Текст книги "Часовые Запада"

Глава 22

О чем он думает? – разъярилась королева Поренн, что было на нее совершенно не похоже. – Я ведь приказала ему догнать нас как можно скорее.

Шелк сидел с угрюмым лицом.

– Думаю, стоит проверить ногу бесценного генерала Хальдара на предмет наличия красноречивого клейма, – сказал он.

– Ты шутишь! – воскликнула Поренн.

– Он намеренно не подчиняется твоим приказам, Поренн, и поступает так, чтобы подвергнуть опасности тебя, да и всех нас.

– Поверь мне, как только я попаду в Боктор, я немедленно все выясню.

– К несчастью, сейчас мы движемся в обратную сторону.

– Тогда я отправлюсь к отмелям одна, – заявила королева Поренн. – Если дела обстоят так, как ты говоришь, я освобожу его от должности.

– Нет, – твердо ответил Шелк. – Никуда ты не пойдешь.

Она недоверчиво смотрела на него.

– Хелдар, ты понимаешь, с кем говоришь?

– Конечно, Поренн, но это слишком опасно.

– Это мой долг.

– Нет, – поправил он. – Твой долг – остаться в живых и вырастить Хеву, чтобы он стал хорошим королем Драснии.

Поренн прикусила губу.

– Хелдар, так нельзя.

– Жизнь жестока, Поренн.

– Он прав, ваше величество. – сказал Дротик. – Генерал Хальдар уже совершил предательство, не подчинившись вашему приказу. Боюсь, он не колеблясь решится и на убийство венценосной особы.

– Нам понадобятся люди, – вступил в разговор Бэрак, – хоть немного. Иначе придется остановиться и дожидаться Брендига.

Шелк покачал головой:

– У отмелей стоит лагерем Хальдар. Если правда то, что мы подозреваем, он может воспрепятствовать высадке войск Брендига.

– Хорошо, – с негодованием произнесла Сенедра, – так что же нам делать?

– Думаю, выбор у нас небольшой, – сказал Бэрак. – Нам надо вернуться назад, к отмелям и арестовать Хальдара за измену. Затем повернуть еще раз и идти на Реон уже с копейщиками.

– Мне кажется, ты кое-что упустил, Бэрак, – напомнил ему Шелк. – Ты не почувствовал небольшое похолодание, наступившее в последние два дня?

– Немного – по утрам.

– Мы в северо-восточной Драснии. Зима здесь наступает очень рано.

– Зима? Сейчас ведь только начало осени.

– Мы далеко на севере, друг мой. В любое время может выпасть первый снег.

Бэрак выругался.

Шелк поманил в сторону Дротика, и они о чем-то быстро переговорили.

– Все разваливается, да, Гарион? – спросила Сенедра; ее нижняя губа подрагивала от сдерживаемого рыдания.

– Мы все поправим, Сенедра, – ответил он, обнимая ее.

– Но как?

– Я еще не совсем придумал.

– Мы весьма уязвимы, Гарион, – серьезно проговорил Бэрак. – Мы идем прямо в земли, где царит Медвежий культ; силы его превосходят наши. В любом месте мы можем наткнуться на засаду.

– Вам понадобится разведчик, который пойдет впереди, – сказал Белдин, поднимая голову от куска холодного мяса, которое он грыз. Он запихал остатки мяса в рот и вытер руки о подол своей грязной туники. – Я, если захочу, могу быть совсем незаметным.

– Я подумаю над этим, дядюшка, – кивнула Полгара. – На север идет Хеттар вместе с алгарийскими кланами. Ты можешь отправиться к нему и рассказать, что случилось? Надо, чтобы он как можно скорее оказался здесь.

Белдин одобрительно посмотрел на нее, продолжая пережевывать мясо.

– Неплохая мысль, Пол, – признал он. – Я-то думал, что от семейной жизни у тебя раздрябли мозги, но теперь вижу, что, пожалуй, только твой зад становится менее упругим.

– Ты о чем это, дядя? – угрожающе спросила она.

