Текст книги "Семь дней Мартина"

– Вот гиря просвистела, и ага… – пробормотал Мартин задумчиво.

– Не дай Бог, они в кругосветное путешествие отправились, – хихикнул волк, – маг замучается дыры заделывать.

– Ну, держись, Нагати, сейчас мы из тебя нарезку сделаем!

Из ран вытекала кровь непривычного синего цвета, четыре рукояти торчали из чешуи, но упрямый монстр, вопреки ожиданиям, даже не охнул и не сменил курс, словно и не было никакого нападения.

– До чего бесчувственный зверь! – испугался Мартин. – Я замучаюсь его разрубать на кусочки, пока он взвоет от боли!

Деревню они увидели, когда Нагати взобрался на холм. Десятки домиков стояли в низине у речки, а между ними в панике метались люди. Лодки носились взад-вперед по реке, крестьяне исхитрялись за один рейс перебираться большой толпой: не умеющие плавать сидели в лодках и гребли, а умеющие держались за борта или за привязанные к лодкам веревки. Кто-то плыл на противоположный берег самостоятельно.

Один крестьянин бегал по дороге с рогатиной и усиливал общую сумятицу гневными криками. Мартин не мог разобрать смысла слов – шум, издаваемый Нагати, делал свое дело. Но было видно, что крестьянин желал принять смертный бой и победить монстра, и теперь искал союзников в борьбе за правое дело. Но предполагаемые союзники из знакомых, соседей или просто живущих в деревне людей предпочитали дать деру что от монстра, что от крестьянина.

Мартин выхватил мечи из туловища змея и сложил их на ковре-самолете.

– Если снаружи его не победить, – задумчиво проговорил он, – остается единственный выход. Я проникну в его пасть и изрежу его изнутри.

– Ты с ума сошел?! – услышал он из кармана голос мага.

– Григорий, пообещайте мне, что отыщете воду, – потребовал Мартин. – Я понимаю, что нельзя отвлекаться на второго зайца, когда ловишь первого, но мы разбудили Нагати, и он уничтожит уйму народа! Я не прощу себе такого обмена: спасения двух дорогих мне человек ценой уничтожения сотен неизвестных.

– Свали на волка – это он лизнул воду, а не ты! – предложил альтернативу Григорий.

– А кого укусить за заднее место, чтобы не искал крайнего? – рыкнул волк.

– Всеволод!

– Что?

– Бе-бе-бе, понял? Мартин, я тебя предупреждаю, – пригрозил маг, – сунешься в пасть монстру, хренушки оттуда выйдешь! Что я скажу твоим друзьям? Что тобой закусил червячок?

– Григорий, не торопитесь отправить меня на тот свет раньше времени. Я изрежу Нагати и вылезу. Не зря же говорят, что сильного врага надо бить изнутри!

– Вообще-то, так говорили о вражеских государствах, а не об организмах врагов, – уточнил маг. – Но если ты такой упрямый, смотри сам.

– Нагати проглотит меня и умрет от внутреннего кровоизлияния! А если и это не поможет, то я заражу его бактериями! – воскликнул Мартин. – Пусть побуянит еще неделю, зато потом его дни сочтены! Мертвым он далеко не уползет.

– Зато сколько черепов прокусит за это время! – возразил маг. – Ты уверен, что это хорошая альтернатива?

Мартин растерялся.

Тем временем Нагати проломил забор и протаранил крайний дом. На него посыпались доски, пыль и солома с крыши. Закукарекал петух, усевшийся на верхнюю губу монстра.

Нагати искал людей. Длинный язык проворно скользил по засыпанному хламом полу, столу и стульям. Мебель и вещи хранили запахи людей, и язык проверял каждый закуток, отыскивая спрятавшихся или не успевших сбежать из дома жильцов. Нагати приоткрывал и закрывал пасть в предвкушении еды, язык прополз по столу, смахнул на пол глиняную солонку и кувшин с молоком, уверенно и неспеша сунулся в печь, но выскочил оттуда несравнимо быстрее.

– К черту мертвецов, Григорий, – твердо сказал Мартин. – Я надеюсь, за неделю вы успеете превратить Нагати в мокрое место, которое не будет кусаться и ползать. А я скоро вернусь!

