Текст книги "Семь дней Мартина"

– А я бы охотно послушал стихи в свою честь, – возразил волк, – Это такая редкость.

– Побольше с поэтами общайся, будут тебе оды, поэмы, стихи и даже эпитафии.

– Я пробовал общаться, но они меня боятся и думают во время встречи о чем угодно, только не о возвышенном.

– Это потому, что ты к ним с пустыми руками приходишь, – пояснил Мартин. – Вот принесешь им пойманного зайца или оленя, что намного лучше, так о тебе не только оду, они оперу на пару с композиторами создадут!

Он заглянул в окно ближнего дома. Пол и стены все из того же кирпича, из него же некое подобие лежака, плюс полное отсутствие какой либо деревянной мебели. А вот потолок, наоборот, полностью состоял из настоящих досок, идеально подогнанных друг к другу и не имеющих ни малейшего зазора.

Наличие настоящего дерева в пустыне еще более утвердило Мартина в мысли о том, что без вмешательства пришельцев в истории с Нагати не обошлось. Следов растительности здесь нет, и присутствие среди голой пустыни досок ничем иным не объяснить, если только строители не катили бревна сюда от самых лесов.

– Мартин, взгляни-ка вон туда. Как, по-твоему, что это? Ни разу с такой штукой не сталкивался, – признался волк.

– Где? – Мартин посмотрел в указанном направлении и увидел непонятно для чего висящую под самым потолком коробочку. – Ну, это легко исправить: достану ее – и сталкивайся с ней в свое удовольствие.

Он на цыпочках вошел в дом, проверяя, крепкие ли полы: каменная кладка может быть фикцией, обманом для того чтобы любопытный человек вошел в дом и провалился в глубокую яму с выставленными кольями.

Полы не рухнули, даже не шевельнулись, и Мартин сделал новый шаг.

Непонятная коробочка оказалась сделанной из материала, напоминающего тот, что использовали пришельцы в лаборатории. Тонкий черный проводок выходил из задней части коробочки и крепился к вытягивающемуся металлическому штырьку. Сама коробочка держалась на вбитой в кирпич изогнутой железке и вращалась на ней в разные стороны. Мартин подергал коробочку туда-сюда, и что-то в ней приятно пожужжало. Он осторожно разболтал и выдернул железку из кирпича. Вытащить сам кирпич, к удивлению Мартина, оказалось не под силу: стены покачнулись – или ему так показалось от усиливающейся жары. Но на всякий случай он поторопился выйти: не хотелось оказаться под завалом из тяжелых досок и кирпичей.

Крестьяне столпились вокруг него. Мартин протянул им коробочку, и она пошла по рукам. Каждый внимательно рассматривал ее и вглядывался в стеклышко, надеясь увидеть внутри коробочки что-нибудь необычное. Но там виднелось еще одно стеклышко меньшего размера в обрамлении толстого черного кольца, а за вторым стеклышком царила непроглядная тьма.

– Ерунда какая-то! – вынес вердикт один из крестьян. – Бесполезная штука в хозяйстве. Детям поиграть, не больше.

– Вероятнее всего, – согласился Мартин. – Но что делать детской игрушке под самым потолком?

Державший коробочку мужик неожиданно для всех вскрикнул и выронил ее из рук. Коробочка упала на песок и перевернулась на бок. Крестьянин отскочил и, указывая на нее пальцем, посмотрел на Мартина испуганными глазами.

– Она засветилась!

– Где? – Мартин поднял коробочку и вздрогнул: на торцевой стороне, недалеко от стеклышка, ярко горела светло-красная лампочка.

– Без Григория не разберемся, – заметил волк.

Мартин смотрел точно в стеклышко и заметил, что второе, меньшее стекло одновременно ушло вглубь коробочки и как-то увеличилось в размерах.

– Что же это за штука? – растерянно проговорил он. Красный огонек вызывал из темных глубин души панический страх. Тишина из спокойной внезапно превратилась в зловещую, и Мартин, с трудом сдержавшись, чтобы не задрожать от нахлынувшего ужаса, потребовал у зеркальца: – Вызывай мага!

Крестьяне без особого восторга отнеслись к тому, что Мартин периодически болтает с собственным отражением, но ничего против не высказали, опасаясь острых зубов волка.