– Пожалуй, мне пора отправляться, – торопливо сказал горбун, после чего согнулся, вытянул руки в стороны и превратился в ястреба.

– Меня не будет несколько дней, – сообщил Шелк, снова присоединившись к ним. – Может быть, нам удастся уцелеть. – Он повернулся и направился прямо к своей лошади.

– Куда это он? – спросил Гарион у Дротика.

– Нам нужны люди, – ответил тот. – Вот он за ними и поехал.

– Поренн, – сказала Полгара, пытаясь разглядеть свою спину через плечо. – Тебе не кажется, что за последние месяцы я набрала несколько лишних фунтов?

Поренн мягко улыбнулась.

– Конечно нет, Полгара, – сказала она. – Он просто дразнил тебя.

Полгара, однако, сняла голубой плащ с немного обеспокоенным видом.

– Я полечу вперед, – сказала она Гариону. – Продолжайте движение, но не торопитесь. Я не хочу, чтобы вы случайно на что-нибудь наткнулись, пока я не успела вас предупредить. – Там, где она стояла, появилось облачко, и из него на мягких бесшумных крыльях вылетела большая белая сова.

После этого Гарион, продвигая свои войска дальше, разворачивал их на марше таким образом, чтобы они были готовы отразить нападение с любой стороны. Он удвоил количество разведчиков и сам первым поднимался на вершины высоких холмов, чтобы узнать, что за местность ждет их впереди. Скорость продвижения армии упала; в день они проходили не более двадцати миль, и, хотя задержка очень злила Гариона, он понимал, что другого выбора у него нет.

Полгара возвращалась каждое утро, чтобы доложить, что впереди нет никакой явной угрозы, и снова улетала, бесшумно взмахивая крыльями.

– Как ей это удается? – спросила Сенедра. – Кажется, она вообще не спит.

– Пол может не спать неделями, – ответил Дарник. – Главное, чтобы это не затянулось уж слишком надолго.

– Белгарион, – сказал Эрранд, подъезжая на своем жеребце, – ты знаешь, что за нами наблюдают, да?

– Что?

– За нами наблюдают.

– Откуда?

– Из разных мест. Они очень хорошо маскируются. А еще есть люди, которые ездят взад-вперед между городом, к которому мы направляемся, и армией, оставшейся у реки.

– Мне это совсем не нравится, – сказал Бэрак. – Похоже, они пытаются о чем-то договориться.

Гарион оглянулся через плечо на королеву Поренн, ехавшую рядом с Сенедрой.

– Будет ли драснийская армия атаковать нас, если Хальдар им прикажет? – спросил он.

– Нет, – ответила она твердо. – Войска мне совершенно преданы. Они откажутся выполнять такой приказ.

– А что, если они будут думать, что спасают вас? – спросил Эрранд.

– Спасать меня?

– Это то, что предлагает Ульфгар, – ответил молодой человек. – Генерал объявит своим войскам, будто наша армия удерживает королеву здесь насильно.

– Я думаю, при таких обстоятельствах они непременно будут атаковать нас, ваше величество, – сказал Дротик, – а если культ и армия запрут нас в ловушке, нам придется очень жарко.

– Что еще может случиться? – вскипел Гарион. – А то в последнее время мне явно не хватает неприятностей.

– Хотя бы снег не идет, – заметил Лелдорин. – Пока.

Армия медленно передвигалась по пустынным землям, а в небе все сгущались тяжеловесные тучи. Весь мир казался закованным в холодный унылый серый цвет, и каждое утро корка льда, покрывавшая лужи со стоячей водой, оказывалась все толще и толще.

– При такой скорости мы не скоро попадем на место, Гарион, – как-то в один из таких мрачных дней нетерпеливо сказала ехавшая рядом с ним Сенедра.

– А если мы угодим в засаду, то в Реон не попадем никогда, Сенедра, – ответил он. – Мне и самому такая скорость нравится не больше, чем тебе но у нас нет выбора.

– Мне нужен мой малыш.

– И мне.

– Так делай что-нибудь.

– Я готов выслушать твои предложения.

