Текст книги "Повелители DOOM. Как два парня создали культовый шутер и раскачали индустрию видеоигр"

Однако в помощи с мотивацией парни не нуждались. Кармака, в частности, было невозможно отвлечь. Однажды Джей решил проверить, насколько Кармак сосредоточен, вставив кассету с порно в видеомагнитофон и включив фильм на полную громкость. Ромеро и остальные тут же услышали охи и ахи и, обернувшись, захохотали. Кармак даже не оторвал взгляд от монитора. Только через минуту или около того он услышал участившиеся стоны. Его единственным ответом было «М-м-м», после чего он вернулся к работе.

Тем временем в Softdisk Эл Вековиус начал подозревать, что звездные геймеры что-то замышляют. Джей постоянно просил запчасти для компьютеров. А остальные ребята вели себя как-то слишком тихо и уклончиво. Эл впервые что-то заподозрил вскоре после того, как они начали работу над новой игрой для Softdisk про воинов-ниндзя под названием Shadow Knights. Эл никогда не видел такого скроллинга на PC.

– Ух ты, – сказал он Кармаку, – ты должен запатентовать эту технологию.

Кармак покраснел.

– Если ты когда-нибудь попросишь меня что-то запатентовать, – огрызнулся он, – я уволюсь.

Эл предположил, что Кармак пытается защитить собственные финансовые интересы, но на самом деле он наступил на мозоль молодого программиста-идеалиста. Это была одна из немногих вещей, которые действительно могли его разозлить. Она засела в голове Джона с тех пор, как он впервые прочитал кодекс хакеров.

Вся наука, техника, культура, знания и обучение основаны на трудах прошлого, думал Кармак. Запатентовать что-то, то есть сказать, что, типа, эта идея моя, и вы не имеете права ее использовать ни в каком виде, потому что это моя собственность, – это же в корне неправильно. Патенты ставили под угрозу смысл его жизни: написание кода для решения задач. Он не хотел бы жить в мире, где нельзя решить ни одной задачи, не нарушив чьих-то патентных прав.

Кармак становился все более резким и грубым и в других вопросах, особенно по отношению к остальным сотрудникам Softdisk.

– У вас тут полно ужасных программистов, – заявил он. – Они просто отстой. – Казалось, Кармака вообще не волновало, что он отчуждал от себя остальных.

Чем чаще Эл заходил в кабинет Gamer's Edge, тем чаще замечал странное поведение своих сотрудников. Однажды он вошел и увидел Кармака, Ромеро и Тома, стоявших спиной к двери вокруг компьютеров Ромеро. Когда Эл дал о себе знать, они быстро разошлись. Он подошел к ним и спросил, что происходит. «Ничего, просто пошло шутим, Эл» – осторожно ответил Ромеро. Взглянув на монитор, Эл увидел пустой экран, и это его насторожило. Позже Вековиус поделился с Кармаком своей обеспокоенностью странным поведением Ромеро. Последний всегда казался Элу приятным во всех отношениях человеком. Кармак на мгновение задумался, а затем, как всегда, выпалил нефильтрованную правду-матку:

– Ромеро только кажется дружелюбным, – сказал Кармак. – Но за твоей спиной он ненавидит тебя до глубины души.

Ко Дню благодарения график работы стал убийственным. Сидя в доме на озере, они не отвлекались на сон, равно как и на принятие душа. Им приходилось напоминать себе о еде. Чтобы ребята не умерли с голоду во время кранча с Commander Keen, Скотт начал высылать команде еженедельные стодолларовые чеки с подписью «пицца-бонус», отсылая к пицце с пепперони, появляющейся в игре. Пицца была топливом id. Как любил отмечать Кармак, пицца была идеальным изобретением: горячая, быстрая и с разными начинками. Когда Джей открывал конверт, приходивший от Скотта, и размахивал чеком в воздухе, все кричали: «Деньги на пиццу!»