– Из какого выхода? – спросил волк.

Кармашек задрожал от дикого хохота Григория.

– Извините, нервы, – кое-как выговорил маг.

– Да идите вы… – укоризненно сказал Мартин.

– Я с тобой, – заявил волк, – в качестве добавки, будь она неладна!

Мартин соскочил с ковра-самолета и встал перед монстром с вытянутым мечом.

– Эй, чудо в чешуе, я здесь! – прокричал он. – Хватай, не глядя, пока дают!

Дважды уговаривать не пришлось.

Нагати сунул грязный язык в пасть, и тот выскочил обратно, очищенный от прилипшего мусора, крепко обхватил Мартина за пояс и дернул на себя. Огромные губы разошлись в стороны четырехлистным клевером, и Мартина втянуло в бездонную пасть. Мартин яростно закричал, поднял меч над головой и вонзил его в нёбо Нагати. Язык тянул далеко вглубь, и Мартину не приходилось прилагать особых усилий, чтобы разрезать внутренности монстра. Хватало того, что он старался держать меч вертикально.

С лезвия на рукоять потекла теплая жидкость.

– Теперь тебе конец, Нагати! – выкрикнул Мартин. – Ты изойдешь кровью!

Он ждал конвульсий монстра, но тот как лежал, так и лежал, а язык уверенно уносил Мартина вглубь, словно происходящее не имело для Нагати никакого значения.

Внутри оказалось непривычно просторно. Мартин не видел, куда его несет – странное дело, до чего длинный язык! – но был готов поклясться, что при такой скорости уже должен проехать через середину туловища. Еще сильнее Мартина поразило наличие свежего воздуха, ничем не отличавшегося от уличного. Разве что добавился неприятный запах стекавшей из разреза жидкости.

– Какая отвратительная кровь! – заметил Мартин. Летевший сбоку волк поправил его:

– Это не кровь, – сказал он. – Это черте что и сбоку бантик.

– Почему?

– Кровь так не пахнет, и на вкус приятнее.

Меч ударился обо что-то твердое и выбил сноп искр. Лезвие отскочило и едва не рассекло Мартину лоб.

– Что происходит?!

Впереди замаячило белое пятнышко.

– Смотри-ка! – восхитился волк. – Не успели оглянуться, как пора на выход!

– А я и не заметил, что нас успели переварить, – изумился Мартин. – Да что у него, язык прямо из хвоста растет?

– Потрясающий организм! – поддакнул волк.

К пятнышку добавилось еще одно, второе и третье. Растерявшийся Мартин опустил меч, не зная, что теперь и думать. Волк оставил мнение относительно количества выходов из Нагати при себе – слишком неправдоподобно оно выглядело. А когда над их головами вспыхнули белые круглые лампы, и внутренности Нагати осветились во всей красе, стало ясно, что история с чудо-монстром только начинается.

Вместо ожидаемой поверхности желудка перед изумленными вторженцами предстала металлическая поверхность из скрепленных между собой прямоугольных пластинок. Пластинки находились в постоянном движении: Нагати передвигался в поисках новой жертвы. У Мартина закружилась голова. Он закрыл глаза и помотал головой. А когда открыл, то увидел, что язык опустил его на колышущую поверхность и размотался. Мартин стряхнул с меча синюю жидкость. Точно не кровь.

– Что это значит? – прозвучал его строгий вопрос.

– Кто ты? – прозвучало в ответ.

Мартин и волк переглянулись.

– Дожили, – буркнул Всеволод. – Один маньяк разговаривает с желудком, а бронированный желудок с освещением ему отвечает! Все, пора в дальний скит, и носа оттуда не казать! Эй, желудок, не смей нас переваривать, слышишь? Мы кисленькие, изжогу вызовем!

– Ты кто? – прежним тоном повторил голос.

Выпрямившись, Мартин гордо огляделся.

– Это – мой друг Всеволод, волк, – сказал он. – А я – Мартин, пришел тебя убить!

Убравшийся с глаз долой язык появился вновь и пролетел к выходу. Потрясенный Мартин увидел, что язык тянется всего на десять метров, после чего ядовито-красная поверхность заканчивалась, и оголялись три стальных витых троса.