– Разве ты не можешь… – Она сделала неопределенный жест рукой. Он покачал головой:

– Ты же знаешь, что есть предел подобным вещам, Сенедра.

– На что тогда нужен твой дар? – с горьким негодованием воскликнула она, плотнее закутываясь в серый ривский плащ, чтобы защититься от холода.

Большая белая сова дожидалась их на следующем подъеме. Она сидела на изломе выбеленной солнцем коряги, вылупив немигающие желтые глаза.

– Госпожа Полгара, – приветствовала ее Сенедра официальным наклоном головы.

С мрачной торжественностью белая сова неловко поклонилась в ответ. Гарион рассмеялся.

На месте совы появилось туманное пятно, воздух вокруг него заходил волнами – и появилась Полгара, сидящая на той же коряге, скрестив ноги.

– Что смешного, Гарион? – спросила она.

– Я еще никогда не видел, как птицы кланяются, – ответил он. – И удивился, до чего это забавно, вот и все.

– Старайся не очень-то увлекаться, – чопорно сказала она. – Лучше подойди и помоги мне слезть.

– Да, тетушка Пол.

После того как он помог ей спуститься на землю, она мрачно посмотрела на него.

– Тебя поджидает большая армия сил культа, примерно в двух милях впереди, – сказала она ему.

– Сколько их там?

– В полтора раза больше, чем твоих солдат.

– Лучше пойти сказать это всем, – угрюмо произнес Гарион, поворачивая свою лошадь.

– А мы никак не можем проскользнуть мимо них? – спросил Дарник после того, как Полгара поведала им о поджидающей их засаде.

– Боюсь, что нет, Дарник, – сказала она. – Они знают, что мы здесь, и я думаю, за нами все время наблюдают.

– Тогда, – сделал вывод Мандореллен, – надо первыми напасть на них. Наше дело правое, и мы неминуемо должны победить злодеев.

– Интересное суеверие, Мандореллен, – сказал Бэрак, – но я бы предпочел, чтобы численный перевес все же был на моей стороне. – Великан повернулся к Полгаре. – Как они развернуты? То есть я хочу знать…

– Я знаю, что означает это слово, Бэрак. – Она ногой расчистила место на земле и взяла палочку. – Тропа, по которой мы идем, проходит через ложбину, разрезающую невысокие холмы впереди. Примерно в самой низкой части ложбины есть несколько глубоких лощин по обеим сторонам. Четыре отдельные группы приверженцев культа прячутся в четырех разных лощинах. – Она провела палочкой длинную линию. – Они явно планируют пропустить нас в самую середину, а потом напасть со всех сторон сразу. Дарник, хмурясь, изучал набросок.

– Мы могли бы легко разбить любую из этих групп, – сказал он, задумчиво потирая щеку. – Все, что нам надо, – это придумать, как удержать остальные три группы от вступления в схватку.

– Разумно, но я не уверен, что они будут стоять в стороне только потому, что их не пригласили, – сказал Бэрак.

– Нет, конечно, – согласился кузнец. – Так что, пожалуй, нам надо возвести какое-нибудь препятствие, чтобы не дать им вступить в сражение.

– Ты ведь что-то уже придумал, правда, Дарник? – спросила королева Поренн.

– Что может удержать злодеев от поспешания на помощь товарищам своим? – вопросил Мандореллен. Дарник пожал плечами:

– Наверное, огонь.

Дротик покачал головой и указал на низкие корявые кусты, росшие на поле позади них.

– Здесь практически нет дров, – сказал он. – Большого костра не получится. Дарник улыбнулся:

– Огонь не обязательно должен быть настоящим.

– Ты сможешь это сделать, Полгара? – спросил Бэрак, и глаза его загорелись. Она немного подумала.

– В трех местах сразу – нет, – ответила она.

– Но ведь нас же трое, Пол, – напомнил ей кузнец. – Ты заблокируешь иллюзией огня одну группу, я – другую, а Гарион – третью. Запрем каждую группу в своей лощине и, покончив с одной, перейдем к следующей. – Он немного нахмурился. – Единственное, чего я не знаю, – это как сделать такой фокус.

