Текст книги "Вернуть себе удачу"

– Как ты меня нашел?

– Учитывая, что у нас с тобой есть общие знакомые, это не представлялось мне самой сложной частью операции.

Сэмми невольно фыркнула. Операции. Скажет тоже…

– Кроме того, – невозмутимо продолжал Коннор, – я не известил твое начальство о твоей маленькой ошибке. Неужели я не заслуживаю поощрения?

Так она и думала!

– Кажется, это шантаж, – подделываясь под его тон, известила Сэмми. – Кроме того, они мне не начальство. Я – свободный художник…

– Фотограф, ты хочешь сказать, – поправил он.

– Ну да, – кивнула Сэмми. – В общем, фрилансер.

– Неважно. Кристина выступает в данном случае как твой работодатель.

Сэмми сдалась:

– Ладно. Чего ты хочешь?

– Я тоже хочу огромную кружку какао, – с мальчишеской улыбкой возвестил Коннор. При взгляде на эту улыбку Сэмми начала таять.

В самом деле, неужели ей будет жалко для него какао? Вчера Коннор проявил изобретательность, помог ей выкрутиться из неловкой ситуации…

– Проходи, – кивнула она второй раз, – я только переоденусь.

– Можешь так и оставить. По-моему, ты выглядишь очаровательно.

Сэмми нахмурилась. А вот это уже лишнее. К чему ей подобные заигрывания? Это лишь будет мешать работе. К слову, неплохо было бы завершить эту самую работу еще до обеда. Не хотелось бы снова бросать Джейн одну так надолго…

* * *

Когда Сэмми вновь появилась на кухне, она застала Коннора в глубокой задумчивости: он изучал вид из окна.

Насколько Сэмми было известно, вид из окна позволял обозревать автомобильную стоянку, вывеску аптеки, кусок углового дома, в котором располагалась кофейня. Что там можно рассматривать столько времени?

Коннор обернулся, повернулся к Сэмми, и принялся рассматривать уже ее.

Сэмми уставилась на него с вызывающим видом. Да, это было не слишком похоже на шелковую сорочку, в которой она открыла ему дверь. На Сэмми были модные джинсы – грубые, потертые, порванные в нужных местах. Они искусно имитировали рабочую спецодежду. Но при этом джинсы потрясающе облегали задницу, а носки дорогих итальянских балеток еле выглядывали из-под них.

Поскольку на улице было прохладно, о чем недвусмысленно свидетельствовал градусник, Сэмми натянула хлопковый свитер с горлом, доходящим чуть ли не до самых ушей. Свитер был оранжевым и веселым. Черный фотоаппарат казался на его фоне громоздким аксессуаром. Картину довершал берет, который Сэмми нахлобучила на свои непослушные светлые волосы.

– Гм, – пробормотал Коннор.

– Ты что-то сказал? – осведомилась Сэмми.

– Интересно, куда подевалась вся женственность?

– Ночная рубашка больше не вернется на сцену, так и знай.

– Очень, очень жаль. Ты даже не представляешь, насколько твой маскарадно-рабочий костюм проигрывает тонкому шелку. Послушай, если тебе жалко сорочку, я могу купить их тебе с целый десяток…

Сэмми возмущенно перебила его:

– Послушай-ка, может, самое время настроиться на работу? Мне недосуг думать о твоем эстетическом удовольствии. Кристина нанимала меня не для этого. Как, по-твоему, я должна бегать по асфальту, скакать по газонам, сидеть на корточках, ловя выгодный ракурс – в шелковой сорочке?!

– Ладно, ладно, – примиряюще проговорил Коннор. – Дело превыше всего. Я понимаю.

И опять ему удалось повернуть ее последнюю фразу в свою пользу… Ну что за человек? Невозможный собеседник.

Никакими блинчиками уже и не пахло.

Ворча и ругаясь про себя (еще и завтраком его кормить!..), Сэмми поджарила яичницу, неравномерно распределила ее по хрустящим тостам. Чтобы не оказаться голодной уже через пару часов после выхода из дома, она присовокупила к сэндвичам с яйцом еще и бутерброды с ветчиной, и с сыром. Коннор жевал с большим аппетитом. Его кружка с какао опустела раньше, чем Сэмми положила перед ним на тарелку последний бутерброд.

– Огромное спасибо! – поблагодарил он.