Скотт был уверен, что инвестиции отобьются. Он начал полномасштабное наступление. Благодаря своему успеху по всей стране он установил прочные связи с руководителями различных BBS и журналов, посвященных условно-бесплатным программам. Он звонил каждому из них, рассказывая о скором выходе игры, которая станет революцией в индустрии. Вскоре каждый раз, когда люди входили в систему BBS, они видели заголовок с надписью: «Скоро от Apogee: Commander Keen». Скотт ставил на карту свою репутацию. Но у геймеров никогда не возникало сомнений в том, что игра оправдает все надежды.

Том с головой окунулся в работу над дизайном, бомбардируя идеями Ромеро, будто шарами для пинг-понга. Если Ромеро сгибался пополам от смеха, он знал, что находится на правильном пути. Скотт дал свой совет. «Одна из причин популярности братьев Марио, – писал он в письме, – заключается в том, что вы можете продолжать играть, занимаясь поисками секретных или тайных бонусов и т. д. Я бы очень хотел увидеть что-нибудь подобное в Commander Keen. Мне кажется, это действительно улучшит игру».

«Ну… еще бы!» – откликнулись парни. Они любили находить секреты в играх. Уже тогда секреты были практически субкультурой среди программистов. В играх можно было найти секретные уровни, спрятанные шутки или маленькие трюки, не оказывающие большого влияния на игровой процесс. Они назывались пасхальными яйцами. Пасхалки как явление появились в 1980 году, когда бесстрашные поклонники Atari 2600 наткнулись на секретную комнату в геометрической ролевой игре Adventure, в которой были лишь мигающие слова: «Уоррен Робинетт». Некоторые игроки беспомощно атаковали имя. Другие просто чесали затылки. Робинетт был недовольным программистом Adventure, который захотел признания, а потом и захвата власти в корпорации[59]59
  Atari до 1978 года считалась оплотом «хиппи от геймдева», но после того как Нолан Бушнелл продал компанию, во главе Atari встал Рэй Кассар – человек, ранее возглавлявший текстильную компанию. Он ввел массу корпоративных правил, и бытует популярное мнение, что он подавил всякую креативную свободу, в том числе право программистов указывать свои имена в титрах (которых, правда, тогда даже не было). Отсюда растут корни становления Activision и знаменитой фразы Кассара: «В создании игры вы принимаете не больше участия, чем парень на конвеере, упаковывающий картридж в коробку». – Прим. пер.


[Закрыть].

Том придумал несколько хитростей для Commander Keen. В первом эпизоде игроки могли найти секретный скрытый город, воспроизведя определенную комбинацию движений: например, бросившись на линию огня ледяной пушки. По всей игре можно было найти таинственные знаки вортиконского алфавита. В секретных областях игроки могли найти ключ к расшифровке.

Парни были настолько полны энтузиазма, что решили сделать превью своих будущих игр, которых тогда еще не существовало. Они описали другие части Commander Keen, а также новую игру, основанную на персонажах и элементах развивающегося мира Кармака из Dungeons & Dragons. «The Fight for Justice, – писали они, – это совершенно новый подход к фэнтезийным играм. Вы начинаете не как слабак без провизии – вы начинаете как Квейк[60]60
  В оригинале Quake, в переводе с англ. – «дрожь». – Прим. пер.


[Закрыть], самый сильный, самый опасный человек на континенте. У вас будет молот-громовержец, кольцо регенерации и межпространственный артефакт… Все люди, которых вы встретите, будут иметь уникальные характеры, жизни и цели… The Fight for Justice будет лучшей игрой на PC».

Дом на озере был полон ощущения безграничных возможностей. И с каждым днем связь между Кармаком и Ромеро становилась все крепче. Они были похожи на двух теннисистов, которые многие годы без труда расправлялись с оппонентами, а теперь наконец получили шанс сыграть на равных. Ромеро помог Кармаку стать лучшим программистом. Кармак помог Ромеро стать лучшим дизайнером. Их объединяла общая страсть.

Это стало особенно ясно Кармаку в один из поздних вечеров в выходные. Он сидел в доме и работал за компьютером, когда снаружи сверкнула молния. Митси лениво свернулась калачиком на его мониторе, свесив лапы с экрана. Жар ее тела заставлял термочувствительный дисплей Кармака переливаться радужными цветами. Он аккуратно оттолкнул Митси от монитора, и она, шипя, убежала.