– Это нетрудно, дорогой, – заверила его тетушка Пол. – У вас с Гарионом не займет много времени научиться этому.

– Что ты скажешь? – спросила королева Поренн у Дротика.

– Это опасно, – ответил он, – очень опасно.

– А что нам еще остается?

– Мне ничего больше в голову не приходит.

– Тогда так тому и быть, – сказал Гарион. – Пока вы сообщите войскам о нашем плане, мы с Дарником поучимся зажигать воображаемые фейерверки.

Примерно через час ривская армия выступила; солдаты двигались через серо-зеленые заросли, держа мечи наготове. Перед ними лежала длинная череда темных холмов, а тропа, которой они придерживались, вела прямо в усыпанную валунами ложбину, где невидимые пока враги устроили им засаду. Гарион напрягся, вступая в ложбину, собирая волю и вспоминая все, что ему говорила тетушка Пол.

План удался. Как только первая группа нападавших выскочила из скрывавшей их лощины – с оружием наперевес и ликующими криками, – Гарион, Дарник и Полгара немедленно перекрыли устья трех других лощин. Нападавшие фанатики отшатнулись, их ликование сменилось смятением, когда они разинув рты уставились на пламя. В этот момент ривские силы воспользовались возникшим замешательством. Шаг за шагом первую группу напавших фанатиков оттеснили обратно в тесную лощину, где они прятались.

Гарион мог только краем глаза наблюдать за тем, как разворачивается сражение. Он сидел верхом на лошади, рядом с ним был Лелдорин. Гарион бросил все свои силы на создание иллюзии пламени, жара и потрескивания поперек лощины напротив той, откуда последовала первая атака. Сквозь полосу огня он не очень ясно видел приверженцев культа, пытавшихся закрыть лица от сильного жара, которого вовсе здесь и не было. А затем произошло то, о чем никто из них не подумал. Запертые Гарионом в лощине фанатики начали черпать чем попало воду из какой-то лужи и плескать в воображаемое пламя. Конечно, не было ни шипения, ни пара, ни любого другого видимого результата от попыток потушить иллюзию. Через несколько минут один из воинов культа, ежась и моргая, шагнул в огонь.

– Он ненастоящий! – крикнул он через плечо. – Огонь ненастоящий!

– Зато это настоящее, – угрюмо пробормотал Лелдорин, пуская стрелу в грудь воина.

Тот раскинул руки, и, покачнувшись, упал назад, в пламя, которое не причинило никакого вреда поверженному телу. Конечно, весь эффект был испорчен. Сначала всего несколько человек, а потом все больше и больше побежали прямо через ненастоящее пламя, сотворенное Гарионом. Руки Лелдорина мелькали, он не успевал посылать стрелу за стрелой в надвигающуюся на них из устья лощины толпу солдат.

– Их слишком много, Гарион, – крикнул он, – я не могу их удержать! Надо отступать.

– Тетушка Пол! – вскричал Гарион. – Они прорываются!

– Оттолкни их назад! – закричала она в ответ. – Используй волю.

Гарион сосредоточился еще сильнее и поставил прочный барьер на пути людей, выскакивавших из засады. Сначала казалось, что все хорошо сработало, но усилие, потраченное на это, оказалось слишком велико, и он начал быстро уставать. Края наспех воздвигнутого барьера стали истончаться и рваться; враги, которых он столь отчаянно пытался удержать, уже нащупали эти слабые места.

Потратив все силы на поддержание преграды, он не сразу обратил внимание на какой-то неясный звук, прозвучавший как отдаленный гром.

– Гарион! – закричал Лелдорин. – Люди верхом на лошадях! Их сотни!

Обессилевший Гарион взглянул на верх ложбины и увидел орду всадников, спускавшихся по крутому восточному склону ложбины.

– Тетушка Пол! – закричал он, потянувшись к плечу, чтобы достать Ривский меч.