– Надеюсь, теперь вопрос шантажа закрыт, – кисло сказала Сэмми, составляя тарелки в раковину.

– Разумеется. Конечно, я понимаю – чтобы пообедать у тебя, мне придется придумать что-нибудь новенькое…

– Только этого не хватало.

– Ты права. Шантаж – это занятие, недостойное мужчины. Лучше я приглашу тебя пообедать. И не забудь захватить фотоаппарат.

Сэмми обернулась. Действительно, фотоаппарат притулился на подоконнике, куда она вынуждена была его пристроить на время кормежки Коннора.

– Да уж. Если я его забуду, то сорву сроки в редакции. И Кристина постарается сделать так, чтобы мне уже не помогали ни завтраки, ни обеды…

– Куда поедем?

Сэмми рассеянно пожала плечами:

– Любой парк. Или сквер. Мне все равно. Главное, чтобы там были деревья. Может, водоем… Только мне нужно будет еще заглянуть на заправку. Кажется, бензин был на нуле…

– Зачем тебе бензин? – искренне удивился Коннор.

– Как зачем?

– Мы поедем на моей машине. Ты что же, думала, что я пришел к тебе пешком?

– С какой стати я должна ехать на твоей машине?

– С такой, что я не хочу выслеживать тебя по пробкам, обгонять или догонять. Поедем на моей. И хватит спорить, Сэмми. Мы теряем время.

С ней было не так-то просто сладить.

– Сейчас я поддамся на твои уговоры, – прищурилась Сэмми, – и ты будешь всю дорогу изводить меня своими разрушающими мозг шуточками? А потом мне придется брать такси, когда ты поскачешь по своим делам?

– Сэмми, я тебя отвезу, черт дери, – Коннор тоже начал терять терпение.

Она махнула рукой. Они уже почти все утро потратили на препирательства.

– Ладно.

– Давно бы так.

– Не подумай, будто ты взял надо мной верх, – предупредила она. – Ясно? Мне просто стало жаль времени…

Глава 5

Сэмми повезло: они еще успели застать хороший дневной свет. До обеда было еще много времени. Они с Коннором не захотели изобретать велосипед, заехав в ближайший парк. Сэмми отыскала умеренно чистую скамейку. Напротив скамейки находилась «альпийская горка».

– А полный рост не подойдет? – уточнил Коннор.

Сэмми свирепо взглянула на него:

– Значит, так… Насколько я помню, твое мнение учитывалось вчера.

– Какое мнение?

– Твое. На разные темы. У тебя брали интервью, и брали его вчера. А теперь мне вовсе не нужно, чтобы ты говорил. Более того, мне даже неинтересно, что ты можешь сказать. Мне нужно, чтобы ты: первое – закрыл рот, второе – сел на скамейку, третье – улыбался.

Коннор захохотал:

– Ну и ну! Как только Кристина с тобой работает!

– Просто раньше мне еще не попадалось таких приглашенных звезд. Буквально полчаса – и съемка в студии готова. Для портрета в рубрику этого было вполне достаточно. Поэтому-то я и не стану фотографировать тебя в полный рост.

– В этот раз.

– Что?..

– Ну… в этот раз, вероятно, не будешь. А что ты скажешь по поводу фотосессии ню?

– Ты о чем? – Сэмми удивленно приподняла бровь.

– Представь: мы вдвоем, только ты и я… Студия, и я позирую тебе обнаженным на фоне черного шелка. Или коричневого бархата. Неважно, по ходу дела разберемся…

– Ты что, спятил?

– Сэмми, пожалуйста, выбирай выражения. Ты все-таки на работе.

– Вот как.

– Неужели тебе, как профессионалу, не интересно запечатлеть обнаженным мужчину в полном расцвете сил? Что-то вроде «живые боги современности».

Он смеялся над ней.

Однозначно, смеялся.

Сэмми машинально пробормотала:

– Почему же боги?

– Съемка в стиле Древней Греции. Мужчина, который роскошно сложен, должен вызывать у образованной девушки именно такие ассоциации.

– Мы сегодня будем фотографировать или нет? – сердито выпалила Сэмми. Она сняла крышку с объектива. – Немедленно садись на скамейку! Или…

– Или что?

– Или я за себя не отвечаю.