Начался страшный ливень. Озеро Кросс затопило окрестности, как в фильме ужасов. Вода поднялась так высоко, что лодку вынесло на крышу сарая. Длинные черные змеи-щитомордники скользили по палубе. Мост, ведущий к Лейкшор Драйв, был полностью размыт. Когда Джей попытался вечером вернуться в дом, попасть туда он так и не смог. Из-за шторма, как он выразился, со дна озера «всплыло все дерьмо». Он уехал пережидать ненастье.

Ромеро с другом приехали позже и увидели, что мост разнесло еще сильнее. Не было никакой возможности пересечь затопленное пространство на машине. А вода, вероятно, была полна аллигаторов и щитомордников, считавших новую территорию своей.

Вернувшись в дом, Кармак смирился с тем, что в этот вечер ему придется работать одному. После всех этих часов в одиночестве он начал ценить разнообразные таланты Ромеро, формировавшиеся годами во время создания его собственных игр для Apple II. Ромеро сочетал в себе навыки не только программиста, но и художника, дизайнера и бизнесмена. Вдобавок ко всему он знал толк в веселье. Ромеро не просто любил игры, в каком-то смысле он сам был игрой: ходячей, говорящей, пищащей, дергающейся человеческой видеоигрой, которая не позволяла ничему сбить себя с ног. Сродни персонажу игры, он всегда мог найти дополнительную жизнь.

В этот момент дверь за спиной Кармака распахнулась. Митси бросилась ему под ноги. Кармак обернулся и в свете молнии увидел Ромеро. Тот стоял в больших толстых очках, промокший насквозь до самой груди, но с широкой улыбкой на лице. Это был момент истины, момент настолько впечатляющий, что Кармак даже сохранил его в своей небольшой подборке сентиментальных воспоминаний. Этот момент никогда не выветрится из его памяти: та самая ночь, когда Ромеро пробирался через бурную реку, чтобы поработать.

14 декабря 1990 года во второй половине дня Скотт Миллер нажал кнопку на своем компьютере и загрузил условно-бесплатный эпизод Commander Keen: Marooned on Mars на первую BBS. За 30 долларов игроки могли приобрести два других эпизода, которые Скотт отправлял на дискетах в зиплоках. До Commander Keen Скотт зарабатывал на условно-бесплатных проектах около 7 тысяч долларов в месяц. К Рождеству выручка от новой игры приближалась к 30 тысячам.

Как говорил Скотт редакторам и управляющим BBS, завалившим его звонками, игра была «маленькой атомной бомбой». Никто не видел ничего подобного для PC – юмор, графика, сайдскроллинг и динамика как у Mario. «Всем внимание! – взывал один рецензент. – Это тот редкий случай, когда мы будем хвалить игру больше обычного». «Commander Keen устанавливает новый стандарт условно-бесплатных игр», – заявил другой. «Если вы ищете бодрящую, вылизанную и ультрасовременную аркадную игру на PC, – писал третий, – нет ничего лучше, чем Commander Keen от Apogee Software. Ничего». Игра была не просто на одном уровне с Nintendo, заключил он, она была лучше.

Фанаты не могли не согласиться. Они завалили Apogee хвалебными письмами и вопросами о следующих играх в серии Commander Keen. На основных BBS только и говорили, что об игре: трюках, секретах, стратегиях. Игроки молили помочь с расшифровкой вортиконского алфавита. Скотт был настолько загружен, что подключил к работе собственную маму и нанял себе первого личного сотрудника, подростка-программиста по имени Шон Грин. Они должны были помочь разобраться с делами. Когда Шон появился на рабочем месте в первое утро, его встретила мать Скотта в халате и с двумя беспроводными телефонами в руках. В ту секунду, когда она протянула ему одну из трубок, телефон начал звонить.

Ромеро, Кармак и остальные устроили огромную вечеринку в доме на озере в канун Нового года. Из магнитофона играли песни Принса. Дымился гриль. Ребята катались по озеру. Редко выпивавший Ромеро сделал в эту ночь особое исключение. Это был великий, но тяжелый год, который стоил ему жены и детей. Столкнувшись с выбором, он предпочел игровую жизнь семейной. Хотя он регулярно разговаривал со своими мальчиками и виделся с ними так часто, как только мог, теперь он жил с новой семьей: геймерами. И он хотел, чтобы эта ночь длилась вечно.

