слейд, перекинув солдата через плечо, ударом кулака сбил принца с ног.

Туми безрезультатно нажимал на курок разряженного пистолета, мешая стрелять стоявшему у него за спиной третьему солдату.

Кэррон освободился от мнимых пут, сделал попытку подняться и упал с койки в проход, выронив из рукава игольчатый парализатор. Нед выхватил пистолет, который заранее спрятал под матрас койки, но Туми с размаху ударил его рукояткой незаряженного пистолета.

От слепящей боли все завертелось у Неда перед глазами. Он трижды выстрелил, и панкатиец отлетел в сторону, истекая кровью. Следующие два выстрела уложили второго солдата.

Эйвен и оставшийся солдат пришли в себя. Нед нажал на спуск, однако расплавившаяся матрица забила ствол. Тогда он швырнул бесполезное оружие в принца. Тот успел уклониться. Заметив выпавший из рук панкатийца парализатор, Нед в последний момент схватил его.

Что-то ярко вспыхнуло, и мощный заряд, попав солдату в спину, бросил его вперед.

Передняя стенка капсулы была откинута. Там стояла Лиссея Дорманн, глядя в голографический прицел автомата, дуло которого раскалилось добела после первой длинной очереди.

Нед приставил иглу парализатора к затылку Эйвена, и они с Лиссеей выстрелили одновременно. То, что еще недавно было Эйвеном, рухнуло на лежавшего в проходе Кэррона, залив его кровью.

Нед пытался встать на ноги. Левая рука не слушалась, а вся левая сторона тела нестерпимо болела. Он оперся правым плечом о спинку койки и с трудом поднялся.

От выстрелов температура в отсеке поднялась на пять градусов. Матричные пары, озон и, реактивные газы смешались с запахом крови и сгоревшей плоти.