Коннор покачал головой:

– Ничего не выйдет, Сэмми. Допустим, я уже не нужен редакции. Им не будет меня жалко. Но ты-то! Ты должна до конца дня предоставить Кристине мой портрет. Портрет меня, целого и невредимого.

– Может, помолчишь минутку?

Сэмми взглянула на Коннора через объектив.

Такой невыносимый «клиент» ей еще не попадался.

И что это за нелепые предложения сфотографировать его без одежды?

Коннор, оседлавший скамейку, скрестил руки на груди, застыл с угрюмым выражением лица.

– Ну же, – умоляюще произнесла Сэмми, – улыбнись, пожалуйста. Не могу же я снимать тебя с таким выражением лица…

Его лицо мгновенно осветилось широкой улыбкой:

– Сэмми! Молодчина! Какой прогресс! Ты быстро делаешь поразительные успехи.

– О чем ты? Какие успехи?

– Ты уже просишь меня улыбаться. Я так и знал, что тебя будет радовать, когда у меня хорошее настроение.

– Прекрати, – прошипела Сэмми.

Лицо Коннора немедленно приняло прежнее угрюмое выражение.

Сэмми не выдержала. Едва не уронив камеру, она расхохоталась.

– Вот, так гораздо лучше, – с удовлетворением произнес Коннор.

– Я все понимаю, – смеялась Сэмми, – но почему ты так уверен, будто я захочу фотографировать тебя голым?

– Неужели ты еще не представляла себе меня без одежды?

– Даже не думала!

– Печально. Очень печально, – Коннор вздохнул, – оказывается, я не интересую тебя ни как мужчина, ни как объект для фотосъемки. Представляешь, как выгодно ты могла бы продать мои изображения? Даже известные бизнес-журналы загорелись бы желанием их напечатать. Владелец проектов в Интернете предстает перед нами в неожиданном свете!.. Самый выгодный жених года без прикрас. Но… Увы. Кажется, я тебя не заинтересовал? Какой удар по моему мужскому эго. Я потеряю веру в себя, я разочаруюсь в жизни… Я уже начинаю терять уверенность.

– Неужели? – скептически хмыкнула Сэмми.

– Но это печальная правда. Оказывается, я никуда не гожусь ни как мужчина, ни как бизнесмен. Мой проект погрязнет в долгах и бесперспективных решениях, ты оставишь несколько сотен человек без работы, они не смогут выплачивать свои кредиты и потеряют крышу над головой…

– И все это произойдет из-за меня!

– И все это произойдет из-за тебя, Сэмми, – подтвердил Коннор, – а ведь это – твоя профессия! Слушай, если я закажу тебе фотосессию, где предстану без одежды, и заплачу тебе большой гонорар, то ты согласишься?

– С какой стати? – возмутилась Сэмми.

– А очень большой гонорар?

– Нет. Еще чего не хватало!

Коннор поднялся со скамейки, подошел к ней, заглянул в лицо – сверху вниз.

– Подожди, я не понимаю. Я бизнесмен. Ты ведь фотограф, так?

– Разумеется.

– Ты фотографируешь людей за деньги? Делаешь им красивые фотографии, чтобы они могли любоваться собой?

– Конечно.

– И ты делаешь портфолио для начинающих моделей. Это необходимо, чтобы им предлагали работу.

– Да, – кивнула Сэмми. Она все еще не могла понять, к чему клонит Коннор.

– Если девушка закажет тебе для работы или для себя фотосъемку голышом, ты сделаешь это? Ведь так?

– Ну… да.

– И ты не отказываешься делать эротические фотосессии из-за моральных, этических или религиозных соображений?

– Нет, – тряхнула головой Сэмми.

– Отлично. На какой день мы арендуем фотостудию?

– Какую фотостудию?!

– Ты права. Мы можем провести съемку и у меня дома.

– Ты окончательно спятил, – убедилась Сэмми.

– По-моему, это у тебя какое-то предубеждение насчет меня.

– Вовсе нет.

– Тогда я хочу фотосессию. Назначай свою цену.

Сэмми раскрыла было рот для ответа…

Но внезапная мысль оказалась озорной и убедительной. Она заставила Сэмми передумать.

Похоже, Коннор слегка не в себе. Что ж, может, он и в самом деле псих. Недолго поехать крышей из-за быстрых денег и славы. Как он там сказал? Самый выгодный жених? Может быть. Неудивительно, что он с придурью.

– Четыре тысячи долларов.