Он, Том и Джей напились на кухне белым вином и шампанским. Ромеро увидел, что Кармак стоит в углу один, трезвый.

– Ну же, Кармак, – пробормотал он, – выпей, что ты как маленький! Наступает 1991 год!

Обычно в таких ситуациях Кармаку хотелось раствориться в воздухе. Такого рода сцены – общение и развлечения – никогда не были его стихией. Он предпочел бы читать или программировать. Но вопреки тому, что могли подумать другие ребята, он не был бесчеловечным. Он тоже любил повеселиться, только по-своему. Он был в восторге от того, что работал на себя, делал игры, сотрудничал с людьми, которыми восхищался и уважал. Потребовалось лишь немного уговоров от Ромеро, чтобы заставить Кармака присоединиться к ним и выпить несколько бокалов шампанского. До этого он не пил с ребятами ничего крепче диетической колы. Чуть позже Ромеро увидел Кармака, прислонившегося к стене кухни.

– Эй, чувак, – сказал Ромеро. – Ты там захмелел? Ты уже набрался, Кармак?

– Я теряю контроль над своими способностями, – ответил Кармак. – М-м-м. – Затем он заковылял прочь. Ромеро посчитал забавным такой ответ, повторяя его всем, как робот, остаток ночи. Было приятно видеть расслабившегося Кармака.

Две недели спустя Джей пошел к почтовому ящику и вернулся, размахивая конвертом. Это был первый гонорар от Apogee. «Деньги на пиццу!» – сказали все хором, когда он вскрыл конверт. Чек был на десять с половиной тысяч долларов. Учитывая, что расходов практически не было, это была победа. При таких темпах они заработают более ста тысяч долларов за первый год, чего вполне достаточно для того, чтобы бросить дневную работу в Softdisk.

Эл Вековиус по-прежнему понятия не имел, что его сотрудники тайком разрабатывали Commander Keen, не говоря уже о том, что делалось все с помощью компьютеров компании. Дела у Gamer's Edge шли хорошо, и их последние игры, Catacomb II и Shadow Knights, вызвали восторг. У Softdisk было около трех тысяч подписчиков, которые платили 69 долларов и 96 центов в год, чтобы получать Gamer's Edge каждый месяц. Ребята знали, что Эл рассчитывал на них, и не были уверены, как он отреагирует на массовое увольнение.

Кармак и Ромеро ясно дали понять, что им все равно. В конце концов, это был их прорыв. Том, напротив, нервничал из-за увольнения. Он беспокоился о том, что Softdisk подаст в суд, разрушив их шансы на самостоятельное ведение дел, а также попытается насладиться плодами успеха Commander Keen. Ромеро беспокойство Холла только повеселило.

– Чувак, а что Эл будет делать, если подаст на тебя в суд? У тебя же, кроме херового дивана, и взять нечего, – сказал он, указывая на сломанный диван в гостиной. – Ну серьезно, блядь! Будто тебе есть что терять!

Джей также выразил беспокойство, призывая ребят поговорить с боссом как можно деликатнее.

– Не заставайте его врасплох, – просил он.

– Не волнуйся, – сказал Ромеро с присущим ему оптимизмом. – Все будет хорошо.

Однако подозрения Эла начали расти, когда один сотрудник упомянул что-то о ребятах из Gamer's Edge, втайне разрабатывающих собственные игры. Эл отправился разбираться к Кармаку, который, как он знал, совершенно не умел врать. Разговор с ним был похож на ввод вопросов в компьютер или сложение чисел на калькуляторе – ответ всегда получался верным.

– Признаю, – сказал Кармак. – Мы использовали ваши компьютеры. Мы писали свои игры, пока работали здесь.

Позже он и Ромеро сообщили новость: они собирались уйти, забрав с собой Адриана Кармака, их художника-стажера.

Элу показалось, будто он вошел в свой дом и обнаружил, что кто-то разбил окна и украл телевизор. Но он не стал вешать нос. Он тут же попытался взять ситуацию в свои руки.