– Меня невозможно убить, – ответил голос.

– Возможно. Я ранил тебя: разрезал горло и пищевод. Теперь в твоей крови обитают смертоносные бактерии, они расправятся с тобой за неделю, и ты больше никогда не проглотишь ни одного человека!

– Юноша! – укоризненно заявил голос. – Ты прочитал слишком много приключенческой литературы.

– А что в этом плохого? – стушевался Мартин. Что за странный голос? Ему говорят о скорой гибели, а он спокойно болтает на посторонние темы.

– Ничего. Но я не плотоядный зверь, как ты думаешь. Я – сложный механизм, созданный Великим Тоглером. Меня невозможно убить с помощью бактерий. Меня можно только разобрать.

– Тогда выпусти нас, и я вернусь с отверткой, – предложил Мартин.

– Это невозможно, – сказал голос. – Вы сделали выбор и, попав в пасть Нагати, шагнули за грань, отделяющую мир живых от мира мертвых.

– Чего?! – возмутился волк. – Эй, говорящая железяка, ты откуда взялась на нашу голову?

– Я – Определитель смирения и послушания, Воздающий по заслугам! – загремел голос. В глубине желудка заиграла тихая торжественная музыка. – Я определяю храбрость каждого из проникших…

– Стоп-стоп-стоп! – воскликнул Мартин. – Не вали все с больной головы на здоровую! Еще скажи, что мы тебе проходу не даем, все стараемся запрыгнуть в пасть и проглотиться!

– Не перебивай меня, а то не услышишь речь полностью и ничего не поймешь – голосом пожилого учителя произнес Определитель. Торжественная музыка заиграла намного громче, и Определитель величественно изрек:

–… и воздаю им по заслугам! Позвольте приветствовать вас в месте, где каждый получает согласно своим деяниям! Так внимайте же моему голосу, перешагнувшие через порог смерти, внимайте и не говорите потом, что вы не слышали! В награду за то, что вы пожертвовали собой, я награждаю вас жизнью в самом светлом и лучшем из миров, о котором вы даже не могли бы и мечтать!

Судя по всему, Мартин должен был воздеть к небу руки, повалиться на колени и благодарить Определителя за самый лучший подарок, который только существует на свете: собственную жизнь. Но Мартин поступил иначе.

– Чего?! – ахнул он. – В каком еще светлом мире? Не надо никакого светлого мира, выпускай меня обратно! Мой дом – вот самое лучшее место на свете!

Громкость музыки убавилась на порядок: Определитель не ожидал услышать подобные претензии. Мартин понял, что ранее проглоченные люди реагировали на услышанную новость с редкостным положительным однообразием.

– Я понимаю ваше волнение, – ответил Определитель, – но смею заверить, что опасения беспочвенны. Вы не видели других мест, с самого рождения проживая в деревенской глуши. Поверьте, ваше доброе дело стоит того, чтобы вы оказались в ином мире.

– Не упоминайте при мне слово «иной»! – сердито воскликнул Мартин. – Я завещание не успел написать из-за торопливости Бабы Яги, а вы мне про светлый мир уши трете!

– Сейчас я расскажу, куда вы попадете! – торжественные нотки в голосе Определителя сквозили пафосом. – Вставайте на этот круг! Поскольку вы пошли на жертву добровольно, то должны основательно намокнуть в колодезной воде, и благодаря этому окажетесь в достойном вашего поступка мире. Но если вы обманули меня и попали сюда принудительно, то ваша одежда суха, а сами вы – обманщики и трусы, убегавшие от Нагати вместо того, чтобы припасть к его губам и смиренно позволить проглотить себя. Во втором случае, вы попадете в жуткий край, где вам не будет покоя ни на одну минуту! Сотни опасностей будут подстерегать вас на каждом шагу, и вы понесете заслуженную кару за то, что смалодушничали и не принесли себя в жертву ради уходящего из деревни собрата!

– Момент! – воскликнул Мартин. – А разве самоотречение в сухой одежде не допускается?

– Нет! – сердито рявкнул голос.

– С ума сойти, какой критерий для отбора избранных, – задумчиво заметил Всеволод. – Жаль, что мы не попали под проливной дождь по пути, все веселее стало бы.