– Согласен.

«Черт… Как быстро он согласился! Считает, что эта работа стоит того? Или ему абсолютно наплевать на деньги?»

– Я еще не посчитала расходы на студию, – коварно улыбнулась Сэмми.

– Это неважно. Главное, что ты согласилась.

Согласилась. Согласилась… Парень, да ты такой упертый, что проще согласиться, чем объяснять тебе, почему та или иная вещь невозможна!

Ну и пусть. День работы, зато сколько денег! Неужели до этого она не видела голых мужчин? Если не стесняется Коннор, то она-то почему должна терзаться стыдом или муками совести? Он получит потрясающие профессиональные снимки своей обнаженной тушки. Наверняка он крепко и хорошо сложен. А она получит уйму денег. Полетит в Милан. Или в Сингапур? Сэмми давно заслужила полноценный отпуск… А Коннор может вставить снимки своих трицепсов и рельефных бедер в рамочку. Пусть хоть по всему дому их развесит. И приходящие девушки будут восхищаться. Нарцисс.

– Раз уж мы выяснили все волнующие тебя детали, не сделаешь ли ты мне одолжение?

– Для тебя, Сэмми, все что угодно. – Коннор широко улыбнулся.

– Отлично. Будь добр, вернись на скамейку. А то солнце скоро уйдет. И Кристина будет очень, очень разочарована.

* * *

Кристина вовсе не оказалась разочарованной.

Наоборот, она почти сразу же ответила Сэмми на письмо с целым архивом фотографий Коннора.

Она написала, что эта серия фотографий на редкость удачна.

Что «Герой дня» получился в меру обаятельным, в меру загадочным. Сэмми еще раз просмотрела избранные фотографии. Да, их странный диалог оставил своеобразный отпечаток на лице Коннора. Он словно бросал вызов, при этом не настаивал, что эту загадку обязательно нужно отгадывать…

Сэмми перевели гонорар из журнала. Он оказался чуть больше обычного. Она расценила это как «повышение». Повышение своих ставок в журнале.

Нужно было как-то отметить это событие с Джейн.

Отложив телефон, на экране которого до сих пор высвечивалось сообщение с информацией из банка, Сэмми прошла в гостиную.

Гостиная уже стала привычным местом обитания для Сэмми. Она устраивалась там с миской чипсов или фруктов, включала телевизор и принималась щелкать пультом по всем каналам подряд.

Но чаще она предпочитала проводить время с книгой. Возле дивана скопилась уже целая стопка книг, не знакомых Сэмми. Должно быть, это были прочитанные Джейн книги. И стопка постоянно пополнялась.

На этот раз Джейн трудилась над Норой Робертс и вазочкой с фундуком. Фундук был трех видов: натуральным, обжаренным, облитым шоколадом…

– Читаешь? – Сэмми начала издалека.

Джейн подняла голову. Ее взгляд нельзя было назвать слишком уж доброжелательным.

– Читаю, – ядовито ответила она. – Правда, не похоже, будто я у тебя в гостях занимаюсь разведением кактусов?

– Ну прости. Прости. Ты же знаешь…

Джейн кивнула:

– Знаю. Я все знаю. Сначала ты ездила на работу в редакцию, потом снимала стресс джином, потом у тебя была съемка на пленере, ну а затем тебе потребовалось обработать получившиеся фото. Это не считая обработки других заказов, переписки с дизайнерами и редакторами, кроме того…

– Прости! – взмолилась Сэмми. – Слушай, я клянусь: в следующий раз, когда ты надумаешь приехать…

– Когда я надумаю приехать, – эхом отозвалась Джейн, иронически вздернув левую бровь.

– Да! Когда ты надумаешь приехать, я тоже возьму отпуск. Честное слово. Мы проведем его рядом, как два пальца, указательный и безымянный…

– Сэмми! Не вешай мне на уши отборную китайскую лапшу. Тебе не у кого брать отпуск. Ты – фрилансер. Не у кого, кроме как у самой себя. А себе ты полноценный отдых не дашь. Ты же, как робот. Как заведенная машинка. Кто тебя научил, что нужно жить именно так? Каждый имеет право на передышку.

– И я им воспользуюсь.

Джейн ласково покачала головой:

– Увы. Это уже не в первый раз. И на следующий год у тебя будут фотосессии, которые никто не сделает лучше, чем ты. Будут свадьбы, заказчики, которым нельзя отказать.