– Как, опять Григория?! – неожиданно возмутилось зеркальце. Плоская физиономия выражала полное недоумение однообразием вызываемых собеседников. – Мартин, у тебя большие проблемы с приобретением друзей. В моей памяти могут храниться тысячи имен, а ты используешь всего одно. Хочешь, я включу для тебя службу зазеркальных знакомств? Познакомишься с чудной девушкой, устроишь с ней роскошную встречу…

«Так вот почему Яга отдала зеркальце с такой радостью! – догадался Мартин. – Лезет не в свое дело!»

– Я набираю номер случайной незнакомки! – услужливо заявило зеркальце. – Улыбнись и не смей мне отказывать! Иначе мага больше никогда не вызову!

– Слушай, зеркало, – потребовал Мартин, – избавь меня от сомнительных удовольствий. Сейчас не время для пустой болтовни.

– Да ну? – язвительно отпарировало зеркальце. – Как будто с магом вы ведете высокоинтеллектуальную беседу, сплошняком состоящую из гениальных фраз: «где найти живую воду» и «что новенького с поисками?». Мне за тебя обидно, честное слово! Молодость проходит, а ты еще ничего толком не видел.

– Да ну? – изумился Мартин. – А ты разве не в курсе, что я за неделю четверть мира облетел?

– Врешь! – зеркальная рожица подозрительно прищурилась.

Мартин перевернул зеркальце.

– Пустыню видишь?

– Вижу.

– Лес помнишь?

– Помню.

– Еще вопросы есть?

– Нет. Ладно, не врешь. Но я хочу сказать, что способно не только на вызов по необходимости, но и на общение по интересам. Скажем, обсуждение живописи для культурных людей или каляк-маляк для альтернативно культурных. Тем для разговоров много.

– Через неделю, – твердо сказал Мартин.

Плоская физиономия показала длинный язык и пропала. Появился порядком измученный изучением материалов маг.

– Григорий, отгадай загадку, – Мартин поднес к зеркальцу обнаруженную коробку. – Что такое светит огоньками, а внутри у нее что-то гудит и шевелится?

Маг вытаращил глаза.

– Я знаю, что это такое! – воскликнул он, перелистывая страницы и перебирая тетради. – Момент!

– Вы встречали такие штуки?

– Теоретически, – пробормотал маг. – Но теперь я абсолютно уверен, что к происходящему приложили руку пришельцы. Я заставлю Ор Лисса отыскать производителя… вот оно!… производителя телекамеры и выяснить, какой маньяк создал и закопал около деревни земляного червяка Нагати, даже если пришелец проклянет всё на свете.

– Как, как? – переспросил Мартин. – Телекамера? И для чего она?

– Для наблюдений.

– Вы хотите сказать, что за нами наблюдают? Прямо сейчас?

– Не исключено, – подтвердил маг. – Но главный вопрос состоит в том, кто и зачем это делает?

Раздался треск, гулко бабахнуло, и кирпичный дом, из которого Мартин вынес телекамеру, разлетелся на куски. Услышав грохот, маг застыл с открытым ртом.

– Бежим! – прокричал волк.

Обломки кирпичей посыпались на головы людей и волка острым градом.

– Вот черт! – Мартин прикрыл голову рубашкой, но помогало слабо. Осколки больно били по затылку, но Мартин радовался тому, что ни один крупный осколок не выбрал его голову в качестве места для посадки.

Песчаные фонтанчики возникали тут и там. Звук падения кирпичей напоминал шум дождя с крупными каплями, к которому добавился звон в ушах, появившийся после взрыва дома. Из-за него Мартин не расслышал, откуда донесся внезапно оборвавшийся вскрик.

«Приложило кого-то! – пронеслась мысль. – Только трупов мне сейчас и не хватало!»

Но секундная тишина снова сменилась громким воплем: крестьянин, которому сначала попало одним, а затем и вторым большим осколком по спине, на миг зажал себе рот – воспитание не позволяло ругаться при женщине – и вслух прозвучало малосодержательное, но пронзительное и более-менее культурное «А-а-а!!!».

Когда упали все осколки, Мартин выплюнул попавший в рот песок и приоткрыл глаза. Пыль рассеивалась, но толком еще ничего не было видно.