– Черт бы побрал этого Нагати и того, кто его придумал! – в сердцах воскликнул Мартин. – Почему нельзя?

– Потому что сейчас я пропущу через вас много энергии, пояснил Определитель, – она легко проникнет через мокрую одежду и перенесет вас в сказочный мир, о котором вы не и смели мечтать. Но если одежда суха, вам не попасть в сказку. Кошмар и ужас отныне станут спутниками вашей короткой и неудачной жизни.

– А как быть тем, у кого одежда не предусмотрена природой? – поинтересовался волк. – У меня своя шкура, например.

– Шкура тоже мокнет, – ответил голос.

Волк выругался словами, который в лексиконе Мартина еще не было, но теперь будут.

– На хрена я отряхивался? – рыкнул он.

Из углубления в полу выкатилась круглая пластина двух метров в диаметре.

– А если я не успел хорошо намокнуть?! – воскликнул Мартин, оттягивая момент переброски в неведомую даль. И почему неприятности имеют привычку накапливаться и нападать кучей? – Дайте мне возможность домокнуть до кондиции! Это недолго, всего десять секунд!

– Если ты не вымок – значит, ты бежал от Нагати! – раздался суровый голос. – И на поблажки не рассчитывай! Приносящие себя в жертву сидят в воде полчаса до момента, когда Нагати окажется на поверхности Земли и проглотит их. За это время ты мог намокнуть сотни раз!

– Ну, почему ты такой вредный?!

– Я вижу, ты трусишь, – сказал Определитель. – Запомни: перед смертью не надышишься! Я прекращаю бесполезные разговоры на данную тему.

– Может, я еще успею вспотеть? – пробормотал Мартин.

– Вряд ли, – ответил волк, – Если только описаться.

– Да иди ты!

– Надеюсь, крестьянам в данном смысле повезет больше.

Музыка стихла, забили барабаны. Стремительная дробь плавно усиливалась, и стало ясно, что отправка в один из обозначенных миров произойдет с секунды на секунду.

Металлические тросы остановились и направились в обратную сторону.

– Еще кого-то поймали, – заметил волк.

– Вставайте на круг, иначе вы умрете! – прогрохотал голос. По стенам и потолку забегали синие электрические разряды, и волосы на голове Мартина незамедлительно встали дыбом и заискрились. На волка и вовсе стало невозможно смотреть без содрогания. – Шагайте!

Металлические полоски поворачивались перпендикулярно стенам и «подталкивали» Мартина и Всеволода к пластине.

– Лучше не рисковать, – предупредил Определитель.

– Вставай, Мартин, – махнул хвостом волк, – пусть отправляет нас в этот несчастный мир. А там поговоришь с зеркалом, оно расскажет, куда нас занесло.

– Тоже верно.

Мартин вскочил на круг, волк запрыгнул следом. Количество молний увеличивалось в сотни раз, они метались вокруг и щекотали кожу.

– Не шевелитесь, – предупредил голос, – иначе вы собьете настройки напряжения и вообще никуда не попадете, вас выбросит за пределами Вселенной, где не существует даже пустоты!

– Иди в… – Мартин закрыл рот, не договорив фразу: молнии попали на язык, и оказалось, что это не только щекотно, но и больно.

– Прощайте! – сказал Определитель напоследок, и сотни молний слились в одну. Вспышка ослепила Мартина, и он, закрыв глаза, какое-то время молча стоял, чувствуя покой и расслабленность из-за того, что молнии пропали и наступила необыкновенная тишина.

Глава 9

– Мартин! Мартин! – раздался из кармана тревожный голос мага. – Чего молчишь, подай голос!

– Голос? – переспросил Мартин, – «Гав-гав», что ли?

Маг хихикнул.

– Тебе виднее, как отзываться. У вас все в порядке?

– Сложно сказать.

Мартин открыл глаза. Разноцветное мельтешение, мешавшие увидеть место, в которое Нагати соизволил забросить пленников, рассеялось через две минуты.

Оказалось, что злобный червь исхитрился отправить их в пустыню. Повсюду были барханы и лениво дул холодный утренний ветер.