– Джейн…

– Да я не обижаюсь, – махнула рукой та, – наоборот, пользуюсь подвернувшейся возможностью. Когда еще мне удастся всласть почитать? Холодильник забит битком, до него рукой подать, до дивана – тоже, никто не пристает со всякими глупостями… Не поверишь, я тут Агату Кристи в памяти освежила, и даже Драйзера, а на повестке дня – Вайсбергер.

– Это что такое? – с недоумением поинтересовалась Сэмми.

– Это – модная писательница. Красочно описывает мир столь любимых тобою глянцевых журналов. Сама ты все равно никогда не расскажешь, так что…

– Кажется, ты все-таки обижаешься. Что мне сделать? Ну скажи, что? По магазинам мы уже прошвырнулись, коктейли пили, на маникюр выбирались…

Джейн от удивления даже отложила книгу:

– Что, правда? Сделаешь то, что я скажу?

Сэмми кивнула с утомленным видом:

– Только пусть это будет не мужской стриптиз.

– А как насчет свидания вчетвером?

– Ты о Фреде с Клайвом? Я давным-давно о них забыла. Судя по тому, что парень у тебя есть, а меня никто из них не заинтересовал, мы только зря потратим время. Но так и быть, валяй.

После Коннора любые свидания казались Сэмми довольно безобидными. Что-то вроде пикника в песочнице с приятелями по двору.

– Нет. Это не годится. Когда я придумаю, сразу тебе сообщу.

Сэмми обреченно подытожила:

– Значит, моя психика вряд ли перенесет твою грандиозную задумку.

* * *

Джейн думала до ужина и сообщила: они пойдут в оперу.

Услышав это, Сэмми невольно скривилась.

– Ты только подумай, – уговаривала Джейн, – мы сможем надеть самые красивые платья, украшения, встанем на высокие каблуки.

– Можно подумать, тебе некуда их надеть…

– Ну, в муниципальном транспорте не слишком-то будешь все это носить.

– Особенно украшения, – проворчала Сэмми, которая в целом признавала правоту доводов подруги.

– И мы даже можем заказать лимузин!.. Когда еще будет случай покататься по городу в роскошной машине? Будем ехать вдоль побережья…

– Вот выйдешь замуж, тогда покатаешься.

– Ты обещала.

– Ладно. Белый или черный?

– Розовый.

– Джейн! Кажется, ты все-таки издеваешься. Главное, чтобы меня не заметил кто-нибудь из знакомых.

– Очень уж ты стеснительная. Не похоже на тебя…

– Похоже, похоже. Ладно, давай что-нибудь выберем.

– Выберем? Что?

– Ну, теперь, я так понимаю, придется подбирать платье, которое будет сочетаться с розовым цветом лимузина.

– А тут и думать нечего, – авторитетно заявила Джейн, – ты можешь надеть золотое, а я выберу серебряное.

Сэмми схватилась за голову и возмущенно простонала:

– В худших традициях звезд третьего эшелона с глянцевых обложек!..

* * *

Но Сэмми повезло.

Единственный лимузин, свободный на нужные им часы, оказался с затемненными стеклами.

Таким образом, ни по дороге в оперу, ни обратно, никто не мог их заметить, узнать, заглянуть к ним в салон.

Опера оказалась не из самых скучных. Сэмми подозревала, что Джейн все-таки преследовала своей целью не насладиться оперными голосами, а отомстить подруге. Сама она гораздо охотнее отправилась бы на балет. На худой конец, можно было бы и мюзикл посмотреть. А пришлось три часа внимать оперному пению…

Зато в антракте Джейн таскала Сэмми туда-сюда по вестибюлю. Одетые в золотую и серебряную ткани, вышагивающие на шпильках-ходулях, девушки привлекали к себе внимание. Но несколько попыток знакомства с ними Сэмми пресекла в самом их начале.

– Я смотрю, ты не меняешься, – заметила Джейн, – чем тебя не устраивает местный контингент?

– Будут с утра до ночи мучить меня ариями! Я этого не переживу.

– Да уж конечно – это тебе не кантри! Все, я умываю руки в своих попытках устроить твою личную жизнь.

– Вряд ли такие попытки смогут сильно повлиять на ситуацию. Куда поедем ужинать?

– На твое усмотрение.