– Все живы? – выкрикнул он и тут же, отряхнув рукав, прижался к нему ртом, чтобы втянуть в себя чистых воздух: мелкая пыль попадала в рот и вызывала кучу неприятных ощущений, а воды, чтобы смыть пыль, у Мартина не было.

Он огляделся: волк, судя по всему, успел убежать. Везет зверюге: быстро бегает.

– Я жив, – отозвался кто-то из крестьян, – Насчет остальных не знаю.

– Я жив!

– Живой!

– А я – нет! – прокричал кто-то хриплым голосом. – Воды мне, а то совсем помру!

Кричавший закашлялся.

Мартин облегченно выдохнул: пусть не все прикрыли рот и нос, спасаясь от песка, зато убитых нет. И пусть счет все еще в пользу Нагати, но скоро прилетят ковры, и тогда приговоренные змеем к смерти люди распрощаются с коварным местом.

Пробирающий до самых костей объемный гулкий бас заставил Мартина позабыть о раздумьях.

– Вы не пожелали принести себя в жертву ради блага ближнего своего! – прогрохотал громогласный невидимка голосом, отдаленно напоминающим голос Определителя, – и теперь я, Палач, заставлю вас страдать за то, что вы пошли против разума и поддались слепому инстинкту самосохранения! Спасаясь, вы добровольно обрекли себя на жестокие мучения в знойной пустыне! Знайте же, отбросы общества, что за три дня дневная жара и ночной холод убьют самого крепкого из вас! Вы будете умолять меня сжалиться и вернуть вас в уютный домик в деревне, но ваши преступления не имеют оправдания! О, я вижу, что вам не под силу выслушивать правду о себе: вы ругаетесь и кидаетесь камнями, но меня невозможно ранить! Я безликий, я повсюду, я неуничтожим!!! Я могу обращаться к вам отсюда, – голос Палача раздался далеко справа, затем слева, – и отсюда! Где бы вы ни находились, мои обвинения наполнят ваши души невыносимой мукой!

– Ну, ты и зануда! – пробормотал Мартин.

– Только что вы видели взрыв, – гремел Палач, – я устроил его потому, что один из вас украл чужую собственность. В первый и последний раз я простил злодея, но имей в виду, воришка, что в следующий раз тебя похоронит под обломками! Не сметь ломать мое имущество! Не ломать, не бросать, не крушить, не трогать, не бить, и тогда я сделаю вам огромное одолжение. Да, презренные, вы не ослышались: возможно, кто-нибудь останется в живых. Скорее всего, я, справедливый и добрый Палач.

– Воды дай, изверг-невидимка! – потребовал Мартин. – Справедливый и добрый не даст погибнуть даже большим грешникам от банальной жажды.

– Так просто я ничего не даю, – строго сказал Палач. – Вы приговорены к смерти, и вода вам ни к чему.

– Сволочь ты, – буркнул крестьянин. – Ничем не лучше нас.

– На себя посмотри, трусливая тварь! Я на стороне Вселенского закона.

– Если он убивает невиновных, то это неправильный закон.

– А других у нас нет! Значит, эти законы правильны и полезны!

– И где там написано, что людей положено наказывать? – выкрикнул Мартин. – Наказание противоречит правам человека!

Палач замолчал.

– Так и быть, мелкие ничтожества, – сказал он после долгого раздумья. – Устроим соревнование. Я подскажу вам, где вода, но только для того, чтобы продлить вашу агонию. Вы будете получать то, что нужно для ее продления, если найдете ответы на мои вопросы!

– А не пошел бы ты в одно место, садист-убийца! – пожелал Мартин.

– Я – голос вашей спящей совести, а не убийца! Я следствие, а не причина! – гневно ответил Палач, – Я могу уйти куда угодно, даже в указанном направлении, но вы без меня не найдете воду и умрете в жестоких муках. Хотите сдохнуть от жажды?

– Проявись, трусливая сволочь, я набью твою говорилку!

– Обломись, чурбан неотесанный, моя говорилка не для тебя, – рявкнул Палач. – Хочешь подохнуть – подыхай, я мешать не буду. Но если вы отгадаете мои загадки, то получите предметы, которые помогут вам выжить какое-то время.