– У меня вроде да, – ответил Мартин, доставая зеркальце. – А вот у места вокруг точно нет.

– Я слышал все, что с вами происходило, – сообщил Григорий, – только ни черта не понял, потому что ничего не видел. Но каждое слово механического червяка Нагати сохранено самописцем, – маг указал на гусиное перо, самостоятельно записывающее строчку за строчкой, – и в случае чего его речь послужит последним гвоздем, заколоченным в его гроб. Я сейчас определю, куда вас выбросило, и ваше возвращение в нормальный мир, считай, у тебя в кармане.

– Ага, определите, – поддакнул Мартин, – а то мне тоже интересно: здесь, похоже, раннее утро.

– А что с деревней? – спросил волк, поднимаясь на задние лапы и пытаясь посмотреть, что показывает зеркальце.

Словно в ответ раздался громоподобный грохот, и перед Мартином и волком на песок из ниоткуда выбежал крестьянин с рогатиной. По вздыбленным волосам пробегали остаточные разряды.

– Сам ты трус! – кричал он истерично, – Сам ты дезертир! Сражайся со мной, как мужчина с мужчиной, змеюка ползучая!

– Это ты ту штуку мужчиной называешь? – поинтересовался Мартин. – С чего вдруг?

Крестьянин дико закричал и подпрыгнул на полметра в высоту. Мартин отшатнулся, а мужик резко повернулся к ним лицом и выставил перед собой рогатину.

– А вы кто такие?! – прокричал он угрожающие. – Не подходить!! Не подходить!!!

Волк вздохнул и посмотрел на Мартина.

– По-моему, ему не хватает удара по лбу успокоительной дубинкой. Слова сказать нельзя, сразу за оружие хватается.

– Вы вместе с ним?! – рычал крестьянин. – Вы заодно с Нагати! Убирайтесь с глаз долой и возвращайте меня на место!

– Вернуть – не верну, – ответил Мартин, поднимая меч и стряхивая с него остатки синей жидкости. – А вот поставить на место – это запросто.

Крестьянин мгновенно сообразил, что его рогатина уступает мечу по всем параметрам, и пошел на попятный.

– Спокойно, мужики, спокойно! – примирительно проговорил он.

– Это ты нам? – усмехнулся волк.

– Мы такие же жертвы Нагати, как и ты! – пояснил Мартин, убирая меч. – По крайней мере, теперь он оставит в покое троих из ваших.

Крестьянин согласно кивнул, но вдруг прищурился и указал на Мартина пальцем.

– А я знаю, кто ты такой! – воскликнул он, снова меняя умиротворенный вид на злобный. – Ты – тот самый недоумок, который взбаламутил воду в жертвенных колодцах! Из-за тебя проснулся Нагати, из-за тебя он крушит наши дома и давит нашу живность! Ты в ответе за все!

Вновь направив рогатину в сторону Мартина, крестьянин бросился в атаку.

– Какой импульсивный! – посетовал волк, отскакивая в сторону.

– Ему точно требуется успокоительная дубина!

Мартин увернулся от рогатины и разрубил ее на две части. В руках крестьянина остался обрубок, заканчивавшийся в сантиметре от сжимающих древко пальцев, второй упал к его ногам. Испугавшийся лезвия, промелькнувшего перед носом с молниеносной скоростью, крестьянин затормозил, выронил обрубок и медленно поднял руки.

– До чего бестолковый народ пошел, – удрученно сказал Мартин, – Куда ж ты лезешь с голыми руками против меча из первоцарственной стали?

– Человек дело говорит! – поддакнул волк. – Успокойся, рогоносец, а то так укушу, что сидеть не на чем будет.

– Я не рого-, – осторожно поправил Всеволода крестьянин. – Я – рогатиноносец.

Ожидаемого волком всплеска бурных эмоций за нанесенное оскорбление не последовало, и Всеволод убедился, что крестьянин предпочел окончательно угомониться.

Мартин поднял оброненное зеркальце.

Маг смотрел на карту с загадочным видом и, убедившись, что на него снова обратили внимание, произнес:

– Ты не поверишь, но вас занесло в самый центр пустыни Мертвецов.

– А это опасно, да? – переспросил Мартин, – Как скоро сюда прилетит ковер-самолет, и есть ли неподалеку отсюда район, где может находиться живая вода?