– Слушайте, – сказал он, – давайте попробуем что-нибудь придумать. Давайте вместе займемся бизнесом! Давайте создадим новую компанию! Я вас поддержу. Вы, ребята, делайте любые игры, какие захотите, а я займусь их продажей. Мы поделим все поровну. И я не буду предпринимать против вас никаких юридических мер.

Предложение застало их врасплох. Они предполагали, что Большой Эл собирается подать на них в суд, а не финансировать их бизнес. А теперь у них появилась блестящая возможность. Все, чего они хотели, – работать на себя, но они не горели желанием разбираться в тонкостях налогообложения и продаж. Если Эл собирался за это взяться, то почему бы и нет? Они согласились.

Но когда Эл вернулся в офис Softdisk, он попал в разгар мятежа. Все сотрудники собрались вместе и требовали объяснений.

– Кармак и Ромеро вернулись с обеда и хвастались какой-то крутой особой сделкой, которую они заключили, – сказал один из сотрудников. – В чем дело? Эти шутники обманули компанию, использовали ее компьютеры, а теперь вы делите с ними новую компанию? Почему вы их поощряете?

– Потому что это прибыльно! – сказал Эл. – Потому что эти ребята хороши! Они собираются делать деньги для компании. Нас всех ждет успех.

Но никто на это не купился. Они поставили Элу ультиматум: уходят либо Ромеро и парни, либо тридцать остальных сотрудников. Эл глубоко вздохнул и вернулся в кабинет геймеров.

– Вы, ребята, пошли и рассказали всем об этом и наломали дров, – сказал он. – Вы хоть понимаете, что натворили?

– Ну, – ответил Кармак, – мы хотели быть честными.

– Да, но я мог бы лучше преподнести эту новость, – сказал он. – Я не могу себе позволить потерять сотрудников. Сделка отменяется.

После недель переговоров и угроз судебных исков было решено, что они заключат контракт с Softdisk на одну новую игру для Gamer's Edge каждые два месяца. Это деморализовало не только сотрудников Softdisk, но и Эла. Он видел, что, несмотря на свой талант, ребята из Gamer's Edge – простые пацаны, живущие по собственным правилам и способные на обман, когда это необходимо. Хуже всего было то, что они не чувствовали за собой вины. Они просто смеялись над ситуацией и ни во что не ставили людей, которые работали в Softdisk. Прежде чем Кармак ушел, Эл отвел его в сторону и спросил:

– Ты когда-нибудь думаешь о людях, которые тяжело вкалывали и поддерживали тебя?

Кармак слушал, но слова Эла пролетали мимо его ушей. Он смотрел в лицо прошлому, нереализованным возможностям, всем старым авторитетным фигурам, которые когда-либо стояли на его пути. Как всегда, он был слишком прямолинеен. «Мне на них наплевать, – вспоминает Эл ответ Кармака. – Я скорее вернусь готовить пиццу, чем останусь в этой дыре».

1 февраля 1991 года родилась id Software.

5
Веселее, чем сама жизнь

Ромеро сказал, что хочет призвать демонов. Или хотя бы понять, как это делается. В доме на озере было четыре часа утра. На полу валялись пустые банки газировки. Митси дремала у Кармака на мониторе. Воздух пропах пепперони. Ребята сидели в гостиной за большим импровизированным столом и играли в Dungeons & Dragons. После ухода из Softdisk у них стало больше времени на отдых, и они посвящали его игре в D &D. К тому моменту их кампания уже раскинулась на целый мир, который, как и любое произведение искусства, был отражением своих создателей. Это была не просто игра – это были их фантазии, надежды и мечты. Она имела огромное значение.

Сюжет получился глубоким и насыщенным, и благодарить за это стоило в первую очередь Кармака. В отличие от большинства Мастеров Подземелий, которые придумывали небольшие миры всего на несколько часов игры, Джон создал постоянную вселенную: игра всегда продолжалась с того же места, на котором остановилась в прошлый раз. Словно композитор, который несколько лет пишет одну и ту же оперу, Кармак дорабатывал ту же самую игру, которую начал писать еще в детстве, пока жил в Канзас-Сити. Часто ребята, ходя по ночам в уборную мимо комнаты Кармака, видели, как тот, сгорбившись, набрасывал новые детали игры.