– А смысл, если мы все равно погибнем?

– Один из вас выживет, – возразил Палач. – А это больше, чем ничего, ты не находишь? Я даю вам шанс, но если хочешь, я замолчу, и вскоре вы почувствуете, что такое настоящая жажда в пустыне.

Крестьяне загомонили, обращаясь к Мартину: каким бы злым ни был Палач, но отыскать воду необходимо: солнце уже припекало, и в скором времени жажда одолеет всех. Мартин махнул рукой, соглашаясь: ему тоже хотелось пить. Крестьяне правы. Что будет дальше – неизвестно, а вот жара точно всех доконает.

– Значит, мы отгадываем загадку, и ты даешь нам воду? – спросил он.

– Нет, – ответил Палач, – вам придется отыскать ее самостоятельно. Правильная отгадка приведет вас к месту, где находится то, чем вы и отыщете воду.

– Ну, загнул…

– Слушайте!

Крестьяне навострили уши, заранее собираясь побежать туда, куда укажет ответ, но загадка прозвучала далеко не сразу. Как и догадывался Мартин, поначалу Палач прочитал двадцатиминутную нудную лекцию о глупости людей, и загадка прозвучала, когда крестьяне дошли до белого каления и были готовы взвыть от злости.

– Куда нырнет свистящая птица без крыльев и рта, там найдешь ты то, что в воде не тонет и в огне не горит, – объявил Палач. Мартин и крестьяне ждали продолжения, но наступила тишина.

– Это все? – на всякий случай переспросил Мартин. – Примитив.

– Да? – скептически заметил Палач. – А вот попробуй найти ответ в реальности, умник!

– И где мы отыщем эту птицу в пустыне Мертвецов? – не сдержался Мартин.

– Пошевели мозгами, коли они еще не засохли. Не все так просто, как ты думаешь, презренный недоросль!

– В воде не тонет, в огне не горит – но это же не вода! – воскликнул потрясенный крестьянин, моментально вспомнивший ответ на старую загадку. – Это лед! Откуда здесь лед?

– Над нами издеваются, – согласился Мартин. – А свистящая птица без крыльев – это стрела. И как ими искать? Выйти в чистое поле и выстрелить, куда глаза глядят? Так вода – не магнит, стрелу не притянет. Лучше сразу пойти на север – там льдов немерено. Но мы засохнем раньше, чем дойдем до места.

– Он точно издевается! – согласились крестьяне.

– Палач, – воскликнул Мартин, – мы не будем выполнять твои идиотские требования.

– У вас нет выбора, – раздался вкрадчивый голос. – После того, как загадка задана, вы не имеете права отлынивать от поисков.

– Да? И что ты нам сделаешь? Поставишь в угол в наказание?

Вместо ответа раздался треск. Между железными стержнями, располагавшимися на крышах, прошли разряды молний, и одна из них ударила в землю у ног Мартина. Задымились опаленные сапоги, Мартин озадаченно хмыкнул.

– Будем считать, что ты нас уговорил, – вполголоса заметил он. – Все на поиски птицы-инвалида, будь она неладна! Со льдом после разберемся.

Крестьяне разбрелись по городу, сердито бурча под нос нехорошие слова как относительно Палача, так и Мартина, благодаря которому они здесь очутились.

Мартин задумался о второй части загадки. Если Палач не обманывает, и обнаружить лед удастся с помощью выстрела из лука, значит, он находится недалеко отсюда, буквально на расстоянии выстрела. Но с какого места стрелять? И куда? Ведь стрелы никогда не летят одинаково: чуть что не так – и она пролетит на несколько метров дальше или ближе. Или ключ не в стрельбе, а в самой стреле?

– Не стойте на месте, – пригрозил Палач, – я больше не буду бить по обуви. Сразу по ногам!

– Слушай, анонимный инквизитор! – прорычал Мартин. – Зачем лапшу на уши вешаешь? В пустыне льда не бывает!

– А в пустыне бывают безликие голоса? – вопросом на вопрос ответил Палач. – Но ты отчасти прав: льда в пустыне не бывает. Днем. Но вы настолько медлительны и тугодумны, что отыщете воду глубокой ночью.

– Ты это о чем? – заволновался Мартин.