– А ты времени зря не теряешь, – уважительно сказал Григорий. – Я тобой восхищаюсь, Мартин. А место, прямо скажем, ужасное.

– Что не так? – встревожился Мартин.

– Вода находится от вас в ста двадцати километрах.

– Живая?

– Нет.

– А какая?

– Обычная.

– Что?

– И ковер-самолет долетит до вас через восемь часов, не раньше.

– Что?! Почему так долго?

– Вы на соседнем континенте, Мартин, – сказал Григорий, – Ацтекская пустыня Мертвецов находится на противоположной стороне света.

Из пустоты вылетели три крестьянина. Они изумленно озирались, все еще пребывая в шоке после знакомства с «внутренним» голосом змея.

– Похоже, мы-таки повредили Нагати, – заметил волк, – он заметно сбавил обороты с отправкой.

– Хоть одна хорошая новость, – пробормотал Мартин.

– У вас пополнение? – переспросил маг. – Сколько?

– Немного, – сказал Мартин. – Но на один ковер нам никак нельзя.

– Намек понял. Вышлю несколько ковров, пока король Агат не видит, – решил Григорий. – Эх, Мартин, король с меня скальп снимет, если узнает, что…

Из зеркальца раздался протяжный, но не бьющий по нервам свист, и послышался неизвестный Мартину голос.

– Вот именно. Что я должен узнать, чтобы дойти до подобной степени обращения с главным королевским магом? – спросил выросший буквально из-под земли король Агат. Лицо Григория окаменело на миг, но он справился с нахлынувшим адреналином.

– Узнать об использовании ковров-самолетов для перевозки зараженных смертельными бактериями людей в карантинную зону пришельцев с последующим уничтожением средств перемещения, – отчеканил он.

Наступила мертвая тишина: Агат обдумывал вышесказанное.

– Будем считать, что ты оправдался, – кивнул король. – Григорий, поступай, как посчитаешь нужным: чрезвычайные обстоятельства позволяют тебе пользоваться личным положением, а мне ради спасения мира ковров не жалко. Завтра же отдам приказ сделать новую партию. Так… и не забыть дать команду летописцам – пусть запишут о моем вкладе в спасение жизни на планете. Григорий, чего сидишь? Мое разрешение у тебя в кармане – действуй!

Маг кивнул, и король исчез так же незаметно, как и появился. Григорий перевел дух.

– Знаешь, Мартин, король Агат вычитал заклинание, которое позволяет ему узнавать все, что о нем говорят. При желании он может прослушать, что говорят о нем в данный момент и появиться на месте разговора, чтобы узнать подробности. Как сейчас, например. Правда, заклинание действует в пределах двадцати километров.

– Класс! – восхитился Мартин. – А мне так можно узнавать, что говорят люди?

– Можно. А смысл?

– Хотел услышать о себе много хорошего.

– Успеешь еще, какие твои годы?

– Теоретически, уже никакие, – напомнил Мартин. – И фактически, я тоже при смерти.

Маг хотел ответить, но разговор прервали на самой интересной ноте.

– Воды! – потребовал подошедший к Мартину крестьянин. – Еды!

– В честь чего? – опешил Мартин.

– Как, в честь чего? – возмущенно ответил крестьянин. – Ты же здесь главный!

– Извини, но у меня в наличии только зрелища, – признался Мартин. – Григорий, а воду через зеркало вы можете передать?

– Нет.

Из ниоткуда вылетел еще один разъяренный крестьянин.

– И почему я не нырнул в бочку с водой, ведь хотел?! – гневно прокричал он. – Я просто не успел намокнуть! Нагати, верни меня на место!

Крестьяне подходили к Мартину и волку. Жданек успел рассказать о причинах пробуждения Нагати, и народ шел за разъяснениями: что делать дальше, и как скоро их намерены вернуть в деревню?

– Молодой человек, – обратилась к нему единственная крестьянка. – Вы кашу заварили, вам ее и расхлебывать.

– А я уже, – выдохнул Мартин. – Сыт по горлышко.

– Это не ответ. Нагати отправил нас сюда, и теперь вы обязаны нас вернуть!