Волна всадников, однако, добравшись до него, резко повернула в сторону и врубилась прямо в передние ряды воинов культа, которые уже преодолели поставленный Гарионом барьер. Неожиданные союзники были худыми, затянутыми в облегающую черную кожаную одежду людьми с раскосыми глазами.

– Надракийцы! Великие боги! Это же надракийцы! – откуда-то с другой стороны лощины закричал Бэрак.

– Что они здесь делают? – пробормотал Гарион себе под нос.

– Гарион! – воскликнул Лелдорин. – А вон тот человек, в центре группы всадников, разве не принц Хелдар?

Новые войска, вступившие в схватку, быстро решили исход сражения. Всадники налетали прямо на фанатиков культа, выскакивавших из укрытий, и крушили их направо и налево.

Шелк, приведя всадников, вернулся, чтобы присоединиться к Гариону и Лелдорину в центре ложбины.

– Добрый день, господа, – самодовольно приветствовал он их. – Надеюсь, я не заставил вас ждать?

– Где ты взял столько надракийцев? – спросил Гарион, не умея выразить словами величайшую признательность своему другу.

– В Гар-ог-Надраке, конечно.

– С чего они решили помочь нам?

– Потому что я заплатил им, – пожал плечами Шелк. – Так что, Гарион, ты теперь должен мне изрядную сумму.

– Как тебе удалось найти так быстро столько народу? – спросил Лелдорин.

– У нас с Ярблеком торговая лавка у самой границы. Охотники, которые прошлой весной привозили меха на продажу, так и осели рядом, пьянствуя и играя в кости, вот я и нанял их.

– Ты успел как раз вовремя, – сказал Гарион.

– Я заметил. А с кострами вы хорошо придумали.

– Да, пока они не начали лить на них воду. Тогда уже стало труднее.

Нескольким сотням загнанных в угол фанатиков удалось избежать уничтожения, вскарабкавшись по крутым склонам лощин и убежав в пустынные болота, но для большинства их соратников не было спасения.

Бэрак выехал из лощины, где ривские солдаты добивали последних участников атаки.

– Может быть, предложить им сдаться? – спросил он Гариона.

Гарион вспомнил о недавнем разговоре с Полгарой.

– Наверное, – произнес он после раздумья.

– Ты вовсе не обязан это делать, – сказал ему Бэрак. – При существующих обстоятельствах никто тебя не осудит, если ты убьешь их всех.

– Нет, – отрезал Гарион. – Я совсем не хочу этого. Скажи тем, кто остался, что мы пощадим их, если они бросят оружие.

Бэрак пожал плечами.

– Тебе решать, – сказал он.

– Шелк, ты маленький лгун и воришка! – воскликнул высокий надракиец в куртке из шкур и страшной меховой шапке. Он грубо обыскивал тело убитого фанатика. – Ты говорил, что у всех с собой деньги и они все увешаны золотыми цепями и браслетами. Вот на этом ничего кроме вшей нет.

– Ну, преувеличил я немного, Ярблек, – вежливо сказал Шелк своему партнеру.

– Мне придется выпотрошить тебя, знаешь ли ты это?

– Что ты, Ярблек, – ответил Шелк с наигранным изумлением. – Разве братья так друг с другом разговаривают?

– Братья! – фыркнул надракиец, поднимаясь и пиная в бок поверженное тело врага, так разочаровавшее его.

– Мы же договорились, когда заключали сделку, что будем относиться друг к другу как братья.

– Не играй со мной словами, ты, мелкий проныра. Тебе бы знать, что лет двадцать назад я прирезал собственного брата, потому что он соврал мне.

Когда последний воин из сильно поредевшего отряда фанатиков сложил оружие, Полгара, Сенедра и Эрранд осторожно прошли вверх по ложбине; с ними был и горбатый Белдин в оборванной грязной одежде.

– Ваши алгарийские силы по-прежнему отстают на несколько дней пути, – говорил Гариону маленький волшебник. – Я пытался их поторопить, но они очень жалеют своих лошадей. Откуда у тебя надракийцы?

– Это Шелк нанял их. Белдин одобрительно кивнул.

– Наемники – всегда самые лучшие солдаты, – сказал он.