Неужели с приходом ночи здесь настолько падает температура, что даже вода замерзает?!

– Промедление смерти подобно, – коротко ответил Палач, подтверждая догадки Мартина. – Хотите жить – ищите. Хотите умереть – умирайте. Со вторым могу помочь: кого первого убить молнией?

– Мы успеем отыскать воду до наступления ночи! – не особо уверенно ответил Мартин. Палач глубокомысленно промолчал. Мартин достал зеркальце и обратился к магу. – Григорий, ты меня слышишь? Этот изверг прав?

– Нет, но вам от этого легче не станет, – послышался голос мага. – Я проверил: солнце в пустыне зайдет в восемь часов, а до прилета ковров осталось не более семи, так что вы не успеете замерзнуть. Но это полбеды: сейчас у вас начало дня, и я боюсь, что вы умрете от дневной жары. Уж я-то знаю, что такое полдень в пустыне.

– И что мне делать?

– Пока выполняешь задание, подыщи подходящий домик. Чем он больше, тем дольше сохранится в нем утренняя прохлада. Если что – переждете жару там.

– Нам придется найти воду как можно скорее, – Мартин посмотрел на покашливающего крестьянина. – Они долго не протянут, да и у меня горло пересохло.

– По моим данным, там воды нет, – заметил Григорий, – так что Палач недоговаривает. Похоже, это еще одна загадка, на которую ты должен дать ответ. Может быть, воду перебросят сюда с помощью такой же штуки, которая была внутри Нагати? Будь внимателен, и тебе повезет.

– Я и так внимателен, выше некуда. А толку? – Мартин опасался, что сюрпризы с поисками воды окажутся неожиданными в любом случае. Палач не преминет воспользоваться подходящим моментом, чтобы нанести очередной удар молнией или снова что-нибудь взорвать. – Что-то мне везет в последнее время с заданиями насчет поисков воды. Прямо проклятие какое-то.

– Эй! – голос невидимки прозвучал почти над самым ухом. – Ты чего это с зеркалами разговариваешь?!

Мартин вздрогнул от неожиданности и моментально убрал зеркальце в карман.

– Тебе-то что? – гаркнул он. – Имею полное право поговорить с собственным отражением.

– Он с ума от страха сходит, – на всякий случай пояснил стоявший неподалеку крестьянин, тот самый, который появился в пустыне с рогатиной. Мартин мысленно чертыхнулся.

– Чего сказал, добрая душа? – переспросил он, глядя крестьянину прямо в глаза. Тот понял, что сморозил глупость, и поспешил исправить ситуацию.

– Это я не про тебя, – сбивчиво воскликнул он, – это я про голос невидимки!

Над головой крестьянина сверкнула молния, грянул оглушительный гром.

– Ты вздумал меня оскорблять?!

Крестьянин перепугался еще больше.

– Это я не про вас, это я… – он перехватил мрачный взгляд Мартина и договорил, -…это я… это я о себе взглядом со стороны!

Мартин одновременно с Палачом прорычали несколько угрожающих фраз, и крестьянин поспешил скрыться за домом хотя бы от первого.

– Нигде нет этого несчастного лука и стрел! – раздался недовольный голос. Еще один крестьянин вышел из-за ряда домов, по привычке заглядывая в каждое окошко. – Палач нас обманывает!

– Сейчас и тебе молнией достанется! – пригрозил Палач. – Всё здесь, ты только под ноги смотри, а не в облака пялься!

– А ты вообще замолкни! Нам терять нечего, у нас даже цепей нет.

– Чего? – не понял Палач.

– Тихо, – ответил крестьянин, – я думаю.

Вопреки ожитданию, Палач не выпустил молнию по возроптавшему и даже не сказал ни одного слова в ответ.

– Они должны быть где-то рядом, – возразил Мартин, – Лук – наша единственная надежда отыскать во…

Он замолчал на полуслове и одновременно с крестьянином повернул голову в сторону входа в город. Переглянувшись, они наперегонки бросились к покосившимся воротам.