– Что ж… В данный момент меня поддерживает на плаву только мысль о настоящем тирамису.

– И паста с баклажанами! Заметано. Отправляемся в итальянский ресторан. Да здравствуют итальянцы! Иногда ты все-таки подаешь стоящие идеи…

* * *

Любимая студия Сэмми неожиданно закрылась на ремонт. Сэмми перерыла весь Интернет в поисках подходящей фотостудии. И все ее не устраивало. Либо цена аренды была непомерно высока, либо туда было очень неудобно добираться. Некоторые фотографии, призванные отображать планировку и оборудование студии, Сэмми категорически не нравились.

Наконец, она нашла студию с четырьмя разными залами. Ознакомившись с почасовым прейскурантом на аренду, Сэмми поморщилась… впрочем, какая разница? Платить все равно придется Коннору. Пусть раскошеливается. Ее не должны волновать такие мелочи.

Зато ее волновали другие мелочи. Коннор выкроил окно в своем уплотнившемся рабочем графике. Но на это время студия была занята.

Сэмми звонила администратору студии каждый час. Все было бесполезно. Заявку на бронирование не отменяли. В тот день, когда могли встретиться и Сэмми, и Коннор, студия была свободна только около одиннадцати вечера.

Сэмми набрала номер Коннора. Слушая отрывистые гудки, она удивлялась: откуда это дурацкое, неприятное ощущение? Она что, волнуется? Что за глупости? Еще не хватало, чтобы у нее начали потеть ладони. С какой стати ей волноваться перед общением с ним?

Нужно быть как можно более непринужденной. Раскованной, даже дерзкой. Пусть видит, что ее не цепляют все его штучки и шуточки. Он сам выбрал стиль общения. Пусть теперь не жалуется.

– Сэмми?

Она выдохнула. Надо же. Оказывается, все это время она сдерживала дыхание, набрав воздуха в грудь…

– Добрый день, Коннор.

– Как дела? Как настроение? Я надеюсь, что у тебя хорошие новости.

– Боюсь, что не слишком. Студия, которая подходит нам оптимально, почти все время занята. Черт, никогда бы не подумала, что в Окленде могут быть проблемы с фотостудиями.

– Наверняка с хорошими фотографами тоже имеются проблемы.

– Что ты имеешь в виду?

Коннор засмеялся:

– Как обычно. Людей в профессии – уйма, а вот профессионалов среди них можно пересчитать по пальцам…

– Неважно, – сердито произнесла Джейн, раздосадованная тем, что Коннор ее задерживает, – в общем, либо мы соглашаемся на одиннадцать часов, либо это время отдают другому клиенту.

– Одиннадцать? Я…

– Вечера, – со значением подчеркнула Сэмми, – речь идет об одиннадцати часах вечера.

– Что ж, мне это подходит, думаю.

– Что?..

Она ожидала возмущения, удивления, но только не мгновенного согласия.

Он начинает раздражать ее своей непредсказуемостью.

– Хорошо, – ледяным тоном сказала Сэмми, – я позвоню в студию и подтвержу наше согласие. Я вышлю тебе по факсу подтверждение о времени съемки…

– Не нужно. Я поверю тебе на слово.

– Не нужно верить мне на слово. У тебя должно быть письменное подтверждение на руках. Оно же – напоминание о месте, времени и так далее. Не хочу явиться в студию готовой к работе и обнаружить, что ты совсем закопался в своих проектах и забыл о фотосессии.

– О таком не забывают, Сэмми, – серьезно заверил Коннор. – Я буду там. Впрочем, пришли мне факс, если так ты будешь чувствовать себя более спокойно.

– Отлично. Разумеется. Договорились.

И Сэмми торопливо нажала кнопку отбоя.

Она густо покраснела от той мысли, что неожиданно пришла ей в голову. Кто его знает, этого Коннора, с него станется спросить: хочет ли она, чтобы он побрился там?.. Подобных пошлостей от него она точно не перенесет.