Ярблек смотрел на Полгару, и по его грубому лицу было заметно, что он ее узнал.

– Девочка, ты все такая же красивая, – сказал он. – Ты не передумала, могу я тебя купить?

– Нет, Ярблек, – ответила она. – По крайней мере, пока. Ты прибыл очень вовремя.

– Только потому, что один маленький лживый воришка сказал мне, будто здесь нас ждет хорошая добыча. – Он посмотрел на Шелка и еще раз пнул тело, лежащее у его ног. – Если честно, я получил бы больше денег, ощипывая цыплят.

Белдин посмотрел на Гариона.

– Если ты хочешь увидеть своего сына прежде, чем у него вырастет борода, тогда тебе надо шевелиться, – проговорил он.

– Я должен распорядиться насчет пленников, – сказал Гарион.

– Чего тут распоряжаться? – пожал плечами Ярблек. – Построить их и срубить всем головы.

– Ни в коем случае!

– Какова тогда цель битвы, если ты не можешь перерезать пленников после того, как она кончилась?

– Как-нибудь, когда у нас будет, время, я объясню тебе, – пообещал ему Шелк.

– Алорийцы! – вздохнул Ярблек, подняв глаза к унылому небу.

– Ярблек, ты шелудивый сукин сын! – раздался голос женщины с волосами цвета воронова крыла, одетой в кожаные брюки и тесно облегающий кожаный жилет. В один момент стало ясно, что эта особа обладает бешеным темпераментом. – Я-то понадеялась, что мы сможем поживиться вещичками убитых. А у этих паразитов ничего с собой нет.

– Нас обманули, Велла, – мрачно ответил он, бросая на Шелка суровый взгляд.

– Я же говорила тебе – не доверяй этому проныре с лицом крысы. Ты не только мерзкий, Ярблек, ты еще и совсем глупый.

Гарион с любопытством смотрел на рассерженную женщину.

– Это та самая девушка, которая танцевала тогда в таверне в Гар-ог-Надраке? – спросил он Шелка, вспоминая ошеломляющую чувственность девушки, способную взволновать кровь каждого мужчины.

Маленький человечек кивнул.

– Она вышла замуж за этого Текка, охотника, но несколько лет назад в схватке с каким-то медведем он оказался на втором месте, и его брат продал ее Ярблеку.

– Это была самая большая ошибка в моей жизни, – скорбно сказал Ярблек. – Ножом она работает так же лихо, как и языком. – Он закатал рукав и продемонстрировал страшный красный рубец. – А я всего-то хотел показать ей свое дружелюбие.

Она засмеялась.

– Ха! Ты же знаешь правила, Ярблек. Если хочешь, чтобы твои кишки остались при тебе, следи за своими руками.

Белдин смерил ее каким-то особым взглядом.

– Горячая бабенка, да? – тихо сказал он Ярблеку. – Меня восхищают женщины, быстрые на язык. В глазах Ярблека мелькнула безумная надежда.

– Она тебе нравится? – поспешно спросил он. – Если хочешь, я продам ее тебе.

– Ты совсем лишился ума, Ярблек? – с негодованием воскликнула Велла.

– Погоди, Велла, я дело говорю.

– Этот потрепанный старый тролль не может купить и кружки дешевого эля, не то что меня. – Она повернулась к Белдину. – У тебя были хоть две монетки сразу, чтобы звенело в кармане, ты, дурень? – спросила она.

– Ну вот, испортила всю сделку, – грустно произнес Ярблек.

Белдин, однако, подарил черноволосой женщине коварную кривую улыбку.

– Ты заинтересовала меня, девочка, – сказал он ей, – а такого я давно не припомню. Хотя тебе надо еще поучиться ругаться и проклинать. А пока у тебя не очень складно выходит. – Он повернулся к Полгаре. – Думаю, надо посмотреть, что там затевают драснийские копейщики. Мне кажется, нам совсем не надо, чтобы они подкрадывались к нам со спины. – Он развел руки в стороны, пригнулся и принял образ ястреба.