Мир Кармака был шедеврален. Леса и магия, временные туннели и монстры – у Джона был список из пятидесяти страниц с перечнем предметов и персонажей. Среди них были, например, Квейк – воин, над головой которого летал волшебный Куб Адских Врат, чаша, дающая Конфеты Безумия («кто их съест, поедет крышей и начнет атаковать всех вокруг»), и могущественный меч Дайкатана. Кармак обожал создавать миры и предоставлять другим их исследовать. Он, как Мастер Подземелий, придумывал правила и описывал место действия; игроки сами решали, куда идти и что делать.

Их отряд назывался «Массовый спрос». Ромеро отыгрывал персонажа по имени Арманд Хаммер[61]61
  Арманд Хаммер (1898–1990) – американский предприниматель, миллиардер. – Прим. пер.


[Закрыть] – это был воин, который к тому же немного умел колдовать. Том был воином, которого звали Бадди[62]62
  С английского слово buddy может переводиться как «приятель», «дружище» и т. п. – Прим. пер.


[Закрыть], Джей – ловким вором по имени Риф, а Адриан – могучим воином Камнеломом. Этот отряд стал олицетворением самой id: с каждым приключением «Массовый спрос» становился все сильнее и известнее. Кармак говорил, что эта игра позволяла понять, каков человек на самом деле. В ту роковую ночь Джон Ромеро хотел заключить сделку с дьяволом.

В игре Кармака было два измерения: материальное, по которой путешествовал «Массовый спрос», и демоническое. Ромеро устал месяцами бродить по материальному измерению и, чтобы разнообразить игру, решил добыть себе Демоникрон – опасную и могущественную книгу заклинаний, с помощью которой искусные маги могли призывать демонов в материальное измерение. Кармак обратился к своим записям и сообщил, что если использовать Демоникрон с умом, то он может наделить отряд колоссальной силой, достаточной, чтобы прибрать к рукам все богатства мира. С его помощью, думал Ромеро, можно будет разжиться самым сильным оружием – таким, как Дайкатана. Но это был большой риск: если бы Демоникрон достался демону, зло поглотило бы мир целиком. Кармак не собирался менять правила и логику игры на ходу: если действия игрока приведут к уничтожению мира, их не получится обратить.

Ромеро с товарищами обсудили план действий. Адриан и Том колебались, но возбужденный и полный энтузиазма Джон снова их убедил.

– Ну давайте! – говорил он, – не можем же мы проиграть!

Они решили отправиться в чертог сверхъестественных тварей и отобрать у них Демоникрон. Кармак бросил кость, чтобы определить результат сражения, – «Массовый спрос» одержал победу, и Демоникрон теперь принадлежал им. Что с ним делать, они пока не придумали – голова была занята другими вещами. В земном измерении пора было ложиться спать, наутро их ждали другие игры – те, что разрабатывала id Software.

Придумывая название своей компании, ребята сократили Ideas from the Deep до двух букв – id, что означало «in demand» («пользующийся спросом»). Том к тому же заметил, что id – это бессознательная часть психики, которая инстинктивно гонится за удовольствиями. И действительно, в начале 1991 года их игры пользовались спросом и приносили людям удовольствие. В рейтингах условно-бесплатных программ Commander Keen была на первом месте – ни одна игра в истории не добиралась даже до первой десятки. Первые три игры серии приносили id по пятнадцать-двадцать тысяч долларов выручки в месяц. Этих денег хватало не только на пиццу, но и на новые компьютеры: ребята обставили дом на озере новенькими PC с процессорами Intel 386. У них уже был свой бизнес, при этом Кармаку было всего двадцать лет, а Ромеро – двадцать три.

Ромеро, Кармак и Адриан уволились из Softdisk в феврале. Том и Джей, несмотря на это, решили остаться. Том, как порядочный человек, принял решение не оставлять компанию на произвол судьбы и не уходить в id, пока ему не найдут замену. Джей, в свою очередь, считал своим долгом завершить начатое – нужно было, в частности, довести до релиза один важный продукт для Apple II. Еще какое-то время он, правда, оставался членом команды и играл вместе со всеми в D &D.