* * *

В день съемки Сэмми девять часов подряд проработала на компьютере, обрабатывая снимки с детской фотосессии. Родители хотели устроить модельную карьеру своей семилетней дочери. Девочка и впрямь была очаровательна. Густые черные волосы, гладкие, как шелк. Голубые глаза. Ненакрашенные губки были чересчур яркими для столь нежного возраста. Сэмми с удовольствием и фотографировала, и обрабатывала получившиеся снимки будущей модели. Назойливой мухой роилась в голове одна мысль. Что, если девочка начнет делать успехи, снимаясь в рекламе? А потом она вырастет, но вот рост подкачает… Какое это будет крушение надежд. Самой Сэмми даже не удалось поработать в качестве модели или манекенщицы. Но она судила по себе: такое надолго выбило бы ее из колеи…

Собравшись, она заставила себя выкинуть из головы все эти беспокойные мысли. В конце концов, зачем ей волноваться о том, что еще даже не случилось? Произойдет это или останется на уровне воображения – в любом случае, это случится не с Сэмми. Отправив пару готовых снимков родителям, чтобы они ознакомились с результатом, Сэмми прилегла на диван. Она хотела, чтобы отдохнули глаза. У нее было еще несколько часов, чтобы перекусить, принять душ, переодеться во что-нибудь удобное, рабочее, но симпатичное.

Сэмми сама не заметила, как провалилась в сон. Этому не помешал даже твердый уголок книжной обложки, который торчал из-под подушки. Вероятно, Джейн сунула книгу туда и забыла забрать. Но Сэмми уже ничего не чувствовала…

* * *

Она даже не завела будильник. Потом вскочила, как подстреленная. Ни чая, ни кофе, ни горячих бутербродов. Душ остался мечтой. Сэмми опрометью помчалась в спальню, открыла дверцы шкафа и схватила первое, что попалось под руку…

Ей повезло хотя бы с тем, что быстро нашлось место на парковке рядом со студией. Включив сигнализацию на машине, она отыскала нужную дверь и надавила кнопку звонка.

Ей открыл администратор.

– Добрый вечер!

– Добрый! Сэмми Саймонс, у меня запись на двадцать три часа, – скороговоркой выпалила она.

Администратор кивнул, но вид у него был немного удивленный.

– В зал, который вы бронировали, уже прошли. Он сказал, что ждет именно вас.

«Отлично! – пронеслось в голове у Сэмми. – Я продолжаю зарекомендовывать себя, как девушка, которая всегда опаздывает».

– Проходите, пожалуйста. Куртку можно повесить вот сюда. У нас бахилы. Держите. Нужно надеть.

Сэмми терпеть не могла бахилы. Но не переобуваться же?

Она послушно взяла из рук администратора синие полиэтиленовые пленочки.

– С вами уже расплатились?

– Да, – кивнул администратор, – все в полном порядке. У вас была заявка на два часа, насколько я помню. После вас будет еще один клиент, так что постарайтесь уложиться.

– Конечно. Разумеется.

Сэмми подошла к двери нужного ей зала.

– Вам нужно помогать с установкой света? – администратор следовал за ней по пятам.

– Нет, спасибо.

– Не слишком усердствуйте с оборудованием, – улыбнулся он, и Сэмми пришлось улыбнуться в ответ.

Только сейчас она ощутила, насколько была напряжена.

Этот заказ… Что в нем такого? Да, девушки чаще заказывают эротические фотосессии. Даже не эротические – просто обнаженная натура.

Кто сказал, что мужчина не имеет права запечатлеть свое тренированное тело подобным образом? Хоть для потомства, хоть для обожающей мамаши, хоть для украшения кабинета. Почему она так дергается, так нервничает? Это не идет ей на пользу.

Почему она хочет очутиться как можно дальше отсюда?

Она что, боится? Боится увидеть Коннора без одежды?

Или же просто: она его боится.

Чушь!

Сэмми гордо вздернула нос, дернула ручку двери.

Открыла, переступила порог, закрыла.

Дверь надежно отрезала ее от всего остального мира, от коридора фотостудии, от назойливого администратора. Сэмми была наедине с помещением без окон, с кучей аппаратуры, с рулонами фонов, с зеркалом на импровизированном гримировальном столике…

Впрочем, нет. Конечно, не одна.

Прямо на полу, у самых рулонов фонов, небрежно подстелив какую-то тряпку (издалека Сэмми не было видно, действительно ли это тряпка, или же бархат, или даже меховая шкура), вальяжно лежал Коннор. Появление Сэмми не прошло для него незамеченным. Он улыбался.

Сэмми втянула в себя воздух…

А потом шумно выдохнула.