– Всему свое время, – ответил за Мартина волк. Наличие говорящего хищника заметно понижало градус эмоциональности крестьян и повышало степень их настороженности и боязни. – Через семь-восемь часов вас отвезут домой. А сейчас располагайтесь поудобнее на этом сухом пляжном песке и делайте вид, что загораете у моря.

– У меня суп варился! – возмущенно ответила крестьянка.

– Как вас звать, добрая домохозяйка? – спросил Мартин.

– Надежда, а что?

– Надежда, не переживайте. Когда вернетесь, вытряхнете из чугунка угольки, почистите его у речки песком, и заново сварите ваш суп.

– Вы… – крестьянка набрал полную грудь воздуха. – Вы издеваетесь?

– Я рассказываю то, что вам придется сделать, – уточнил волк. – При чем здесь издевки?

– Мартин, можно тебя на минутку? – раздался голос мага.

– Да хоть на целый час!

– Ор Лисс только что сообщил мне, что их система наблюдения зафиксировала передачу сигнала в космос. Они отследили источники, и оказалось, что сигнал идет из того района, где ты вызвал Нагати, а район приема – как раз из пустыни Мертвецов.

– И что это значит?

– Пока не уверен, но склоняюсь к мысли, что Земля стала проходным двором для экспериментов пришельцев с разных планет. Уму непостижимо, как они здесь наследили.

– Нагати – инопланетное создание? – удивился Мартин.

– А ты знаешь местных мастеров, способных создать такого монстра?

– Нет.

– Вот и я не знаю. Осталось понять, для чего он был создан? Я не вижу смысла в его действиях. То есть, не вижу необходимости в пересылках людей по странам и континентам. Возможно, я перечитал лишку записей о пришельцах, но склоняюсь к мысли, что здесь проходит эксперимент с чуждой землянам логикой. Будьте осторожны: и среди пришельцев хватает маньяков.

– Придется, – согласился Мартин. – Ты хорошо видишь пустыню – нам стоит остаться здесь в ожидании ковров, или поблизости есть хоть какой-нибудь оазис?

– Оазис есть, но там все высохло триста лет тому назад. А неподалеку от вас находятся какие-то развалины. Думаю, вам стоит отправиться туда и переждать время до появления ковров-самолетов в тени, иначе я не ручаюсь за вашу сохранность: жара в этой пустыне смертельна.

– Хорошо, так и сделаем, – согласился Мартин. – А что за развалины? Здесь кто-то жил?

– У меня никаких данных на этот счет. Проверь их сам, если хочешь.

– Тоже идея. – Мартин кивнул, встал, стряхнул с одежды прилипшие песчинки и провозгласил: – Дамы и господа! Здесь недалеко есть пустынный городок, там мы укроемся от палящего солнца и дождемся прилета ковров-самолетов, которые отвезут нас домой. Кто против?

Никого.

Крестьяне шагали следом за Мартином и волком, полностью переложив на них ответственность за происходящее. Это означало, что до возвращения домой они согласились беспрекословно выполнять любые приказы Мартина, но любой его приказ и действие вызывали бурю молчаливого протеста и негодования.

Городок предстал перед ними, когда Мартин и Всеволод преодолели три бархана и поднялись на четвертый.

– М-да… – задумчиво произнес Мартин: до сих пор ему упорно представлялся аналог заброшенного северного города. Но развалины напоминали одноэтажные каменные коробки, частично или полностью засыпанные песком. Судя по всему, старинный городок давным-давно стал необитаемым, и за время запустения основательно разрушился. Еще несколько столетий, и его полностью занесет песком. Но самым неожиданным являлось то, что перед развалинами стояла широкая каменная арка с надписью из потрескавшейся глины: «Оставь надежду всяк сюда входящий».

– Правдиво, но мрачно, – заметил Мартин. – Хотя надежду полагается оставлять у начала пустыни, а не в ее центре. Пошли, поближе посмотрим.

– Ты решил оставить свою надежду? – поинтересовался Всеволод.

– Нет, я подберу чужие, оставленные теми, кто пришел раньше.

– Ну, пошли, подберем, – согласился волк, – А подойдут нам чужие надежды?

– Примерим – узнаем.