– Я так и знал, что с этой фразой что-то не то! – выкрикивал крестьянин, шумно вдыхая и выдыхая. Мартин с удовольствием примерил воображаемый лавровый венок победителя, но удивленный возглас крестьянина заставил отвлечься от приятных фантазий. Оказалось, что оставленная у входа в город Надежда на пару с волком произвела раскопки и отыскала спрятанный лук со стрелами. Всеволод доказал свое умственное превосходство над людьми, сразу же догадавшись о том, что искомое находится под вывеской.

– Может быть, и вода где-то там? – с надеждой в голосе спросил крестьянин.

– Лучше бы там был еще один Нагати, который отправит нас обратно, – пожелал Мартин.

– Там только песок, – ответил волк. – Нагати я бы сразу почуял: запах синей жидкости запомнился на всю жизнь.

Поднявшееся солнце припекало не на шутку, и холодный поутру песок начал накаляться. Пройдет несколько часов, и по нему шагу нельзя будет ступить. Недаром пустыню прозвали пустыней Мертвецов: если не отыскать воду до этого времени, крестьяне останутся здесь навсегда. И не только крестьяне. Волк и Мартин скажут магу последнее «прощай», и Григорию придется продолжить поиски волшебной воды без них.

– Отыскали все-таки, – снисходительным тоном объявил Палач. – Вам повезло, не скрою. Но вы рано радуетесь: задачка несложная, и даже такие мелкие и тупые людишки, как вы, способны разгадать ее в считанные минуты. А вот вторая часть загадки вам не по зубам!

– Мне загадка ни к чему, – сердито ответил Мартин, – а вот тебе я по зубам точно врезал бы.

В ответ у его ног сверкнула здоровенная молния, от грохота которой заложило уши. Оглушенный Мартин упал на землю и пришел в себя, лишь почувствовав, что его поднимают на ноги: подбежавшие крестьяне пришли на выручку всей четверке.

Он помотал головой.

Сквозь утихающий звон в ушах донесся вкрадчивый голос Палача:

– Еще раз скажешь о моих зубах – свои на полку положишь. Тебе ясно? Я спрашиваю, тебе ясно? Ты что, оглох?

Мартин встал и, не говоря ни слова Палачу, посмотрел на оплавившийся от удара молнии песок. Кто-то протянул ему лук и стрелы. Мартин бросил взгляд на оружие и, моментально забыв обо всех проблемах и негодовании, ахнул от восторга: настолько качественного и непривычного по дизайну лука он не видел даже в ярких сказочных снах. И стрелы оказались настолько хороши, что даже царские элитные можно было выбросить на свалку и больше не позориться, используя их при стрельбе.

– Ты слышишь меня? – снова Палач.

– Слышу, слышу, – недовольным голосом ответил Мартин. – Чего надо?

– Еще одна грубость – и смерть твоих друзей будет медленной и жестокой!

– Серьезно? – Мартина одолела холодная ярость: Палач обнаглел окончательно, и терпеть его издевательства дальше не было сил. – Дамы и господа, вы все слышали, что сказало это пустое место! Оно будет убивать моих друзей, так что смело записывайте меня во враги, и пусть оно удавится своими предупреждениями!

Крестьяне и волк переглянулись и так лихо обматерили Мартина за пробуждение Нагати, что Палач оторопел, не ожидая от них подобного согласия.

– Ты понял, да? – воскликнул Мартин. – Меня никто не любит, так что моя смерть окажется им в радость, а их смерть – на радость мне. Вопросы есть?

– Я буду калечить тебя ударами молний! – воскликнул вскипевший от злости Палач. – Я превращу последние часы твоего существования в ад, ты забудешь, зачем появился на этом свете!

– А я и так не знаю, зачем появился, – усмехнулся Мартин. – Никто из нас этого не знает. Но уж точно не для того, чтобы разные пустые места приказывали нам, что делать и как жить перед смертью. Либо ты не мешаешься под ногами, либо можешь стрелять своими молниями до посинения.

Раздались невнятные звуки, что-то щелкнуло, и Палач совершенно спокойным тоном, словно перебранка его никоим образом не касалась, вернулся к основной теме: поискам воды.

– Не отвлекайтесь от работы, людишки, – сказал он, – солнце поднимается, и скоро песок прогреется до девяноста градусов, если вам понятно, о чем я говорю. Впрочем, самые тупые из вас ощутят это температуру на себе. Ищите воду, а то зажаритесь.