Вопреки всем своим обещаниям и угрозам, Коннор не был полностью обнаженным. Его тело – действительно, прекрасно сложенное, загорелое, рельефное – делила напополам темная полоска тугих плавок.

Сэмми поставила фотоаппарат возле зеркала.

– Привет.

– Ты опоздала, – заметил Коннор.

Отлично. Мы можем общаться. Мы разговариваем, и у меня даже не дрожат руки. Черт, ведь совершенно нет повода так волноваться! Хватит переживать обо всякой ерунде. Он даже не удосужился до конца раздеться. Ха! Наверняка он сам побаивается! Брал ее на понт. Пугал полной наготой. Что ж, это его личные трудности. Гонорар она потребует в полной мере. А он получит свое фото – как будто пляжные снимки…

– Я не знала, что у нас намечены съемки для каталога плавок.

– Очень смешно. Я просто не хотел замерзнуть до смерти.

В помещении действительно было нежарко…

Но Сэмми не купилась на эту жалкую отговорку:

– Закутался бы в шкуру, раз так боишься простудиться, – фыркнула она.

– Это деним. Мне показалось, темно-синий будет отличным фоном.

– Дело твое.

– А что скажешь ты? Как художник?

– Ничего, – заверила Сэмми, – желание клиента для нас – это закон.

В глазах Коннора зажегся ехидный, издевательский огонек.

– Как удачно ты это сказала. Как я вовремя это услышал…

– О чем ты? – насторожилась Сэмми.

– Да так… Может, будешь приступать к работе? Причесывать меня не требуется. Гримировать, вроде как, тем более нет нужды… Если я правильно понял того коротышку-администратора, мы с тобой ограничены во времени.

Сэмми выбрала на фотоаппарате нужный режим. Дрожь в руках окончательно улеглась. Словесная баталия, как ни странно, вернула ей уверенность в себе.

– Признавайся, на самом деле ты не собирался позировать мне обнаженным?

– Думаешь?

– Я уже почти уверена в этом. Ты просто хотел, чтобы твои снимки сделал талантливый профессионал.

– Если я сниму с себя плавки, ты переменишь свое мнение?

– Разве у меня останется выбор? – шутливо ответила Сэмми.

Но внутри что-то екнуло. Она не могла представить, что вот здесь, сию минуту, Коннор действительно разденется до конца.

Черт, почему это так смущает ее? Это не должно ее смущать. Но смущает. И одновременно выводит из себя. Скоро она начнет злиться – на себя, а не на Коннора. Разве она – старшеклассница или ученица первых курсов колледжа, чтобы приходить в смятение от красивого мужского тела?

– Поднимись, – велела она.

– Зачем?

– Затем, что мне нужны разные ракурсы. Что, по-твоему, я должна делать тут два часа? Запечатлеть твой нос в самых разных видах?

– Справедливое замечание, – Коннор поднялся на ноги. – А какие ракурсы тебе интересны?

– Те, которые хорошо выходят на фотографиях, – огрызнулась Сэмми и посмотрела на Коннора через объектив.

Да.

Парень действительно неплохо смотрится.

Ему бы в модели пойти. Рекламировать джинсы и мужской парфюм. Правда, Коннор очень быстро заскучает. С его-то въедливым умом.

– Мне нужно попробовать все ракурсы. Поворачивайся спиной, боком. Вполоборота. В три четверти… Только не спеши.

Коннор принялся медленно поворачиваться.

– Можешь присесть на корточки. Или сесть на стул. Вон там, в углу, кажется, табурет. В общем, ты тоже как-то проявляй фантазию. Неужели я должна додумывать позы за тебя? Садись, вставай, как тебе больше нравится. Можешь попробовать сменить выражение лица. Оно у тебя такое, словно ты наглотался уксуса.

– Вовсе нет. Я просто оказался заперт в одном помещении с Сэмми Саймонс. А она вовсю источает желчь…

– Тоже мне, какая изнеженность, – пробормотала Сэмми, щелкая вспышкой.

– Зато мне понравилась твоя мысль о позах, – сообщил Коннор и улыбнулся. От всей души.

Сэмми резко выпрямилась.

С какой стати она должна терпеть оскорбления? Неужели Коннор думает, будто то, что он собирается щедро заплатить ей, дает повод для пошлостей? Это ведь то, что она думает, не правда ли?

Когда он оставит в покое свои намеки… на секс? Да-да, на секс.