Ребята встречали весну 1991 года, наслаждаясь свободой. Да, им нужно было выполнить контрактные обязательства перед Softdisk, но они могли работать в комфортных условиях, расположившись в доме на озере. Кармак решил заняться доработкой своего графического движка; ему хотелось добавить к сайдскроллингу сложные визуальные эффекты, которые способствовали бы дополнительному погружению. Пока другие члены команды создавали игры, используя уже имеющиеся технологии, он методично занимался исследованиями.

Вдохновленные свободой и успехом Commander Keen, ребята приступили к созданию игр совершенно новых для себя жанров. В игре Rescue Rover мальчику нужно было спасти своего пса, которого похитили инопланетяне. Это была хитроумная головоломка, где в поисках собаки игрок перемещал зеркала так, чтобы отражать ими смертельные лучи вражеских роботов. Игра объединяла в себе то, что со временем стало визитной карточкой id, – юмор и насилие. Чем больше, тем лучше. На заставке был изображен виляющий хвостом песик, на совершенно счастливую морду которого было направлено сразу несколько зловещих инопланетных пушек.

Если Rescue Rover была полна черного юмора, то Dangerous Dave in the Haunted Mansion, разработка которой началась в марте, была куда мрачнее. В этой игре Ромеро решил поместить своего любимого персонажа в готическую обстановку. С помощью движка Commander Keen можно было заставить Дэйва выглядеть реалистичнее, и ребятам захотелось надеть на него охотничью шапочку и джинсы, посадить за руль пикапа, дать в руки дробовик и отправить зачищать от упырей и зомби полуразрушенный дом – на вид примерно такой же, какими был застроен Шривпорт.

Жутковатая атмосфера больше всех в команде полюбилась Адриану. Он был только рад перенести на экран все те картины истерзанных тел, которые он видел, пока работал в больнице. Он терпеть не мог Commander Keen, пусть никто в id об этом и не знал. Если уж делать игру для детей, думал он, то пусть она будет переполнена черным юмором, как «Шоу Рена и Стимпи» – популярный мультик тех времен. Dangerous Dave in the Haunted Mansion стала для него долгожданной отдушиной. Пока Том и Ромеро работали на своих компьютерах, Адриан втайне от них начал работу над, как он их называл, «анимациями смерти»: последовательностями из трех-четырех кадров, которые проигрывались, когда Дэйв погибал. В большинстве игр мертвые персонажи просто исчезали или, как Кин, улетали с экрана куда-то ввысь – по-видимому, в рай. Это была идея Тома, и Адриану она не нравилась.

Как-то уже глубокой ночью Ромеро нажал на кнопку и увидел одну из анимаций Адриана: зомби ударил Дэйва кулаком по лицу, и его глаза превратились в кровавое месиво. Ромеро чуть не задохнулся от хохота.

– Кровь! – загоготал он. – У нас в игре! Да это же охуительно!

Конечно, жестокие произведения искусства имеют долгую историю. Кровавость «Беовульфа» восхищала читателей уже более тысячи лет («чудище попусту // не тратило времени! // тут же воина // из сонных выхватив, // разъяло ярое, // хрустя костями, // плоть и остов // и кровь живую // впивало, глотая // теплое мясо»)[63]63
  Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о нибелунгах. Пер. В. Тихомирова, А. Корсуна, Ю. Корнеева. – М.: Художественная литература, 1975 (Библиотека всемирной литературы). – Прим. пер.


[Закрыть]. Дети играли в полицейских и грабителей, размахивали оружием и падали наземь, истекая воображаемой кровью. Юность ребят из id пришлась на восьмидесятые, когда самыми кассовыми фильмами были боевики: «Рэмбо», «Терминатор», «Смертельное оружие». До этого пальма первенства принадлежала хоррорам: «Техасская резня бензопилой», «Пятница, 13-е».