– Слушай, Палач, – потребовал Мартин, – ты бы определился, что ли: либо вредишь нам, либо советуешь. Скачки туда-сюда тебя не красят.

– Не будешь искать, получишь удар молнией, – не отвечая на поставленный ребром вопрос, ответил Палач. – Ищи воду, висельник! Не найдешь – убью кого-нибудь из вас на выбор. И мне безразлично, враги вы или друзья. Я буду убивать независимо от ваших личных отношений.

– Куда стрелять, подскажешь, сволочь?

– Нет, – отрезал Палач. – Ищи цель самостоятельно.

Мартин задумался: выстрелить из лука можно куда угодно, но во всем городе всего одно правильное направление. Именно в ту сторону и придется выстрелить – куда?

– Ищи ветра в поле! – презрительно сказал Палач. – Я же говорил, что до ночи кумекать будешь. До следующей. Если выживешь.

Мартин едва сдержался, чтобы не выпустить стрелу в сторону голоса, удержало только то, что он еще не достал необычного вида стрелу из колчана. Металлическая, никелированная – такой красотой стрелять жалко. Хоть сейчас на выставку отправляй, пусть народ восхищается произведением искусства.

Мартин зашагал по улицам города, лихорадочно соображая, что к чему. Эта загадка оказалась намного сложнее первой, не зря Палач произнес последнюю фразу издевательски. Искать ветер в поле – ну, и кто Палач после этого?

«Черт бы побрал этих пришельцев! – раздраженно подумал Мартин. Палач явно играет с людьми в некую игру, стараясь выжать из них как можно больше, чтобы несчастные пленники города померли, успев показать себя во всей интеллектуальной красе. – „Ищи ветер в поле…“ Хм. Это, что, подсказка? Ветер в поле – да тут вся пустыня – одно большое поле!

– Мечешься, да? – подтрунивал Палач. Не забывай, что минута промедления может стоить жизни тебе или твоим друзьям-врагам-собакам. Ты слишком глуп, и ты обречен.

– Замолкни, – огрызнулся Мартин.

«Где может быть вода, в какой стороне? – думал он. – Куда выстрелить? Может, надо определить по частям света? Например, на север – там всегда холодно, и вода вечно находится в замороженном состоянии? Но это банальный ответ, Палач вряд ли сделает отгадку настолько очевидной. Значит, на юг? Но там настолько жарко, что вообще никакой воды нет. Остаются запад и восток – места, где вода может быть как замерзшей, так и растаявшей. Какое же направление выбрать?

– Не хватает мозгов, чтобы найти правильное решение? – издевательски заметил Палач. – У тебя один выход: убей себя!

– У меня осталась надежда, – ответил Мартин. – Я подобрал ее у входа. И тебе ее не отнять.

– О, нет, парень, твоя надежда доживает последние часы, – возразил Палач. – Ты зря подобрал ее, выбрось эту гадость обратно.

– Иди к черту со своими издевательствами, – ответил Мартин. – И не читай мне проповеди.

– Стреляй уже! – приказал Палач.

– Сейчас выберу, куда, и выстрелю.

Север или юг, запад или восток?

Крестьяне столпились неподалеку и молчали, наблюдая за поворотами Мартина по сторонам света с некоторым страхом.

– Так и будешь попусту вращаться? – усмехнулся Палач. – Забуришься в песок, кто тебя откапывать будет? Время уходит, парень, и вы уже медленно усыхаете, хотя еще не чувствуете этого. Еще совсем немного, и вы дружно превратитесь в подобие сухофруктов.

– Север-юг, запад-восток, север-юг, запад-восток, – повторял Мартин. – Север-юг, запад-восток, север-юг, запад-восток!…

Он резко натянул тетиву, повернулся в сторону юга, услышал презрительный смешок Палача и внезапно для всех опустил лук и выстрелил себе под ноги.

– Так, чего ты там говорил о том, чтобы я смотрел под ноги? – спросил он.

У крестьян отвисли челюсти. Стрела стремительно закружилась и вошла в землю, словно иголка в сливочное масло. Вверх полетела струя выброшенного стрелой песка. Мартин прикрыл глаза рукой и отскочил.

На какое-то время стало тихо-тихо.