Когда он улетел, Велла ошеломленно посмотрела ему вслед.

– Как это он делает? – восторженно спросила она.

– Он много чего умеет, – ответил Шелк.

– И то верно. – Она обратила к Ярблеку пламенный взор. – Почему ты позволил мне так с ним разговаривать? – требовательно спросила она. – Ты же знаешь, как важно первое впечатление. Теперь он никогда не сделает мне выгодного предложения.

– Ты и сама сказала, что у него нет денег.

– Кроме денег есть еще кое-что, Ярблек. Ярблек покачал головой и отошел, бормоча себе под, нос надракийские ругательства.

Глаза Сенедры напоминали зеленые агаты.

– Гарион, – сказала она зловеще тихим голосом, – боюсь, очень скоро нам придется поговорить об этих тавернах, о танцующих девушках и некоторых других вещах…

– Это же так давно было, дорогая, – поспешно ответил он.

– Похоже, не очень давно, раз ты все так прекрасно помнишь.

– Есть у кого-нибудь еда? – спросила Велла, глядя по сторонам. – Я голодна, как волчица, у которой десять волчат.

– Я могу что-нибудь для тебя поискать, – предложила Полгара.

Велла посмотрела на нее, и видно было, как от удивления расширяются ее глаза.

– Ты – та, какой я тебя считаю? – спросила она благоговейно.

– Это зависит от того, кем ты меня считаешь, моя дорогая.

– Я так поняла, вы танцуете, – ледяным голосом сказала Сенедра.

Велла пожала плечами.

– Все женщины танцуют. Я просто лучше всех, вот и все.

– Кажется, вы очень уверены в себе, госпожа Велла.

– Я просто говорю то, что есть. – Велла с любопытством разглядывала Сенедру. – Ой, какая ты маленькая! – воскликнула она.

– Я королева Ривская, – ответила Сенедра, выпрямляясь, чтобы быть повыше.

– Молодец, девочка, – тепло сказала Велла, похлопывая ее по плечу, – мне всегда нравится, когда женщина чего-то добивается в жизни.

Серым пасмурным утром Гарион взобрался на холм и через неглубокую долину устремил взгляд на величественные укрепления Реона. Город стоял на возвышенном месте, и его стены вырастали прямо из колючих зарослей можжевельника, покрывавших склоны.

– Ну, вот и он, – тихо сказал Бэрак, присоединившись к Гариону.

– Я и не думал, что стены такие высокие, – признался Гарион.

– Над ними хорошо поработали, – сказал Бэрак, указывая на стену. – Видишь, вон там, на парапете, новая каменная кладка?

Над городом вызывающе реял алый флаг Медвежьего культа – кроваво-красное полотнище с черным контуром медведя на задних лапах в центре; оно хлопало под порывами холодного ветра. Почему-то вид этого флага вызвал гнев в душе Гариона.

– Хочу, чтобы его там не было, – сказал он сквозь зубы.

– За этим мы и пришли, – отозвался Бэрак. К ним подъехал Мандореллен в сияющих доспехах.

– Непросто будет взять его, да? – спросил их Гарион.

– Но и не так уж трудно, – ответил Бэрак, – когда к нам подойдет Хеттар.

Мандореллен взглядом профессионала оглядывал городские укрепления.

– Не предвижу никаких непреодолимых трудностей, – уверенно провозгласил он. – Немедленно по возвращении нескольких сотен человек, коих я отрядил заготовить бревен в лесу, лежащем в нескольких милях к северу отсюда, я начну сооружение осадных машин.

– Ты и вправду можешь запустить достаточно большой камень, чтобы пробить стены такой толщины? – с сомнением спросил Гарион.

– Капля камень не силой долбит, Гарион, – ответил рыцарь, – но падением частым. Я окружу город осадными машинами и обрушу град камней на их стены. Не сомневаюсь, что к часу появления Хеттара появится в стене брешь-другая.

– А люди в городе не будут заделывать бреши сразу, как только ты пробьешь их? – спросил Гарион.

– Нет, если другие катапульты будут метать в них горящую смолу, – сказал ему Бэрак. – Очень трудно делать что-то, когда горишь.