Насилие в видеоиграх тоже было не в новинку – даже Spacewar, первая компьютерная игра, основывалась на разрушении, – но вот анимированного насилия раньше точно не было. В прошлом игры были куда менее жестокими – не только потому, что не было нужных технологий, но и потому что разработчики намеренно избегали подобных тем. В 1976 году разразился скандал вокруг игры Death Race, где нужно было управлять машиной и переезжать на ней плоские мигающие фигурки. Сбитая фигурка кричала и превращалась в надгробие. Сам автомат был разрисован черепами и зловещими скелетами – совсем не похоже на Pong, самую популярную игру тех времен. Death Race оказалась под запретом – первый в истории подобный прецедент.

Мрачные работы Адриана были слишком хороши, чтобы от них отказаться. Он добавлял в игру все больше и больше жутких деталей – например, окровавленные куски плоти, которые отлетали от зомби, стоило его застрелить. Ромеро был только за, но представителям Softdisk увиденное не понравилось, и они настояли, чтобы ребята перерисовали все анимации – без крови.

– Может, когда-нибудь у нас появится возможность вставить в игру столько кровищи, сколько захочется, – сказал на это Адриан.

Кармак в это время тоже разрабатывал нечто доселе невиданное. Он хотел реализовать трехмерную графику – для него, как и для многих других высококлассных программистов, третье измерение было святым Граалем. По правде говоря, игры с такой графикой, в отличие от 3D-кино, не были по-настоящему трехмерными: они только создавали иллюзию пребывания в объемном пространстве. Подобные игры зачастую подавались от первого лица, чтобы игрок ощущал себя так, как будто находится в самом центре событий.

Кармак не знал, что вступил в погоню длиной несколько тысяч лет. Это была давняя мечта человечества – реалистичная, интерактивная виртуальная среда, создающая правдоподобный эффект присутствия. Некоторые предполагают, что это наш первобытный инстинкт. Рисунки, которые за пятнадцать тысяч лет до нашей эры появились на стенах пещеры Ласко на юге Франции, считаются одной из первых таких сред – созерцая эти изображения, жители пещеры будто погружались в другой мир.

В 1932 году в романе «О дивный новый мир» Олдос Хаксли описал кинотеатры будущего – ощущалки, где трехмерное изображение дополнялось обонятельными и тактильными ощущениями. В ощущалке, писал он, «возникли стереоскопические образы ‹…› ослепительно великолепные в своей вещественности – куда живее живого, реальнее реального»[64]64
  Хаксли О. О дивный новый мир. Пер. с англ. О. Сороки, В. Бабкова. СПб.: Амфора, 1999. – Прим. пер.


[Закрыть]. Подобный опыт в 1950 году отразил Рэй Брэдбери в рассказе «Вельд» – фактически там была описана первая комната виртуальной реальности. Внутри на стены могло проецироваться все, что только можно было себе представить, и когда проекция стала слишком реалистичной, у героев начались проблемы.

Вскоре специалисты стали пытаться проектировать настоящие среды, создающие эффект присутствия. В 1955 году голливудский кинодеятель Мортон Хейлиг описывал свое творение как «кинотеатр будущего», который «намного превзойдет ощущалки из „Дивного нового мира“ Хаксли». Его машина под названием «Сенсорама» объединяла в себе изображение, звук и запах городских пейзажей, и с ее помощью Хейлиг хотел создать намного более правдоподобную иллюзию, чем безвкусные 3D-фильмы того времени. Он ставил перед собой задачу создать симуляцию «настолько правдоподобную, чтобы наблюдатель физически почувствовал свое присутствие в том или ином месте».

Правдоподобная среда с эффектом присутствия – это, может, и роскошь для кино, но играм она жизненно необходима: без нее не достичь интерактивности, ключевой составляющей любой игры. Майрон Крюгер, компьютерный художник из Висконсинского университета, в свободное время занимался как раз интерактивными средами. В семидесятые он проводил эксперименты, похожие на «Вельд»: например, проецировал фотографии своих слушателей – даже удаленно – на гигантские пейзажи. «Эти среды, – писал он, – создают новый вид искусства, который зиждется на желании человека взаимодействовать с машиной в реальном времени… Это искусственная реальность, где художник обладает полным контролем причинно-следственных связей… Реакция на них и есть искусство». Один из проектов Крюгера назывался MAZE– его участники искали выход из лабиринта, изображение которого проецировалось на стены комнаты.