Крестьяне поднялись на вершину и обомлели, увидев древние постройки.

– Что это? – вразнобой спросили они.

– Развалины, что еще? – Мартин пожал плечами. – Идем, посмотрим, как жили люди в прошлые времена. А вас, Надежда, я попрошу остаться.

– Это почему это остаться?!

– Потому что старинные предостережения вечно себе на уме, и никогда не поймешь, что именно они подразумевают. Если здесь закопалась какая-нибудь гадость вроде Нагати, она прицепится к тому, что мы не оставили вас у входа, и иди потом доказывай, что ты не верблюд.

– А как же я? Я одна здесь не останусь!

– Мы проверим развалины и, если они безопасны, вернемся за вами.

У входа в город Мартин несколько раз вонзил меч в песок: он много раз слышал о том, что заброшенные места таят в себе немало тайн и что в песке могут притаиться опасные монстры. Не факт, что попадется хоть один, это действие исключительно ради собственного успокоения.

Из-под толстого слоя песка изредка проглядывала дорога, вымощенная желтым кирпичом. Домики – одноэтажные кирпичные строения из того же кирпича, находились в удручающем состоянии. Мало того, что строители не имели под рукой закрепляющего раствора, и кирпичи лежали один на другом совершенно свободно, так при желании Мартин мог свободно вытащить из нижнего слоя несколько кирпичей и запросто обрушить здание.

– Мрачное место, – высказал общее мнение волк. – Как же люди сумели здесь прижиться? В жарком климате долго не протянуть: солнце пустыни убьет любого.

– А ты заметил, что кирпич обожженный? – спросил Мартин. – Где они откопали глину и чем ее отжигали? Бегали по всей пустыне за кустами перекати-поле?

– Странно все это…, – кивнул волк. – И кому пришла в голову сумасшедшая идея создать город именно здесь?

– Создателям Нагати, судя по всему, – ответил Мартин. – Помнишь, он говорил о том, что мы поплатимся за свое малодушие? Здесь самое подходящее место для медленной и жестокой расправы.

Крестьяне толпой шагали на приличном отдалении от них и испуганно поглядывали на непривычного вида здания. Каждый дом явно строили по системе «как бог на душу положит»: не было ни одного одинакового дверного и оконного проема, а большая часть домов не имела ни рам, ни дверей. Пустые провалы проемов намекали на то, что строители не смогли или не захотели достроить дома. Например, им не позволило закончить строительство отсутствие леса, или же такое убожество было задумано архитектором изначально.

– Еще бы не помнить! – воскликнул волк, презрительно скалясь: тон, каким Нагати сообщил о грядущих бедах, отдавал таким снобизмом, что хотелось вцепиться в громадного червяка и разорвать его на куски. Жаль, кожа слишком крепкой оказалась, не прокусываемой.

– Чувствую, проблемами нас обеспечили по самую макушку, – заметил Мартин. – Интересно, где находится край, в который отправляли принесших себя в жертву?

Он пытался понять, почему дома настолько различаются друг от друга: есть ли в этом потаенный смысл, или строители банально лепили кирпичи, как положится? Раз уж тут место наказания, то нет смысла стараться: все равно высланные люди долго не проживут. А здания подобного вида нагнетают тревогу и усиливают страх, что неведомым пришельцам только на руку. В мыслях вырисовалась схема воспитания: обычная жизнь – жертвоприношение – ад или рай. Мартин хмыкнул: кто-то воспользовался ходившими по Земле религиями, подхватил и развил мистическую идею и создал примитивный аналог жизни после смерти. Но для чего? Кто и зачем устроил генеральную репетицию проживания в загробном мире для сотен крестьян? И почему выбрали именно их, живущих у предела бедности? Боялись, что богатые быстренько протянут ноги в таких условиях? Странный критерий для выбора испытуемых.

– Если выберемся, – предложил волк, – то намокнем как следует, и снова сунемся в пасть Нагати. Тогда и узнаем, куда отправляют великомучеников.

– Еще раз выслушивать змеиные бредни?! – поежился Мартин. – Нет, спасибо! Пусть он хоть рассыплется в восторженных эпитетах и напишет оду в мою честь, слышать его не хочу!