Гарион поморщился.

– Не люблю использовать огонь против людей, – сказал он, сразу вспомнив Ангарак.

– Другого способа нет, Гарион, – рассудительно проговорил Бэрак. – Иначе ты потеряешь много хороших воинов.

Гарион вздохнул:

– Ну, хорошо. Тогда давайте начнем.

Ривская армия и примкнувшие к ней охотники Ярблека окружили город со всех сторон. Хотя объединенных сил было недостаточно, чтобы штурмовать высокие мрачные стены, все же их хватило, чтобы обложить город со всех сторон и вести длительную осаду в ожидании подкрепления. Сооружение осадных катапульт отняло у Мандореллена несколько дней; как только они были закончены и установлены, звук туго натягиваемых веревок, высвобождающихся с ужасной силой, и тяжелые удары больших камней, бьющих в стены Реона, стали почти непрерывными.

Гариону с вершины близлежащего холма хорошо было видно, как камень за камнем взмывают в небо и ударяются о кажущиеся неприступными стены.

– Печальная картина, – заметила королева Поренн, приближаясь к Гариону. Сильный ветер трепал ее черное платье и развевал льняные волосы, а она грустно смотрела, как катапульты Мандореллена непрерывно бомбардируют стены города. – Реон стоит тут почти три тысячи лет. Он – как утес, охраняющий границу. Очень неприятно нападать на собственный город, да еще если вспомнить, что половину нашей армии составляют надракийцы, люди, от которых Реон и был призван защищать нас в первую очередь.

– Войны всегда немного бессмысленны, Поренн, – согласился Гарион.

– Совершенно бессмысленны. Да, Полгара просила передать, что вернулся Белдин. Он хочет что-то сказать тебе.

– Хорошо. Тогда, пожалуй, вернемся? – Он протянул руку королеве Драснии.

Белдин, расположившись на траве возле палаток, отгрызал куски мяса от большой кости и переругивался с Веллой.

– У тебя небольшие затруднения, Белгарион, – сказал он. – Эти драснийские копейщики снялись с места и сейчас маршируют в нашем направлении.

Гарион нахмурился.

– Как далеко от нас Хеттар? – спросил он.

– Достаточно далеко, – ответил горбун. – И вообще, это война или гонки? Я так понимаю, исход дела зависит от того, чья армия придет сюда первой.

– Но ведь драснийцы не будут на нас нападать? – спросила Сенедра.

– Трудно сказать, – ответила Поренн. – Если Хальдар убедил их, что Гарион взял меня в плен, могут и напасть. Дротик поехал выяснить, что же там происходит.

Гарион начал ходить взад-вперед, от беспокойства кусая ноготь.

– Не грызи ногти, мой дорогой, – сказала ему Полгара.

– Да, тетушка, – механически ответил он, по-прежнему погруженный в размышления. – А Хеттар быстро движется? – спросил он у Белдина.

– Погонять лошадей сильнее, чем он погоняет, уже не получится.

– Если бы как-нибудь можно было остановить этих копейщиков!

– Есть у меня пара мыслишек, – проговорил Белдин. Он взглянул на Полгару. – Как насчет того, чтобы полетать немного, Пол? – спросил он ее. – Мне может понадобиться помощь.

– Я бы не хотела, чтобы вы причинили вред этим людям, – твердо сказала королева Поренн. – Это мои подданные, обманутые бесчестным предателем.

– Если то, что я задумал, пройдет гладко, никто не пострадает, – заверил ее Белдин. Он поднялся на ноги и отряхнул свою засаленную тунику. – Рад был с тобой поболтать, девочка, – сказал он Велле.

Она ответила ему такими ругательствами, что Сенедра побледнела.

– Уже лучше, – одобрил Белдин. – Кажется, ты начинаешь преуспевать в этом. Ну, летим, Пол?

Когда Велла увидела, как ястреб с синими отметинами на крыльях и снежно-белая сова круто взмыли ввысь, на ее лице было написано выражение крайнего удивления и негодования.