– И что ты сделал, позволь спросить? – поинтересовался Палач. – Ты знаешь, что только что попусту истратил стрелу! Не идиот ли ты? Подобной глупости я даже от тебя не ожидал, хотя рассчитывал на много несуразностей. Это же надо – выстрелить в землю! Подумай, прежде чем выстрелишь во второй раз: у тебя осталось всего две стрелы!

– Вот именно, что в землю, невидимый всезнайка! Больше некуда. – Мартин указал на проделанную стрелой дыру. – Я сразу понял, что дело нечисто. Стрелы не улетят далеко, а когда мы походили к городу, то не видели ни одной лужи, не говоря уже о реках и озерах. Здесь повсюду пустыня, искать воду на поверхности бесполезно.

– И тогда ты решил отомстить сухой земле за то, что она не держит живительную влагу?

– Нет. Я прорыл колодец.

– Что ты сделал?!

– Я прорыл колодец, – четко выговаривая каждую букву, повторил Мартин. – Скажешь, что я ошибся?

Палач промолчал, зато крестьяне выразительно покрутили пальцами у виска. Не исключено, что и Палач оказался подобного мнения, но не мог показать этот жест из-за отсутствия рук и головы.

Песок вокруг проделанной стрелой дыры стал медленно-медленно темнеть. Поначалу крохотное пятнышко все увереннее и увереннее разрасталось, пока из дыры метров на десять в высоту не взметнулась струя мутноватой коричневой воды. Мартин отскочил, а крестьяне задрали головы, так и не догадавшись закрыть разинутые рты.

– Победа! – прокричал Мартин.

– Рано радуешься! – проворчал Палач. – С моей подсказкой только самый тупой идиот не догадается прийти к правильному ответу. Но если ты считаешь себя настолько умным, то давай, попробуй выпить эту воду!

– И выпью!

– А через минуту у тебя скрутит живот, и еще через час ты умрешь в судорогах. Вода есть, но она перемешана с песком и пылью, а они далеко не полезны.

Вокруг дыры появилась приличных размеров лужа. Большая часть воды впитывалась в песок, но поток воды становился все толще и толще.

– Как обидно, – подвел итог Палач, – умереть от жажды в присутствии воды. Это еще хуже, чем испытывать жажду в обычной пустыне.

– С этим можно поспорить! – Мартин снял с себя рубашку и поднес ее к струе. Сила потока была такой, что рубашку моментально потянуло вверх, а Мартина окатило грязными брызгами. Он ухитрился протянуть рубашку над струей, и теперь смотрел, как поток более-менее чистой воды прорывается сквозь плотную ткань и растекается по ней неровным слоем. – Вот это видел?

Палач промолчал.

Мартин удерживал рубашку на уровне головы и осторожно дотронулся до воды кончиком языка. Язык не обожгло, вода оказалась теплой и отвратительной на вкус, но не настолько, чтобы идти и искать новый источник.

– Не нравишься ты мне, парень, – признался Палач, – Больно умный. Надо от тебя избавиться.

– Верни меня домой!

– Это невозможно. Вы – преступники, эгоисты и трусы.

– А ты – рассохшийся от старости злопыхатель, – Мартин повернулся к крестьянам и пригласил их утолить жажду. – Господа, подходите, воды на всех хватит!

Крестьяне стали озираться по сторонам в поисках неведомо откуда появившейся в пустыне знати, но увидели только волка, наблюдавшего за расползанием лужи вокруг дыры. Мартин вздохнул.

– Вы будете воду пить, или намереваетесь вращать головами? – спросил он.

– Я же говорил, что вы идиоты! – откликнулся Палач.

– Сам виноват, – огрызнулся Мартин, – ты видел, кого Нагати проглотил.

– А тебя не спрашивают.

Крестьяне пили воду мелкими глотками. Теплая, почти горячая, она не вызывала восхищения даже в жару, но жажда брала свое, и отказываться от питья никто не стал.

– Что ж, вы добрались до подземного резервуара с водой, – подвел итог Палач, – и при этом никто не погиб, что странно. Похоже, ты на самом деле умеешь пользоваться луком, трусливое ничтожество. Кого ты из него подстреливал? Убивал врагов, целясь им в спину?